(Киикова Л. К.) («История государства и права», 2007, N 15)
ФУНКЦИИ ПОЛИЦИИ И БОРЬБА С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В КОНЦЕ XIX ВЕКА
Л. К. КИИКОВА
Киикова Л. К., преподаватель кафедры истории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук.
Функции полиции обусловливаются целью их деятельности, которой является защита нравственно-правовых ценностей общества. Полицеист И. Е. Андреевский полагал: «Жизнь человека, развитие его способностей и возможность достижения его человеческих целей зависит от условий, между которыми безопасность и благосостояние занимают главное место» <1>. Хотя российская полиция начиная с середины XIX в. постепенно освобождается от несвойственных ей направлений деятельности, в частности судебной, следственной, взыскания налогов, частично хозяйственно-распорядительной и других, в целом объем обязанностей, возлагаемых на полицейские органы в исследуемый период, был слишком велик. В научной литературе подчеркивается разносторонность обязанностей полиции: «Наряду с выполнением чисто полицейских функций, полиция осуществляла надзор за продажей вина, ведала вопросами санитарии, борьбы с голодом и эпидемиями, призрением бедных, охраняла государственную собственность, осуществляла паспортный учет. В ведении полиции находилось обнародование законов, манифестов, указов, распоряжений государственных органов… она свидетельствовала факты, имеющие юридическое значение, осуществляла продажу имущества с аукциона в счет погашения долга, сопровождала партии рекрутов» <2>. ——————————— <1> Андреевский И. Е. Полицейское право. СПб., 1874. Т. 1. С. 4. <2> Мушкет И. И. Полиция в механизме Российского государства: историко-теоретический аспект: Дис. … канд. юрид. наук. СПб.: СПб. Ю. И. МВД РФ. 1997. С. 102 — 103.
Как отмечается в юридической литературе, «обязанности полицейских не систематизировались, а представляли скорее механическую сумму законоположений, копившихся десятилетиями. Так, полиции вменялось в обязанность: производство дознаний о причинах семейных несогласий… собрание сведений о состоянии посевов, ведение книги описания уезда, недопущение споров против догматов православной веры, обязанность иметь попечение, чтобы молодые и младшие почитали старших, чтобы дети повиновались родителям» <3>. Об осложнении криминогенной обстановки свидетельствуют следующие фактические данные. В журнале комиссии К. К. Грота, готовившей в конце 1870-х годов материалы для тюремной реформы, указывалось, что в Сибири в 1877 г. находилось 197966 ссыльных <4>. В представлении министров внутренних дел и юстиции об ограничении ссылки в Сибирь от 26 февраля 1886 г. приводились следующие данные, согласно которым в Сибири находилось к 1885 г. 264 тысячи ссыльных <5>. В период с 1884 по 1890 г. было привлечено к уголовной ответственности за совершение государственных преступлений 4307 лиц, то есть в среднем 538 человек в год. За три года с 1901 по 1903 г. к такой ответственности было привлечено уже 7796 лиц, в среднем 2599 человек в год, то есть в пять раз в больше <6>. ——————————— <3> Нарбутов Р. В. Проект развития полицейских органов России // Сов. государство и право. 1990. N 11. С. 129. <4> Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1149. Оп. 10. Д. 3. Л. 774. <5> Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1405. Оп. 88. Д. 3. Л. 774. <6> Тарновский Е. Н. Статистические сведения о лицах, обвиняемых в преступлениях государственных // Журнал Министерства юстиции. 1906. С. 55.
Интересен в нравственном плане вопрос, оправданно ли использование полицией агентов, внедренных в политические организации. Так, 3 июля 1896 г. директор Департамента полиции сообщил С. В. Зубатову: «Вполне удачная ликвидация народовольческой типографской группы в Санкт-Петербурге находится в значительной мере в зависимости от умелого и внимательного руководства деятельностью секретного агента Департамента, который большую часть времени находился под вашим непосредственным воздействием» <7>. В апреле 1906 г. директор Департамента полиции указывал на усиливающуюся пропаганду среди крестьян и на малоуспешность борьбы с этим видом революционной деятельности, а также на то, что местные власти «часто бывают не осведомлены о действительном положении агитации в сельских местностях» <8>. Затем начальники губернских жандармских управлений получили предписания безотлагательно доставить в Департамент полиции сведения: «Какие меры приняты для организации в целях надлежащей осведомленности о революционном движении среди крестьян, какими способами пользуются для получения сведений об этой среде, о положении с агентурой» <9>. ——————————— <7> Козьмин Б. П. С. В. Зубатов и его корреспонденты. М.-Л., 1928. С. 28. <8> ГА РФ. Ф. 102. Д. 32. Л. 99; Д. 342. Л. 67. <9> ГА РФ. Ф. 102. Д. 1306. Л. 4.
