(Клочкова А. В.) («Культура: управление, экономика, право», 2006, N 4)
ПРОПАГАНДА НАСИЛИЯ И ЖЕСТОКОСТИ В СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ (КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)
А. В. КЛОЧКОВА
Клочкова А. В., кандидат социологических наук.
Террористические акты в США привели к определенной переоценке ценностей как в самой Америке, так и во всем мире. Изменилось, в частности, отношение к нравственному содержанию культуры, акцент был перенесен на созидательное начало. В долгий ящик были отложены произведения, переполненные живописанием насильственных сцен, несущие в себе разрушение личности. После 11 сентября 2001 г. Россия оказалась в числе первых по показу фильмов, изобилующих сценами насилия и жестокости. Даже захват Театрального центра чеченскими террористами и трагическая гибель заложников ни к каким позитивным сдвигам не привели. Во всем мире существуют корпоративные хартии журналистов, основной заповедью которых является принцип «Не навреди». В России же журналистам, как правило, неведомы ответственность и самоограничение. Напротив, превалирует явное стремление в погоне за сенсацией выдать любую шокирующую информацию, не задумываясь о ее проверке. Побороть искушение стать действующим лицом чрезвычайной ситуации крайне сложно. Далеко не все журналисты осознают необходимость анализировать возможные последствия своей профессиональной деятельности, в частности воздействие на общественное сознание. При этом любое выступление против засилья жестокости, насилия и безнравственности в СМИ пытаются объявить посягательством на свободу слова, массовой информации, на свободу творчества и самовыражения. В то же время специалисты в области теории воздействия обеспокоены интенсивным информационным загрязнением окружающей среды, представляющим угрозу духовной безопасности нашего населения. В последнее время наиболее популярными стали сериалы и художественные фильмы, главными героями которых являются представители криминального мира. Уже не вызывает сомнений политическая ангажированность многочисленных телевизионных проектов криминальной проблематики. Иначе чем можно объяснить засилье на телеэкране сериалов о «тяжелой» жизни преступных авторитетов, бандитов, воров, «братков» и околокриминальных слоев населения? Характерной чертой этих произведений является исключительная правильность и порядочность главных героев, в отличие от милицейских сериалов, в которых представители Фемиды зачастую и выглядят, и ведут себя нелицеприятно. Впервые проблема сращивания криминального мира и власти была поставлена в «Ворах в законе» (1988). В качестве примера последних лет, где правоохранительные органы уже открыто служат бандитам, можно привести следующие картины: «Ширли-Мырли», «День рождения Буржуя», «Бандитский Петербург», «Линия жизни». Правда, затмил все вышеназванное новый сериал «Бригада». Блестяще подобранный состав актеров, злободневная проблематика, захватывающая сюжетная линия, профессиональная режиссерская работа и берущее за душу музыкальное сопровождение подняли его рейтинг до небывалых высот и привели к телеэкранам миллионы телезрителей. Чему может научить молодежь этот фильм? Ответ однозначен — агрессии. Известно, что агрессивное поведение не является врожденным, а приобретается в процессе научения, а наблюдение сцен агрессии повышает общий уровень насилия в обществе. Учеными-криминологами как прогнозировались, так уже и подтверждаются факты создания в регионах бригад и совершения ими отдельных преступлений, аналогичных изображенным в сериале. Что же привлекает в образе главного героя? Естественность (С. Безруков не играет, а живет этой ролью), обаяние, душевность, благородство, преданность, сила духа, умение отвечать за свои поступки и брать ответственность на себя — и это лишь основные качества, в первую очередь бросающиеся в глаза, при этом трудно выделить хоть какие-либо его недостатки. Главный герой предстает перед нами как преданный друг, любящий муж и отец. Основной акцент делается на высокодуховные качества его натуры так, что мы забываем, что речь идет о преступнике. Этому способствует еще и тот факт, что основные преступления остаются за кадром, а перед нами разворачиваются в основном лишь высокие