(Рафалюк Е. Е.) («Журнал российского права», 2014, N 3)
МЕЖДУНАРОДНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Е. Е. РАФАЛЮК
Рафалюк Елена Евгеньевна, старший научный сотрудник отдела теории законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук.
Рассматриваются отдельные методологические проблемы исследования международной интеграции. Усложнение общественных отношений, появление новых комплексных отраслей законодательства свидетельствуют о необходимости использования в юридической науке комплекса методологических приемов, а также междисциплинарного подхода. Междисциплинарный подход может быть применен для изучения международной интеграции как общенаучной категории. В связи с развитием и углублением интеграционных процессов возникла потребность в новых методологических приемах, которые позволили бы исследовать комплексы норм, обеспечивающие процесс интеграции (интеграционное право). Такие приемы должны учитывать возрастающую конвергенцию частного и публичного права.
International integration: methodological problems of research E. E. Rafalyuk
The article examines some methodological problems of research of international integration. The increasing complexity of social relations and the emergence of new and complex areas of legislation suggest the need to use a set of methodological techniques, as well as an interdisciplinary approach. The interdisciplinary method can be applied to study the international integration as a general scientific category. We need new methodological techniques that would explore a set of rules that ensure integration (integration law). Such methods should take into account the increasing convergence of private and public law.
Key words: methodology, interdisciplinary, world view, cross-sectoral approach, integration, supranational, integration law, community law, interstate integration association, unification of law.
Под методологией понимается философское учение о методах познания и преобразования действительности, применении принципов мировоззрения к процессу познания, духовному творчеству и практике. Наука о методах возникла и развивалась как аспект философского осмысления мира под углом зрения критического исследования методов познания — как общефилософских, так и конкретно-научных. При этом философы не только разрабатывали определенные методы на основе обобщения развития науки и творчества в целом, но и теоретически их обосновывали, выявляли их место в системе средств познания, взаимосвязь методов различных наук <1>. ——————————— <1> См.: Философская энциклопедия: В 5 т. / Под ред. Ф. В. Константинова. М., 1960 — 1970.
Методология юриспруденции, являя собой систему подходов, методов и способов научного познания государства и права, позволяет «отграничить» правовую науку от других социогуманитарных наук. Например, только юридическим наукам присущ специальный формально-юридический (или догматический) метод, суть которого — в исследовании юридических фактов и юридических текстов, их толковании с использованием специальных юридических терминов и конструкций. Этот метод предполагает изучение права как такового вне связи с экономикой, политикой, моралью и другими социальными явлениями. При помощи его формулируются категории и понятия юриспруденции, например субъект права, норма права, правоотношение, юридическая ответственность, правопорядок и др. По мнению В. М. Сырых, все многообразие методов познания права можно разделить на четыре вида: метод материалистической диалектики, общие приемы (анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия, сравнение и др.), специальный (статистический, математический, кибернетический и др.) и частноправовой (формально-логический и сравнительно-правовой) метод <2>. ——————————— <2> См.: Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 2 т. Т. 1. М., 2001. С. 368.
Методология не только представляет собой набор методов научного анализа правовой и государственной материи, но и предполагает выражение мировоззренческой позиции исследователя по той или иной проблеме. От изначальной методологической установки автора зависит построение всей картины научного исследования (это может быть применимо и к диссертации, и к монографии, и к научной статье, и к научному отчету и др.). Так, в науке международного права ведется непрекращающийся спор о соотношении международного публичного права и международного частного права. Признание целостности и единства системы международного общения, обеспечиваемого международным правом (которое в данном случае включает в себя как частноправовые, так и публично-правовые отношения), позволяет причислять к субъектам международного права не только государства и международные организации, но и физических и юридических лиц. «Классическая» концепция, определяющая предмет регулирования международного права как отношения межгосударственные, междувластные и публично-правовые, предполагает введение в состав субъектов международного права государств; международных организаций; народов и наций, борющихся за самоопределение и государствоподобных образований. И это не единственная иллюстрация теоретических расхождений, обусловленных различной методологической позицией исследователей. В связи с этим интересен пример юридического анализа государства как социально-политического организма управления и организации общества. Учитывая исходную методологическую посылку, предполагается, что в данном исследовании будет произведена оценка институциональной организации государства, его формы правления, политического режима и государственно-территориального устройства. Если же к государству подойти с культурологической точки зрения, то перед ученым откроется совершенно иная картина. В данном случае можно говорить об изучении государства как произведения искусства, как ценности, как средства достижения благополучия и процветания народа. Концептуальные положения философско-правовой концепции государства Н. К. Рериха основываются на том, что первой обязанностью государства является поддержание и развитие духовной общности проживающего в нем населения, для чего необходимо бережно сохранять лучшее из имеющегося культурного наследия и поощрять развитие культуры, духовный рост людей, в первую очередь молодежи. Развивая и пропагандируя синтез культур и религий как внутри, так и за пределами многорелигиозных и многонациональных стран, государство будет реализовывать свою главную задачу по развитию культурного и духовного единства, что практически само по себе станет предпосылкой для благополучного и мирного развития с соответствующим позитивным экономическим эффектом. При этом большая часть получаемых государственных доходов должна быть направлена на культурное развитие, что обернется дальнейшим ростом экономического благосостояния <3>. ——————————— <3> См.: Баренбойм П., Захаров А. Пакт Рериха в XXI веке. М., 2010. С. 26 — 27.
