(Кружкова С. В.) («Журнал российского права», 2013, N 1)
КОМПЕНСАЦИОННЫЙ ФОНД САМОРЕГУЛИРУЕМЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ: ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ФОРМИРОВАНИЯ И РАСПОРЯЖЕНИЯ СРЕДСТВАМИ
С. В. КРУЖКОВА
Кружкова Светлана Владимировна, аспирант ИЗиСП.
Исследуются особенности формирования компенсационного фонда саморегулируемых организаций в строительной отрасли, его правовая природа и ограничения организации в распоряжении денежными средствами в составе такого фонда. На основе проведенного анализа выявляется сущность взносов в компенсационный фонд и основания их уплаты, определяются признаки компенсационного фонда и дается его собственное определение, приводится краткая характеристика ограничений права собственности саморегулируемой организации в отношении средств компенсационного фонда.
Compensation fund of self-regulatory organizations: legal basis of formation and disposal of funds S. V. Kruzhkova
The author analyzes formation of compensation fund of a self-regulating organization in development sphere, its legal nature and limitations for usage of compensation fund by the organization. On the basis of the analyze the author defines nature of compensation fund fees and reasons for payment of the said fees, gives her own definition of the said fees, shortly characterizes limitations of organization’s ownership title to compensation fund means.
В последнее время юридические проблемы создания и функционирования различных фондов часто становились предметом научного обсуждения. К сожалению, освещение этих проблем было односторонним: как правило, фонды рассматривались в качестве субъектов права, но не объектов. Кроме того, большинство публикаций было посвящено практическим вопросам применения законодательства, регламентирующего деятельность фондов, а немногочисленные работы, посвященные фонду как целевому имуществу, касались лишь социальной и трудовой сферы <1>. Гражданско-правовые аспекты создания фондов и распоряжения их средствами в литературе затронуты слабо. ——————————— <1> См., например: Костикова Е. Г. Дорожные фонды. Продолжение истории // Финансовое право. 2011. N 11. С. 23 — 28; Савченко О. Г. Место избирательного фонда в структуре имущества политической партии // Гражданское право. 2011. N 2. С. 23 — 25; Вавулин Д. А. Комментарий к Федеральному закону «Об инвестиционных фондах» (постатейный). М., 2009; Коваленко Е. О., Рождествина А. А. Комментарий к Федеральному закону от 26 мая 1996 г. N 54-ФЗ «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (постатейный). Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
Вместе с тем фонды как особые объекты права не являются в цивилистике чем-то принципиально новым, в связи с чем их исследование может происходить с использованием уже имеющихся наработок ученых по проблемным вопросам корпоративных отношений, исполнения обязательств, ограничений права собственности и ограниченных вещных прав. Настоящая статья посвящена исследованию особенностей формирования компенсационных фондов на примере саморегулируемых организаций в сфере инженерных изысканий, проектирования, строительства, реконструкции, капитального ремонта, капитального строительства (далее — СРО), их правовой природы и распоряжения денежными средствами в составе таких фондов. Формирование компенсационного фонда саморегулируемой организации. Основания уплаты взносов в компенсационный фонд саморегулируемой организации. В статье 13 Федерального закона от 1 декабря 2007 г. N 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» и ст. 55.16 Градостроительного кодекса РФ компенсационный фонд обозначен в качестве одного из видов имущества СРО. Источником формирования компенсационного фонда служит взнос, освобождение от уплаты которого не допускается (ч. 2 ст. 55.16 ГсК РФ). Интересен вопрос: в рамках каких правоотношений возникает обязанность по уплате взноса, что является основанием для его передачи? Как правило, теорией и судебной практикой <2> устанавливается, что взносы уплачиваются лицом в рамках корпоративных отношений. ——————————— <2> См., например: Постановление 9 ААС от 25 октября 2010 г. N 09АП-24764/2010-ГК; Постановление ФАС Дальневосточного округа от 30 ноября 2010 г. N Ф03-8520/2010.
