Баранова Елена Анатольевна, аспирант кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного университета.
В статье рассматриваются вопросы пенсионного обеспечения военнослужащих Кубанского казачьего войска в России в XIX в. Раскрываются характерные особенности казаков, отличавшие его от пенсионного обеспечения обычных военнослужащих.
Ключевые слова: история государства и права, пенсионное обеспечение, военнослужащие, Кубанское казачье войско, правовое регулирование.
In the article the questions of the pension providing of servicemen of the Kuban cossack army are examined in Russia in XIX cent. The characteristic features of cossacks, distinguishing it from the pension providing of ordinary servicemen, open up.
Key words: history of the state and right, pension providing, servicemen, Kuban cossack army, legal adjusting.
К середине XIX в. в России сложилась достаточно четко оформленная система пенсионного обеспечения военнослужащих. Для повышения уровня пенсионного обеспечения в различных военных ведомствах издавались эмеритальные кассы, предоставлявшие дополнительные гарантии обеспечения отставных военнослужащих. Негосударственное пенсионное обеспечение военнослужащих разных родов войск имело свои особенности. В связи с этим представляет интерес исследование пенсионного обеспечения военнослужащих казачьего войска.
Для пенсионного обеспечения казаков существовали характерные особенности, отличавшие его от пенсионного обеспечения обычных военнослужащих.
Следует отметить, что казаки как особое военное сословие с самого своего образования обязаны было военной службой, а так как государство вообще за обязанность нести военную службу наделяло целые категории лиц землей, то за казачьими войсками также были закреплены земли в обширных размерах. За войсками донским, кубанским и уральским были закреплены те земли, которые были заняты ими самими; прочие же казачьи войска получали земли по распоряжению правительства, при своем образовании. Причем точная площадь казачьих земель до конца XIX в. точно не определена, так как межевые работы для большинства войск были не закончены.
По сведениям за 1892 г., площадь эта определялась, приблизительно, в 54357000 дес., или 521825 кв. верст, в том числе удобной земли около 39 млн., лесу более 3,5 млн., неудобной и среднеудобной более 11,5 млн. дес. [1, с. 340].
Казачья земля до начала 1870-х гг. юридически находилась во владении всего войска, без распределения между станицами, но фактически каждая станица имела в своем распоряжении земельные площади в границах более или менее определенных и фактически установившихся.
С увеличением населения неопределенность и неравномерность землепользования вызвала необходимость распределить казачьи земли между станицами соразмерно с их населением. Для различных войск цифра народонаселения бралась по различным годам. По положению 21 апреля 1869 г. о поземельном устройстве в казачьих войсках, земли казачьи предназначались: 1) на отвод станицам; 2) на надел казачьих офицеров и чиновников и 3) на разные войсковые надобности. При наделении станиц была установлена норма надела в 30 дес. на каждую душу мужского пола казачьего сословия. Норма эта в зависимости от местных условий могла изменяться в обе стороны. Земли отводились или всему станичному юрту, в общих границах, или же каждому поселению отдельно, без права отчуждения, и поступали в общинное пользование всех жителей равномерными паями; паи эти отводились ежегодно или на определенное число лет. Около 2/3 всех земель в войсках европейской России, Сибири и Семиреченской области поступили в надел станиц.
В 1872 г. право утверждения проектов разграничения войсковых и станичных земель было передано наместнику Кавказскому [2], что, однако, не ускорило межевых работ. Межевые работы в землях бывшей Черномории затянулись до 1880 г., а по остальным районам Кубанской области — вплоть до начала XX в. К 1901 г. все еще 1/6 часть казачьих земель не была размежевана [3, с. 3].
Казачьи офицеры и чиновники взамен пенсий, получаемых военными, наделялись земельными участками в полную собственность. Размер таких наделов различался в разных войсках, а в каждом войске различался для генералов, штаб-офицеров и обер-офицеров.
Обеспечение пенсиями казаков регулировалось Положением об обеспечении генералов, штаб и обер-офицеров и классных чиновников Кубанского и Терского казачьих войск [4, с. 120 — 124].
По мнению А. Н. Малукало, самому значительному росту частновладельческих земель в составе казачьих земель способствовало Положение об обеспечении генералов, штаб — и обер-офицеров и классных чиновников ККВ в части передачи указанных участков в полную потомственную частную собственность [5]. В 1877 г. право на получение земельного надела в полную потомственную частную собственность было распространено на зауряд-офицеров Кавказских казачьих войск [6].
Размеры поземельных наделов, выделяемых офицерам Кубанского и Терского казачьих войск, были следующие:
произведенным на службе: генералам — по 1500 десятин, штаб-офицерам — по 400 десятин, обер-офицерам — по 200 десятин земли каждому;
произведенным при отставке: генералам — по 800 десятин, войсковым старшинам — по 300 десятин, хорунжим — по 100 десятин каждому;
офицерам гвардии — наравне с соответствующим войсковыми чинами;
классным чиновникам не ниже IV класса — наравне с генералами, не ниже VIII класса — наравне со штаб-офицерами, а остальным — наравне с обер-офицерами (ст. 2 Положения).
Указанные размеры наделов признавались нормальными и могли быть отведены в большем или меньшем размере в зависимости от качества и положения земли (ст. 3 Положения).