Таким образом, начальная методологическая посылка и мировоззренческая установка ученого определяют ход его научного исследования и, кроме того, предопределяют итоговые выводы. Объекты реальной действительности существуют вне нас и независимо от нас. В науке мы познаем их, используя различные методы и способы научного изучения. Реальность выступает для ученого в качестве объекта познания. Методология науки дает ему богатый набор инструментов, позволяющих профессионально исследовать объекты реальной действительности с различных сторон и с различной глубиной. Анализ одного и того же объекта при помощи разных методологических приемов обогащает научное познание, делает его комплексным, интересным, позволяет глубже понять и познать исследуемый объект. Усложнение общественных отношений, появление новых комплексных отраслей законодательства свидетельствуют о необходимости использования в юридической науке комплекса методологических приемов, а также междисциплинарного подхода. Данный подход предполагает учет знаний различных наук для получения представления об изучаемом объекте. Такой подход применяется, например, для изучения коррупции как социального и правового явления, для изучения модели адаптации мигрантов, социальной защиты населения и др. <4>. ——————————— <4> См., например: Власенко Н. А. Правовые основы противодействия коррупции как объект междисциплинарного познания юридических наук // Правовые основы противодействия коррупции: Учеб. пособие / Отв. ред. Н. А. Власенко. М., 2013. С. 15; Трыканова С. А. Междисциплинарный подход как инструмент преодоления кризиса при определении эффективной модели интеграции мигрантов // Миграционное право. 2012. N 1; Федорова М. Ю. Социальное страхование как организационно-правовая форма социальной защиты населения: проблемы правового регулирования. Омск, 2000. С. 10.
Междисциплинарность — термин, выражающий интегративный характер современного этапа научного познания <5>. В настоящее время доминируют процессы интеграции знания, что проявляется в переносе идей, средств и способов исследования, возникших в рамках одной дисциплины, в другие, иногда достаточно далекие друг от друга. Междисциплинарный характер современного познания во многом обусловлен тем, что наука из «дисциплинарной» сферы деятельности превращается в «проблемно ориентированную» <6>. ——————————— <5> См.: Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. <6> См.: Гусев С. С. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2009.
Для исследования интеграции и ее проявлений в праве также может быть использован междисциплинарный метод. Дело в том, что интеграция представляет собой общенаучную категорию, т. е. она может быть объектом изучения различных наук. Термин «интеграция» (лат. integratio — восстановление, восполнение, от лат. integer — целый) означает объединение каких-либо частей в единое целое <7>. В научный оборот этот термин первоначально был введен в математике Г. Лейбницем и И. Бернулли в конце XVII — начале XVIII в. Лейбниц, открыв (одновременно с Ньютоном) интегральное исчисление, полагал, что оно отражает некий всеобщий закон природы. Ученый считал, что интегрированием бесконечно малых величин можно вывести саму формулу жизни («жизненную силу») <8>. ——————————— <7> См.: Курс международного права: В 7 т. Т. 7: Международно-правовые формы интеграционных процессов в современном мире / Отв. ред. Е. Т. Усенко. М., 1993. С. 8 — 16. <8> См.: Лейбниц Г. В. Избранные философские сочинения. М., 1908; Деборин А. М. Готфрид Лейбниц как социальный мыслитель // Вопросы философии. 1961. N 3; Нарский И. С. Готфрид Лейбниц. М., 1972; Он же. Лейбниц // История диалектики XIV — XVIII вв. М., 1974.