Корпоративные отношения, по определению Д. В. Ломакина, — это гражданские правоотношения, возникающие в рамках юридических лиц, основанных на началах участия (членства), — корпораций, которые опосредуют отношения имущественного и неимущественного участия в деятельности корпорации ее участников (членов). Он же предлагает именовать их отношениями участия или членства <3>. Но достаточно ли одного членства в некоммерческом партнерстве (СРО) для того, чтобы возникла обязанность платить взносы? Очевидно, нет, поскольку при вступлении в СРО и при выражении согласия с уставом организации у лица возникает лишь общее комплексное субъективное право участия. Р. Р. Ушницкий утверждает, что такое право является абсолютным, защищаемым от всех и от каждого, а вот относительные права и обязанности членов возникают между ними и организацией производно от этого права <4>. С приведенной позицией следует согласиться, тем более что она показывает существование (помимо членства и утверждения устава) еще как минимум одного юридического факта, влекущего возникновение правоотношений по уплате взносов, — решение общего собрания, конкретизирующее обязанность каждого члена СРО. ——————————— <3> См.: Ломакин Д. В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. <4> См.: Ушницкий Р. Р. О гражданско-правовой форме корпоративного отношения // Вестник гражданского права. 2011. N 5. С. 83.
Правовая природа решения общего собрания до сих пор точно не определена, хотя одна из самых распространенных позиций относит его к многосторонним сделкам, имеющим отличное от традиционного (гражданско-правового) содержание. Выходом за рамки теории классического договорного права некоторые авторы считают введение в корпоративное право принципа большинства при принятии управленческого решения и, соответственно, отказ от столь типичного для договорного права принципа единогласия <5>. Определяя правовую природу решений общего собрания участников, авторы теории «принципа большинства» отмечают, что от договорных отношений в корпоративных сохранилась идея свободы принятия на себя тех или иных частноправовых ограничений, в связи с чем такие ограничения не могут отождествляться с административными. ——————————— <5> См.: Степанов Д. И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2009. N 3.
Применяя вышеописанные конструкции, можно сделать вывод, что обязанность членов СРО по уплате взносов в компенсационный фонд возникает в рамках относительных корпоративных правоотношений после образования сложного фактического состава: членства в некоммерческом партнерстве (СРО), установления уставом СРО обязанности уплачивать взносы, принятия решения общим собранием СРО. Не все правоприменители, однако, замечают «корпоративную основу» отношений по уплате взносов, полагая, что взносы могут быть уплачены и на основании иных юридических фактов. Так, по одному из дел суд отказал в удовлетворении требования о признании соглашения об уплате взносов незаключенным, посчитав, что такая уплата возможна и на основании договора, равно как возможно и взыскание договорной неустойки за просрочку обязательства по уплате взноса <6>. Такая позиция не может быть признана верной хотя бы по той причине, что в принятии решения об установлении взносов (их размера и порядка уплаты) должны принимать участие все члены организации (это компетенция общего собрания), а не исключительно генеральный директор, являющийся волеизъявляющим, а не волеобразующим органом. ——————————— <6> См.: дело N 2-752/12, рассмотренное Головинским районным судом г. Москвы.
Правовая природа уплаты взноса в компенсационный фонд саморегулируемой организации. Безусловно, уплата взноса является способом исполнения корпоративного обязательства. Хотя в работах, посвященных исполнению обязательств, присутствуют две диаметрально противоположные точки зрения: исполнение обязательства является сделкой <7> (односторонней <8> или двусторонней <9>); исполнение обязательства сделкой не является <10>. Примечательно, что ранее Е. А. Суханов более осторожно высказывался относительно природы передачи вещи во исполнение обязательства: осуждая бездумное заимствование юристами категорий «обязательственная сделка» и «распорядительная сделка», он нейтрально обозначил исполнение как юридический факт, не конкретизируя, однако, какой именно <11>. ——————————— <7> См.: Толстой В. С. Исполнение обязательств. М., 1973. С. 23; Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд. М., 2008. С. 50 (автор — Е. А. Суханов). <8> См.: Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1 / Под ред. Ю. К. Толстого. 7-е изд. М., 2009. С. 622 (автор — М. В. Кротов). <9> См.: Тузов Д. О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М., 2007. <10> См.: Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве // Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2 т. М., 2005. Т. 2. С. 216. <11> См.: Суханов Е. А. О видах сделок в германском и в российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. N 2.
