(Романовский Г. Б.) («Конституционное и муниципальное право», 2013, N 5)
КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И СОВРЕМЕННЫЕ БИОТЕХНОЛОГИИ <*>, <1>
Г. Б. РОМАНОВСКИЙ
——————————— <*> Romanovskij G. B. Constitutional human rights and modern biotechnology. <1> Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта N 13-03-00132.
Романовский Георгий Борисович, профессор Пензенского государственного университета, доктор юридических наук.
В статье рассматривается влияние современных достижений в области биомедицины на содержание конституционных прав человека и гражданина: право на жизнь, право на неприкосновенность частной жизни, право на защиту семьи, право на охрану здоровья. Исследуются также потенциальные угрозы принципу равенства граждан перед законом и судом.
Ключевые слова: права человека; биотехнологии; клеточный продукт; репродуктивная медицина.
The article examines the impact of modern achievements in the field of Biomedicine on the content of constitutional human and citizen rights: the right to life, the right to inviolability of private life, the right of defense of a family, the right to health protection. Also potential threats to the principle of equality of citizens before the law and court are investigated.
Key words: human rights; biotechnologies; cellular product; reproductive medicine.
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» <2> по праву можно считать системообразующим в области здравоохранения. Данный нормативный акт призван не только уточнить правовое положение медицинского работника, урегулировать его профессиональную деятельность, но и стать основой для развития тех перспективных направлений, которые все больше вторгаются в базовые принципы статуса человека и гражданина. Речь идет в первую очередь о новых биотехнологиях, которые охватывают репродуктивные технологии, регенеративную медицину, генотерапию, клонирование, эксперименты с эмбриональными стволовыми клетками, использование пуповинной крови в медицинских целях и др. Между тем российский законодатель посчитал, что именно данные вопросы должны быть урегулированы специальными нормативными актами. Так, в январе 2013 г. вынесен на обсуждение проект Федерального закона «Об обращении биомедицинских клеточных продуктов» <3>, но и он, судя по определению предмета действия, не рассчитан на всеобъемлющий характер. В 2014 г. ожидается проект нового закона о донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации (пересадке) <4>. Анализ вышеприведенных проектов нормативных актов показывает, что в них преобладает технологический подход к проблеме, когда происходит лишь описание той или иной медицинской процедуры, вмешательства в организм человека. Защита гражданских прав в документах такого вида уходит на второй план и больше напоминает некий побочный продукт, хотя именно биомедицинские технологии становятся агрессивными по отношению к человеку. Например, все активнее обсуждается внедрение новых достижений в области медицины в практику борьбы с преступностью. В российском законодательстве появилась такая процедура, как химическая кастрация, но и это далеко не предел. Многие технологии могут иметь «двойное назначение» (если использовать лексику военно-промышленного комплекса). Так, эксперименты над стволовыми клетками дают возможность лечить больных шизофренией, рассеянным склерозом, а могут стать основой для косметологии нового уровня (при этом возникает немало этических вопросов, откуда брать эти клетки). Генетический скрининг позволяет выявлять заболевания на ранней стадии их развития, выявлять предрасположенность к некоторым недугам, однако может также стать основой для дискриминации, которая предвосхищает по своим негативным последствиям все ранее известные расовые противостояния. Еще в 1968 г. Международной конференцией по правам человека в Тегеране было принято Воззвание, в котором отмечалось: «…хотя последние научные открытия и технические достижения открывают широкие перспективы для социально-экономического и культурного прогресса, они могут тем не менее поставить под угрозу осуществление прав и свобод человека и потребуют в связи с этим постоянного внимания» <5>. ——————————— <2> Собрание законодательства РФ. 2004. N 31. Ст. 3215. <3> Сайт Минздрава России // URL: http://www. rosminzdrav. ru/docs/doc_projects/905. <4> РИА «Новости» (05.03.2013) // URL: http://ria. ru/society/20130305/925902880.html? ria=h7p9h4gfle6f8289emnc85j8a2rb8jsv. <5> Международные акты о правах человека. Сборник документов. М., 1999. С. 79.
