(Власенко Н. А., Чернобель Г. Т.) («Журнал российского права», 2012, N 6)
ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА КАК НАУЧНАЯ ТЕОРИЯ <*>
Н. А. ВЛАСЕНКО, Г. Т. ЧЕРНОБЕЛЬ
——————————— <*> Рецензия на книгу: Правовая политика как научная теория в историко-правовых исследованиях / Под ред. О. Ю. Рыбакова. М.: Статут, 2011. 408 с.
Власенко Н. А., доктор юридических наук, профессор.
Чернобель Г. Т., кандидат юридических наук.
В 2011 г. вышла в свет коллективная монография, которая отличается неординарностью суждений и отвечает потребностям времени. Методологические проблемы, столь характерные для отечественной юридической науки в постсоветский период, особенно ощутимы в области теории и истории права. В последние годы в научной литературе неоднократно поднимались вопросы, касающиеся методологии, что свидетельствует о практической значимости методологических исследований для юридической науки. Достоверность и обоснованность отраслевых исследований детерминирована корректностью используемой методологии. Методологический поиск осложняется «философским плюрализмом»: разнообразие философских интерпретаций права часто создает иллюзию методологического разнообразия. Отраслевая проблематика требует от исследователя новых идей, без которых наука превращается в догму. Советская юриспруденция, базировавшаяся на марксистской методологии, предоставляла надежную интерпретационную схему развития правовых явлений: историку права нужно было только под теорию подбирать факты, которые, как известно, вещь упрямая. В современных условиях повышается актуальность так называемых теорий среднего уровня, состоящих из верифицируемых обобщений, соединяющих теорию с практикой. Такие теории разрабатываются на основе исследования локальных социальных явлений: с одной стороны, они представляют собой связанные в определенную логическую систему обобщенные положения, с другой — непосредственно подчинены данным эмпирических исследований, т. е. проверяются практикой. Авторами монографии предпринята оригинальная попытка создания такой теории среднего уровня. Теория правовой политики положительно зарекомендовала себя в объяснении правовых феноменов современности, ее насущных потребностей: «перед юридической наукой стоит задача формирования нового типа правовой системы, адекватного тенденциям правового развития общества» (с. 386), «выработки стратегического правового развития Российского государства» (с. 387), обеспечения его единства (с. 389). По содержанию и форме правовая политика «есть разновидность государственной политики в области создания и применения норм права, это политика правового развития государства, его юридический облик» (с. 4). Она позволяет трактовать процесс правотворчества и правоприменения как результат системной целенаправленной деятельности, устанавливать специфику и закономерности такой деятельности в разных отраслях права. Авторы стремились «впервые в отечественном правоведении определить значение теории правовой политики, ее ценность, место, роль, назначение для истории права и государства, ее связь с правовыми и политическими учениями» (с. 6), что следует признать своевременным, обоснованным и перспективным; подчеркнуть актуальность проблемы развития системно-качественной правовой политики: «взаимодействие правовой системы и правовой политики имеет ключевое значение для эффективного проведения правовых преобразований» (с. 382), для конструктивного формирования и укрепления правовой государственности (с. 383). Позитивным моментом является отказ авторского коллектива от упрощенного схематизма при исследовании правовой действительности. Отмечается, что «правовая политика неодномерна, обладает различными вариантами своего воплощения. Во-первых, правовая политика — это явление политико-правовой действительности; во-вторых, это юридическая категория; в-третьих, это системная, целенаправленная, правомерная, научно обоснованная деятельность; в-четвертых, это комплекс мероприятий как совокупность действий, объединенных единой социально значимой целью и влекущих юридические последствия; в-пятых, это научная теория — форма организации научного знания» (с. 5 — 6). И это не голословное утверждение. Исследование мировоззренческого подхода государства как законодателя и правоприменителя в конкретно-исторических условиях, анализ его стратегии и тактики применения норм права в разные периоды функционирования российской государственности осуществляются по всем очерченным ориентирам правовой политики. В работе показаны самые разные стороны теории правовой политики применительно к историко-правовым исследованиям. Инновационно важно применение институционального подхода, часто избегаемого историками права. Институционализм позволяет не только осуществить искомый авторами междисциплинарный синтез и сформировать объективное, достоверное учение о субъектах правовой политики, соответствующее требованиям современного научного знания, но и выявить соотношение между правовыми основаниями социального бытия и реальным функционированием публичных институтов, реализующих эти основания в конкретной жизни. Логика исследования выстраивается авторами в динамике от методологии к доктрине, от доктрины — к исторической практике, от исторической практики — к акцентуализации зарубежного опыта. Следует отметить удачный ретроспективный анализ научной концептуализации правовой политики, места и роли этого явления в дореволюционной политико-правовой мысли, в истории сравнительного правоведения. Акцентируется внимание на доктрине юридической ответственности государства перед личностью как факторе, определяющем правовую политику (с. 7), и отмечается, что подлинная реализация свободы личности возможна «только в условиях гражданского общества и государства, основанного на праве» (с. 70). В работе наглядно показано, как происходит осознание правоведами различных исторических периодов потенциальной значимости гносеологических и методологических перспектив научного исследования правовой политики. На уровне исторического анализа задействован материал двух весьма объемных и насущных периодов — дореволюционный и советский. Интерес представляет выбор видов правовой политики. Очевидно, что стихийное формирование правовой политики как разновидности государственной практики начинается раньше, чем концептуализация этого феномена на теоретическом уровне общественного сознания. Правовая политика дореволюционной России показана в сфере регулирования гражданско-правовых отношений, в контексте правового положения