О НЕЗАВИСИМОСТИ ИМУЩЕСТВЕННОГО ИЛИ НЕИМУЩЕСТВЕННОГО ХАРАКТЕРА СУБЪЕКТИВНОГО ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА ОТ ЕГО ОБЪЕКТА <*>
П. Ю. КОСТИН
——————————— <*> Kostin P. Yu. On the independence of proprietary or non-proprietary nature of subjective civil right from its object.
Костин Павел Юрьевич, аспирант кафедры гражданского права Московского государственного университета экономики, статистики и информатики.
Статья посвящена анализу дихотомических классификаций субъективных гражданских прав на имущественные и неимущественные, на личные и не являющиеся личными, а также выявлению оснований данных классификаций.
Ключевые слова: субъективное гражданское право, объект права, имущество, личные неимущественные права.
The article analyzes the dichotomous classifications of subjective civil rights to proprietary and non-proprietary rights, to personal and non-personal rights, and also is devoted to identifying the bases of these classifications.
Key words: subjective civil right, the object of a right, property, personal non-proprietary rights.
Категория «объект субъективного права» предполагает, что каждый элемент указанной категории является той сущностью, по поводу которой могут возникать субъективные гражданские права <1>. При этом законодательство делит объекты гражданских прав на те, которые являются имуществом, и те, которые имуществом не являются, что установлено ст. 128 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ). ——————————— <1> Именно так определяется объект гражданского субъективного права большинством ученых. См., например: Объекты гражданских прав: Постатейный комментарий к главам 6, 7 и 8 Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2009. С. 254.
Сообразно с указанной классификацией и сами субъективные гражданские права делятся на имущественные, т. е. возникающие по поводу имущества, и неимущественные, которые возникают по поводу объектов, имуществом не являющихся. Традиционно данную классификацию представляют как разграничение имущественных и личных неимущественных прав, что обнаруживает свое воплощение в п. 1 ст. 2 ГК РФ. Под формальными критериями «личности» прав понимаются приуроченность таких прав к конкретному лицу с момента рождения либо с момента их возникновения в силу закона, а также неспособность личных прав к участию в сингулярном и универсальном правопреемстве (п. 1 ст. 150 ГК РФ). Гражданские права, не отвечающие указанным свойствам, не являются личными. Таким образом, помимо классификации прав на имущественные и неимущественные в гражданском праве существует классификация прав на личные и не являющиеся личными, основания которой имеет смысл выявить. Законодатель всегда употребляет выражение «личные неимущественные права», оставляя без ответа вопрос о возможности существования личных имущественных прав. В то же время, например, право получателя алиментов из алиментного обязательства, очевидно, является правом личным, поскольку его возникновение связано с личностью конкретного субъекта (круг субъектов по алиментным обязательствам установлен разделом V Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ)), приурочено к ней. Также право из алиментного обязательства не может являться объектом ни сингулярного правопреемства (в соответствии со ст. 383 ГК РФ права из алиментных обязательств не могут переходить к другим субъектам права от управомоченного), ни универсального правопреемства (коль скоро управомоченным субъектом по алиментному обязательству может выступать только гражданин, то единственным случаем универсального правопреемства для права из алиментного обязательства мог бы быть институт наследования, чему препятствует норма п. 1 ст. 120 СК РФ, в соответствии с которой алиментное обязательство смертью любой из его сторон прекращается). С другой стороны, право из алиментного обязательства является имущественным, так как своим объектом имеет имущество согласно ст. 128 ГК РФ и обслуживает имущественный интерес управомоченного. Следовательно, право из алиментного обязательства является личным имущественным правом. Таким же образом к числу личных имущественных прав необходимо относить и исключительное право на фирменное наименование, поскольку оно в силу ст. 1226 ГК РФ является имущественным, а также не может являться объектом правопреемства (в силу п. 2 ст. 1474 ГК РФ), так как связано с конкретным юридическим лицом. Указанный тезис, однако, не нашел отражения в литературе, где фирменное наименование в основном характеризуется как объект личного неимущественного права. В частности, В. И. Еременко утверждает, что обозначение права на фирменное наименование юридического лица в качестве личного неимущественного было распространено еще в советской научной литературе <2>, что, однако, не соответствует действительности, поскольку широкое распространение обсуждаемый тезис получает только в начале XXI в. <3>, а законодательное закрепление невозможности передачи права на фирменное наименование произошло лишь с вступлением в силу четвертой части ГК РФ, т. е. с 1 января 2008 г. (в соответствии с Федеральным законом от 18 декабря 2006 г. N 231-ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»). До соответствующего изменения позитивного гражданского законодательства действовала обратная презумпция, согласно которой исключительное право на фирменное наименование могло участвовать в правопреемстве, следовательно, не могло являться правом личным. ——————————— <2> См.: Еременко В. И. О проблемах соотношения фирменных наименований и коммерческих обозначений в части четвертой Гражданского кодекса РФ // Законодательство и экономика. 2009. N 12. <3> См., например: Малеина М. Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М., 2000. С. 12.