При всей значимости заявленной проблематики современные конституции стран не содержат каких-то узкоспециальных гарантий от возможных злоупотреблений. Исключением разве что является Союзная конституция Швейцарской Конфедерации, где содержится специальная ст. 119 «Репродуктивная медицина и генная инженерия человека». Часть 1 закрепляет общий принцип: «Человек подлежит защите от злоупотреблений репродуктивной медицины и генной инженерии». Часть 2 закрепляет принципы, исходя из которых должно осуществляться правовое регулирование обозначенной сферы общественных отношений: «a) Все виды клонирования и вмешательства в наследственный материал человеческих гамет и эмбрионов недопустимы. b) Нечеловеческий зародышевый и наследственный материал не может вводиться в человеческий зародышевый материал или синтезироваться с ним. c) Процедуры медицински поддерживаемой репродукции могут применяться только в случае, если иным образом не могут быть устранены бесплодие или опасность заражения тяжелой болезнью, но никоим образом не для создания у ребенка определенных свойств и не для проведения исследований; оплодотворение человеческих яйцеклеток вне тела женщины разрешается только при установленных законом условиях; вне тела женщины можно развить в эмбрионы столько человеческих яйцеклеток, сколько их можно ей сразу имплантировать. d) Пожертвование эмбрионов и все виды суррогатного материнства недопустимы. e) Запрещается любая торговля человеческим зародышевым материалом и производными из эмбрионов. f) Наследственный материал лица может исследоваться, регистрироваться или раскрываться только с согласия лица или по предписанию закона. g) Каждое лицо имеет доступ к данным о своем происхождении». Вкратце обозначим, как наиболее распространенные биотехнологии затрагивают конституционные права российского гражданина. 1. Статья 17 Конституции РФ предусматривает: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения». Нередко данное положение соотносят с признанием человека субъектом права. В международных документах данное положение звучит четче: каждый имеет право на признание его правосубъектности. Но даже в российском варианте возникает немало вопросов. Появление прав связано с фактом рождения, однако появление новой жизни возникает задолго до этого момента, плюс женщина на протяжении девяти месяцев должна выносить в своем чреве ребенка, чтобы он смог появиться на свет. Сейчас медицина может отделить процесс зачатия от обязательного участия в нем мужчины и женщины. Эмбрион может существовать самостоятельно вне тела матери. Это порождает возможность осуществления манипуляций с ним: проведение экспериментов, пересадка женщине-реципиентке и др. Отсутствие ясности в статусе эмбриона обусловливает отсутствие ясности в его судьбе. В любом случае эмбрион создается благодаря половым клеткам мужчины и женщины (участие двух человек разного пола обязательно, хотя и в этом направлении проводятся эксперименты). Это создает почву для потенциального юридического конфликта, когда один из участников процесса пожелает решить судьбу эмбриона без участия второй стороны. В состоянии заморозки эмбрион может храниться многие годы. Осенью 2010 г. родился мальчик из эмбриона, хранившегося 20 лет (этот срок, по мнению ученых, не предел). За продолжительный период хранения может пройти значительное количество событий: развод «прародителей» эмбриона, смерть или болезнь одного из них. Значимость проблемы подчеркивается появлением Постановления Европейского суда по правам человека от 10 апреля 2007 г. по делу «Эванс против Соединенного Королевства», где как раз предметом спора выступали эмбрионы супружеской пары, впоследствии прекратившей свои семейные отношения. Суд констатировал дилемму интересов. Если будут удовлетворены интересы женщины, тогда мужчине придется стать отцом против его воли. Удовлетворение интересов мужчины лишает женщину родительства. Аналогичные дела стали появляться все чаще (дело «Дэвис против Дэвис в Верховном суде штата Теннеси» <6>, дело «Касс против Касс в Апелляционном суде Нью-Йорка» <7>, дело «JB против MB в Верховном суде штата Нью-Джерси» <8>, «Литовитц против Литовитц» <9> и др.). ——————————— <6> См.: Мастерс У., Джонсон В., Колодни Р. Основы сексологии. М., 1998. С. 593. <7> URL: http://embryo. asu. edu/view/embryo:125163. <8> URL: http://lawjrank. org/pages/9796/Reproduction-Pregnancy-Medical-Developtnents. html. <9> URL: http://www. leagle. corn/xmlResult. aspx? xmldoc=200230948P3d261_1309.xml&docbase;=CSLWAR2-l986-2006.