женщины, в сфере создания системы выборов в местные представительные органы. Правовая политика Советского государства сведена к конституционно-правовой политике, а также правовой политике в сферах охраны материнства и детства и государственной службы. На первый взгляд может показаться, что выбор авторов в данном случае произволен, детерминирован доступностью исторического материала. Однако при ближайшем рассмотрении становится очевидно, что внимание прежде всего сосредоточено на наиболее рельефных (с точки зрения «вызова времени») видах правовой политики. Заслуживает внимания обращение авторов к реалиям правовой политики зарубежных государств, в частности Германии. Правовая политика этой страны действительно отличается богатым опытом, теоретическое осмысление которого способно обогатить российскую правовую политику. Хронологические рамки позволяют сформировать целостное понимание правовой политики как историко-правового явления, учитывающее закономерности ее развития, доктринальные истоки, социально-политические последствия. Справедливо отмечается, что «системность и всеохватность правовой политики — явление позднее, характерное не для каждого современного государства» (с. 407). Заслугой авторов является отражение подвижного и изменчивого характера правовой политики как историко-правового феномена. Научный аппарат монографии содержит литературу не только по юридической тематике, но и по философии, экономике, социологии, психологии логики, всеобщей истории и др. В контексте исследуемой темы проанализирован и подвергнут всесторонней оценке с точки зрения правовой политики огромный массив нормативно-правовых актов самого различного уровня Российской империи, Советского государства, современной России. Издание не лишено и спорных моментов. Предмет теории правовой политики, отмечается в монографии, лежит в сфере взаимодействия и взаимопроникновения сложных социальных явлений — политики и права (с. 6). Справедливо подчеркивается значение разграничения «собственно правовой и государственно-правовой политики» (с. 20). Правовая политика — это не разновидность государственной политики; «политика государства» — более узкое понятие, чем понятие «правовая политика» (с. 21). Не все многообразие проявлений политического имеет определенное отношение к содержанию понятия «правовая политика», «необходимо отчетливо представлять пределы политического в правовом пространстве» (с. 21), право «играет роль определяющего компонента, смыслового вектора в сочетании «правовая политика» (с. 20). Тем не менее вопрос о разграничении понятий «право» и «политика» остается открытым. Утверждается, что правовая политика «является одной из основных разновидностей политики» (с. 383 — 384), более того, говорится о «политической функции права» (с. 395). Видный русский правовед Б. Н. Чичерин, по мнению авторов, был не прав, когда «крайне негативно относился к правовой политике, опасаясь… подмены права правовой политикой» (с. 5). Если быть точнее, Б. Н. Чичерин был не против правовой политики, а против подмены права, этого святого для человечества феномена, политикой как таковой. Право, профильтрованное политикой, — это не право в его подлинном социальном значении. При таком понимании права в обществе, говоря словами Ф. М. Достоевского, «исчезает понимание о том, что либерально, а что вовсе нет…». Политическая подоплека права, его основополагающих идеологических принципов издавна негативно сказывалась на развитии системы общественных отношений. Как свидетельствует исторический опыт, между правовой идеологией и политической идеологией не всегда может быть достигнута парадигматическая взаимодополняемость. Часто одно исключает другое. Это антиподы. Раздел монографии, посвященный правовой политике дореволюционной России, все-таки слишком объемен, в хронологическом аспекте целесообразно было бы более дифференцированно подойти к указанному историческому периоду (1649 — 1917). В частности, допетровская Россия с точки зрения правовой политики существенно отличается от России, реформированной, например, Александром II, а та, в свою очередь, от России начала XX в. с ее революционными пертурбациями. Относительно особенностей развития правовой политики как научной теории в условиях Советского государства многие ее аспекты остаются не совсем ясными. Правовую политику постсоветской России лучше было бы проанализировать в отдельном разделе монографии. В монографии поднят вопрос о консолидации правовой системы как факторе развития современной российской правовой политики (§ 4 гл. 4). Авторы определяют ее как сплочение и упрочение правовых явлений, которые дают возможность «правомерным образом организовать правовую жизнь общества» (с. 374), «формировать и осуществлять целенаправленную правовую политику» (с. 379). «Российской правовой системе не хватает сплоченности всех составляющих ее элементов. Ее единство не является консолидированным» (с. 374). Консолидация должна выступать основой «при конструировании модели российской правовой системы» (с. 380). Правовую консолидацию следует рассматривать в качестве одного из ценностных параметров формирования и развития правовой системы, ее правовой устойчивости, в соответствии с которым должна во многом разрабатываться доктрина права (с. 388). Однако консолидация консолидации рознь. Консолидировать можно все, что угодно (включая неправовое законодательство). В контексте правовых образований на современном этапе развития российской государственности для интегрирования правового пространства, его функционального единства особое значение приобретает проблема системной сбалансированности действующей правовой системы, чему в отечественном правоведении, к сожалению, не уделяется должного внимания. Примечательно, что сами авторы понятие консолидации так или иначе связывают с понятием сбалансированности (с. 374 — 377, 382, 385, 386 и др.), без которой не может быть нормальной консолидации. Сбалансированность действующей правовой системы должна предшествовать ее консолидации, а не наоборот. В целом монография заслуживает высокой научной оценки, оптимизирует дальнейшее развитие теории государства и права, категориально и концептуально обогащая правоведческую мысль, заставляет прогностически задуматься над многими правовыми проблемами современной действительности. Издание будет полезно для историков и теоретиков права и государства, ученых, занимающихся проблемами истории правовых и политических учений, позволит ознакомиться с научными достижениями саратовской юридической школы.