Для объяснения явлений, присущих органичным объектам (биологическим и социальным), понятие интеграции начинает широко применяться с середины XIX в., когда проблема целостности стала превращаться в одну из центральных в научном познании и начало складываться синтетическое представление о целом, взятом в его частях и связях. Новое целостное представление о мире явилось основой развития новых, соответствующих ему теорий во многих областях знаний. Понятие интеграции прочно воспринято многими науками и вошло в наименование некоторых из них. XX век ознаменовался интеграцией ряда отраслей физико-математических, биологических и социальных наук, проникновением математических методов в изучение живой природы и общества; сложилось глубоко научное представление о целом, выдвинувшее такие проблемы, как уровни интеграции, иерархия ее уровней и т. д. В советской науке понятие интеграции трактовалось как процесс всеобщей закономерности развития природы и общества <9>. ——————————— <9> См., например: Орлов В. В. Марксистская концепция материи и теории уровней // Философия пограничных проблем науки. Вып. 3. Пермь, 1970. С. 60, 61.
Необходимость расчленения всеобщего и особенного в процессах развития привела к возникновению на рубеже 40-х гг. XX в. теории интегративных уровней, или уровней интеграции <10>. Согласно этой теории развитие материи рассматривается как непрерывное, потому что никогда не прерывается, и как прерывное, потому что проходит через ряд качественно специфических уровней — физический, химический, биологический и социальный <11>. ——————————— <10> Подробнее см.: Novikoff A. B. The Concept of Integrative Levels and Biology // Science. 1945. Vol. 101. N 2618. <11> См.: Кремлянский В. И. Очерк теории интегративных уровней // Проблемы методологии системного исследования. М., 1970.
Интересно, что в юридической науке используется термин «правовая интеграция» в значении объективного проявления социально-психологической потребности сообществ к сближению <12>. При этом правовая интеграция, по мнению А. В. Егорова, включает в себя: правовую сферу и нормативный объем интеграции; субъекты интеграции; юридический инструментарий интегрирования. Ученый рассматривает правовую интеграцию как инструмент, который обеспечивает различного рода интеграционные процессы. Право способствует развитию, усовершенствованию определенных интеграционных объединений или упреждает негативные проявления сближения общественных образований — нелегальную миграцию, транснациональную преступность и т. д. Но право само по себе не порождает ни экономической, ни политической, ни какой-либо другой интеграции. Интеграция — это самостоятельный объективный процесс взаимопроникновения элементов сферы человеческого бытия, где право является одним из формально-структурных образований, обеспечивающих интегрирование <13>. ——————————— <12> См.: Егоров А. В. Правовая интеграция и ее содержание // Государство и право. 2004. N 6. С. 74 — 84. <13> См.: Егоров А. В. Указ. соч. С. 74.
К вопросу о юридическом инструментарии интегрирования обращались многие исследователи. Ю. А. Тихомиров предлагает около двух десятков юридических средств правового сближения <14>. А. В. Егоров относит к средствам правовой интеграции в том числе общность юридических механизмов. Здесь речь идет прежде всего об общих механизмах правотворчества и правоприменения при сохранении суверенных полномочий государств в правовой сфере. Лишь при действенном использовании общности юридических механизмов, по мнению ученого, возможна непосредственная унификационная деятельность по сближению национальных законодательств и интеграции правовых систем <15>. ——————————— <14> См.: Тихомиров Ю. А. Курс сравнительного правоведения. М., 1996. С. 75 — 76. <15> См.: Егоров А. В. Указ. соч. С. 74 — 84.
Применительно к международной интеграции в науке также нет единого подхода <16>. ——————————— <16> См.: Курс международного права. Т. 7. С. 5.