взаимоотношения в среде бандитов. В то же время отрицательным героем, его антиподом выступает представитель правоохранительных органов, образ которого настолько отвратителен, что еще более оттеняет блеск главного героя. Итак, налицо, с одной стороны, объект для подражания, а с другой — явное противопоставление двух полярных типов: образа врага народа, преследователя и обидчика обывателя в лице представителя правоохранительных органов и «светлого» образа преступного авторитета. Данная тенденция характерна как для телевизионных программ, так и для газетных публикаций, где сотрудники правоохраны, как правило, представляются корыстными, продажными, использующими в личных целях свое служебное положение и обирающими граждан, а «братки» и «паханы» предстают перед нами в обличье защитников обездоленных, убогих либо пострадавших от конкурентов, официальных властей или тех же правоохранительных органов. Чаще всего дифирамбы звучат из уст журналистов в адрес «воров в законе», руководителей преступных сообществ, «крестных отцов» российской мафии. Таким образом, такие фильмы, как «Бригада», вызывающие повышенный общественный интерес, с точки зрения криминологии, играют крайне негативную социальную роль, т. к. романтизируют образы представителей криминального мира, представляют их в качестве образца для подражания и дискредитируют работников правоохранительных органов. А как к проблеме героя нашего времени и к страсти демонстрации в СМИ разнообразных аномалий и патологий относятся сами деятели культуры? «Нет сегодня героя, — считает Л. Филатов, — а то, что нам преподносится под этим соусом, — это маленькие параметры благородства. Чуть человеческого в нечеловеке» <1>. В своем интервью всеми любимый артист обращает внимание и на последствия этого шквала негативной информации: «…количество пошлых и бездарных произведений множится с такой удручающей скоростью, что скрыться от них невозможно… Это ужасно, это формирует вкус нации». Данное высказывание еще раз подтверждает тот факт, что не только спрос рождает предложение, но и в не меньшей степени предложение способствует появлению и формированию самого спроса. И то, что мы вынуждены потреблять в качестве информации, переделывает и трансформирует нас самих, оказывая влияние и на наше подсознание. Постоянные убийства, катастрофы, трупы сыплются на нас как из рога изобилия с телеэкранов и из периодических изданий. «Нельзя приучать мозги к тому, что это норма. Лучше этому сострадать», — отмечает Л. Филатов и добавляет, что внутренний ограничитель — «это привилегия людей талантливых». ——————————— <1> Время дураков уходит? // Аргументы и факты. 2002. N 38. С. 17.
В настоящее время специалистами фиксируется процесс нарастающей криминализации общественного сознания. Это связано с криминогенной деформацией ценностно-нормативной системы общества, размыванием и девальвацией социально позитивных ценностей, установок, стереотипов поведения, нравственных идеалов людей. Он сопровождается широким распространением среди законопослушных слоев населения антиобщественных взглядов, представлений и установок, допускающих, оправдывающих, поощряющих, либо открыто провоцирующих нарушения уголовно-правовых запретов. В общественном мнении культивируются ценности и нормы криминальной среды, стереотипы правонарушающего, в том числе преступного поведения, якобы оправданного материальными, моральными, социальными, экономическими, политическими и иными соображениями <2>. ——————————— <2> Подробнее см.: Клочкова А. В., Пристанская О. В. Информационные предпосылки криминализации сознания. Вестник МГУ. Серия «Право» С. 27 — 38.
Проводимое нами начиная с 1995 г. криминологическое исследование представляет собой длящееся изучение материалов прессы, опубликованных в некоторых наиболее популярных печатных изданиях <3>. Целью его является подтверждение гипотезы о том, что средства массовой коммуникации оказывают криминогенное (то есть порождающее преступность) влияние на массовое сознание, причем это влияние является целенаправленным и достаточно интенсивным. ——————————— <3> Изучались, в частности, публикации газет: «АиФ», «Известия», «Комсомольская правда», «Московский комсомолец», «Российская газета», «Мегаполис-Экспресс», «Криминальная хроника» и др.
