ПРИМЕНЕНИЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ СИСТЕМ В СЛЕДСТВЕННОЙ ПРАКТИКЕ
Ю. СОКОЛОВ
Ю. Соколов, кандидат юридических наук, доцент Уральской государственной юридической академии.
В последнее время правоприменительная практика наглядно показывает, что материалы электронного наблюдения, полученные с помощью современных информационных систем, используются все чаще и чаще.
До недавнего прошлого контроль телефонных переговоров в интересах следственных органов мог осуществляться только после возбуждения уголовного дела, применялся крайне редко и исключительно путем дачи органам дознания поручения о проведении оперативно-розыскных и следственных действий в порядке ст. 119 УПК РСФСР.
Законодательная интерпретация контроля и записи переговоров исключительно как оперативно-розыскного мероприятия существенно сужала сферу его применения. Положение изменилось после дополнения УПК РСФСР ст. 174.1 «Контроль и запись переговоров». Контроль и запись телефонных и иных переговоров допускались по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях на основании судебного решения в отношении обвиняемого, подозреваемого и других лиц, которые могли располагать сведениями о преступлении либо иными сведениями, имеющими значение для уголовного дела. Следователь мог уже самостоятельно выполнять указанное следственное действие либо поручить его производство органу дознания.
Дополнение к УПК РСФСР просуществовало недолго, современное закрепление на законодательном уровне контроля и записи переговоров как следственного действия произошло в ст. 186 УПК РФ.
На сегодня сложилась парадоксальная, на наш взгляд, ситуация. В УПК РФ говорится только о контроле и записи переговоров. Что под этим подразумевается?
Прослушивание и запись телефонных и иных переговоров подозреваемого, обвиняемого и других лиц, содержащих сведения, имеющие значение для уголовного дела (ч. 1 ст. 186 УПК РФ), а также прослушивание и запись переговоров путем использования любых средств коммуникации, осмотр и прослушивание фонограмм (п. 14.1 ст. 5 УПК РФ).
А как же быть с информацией, передаваемой в электронном виде? Ведь сообщения, передаваемые по электронной почте, техническим каналам связи, не являются аналоговыми сигналами, как мы к этому привыкли. Осуществить запись рассматриваемых сообщений может быть и удастся, но вот понять их смысл без определенных технических преобразований — нет. Кроме того, эти сообщения по большому счету не являются переговорами, а следовательно, при формальном подходе к рассматриваемому следственному действию не могут быть отнесены. Излишне говорить, что это существенно сужает рамки данного следственного действия.
Если бы в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» вышеназванная специфика передачи информации была учтена, то следователь, как и раньше, мог бы дать поручение на проведение тех или иных оперативно-розыскных мероприятий, а представленные материалы в случае необходимости приобщить к уголовному делу. Однако предусмотренные законом оперативно-розыскные мероприятия (прослушивание телефонных переговоров и снятие информации с технических каналов связи) также не охватывают современные формы передачи информации.
Как быть с сообщением, в котором присутствует голосовая и визуальная информация? К какому виду оперативно-технического мероприятия отнести контроль информации, передаваемой по сетям документальной связи или радиосвязи? Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи, а может быть, наблюдение в электронной его составляющей? Однозначно не ответишь. Как правило, присутствуют признаки всех названных видов оперативно-розыскных мероприятий.
Конечно, можно расширенно трактовать содержание оперативно-розыскных мероприятий, подразумевая и современные информационные системы технических средств по обеспечению правоприменительной деятельности государственных органов. Но столь вольная трактовка следственного действия и оперативно-розыскных мероприятий, существенно ограничивающих конституционные права граждан на неприкосновенность частной жизни и тайну телефонных переговоров, которые допустимы только на основании судебного решения, на наш взгляд, неправильна.
В связи с этим современные информационные системы технических средств как бы выпадают из перечня оперативно-розыскных мероприятий, закрепленных в Законе «Об оперативно-розыскной деятельности», и следственного действия, прописанного в УПК РФ. Можно утверждать, что проведение следственных действий и оперативно-розыскной деятельности на современных средствах связи урегулировано только на подзаконном уровне.
С 1 января 2006 г. вступили в силу Правила взаимодействия операторов связи с уполномоченными государственными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, которые были утверждены Постановлением Правительства РФ 27 августа 2005 г. Они определяют порядок взаимодействия операторов связи с уполномоченными государственными органами, осуществляющими в соответствии с Законом «Об оперативно-розыскной деятельности» указанную деятельность с использованием технических средств на сетях связи операторов связи, при предоставлении ими уполномоченным органам информации об абонентах и оказании им услуг связи, а также иной информации, необходимой для выполнения возложенных на правоприменительные органы задач в порядке и случаях, установленных иными федеральными законами.
Согласно Правилам операторы связи обязаны создать или привести в соответствие с ними базы данных, содержащих информацию об абонентах оператора связи: фамилию, имя, отчество, место жительства и реквизиты основного документа, удостоверяющего личность, предъявленные лично владельцем, — для абонента, являющегося физическим лицом. Для юридического лица — его место нахождения, а также список лиц, использующих оконечное оборудование юридического лица, заверенный уполномоченным представителем юридического лица, в котором указаны их фамилии, имена, отчества, места жительства и реквизиты основного документа, удостоверяющего личность.
Кроме того, базы данных должны содержать сведения о расчетах за оказанные услуги связи, в том числе о соединениях, трафике и платежах абонентов.
Можно акцентировать внимание на электронном наблюдении в информационных системах накопления сведений об абонентах различных видов операторов и средств связи:
1) электронное наблюдение в информационных системах персональных данных абонентов операторов связи;
2) электронное наблюдение в технологических информационных системах операторов связи;
3) электронное наблюдение в биллинговых информационных системах операторов связи.
При проведении уполномоченными государственными органами следственных действий возможно использование рассматриваемых информационных систем органами дознания, следователями, прокурорами и судом для получения ориентирующей информации. Такие сведения в дальнейшем, в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса, могут быть использованы в качестве доказательств в уголовном судопроизводстве.
Сведения о входящих и исходящих соединениях абонента могут быть получены только на основании судебного решения и в пределах срока его действия.
В заключение хотелось бы сказать, что еще много предстоит сделать, чтобы электронное наблюдение с использованием современных информационных систем было поставлено в строгие рамки закона и не могло быть использовано для нарушения прав и свобод граждан. Делая мир прозрачней, мы делаем его безопасней. Без этого невозможна гуманизация норм процессуального права и обеспечение задач правосудия.