Известны случаи потребительского отношения к эмбрионам. В Техасе Abraham Center of Life (Абрахамский центр жизни) предлагал эмбрионы для продажи за сумму около 5000 долларов США. Перед заказом эмбриона предлагался просмотр подробных информационных листков с генетическими характеристиками доноров яйцеклеток и спермы. В России в апреле 2005 г. таможенниками был задержан курьер с замороженными эмбрионами. Как оказалось, «товар» поставлялся из украинских клиник для российских косметологических центров, предлагавших «инъекции молодости» из эмбрионов по 10 000 долларов США за курс <10>. ——————————— <10> URL: http://www. guardian. co. uk/world/2005/apr/17/ukraine. russia (дата обращения: 11.10.2009).
Следует иметь в виду, что определение в праве статуса эмбриона обусловит отношение к экспериментам над ним, с которыми связано значительное количество биомедицинских технологий. 2. Статья 19 Конституции РФ закрепляет базовый принцип равенства всех перед законом и судом, опасения в отношении которого благодаря современным достижениям науки высказал Ф. Фукуяма: «Они (биотехнологии. — Прим. Г. Р.) вызовут ожесточенные споры, потому что противоречат весьма ценимым концепциям равенства людей и их способности морального выбора. Они дадут обществу новые средства для контроля над гражданами, они изменят наше понимание личности и идентичности человека, они перетряхнут существующие социальные иерархии и скажутся на скорости материального, интеллектуального и политического развития, и они изменят природу глобальной политики» <11>. О покушении на аксиому демократии — равенство — пишет также З. Бжезинский: «В прошлом эгоцентричное представление о врожденном превосходстве некоторых народов служило оправданием для колониальной эксплуатации, рабства и — в самом экстремальном случае — для чудовищной расовой доктрины нацизма. Что если подобное превосходство не останется простым самообольщением, а станет реальностью? Ощутимые различия в интеллекте, здоровье, продолжительности жизни между различными народами могут бросить вызов единству человечества» <12>. ——————————— <11> Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции. М., 2004. С. 122. <12> Бжезинский З. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство. М., 2004. С. 264.
Биотехнологии выводят на новый уровень проблему евгенического отбора, когда с их помощью можно корректировать врожденные качества человека, когда ребенок будет рождаться с изначально высоким потенциалом (напр., способность к изучению иностранных языков, физическая выносливость, сопротивляемость к инфекциям). И в нашем государстве некоторыми авторами предлагается своеобразно использовать успехи генетики: создать бесполого человека, заменить нынешний способ получения сексуального сладострастия на другие, более цивилизованные его формы и виды, а с социальной стороны — освободить от качеств-балластов: глупости, лености, пассивности, неуправляемости и др. <13>. ——————————— <13> См.: Гончаров В. П. Геном и клонирование человека (философский аспект). М., 2002. Цит. по: Овчинский В. С. Криминология и биотехнологии // Журнал российского права. 2005. N 2. С. 105.
Включение генотерапии в проблему евгенического отбора может иметь и другое обоснование. Современная медицина скорректировала естественный отбор, когда граждане с отягощенной наследственностью увеличивают свой возраст дожития, при этом нередко оттягивая на себя значительные финансовые средства общественного здравоохранения. В данном случае развитие медицины порождает «обратный эффект»: «Успехи медицины обеспечивают выживание людей с генетическими аномалиями, которые передаются потомкам с определенной частотой и тем самым загрязняют популяцию разными аномалиями. Вследствие этого общество отягчается индивидуумами, которые не могут полноценно обслужить себя и тем более внести лепту в развитие общества» <14>. Некоторые ученые, политики, экономисты сетуют, что на такие исследования тратятся огромные финансовые ресурсы, которые могли бы быть распределены более равномерно. Для этого обществу необходимо всего лишь сбросить с себя дополнительную нагрузку. Логическим продолжением такой логики будет установление способов избавления: от эвтаназии до принудительной стерилизации. ——————————— <14> Близнюченко А. Г. Евгеника: быть или не быть // URL: http:www. sciteclibrary. ru (дата публикации: 15.01.2002).
