ИНФОРМАЦИЯ В УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ
В. В. СУРИН
Сурин Владимир Владимирович, начальник кафедры уголовного процесса и криминалистики Пермского института ФСИН России, кандидат юридических наук, полковник внутренней службы.
Рецензент — Лопатин Владимир Николаевич, директор Республиканского научно-исследовательского института интеллектуальной собственности (РНИИИС), доктор юридических наук, профессор.
Целью предлагаемого исследования является изучение структуры уголовно-исполнительных правоотношений с информационной точки зрения. Основная гипотеза заключается в возможности рассматривать информацию как объект уголовно-исполнительных правоотношений. В предмет исследования входят нормы уголовно-исполнительного права, положения подзаконных, в т. ч. ведомственных, нормативных актов, регулирующих вопросы информационного обеспечения. В результате исследования автор пришел к следующим выводам: во-первых, в юридической науке до сих пор остается дискуссионным вопрос как по поводу структуры правоотношения, так и по поводу того, что же необходимо считать объектом правоотношения. Понимание объекта правоотношения как разнообразных материальных и нематериальных благ является, с нашей точки зрения, наиболее оправданным. Во-вторых, основываясь на вышеизложенном подходе, а также учитывая огромное количество информационно-правовых взаимосвязей, возникающих в процессе исполнения и отбывания наказаний, автор рассматривает информацию как объект уголовно-исполнительных правоотношений. В-третьих, существование большого количества форм и способов фиксации информации порождает многообразие уголовно-исполнительных правоотношений, объектом которых выступает информация.
Ключевые слова: право, правоотношение, объект правоотношения, информация, правовая информация, источники информации, пенитенциарная информация, исполнение наказаний, уголовно-исполнительные правоотношения.
The information in the penal law relations V. V. Surin
The purpose of this research is to study the structure of penal jural relations from the informational point of view. The main hypothesis includes the possibility to examine information as the object of penal jural relations. The research object includes Penal Law regulations, the position of by-law persons, departmental normative acts, which regulate the issues of information provision. The author uses the principal research methods in order to achieve the stated objective. They are dialectic, logical and comparatively legal methods. As a result of the study the author has drawn the following conclusion: firstly, in juridical science there are still controversial question of relation structure and the question of the essence of legal relation object. In our view, the understanding of legal relation object as various material and non — material benefits is the most justified. Secondly, basing on the foregoing approach and considering a huge quantity of informational legal interrelations which arise in the process of the punishments execution and serving, we suppose to view information as the object of penal legal relations. Thirdly, the existence of multitude of forms and means of information fixation causes the variety of penal legal relations, where information is an object.
Key words: law, legal relation, the object of legal relation, information, legal information, information sources, penitentiary information, the execution of punishments, penal legal relations.
Роль информационных взаимосвязей в современном мире сложно переоценить. Важность информации, ее влияние практически на все сферы жизни нашего общества, в т. ч. и на процессы исполнения и отбывания наказаний, подчеркиваются многими исследователями <1>. О значительной роли оптимизации информационной деятельности пенитенциарных органов пишут и многие зарубежные авторы <2>. В этих условиях с особой остротой встает вопрос о развитии правовых норм, регламентирующих правоотношения, возникающие в сфере информационного обеспечения деятельности уголовно-исполнительной системы. ——————————— <1> Желтова Н. В. Правовые и организационные основы взаимодействия уголовно-исполнительной системы со средствами массовой информации: Дис. … канд. юрид. наук. Рязань, 2004; Никитин Р. О. Правовое обеспечение использования электронно-информационных технологий в уголовном процессе: Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2005; Ратникова А. Е. Уголовно-правовое обеспечение права на информацию: (сравн.-правовое исслед.): Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2006; и др. <2> Wortley R. Situational prison control. Cambridge university press, 2002; Goodstein L. Personal control and inmate adjustment to prison / L. Goodstein, D. L. MacKenzie, R. L. Shotland // Criminology: an interdisciplinary journal. 1984. Vol. 22. N 3. P. 343 — 369.