Термин «интеграция» был заимствован западными политиками из американского Закона 1948 г. относительно плана Маршалла, в ст. 102 которого указывалось, что одной из основных целей плана является «интеграция Европы». Идея интеграции истолковывалась на первых порах как непосредственная задача создания западноевропейской федерации, а затем, после учреждения Европейских сообществ, — как процесс объединения государств под эгидой наднациональных органов. К концу 60-х гг. XX в. в работах ученых стран — членов Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) стал использоваться термин «социалистическая интеграция» применительно к объединительному процессу в рамках этой организации. Так сформировалось представление о двух локально и организационно ограниченных видах, или типах, интеграции: капиталистической — в рамках Европейских сообществ и социалистической — в рамках СЭВ. И это произошло несмотря на то, что применительно к международным отношениям понятие «интеграция» еще раньше вышло за пределы характеристики отношений двух указанных групп государств <17>. ——————————— <17> Так, в 1958 г. в Тегусигальпе (Гондурас) был подписан договор о свободной торговле и экономической интеграции стран Центральной Америки. В декабре 1964 г. создается Таможенный и Экономический союз Центральной Африки как инструмент интеграции этого региона. В 1965 г. в Организации американских государств (ОАГ) принимается Экономическая и социальная декларация, определившая, что основной целью ОАГ является экономическая и социальная интеграция латиноамериканских стран. В 1967 г. на конференции этой же организации в Пунтадель Эсте были приняты Принципы экономической интеграции на период 1970 — 1985 гг. См.: Курс международного права. Т. 7. С. 6.
Теория и практика международной интеграции предполагают три основные модели социального интегрирования: функционализм, федерализм, транснационализм (плюралистическая модель). Функционалисты (Д. Митрани, Э. Хасс, Л. Линдберг, Я. Тинберген и др.) объединение политических институтов государственной власти рассматривают как следствие сближения отдельных лиц, социальных групп и государств по экономическим интересам. Причем, по их мнению, в ходе экономической интеграции произойдет естественный эволюционный переход от государственной власти к межрегиональной, а затем и к всемирной. В результате должна появиться некая «всемирная социально-психологическая общность» при постепенном отмирании суверенитетов государств <18>. ——————————— <18> См.: Mitrany D. A. Working Peace System. L., 1943. P. 10 — 15; Marks G. Governance in the European Union. L., 1996. P. 5 — 7.
Представители федералистской теории (Ж. Моне, Р. Шуман, А. Этциони, А. Спинелли, К. Фридрих и др.), напротив, выступают не за экономическую интеграцию, а за интеграцию посредством сближения политических институтов государств при договорном отказе от централизма и распределении полномочий между центром и субъектами федерации <19>. ——————————— <19> См.: Euro-Politics: Institutions and Policy Making in the European Community / Ed. by A. M. Sbargia. L., 1992. P. 110 — 112; Barnes P. M. The Enlargerd European Union. L., 1995. P. 4 — 5.
Суть транснационализма (К. Дойч, Д. Пучала и др.) заключается в предложении воспринять «объединительную идею» в принципе и не предъявлять при этом к субъектам интеграции жестких требований по поводу того, как себя вести при той или иной форме сближения. Главное, как отмечает К. Дойч, чтобы основные интересы государств, как политические, так и социокультурные, не противоречили друг другу, а наиболее общие интересы были бы предсказуемы и прогнозируемы <20>. ——————————— <20> См.: Deutsch K. W. The Impact of Communications upon International Relations Theory // Said A. Theory of International Relations: The Crisis of Relevance. L., 1968. P. 143 — 145.
Таким образом, теории интегрирования предлагают разные способы интеграции. Но при этом ни одна из данных теорий не отрицает того, что целью международной интеграции является развитие основных общественных ценностей, достижение экономического процветания и обеспечение безопасности, поскольку отдельно взятое государство в современных условиях объективно не способно качественно обеспечить названные приоритеты. Современный исследователь С. Г. Стоякин предлагает следующую системную классификацию международной интеграции: 1) в зависимости от сферы межгосударственного сотрудничества, в которой протекает интеграция (экономическая, политическая, научно-техническая, социальная, валютная, в экономической, военной сферах и т. д.); 2) от подсистемы общества, в которой происходит интеграция (политическая, экономическая, в духовной сфере); 3) от географического признака (субрегиональная, региональная, межрегиональная и глобальная); 4) от того, осуществляется интеграция посредством правотворческой деятельности на межгосударственном уровне или происходит устранение существующих национальных барьеров (позитивная, негативная) <21>. ——————————— <21> См.: Стоякин С. Г. Международная интеграция: понятие, виды, формы // Московский журнал международного права. 2004. N 3. С. 17 — 30.
