(Цыбулевская О. И., Власова О. В.) («Цивилист», 2008, N 3)
ЗАЩИТА ЧЕСТИ И ДОСТОИНСТВА ЛИЧНОСТИ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
О. И. ЦЫБУЛЕВСКАЯ, О. В. ВЛАСОВА
Цыбулевская Ольга Ивановна, доктор юридических наук, профессор Поволжской академии государственной службы им. П. А. Столыпина (г. Саратов).
Власова Оксана Вячеславовна, кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Югорского государственного университета (г. Ханты-Мансийск).
В соответствии с Конституцией РФ достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления (ст. 21). Никакие события в государстве, никакие обстоятельства, даже чрезвычайные, не могут служить оправданием унижения человеческого достоинства. На ст. 21 Основного Закона не распространяются ограничения конституционных прав и свобод, предусмотренные ч. 3 ст. 55, ибо ни чрезвычайное, ни военное положение не оправдывают унижение человеческого достоинства <1>. ——————————— <1> Ранее действовавший Закон от 17 мая 1991 г. «О чрезвычайном положении» прямо упоминал о запрете ограничения данного права, ФКЗ «О чрезвычайном положении» не содержит такого положения (см.: СЗ РФ. 2001. N 23. Ст. 2277).
Обладание достоинством выступает как субъективное право, потому что принадлежит субъекту как его носителю и открывает перед ним определенную правовую возможность, использование которой зависит лично от него. Но субъективное право обладать достоинством предполагает не только гарантию государства обеспечивать это право, но и обязанность других лиц не предпринимать никаких действий для умаления достоинства данного человека. Каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (ст. 23 Конституции РФ). Нормы, направленные на охрану чести и достоинства, получили закрепление как в Конституции, так и в отраслевом законодательстве. Так, Гражданский кодекс РФ (ст. 150) приводит перечень нематериальных благ, среди которых важнейшими являются честь и достоинство. В гражданском судопроизводстве право на непосредственную судебную защиту чести и достоинства как важнейших ценностей реализуется посредством предъявления иска в соответствии со ст. 152 ГК РФ. В последние годы обращения граждан в суды с требованиями о взыскании компенсации морального вреда по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации приняли распространенный характер, число таких дел ежегодно возрастает <2>. Однако в связи с небольшим периодом действия института компенсации морального вреда, отсутствием единых подходов к определению размеров такой компенсации, наличием проблем судебно-лингвистической экспертизы по делам о защите чести и достоинства рассмотрение подобных дел представляет значительную сложность. ——————————— <2> См.: Пархоменко В. С. Определение размера компенсации морального вреда: Анализ законодательства и судебной практики. Саратов, 2006. С. 3.
Дела данной категории связаны в основном с распространением недостоверных позорящих сведений в средствах массовой информации <3>. Имеется в виду недостоверная диффамация. ——————————— <3> См.: Там же. С. 31.
Понятие «диффамация» используется в праве, когда речь идет о гражданской или уголовной ответственности за распространение не соответствующих действительности порочащих сведений (ст. 152 ГК РФ) или за клевету (ст. 129 УК РФ). Под диффамацией понимается обнародование (произнесение слов или публикация) порочащих кого-либо сведений. Понятием «диффамация» в зарубежном законодательстве и в некоторых исследованиях отечественных ученых <4> охватывается не только распространение недостоверных, но и фактических порочащих сведений, т. е. диффамация понимается в широком смысле этого слова. Мы также придерживаемся данной точки зрения, ибо распространение достоверных сведений личного характера (заболевания, пристрастия, увлечения и т. д.) может дискредитировать человека в глазах других и формировать в обществе мнение о неполноценности таких людей. ——————————— <4> См.: Эрделевский А. М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. М., 2000. С. 131; Самородов Д. А. Достоверная диффамация и гражданско-правовая ответственность за нее // Юрист. 2001. N 8. С. 17.