Помимо изучения прессы в исследовании применялся метод анкетного опроса нескольких категорий граждан, что позволило подтвердить гипотезу о негативном социально-психологическом влиянии СМИ на большинство опрошенных. Так, в числе социальных факторов, оказывающих влияние на криминальную ситуацию современной России, более 60% опрошенной нами студенческой молодежи указали на распространение СМИ материалов, пропагандирующих культ жестокости, насилия и сексуальной распущенности. На вопрос о том, какие чувства вызывают у вас и вашего окружения публикации и передачи средств массовой информации, посвященные проблемам преступности, школьники — учащиеся старших классов одной из московских школ, студенты МГУ им. М. В. Ломоносова и их родители дали следующие ответы (см. таблицу 1).
Таблица 1
Ответ Категории граждан Школьники Студенты Взрослые
1) вызывают У каждого У двух из трех У двух из трех ощущение страха третьего опрошенных опрошенных
2) порождают У каждого У каждого У каждого злость, раздражение второго второго второго и агрессивность
3) побуждают У каждого У каждого У каждого к насилию пятого пятого четвертого и жестокости к окружающим
Как видно из представленной таблицы, у значительной части респондентов из каждой группы опрошенных, соответствующие материалы СМИ вызывают не только негативные эмоции, но и побуждения к антиобщественным актам поведения по отношению к окружающим. Из числа опрошенных студентов лишь каждый шестой полагает, что публикации и передачи средств массовой информации улучшают криминогенную ситуацию в обществе, а каждый третий считает, что они помогают вскрывать причины преступности. Остальные из данной категории опрошенных расценивают влияние СМИ на реальные возможности противостояния общества преступности как негативные. Практически каждый второй связывает с их деятельностью усугубление напряженности в обществе, а каждый третий — усложнение работы правоохранительных органов. Каждый четвертый отмечает, что преступность изображается средствами массовой информации как обыденное явление, нечто неизбежное для определенного этапа развития общества. Возможно, результатом такого влияния СМИ и становится некоторое снижение социально-психологической напряженности, однако наряду с этим оно способствует привыканию к преступности, формированию неоправданной терпимости по отношению к ней. Тем самым в обыденном сознании снимаются психологические барьеры, стоящие на пути нарушения уголовного закона, препятствующие переходу на путь совершения преступлений. В настоящее время проходит второй этап исследования, заключающийся в изучении материалов периодических изданий по нескольким направлениям, в том числе на предмет пропаганды культа жестокости и насилия <4>. Определенный интерес представляет мнение по этому поводу студенческой молодежи, т. к. результаты негативного воздействия СМИ в первую очередь проявляются на еще не сформировавшейся психике и сознании молодых людей. 120 студентов юридических факультетов МГУ им М. В. Ломоносова и МГПУ дали свои определения этим понятиям, которые можно систематизировать по нескольким основным направлениям (см. таблицу 2). ——————————— <4> Исследование проводится совместно с НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ.
Таблица 2
Пропаганда СМИ
насилия % жестокости %
1. Призыв применения насилия 50,8 1. Призыв к беспричинной 27,3 как лучший способ разрешения агрессивности по отношению конфликтов путем демонстрации к человеку, обществу, государству, сцен любого вида насилия через демонстрацию жестокого (физического, морального, поведения как способа решения психологического), либо проблем. подачи аналогичной информации, сопровождающейся комментарием (часто скрытым, побуждающим к насильственным действиям) или без него.
2. Демонстрация способов 18,3 2. Демонстрация художественных 20,9 совершения жестоких фильмов, рекламных роликов, преступлений, фото — и мультфильмов, создание сайтов, видеоматериалов, художествен — освещающих кровавые преступления, ных фильмов, изобилующих различные акты жестокости, насильственными сценами сцены истязаний, а также создание в качестве, закономерности образа супергероя, добивающегося и нормы нашей жизни. своей цели через жестокость.
3. Культ грубой силы в СМИ как 14,2 3. Стирание грани между 15,5 средство решения любых проблем, нравственным и безнравственным пренебрежение к выбору средств, в обоснование принципа «инициация агрессии». «Кто сильнее — тот и прав», настрой общественных масс на антигуманное поведение.