Интеграционный процесс при всей его нынешней глобальности охватывает отдельные страны и группы стран с различной степенью интенсивности, что объясняется экономическим, политическим и иным разнообразием современного мира. В рамках общего интеграционного потока выделяются группы стран, которые наиболее тесно связаны историческими, географическими, экономическими, политическими, культурными, религиозными и иными узами и интересами. На базе таких общностей возникают региональные и субрегиональные интеграционные межгосударственные объединения. В настоящее время даже наиболее успешные интеграционные проекты (Европейский союз) дают сбой, что говорит о необходимости переосмысления подходов к межгосударственной интеграции и выработки новых форм взаимодействия государств либо совершенствования уже сложившихся механизмов <22>. ——————————— <22> См., например: Колташов В. Кризис антикризисной политики в ЕС и опыт Греции. URL: http://www. iarex. ru/articles/36251.html.
Специфика интеграционных процессов отражается на структуре международного права, которое претерпевает изменения. Наиболее наглядно современные тенденции интеграционного процесса проявились в новых международно-правовых формах общения государств — международных организациях и иных международно-правовых институциях. Они неоднородны по своему правовому статусу. Большинство из них представляют собой межгосударственные организации координационного типа. Некоторые же, оставаясь в своей основе межгосударственными, наделены надгосударственными правомочиями (так называемые наднациональные организации). И те, и другие суть различные формы институционализации международного интеграционного процесса <23>. ——————————— <23> См.: Курс международного права. Т. 7. С. 26 — 27.
Несмотря на сложность и многогранность вопросов, связанных с интеграцией, можно сказать, что интегративные процессы в современном мире приводят к созданию новых, самостоятельных образований, обладающих признаками целого, единого организма. Здесь встает вопрос о правовой природе интегративных образований, о трансформации национального суверенитета государств, входящих в то или иное интегративное образование. Так, Е. Т. Усенко писал, что «…любой отрыв проблемы суверенитета от проблемы интеграции является беспочвенным» <24>. ——————————— <24> Усенко Е. Т. Суверенная государственность стран — членов СЭВ как предпосылки и фактор их интеграции // Социалистическая экономическая интеграция и государственный суверенитет. М., 1987. С. 6.
Действительно, нельзя не согласиться с тем, что «в XX веке концепция государственного суверенитета приобретает новый смысловой оттенок, государственный суверенитет перестает быть абсолютной категорией, а государства в рамках международного сотрудничества ограничивают свой суверенитет на взаимной и добровольной основе» <25>. О «наднациональности» написано достаточно много работ <26>. Одной из концепций является идея о том, что передача суверенных прерогатив (полномочий) никоим образом не влечет за собой каких-либо отрицательных, угрожающих последствий для суверенитета как неизменного качественного свойства государства. Путем участия в организациях, наделенных наднациональными полномочиями, государства не только не претерпевают умаления своего суверенитета, но «приобретают право расширять сферу своих действий далеко за пределы территориального верховенства» <27>. Сходной точки зрения придерживается Е. А. Шибаева, полагая, что вопрос о наднациональности — это вопрос о соотношении суверенитета государств-членов с полномочиями созданного ими внутриорганизационного механизма. Вступление государств в международную организацию влечет за собой добровольное делегирование этой организации части своих суверенных прав <28>. ——————————— <25> Клюев П. А. Европейская интеграция и ее влияние на суверенитет государств — членов Европейского союза // Юридические науки. 2006. N 4. <26> См., например: Королев М. А. Наднациональность с точки зрения международного права // Московский журнал международного права. 1997. N 2. <27> Колосов Ю. М. К вопросу о примате международного права // Международное право в современном мире. М., 1991. С. 8. <28> См.: Шибаева Е. А. К вопросу о наднациональном характере универсальных международных организаций // Московский журнал международного права. 1992. N 4. С. 45.
Интересна точка зрения Ю. Н. Малеева: «…государства — члены ЕС, оставаясь суверенными, вместе с тем уже сегодня обладают новым качеством совместного суверенитета, которое не может быть выражено ни одним из названных терминов. Представляется возможным для обозначения данного явления использовать термин «коммунитет», который возникает как слагаемое целого ряда однородных факторов социального развития стран региона: экономических, политических, культурных, военных, исторических и идеологических» <29>. ——————————— <29> Малеев С. Н. Международное право в современном мире. М., 1991. С. 57.
