(Локтионова Ю. Ю.) («Общество и право», 2009, N 1)
К ВОПРОСУ О ВЗАИМОДЕЙСТВИИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ И СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
Ю. Ю. ЛОКТИОНОВА
Локтионова Юлия Юрьевна, адъюнкт кафедры Волгоградской академии МВД России.
Совсем недавно как в центральных, так и в региональных СМИ содержалось большое количество негативной информации о российских правоохранительных структурах, преимущественно о работе органов внутренних дел. Сегодня, по оценкам специалистов из Управления общественных связей Административного департамента МВД России, такая тенденция уменьшилась. Так, в 2007 г. было зафиксировано 327 публикаций критического характера по 214 отрицательным фактам в работе милиции. В 2006 г. их количество составляло 654 и 462 соответственно. Как видим, число подобных публикаций сократилось на 50%. Однако это еще не означает, что проблема негативного освещения работы ОВД в средствах массовой информации решена. Основными темами негативных материалов, распространяемых СМИ, являлись: превышение должностных полномочий, злоупотребление служебными обязанностями, получение взяток, халатность и непринятие должных мер по отдельным заявлениям граждан. Как правило, после обнародования таких сообщений назначаются служебные и иные проверки, в ходе которых нередко выясняется, что распространенные в СМИ сведения преувеличены, неправильно истолкованы или вообще не соответствуют действительности. Отечественным законодательством предусмотрена ответственность журналиста за распространение недостоверных сведений: в гражданском законодательстве об этом говорит ст. 152 ГК РФ (ущемление чести, достоинства и деловой репутации), в уголовном — ст. 129 УК РФ (клевета), а в основном Законе, регламентирующем профессиональную деятельность журналистов, «О средствах массовой информации» — ст. ст. 43 — 46 (опровержение, ответ). На деле названные нормы законов удается реализовать довольно редко. Это актуальная проблема, так как в условиях широких демократических свобод, предоставленных СМИ не только в России, но и за рубежом, уже давно существует обширная практика заказных материалов, в том числе направленных и на дискредитацию правоохранительных органов. По нашему мнению, любая информация, распространяемая массово, как имеющая положительный заряд, так и носящая скабрезный, издевательский характер, отражается на уровне доверия населения к милиции. Поэтому следует предпринимать дополнительные меры, не противоречащие конституционным принципам, по недопущению злонамеренной деятельности лиц, функционирующих в сфере массовых коммуникаций, которые имеют цель опорочить честь сотрудника милиции. Часть вторая ст. 51 Закона «О средствах массовой информации» запрещает распространять информацию с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями. Статья 49 этого Закона обязывает журналиста проверять достоверность сообщаемой им информации. Кодекс профессиональной этики российского журналиста, разработанный в 1994 г., фактически дублирует это положение. Несмотря на законодательно установленные нормы, сообщения не только в зарегистрированных СМИ, но и распространяемые журналистами через многочисленные средства массовой коммуникации (интернет-ресурсы, сервисы операторов сотовой связи и т. п.), очень часто не соответствуют ни юридическим, ни этическим требованиям. В последнее время в научной и публицистической литературе все чаще высказывается мнение о необходимости законодательно исключить ответственность журналистов за диффамацию <1>, т. е. распространение порочащих сведений. В частности, не применять к ним нормы ст. 152 ГК РФ и ст. 129 УК РФ. Авторы таких предложений считают, что их реализация будет способствовать развитию свободы слова и печати. Мы полагаем, что такое мнение не справедливо и не обоснованно, так как перед законом все должны быть равны и распространение принципа неприкосновенности по отношению к журналистам было бы необъективным. Кроме того, от действий недобросовестных журналистов должна существовать и действовать правовая защита чести, достоинства, деловой репутации физических и юридических лиц. Данный институт признавался законодательством дореволюционной России. В демократическом мире — ряде стран ЕС и в США — диффамация рассматривается как наказуемое деяние, хотя и не в уголовном порядке. Это вполне оправданно. «Многие правоведы — констатируется в литературе, — считают, что расширение свобод прессы, которое происходило в течение нескольких прошедших десятилетий, достигло своего предела» <2>. ——————————— <1> Например, выступление Генсекретаря Совета Европы Терри Дэвиса 2 мая 2006 г. с призывом к странам — членам организации отменить уголовное преследование журналистов за диффамацию. <2> Вандерет Р. Американское диффамационное право и судопроизводство: Обзор законодательства и практики судебной защиты чести и достоинства в США / Институт проблем информационного права; пер. Американской ассоциации юристов (Серия «Журналистика и право». Вып. 53).
