(Глинникова С. В.) («Российский юридический журнал», 2013, N 3)
С. А. МУРОМЦЕВ В МОСКОВСКОМ ЮРИДИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ
С. В. ГЛИННИКОВА
Глинникова Светлана Викторовна — кандидат исторических наук, и. о. главного библиографа научно-библиографического отдела Государственной публичной исторической библиотеки (Москва).
В статье описана деятельность С. А. Муромцева как участника и председателя Московского юридического общества.
Ключевые слова: С. А. Муромцев, Московское юридическое общество, Первая Государственная Дума.
S. A. Muromtsev in the Moscow law society S. V. Glinnikova
The article describes the activity of S. A. Muromtsev as a member and chairman of the Moscow law society.
Key words: S. A. Muromtsev, Moscow law society, the First State Duma.
В жизни человека нет периода светлее молодости, нет более дорогих воспоминаний, чем воспоминания о минутах напряженной и благой умственной работы.
С. А.Муромцев
Московское юридическое общество (далее — МЮО) было образовано в начале 1863 г. Именно в то время был обнародован проект судебной реформы. В связи с этим в Москве в юридической среде зародилась мысль об учреждении общества, на заседаниях которого можно было бы узнать подробнее о будущих трудах редакционной комиссии, понять смысл и особенности грядущих преобразований. Целью общества также предполагалась популяризация юридических знаний. Можно со всей определенностью утверждать, что именно судебная реформа вызвала к жизни новое Общество. 20 января состоялось его первое собрание на квартире профессора Московского университета С. И. Баршева. Собрания проходили сначала в квартире члена МЮО И. И. Мусина-Пушкина, затем в зале Чертковской библиотеки и, наконец, в Московском университете. Устав был утвержден 17 февраля 1865 г. Устный обмен мнениями, свободный и живой, полемика, борьба идей были внове и вызывали интерес. Поначалу МЮО занималось обсуждением юридических вопросов из области гражданского и уголовного права, поставленных практикой. Оно принимало запросы от частных лиц по каким-либо спорным юридическим делам (в 1866 — 1867 гг. было обсуждено 18 таких вопросов). Поскольку требовалось предоставлять по запросу письменное мнение, то в практику МЮО вошло составление его членами письменного доклада или реферата. Постепенно чисто практическое направление утрачивало главенство, возрастал интерес к работам теоретического характера. В МЮО родилась идея организации съезда русских юристов. Этот съезд состоялся в Москве в июне 1875 г.; он выявил необходимость ряда законодательных реформ. К концу 1870-х гг. в МЮО настойчиво ощущалась потребность в приливе новых научных сил, и именно с этого времени установился особенно тесный контакт МЮО с Московским университетом. Едва ли не все преподаватели юридического факультета входили в состав МЮО и принимали участие в его заседаниях. Возглавил МЮО профессор Московского университета В. Н. Лешков. В этот период одним из действительных членов МЮО стал Сергей Андреевич Муромцев (1850 — 1910), в будущем известный юрист, специалист в области гражданского права, адвокат и общественный деятель. В апреле 1875 г. Муромцев защитил магистерскую диссертацию «О консерватизме римской юриспруденции» и был утвержден доцентом при Московском университете. 2 сентября Муромцев прочел студентам свою первую вступительную лекцию («Римское право как предмет науки»), а в конце сентября стал действительным членом МЮО. В декабре 1877 г. Муромцев защитил докторскую диссертацию «Очерк общей теории гражданского права» и вскоре был утвержден в звании сначала экстраординарного, а затем и ординарного профессора по кафедре римского права (22 февраля 1878 г.). В 1879 — 1880 гг. Муромцев был в числе наиболее активных, инициативных и влиятельных членов МЮО. Его избрали одним из редакторов журнала «Юридический вестник», издаваемого МЮО, и Муромцев сразу же подготовил программу преобразований для журнала и начал поддерживать его существование собственными ежегодными денежными взносами (весьма значительными). 18 февраля 1880 г. состоялось годовое собрание МЮО, на котором Муромцева избрали председателем Общества. С этих пор большая часть заседаний проходила под его началом, он решал организационные вопросы, выступал с предложениями, вел прения и зачастую сам в них участвовал. Кроме того, он сам, как правило, выступал в течение года один, два или три раза с собственным научным сообщением. Его руководство МЮО продлилось 19 лет, вплоть до закрытия Общества в 1899 г. Каждый год его избирали на пост председателя подавляющим большинством голосов или же единогласно. Хроника деятельности МЮО под руководством Муромцева отражена в протоколах МЮО, регулярно печатавшихся сначала в «Юридическом вестнике» (в качестве приложений и непосредственно в журнале), а потом в «Сборнике правоведения и общественных знаний», который после 1892 г. заменил «Юридический вестник». Именно эти протоколы, а также воспоминания сотрудника С. А. Муромцева Н. А. Каблукова <1> позволяют составить представление о Муромцеве как председателе МЮО. ——————————— <1> Каблуков Н. А. В Московском юридическом обществе // Сергей Андреевич Муромцев. Сборник статей. М., 1911. С. 116 — 140.