4. Создание условий, позволяющих 10,8 4. Намеренное провозглашение 7,3 упрощенно относиться к явлениям, жестокости как нормы противоречащим основам морали повседневной жизни. и нравственности через влияние на психику «жестоких» образов и внушение на подсознательном уровне преимуществ выбора насильственной модели поведения.
5. Пропаганды насилия не 5,8 5. Пропаганды жестокости 5,5 существует, т. к. демонстрация не существует, т. к. демонстрация сцен насилия является актов жестокости является отображением реальности и закономерным отражением не оказывает воздействия жестокой реальности. в качестве призыва для подражания.
Пропагандой жестокости в СМИ, по мнению большей части опрошенных, является призыв к беспричинной агрессивности по отношению к человеку, обществу, государству, через демонстрацию жестокого поведения как способа решения проблем (27,3%). Данное определение является своего рода обобщением первого и второго определений пропаганды насилия. Несколько меньшая группа студентов суть этого понятия видит в демонстрации художественных фильмов, рекламных роликов, мультфильмов, создании сайтов, освещающих кровавые преступления, различные акты жестокости, сцены истязаний, а также создании образа супергероя, добивающегося своей цели через жестокость (20,9%). Данный подход тесно сопряжен со вторым определением пропаганды насилия. В основу третьего понимания положены такие понятия, как «мораль» и «нравственность»: стирание грани между нравственным и безнравственным в обосновании принципа «Кто сильнее — тот и прав», настрой общественных масс на антигуманное поведение (15,5%). Это определение частично соответствует четвертой дефиниции пропаганды насилия. В пропаганде жестокости видят ее намеренное провозглашение как нормы повседневной жизни 7,7% студентов. Наименьшая доля респондентов (5,5%) вообще считает, что пропаганды жестокости не существует, т. к. демонстрация актов жестокости является закономерным отражением жестокой реальности. Очевидно, что как бы ни была жестока сама жизнь, она не может оказывать столь сильное криминогенное влияние на сознание молодежи, как СМИ, обрушивающие на зрительско-читательскую аудиторию непомерные объемы информации разом и в концентрированном виде. Соответственно 5,8% опрошенных не усматривают какой-либо пропаганды насилия в СМИ, т. к. демонстрация сцен насилия, по их мнению, является отображением действительности и не оказывает воздействия в форме призыва для подражания. Это свидетельствует о наличии определенной группы молодежи, адаптировавшейся к современной криминальной обстановке, расцвету демонстрации насилия и жестокости на телеэкране, в периодических изданиях, художественных произведениях и литературе, ведущему к привыканию и невосприимчивости аудитории к человеческим страданиям, снижению ценности человеческой жизни. Около четверти опрошенных студентов (23,6%) считают, что пропаганда насилия и пропаганда жестокости в СМИ — это тождественные понятия. Следует отметить, что и для основной массы студентов, не отождествляющих указанные понятия напрямую, характерно непонимание каких-либо значимых различий между ними при формулировании собственных дефиниций. Сведенные в таблицу определения наглядно показывают, что в сознании молодежи понятия пропаганды насилия и жестокости в СМИ практически отождествляются даже при проявлении попыток их разграничения. Более того, пропаганда насилия, как правило, определяется через жестокость, как, впрочем, и пропаганда самой жестокости — через насилие. Ни один из студентов не увидел различий в глубине содержания понятий. Представляется, что сопоставляемые понятия можно разграничить по следующим основаниям. Насилие не всегда жестоко, т. к. может совершаться во благо человека и преследовать гуманные цели. В то же время жестокость всегда насильственна и может проявляться как в физическом, так и в психологическом и духовном давлении на личность. То есть насилие — более узкое понятие, и хотя насилие, как правило, сопровождается жестокостью, пропаганда насилия несет в себе меньшее зло для восприятия. Пропаганда жестокости, напротив, имеет большую смысловую нагрузку и является более пагубной с точки зрения влияния на общественное сознание в целом и молодежное в частности. Поскольку речь идет о пропаганде как насилия, так и жестокости, мы можем говорить о популяризации в СМИ жестокого насилия и насильственной жестокости, что не является тавтологией и имеет двойной эффект с криминологической точки зрения. 