Вдовы генералов, обер-офицеров и классных чиновников получали в потомственную собственность половину надела, полагавшегося их мужьям [7].
Круглые сироты казачьих офицеров, а также сироты, матери которых вторично вышли замуж, если их более одного, все вместе получали полный отцовский надел, если после смерти оставался один сын или дочь — половину такого надела. Однако данным правом не пользовались сыновья, достигшие совершеннолетия, и дочери, вступившие в брак.
Закрепление земельных наделов за казаками и членами их семей совершалось путем выдачи им так называемых «данных» на эти участки. Вместе с указанными «данными» владельцам участков выдавались составленные межевыми учреждениями при областных управлениях Кубанской и Терской областей копии межевых планов с надписью на них о переходе участка в полную собственность владельца и копии межевых книг на эти участки (ст. ст. 9, 10 Положения).
Владельцам участков при их выделении предоставлялись следующие льготы:
не взимались крепостная и канцелярская пошлины;
в делопроизводстве употреблялась вместо гербовой простая бумага;
данные участка записывались на бумагу 20-копеечного достоинства;
о выдаче «данных» не печатались объявления в светских ведомостях.
По совершении «данных» на земельные участки получавшие их лица вводились во владение участками.
Выделенные участки составляли полную и потомственную собственность как лиц, их получавших, так и лиц, к которым они могли перейти на законных основаниях.
По данным Ф. Брокгауза и И. Эфрона, к концу XIX в. земли Кубанского казачьего войска, не составляя сплошной территории, определялись приблизительно в 6842200 дес., из которых в наделе станиц и хуторов 6030788 дес., у офицеров и чиновников около 404250 дес. [1, с. 345].
Казаки, получившие первый офицерский или классный чин, а также члены их семей обеспечивались денежными пенсиями по правилам, «существующим для пенсий, выдаваемых из государственного казначейства военнослужащим и гражданским чиновникам в прочих частях Империи» (ст. ст. 6, 7 Положения). Однако финансировались данные пенсии за счет пенсионного капитала Кубанского и Терского казачьих войск.
Пенсионный капитал считался неприкосновенным общим капиталом Кубанского и Терского казачьих войск и все поступающие в его состав суммы могли расходоваться только на выдачу пенсий казачьим офицерам и их семействам (ст. 16 Положения). Указанный пенсионный капитал хранился в государственных процентных бумагах.
Источниками финансирования пенсионного капитала являлись отчисления из:
войсковых сумм Кубанского войска в размере 75000 руб. и Терского — 25000 руб. в основной фонд пенсионного каптала;
сумм, получаемых от взноса ежегодных пошлин за предоставляемые казакам участки (3 коп. в год с десятины);
узаконенного вычета из содержания генералов, офицеров (6%).
В соответствии со ст. 18 Положения для более успешного образования пенсионного капитала в его составе при составлении сметы отчислялась ежегодно из войсковых доходов войска в счет полагающихся за участки сумма, соответствующая общей сумме платежей за участки. Поступавшая же с владельцев земельных участков сумма пошлины полностью обращалась в состав войсковых доходов по принадлежности.
Согласно ст. 19 Положения по достижении пенсионным капиталом суммы, процентами с которой могли быть покрыты расходы на пенсионное обеспечение казачьих офицеров и членов их семей, пошлина, установленная за земельный надел казаков, могла быть отменена особым законоположением.
Назначались пенсии «собственною властью Наместника, исключая случаи, которые заслуживали особого Высочайшего разрешения вне правил или представляли какое-либо сомнение» [8, с. 70].
В других казачьих войсках лица, не получившие землю, взамен имели право на пенсию из войскового капитала. В 1873 г. это положение распространено на Астраханское, в 1875 г. — на Оренбургское и в 1877 г. — на Сибирское войско. В Уральском войске, где традиционно сложилось общинное владение землей, с 1877 г. все офицеры вместо надела получали пенсии из войскового капитала. С этого времени офицеры уже всех казачьих войск были сравнены в окладах с регулярной кавалерией. С 4 декабря 1876 г. все казачьи офицеры в обязательном порядке участвовали в эмеритуре [9, с. 351].
Таким образом, пенсионирование казаков имело смешанную природу и сочетало в себе как элементы государственного пенсионного обеспечения за счет государственной казны, так и эмеритуры, финансируемой за счет отчислений самих военнослужащих, и выступало реальной гарантией обеспечения достойного уровня жизни казаков при выходе со службы в отставку.
Литература
1. Брокгауз Ф., Эфрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. XV. СПб., 1890.
2. ПСЗ 2. Т. 36. СПб., 1863. Ст. 36947.
3. Иваненко К. С. Землевладельцы Кубанской области и раздел земель. Екатеринодар, 1901.
4. Памятная книжка Кубанской области / Сост. Е. Д. Фелицын. Екатеринодар, 1881.
5. Малукало А. Н. Кубанское казачье войско в 1860 — 1914 гг. Краснодар, 2003.
6. ПСЗ 2. Т. 52. СПб., 1879. Ст. 57191.
7. Однако, если вдовы выходили замуж вновь до наделения участком в потомственную собственность, они утрачивали право на получение надела за службу первых мужей.
8. Историческая записка об управлении Кавказом / Сост. С. Эсадзе. Тифлис, 1907.
9. Очерки по истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. / Под ред. В. Н. Ратушняка. Краснодар, 1996.