Н. А. Каблуков считал, что главной чертой Сергея Андреевича было четкое, тщательное выполнение любой принятой на себя работы, освоение ее до мелочей. Это сочеталось с замечательной работоспособностью. Муромцев отличался серьезным и спокойным тоном ведения собраний. Его нельзя было застать врасплох, он был неизменно тверд, спокоен, уверен и всегда выдерживал тот строгий стиль, который был установлен в МЮО. Между тем спокойствие, строгость, внешняя холодность не были, по свидетельству Каблукова, природными чертами Муромцева. Он выработал в себе эти качества, и те, кто знал его ближе, удивлялись его самообладанию <1>. ——————————— <1> Там же. С. 128.
Как редактор «Юридического вестника» Муромцев всегда стремился выдерживать либеральное направление журнала и потому был принципиален и осторожен в выборе статей и приглашении сотрудников. Вместе с тем Каблуков отмечал в Муромцеве также терпимость и уважение к чужому мнению, отчего «работать с ним можно было вполне коллегиально, и эта работа доставляла одно удовольствие» <1>. ——————————— <1> Каблуков Н. А. Указ. соч. С. 130.
Образ действий Муромцева как в отношении журнала, так и в ведении дел МЮО Каблуков называл строго конституционным. Решения принимались совместно, при всей самостоятельности и властности натуры Муромцев не стремился оказывать давление на других. Муромцев, по словам Н. А. Каблукова, «именно уважая собственное достоинство… уважал его и ценил стойкость и определенность мнений в других» <1>. ——————————— <1> Там же. С. 131.
Каблуков также отмечал разносторонность научных интересов Муромцева, хорошее знание разнообразных предметов, которые служили темами для рефератов. Под руководством Муромцева МЮО трудилось над рядом важных проблем, ставило и решало значимые вопросы. Сам Муромцев очертил этот круг проблем следующим образом: «Исследование закона в связи с нуждами жизни, внимательное отношение к народному творчеству, сказывающемуся в обычном праве и в деятельности суда присяжных, возможно полное ограждение общества от преступлений в связи с гуманным отношением к преступнику, укрепление суда по совести в сфере гражданского правосудия, ограждение жизни, здоровья, умственного и нравственного развития рабочего против эгоизма предпринимателей, споспешествование международному правовому общению в межгосударственных отношениях, в области же чистой науки — признание закономерности явлений общественно-правовой жизни и познавание их, в частности путем историко-сравнительного исследования — вот задачи, которые Юридическое общество дерзало рекомендовать современному ученому, государственному и судебному деятелю и к разрешению которых оно приложило посильные труды» <1>. ——————————— <1> Московское юридическое общество за первое двадцатипятилетие его существования (1863 — 1888): Речь председателя общества // Муромцев С. А. Статьи и речи: В 5 вып. М., 1910. Вып. 2. С. 28.