Учитывая, что (а) предложение исполнения и его принятие являются правомерными действиями, направленными на прекращение обязательств; (б) для совершения действий по уплате взноса необходимо и достаточно воли двух сторон (СРО и ее члена); (в) сделочная (договорная) природа отношений по исполнению обязательства в гражданском законодательстве не отражена, а многие нормы ГК РФ о заключении и исполнении договора к таким отношениям неприменимы; (г) судебное оспаривание таких сделок отдельно от основного обязательства является затруднительным, согласимся с С. В. Сарбашем и признаем исполнение обязанности по уплате взноса в компенсационный фонд СРО непоименованной в законодательстве двусторонней сделкой особого рода, направленной исключительно на прекращение обязательства посредством доставления кредитору и принятия последним объекта гражданского права и mutatis mutandis прав на него <12>. ——————————— <12> См.: Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005.
Соглашаясь с позицией С. В. Сарбаша о необходимости разделения обязательственного отношения (в нашем случае корпоративного) и отношений по уплате взносов на отношения первого и второго уровней, отметим, что отношения второго уровня относятся к организационным отношениям, поскольку эти отношения не являются «самоцелью», а представляют собой организационно-правовое средство, используемое сторонами в целях упорядочения своих основных отношений <13>. ——————————— <13> См.: Красавчиков О. А. Гражданские организационно-правовые отношения // Антология уральской цивилистики. 1925 — 1989. М., 2001. С. 161.
Позиция же О. А. Красавчикова об отнесении исполнения обязательства к юридическим поступкам <14> не может быть принята в связи с неверным определением таких поступков. Им не было учтено, что основополагающим для юридического поступка должен быть фактор волеизъявления на совершение действия и достижение результата, а не оценка такого результата в нормах объективного права. ——————————— <14> См.: Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 216.
Правовая природа компенсационного фонда саморегулируемой организации. Понятие и признаки компенсационного фонда саморегулируемой организации. Легальное определение понятия компенсационного фонда и его признаков в законодательстве о СРО отсутствует. Изучив сходные с понятием «компенсационный фонд» понятия «паевой фонд» (потребительский кооператив), «неделимый фонд» (производственный кооператив) и «целевой капитал» (некоммерческая организация), можно выделить следующие его признаки: обособленность средств компенсационного фонда от иного имущества СРО; однородность имущества, составляющего компенсационный фонд; определенный законом минимальный размер средств фонда; отсутствие каких-либо прав у членов СРО на средства компенсационного фонда; использование средств фонда исключительно на цели, определенные в ГсК РФ; продолжительность и постоянство существования компенсационного фонда. Обобщая приведенные признаки, можно предложить следующее определение. Компенсационный фонд СРО — это часть имущества такой организации в размере, определенном законом, которая формируется и пополняется за счет денежных взносов членов СРО, в отношении которой у ее членов отсутствуют вещные и обязательственные права и которая используется в целях, установленных ст. 55.16 ГсК РФ. Говоря о компенсационном фонде как особом объекте гражданских прав, законодатель прибегает к фикции, ведь компенсационный фонд — по сути объединение денежных средств, т. е. вещей, объединенных родовыми признаками. Вряд ли можно говорить о какой-либо персонификации компенсационного фонда, особенно с учетом того, что его средства могут размещаться в депозитах и депозитных сертификатах по частям. Тем не менее применение фикции обосновано, оно позволяет одновременно очертить круг прав в отношении всех денежных средств в составе фонда без привязки к отдельным суммам. Сложная природа компенсационного фонда придает его образованию некоторые особенности, которые не вполне урегулированы действующим гражданским законодательством. Как было указано, вещное право на каждую денежную сумму, составляющую взнос, возникает у СРО в рамках корпоративных правоотношений на основании акта передачи. Право же на весь компенсационный фонд, состоящий из множества взносов, образуется по другому основанию, которое можно назвать смешением. К сожалению, в российском гражданском законодательстве такое основание приобретения права отсутствует, хотя оно отмечено в законодательстве иностранных государств (например, в Сербии и Швейцарии <15>). В настоящее время вещное право на средства компенсационного фонда возникает у СРО в силу нормы ст. 8 ГК РФ, а не по отдельным основаниям гл. 14 ГК РФ. ——————————— <15> См.: Основные институты гражданского права зарубежных стран / Отв. ред. В. В. Залесский. М., 2009. С. 193, 201.