Отметим, что достоверная диффамация существует пока только условно, и появление этого понятия в реалии возможно только в случае введения законодателем ответственности за такой деликт. Если же мыслить категориями сегодняшнего дня, то можно однозначно утверждать, что за распространение правдивых порочащих сведений не предусмотрено юридической ответственности. Отсюда вывод — эти действия (достоверная диффамация) не являются правонарушением (деликтом), следовательно, не влекут применения юридической ответственности. Однако следует заметить, что Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» не оставило без внимания случаи, когда распространенные правдивые сведения порочат потерпевшего <5>. ——————————— <5> В п. 8 Постановления Пленума N 3 судам рекомендовано отграничивать дела о защите чести, достоинства и деловой репутации (ст. 152 ГК РФ) при защите других нематериальных благ, перечисленных в ст. 150 ГК РФ, от нарушений, связанных с распространением о гражданине сведений, неприкосновенность которых специально охраняется Конституцией РФ и законами и распространение которых может причинить моральный вред даже в случае, когда эти сведения соответствуют действительности и порочат честь, достоинство и деловую репутацию истца. В частности, при разрешении дел, возникших в связи с распространением информации о частной жизни гражданина, необходимо учитывать, что в случае, когда имело место распространение без согласия истца или его законных представителей соответствующих действительности сведений о его частной жизни, на ответчика может быть возложена обязанность компенсировать моральный вред, причиненный распространением такой информации.
Как уже отмечалось, российское законодательство не содержит нормативно закрепленного определения понятия «диффамация». Вместе с тем его отсутствие само по себе не может служить основанием для отрицания в науке гражданского права такой категории. В условиях признания прав, свобод и законных интересов человека и гражданина высшей ценностью диффамационное право имеет важнейшее значение: на основе его регулятивных и охранительных норм строятся отношения между личностью, обществом и прессой. Институт диффамации имеет частноправовую природу, его нормы направлены на защиту нематериальных благ личности — чести и достоинства. Анализ специальной литературы, российского законодательства дает основания говорить, что сегодня проблема выделения диффамации в самостоятельный институт отечественного гражданского права нашла свое разрешение. «В системе гражданского права диффамационное право можно рассматривать как институт, входящий в подотрасль «защита нематериальных (личных неимущественных) благ». Диффамационный институт подпадает под понятие гражданско-правового института, поскольку представляет собой совокупность норм, регулирующих однородную группу общественных отношений по судебной защите чести, достоинства и деловой репутации от диффамации» <6>. ——————————— <6> Потапенко С. В. Судебная защита от диффамации в СМИ. Краснодар, 2002. С. 67.
Институт диффамации (в узком его понимании) — это сложная правовая реальность. Он состоит из множества предписаний и норм, содержащихся в многочисленных правовых актах (конституционных и отраслевых). Так, в него включены не только нормы ст. 152 ГК РФ, регулирующие защиту чести, достоинства и деловой репутации, но и предписания ст. ст. 151, 1099 — 1101 ГК РФ, регламентирующие компенсацию морального вреда, возмещение убытков (ст. 15 ГК РФ), судебную защиту гражданских прав (ст. 11 ГК РФ). К этому правовому институту можно отнести нормы Закона РФ от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации» <7> (далее — Закон о СМИ). ——————————— <7> См.: Ведомости ВС РФ. 1992. N 7. Ст. 300.
