(Мартынов В. Ф.) («История государства и права», 2007, N 12)
ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СИСТЕМЫ ПРАВА
В. Ф. МАРТЫНОВ
Мартынов В. Ф., доцент кафедры теории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук.
Понятие системы права в юридической литературе порой смешивается с понятием права, и на этой основе в качестве системообразующих начал берется деление права на естественное и позитивное <1>. Представляется необходимым различать данные правовые явления. Система права — это обусловленная в первую очередь типом правовой системы, этнографическими, культурными, историческими условиями внутренняя структура правового массива, образуемая связью норм, институтов, отраслей, разделов, которая обеспечивает целостность и регулятивно-охранительные свойства национального права. От системы права в литературе отличают его систематизацию, под которой понимается деятельность по упорядочению множества правовых норм, их группировка и расположение в общем массиве по тем или иным практически значимым признакам. В значительной степени вопросы системы права освещаются в отраслевых науках: гражданского, уголовного, трудового, административного права и др., что во многом подтверждает концепцию о системе права как о совокупности в первую очередь отраслей права <2>. Анализу подвергается круг общественных отношений, который составляет предмет той или иной отрасли права, основания отграничения одной отрасли права от другой. ——————————— <1> См.: Теория государства и права: Учебник для юридических вузов и факультетов / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. М., 1997. С. 315. <2> См., например: Гражданское право. Ч. 1 / Под ред. Ю. К. Толстого и А. П. Сергеева. СПб., 1996. С. 3.
Система российского права, будучи составной частью правовой системы, выполняет определенные функции. С ее помощью формируются устойчивые связи между элементами права — нормами, институтами, отраслями. Эти связи могут быть причинно-следственными (когда одни нормы и институты прямо предусматривают принятие и существование других), функциональными (когда то или иное субъективное право или обязанность реализуются через взаимодействие нескольких норм либо институтов), внешними (когда определенные нормы образуют единый институт с нормами морали, обычаев и т. д.), внутренними, «обслуживающими» вертикальные (законы и подзаконные акты) и горизонтальные (отрасли) структуры права. Внутренние системные связи права обеспечивают его единство и непротиворечивость. Также система права служит средством накопления социальной информации, исходящей как от законодателя, так и иных нормативных систем. Поступающая информация (новые нормы) как бы сортируется и «хранится» в строго определенных местах системы права — в рамках соответствующего института и отрасли права. Иерархическое строение права и связи элементов его структуры — норм, отраслей, институтов — позволяют рассматривать российское право как определенную кибернетическую систему, которая способна в известной мере «самостоятельно» воспринимать, хранить и выдавать информацию в целях правового управления общественными отношениями. На использовании этого свойства права строятся различные автоматизированные системы хранения и поиска правовой информации. В этом смысле система права служит своеобразной внутренней «картой» права, пользуясь которой правоприменитель может легко отыскать нужную ему норму. Кроме того, система права обеспечивает совокупный регулятивный эффект от реализации многочисленных правовых норм. Этот эффект в науке называется синергетическим, что означает «совместный», «согласованно действующий». Его суть в том, что право оказывает воздействие на поведение людей как на уровне отдельных норм, так и в большей степени как целостное образование через взаимодействие институтов, отраслей, устанавливающих правовой режим в той или иной сфере человеческой деятельности. Именно благодаря системному действию достигается главный результат правового регулирования — упорядочение не только отдельных ситуаций, но и целого вида (системы) общественных отношений. В этом и проявляется синергетический эффект права, когда в результате согласованного действия элементов системы возникает качество, недостижимое на уровне отдельных ее элементов. Именно системное действие права обеспечивает основные параметры его социальной ценности — справедливость, гуманность, гарантированность прав и т. д. Система права позволяет сохранять стабильность правового регулирования при различного рода преобразованиях (реформах) права. Дело в том, что система права — явление устойчивое, своего рода «генетическая программа» права, в известной мере не зависящая от воли и желаний законодателя. Правовые реформы, планируемые как изменения в содержании норм, осуществляются тем не менее сообразно схеме, заданной объективным, неподвластным законодателю, строением права. Более того, жизнеспособность нового во многом зависит от его совместимости с уже сложившейся структурой права, его институтов, отраслей, их способности оснастить замыслы реформаторов необходимым правовым инструментарием. «Нормы права могут меняться от росчерка пера законодателя, — писал Р. Давид. — Но в них мало таких элементов, которые не могут быть произвольно изменены, поскольку они теснейшим образом связаны с нашей цивилизацией и нашим образом мыслей. Законодатель не может воздействовать на эти элементы, точно так же на наш язык или нашу манеру размышлять» <3>. К такого рода неизменным явлениям относится и система права, выступающая своеобразным отражением основных видов общественных отношений: имущественных, управленческих, политических и т. д. Следует иметь в виду, что стабильность права, консерватизм его формы наряду со способностью к обновлению содержания — важные составляющие эффективности правового регулирования. ——————————— <3> Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1988. С. 39.