Применение в вопросе определения правовой природы компенсационного фонда СРО фикции не означает, что этот объект нематериален или не существует вообще (как иногда отмечалось в спорах о сущности юридических лиц). Компенсационный фонд обладает характеристиками реально существующего объекта гражданских прав: является делимой движимой потребляемой вещью с родовыми признаками (или индивидуализированной вещью в случае его обособления, например, в сейфе). В случае внесения в ГК РФ рассматриваемых сегодня изменений компенсационный фонд СРО будет являться, кроме того, сложной (совокупной) вещью, так как входящие в его состав средства образуют единое целое, предполагающее использование их по общему назначению. Сущность компенсационного фонда саморегулируемой организации. По своей сути СРО, формирующие компенсационный фонд, являются воплощением теории целевого имущества юридического лица. Основоположник теории Л. Дюги полагал, что «право собственника оправдывается и в то же время ограничивается социальной миссией, лежащей на нем в силу особенного положения, в котором он находится» <16>. Дополняя теорию, А. Бринц указывал, что необходимо различать «…не два вида лиц, а два вида имуществ. Нужно различать имущества, принадлежащие кому-нибудь, и имущества, служащие чему-нибудь; имущества личные, составляющие сферу господства отдельного лица, и целевые имущества, призванные служить тем или иным целям» <17>. ——————————— <16> Дюги Л. Конституционное право. М., 1908. С. 22. Цит. по: Андреева Г. Н. О влиянии теорий собственности на ее конституционное регулирование // Журнал российского права. 2008. N 10. <17> Цит. по: Могилевский С. Д. Общество с ограниченной ответственностью: законодательство и практика его применения. М., 2010.
Несмотря на то что в настоящий момент в вопросе о сущности юридического лица господствует другой подход (как правило, теория фикции), серьезное ограничение прав СРО при распоряжении средствами компенсационного фонда свидетельствует о наличии рационального зерна в теории целевого имущества. Особенности распоряжения средствами компенсационного фонда саморегулируемой организации. Основания ограничения прав саморегулируемой организации по распоряжению средствами компенсационного фонда. В соответствии со ст. 55.16 ГсК РФ допускаются следующие способы распоряжения средствами компенсационного фонда: а) осуществление выплат в рамках субсидиарной ответственности по обязательствам своих членов, возникшим вследствие причинения вреда, в случаях, предусмотренных ст. 60 ГсК РФ, и судебных издержек; б) размещение средств компенсационного фонда СРО в целях его сохранения и увеличения его размера в депозиты и (или) депозитные сертификаты в российских кредитных организациях; в) возврат ошибочно перечисленных средств. Осуществление иных выплат из средств компенсационного фонда не допускается. Возникает вопрос, с чем связано такое ограничение и на каких нормах оно основано? Протоколом N 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод установлено, что «каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности… Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов». В статье 55 Конституции РФ указано, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены Федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Эти нормы Конституции РФ продублированы в ст. 1 ГК РФ практически без изменений. Из текста Конституции РФ и ГК РФ ясно, что основанием для ограничения прав СРО является необходимость защиты прав и законных интересов других лиц. Но если неким лицам предоставляется защита от неправомерных