Есть еще одна сторона корректировки принципа равенства перед законом и судом с помощью новых биотехнологий. Новое звучание получает аутоевгеника — селекция по полу. Сейчас возможна внутриутробная корректировка пола, что повлечет за собой преобладание мальчиков <15>. Тяга к появлению мужского потомства характерна для большинства народов, хотя ярче она проявляется в Закавказье, Индостане и на мусульманском Востоке. ——————————— <15> «Как известно, женский пол определяется наличием XX-хромосом, а мужской пол — XY-хромосомами. Y-хромосома содержит в 3 раза меньше генетического материала, чем X, поэтому женский организм более жизнеспособный, более устойчив к действию неблагоприятных факторов» (Семья и общество. М., 1982. С. 97). Как отмечается в современной печати: дискриминация женщин — это месть мужчин за свое биологическое несовершенство.
3. Право на жизнь, предусмотренное ст. 20 Конституции РФ, так или иначе влияет на содержание каждой биомедицинской технологии. В основе клонирования, многих генетических экспериментов, большинства репродуктивных технологий находятся манипуляции с эмбрионом. Соответственно, провозглашение возникновения права на жизнь с момента зачатия ставит их вне закона. В этом случае уничтожение эмбриона может расцениваться как уничтожение жизни и подвергаться уголовному преследованию. Генодиагностика плода при выявлении серьезного заболевания нередко ведет к совету прервать беременность, что затрагивает проблему абортов (в некоторых странах и при определении пола; см. выше — аутоевгеника). Конституционная практика показывает, что некоторые страны на уровне основных законов ставят жизнь под охрану задолго до рождения ребенка. Например, Конституция Словацкой Республики (ст. 15) и Конституция Чешской Республики (ст. 6) дополнительно выделяют положение, что человеческая жизнь достойна охраны еще до рождения. Конституция Ирландии закрепляет более четкие обязательства: «Государство признает право на жизнь нерожденного и, имея в виду равное право на жизнь матери, гарантирует в своих законах уважение и, насколько это возможно, защищает и поддерживает своими законами это право» (ст. 40). Одновременно можно сослаться на практику Европейского суда по правам человека. В деле «Брюггеманн и Шойтен против Федеративной Республики Германия» было установлено: «…общее использование термина «каждый» в Конвенции… и контекст, в котором используется этот термин в статье 2 (в ней закрепляется право на жизнь. — Прим. Г. Р.)… направлены на подкрепление мнения о том, что он не относится к нерожденному» <16>. ——————————— <16> Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 131.
Обратной стороной определения начала жизни является установление момента смерти человека. Человек является потенциальным донором своих органов (тканей). Сейчас активно развивается такая биомедицинская технология, как трансплантология, одним из родоначальников которой считается наш соотечественник Владимир Петрович Демихов (1916 — 1998) — биолог, физиолог, хирург-экспериментатор. Несмотря на это, в данном аспекте Россия — в числе отстающих стран. В настоящее время ежегодно в мире выполняется примерно 100 тысяч трансплантаций органов и более 200 тысяч — тканей и клеток человека. Лидером среди государств по количеству проводимых трансплантаций являются США: ежегодно американские врачи выполняют 10 тысяч пересадок почек, 4 тысячи — печени, 2 тысячи — сердца <17>. В России в 2009 г. ФГУ «ФНЦТИО имени академика В. И. Шумакова» (иные статистические данные на сайте Центра не опубликовывались) произведено 28 трансплантаций сердца, 76 трансплантаций печени, 104 трансплантации почек <18>. Этот показатель в сотни раз ниже потребности в данных операциях. ——————————— <17> URL: http://www. rian. ru/society/20091001/187003474.html. <18> URL: http://www. transpl. ru/institute/statistics/.