Институт диффамационного права концентрирует в себе и конституционные нормы об охране достоинства личности государством (ст. 21); о праве каждого на защиту своей чести и доброго имени (ст. 23); о свободе слова и массовой информации (ст. 29); о гарантии каждому судебной защиты прав и свобод (ст. 46). Сюда же можно отнести нормы и принципы международного права, которые стали частью российской правовой системы. Являясь сторонниками широкого подхода к понятию диффамации, предлагаем закрепить его законодательно в трактовке, включающей распространение не только ложных, но и правдивых, соответствующих действительности порочащих другое лицо сведений. В данном контексте особый интерес приобретает проблема злоупотребления правами журналиста. Эта тема актуальна в связи с тем, что в последние годы число конфликтных ситуаций, связанных с оскорблением в прессе и других СМИ чести и достоинства граждан, резко возросло. Многие из них, как отмечалось выше, становятся предметом судебных разбирательств. Суть злоупотребления свободой массовой информации — осуществление предоставленных журналистам прав в противоречии с их назначением. Журналисты, реализуя свои права (получать, производить и распространять информацию), не выполняют надлежащим образом социально необходимые функции, что, как правило, приводит к появлению сообщений с необъективной, недостоверной информацией; распространению клеветнических слухов, домыслов; публикации оскорбительных высказываний; распространению ангажированного материала, публикации заказных статей; внедрению в массовое сознание отрицательных стереотипов, пропаганде правового нигилизма и негативизма. В ст. 4 Закона о СМИ названы виды злоупотреблений свободой массовой информации. Нам представляется, что данный перечень вряд ли можно считать исчерпывающим. Он носит выборочный характер и не подпадает под теоретическую конструкцию «злоупотребление правом». Кроме того, в Законе о СМИ (ст. 59) предусмотрены следующие виды ответственности за злоупотребление свободой информации: уголовная, дисциплинарная, административная. Однако особая роль в демократическом государстве должна отводиться имущественной ответственности. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разрешило некоторые актуальные дискуссионные вопросы, признав диффамацию разновидностью злоупотребления правом. Вопросы внесудебной защиты чести и достоинства личности нашли отражение в специальном Законе о СМИ. В частности, если сведения, порочащие честь и достоинство, опубликованы в средствах массовой информации, то в соответствии со ст. ст. 43 — 46 Закона о СМИ гражданин или организация могут требовать опровержения <8>. ——————————— <8> См.: Ведомости ВС РФ. 1992. N 7. Ст. 300.
Кроме права потребовать опровержения Законом о СМИ предусмотрено и право на ответ. Это также способы непосредственной защиты чести и достоинства. Их особенностью является то, что конфликт между обидчиком и обиженным можно урегулировать без вмешательства государственных органов, в частности суда. Однако жизнь свидетельствует, что СМИ обладают несравненно большим потенциалом и возможностями не только для нарушения прав и свобод человека, но и для создания препятствий их защиты. Поэтому, чтобы обеспечить гражданам надежную защиту чести и достоинства от действий обидчика, государство не должно полностью игнорировать внесудебную процедуру. Вместе с тем регламентация такого порядка призвана оградить СМИ от чрезмерных и необоснованных притязаний, исключить возможность злоупотребления своими правами со стороны опороченного лица. Эта проблема также является особо актуальной для журналистов <9>. ——————————— <9> Так, в своем выступлении на заседании международной конференции «СМИ и правовые вопросы защиты чести и достоинства» (г. Москва, 26 марта 2004 г.) декан факультета журналистики профессор Я. Н. Засурский отметил, что не всегда вызывает доверие тот факт, когда, например иски мэра о защите своей чести и достоинства рассматриваются и выигрываются в судах города, где он — градоначальник (http://www. medialaw. ru).