Из вышесказанного можно сделать вывод о том, что современные юридические исследования должны опираться не только на междисциплинарный подход, но и на межотраслевой метод. Например, изучение интеграции, предполагающее исследование, в том числе таких категорий, как «суверенитет», «наднациональность», обусловливает применение методологических подходов международного права и конституционного права. В зарубежной литературе получил распространение термин «коммунитарное право» в значении унифицированного правопорядка интеграционного объединения. Появление концепции коммунитарного права связано прежде всего с правом Европейского союза (до 1992 г. — права Европейских сообществ), развивающегося в связи с интеграцией экономики и политики Европейского континента в конце XX в. <30>. Родиной коммунитарного права (от фр. communaute — сообщество) является Франция. В 1950 г. министр иностранных дел Франции Робер Шуман представил проект, направленный на «строительство» Европы по общинному (коммунитарному) пути. Реализация его плана привела к подписанию в апреле 1951 г. в Париже Договора об учреждении Европейского объединения угля и стали (ЕОУС). Шесть лет спустя в марте 1957 г. в Риме были подписаны еще два договора: один из них учреждал Европейское объединение атомной энергетики (Евратом), другой — Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) <31>. Позднее, 7 февраля 1992 г., в г. Маастрихте (Нидерланды) был заключен Договор о Европейском союзе, согласно которому отдельные сферы внутригосударственной жизни (социальная политика, безопасность, внешняя политика, юстиция) были перемещены в общую компетенцию. Амстердамский договор от 2 октября 1997 г. существенно изменил Договор о Европейском союзе, допуская существенные ограничения суверенитета государств-членов. Таким образом, формирование европейского коммунитарного права происходило одновременно с развитием Европейских сообществ и Европейского союза. Построение общеевропейского права стало возможным на основе конвергенции различных национальных правовых систем, «фундамент» которого образовало римское право. В монографии Л. Лопеса «Правовая система зоны свободной торговли в Южной Америке» <32> рассматривается вопрос об автономности коммунитарного права как самостоятельной системы права и правовой науки. Автор приходит к выводу, что интеграция создала новый тип общественных отношений и для их юридического опосредования необходима соответствующая нормативность, отвечающая целям новой ментальности. «Коммунитарное право, — пишет ученый, — созрело на идее создания общего права, регулирующего отношения внутри интеграционного объединения. Это некая новая философия регулирования данного типа отношений» <33>. ——————————— <30> О понятии коммунитарного права см., например: Энциклопедия юриста. URL: http://eyu. sci-lib. com/article0000664.html. <31> Брюссельский договор от 8 апреля 1965 г. («Договор слияния») объединил органы ЕОУС, Евратом и ЕЭС в единую организационную структуру, были созданы единый Совет ЕЭС и единая Комиссия ЕЭС. Кроме того, еще до Брюссельского договора появилась общая Парламентская Ассамблея и Суд. Единый европейский акт, подписанный 17 февраля 1986 г., закрепил принципы Европейского политического сотрудничества и нацелил государства на создание общего рынка. <32> Lopez L. Ordemamiento juridico basico para la constitucion de la zona libre de comercio de Sudamerica // Universidad Andina Simon Bolivar de Bolivia. Facultad de Integracion. Maestria de Integracion y Comercio Internacional. URL: http://www. comunidadandina. org/BDA/docs/BO-INT-0007.pdf. <33> Lopez L. Op. cit. P. 22 — 23.
Коммунитарное право представляет собой автономную правовую систему и применяется на основе принципов прямого действия, непосредственного применения и верховенства над нормами внутреннего законодательства. Интересно, что латиноамериканские специалисты различают термины «коммунитарное право» и «интеграционное право»: «Интеграционное право представляет собой совокупность норм, правил и ценностей, которые регулируют процессы интеграции и таким образом обеспечивают их развитие. Когда же интеграционное право приобретает черты наднациональности, появляется коммунитарное право, являющееся эволюционной категорией от интеграционного права. Таким образом, коммунитарное право — это возвышенная (или развитая) форма интеграционного права» <34>. ——————————— <34> Midon Mario A. R. Derecho de la Integracion. Aspectos institucionales del Mercosur. Buenos Aires, 1998. P. 50 — 51.
В качестве примера можно привести общий рынок стран Южной Америки (Меркосур), где, по свидетельству латиноамериканских исследователей, отсутствует сложившееся коммунитарное право. В Организации общего рынка, хотя и существует нормативная правовая система, ориентированная на интеграцию, правовые акты Меркосура нуждаются в инкорпорации во внутреннее право его государств-участников в том порядке, как это закреплено в национальных законодательствах стран — членов Общего рынка: «Существующий правопорядок не имеет коммунитарной природы. Соглашения образуют нормативную базу для развития процессов региональной кооперации, целью которой является построение общего рынка» <35>. ——————————— <35> Llanos Mansilla H. El Derecho de la Integracion en el ordenamiento juridico interno. Direito e sociedade. Vol. I. Jurua Editora. Curitiba, 1998. P. 226 — 227.