В свое время С. С. Алексеев отмечал, что разработка проблемы объекта правоотношения должна приближать юридическую науку к жизни, к пониманию реального смысла и значения правовых отношений, к увязке правоотношений с системой материальных и духовных благ общества <3>. Эта проблема столь же многогранна, как и право в целом. ——————————— <3> Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. 2. М.: Юрид. лит., 1982. С. 112 — 113.
С одной стороны, объектами уголовно-исполнительных правоотношений являются материальные и нематериальные блага, по поводу которых возникают правоотношения в сфере исполнения и отбывания наказаний. С другой — существует достаточно много исследований, авторы которых показывают возможность рассмотрения информационных начал различных отраслей права. Так, по мнению М. И. Брагинского, «…права и обязанности, связанные с движением информации, по общему правилу, входят составной частью в содержание более общего правоотношения… Будучи тесно связанным с основным правоотношением, информационное правоотношение обладает его важнейшими структурными особенностями, которые определяют отраслевую принадлежность информационного правоотношения» <4>. Исходя из этого, М. И. Брагинский высказывает мнение о существовании административных информационных, гражданских информационных и иных отраслевых информационных правоотношений. Он полагает, что «информационные отношения обычно не составляют самостоятельного объекта правового регулирования… нормы, которые их регламентируют, входят в состав той отрасли права, которая регулирует основные отношения». Во многих случаях информационное отношение представляется вторичным по отношению к основному отраслевому. Схожую позицию занимают В. А. Дозорцев <5>, В. И. Савич <6> и др. Следовательно, вполне корректно можно говорить о том, что в некоторых случаях информационные объекты могут являться объектами уголовно-исполнительных правоотношений <7>. Речь идет прежде всего о тех случаях, когда информационные процессы являются неотъемлемой частью уголовно-исполнительного правоотношения, и вне его они просто теряют всякий смысл. ——————————— <4> Брагинский М. И. Правовое регулирование информационных отношений в условиях АСУ // Советское государство и право. 1976. N 1. <5> Дозорцев В. А. Вопросы информации в Гражданском кодексе Российской Федерации // Научно-техническая информация. Серия 1: Организация и методика информационной работы. 1998. N 3. <6> Савич В. И. Информационные обязанности в сфере правового регулирования труда рабочих и служащих: (теорет. вопр.) // Правоведение. 1974. N 6. <7> Сурин В. В. Правовые и организационные основы информационного обеспечения деятельности уголовно-исполнительной системы: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 52 — 54.
Ситуация осложняется тем, что термин «информация» в юриспруденции имеет очень широкую трактовку, это можно подтвердить многочисленными исследованиями в данной области <8>. В результате информация в уголовно-исполнительных правоотношениях представлена самыми разнообразными информационными объектами. Рассмотрим несколько конкретных примеров. ——————————— <8> Скурко Е. В. Информационно-правовое обеспечение законодательной деятельности в Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2001; Зуев С. В. Информационное обеспечение уголовного процесса: Дис. … канд. юрид. наук. Омск, 2002; и др.
Традиционно в литературе при изучении конкретных объектов правоотношения информацию и информационные вопросы анализируют в аспекте «нематериальных» благ. Это вполне естественно, принимая во внимание саму природу информации. В качестве иллюстрации правоотношений данного рода можно выделить взаимосвязи, регламентированные ч. 1 ст. 12, ст. 17, ч. 1 ст. 28 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ) и т. д. Действительно, если мы обратимся к содержанию, например, ч. 1 ст. 12, мы можем констатировать буквально следующее: «Осужденные имеют право на получение информации о своих правах и обязанностях, о порядке и об условиях отбывания назначенного судом вида наказания» <9>. Таким образом, на основании данного правила складывается правоотношение между осужденным и администрацией органа, исполняющего наказание. Поводом к возникновению данной взаимосвязи является, с одной стороны, возможность, с другой — стремление осужденного получить информацию об условиях отбывания наказания, следовательно, именно информация является объектом рассматриваемого правоотношения. ——————————— <9> Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 8 января 1997 г. N 1-ФЗ // СЗ РФ. 1997. N 2. Ст. 198.