Будучи устойчивой к изменениям законодательства (совокупности нормативно-правовых актов), система права служит тем самым определенным механизмом преемственности правового прогресса, сохраняя для новых поколений выработанные многовековой практикой юридические феномены: нормы, институты, отрасли, которые становятся своеобразными «накоплениями» ценностей правовой культуры. «Характерное свидетельство: в переломные, революционные эпохи, когда может отменяться чуть ли не все законодательство прежних режимов, правовое регулирование даже в отсутствие новых законов не прекращается: новые нормы «нарастают» на постоянную основу отраслей и институтов права» <4>. ——————————— <4> Синюков В. Н. Российская правовая система: Введение в общую теорию. Саратов, 1994. С. 342.
Проблема системы советского права впервые была затронута в 1938 г. на первом совещании научных работников права <5>. Основным итогом проходившей с 1938 по 1941 г. дискуссии по вопросу о системе советского права было единодушное признание того обстоятельства, что решающее значение среди объективных критериев, определяющих структуру советского права и его деление на отдельные отрасли, имеет предмет правового регулирования, т. е. регулируемые правом общественные отношения. Тем не менее само понятие предмета правового регулирования не было подвергнуто в ходе дискуссии углубленному исследованию, и предложенная фактически в директивном порядке система советского социалистического права <6> не опиралась на единые классификационные основания. В результате теоретические конструкции оказались не способными отразить систему советского права, а задачей юридической науки стало обоснование предложенной «партией и правительством» системы отраслей советского права <7>. ——————————— <5> Основные задачи науки советского социалистического права: Материалы 1-го совещания научных работников права, 16 — 19 июля 1938 г. М., 1938. С. 183. <6> Система советского социалистического права / Институт права Академии наук СССР. М., 1941. <7> Подобные выводы и оценки характерны не только для настоящего времени (см., напр.: Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 349; Павлов И. В. О системе советского социалистического права. М., 1958. С. 5; Явич Л. С. Советское право — регулятор общественных отношений в СССР. Сталинабад, 1957. С. 57 и др.)
На недостатки общепринятой теоретической конструкции системы права и ее отраслевого деления указывал в свое время Р. З. Лившиц. Отмечая научную и практическую уязвимость теории отраслевого обособления в системе права, он, исходя исключительно из критериев предмета и метода правового регулирования, подверг резкой критике дихотомию «система отраслей права — система отраслей законодательства». Эта конструкция, по мнению Р. З. Лившица, должна уступить место идее системы отраслей законодательства, идее более динамичной и подвижной, учитывающей динамику правового регулирования и неизбежное появление новых отраслей <8>. Правда, как справедливо заметила С. В. Поленина, «без ответа оставался вопрос о том, какой же научной и практической цели служит при таком подходе система права, а главное — с чем должен соизмерять свою деятельность законодатель» <9>. ——————————— <8> Лившиц Р. З. Современная теория права. М., 1992. С. 51 — 58; Теория права: Учебник. М., 1994. С. 111 — 124. <9> Поленина С. В. Взаимодействие системы права и системы законодательства в современной России. С. 5.