Таким образом, Асунсьонский договор и созданная на его основе нормативная система Меркосура могут быть отнесены к так называемому интеграционному праву — отрасли международного публичного права, изучающей механизмы образования экономических интеграционных блоков между различными государствами. Об отсутствии коммунитарного права в Меркосуре свидетельствуют следующие обстоятельства: принятие решений осуществляется на основе консенсуса государств, которые действуют в соответствии со своими интересами; отсутствует прямая связь между внутригосударственными и региональными международными правовыми актами; государства подчиняют механизм имплементации региональных международных норм и их иерархию с национальными правовыми актами внутренним правопорядкам. Кроме того, в Меркосуре отсутствуют юридические механизмы и институты, которые бы гарантировали верховенство и прямое применение норм, исходящих от интеграционных институтов. Имеются различия и в конституционных положениях государств-участников. Например, в конституциях Бразилии и Уругвая содержатся положения о том, что международные договоры занимают такое же место, как и национальные законы, к которым соответственно применимо правило lex posterior derogat legi priori. Между тем в конституциях Аргентины и Парагвая после соответствующих реформ закреплен надгосударственный статус международных договоров. В связи с этим некорректно говорить о наднациональности норм Меркосура с точки зрения правопорядков Бразилии и Уругвая. Таким образом, в связи с развитием и углублением интеграционных процессов возникает потребность в новых методологических приемах, которые позволят исследовать комплексы норм, обеспечивающие процесс интеграции (интеграционное право). Образование единообразного права интеграционного объединения происходит посредством унификации права. По мнению современных специалистов по международному частному праву, унификация права лежит в основе экономической интеграции государств и является одним из главных ее средств <36>. ——————————— <36> См.: Пакерман Г. А. Унификация правового регулирования иностранных инвестиций в странах Содружества Независимых Государств. М., 2009. С. 88.
В контексте современного опыта экономического сотрудничества государств унификацию права предлагается понимать в широком и узком смысле. В широком значении интеграция предполагает движение к гармоничному взаимодействию различных правовых систем <37>. Такое взаимодействие в рамках межгосударственных интеграционных объединений может быть реализовано различными методами. Следовательно, наблюдается дополнение классических инструментов унификации права, регулирующего международный коммерческий оборот <38>, новыми инструментами создания единообразного правового регулирования — актами органов интеграционных объединений; решениями судов, созданных в таких межгосударственных организациях. ——————————— <37> См.: Доронина Н. Г. Унификация и гармонизация права в условиях международной интеграции // Журнал российского права. 1998. N 6. С. 54. <38> Под классическими инструментами унификации международного частного права в данном случае имеются в виду единообразные правила, закрепленные в международных договорах и международных торговых обычаях.
Экономическая интеграция предполагает единообразие не только норм частного права, но и норм публичного (административного) права <39>. ——————————— <39> См.: Пакерман Г. А. Указ. соч. С. 88.
Интересно, что еще в период исследования международной унификации в рамках СЭВ под международной унификацией национальных правовых норм подразумевалась сложная, многогранная и комплексная проблема, относящаяся к так называемым смежным правовым проблемам, которые связаны с различными областями и отраслями права и правовой науки (международным публичным, международным частным и внутригосударственным правом) <40>. ——————————— <40> См.: Петросян Р. А. Проблемы международной унификации национальных правовых норм, регулирующих экономическое сотрудничество между хозяйственными организациями стран — членов СЭВ: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1973. С. 5.
В настоящее время, говоря об унификации норм торгового регулирования, особенно в рамках межгосударственных интеграционных объединений, надо иметь в виду не только сферу частноправовых (гражданских) правоотношений, но и публично-правовую сферу регулирования экономических отношений <41>. ——————————— <41> См.: Пакерман Г. А. Указ. соч. С. 73.
Итак, все более усиливается взаимодействие частного и публичного права (их конвергенция) <42>. Данная тенденция распространяется и на правовое обеспечение интеграции. При исследовании международной интеграции как сложного процесса, в котором переплетаются и публичные, и частные общественные отношения, необходимо использование частноправовой и публично-правовой методологии. ——————————— <42> См.: Коршунов Н. М. Конвергенция частного и публичного права: проблемы теории и практики. М., 2014.