Внимательное изучение протоколов МЮО подтверждает правоту Муромцева: МЮО действительно серьезно занималось всем спектром обозначенных проблем. В 1879 — 1880 гг. МЮО разрабатывало «проект уголовного закона, относящегося до паровых железных дорог». Сначала были собраны необходимые сведения, затем комиссия под руководством Муромцева разработала проект, наконец, он прошел постатейное обсуждение на заседаниях МЮО. В 1882 — 1886 гг. МЮО по поручению Министерства юстиции занималось обсуждением проекта нового уголовного уложения. Регулярно на заседаниях заслушивались и обсуждались рефераты членов МЮО по самым разнообразным вопросам. Протоколы МЮО зачастую отражали остроту и напряженность полемики, актуальность обсуждаемых проблем. Приведу лишь один пример, относящийся к началу муромцевского руководства МЮО. 22 сентября 1880 г. Муромцев выступил на заседании МЮО с докладом «О задачах гражданского правосудия (опыт критического рассмотрения господствующей теории толкования закона)». В протоколах были приведены тезисы его доклада. Суть их сводилась к обозначению роли суда как активной. Пассивное подчинение суда законодателю, по мысли Муромцева, противоестественно в принципе, а в современных условиях тем более. Условия гражданской жизни требуют самостоятельности, «самодеятельности» суда <1>. ——————————— <1> Юрид. вестн. 1880. N 6. С. 39.
Доклад Муромцева вызвал оживленную полемику. Члены МЮО активно возражали докладчику. Н. А. Зверев <1> заметил, что если следовать теории Муромцева, то получается, что «последним источником права явится судейская совесть, от усмотрения которой и будет исходить то или другое разрешение вопроса». Зачем же тогда вообще будет нужен закон? Г. А. Джаншиев <2> указал на несоответствие позиции Муромцева русской судебной практике. Он считал, что обязанности судьи и законодателя распределены Муромцевым неверно: ведь законодателю «не придается никакого значения», тогда как роль судьи преувеличивается. Судебная коллегия, по мнению Джаншиева, не должна обладать правом создавать и разрушать законодательные нормы: это опасно с точки зрения гражданской свободы и прочности гражданских прав. В. А. Гольцев <3> также был не согласен с Муромцевым. Он подчеркивал, что именно точный и ясный закон — лучшая гарантия против пристрастий судей <4>. ——————————— <1> Зверев Николай Андреевич (1850 — 1917) — юрист, политик, общественный деятель. <2> Джаншиев Георгий Аветович (1851 — 1900) — известный публицист, историк, правовед. <3> Гольцев Виктор Александрович (1850 — 1906) — журналист, публицист и литературный критик, ученый и общественный деятель. <4> Юрид. вестн. 1880. N 6. С. 49 — 51.
Муромцев, отвечая оппонентам, приводил новые доводы в пользу своей точки зрения. Например, он сказал, что «именно вследствие обветшалости нашего Гражданского кодекса» творческая, «самодеятельная» функция судов оказывается у нас более востребованной, чем на Западе. «Когда-то еще будет издан новый Гражданский кодекс, — говорил Муромцев, — а между тем разумно направленная судебная практика могла бы восполнить недостатки действующих законов». Муромцев твердо держался своей идеи, формулируя ее все более емко, почти афористично: «Главный регулятор гражданской жизни — судебная практика, а не закон» <1>. ——————————— <1> Там же. С. 52.
И снова в спор включились оппоненты Муромцева. Н. А. Зверев указывал, что «легче создать хорошее законодательство, нежели сословие идеальных судей», а Г. А. Джаншиев замечал, что «без помощи законодательства немыслим процесс гражданской жизни». Следуя дальше в своих рассуждениях, Джаншиев углубил проблему, обозначив ее новую ипостась. «Наша судебная практика, — говорил он, — действительно проявляет иногда гораздо более свободное отношение к закону, нежели западные суды, но этому явлению следует искать объяснение в различии порядка составления законов у нас и на Западе». Джаншиев указывал на коренное различие между государственным устройством России и ряда западных стран. Различие заключалось в отсутствии в России парламента. В Европе «законы проходят чрез палаты», тогда как наш законодательный путь — «чисто бюрократический и не имеет существенного отличия от судебного толкования закона» <1>. ——————————— <1> Там же. С. 52 — 53.