18,3 процента опрошенных считают пропаганду насилия демонстрацией жестокости в качестве естественной закономерности. Таким образом, практически каждый пятый студент обвиняет СМИ в целенаправленной пропаганде насилия. Основываясь на студенческих определениях, можно выделить основные способы негативного воздействия на общественное сознание, формирующие либо повышенную агрессивность по отношению к окружающим, либо, напротив, духовное очерствение, невосприимчивость к чужой боли: 1) призыв к применению насилия, беспричинной агрессивности по отношению к себе подобным или «инициация агрессии»; 2) излишне детализированная демонстрация насильственных актов расправы над жертвами преступлений; 3) намеренное акцентирование внимания аудитории на жестоких, насильственных действиях как норме повседневной жизни; 4) культ грубой силы в СМИ, создание жестокого образа супергероя, пренебрегающего выбором средств для достижения поставленной цели; 5) стирание грани между нравственным и безнравственным в межличностных отношениях. На втором этапе исследования в течение месяца (сентябрь — октябрь 2002 г.) изучались публикации следующих популярных изданий: «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Российская газета», «Мегаполис-Новости», «Жизнь», «Криминал». Количественный анализ показал, что за 30-дневный период в указанных источниках опубликовано 198 публикаций, демонстрирующих физическое насилие, 36 — сексуальное, 13 — психологическое, в 12 — описывались акты самоубийств (психическая агрессия), в 19 — присутствовала угроза насилия и жестокости. В 92 статьях демонстрировался сам процесс совершения насилия, а в 86 — лишь результаты его применения (имеются в виду ранения, смерть, телесные повреждения). В каких же формах нам преподносится этот животрепещущий материал: в информационной — 132 публикации, просветительской, с излишней детализацией — 30, в качестве разрушительного ознакомления с устрашающими подробностями — 36, в форме сенсации как способа привлечения аудитории — 27, иронической, с элементами ерничества — 13. Содержательный анализ материалов периодических изданий позволяет выделить те подходы к освещению проблем преступности и противодействия ей, которые оказывают потенциальное криминогенное влияние на формирование общественного мнения. Основная масса изученных публикаций на данную тему вольно или невольно способна производить эффект «массового устрашения», создается замкнутый круг нарастающего пессимизма в обществе. Такому восприятию способствуют многочисленные натуралистические живописания в популярных изданиях жестоких, садистских способов совершения преступлений, в том числе сопровождающихся некрофильными и каннибалистскими действиями по отношению к жертвам насилия. Несмотря на неоднозначность заключений на этот счет психологов, в среде специалистов по информационному воздействию преобладает мнение о том, что такого рода публикации способны произвести разноплановый эффект на разные категории читателей. У одних циничные, с элементами некрофильного смакования описания насильственной смерти могут вызвать нездоровое агрессивное возбуждение, у других — способствовать формированию душевной черствости и невосприимчивости к чужим страданиям, девальвируя ценность человеческой жизни в целом. Такая реакция наиболее характерна для лиц с неустойчивой психикой, включая подростков. Не случайно на IX Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями особое внимание уделялось связи преступности среди несовершеннолетних (и в первую очередь преступлений подростков с применением насилия) с «представлением, формируемым современными средствами массовой информации». Подчеркивалось, что именно в результате такого влияния СМИ меры, применяемые в отношении подростковой преступности, оказываются неэффективными. У определенной части читательской аудитории возможна реакция вынужденного привыкания к разгулу преступности как неотъемлемому атрибуту жизни. Это способствует неадекватному отображению в массовом сознании общественной опасности различных преступлений и повышению толерантности по отношению к преступникам. Возможно, именно общей эскалацией насилия как в реальной жизни, так и в ее изображении СМИ объясняется выявленное нашим исследованием неожиданно терпимое отношение студентов к лицам, причинившим тяжкое телесное повреждение, совершившим умышленное убийство. Каждый восьмой проявил желание дружить с убийцами или лицами, виновными в тяжком насилии <5>. Массированное засорение сознания зрителей и читателей сценами, связанными с физическими расправами, жестокостью и садизмом, способно породить у людей ощущение безысходности, беспомощности перед угрожающими криминальными посягательствами, гипертрофированное чувство страха перед преступностью, особенно уличной и насильственной. ——————————— <5> Подробнее см.: Клочкова А. В., Пристанская О. В. Информационные предпосылки криминализации общественного сознания. Вестник МГУ. Серия «Право» // 1999. Клочкова А. В. Правосознание студенческой молодежи. М.: Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 1998. N 1. С. 82.