Библиографический список
Barnes P. M. The Enlargerd European Union. L., 1995. Deutsch K. W. The Impact of Communications upon International Relations Theory // Said A. Theory of International Relations: The Crisis of Relevance. L., 1968. Euro-Politics: Institutions and Policy Making in the European Community / Ed. by A. M. Sbargia. L., 1992. Llanos Mansilla H. El Derecho de la Integracion en el ordenamiento juridico interno. Direito e sociedade. Vol. I. Jurua Editora. Curitiba, 1998. Lopez L. Ordemamiento juridico basico para la constitucion de la zona libre de comercio de Sudamerica // Universidad Andina Simon Bolivar de Bolivia. Facultad de Integracion. Maestria de Integracion y Comercio Internacional. URL: http://www. comunidadandina. org/BDA/docs/BO-INT-0007.pdf. Marks G. Governance in the European Union. L., 1996. Midon Mario A. R. Derecho de la Integracion. Aspectos institucionales del Mercosur. Buenos Aires, 1998. Mitrany D. A. Working Peace System. L., 1943. Novikoff A. B. The Concept of Integrative Levels and Biology // Science. 1945. Vol. 101. N 2618. Баренбойм П., Захаров А. Пакт Рериха в XXI веке. М., 2010. Власенко Н. А. Правовые основы противодействия коррупции как объект междисциплинарного познания юридических наук // Правовые основы противодействия коррупции: Учеб. пособие / Отв. ред. Н. А. Власенко. М., 2013. Гусев С. С. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2009. Деборин А. М. Готфрид Лейбниц как социальный мыслитель // Вопросы философии. 1961. N 3. Доронина Н. Г. Унификация и гармонизация права в условиях международной интеграции // Журнал российского права. 1998. N 6. Егоров А. В. Правовая интеграция и ее содержание // Государство и право. 2004. N 6. Клюев П. А. Европейская интеграция и ее влияние на суверенитет государств — членов Европейского союза // Юридические науки. 2006. N 4. Колосов Ю. М. К вопросу о примате международного права // Международное право в современном мире. М., 1991. Колташов В. Кризис антикризисной политики в ЕС и опыт Греции. URL: http://www. iarex. ru/articles/36251.html. Королев М. А. Наднациональность с точки зрения международного права // Московский журнал международного права. 1997. N 2. Коршунов Н. М. Конвергенция частного и публичного права: проблемы теории и практики. М., 2014. Кремлянский В. И. Очерк теории интегративных уровней // Проблемы методологии системного исследования. М., 1970. Курс международного права: В 7 т. Т. 7: Международно-правовые формы интеграционных процессов в современном мире / Отв. ред. Е. Т. Усенко. М., 1993. Лейбниц Г. В. Избранные философские сочинения. М., 1908. Малеев С. Н. Международное право в современном мире. М., 1991. Нарский И. С. Готфрид Лейбниц. М., 1972. Нарский И. С. Лейбниц // История диалектики XIV — XVIII вв. М., 1974. Орлов В. В. Марксистская концепция материи и теории уровней // Философия пограничных проблем науки. Вып. 3. Пермь, 1970. Пакерман Г. А. Унификация правового регулирования иностранных инвестиций в странах Содружества Независимых Государств. М., 2009. Петросян Р. А. Проблемы международной унификации национальных правовых норм, регулирующих экономическое сотрудничество между хозяйственными организациями стран — членов СЭВ: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1973. Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. Стоякин С. Г. Международная интеграция: понятие, виды, формы // Московский журнал международного права. 2004. N 3. Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 2 т. Т. 1. М., 2001. Тихомиров Ю. А. Курс сравнительного правоведения. М., 1996. Трыканова С. А. Междисциплинарный подход как инструмент преодоления кризиса при определении эффективной модели интеграции мигрантов // Миграционное право. 2012. N 1. Усенко Е. Т. Суверенная государственность стран — членов СЭВ как предпосылки и фактор их интеграции // Социалистическая экономическая интеграция и государственный суверенитет. М., 1987. Федорова М. Ю. Социальное страхование как организационно-правовая форма социальной защиты населения: проблемы правового регулирования. Омск, 2000. Философская энциклопедия: В 5 т. / Под ред. Ф. В. Константинова. М., 1960 — 1970. Шибаева Е. А. К вопросу о наднациональном характере универсальных международных организаций // Московский журнал международного права. 1992. N 4. Энциклопедия юриста. URL: http://eyu. sci-lib. com/article0000664.html.