De lege lata предположение о неимущественном характере права на фирменное наименование разбивается о смысл нормы ст. 1226 ГК РФ, которая прямо устанавливает, что исключительное право является имущественным правом. Учитывая то, что право на фирменное наименование коммерческого юридического лица влияет на получение этим юридическим лицом определенной части прибыли в ходе осуществления предпринимательской деятельности, не вполне понятно, почему такое право характеризуется как неимущественное, ибо его нарушение вполне возможно оценить на деньги. В данном случае вполне оправданна позиция Е. А. Суханова, который полагает, что юридическое лицо не может иметь личных неимущественных прав <4>, что не исключает возможность существования личных имущественных прав юридических лиц. ——————————— <4> См.: Российское гражданское право / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2010. Т. 1. С. 176.
Вопрос о существовании неимущественных прав, не являющихся личными, т. е. способных к участию в правопреемстве и не приуроченных к строго определенному лицу, практически не затрагивается ни законодательством, ни наукой, которые относят все неимущественные права к личным неимущественным. Однако, по меткому замечанию В. А. Белова, «наука гражданского права не может освободить себя от необходимости исследования каждого из этих понятий — как личных прав, так и неимущественных прав» <5>. Формальных препятствий для существования неимущественных прав, не являющихся личными, обнаружить не удается. Вопрос о существовании таких прав упирается в вопрос об их смысловой нагрузке: необходимо ли существование права, которое обслуживает неимущественный интерес, при том что такое право не приурочено к конкретному лицу и может по общему правилу участвовать в правопреемстве? Ответ на данный вопрос будет зависеть от основания классификации интереса на имущественный и неимущественный, а именно: возможно ли существование одного и того же неимущественного интереса на один и тот же объект права одновременно у неопределенного количества субъектов? Об основаниях данной классификации будет сказано далее. ——————————— <5> Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под ред. В. А. Белова. М., 2009. С. 628.
Имеет смысл выделять две различные классификации субъективных гражданских прав — имущественные и неимущественные, а также личные и не приуроченные к личности конкретного субъекта («неличные», «обыкновенные»). Причем возможно говорить как о личных имущественных правах, так и о личных неимущественных. Также нельзя отрицать возможность существования неимущественных прав, которые не являются личными. Вопрос о возможности существования имущественных прав, которые не являются личными, в науке не поднимается, поскольку абсолютное большинство имущественных прав не приурочено к личности строго определенного субъекта. Кажется логичным то обстоятельство, что по поводу различных объектов гражданских прав могут возникать лишь права строго определенного вида. Так, к числу объектов имущественных прав логично относить лишь те объекты, которые являются имуществом, а к числу объектов неимущественных прав — все иные, не являющиеся имуществом. Поскольку дихотомией «имущество — неимущество» исчерпывается любое явление, элементы которого подвергаются подобной классификации, то невозможно представить ни объект гражданского права, который бы представлял собой нечто среднее между имуществом и тем, что имуществом не является, ни само субъективное гражданское право, которое можно было бы характеризовать иначе, нежели имущественное либо неимущественное. Описанная выше закономерность действует практически для всех объектов гражданских прав, перечисленных в ст. 128 ГК РФ, за исключением результата интеллектуальной деятельности. Как устанавливает ст. 1226 ГК РФ, на результат интеллектуальной деятельности могут возникать интеллектуальные права, включающие исключительное право, являющееся имущественным правом, а также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и др.). Не касаясь квалификации данной нормой права следования и права доступа на результат интеллектуальной деятельности в качестве «иных», т. е. не являющихся ни имущественными, ни личными неимущественными, необходимо отметить следующее. Из смысла нормы ст. 1226 ГК РФ можно сделать важный логический вывод — на результат интеллектуальной деятельности могут одновременно существовать как имущественные, так и неимущественные права. Если руководствоваться тем, что имущественную или неимущественную природу субъективного гражданского права практически полностью определяет его объект (что еще, казалось бы, может ее определять?), то возникает противоречие: с одной стороны, результат интеллектуальной деятельности, не являющийся имуществом в соответствии со ст. 128 ГК РФ, является объектом неимущественных прав, а с другой — является объектом имущественного (исключительного) права. Из этого возможно заключить, что либо тезис о том, что свойство объекта права предопределяет и свойство самого права (объект, имуществом не являющийся, не может обслуживаться имущественным правом), является ложным, либо что результат интеллектуальной деятельности является видом имущества. Последний вариант все же не спасает общее правило о зависимости свойства субъективного права от своего объекта — возникает вопрос, каким образом объект, являющийся имуществом, является также объектом неимущественного права. Примечательно и то, что