(Полякова Т. М.) («История государства и права», 2007, N 7)
СУВЕРЕНИТЕТ ГОСУДАРСТВА И ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
Т. М. ПОЛЯКОВА
В условиях глобализации как многопланового и внутренне противоречивого процесса интеграции в мировых системах — экономической, социальной и правовой <1> все настойчивее заявляет о себе тенденция подчинения политического фактора экономическому. Имеет место «своего рода вынужденное восприятие международных правил, модельных законов, кодексов, директив, резолюций, рекомендаций, диктуемых «сильной стороной», при этом «национальное право по-разному реагирует на внешние правовые импульсы» <2>. В поисках парадигмы качественно новой правовой и политической систем мира в условиях глобализации актуализируются проблемы прогнозов общественного развития, роли государств в мировой политике, их способности в условиях глобализации выполнять соответствующие внутренние и внешние функции. ——————————— <1> См.: Поленина С. В. Право и глобализация // Правовая система России в условиях глобализации. М., 2005. С. 10. <2> Тихомиров Ю. А. Интернационализация национального права // Московский юридический форум: Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2004. С. 168, 169, 174.
В своем учении о государстве Г. Еллинек рассматривал суверенную государственную власть как независимую и верховную власть. Он подчеркивал, что первый признак проявляется преимущественно вовне, в сношениях суверенного государства с другими державами, второй — во внутренних отношениях. Суверенитет рассматривается как «правовое понятие». Обращается внимание на то, что «независимость государственной власти всегда конструировалась как правовая, а не фактическая независимость. Одновременно суверенитет означает и то свойство государственной власти, в силу которого она обладает исключительной способностью к правовому самоопределению и самообязыванию» <3>. Со времен становления Вестфальской системы мира (1648 г.) идея государственного суверенитета фиксируется в международном праве. Государство наделяется властными полномочиями на принадлежащей ему территории, становится субъектом международных отношений. Принцип равенства прав государств зафиксирован в статье 2, п. 1, Устава ООН, где, в частности, говорится: «Организация основана на принципе суверенного равенства ее Членов». Согласно Декларации (1970), принятой в соответствии с Уставом ООН, «каждое государство имеет неотъемлемое право выбирать свою политическую, экономическую, социальную и культурную систему без вмешательства в какой-либо форме со стороны какого бы то ни было другого государства». Суверенное равенство, уважение прав, присущих суверенитету, предусматривалось и последующими документами ООН, а также многочисленными декларациями по вопросам регулирования отношений между государствами — членами региональных союзов, совещаний и т. п. В рамках существующей политической системы мира подтверждается обязательство поддерживать усилия, направленные на обеспечение суверенного равенства всех государств и Декларацией тысячелетия ООН (2000 г.) <4>. «Вестфальскую систему атакуют по двум направлениям, — подчеркивает В. Д. Зорькин. — Во-первых, права человека и права нации на самоопределение противопоставляются принципам государственного суверенитета и территориальной целостности. Во-вторых, национальные государства упрекают в неспособности обеспечить эффективное управление в условиях глобализации». Мешают якобы «застарелые территориальные инстинкты национальных государств». В связи с этим выдвигается идея управления по сетевому принципу. Идеологи «сетевых структур» признают, что «новое мышление» не застраховано от серьезных просчетов. Но это, по их мнению, «необходимая цена, которую приходится платить». Предлагается отказаться от воображаемых истин, таких как теория справедливых войн, равенство суверенных государств, как устаревших догм, которые покоятся на архаичных представлениях о справедливости и морали. ——————————— <3> Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 2004. С. 457 — 458, 463. <4> Устав Организации Объединенных Наций (подписан 26 июня 1945 г., вступил в силу 24 октября 1945 г.); Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, 1 августа 1975 г.; Декларация принципов, регулирующих отношения между государствами — членами СВМДА, 14 сентября 1999 г.; Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, 24 октября 1970 г.; Декларация тысячелетия Организации Объединенных Наций, 8 сентября 2000 г., утвержденная Резолюцией 55/2 Генеральной Ассамблеи ООН (цит. по: Действующее международное право. Т. 1. / Сост. Ю. М. Колосов, Э. С. Кривчикова. М., 2002. С. 12, 43 — 53, 504 — 511).
Вестфальская система ставится под сомнение и рядом международных соглашений, в рамках которых значительные объемы государственного суверенитета делегируются наднациональным органам или иным субъектам. Пример первого — Маастрихтский договор 1992 г. и первое «сетевое государство», Евросоюз, развитие которого рассматривается в прямой зависимости от того, как скоро Европа преодолеет синдром национального государства. Пример второго — «принцип субсидиарности», согласно которому часть полномочий государство передает на тот уровень, на котором имеются ресурсы <5>. Наряду с этим распространены идеи «ограниченного» суверенитета в отношении новых независимых государств, где налицо нарушения прав человека, с территории которых направляются потоки беженцев в другие страны (Гаити), государства, где могут дислоцироваться террористические организации (Судан, Афганистан). Предлагается признать, что не все народы способны управлять собой, что суверенитет может быть благом, а может приносить вред или рассматриваться как привилегия, которую необходимо заслужить <6>. Кроме того, разрабатывается проблема о «мягких суверенитетах», обосновываются «гуманитарные интервенции». Проблема суверенитета актуализировалась, как известно, уже после Второй мировой войны, когда развитые государства стремились установить контроль не только над обширными территориями и ресурсами, но и над потоками информации, рынками товаров, услуг, финансов, над перемещением рабочей силы. С 1948 г. устанавливается международный режим торговли в условиях льготных таможенных тарифов между государствами, заключившими Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ), затем членами Всемирной торговой организации (ВТО, 1994) — преемницы ГААТ. Эксперты ведущих учреждений мировой экономики (ОЭСР, Всемирный банк, МВФ) призывают к интеграции, немало сторонников идеи превратить весь мир в зону свободной торговли. ——————————— <5> Зорькин В. Д. Апология Вестфальской системы // Россия в глобальной политике. 2004. Т. 2. N 3. С. 18 — 25. <6> Кузнецова Е. Суверенитет. Незыблемый и неделимый? // Международная жизнь. 2004. N 7 — 8. С. 150 — 167.