Статья 66 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» <19> устанавливает: «Моментом смерти человека является момент смерти его мозга или его биологической смерти (необратимой гибели человека)». В соответствии со ст. 9 Закона РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» <20> органы и (или) ткани могут быть изъяты у трупа для трансплантации, если имеются бесспорные доказательства факта смерти, зафиксированного консилиумом врачей-специалистов. Заключение о смерти дается на основе констатации необратимой гибели всего головного мозга (смерть мозга), установленной в соответствии с процедурой, утвержденной Министерством здравоохранения Российской Федерации. В развитие данных положений принята Инструкция по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга <21>, действующая по настоящее время <22>. Согласно Инструкции установление диагноза смерти мозга происходит в соответствии со специальной процедурой, включающей в себя перечень обязательных клинических критериев, наличие которых необходимо для установления диагноза смерти мозга. Определены специальный субъект — коллегиальный орган, обладающий правом констатации смерти, а также процессуальный документ — Протокол установления смерти мозга. Несмотря на важность указанной Инструкции, следует отметить, что она имеет значение именно в трансплантологии. Это не означает, что для констатации смерти любого человека его везут в отделение интенсивной терапии для проведения специального комплекса мероприятий. Приведем мнение известного танатолога А. З. Уолкера: «Смерть мозга — ятрогенное состояние, обусловленное развитием методов оживления и поддержания жизни, поэтому она чаще регистрируется в крупных медицинских исследовательских центрах, располагающих возможностью проведения мероприятий по оживлению и имеющих неврологические и нейрохирургические отделения. Даже в крупных учреждениях установление факта смерти по признакам смерти мозга производится не более чем в 4% случаев; вероятно, такому же числу коматозных больных продолжают искусственную вентиляцию до момента прекращения сердечной деятельности» <23>. Благодаря развитию технологии реанимационных мероприятий может создаваться видимость жизни, когда искусственным путем будет поддерживаться кровоток, дыхание у трупа. Все это порождает значительное количество этических проблем: от обсуждения проблемы эвтаназии до правового регулирования отношения к пациентам со стойким вегетативным состоянием. ——————————— <19> Собрание законодательства РФ. 2011. N 48. Ст. 6724. <20> Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. N 2. Ст. 62. <21> См.: Инструкция по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга. Утверждена Приказом Минздрава РФ от 20 декабря 2001 г. N 460 // Российская газета. N 18. 2002. <22> См.: Постановление Правительства РФ от 20 сентября 2012 г. N 950 «Об утверждении Правил определения момента смерти человека, в том числе критериев и процедуры установления смерти человека, Правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека» // Собрание законодательства РФ. 2012. N 39. Ст. 5289. <23> Уолкер А. З. Смерть мозга. М., 1988. С. 34.
4. В соответствии со ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Наш век — это век информации, когда самые различные сведения могут накапливаться, систематизироваться, обрабатываться с большой скоростью. В условиях создания информационных банков на новый уровень поднимаются проблемы, связанные с расшифровкой ДНК человека. Благодаря современным методам генетического тестирования можно получить информацию о предрасположенности человека к определенным заболеваниям. Такая информация может быть использована двояко. С одной стороны, она необходима для того, чтобы скорректировать поведение человека в целях снижения риска заболевания. С развитием генетики активно развивается геномная медицина, цель которой состоит в том, чтобы найти подходящий лекарственный препарат для конкретного больного и в некоторых случаях даже разработать схему лечения пациента в соответствии с его генотипом. В более широком смысле такая персонализированная медицина представляет собой интегральную медицину, которая включает разработку персонализированных средств лечения на основе геномики, тестирование на предрасположенность к болезням, профилактику, объединение диагностики с лечением и мониторинг лечения <24>. В США на развитие геномной медицины Институту Броудов в Массачусетсе, Институту генома при Университете Вашингтона в Миссури и Центру секвенирования человеческого генома при Бэйлоровском медицинском колледже в Техасе в конце 2011 г. выделен 461 млн. долларов (программа по широкому внедрению генетической диагностики в клиническую практику, рассчитана на четыре года) <25>. ——————————— <24> См.: Kewal K. Jain. Personalized Medicine // Current Opinion in Molecular Therapeutics. Basel: Current Drugs, 2002. Vol. 4(6). P. 548 — 558 // URL: http://www. terramedica. spb. ru/ld4_2007/jain. htm. <25> На развитие геномной медицины в США выделили полмиллиарда долларов // URL: http://medportal. ru/mednovosti/news/2011/12/08/genomics/.