из всех объектов гражданских субъективных прав, перечисленных в ст. 128 ГК РФ, подобный феномен происходит исключительно с результатом интеллектуальной деятельности. Необходимо оговориться, что в числе элементов категории «объект права», на наш взгляд, не находится места самому субъективному праву, а также работам и услугам (вопреки норме ст. 128 ГК РФ). К объектам субъективных гражданских прав, как представляется, необходимо относить вещи, нематериальные блага, в том числе результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, а также действия (либо бездействие). По поводу вещей, действий (активных и пассивных), являющихся имуществом, не могут возникать неимущественные субъективные права — по поводу вещей возникают вещные права, которые все суть имущественные, по поводу действий — относительные (обязательственные, корпоративные и другие) права, также являющиеся имущественными по большей части. В некоторых случаях действия могут являться объектом неимущественного относительного правоотношения, а именно тогда, когда действие обслуживает неимущественный интерес. Так, право из обязательства не играть на фортепиано после десяти часов вечера, очевидно, является правом неимущественным, поскольку обслуживает интерес неимущественный <6>. Однако в данном случае сам объект такого правоотношения не будет являться имуществом. ——————————— <6> См.: Покровский И. А. Абстрактный и конкретный человек перед лицом гражданского права // Вестник гражданского права. 1913. N 4. С. 41.
Что касается нематериальных благ, не являющихся результатом интеллектуальной деятельности, то выше приводился пример с фирменным наименованием юридического лица. Возможно задаться вопросом о квалификации фирменного наименования как объекта исключительного права: является ли оно имуществом или не является? Ни нынешнее, ни ранее действовавшее законодательство на поставленный вопрос прямо не отвечает. Однако даже при отсутствии возможности квалификации объекта права на фирменное наименование в качестве имущества или того, что не является имуществом, можно утверждать, что само это право является правом имущественным (в соответствии со ст. 1226 ГК РФ). Указанное замечание в совокупности с тем фактом, что на результат интеллектуальной деятельности может существовать как имущественное, так и неимущественное право, позволяет сделать весьма важный вывод — имущественный или неимущественный характер объекта права не определяет имущественный или неимущественный характер самого субъективного права. Чем бы ни являлось фирменное наименование, мы можем говорить о том, что право на него является имущественным, поскольку такое право в известной степени обслуживает имущественный интерес управомоченного. Более рельефно тезис о независимости характера права от характера своего объекта демонстрируется именно на примере прав на результаты интеллектуальной деятельности — результат интеллектуальной деятельности, не являясь имуществом, оказывается объектом как имущественных, так и неимущественных прав. Даже если предположить, что результат интеллектуальной деятельности является видом имущества, ситуация не изменится — имущество окажется объектом неимущественного права. Возможно, указанное противоречие не было никем обнаружено в силу того, что на объекты, являющиеся имуществом, не существует каких-либо неимущественных прав (по крайней мере позитивное законодательство таких прав не знает). Однако тогда должен действовать зеркальный принцип, согласно которому на объекты, имуществом не являющиеся, не могут существовать имущественные права. Данное правило, как было показано, является ложным. Несмотря на отсутствие в законодательстве упоминания о неимущественных правах, возникающих по поводу имущества, все же мыслится теоретическая возможность их существования. Например, помимо права собственности на вещь вполне возможно вообразить одновременно существование неимущественного права, объектом которого является данная вещь, при наличии у лица какого-либо неимущественного интереса, связанного с этой вещью. Зачатки подобного неимущественного права обнаруживаются в норме п. 2 ст. 578 ГК РФ, которая допускает отмену дарения дарителем в случае, если одаряемый обращается с имеющей большую неимущественную ценность для дарителя подаренной вещью, так что возникает угроза ее безвозвратной утраты. Указанная норма допускает существование неимущественного интереса в отношении вещи (имущества), при этом допуская и гражданско-правовую защиту такого интереса. Такой интерес вполне возможно облечь в форму личного неимущественного права, объектом которого будет являться имущество. Подобные размышления также свидетельствуют о том, что имущественная или неимущественная природа объекта права не обусловливает природу самого права. Указанные выше умозаключения подводят к еще более важному выводу — классификации на имущественные и неимущественные должны подвергаться не объекты субъективных гражданских прав, а сами субъективные гражданские права. Данный тезис решает логическое противоречие, при котором на объект, не являющийся имуществом, могут существовать имущественные права. Подобное понимание категории «имущество» соответствует концепции Г. Ф. Шершеневича, который под имуществом в юридическом смысле понимал «совокупность имущественных юридических отношений, в которых находится известное лицо» <7>. ——————————— <7> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. Казань, 1911. С. 83.