Для большей наглядности и устрашения некоторые журналисты применяют специальные нововведения: на страницах, где помещены наиболее ужасающие подробности преступлений, алым цветом выделяются разбрызганные капли крови убиенной жертвы; в определенных изданиях практически все публикации независимо от содержания сопровождаются фотографиями полуобнаженных девушек, как правило, в непристойном виде; подробнейшее описание малейших нюансов совершения преступлений, особенно на сексуальной почве, преподносится читателю в виде художественно-порнографического повествования. Это касается и материалов, связанных с изнасилованием несовершеннолетних. Причем преподносится информация с таким смакованием мельчайших подробностей, что возникает естественное сомнение в психическом здоровье их авторов. Данные публикации могут быть рассчитаны лишь на лиц с психическими отклонениями, ибо если психически уравновешенный человек увлечется подобным чтивом, это незамедлительно скажется на его сознании. Явно излишний натурализм присутствует и в самих заголовках, рассчитанных на привлечение читательской аудитории («Крымские людоеды, или Ужин из печени», «Девушку выпотрошили в детском саду» и др.). Зачастую тяжкие преступления описываются с иронией, юмором. Так, например, материал, описывающий преступность, связанную с похищением женщин и садистским превращением их в «двуногих лошадок», участвующих в скачках вместо лошадей и ублажающих арабских миллионеров, назван «Девки скачут наперегонки». Не следует, по нашему мнению, выделять в заголовки и в подзаголовки информацию о наиболее негативных всплесках человеческой натуры, тем более на групповом или социальном уровне, как, например: «Молодежь Московской области ненавидит Москву и москвичей» или «Нам грозит стихийное воспроизводство фашистского движения». На страницах периодических изданий насилие не только демонстрируется при помощи различных форм изображения вплоть до иронической, сатирической и развлекательной, но постоянно преподносится нам в качестве угрозы тех или иных страшных грядущих событий. Ярким примером может служить следующее высказывание автора одного из наиболее популярных изданий: «…в ближайшее время следует, судя по всему, ожидать погромов, побоищ и драк куда более масштабных и, возможно, более организованных, чем те, что были на Царицынском рынке, на Манежной площади и у памятника Маяковскому». Создается впечатление, что одной из основных задач представителей СМИ является постоянное поддержание в обществе атмосферы страха и безысходности. Психологи, социологи и криминологи констатируют всплеск агрессивности среди детей и подростков. Об этом свидетельствует и тот факт, что в последнее время среди школьников становится модным ритуал празднования дня рождения, во время которого именинник получает столько жестоких ударов, сколько ему исполнилось лет. Наша страна стремительно догоняет некоторые «благополучные» европейские державы, где садизм в школах давно уже стал нормой. Так, 80% немецких преподавателей вынуждены констатировать у своих учеников склонность к измывательствам, практикующимся в тюремной среде. И эти дети очень часто бывают более жестокими, чем взрослые, т. к. в своей жестокости они, как правило, готовы идти до конца. Об этом свидетельствуют многочисленные зарубежные художественные фильмы о молодежи и для молодежи, которые также могут спровоцировать неуравновешенных подростков с несформированной психикой на подобное поведение, т. к. телеэфир превратился в кроваво-сексуально-огнестрельное месиво. Как зарубежными, так и нашими учеными доказано на примере точного повторения в жизни конкретных преступлений, показанных на телеэкране, что демонстрация насилия способствует принятию агрессивных моделей поведения благодаря тому, что насилие на телеэкране выглядит, как правило, привлекательно. В настоящее время социальные и криминогенные эффекты информационной деятельности СМИ вызывают в обществе особый интерес. Все более актуальным становится обсуждение проблем, связанных с введением на законодательном и правоприменительном