С другой стороны, информация о генетической предрасположенности может быть использована в дискриминационных целях, в первую очередь потенциальными работодателями (при приеме на работу), страховщиками (при заключении договора страхования жизни и здоровья), банковскими учреждениями (при решении вопроса о выдаче кредита). В США в свое время проходила волна исков, когда женщин при приеме на работу заставляли пройти тест на предрасположенность к раку груди. Судебные учреждения поставили заслон такой форме ущемления гражданских прав. В нашей стране действует Федеральный закон от 3 декабря 2008 г. N 242-ФЗ «О государственной геномной регистрации в Российской Федерации» <26>. Данный документ не закрепляет обязательность генетической паспортизации всего населения, но о ней сейчас много говорится на различных уровнях государственной власти в Российской Федерации. Например, в августе 2009 г. заместитель председателя Сибирского отделения РАН, директор Института химической биологии и фундаментальной медицины академик Валентин Власов сообщил на встрече с журналистами о принципиальной готовности сибирских ученых начать работы в области генетической паспортизации населения. «Одна из актуальнейших задач современной фундаментальной медицины, — отметил ученый, — создание картины взаимосвязей между наборами генов каждого человеческого индивида и его предрасположенностями к различным видам заболеваний» <27>. При проведении генетического скрининга обязательно встанет вопрос о правовых последствиях результатов исследования. В частности, является ли генетическая несовместимость основанием для отказа в регистрации брака? Данная тематика неоднократно обсуждалась на страницах российской юридической печати <28>. Является ли результат исследования основанием для применения мер медицинского характера? Можно ли говорить в этом случае о корректировке общего принципа информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство? Опять же нередки высказывания о необходимости изменить законодательство в области здравоохранения: установить принудительное лечение по генетическим показаниям, установить принудительную стерилизацию при наличии некоторых выявленных отклонений. Серьезны опасения, что информация о геноме человека во многом перечеркнет неприкосновенность частной жизни, когда медицинские знания будут положены в основу тотального вмешательства во внутренний мир человека. ——————————— <26> Собрание законодательства РФ. 2008. N 49. Ст. 5740. <27> Живые системы // URL: http://www. biorf. ru/catalog. aspx? cat_id=396&d;_no=1617 (дата обращения: 17.09.2009). <28> См.: Право и защита семьи государством. М., 1987; Нечаева А. М. Правонарушения в сфере личных семейных отношений. М., 1991; Селезнев М. Правовые аспекты генетической гигиены // Законность. 1999. N 4.