Необходимо отличать внедрение агентов, способствующих раскрытию преступных планов революционной организации, предупреждению общественно опасных посягательств, от действий провокаторов, которые недопустимы. Критерий нравственности состоит в том, что агент не является вдохновителем преступления, не подбрасывает участникам организации оружие, иные опасные и запрещенные для хранения и использования предметы и материалы. Действия с агентурой нравственно допустимы и целесообразны во имя недопущения еще большего зла, гибели людей, причинения массовых разрушений. Полицейские полагали, что «весь революционный мир, зная технику политического розыска, был организован для борьбы с ним и для работы к достижению своих целей. Мало кто вдумывается в то, что розыскной государственный аппарат боролся с очень сильным, организованным и опытным противником, который при том имел то преимущество, что, не стесняясь никакими законоположениями, поставил своего врага вне закона, тогда как охранительный аппарат власти должен был действовать в строгих рамках, предусмотренных законами, хотя эти законы и не могли, конечно, предвидеть всех особенностей такой борьбы» <10>. Проводилась перлюстрация писем, что с точки зрения нравственности тоже вызывает сомнения. Общее руководство перлюстрационной работой в империи осуществлялось старшим цензором Санкт-Петербургской цензуры иностранных газет и журналов, который формально именовался помощником начальника Главного управления почт и телеграфов и напрямую подчинялся министру внутренних дел <11>. Помимо принятия розыскных мер по результатам перлюстрации отдельных писем и телеграмм Особый отдел Департамента полиции осуществлял обобщение и анализ всего массива перехваченной информации для мониторинга состояния общества и его отношения к определенным событиям государственной и общественной жизни <12>. Функциональные обязанности в большом объеме возлагались на российскую полицию в начале XX в. Полицейские обязаны были обнаруживать и пресекать преступления, сообщать о них судебной власти и в дальнейшем оказывать судебным следователям содействие, выполняя их поручения. ——————————— <10> Заварзин П. П. Жандармы и революция. Воспоминания. Париж, 1930. С. 8. <11> Майский С. «Черный кабинет». Из воспоминаний цензора // Былое. 1918. N 13. Кн. 7. Июль. С. 186. <12> Обзор результатов перлюстрации писем по важнейшим событиям и явлениям государственной и общественной жизни России в 1902 году в трех отделах // Былое. 1918. N 2 (3). Февраль. С. 156.
Чины полиции имели право производить дознание, под которым понималось расследование уголовного преступления по «горячим следам» в розыскном порядке, направленное на обнаружение обвиняемого и собирание доказательств его виновности. При этом полиция должна была: 1) определить действительно ли, какое, когда и при каких обстоятельствах совершилось преступление; 2) определить, кто и на каком основании подозревается в его совершении; 3) не допустить, чтобы подозреваемый скрылся, а следы преступления изгладились. Полиция принимала меры для того, чтобы подозреваемый не мог скрыться от следствия: когда он был застигнут при совершении преступного деяния или сразу после его совершения; когда потерпевшие от преступления или очевидцы укажут прямо на подозреваемое лицо; когда на подозреваемом или в его жилище были найдены явные следы преступления; когда вещи, служащие доказательством преступления, принадлежат подозреваемому или оказались при нем; когда он сделал покушение на побег или пойман во время или после побега; когда подозреваемый не имеет постоянного жительства или оседлости. Полиция помогала в проведении мобилизации и призыва новобранцев на действительную службу. По строительному уставу полиция наблюдала: 1) чтобы в городах никакие новые постройки и капитальные перестройки в домах не производились без разрешения местных властей; 2) чтобы постройки производились во всем согласно утвержденным планам; 3) чтобы принимались меры предосторожности от несчастных случаев. Вместе с тем сотрудникам полиции приходилось осуществлять свои служебные обязанности при негативном отношении обывателей. Как свидетельствовали современники: «Отсутствие правосознания, основанное на эгоизме, естественно вызывает отрицательное отношение к полиции, которой вверено наблюдение за исполнением обязанностей, обусловливаемых требованиями закона. В России каждое замечание, распоряжение полиции, хотя бы ничем не стесняющее право того или иного лица, вызывает протест, часто ничем не обоснованный, объясняемый лишь тем, что часто это замечание исходит от полицейского…» <13>. При таком большом объеме обязанностей в историко-правовой литературе подчеркивается: «Материальное обеспечение российской полиции было самым низким в Европе, а к началу 1917 года численность общей и политической полиции составляла около 145 тысяч человек» <14>. Учитывая количество населения Российской империи (около 250 миллионов), ее громадную территорию, включавшую Царство Польское, Великое княжество Финляндское, такое количество представляется явно недостаточным. Таким образом, объем возложенных на полицию обязанностей был велик и мешал сконцентрировать силы и средства на борьбе с преступностью. Вместе с тем полиция осуществляла как гласный надзор по приговорам судов, так и негласный, который регламентировался Положением о негласном полицейском надзоре, утвержденным 1 марта 1882 г. <15>. Тайное вторжение в частную жизнь личности и негласный надзор допустимы только в том случае, если суд сочтет весомыми предоставленные правоохранительными органами фактические данные о том, что личность участвует в подготовке тяжкого преступления. ——————————— <13> Вестник полиции. СПб., 1908. N 17. С. 7. <14> Нарбутов Р. В. Полиция Российской империи (1862 — 1917): историко-правовой аспект: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М.: ВЮЗШ МВД РФ, 1992. С. 23. <15> Краткий систематический свод действующих законоположений и циркулярных распоряжений, относящихся до обязанностей чинов губернских жандармских управлений по наблюдению за местным населением и по производству дознания. СПб., 1903. С. 89.