уровнях ограничений свободы массовой информации. Не случайно на совместном заседании коллегии МВД и Прокуратуры РФ по проблемам борьбы с серийными убийствами и другими тяжкими преступлениями против личности в июне 2002 г. в качестве одного из основных криминогенных факторов выделена пропаганда СМИ жестокости, насилия и сексуальной распущенности. Симптоматично, что в последнее время все чаще и чаще в своих интервью представители культурной элиты акцентируют внимание на необходимости введения некоторых ограничений в средствах массовой информации. «Я желаю цензуры! …Но не идеологической, а нравственной, — восклицает А. Розенбаум. — Я вчера включил программу «Время»: из 40 минут один полуположительный сюжет и то — очередная сплетня. Все остальное — жертвы, катастрофы и трупы — крупным планом. Нельзя так прибивать народ своей же страны! Я не призываю скрывать плохое, но зачем же ежедневно сливать столько расчлененки и чернухи в главной новостийной программе страны?» А. Кончаловский подходит к этой проблеме с другой стороны. Свобода информации, по его мнению, это «главное оружие террористов»: «…покупают прежде всего новости, связанные с трагедиями. Если бы завтра была введена блокада на сообщения о террористических актах, количество безумных, бессмысленных взрывов, несущих гибель невинным людям, уменьшилось бы». Таким образом, выдающийся режиссер выступает за введение «жесточайшей цензуры на освещение террористических актов», т. к. «ограничение СМИ более эффективно, чем… тотальный контроль за всеми жителями планеты». Более половины населения страны считает, что на телевидении страны не должна царить полная и неограниченная свобода. По данным ВЦИОМ, 41 процент опрошенных настаивает на полном запрете телепрограмм и художественных фильмов, пропагандирующих культ насилия и жестокости, 90% — на частичном (до 21 часа). 23 процента респондентов также предлагают полностью отказаться и от криминальной хроники, сеющей страх посредством постоянного показа изувеченных трупов и вырабатывающей пессимистическое отношение к жизни <6>. В демократических странах введены не только временные ограничения для демонстрации СМИ актов насилия, агрессии, аномальных и патологических форм поведения, но и предусмотрено обязательное процентное соотношение между зарубежными и национальными программами, отдающее предпочтение последним и предполагающее соответствующие штрафные санкции за его нарушение. Так, например, во Франции фильмам и передачам собственного производства принадлежит 60% эфирного времени, в Венгрии — 51%, в Румынии — 50%. В России же, напротив, телевизионное пространство заполонено боевиками, ужастиками и фильмами-катастрофами иностранного производства. ——————————— <6> ТВЦ. «Посткриптум». 2003. 8 февр.
Конвенция о правах ребенка 1989 г. ориентирует государства-участники на поощрение средств массовой информации к распространению материалов, которые направлены на содействие социальному, духовному и моральному благополучию, а также здоровому физическому и психическому развитию ребенка <7>. С этой целью рекомендуется разработка «надлежащих принципов защиты ребенка от информации и материалов, наносящих вред его благополучию». ——————————— <7> Понятием «ребенок» в Конвенции охватываются несовершеннолетние в возрасте до 18 лет.
Соответствующие законодательные и цензурные ограничения в отношении некоторых направлений деятельности средств массовой коммуникации введены в зарубежных государствах со стабильной правовой системой, не опасающихся обвинений «в попрании свободы слова». В российских условиях пресекаются уже в зародыше любые попытки противостояния со стороны общества и государства информационной засоренности и вседозволенности в СМИ. При этом важно отметить, что законодательные запреты на распространение какой-либо информации, как показывает практика, — далеко не самое эффективное средство. Гораздо результативнее оказываются меры, направле нные на формирование профессиональной и гражданской ответственности журналистов, их правовой, нравственной и этической культуры.