5. Статья 38 Конституции РФ устанавливает: «Материнство и детство, семья находятся под защитой государства». Приведем высказывания одного из популярных футурологов Э. Тоффлера, который именно перспективами развития биотехнологий обусловил изменения понятия и роли семьи: «Деторождение не станет личным делом каждого, воспитание ребенка может быть доверено только профессиональным родителям»; «Искусственное зарождение жизни будет способствовать тому, что весь процесс от зачатия до появления на свет ребенка (а потом и последующее воспитание) может происходить под контролем специалистов»; «Родительскому дилетантизму должен быть положен конец» <29>. Традиционное понимание брака как союза мужчины и женщины также подвергается сомнению благодаря легализации однополых союзов, которые все настойчивее настаивают на допуске к репродуктивным технологиям. В нашей стране парадоксальная ситуация: российское законодательство, запрещая однополые союзы, не предъявляет каких-либо специальных требований к супругам (одиноким отцам и матерям) при осуществлении программы суррогатного материнства (искусственного оплодотворения, усыновления). Ряд европейских стран ограничивает доступ к вспомогательным репродуктивным технологиям для лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Так, законодательство Франции, Дании, Норвегии, Швеции, Германии, Австрии, Италии, Латвии, Литвы запрещает применение методов ВРТ у гомосексуалов. Аналогичные ограничения имеются в большинстве стран <30>. Обращает внимание, что даже легализация однополых браков автоматически не влечет за собой прав по усыновлению и доступу к репродуктивным технологиям. От этого принципа отступила лишь Голландия <31>. В указанном аспекте большое значение имеет Постановление Европейского суда по правам человека от 15 марта 2012 г. по делу «Гас и Дюбуа против Франции» <32>. Заявительницами по данному делу были две француженки, которые сожительствовали с 1989 г. и в апреле 2002 г. заключили соглашение о гражданском партнерстве. В сентябре 2000 г. вторая заявительница родила во Франции дочь, зачатую в Бельгии средствами медицинского содействия от анонимного донора. Ребенок проживал всю жизнь в совместном доме заявительниц и был формально признан его матерью в октябре 2000 г. В марте 2006 г. первая заявительница обратилась в суд за вынесением решения о простом усыновлении в отношении дочери ее партнерши, которая дала на это свое согласие, но на национальном уровне в удовлетворении требований было отказано. Европейский суд по правам человека также не поддержал заявительниц и указал, что в решении подавляющего большинства вопросов следует считаться с усмотрением самого государства. Так, государство само должно решать вопрос о возможности допуска однополых пар к репродуктивным технологиям. ЕКПЧ не обязывает власти государств-участников обеспечивать однополым парам возможность брака. Добавим, что данное решение было позитивно оценено Русской православной церковью <33>. ——————————— <29> Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2002. С. 277. <30> См.: Померанцева Е. И., Козлова А. Ю., Супряга О. М. Законодательное обеспечение вспомогательных репродуктивных технологий: состояние проблемы (обзор литературы) // Проблемы репродукции. 2000. N 2. С. 59 — 60. <31> См.: Чернега К. А. Правовые аспекты легализации «нетрадиционной семьи» в России // Гражданин и право. 2003. N 4. С. 48 — 52. <32> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2012. N 9. <33> См.: Липич О. В РПЦ поддержали ограничение оплодотворения однополых пар в Европе (21.03.2012) // URL: http://www. ria. ru/society/20120321/602088533.html.
6. Согласно ст. 41 Конституции РФ каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Одним из главных принципов оказания медицинской помощи является ее доступность. Однако сейчас необходимо учитывать, что в современных условиях биотехнологии — недешевое удовольствие, доступное минимальному количеству граждан. В проводимых опытах никто не оглядывается на расходы, поскольку врачи сознательно идут на эксперимент. В противном случае операции не были бы проведены из-за их дороговизны. Биотехнологии не должны стать уделом богатых, подчеркивать социальное разделение по имущественному положению. Данный посыл означает, что государство в обязательном порядке должно взять на себя значительное бремя расходов по проведению научных исследований. Приведенные факты и выявленные проблемы указывают, насколько важным является создание современной правовой базы осуществления биотехнологий. Несмотря на актуальность, по данному вопросу Российская Федерация значительно отстает от развитых стран, в которых основные нормативные акты принимались в начале 2000-х годов. На европейском уровне еще в 1997 г. была принята Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины (Конвенция о правах человека и биомедицине, г. Овьедо). Россия ее подписала, но до сих пор не ратифицировала (хотя к ней приняты уже дв а дополнительных протокола). Добавим, что активно ведется работа в рамках деятельности Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ: 31 октября 2007 г. приняты Рекомендации «Об этико-правовом регулировании и безопасности генетических медицинских технологий в государствах — участниках СНГ»; 18 ноября 2005 г. принят Модельный закон «О защите прав и достоинства человека в биомедицинских исследованиях в государствах — участниках СНГ». Хотелось бы верить, чтобы данный опыт был использован российским законодателем при принятии соответствующих нормативных актов.