Необходимо признать, что примеров, подобных вышеуказанным, когда информация является объектом уголовно-исполнительного правоотношения, если можно так выразиться, в «чистом виде», в уголовно-исполнительном праве не так много. Дело в том, что, в силу своей биологической природы, человек способен непосредственно использовать в своей общественной деятельности лишь вещную часть окружающего нас мира. В своем индивидуальном сознании человек, естественно, может оперировать информацией как понятием идеальным, но если мы хотим передать известные нам сведения другому человеку, организовать на их основе труд многих людей, нам придется придать информации, образно говоря, вещественный характер. Таким образом, во многих случаях информационные аспекты в правовой сфере и в практической деятельности связаны с использованием тех или иных материальных объектов, на которых зафиксирована интересующая нас информация. Исходя из сказанного, вполне обоснованно можно заключить, что материальные объекты уголовно-исполнительных правоотношений могут являться носителями пенитенциарной информации. Учитывая вышеизложенное, считаем возможным выделить вторую группу объектов уголовно-исполнительных правоотношений, возникающих в процессе информационного обеспечения исполнения наказаний. Данные объекты имеют материальный характер и достаточно разнообразную внешнюю форму, их особенностью является тот факт, что они являются носителями самой разнообразной информации, использующейся в пенитенциарной сфере. Следовательно, в большинстве случаев, когда правовая норма указывает на носитель информации как объект правоотношения, реальная правовая взаимосвязь возникает прежде всего по поводу информации, зафиксированной на данных носителях, соответственно, истинным объектом правоотношений данного рода является информация. Одним из примеров может служить ст. 91 УИК РФ, определяющая правила переписки осужденных. Непосредственно из содержания статьи следует, что объектом правоотношений, ею регламентируемых, являются письма (телеграммы) осужденных. Вместе с тем несложно понять, что осужденного интересует не лист бумаги, помещенный в конверт, а те сведения, которые он содержит. Рассматриваемая группа правоотношений, с нашей точки зрения, более многочисленна. Она представлена, прежде всего, правоотношениями, объектом которых являются различные документы. Справедливости ради необходимо признать, что носители информации как материальные предметы могут иметь определенную ценность сами по себе (без учета ценности информации), и как следствие, главным объектом правоотношения как раз и будет сам материальный предмет. Хотелось бы обратить внимание на то, что в последних двух случаях определяющее значение для понимания сути правоотношения, с нашей точки зрения, играет тот конкретный интерес, та цель, которую преследуют участники уголовно-исполнительного правоотношения <10>. Для субъектов может представлять интерес сам носитель информации как материальная вещь, в этом случае сам предмет и будет являться основным объектом правоотношения. В другом случае участников правоотношения интересует информация, зафиксированная определенным образом, следовательно, именно информация и будет являться основным объектом правоотношения данного рода. ——————————— <10> Филимонов В. Д. Правоотношения. Уголовные правоотношения. Уголовно-исполнительные правоотношения. М.: ЮрИнфоР-Пресс, 2007. С. 276.
Анализ современного законодательства позволяет нам сделать вывод о существовании еще одного способа закрепления в норме уголовно-исполнительного права информации как основного объекта регламентируемого правоотношения. Речь идет об описании в правовой норме процесса, сутью которого является получение (сбор, прием, отсылка и т. д.) информации. Таким образом, мы выделяем третью группу уголовно-исполнительных правоотношений. Примером правовой регламентации взаимосвязей данного рода является, в частности, ч. 2 ст. 34 УИК РФ: «Администрация организации, в которой работает осужденный, обязана… в случаях изменения или прекращения трудового договора с осужденным в трехдневный срок сообщить об этом в уголовно-исполнительную инспекцию». Из содержания указанной нормы очевидно, что регламентируемое ею правоотношение возникает по поводу необходимости у администрации организации, в которой работает осужденный, при возникновении определенных условий сообщить соответствующую информацию в уголовно-исполнительную инспекцию. Следовательно, информация здесь также выступает основным объектом уголовно-исполнительного правоотношения. Другим примером правовых норм, регламентирующих подобного рода правоотношения, может служить содержание следующих статей УИК РФ: 35, 37, 61, 159 и т. д. В последние годы активно обсуждается проблема использования электромагнитного поля для фиксации правовой информации. Отражением данного подхода является ст. 2 Закона Российской Федерации «О государственной тайне», которая закрепляет дефиницию о том, что носителями сведений, составляющих государственную тайну, являются… в т. ч. физические поля, в которых сведения, составляющие государственную тайну, находят свое отображение в виде символов, образов, сигналов, технических решений и процессов <11>. ——————————— <11> Закон РФ от 21 июля 1993 г. N 5485-1 «О государственной тайне» // СЗ РФ. 1997. N 41. Ст. 4673.
