После многолетней подготовительной работы Государственная Дума недавно приняла в первом чтении законопроект «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». В пояснительной записке к проекту указано, что его целью «является расширение правовых и организационных возможностей адвокатов по оказанию квалифицированной юридической помощи физическим и юридическим лицам».
Документу предшествовала пропагандистская кампания в специализированных СМИ (например, в журнале «Российская юстиция») под лозунгом «Защищенный адвокат — защищенный россиянин». Этот тезис почти полностью нашел свое воплощение в законопроекте. Его статьями 8, 10, 20 устанавливается статус адвоката, согласно которому любое вмешательство в его профессиональную деятельность, включая истребование любых сведений, не допускается. В случае угрозы посягательства на жизнь, здоровье и имущество адвоката или членов его семьи органы внутренних дел обязаны принять необходимые меры. Уголовное дело в отношении адвоката может быть возбуждено только по решению прокурора с согласия суда и может быть расследовано только следователем прокуратуры.
Как должен быть защищен адвокат и в какой мере степень его защищенности отразится на возможностях максимально гарантировать соблюдение прав граждан? Может быть, следует уравнять статус адвоката с судейским, депутатским, президентским и проблема соблюдения прав человека будет полностью решена?
Конечно же, это не так. Чем более будет защищен гражданин на уровне закона, тем в меньшей степени он будет нуждаться в защите адвокатом. А поскольку адвокат при осуществлении защиты всегда представляет права клиента, то — как следствие — и сам станет более защищенным. Поэтому более целесообразным представляется усовершенствование частного права. Любой адвокат — это прежде всего гражданин.
С этой точки зрения законопроект является актом удачно пролоббированных, исключительно корпоративных интересов. На первый взгляд, предусматривается полная прозрачность адвокатской деятельности. Статьей 7 проекта предполагается создание Федерального реестра адвокатов и реестра адвокатов в каждом субъекте Федерации, которые подлежат обязательному опубликованию не реже двух раз в год. Это, безусловно, может способствовать повышению как авторитета адвоката, так и его ответственности перед клиентом.
Но о правах клиентов в законопроекте — ни слова. В нем также ничего не сказано о природе взаимоотношений корпорации с руководителями исполнительных органов — адвокатских палат и техническим персоналом. Авторами проекта адвокатская деятельность представлена на манер богемной — никакой связи с нормами трудового, пенсионного, социального законодательства и т. п.
Отдельные критики справедливо указывают на то, что согласно законопроекту адвокатам нельзя ни рожать, ни болеть. Это вытекает из его ст. 19, по которой неспособность в течение более шести месяцев исполнять обязанности по состоянию здоровья или по иным уважительным причинам может стать основанием прекращения статуса адвоката.
Статьей 36 законопроекта при адвокатских палатах субъектов Федерации предусмотрено образование судов чести — в целях поддержания высокого морального уровня и исполнения присяги. Но требования к морально — этическому уровню адвоката законопроектом обозначены декларативно, он не содержит даже элементарных ограничений по этому поводу, например — о недопустимости принятия поручения от клиента, если в данный момент адвокат уже оказывает услуги его потенциальному процессуальному противнику.
Все эти явные просчеты и недоработки проекта подразумевают полную свободу для корпоративной нормотворческой деятельности типа «ДСП» (для служебного пользования). Таким образом, продекларированная прозрачность адвокатской деятельности превращается в мнимую.
Сегодня мы активно критикуем и вносим изменения в Закон о статусе судей, который был построен на презумпции «пресвятой, пречистой и непорочной девы». Но если права гражданина перед судом все-таки регламентированы процессуальными законами, то по проекту Закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» гражданин при обращении за юридической помощью перед адвокатом никак не защищен и может полагаться лишь на ту же «презумпцию невиновности».
Конституцией России каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Гарантируется ли это право законопроектом? Им предусматривается получение статуса адвоката членами всех ныне действующих коллегий автоматически — без сдачи квалификационного экзамена — до 20 марта 2002 года. Такая привилегия предусмотрена и для кандидатов юридических наук.
Задача адвоката — отстоять ту или иную норму материального права, содержание которой доступно каждому. Клиент обращается к адвокату прежде всего потому, что не знает, как правильно это сделать, с какой стороны подойти к разрешению возникшей проблемы в процессуальном плане. Для квалифицированной помощи адвокату необходим практический опыт, которого не заменит ни один трактат.
Ученая степень, подтверждающая уровень научной зрелости в одной из многочисленных отраслей права, сама по себе не может служить гарантом возможности быстро сориентироваться в процессуальных тонкостях адвокатской деятельности. Так, по действующему законодательству наличие ученой степени не может быть основанием для занятия должности судьи. Почему же в отношении представителя защиты используется другая логика? Невозможно объять необъятное, и даже очень опытные адвокаты, как и судьи, предпочитают специализироваться на ведении одной или нескольких категорий дел. Уравнивание же в правах на получение статуса адвоката кандидата юридических наук с новоиспеченным — до 20 марта 2002 г. — членом какой-нибудь адвокатской конторы «Пупкин и партнеры» в комментариях не нуждается.
Законопроект не предусматривает дисциплинарной и материальной ответственности за качество юридических услуг — все его статьи по данному поводу носят декларативный характер, отсылая к иным, на сегодня не существующим, законам.
В проект Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» проникло робкое упоминание об адвокатских бюро и кабинетах, создаваемых по инициативе органов местного самоуправления. В связи с проблемой обеспечения предусмотренного Конституцией права на бесплатную юридическую помощь на необходимость создания муниципальных адвокатских объединений неоднократно указывало руководство Верховного Суда РФ. Законопроект в этом аспекте не привносит ничего нового по сравнению с действующим Положением об адвокатуре, которым также предусмотрена обязанность адвокатов оказывать такую помощь. В проекте, как и при существующем положении вещей, по-прежнему не решен вопрос о финансировании этих услуг. Представляется целесообразным установить законом порядок формирования и деятельности муниципальных адвокатских бюро и кабинетов, на которые возложить обязанность оказания бесплатной юридической помощи. Это значительно упростит решение вопросов финансирования и определит, кто и как конкретно отвечает за реализацию конституционного права малоимущих граждан.
Законотворческая деятельность требует прежде всего знаний эволюции права — без прошлого нет будущего. Основным законом — Конституцией — продекларировано право граждан на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе и бесплатной. Отчасти взаимоотношения защитника и клиента регламентированы главой 49 действующего Гражданского кодекса. Немало проверенных жизнью «классических» положений и отвечающих современности новелл содержится в действующем Положении об адвокатуре. Для создания справедливого и жизнеспособного, отвечающего современным требованиям закона необходимо взять все лучшее из старого, переработать и дополнить. Авторы законопроекта вместо этого попытались «изобрести велосипед». В результате конструкция получилась квазидемократическая, крикливо — декларативная, с явным креном в сторону удовлетворения исключительно корпоративных интересов — в соответствии с лозунгом о защищенности адвоката, якобы гарантирующей защищенность граждан. Представляется, что этот законопроект не разрешает проблем и внутри сообщества, и уж тем более не гарантирует правовой защищенности граждан.