действий СРО, совершенных при распоряжении средствами компенсационного фонда, то очевидно, что эти лица и СРО состоят в определенных правоотношениях, которые будут наверняка относительными. Кто те лица, которые имеют права требовать от СРО определенного поведения и рассчитывают на защиту указанного права в суде и правоохранительных органах? Это лица, которым причинен вред вследствие недостатков работ, влияющих на безопасность объектов капитального строительства, и которые, обратившись к причинителю вреда, не получили от него возмещения, а средств, полученных по договору страхования гражданской ответственности, для возмещения вреда оказалось недостаточно. Такие лица имеют в отношении СРО — субсидиарного должника права требования, предусмотренные ст. 60 ГсК РФ. Как представляется, запрет распоряжаться средствами компенсационного фонда иными способами, кроме указанных в законе, не соотносится с характером отношений сторон. Установленные ограничения защищают лишь «потенциальные права», которые возникнут при наступлении как минимум трех юридических фактов, а значит, отдалены по времени и могут не возникнуть никогда. В рассматриваемом случае защита прав потерпевших может осуществляться и иными способами, не связанными с жесткими запретами, зато связанными, например, со страхованием ответственности СРО по субсидиарному обязательству, установлением особого порядка отчетности или, в крайнем случае, введением специальных оснований наступления административно-правовой или уголовно-правовой ответственности. Установленное ограничение распоряжаться средствами компенсационного фонда не согласуется также с концепцией необходимости обеспечения общих интересов, установленной в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно концепции любое общее благо принципиально сводится к благам индивидуальным; не может быть общего блага, не выражающего благополучия, счастья стоящих за ним индивидов: «В конечном счете дело является благом лишь в той мере, в какой приносит удовлетворение индивидам» <18>. В отношениях между потерпевшим и СРО — субсидиарным должником установленное законом ограничение распоряжения средствами фонда не является благом ни для одной, ни для другой стороны, а значит, не может быть признано обоснованным и целесообразным. ——————————— <18> Тейлор Ч. Неразложимо социальные блага // Неприкосновенный запас. 2001. N 4. С. 8. Цит. по: Скловский К. Вопрос о пределах вмешательства государства в частную собственность в судебной практике // Хозяйство и право. 2002. N 6.
Отдельные характеристики права собственности саморегулируемой организации на средства компенсационного фонда. Согласно общему правилу, установленному в ст. 12 Федерального закона «О саморегулируемых организациях», имущество, сформированное за счет взносов членов СРО, принадлежит этим организациям на праве собственности. Соответственно, на данном вещном праве принадлежит СРО и компенсационный фонд. Как же тогда квалифицировать запрет в отношении этого фонда СРО совершать иные действия по распоряжению, кроме предусмотренных ст. 55.16 ГсК РФ? Подобное ограничение можно охарактеризовать следующим образом: содержанием ограничения права собственности является определение правомочия, входящего в содержание права собственности, но осуществление которого в полной мере невозможно <19>. Право собственности с таким пороком Д. И. Мейер называл неполным <20>; ——————————— <19> См.: Камышанский В. П. Право собственности: пределы и ограничения. М., 2000. С. 125 — 129. <20> См.: Мейер Д. И. Русское гражданское право: В 2 ч. М., 2003. С. 366.