Учитывая вышеизложенное, разнообразные электромагнитные поля, используемые для фиксации и передачи информации, могут рассматриваться как объекты уголовно-исполнительных правоотношений. В уголовно-исполнительном законодательстве подобного рода подход, оказывается, также используется, например, нормы ст. 94 УИК РФ определяют, в частности, правила просмотра осужденными телепередач. Иными словами, телеинформация, передаваемая в виде радиосигнала и преобразуемая в визуальное изображение при помощи электромагнитных взаимосвязей, и является во многих случаях непосредственным объектом правоотношений, регламентируемых упомянутой статьей. Таким образом, мы выделили четвертую специфическую группу информационных объектов уголовно-исполнительных правоотношений. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что существуют разнообразные формы представления пенитенциарной информации. В свою очередь, это приводит к появлению большего количества уголовно-исполнительных правоотношений, имеющих различные внешние характеристики, но, по сути, они направлены на практическую реализацию правил, определяющих информационные процессы исполнения и отбывания наказаний. В заключение можно сделать следующие выводы: во-первых, информация может являться объектом уголовно-исполнительных правоотношений; во-вторых, существует большое количество способов фиксации информации, что порождает многообразие уголовно-исполнительных правоотношений информационного характера; в-третьих, в уголовно-исполнительных правоотношениях, возникающих в ходе информационного обеспечения пенитенциарной деятельности, информационные объекты представлены: собственно информацией, материальными носителями сведений, информационными процессами и действиями, а также электромагнитными полями, служащими для фиксации и передачи информации.
Список литературы
1. Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. 2. М.: Юрид. лит., 1982. 2. Брагинский М. И. Правовое регулирование информационных отношений в условиях АСУ // Советское государство и право. 1976. N 1. 3. Дозорцев В. А. Вопросы информации в Гражданском кодексе Российской Федерации // Научно-техническая информация. Серия 1: Организация и методика информационной работы. 1998. N 3. 4. Желтова Н. В. Правовые и организационные основы взаимодействия уголовно-исполнительной системы со средствами массовой информации: Дис. … канд. юрид. наук. Рязань, 2004. 5. Зуев С. В. Информационное обеспечение уголовного процесса: Дис. … канд. юрид. наук. Омск, 2002. 6. Закон РФ от 21 июля 1993 г. N 5485-1 «О государственной тайне» // СЗ РФ. 1997. N 41. Ст. 4673. 7. Копылов В. А. Информационное право. М.: Юристъ, 2003. 8. Никитин Р. О. Правовое обеспечение использования электронно-информационных технологий в уголовном процессе: Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2005. 9. Ратникова А. Е. Уголовно-правовое обеспечение права на информацию: (сравн.-правовое исслед.): Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2006. 10. Савич В. И. Информационные обязанности в сфере правового регулирования труда рабочих и служащих: (теорет. вопр.) // Правоведение. 1974. N 6. 11. Сахнова Т. В. Регламентация доказательств и доказывания в гражданском процессе // Государство и право. 1993. N 7. С. 52 — 60. 12. Скурко Е. В. Информационно-правовое обеспечение законодательной деятельности в Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. 13. Сурин В. В. Правовые и организационные основы информационного обеспечения деятельности уголовно-исполнительной системы: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. 14. Терещенко Л. К. Правовой режим информации: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2011. 15. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 8 января 1997 г. N 1-ФЗ // СЗ РФ. 1997. N 2. Ст. 198. 16. Филимонов В. Д. Правоотношения. Уголовные правоотношения. Уголовно-исполнительные правоотношения. М.: ЮрИнфоР-Пресс, 2007. 17. Goodstein L. Personal control and inmate adjustment to prison / L. Goodstein, D. L. MacKenzie, R. L. Shotland // Criminology: an interdisciplinary journal. 1984. Vol. 22. N 3. P. 343 — 369. 18. Wortley R. Situational prison control. Cambridge university press, 2002.