Поскольку система права традиционно понимается как организованная определенным образом совокупность норм, разделенная по предметному признаку (отраслям права), а система законодательства — как совокупность источников права, нормативных актов, которая строится как с учетом отраслевого признака, так и без его учета <10>, то при отмеченном выше широком понимании правовой системы очевидно, что система права и система законодательства будут выступать в качестве ее компонента, характеризуя по преимуществу нормативную сторону правовой системы. В научной литературе не вызывает возражений мнение о том, что понятия системы права и системы законодательства связаны между собой. Однако характер взаимосвязи, соотношение указанных категорий трактуются неоднозначно. ——————————— <10> Бобылев А. С. Современное толкование системы права и системы законодательства // Государство и право. 1998. N 2. С. 24.
Многими учеными система права и система законодательства рассматриваются как тесно взаимосвязанные, но самостоятельные категории, представляющие собой два аспекта одной и той же сущности — права. Подход к праву с позиции материалистической диалектики позволяет трактовать их как форму права и содержание права. Система права рассматривается как внутренняя структура права, соответствующая характеру регулируемых им общественных отношений; система законодательства — как внешняя форма права, выражающая строение его источников, т. е. система нормативно-правовых актов. Право не существует вне законодательства, а законодательство в широком его понимании и есть право <11>. Ряд исследователей разделяют также точку зрения, согласно которой система права носит объективный характер, заранее определяемый самим позитивным правом, действующим в определенном обществе и государстве, и в силу этого развитие системы права обусловливает соответствующую трансформацию системы законодательства, создаваемой законодателем <12>. Отсюда делается вывод, что основной задачей исследования системы права является поиск объективных закономерностей, лежащих в основе ее построения, и что формирование системы права есть одновременно выявляемый наукой процесс раскрытия объективно существующих закономерностей общественного развития <13>. Представляется, что подобный подход несколько упрощает проблему феномена системы права и излишне абсолютизирует роль объективного фактора в ее построении. ——————————— <11> Общая теория государства и права: Академический курс: В 2 т. / Под ред. М. Н. Марченко. Т. 2: Теория права. М., 1998. С. 236; Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В. В. Лазарева. М., 1996. С. 168. <12> См., напр.: Общая теория государства и права… / Под ред. В. В. Лазарева. С. 184 — 185; Поленина С. В. Взаимодействие системы права и системы законодательства в современной России // Государство и право. 1999. N 9. С. 5; Спиридонов Л. И. Теория государства и права: Учебник. М., 1999. С. 166, 172, 173 и др. <13> Поленина С. В. Взаимодействие системы права и системы законодательства в современной России. С. 5.
В настоящее время в научном мире превалирует утвердившаяся сравнительно давно точка зрения, согласно которой главная особенность системы права состоит в том, что она составляет структурное качество действующего в данном обществе права и соответствует системе закрепляемых ею общественных отношений <14>. Как показывает опыт правового регулирования (по крайней мере, в нашей стране), на практике, к сожалению, правовые установления не всегда адекватны складывающимся общественным отношениям — противоречивость системы права, законов является скорее правилом, чем исключением. Ученые указывают на ряд причин этого несоответствия, имеющих внеправовой характер (резкие экономические, социальные, политические изменения), связанных с характеристикой права как очень сложной системы и обусловливающих ее инерционность и запаздывание <15>. Поэтому главная особенность системы права, как представляется, заключается не в том, что она «соответствует» системе закрепляемых ею общественных отношений, а в том, что она «должна соответствовать» этой системе. ——————————— <14> Генкин Д. М. К вопросу о системе советского социалистического права // Советское государство и право. 1956. N 9. С. 81; Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. С. 350; Толстой Ю. К. О теоретических основах кодификации гражданского законодательства // Правоведение. 1957. N 1. С. 42; Шаргородский М. Предмет и система уголовного права // Советское государство и право. 1941. N 4. С. 38, и др. <15> См., напр.: Венгеров А. Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. М., 1999. С. 375 — 376.