ограничение в распоряжении средствами компенсационного фонда не является «естественным ограничением» права собственности, выступающим в роли основополагающей идеи (нести риск и бремя содержания имущества, не злоупотреблять правом и т. д.), поскольку ограничивает конкретное правомочие, а не действие самого принципа; ограничение является общим, поскольку установлено законом в отношении неопределенного круга лиц, а не административным актом в отношении конкретной СРО; ограничение не порождает правомочия собственника требовать какой-либо компенсации (например, при установлении сервитута); из законного ограничения права собственности возникают правомочия для третьих лиц, не связанные с возникновением у них вещного права (например, право члена СРО обжаловать решение постоянно действующего коллегиального органа управления СРО о распоряжении средствами компенсационного фонда, право требовать признания сделок недействительными и т. д.); ограничение права собственности установлено в частных, а не в публичных интересах. В противном случае уполномоченные органы государственной власти могли бы привлечь СРО к ответственности за нарушение требований закона при распоряжении средствами фонда. Сейчас единственной мерой ответственности СРО является исключение ее из государственного реестра СРО в случае, если размер ее компенсационного фонда менее установленного законом предела; ограничение в распоряжении средствами компенсационного фонда не относится к обременению, поскольку правомочие собственника ужимается, но изымается целиком из содержания права собственности; распоряжение не может быть осуществлено не только собственником, но и иными лицами (правомочие не перераспределяется в пользу других лиц); у собственника отсутствует выгода в претерпевании ограничений, которая у него могла быть в случае, если бы его имуществом пользовалось третье лицо; право собственности СРО, в котором частично отсутствует правомочие по распоряжению средствами компенсационного фонда, не становится ограниченным вещным правом, поскольку действует в отношении своих, а не чужих вещей (не является правом на чужие вещи). Затронутые проблемы пока не решены законодательством. Однако ввиду совершенствования ГК РФ можно ожидать, что некоторые теоретические аспекты деятельности организаций (в том числе саморегулируемых) будут отражены в нормативных актах. В частности, следовало бы нормативно определить правовую природу решений органов управления юридического лица, скорректировать законодательное регулирование исполнения обязательств, провести четкое разграничение между ограничением и обременением гражданских прав и, возможно, закрепить принцип возмездности обременения права собственности путем установления компенсационного характера вознаграждения собственника.
Библиографический список
Андреева Г. Н. О влиянии теорий собственности на ее конституционное регулирование // Журнал российского права. 2008. N 10. Вавулин Д. А. Комментарий к Федеральному закону «Об инвестиционных фондах» (постатейный). М., 2009. Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1 / Под ред. Ю. К. Толстого. 7-е изд. М., 2009. Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд. М., 2008. Дюги Л. Конституционное право. М., 1908. Камышанский В. П. Право собственности: пределы и ограничения. М., 2000. Коваленко Е. О., Рождествина А. А. Комментарий к Федеральному закону от 26 мая 1996 г. N 54-ФЗ «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (постатейный). Доступ из СПС «КонсультантПлюс». Костикова Е. Г. Дорожные фонды. Продолжение истории // Финансовое право. 2011. N 11. Красавчиков О. А. Гражданские организационно-правовые отношения // Антология уральской цивилистики. 1925 — 1989. М., 2001. Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве // Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2 т. М., 2005. Т. 2. Ломакин Д. В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. Мейер Д. И. Русское гражданское право: В 2 ч. М., 2003. Могилевский С. Д. Общество с ограниченной ответственностью: законодательство и практика его применения. М., 2010. Основные институты гражданского права зарубежных стран / Отв. ред. В. В. Залесский. М., 2009. Савченко О. Г. Место избирательного фонда в структуре имущества политической партии // Гражданское право. 2011. N 2. Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005. Скловский К. Вопрос о пределах вмешательства государства в частную собственность в судебной практике // Хозяйство и право. 2002. N 6. Степанов Д. И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2009. N 3. Суханов Е. А. О видах сделок в германском и в российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. N 2. Тейлор Ч. Неразложимо социальные блага // Неприкосновенный запас. 2001. N 4. Толстой В. С. Исполнение обязательств. М., 1973. Тузов Д. О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М., 2007. Ушницкий Р. Р. О гражданско-правовой форме корпоративного отношения // Вестник гражданского права. 2011. N 5.