Вызвало возражение и прозвучавшее вскользь замечание Муромцева о том, что он не связывает гражданские права с политической борьбой. В. А. Гольцев указал на несомненное существование таких связей. Ряд явлений гражданской жизни включает политический элемент. Например, в споре о гражданских правах между рабочим и фабрикантом положение рабочего может быть более уязвимым. Симпатии судьи к одной из сторон также могут сыграть свою роль. Если не будет ясного, точного закона, то такие субъективные моменты могут произвольно определять ситуацию. На последнее замечание Муромцев отвечал лишь тем, что, по его мнению, к ведению гражданского суда надо причислять лишь те отношения, «где стороны являются совершенно равноправными». Обсуждение на этом завершилось, заседание было закрыто, но вопрос о распределении ролей судьи и законодателя продолжал волновать Муромцева, в дальнейшем он вновь и вновь к нему возвращался. Хотелось бы осветить еще один важный момент из жизни МЮО того же периода. 23 февраля 1881 г. Муромцев впервые открывал годовое собрание в качестве председателя МЮО. Сказанная им речь стала ключевой <1>. В ней были решимость и надежды, которым не суждено было осуществиться: до цареубийства 1 марта 1881 г., изменившего ход русской общественной жизни, оставалось лишь несколько дней. ——————————— <1> Юрид. вестн. 1881. N 10. Прил. С. 1 — 16.
Муромцев в своей речи указал на связь между частной деятельностью отдельно взятого сообщества и общественной жизнью в целом. «Задачи учреждения, — утверждал он, — должны быть задачами окружающего мира, деятельность учреждения должна быть отголоском деятельности всего общества». Московское юридическое общество в глазах его председателя — это не только союз лучших юридических сил Москвы и в целом России, но и звено в цепи общественных организаций, за которыми будущее. В словах Муромцева явственно звучало горячее стремление содействовать преобразованиям. «Мы изверились, — говорил он, — в силу бюрократического творчества; мы не ожидаем от него ничего благотворного для внутренней политической жизни России». Надежды возлагались им на русские общественные силы. Именно они, будучи в скором времени «призваны к большему, чем ныне, участию в государственной жизни», принесут благотворные перемены. «Было бы легкомысленно в ожидании этого лучшего будущего оставлять себя без надлежащей к нему подготовки», — считал Муромцев. Он не мог произнести открыто такие слова, как «конституция» или «народное представительство». Поэтому в его речи возник эвфемизм «лучшее будущее». «Если лучшему будущему действительно суждено наступить, — говорил он, — то оно не должно застигнуть нас врасплох. Тогда некогда будет раздумывать, когда придется сразу переделывать то, что должно бы было при ином порядке вещей переделываться постепенно, в течение десятилетий». Вопросы общегосударственного значения могут и должны обсуждаться в общественных кругах. Задачей МЮО Муромцев видел проведение в публику прогрессивных идей, требуемых современным состоянием общества, а также профессиональную работу над совершенствованием отдельных частей законодательной базы. 18 ноября 1883 г. Муромцев на заседании МЮО произнес слова памяти об ушедших товарищах А. И. Кошелеве <1> и Н. А. Корфе <2>. В своей речи он выявлял и подчеркивал либеральную традицию. Отметив принадлежность А. И. Кошелева и Н. А. Корфа к привилегированному классу, Муромцев продолжал: «Для лиц этого класса по отношению к прогрессивному развитию общества может быть два пути: или они могут противодействовать прогрессивному стремлению общества, задерживать его развитие, и в таком случае история этого развития не обойдется без болезненных явлений, или же они могут идти навстречу поступательному движению общества, способствовать ему. Как А. И. Кошелев, так и барон Н. А. Корф избрали последний путь и честно послужили делу освобождения народа, его образованию, развитию земской деятельности и свободы печати, и в этом их еще большая заслуга» <3>. ——————————— <1> Кошелев Александр Иванович (1806 — 1883) — известный славянофил, публицист, общественный деятель. <2> Корф Николай Александрович (1834 — 1883) — известный общественный деятель, педагог и публицист, организатор земских школ. <3> Юрид. вестн. 1884. N 5 — 6. Прил. С. 142.