Право на непосредственную судебную защиту чести и достоинства личности реализуется не только посредством предъявления иска в гражданском судопроизводстве (ст. 152 ГК РФ), но и путем привлечения к уголовной ответственности за клевету (ст. 129 УК РФ) и за оскорбление (ст. 130 УК РФ). В этих случаях честь и достоинство, деловая репутация и доброе имя являются непосредственными объектами посягательств. В частности, уголовная ответственность за посягательство на эти блага регламентируется в гл. 17 Уголовного кодекса РФ. Умышленное опорочение, унижение чести и достоинства другого человека при наличии предусмотренных в ст. ст. 129 и 130 УК РФ признаков являются преступлением и квалифицируются как клевета или оскорбление. Действующее законодательство не разрешает вопроса, в каких случаях следует обращаться в суд с заявлением о привлечении виновного к уголовной ответственности за клевету или оскорбление, а в каких — предъявлять иск о защите чести и достоинства в порядке гражданского судопроизводства. Нормами права закрепляется положение о том, что право выбора обращения в суд с иском или заявлением о возбуждении уголовного дела принадлежит потерпевшему, причем таким правом он обладает в том случае, если посягательство на его честь и достоинство было умышленным. В случае же неумышленного нарушения этих благ (по неосторожности или случайно) потерпевший может обратиться в суд в гражданско-правовом порядке. Обращение с иском о защите чести и достоинства в порядке гражданского судопроизводства возможно по истечении срока давности преследования за клевету и оскорбление, а также если лицо не подлежит уголовной ответственности в силу недостижения определенного возраста (16 лет) и невменяемости. Таким образом, привлечение лица к уголовной ответственности и вынесение в отношении его обвинительного приговора не исключают возможности предъявления иска о защите чести и достоинства, если лицо считает это необходимым. В данном случае приговор будет иметь преюдициальную силу. Не препятствует обращению с подобным иском и отказ в возбуждении уголовного дела или вынесение оправдательного приговора. По крайней мере, законодательство не содержит прямых запретов таких случаев, и судебная практика это подтверждает. То есть право выбора судебного способа защиты определяет потерпевший. Российское законодательное регулирование строится таким образом, что нельзя разграничить клевету, наказываемую одновременно в уголовном и гражданском порядке, следовательно, есть смысл отдать предпочтение более эффективному способу защиты. Так, в юридической литературе высказывается мнение, что потерпевшему легче добиться справедливости в гражданском, нежели в уголовном порядке <10>. ——————————— <10> См. подробнее: Иванов В. Д. Соотношение гражданско-правовой и уголовно-правовой защиты чести и достоинства личности // Правоохранительные органы в условиях развития частноправовых институтов в России: Тезисы межвузовской научно-теоретической конференции. Ростов н/Д, 1995. С. 8; Эрделевский А. М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. М., 1997; Кузнецова Н. В. Проблемы компенсации морального вреда в уголовном процессе. Ижевск, 1999; Нарижний С. В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве России. М.; СПб., 2001.
Другим эта позиция представляется ошибочной ввиду значительного сужения значимости морального вреда в уголовном процессе, «фактически «низводя» его до одного из условий возникновения правоотношений по защите нарушенных прав потерпевшего» <11>. ——————————— <11> Кривощеков Н. В. Компенсация морального вреда: некоторые аспекты // Юрист. 2005. N 4. С. 2.
По этому поводу смеем заметить, что такое положение противоречит принципам права, представляется недопустимым. Очевидно, что правовые последствия и специфика ответственности за одни и те же действия существенно отличаются в уголовном и гражданском праве. Иными словами, уголовная ответственность за диффамацию, квалифицируемую как клевета, напрямую связана с судимостью, с жесткими санкциями уголовной репрессии. Нельзя не отметить в связи с этим и другого исключительно важного аспекта рассматриваемой проблемы: излишняя криминализация тех или иных правоотношений не является цивилизованным подходом к их решению. В настоящее время в Европейский суд по правам человека поступает множество жалоб в адрес Российской Федерации в связи с необоснованной криминализацией проблем, связанных с оскорблением, клеветой и другими нарушениями достоинства личности. Международная практика придерживается в этом вопросе использования гражданско-правовых мер и способов защиты. Нам представляется, что такой подход заслуживает пристального внимания и российского законодателя. Следует согласиться с мнением об исключении из ч. 2 ст. 129 УК РФ (состав «клевета») квалифицирующего признака — клеветы в СМИ, ограничив защиту чести и достоинства посредством норм гражданского права.