Предложение подвергать классификации субъективные гражданские права на имущественные и неимущественные вполне соответствует тому, что каждое субъективное гражданское право на один и тот же объект не только определяет специфику участия этого объекта в гражданском обороте, но и обслуживает совершенно уникальный интерес управомоченного субъекта. Так, собственник и сервитуарий, имея различные права на один и тот же объект (например, земельный участок), имеют и различные интересы, обслуживаемые их правами, имеют различные возможности в отношении одного и того же объекта и именно поэтому имеют различные субъективные права на один и тот же объект. В связи с указанным предложением необходимо установить, что же должно определять имущественный или неимущественный характер субъективного гражданского права. Представляется, что такой характер определяется имущественным или неимущественным интересом, который обслуживается конкретным субъективным правом. Понятие интереса не является абсолютным, в отличие от объекта права (который способен к самостоятельному существованию относительно внешних явлений), а зависит, помимо прочего, от субъекта интереса. Иными словами, если предполагать, что любое субъективное право обслуживает некий интерес, то существо такого интереса зависит от управомоченного субъекта. Без субъекта не может быть интереса, а равно не может быть и самого субъективного права. Именно в связи с субъектом права возможно различать имущественный и неимущественный интерес: один и тот же неимущественный интерес по поводу одного и того же объекта субъективного права может существовать только у одного субъекта или строго определенной группы субъектов, в отличие от интереса имущественного. Так, неимущественный интерес субъекта, связанный с его именем, который обслуживается субъективным неимущественным гражданским правом гражданина на имя, не может иметь субъекта иного, нежели конкретное физическое лицо. Интерес же, связанный с использованием вещи для извлечения прибыли, обслуживаемый вещными правами, является имущественным, поскольку такой интерес может иметь неопределенный круг лиц, вещь в данном случае будет представлять одинаковую для всех ценность. В связи с этим сама возможность существования неимущественных прав, не являющихся личными, представляется спорной, поскольку будет отсутствовать целесообразность конструкции таких субъективных прав. Субъективное право, не являющееся личным, должно допускать возможность своего участия в правопреемстве, а правопреемство также подразумевает существование одного и того же интереса одинакового свойства у правопредшественника и правопреемника, что в данном случае оказывается невозможным. Между тем судебная практика исходит из принципиальной возможности существования неимущественных прав, не являющихся личными, способных к участию в правопреемстве. Так, в Постановлении ФАС Московского округа от 31 мая 2004 г. суд, возвращая дело на новое рассмотрение, указал, что «следует… дать оценку условиям заключенных договоров с точки зрения того, какие именно права (имущественные или неимущественные) передавались» <8>. В данном судебном акте речь шла о передаче права доступа к системе магистрального нефтепровода, которое едва ли можно квалифицировать в качестве неимущественного права, поскольку оно используется коммерческими организациями для извлечения выгоды. ——————————— <8> Постановление ФАС Московского округа от 31 мая 2004 г. N КА-А40/4046-04 по делу N А40-50842/03-14-553 // СПС «КонсультантПлюс».