В августе 1884 г. Муромцев был отставлен от должности профессора Московского университета. Он сразу же был принят в число присяжных поверенных, его ждала адвокатская практика. Но он утратил университетскую кафедру, которая, кажется, подходила ему как нельзя лучше. В 34 года он лишился возможности преподавать. И все-таки одна из кафедр у него еще оставалась: это было председательское место в МЮО. После некоторого перерыва он вернулся к делам Общества и с 19 ноября 1884 г. снова вел заседания <1>. ——————————— <1> Юрид. вестн. 1885. N 6 — 7. С. 504.
9 декабря 1885 г. Муромцев на заседании МЮО делал доклад «О содержании новых трудов Колера <1> и Бюлова <2>, посвященных вопросу об отношении судьи к законодателю». В докладе он цитировал работы немецких ученых, раскрывая их взгляд на поставленную проблему: «…конечно, судья связан законными пределами, но внутри их у него все еще остается обширное поле для самостоятельного правоопределения, как в толковании, так и в выполнении закона… сила судебного решения выше силы закона». «Для нас важен принцип: следует ли за судьей признать творчество или нет? — ставил главный вопрос Муромцев. — Новейшие авторы отвечают утвердительно, и новость их учения заключается в том, что они признают за судебным решением значение источника права» <3>. ——————————— <1> Колер Йозеф (1849 — 1919) — немецкий юрист, профессор университетов Вюрцбурга и Берлина. <2> Бюлов Бернхард (1849 — 1929) — немецкий государственный деятель, юрист. <3> Юрид. вестн. 1887. N 6 — 7. С. 430.
5 февраля 1896 г. Муромцев выступал с докладом «Вопрос о возникновении юридического лица в применении к поземельной общине» <1>. О самом докладе протоколы не сообщают никаких сведений, но приводят прения по нему. Муромцев, очевидно, разбирал в своем докладе конкретный случай. «При разрешении поставленного вопроса, — сказал в ходе обсуждения Г. Л. Вербловский <2>, — нужно прежде всего иметь в виду, что всякое право создается для жизни. Если сложившиеся жизненные отношения представляют все признаки юридического лица, то в санкции государственной власти нет необходимости» <3>. Основной вопрос звучал так: «Люди сели на землю и образовали на ней фактическую общину; может ли она быть признана юридическим лицом?» Муромцев отвечал на этот вопрос утвердительно: «…возникшие фактически корпорации могут быть признаны авторитетом гражданской жизни» <4>. ——————————— <1> Сборник правоведения и общественных знаний. М., 1897. Т. 7. С. 69. <2> Вербловский Григорий Леонтьевич (1837 — 1900) — юрист, специалист в области гражданского права. <3> Сборник правоведения и общественных знаний. Т. 7. С. 70. <4> Там же. С. 73. Выделено в тексте протоколов.
9 марта 1898 г. Муромцев на годовом собрании характеризовал деятельность МЮО за 10 лет (1888 — 1898) и отметил, что МЮО «не сошло с однажды намеченного им пути. Общество представляет собою арену, на которой вступающие в научную жизнь свежие силы находят для себя соответствующие условия правильного упражнения» <1>. ——————————— <1> Муромцев С. А. Статьи и речи. Вып. 2. С. 29.