Практика неоднократно показывала, однако, что попытки стран наиболее развитых доминировать под предлогом необходимости регуляции процессов в мире на деле часто дают обратный эффект. Эксперты называют США «последним государством», все еще сохраняющим национальный суверенитет. С одной стороны, масштаб американской экономики делает США так называемым упорядочивающим фактором среди хаоса глобальных взаимосвязей. С другой — именно американскому правительству приписывается способность вырваться из «западни глобализации». Укрепление российской государственности, рост экономики в 2000-е годы позитивно сказались на международных позициях России. Среди общенациональных задач в настоящее время рассматриваются повышение конкурентоспособности экономики, инвестиционной привлекательности России, противодействие дискриминации на внешних рынках, кардинальное увеличение ВВП, интеграция России в мировую хозяйственную систему, развитие внешнеполитической деятельности с целью модернизации страны на основе сотрудничества в области научно-технической, образовательной, культурной, гуманитарных контактов. В связи с этим предстоит осмысление перспектив развития федеративных отношений в России, противодействие возможности трансформации федеративных отношений в конфедеративные. Требуется более совершенное законодательство, обеспечивающее баланс интересов регионов, с учетом социокультурной сферы, и суверенного Российского государства. Среди факторов, обеспечивающих стабилизацию ситуации внутри государства, может рассматриваться не только уровень развития экономики, но и состояние этнополитической сферы, правовой и политической систем, особенности правосознания граждан, менталитета полиэтнического общества. Культурная специфика, этническая и национальная принадлежность, язык, религия столетиями создавали локальные миры с различной иерархией ценностей, фундаментальных аспектов жизни. В России длительное время сохранялась традиционная патриархальная культура властвования, предполагающая нерасторжимость идеологических, законодательных, исполнительных функций власти, власти и собственности, авторитаризма и патернализма. Учет имплицитно обусловленных факторов в правовой политике, в свою очередь, не только повышает степень эффективности используемых технологий развития общества, но и оптимизирует процесс утверждения позиций Российской Федерации на международной арене. Российскому менталитету и российской многонациональной культуре чужды деструктивизм, порожденный системой общественных отношений, ориентированных на тотальное отчуждение человека от его сущности, или свобода, понимаемая как вседозволенность. Деструктивные социальные отношения не могут быть эталоном системы социализации российских граждан, противоречат Конституции страны. Идеологи своевременно ставят задачу консолидации российской элиты, ориентируют управляющих и управляемых на такие ценности, как благосостояние, свобода, справедливость, материальное благополучие и суверенитет государства <7>. Задачу консолидации элиты, судя по всему, предстоит решать партии «Единая Россия», несмотря на то что эта партия не воспринимается пока в общественном сознании как носитель указанных выше ценностей. Предстоит кропотливая разъяснительная работа не только для партий как институтов гражданского общества, но и для формальных структур, призванных осуществлять социализацию, формировать правовую и политическую культуру граждан. ——————————— <7> Идеологический фасад власти // Эксперт. 2006. N 9. С. 68 — 69, 72 — 75.
Эффективная политика ориентируется не только на логику необходимости, но и на социокультурные запросы населения государств. В свою очередь, ясность стратегии правовой политики России способствует рациональному согласию гражданского общества и государства и консолидации политических элит относительно общих целей в условиях глобализации. Необходим системный анализ правотворческого процесса, его эффективности с учетом глобальных влияний, соответствующие оценки механизма социального регулирования в целом. Противоречивое развитие права и государства в условиях глобализации требует объективного анализа, дальнейших комплексных исследований, прогнозирования тенденций и процессов как в мире, так и в суверенных государствах. На вопрос, станет ли глобализация фактором подлинного единения человеческих рас, наций и культур или же она приведет к доминированию одних над другими, вследствие чего система современного международного права, созданная ценой больших потерь, перестанет существовать <8>, судя по всему, нет однозначного ответа. Полагаем, доминирование «одних над другими» ведет к хаосу. А так называемое единение есть не что иное, как нивелировка наций и культур. Ни в том ни в другом случае не остается места суверенному государству, его будущее как политического института неопределенно. В то же время суверенное государство как универсальный стабилизирующий фактор только и способно в динамично развивающемся мире обеспечить мир и правопорядок на своей территории. Но в сфере международных отношений и государство в условиях «рынка без границ», по-видимому, не в состоянии бороться в одиночку. Именно союзы суверенных государств на основе взаимных интересов, как представляется, способны упорядочить мировую политику в условиях глобализации, направить ее в правовое русло, обеспечить правовые способы разрешения конфликтов, противоречий, споров между государствами, основываясь на достижениях юридической науки и с ориентацией на принципы гуманизма, правовой государственности, суверенитета. ——————————— <8> Залиняк А. М. Международный правопорядок в XXI веке и правопреемство государств // Московский юридический форум: Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2004. С. 67.