Эта речь Муромцева была не менее важной программной речью, чем та, которую он произнес в феврале 1881 г. В ней были раскрыты задачи МЮО: «Примыкая к университету, Общество, однако, не стеснено строго очерченными рамками факультетской программы и в состоянии отдавать свои часы на испытание научных воззрений и веяний, еще не получивших официального признания. В то же время, занимаясь отчасти по собственной инициативе, отчасти по призыву правительства текущими вопросами судебного права и законодательства, Общество не связано рамками того официального оппортунизма, который не дозволяет расширять возникшие предположения за границы достижимого лишь в ближайшем будущем и при наличности лишь определенных условий. Вот это-то постоянно бодрящее и научную, и практическую жизнь воздействие и составляет прямую и непосредственную задачу Общества — задачу, выполнение которой в тяжелые годины приобретает невольно оборонительный характер, а при более благоприятных условиях может приобрести широкое положительное развитие. Работа практиков в Обществе поднялась от казусов до теории, а работа людей науки стала на почву единения в дружном союзе представителей отдельных отраслей юридического, политического, исторического и экономического знания». Муромцев выражал надежду на дальнейшую плодотворную деятельность МЮО. Однако будущий год стал последним в истории Общества. 1 марта 1899 г. состоялось последнее годовое собрание МЮО. В мае МЮО приняло участие в праздновании столетней годовщины со дня рождения А. С. Пушкина. Муромцев выступил на торжестве с речью, которая была сочтена крамольной. Председатель МЮО говорил о борьбе личности за независимость и свободное развитие, о просвещенной свободе и законности — гарантиях государственного порядка, об усилиях поэта «пробудить современную ему толпу от позорного сна» <1>. «Празднуя ныне память поэта, — сказал он, — мы торжествуем вместе с тем победу, одержанную русскою личностью над рутиною жизни и властной опеки!» Эти слова Муромцева вызвали оглушительные аплодисменты публики. А министр народного просвещения Н. П. Боголепов счел выступление Муромцева достаточным поводом к закрытию Московского юридического общества. Н. А. Каблуков писал, что впечатление от речи Муромцева обусловливалось не столько самими его словами, сколько тоном голоса и силой выражения: протест звучал, должно быть, в самих интонациях. ——————————— <1> Муромцев С. А. Статьи и речи. Вып. 1. С. 27.
Много позднее, в 1910 г., было открыто возрожденное Московское юридическое общество, и Муромцева даже пригласили на пост его председателя. Но он отказался, приняв лишь звание почетного члена нового Общества. Сергей Андреевич Муромцев вошел в историю как председатель Первой Государственной Думы. В 1906 г. в течение 72 дней он руководил первым в России парламентом. Это был, безусловно, пик его карьеры и вместе с тем итог долгого пути. И мемуаристы, и исследователи отмечали, что Муромцев был словно создан для этого поста. Долголетнюю деятельность Муромцева в МЮО можно в определенной мере рассматривать как очень длительный процесс подготовки к роли председателя парламента. Умение организовать прения, выстроить дискуссию, сделать резюме, предусмотреть все неожиданные моменты заседаний — эти качества были отточены Муромцевым на посту председателя МЮО. Он был здесь в своей стихии, он прекрасно владел этим искусством. Кроме врожденной склонности и любви к порядку, кроме умения быть во главе собрания были еще и годы сознательного труда. Именно МЮО дало Муромцеву поле деятельности, возможность проявить способности ученого, законодателя, руководителя. А Муромцев в значительной степени дал МЮО саму возможность существования и простор для развития творческих сил, осуществляя долгие годы разумное руководство. МЮО было значимым явлением и в общественной жизни Москвы, и в жизни самого Муромцева. Оно являлось средоточием лучших юридических сил, законотворческим органом и островком московского либерализма. Оно было кафедрой для выражения прогрессивных идей и в определенном смысле школой парламентаризма.
Bibliography
Kablukov N. A. v Moskovskom yuridicheskom obshhestve // Sergej Andreevich Muromcev. Sbornik statej. M., 1911. Moskovskoe yuridicheskoe obshhestvo za pervoe dvadcatipyatiletie ego sushhestvovaniya (1863 — 1888): Rech’ predsedatelya obshhestva // Muromcev S. A. Stat’i i rechi: V 5 vyp. M., 1910. Vyp. 2. Sbornik pravovedeniya i obshhestvennyx znanij. M., 1897. T. 7.