Для того чтобы иметь дополнительные реальные механизмы защиты авторитета органов внутренних дел сегодня, законодательство должно содержать норму, которая бы запрещала журналисту, уличенному компетентными должностными лицами в заказной публикации, направленной против правоохранительных структур государства, в последующем профессионально заниматься журналистской деятельностью. По нашему мнению, это необходимо сделать, исходя из того, что многие негативные клеветнические материалы о работе милиции в СМИ обнародовались и обнародуются с единственной целью — опорочивания ее чести, достоинства и деловой репутации. Так, в 2005 г. одно из региональных печатных изданий, пользующихся большой популярностью у читателей и, следовательно, у рекламодателей, опубликовало материал о задержании лидера преступной группы в одном из жилых массивов сотрудниками спецподразделений милиции. В ходе операции из огнестрельного оружия был ранен ребенок. Газета, за неимением более или менее подробной информации, сослалась на слова местного жителя пожилого возраста, который заявил, что сотрудники ОВД сработали «на редкость безграмотно». Данное утверждение не имело под собой абсолютно никаких оснований, не подтверждалось ни результатами соответствующих проверок происшедшего, ни заявлениями официальных лиц. Безусловно, самую большую сложность представляет трактовка таких необоснованных умозаключений, тем более что в настоящее время закон не содержит четкого разграничения таких понятий, как «сведения, порочащие честь и достоинство» и «оценочное мнение». «Вопрос о том, где проходит граница между утверждениями, не дающими основания для судебного преследования, и ложными, клеветническими утверждениями, широко обсуждается в американском праве, включая полемику о том, дают ли такие типы обвинений, как «нацист», «фашист», «коммунист», «расист», «мошенник» и аналогичные утверждения, основания для обращения в суд» <1>. В России судебные иски в миллионы долларов против СМИ не так распространены, как на Западе, поэтому многие журналисты позволяют себе вольные, бездумные высказывания, которые наносят не только непоправимый урон престижу ОВД, но и снижают эффективность работы милиции в самом приоритетном направлении сегодня — в профилактике преступлений, так как осуществляется она при одном непременном условии — доверии общества. ——————————— <1> Там же.
При всем этом необходимо отметить, что степень влияния СМИ на современную жизнь все возрастает. Определенные круги журналистов — пулы <1> на постоянной основе специализируются в освещении работы исключительно тех или иных государственных учреждений. Ряд из них оказывает существенную помощь правоохранительным органам, систематически публикуя информацию превентивного характера: о способах совершения мошенничеств, о правилах поведения в случае обнаружения денежных знаков с признаками подделки и т. п. Нередко именно журналистам первым становится известно о различных преступных фактах. В нашей стране существует специальный институт журналистских расследований <2>, благодаря которому общественности становится известно о многих нарушениях закона, не выявленных или скрытых правоохранительными структурами. Тем не менее, не имея знаний и навыков, которыми обладают уполномоченные должностные лица, журналисты в своих публикациях совершают много ошибок, которые наносят вред будущему расследованию и подвергают опасности жизнь и здоровье самого автора. Часто их материалы оказываются просто преждевременными. Закон «О средствах массовой информации» не содержит нормы, обязывающей журналиста сообщать правоохранительным органам о выявленных им в ходе осуществления своей профессиональной деятельности признаках совершенного или готовящегося преступления, хотя, по нашему мнению, в современных условиях развития средств массовой информации она необходима. ——————————— <1> Точнее журналистский пул — это группа работников различных СМИ, освещающая то или иное событие. <2> Константинов А. Д. Журналистское расследование. М.: Олма-пресс, 2001.
Сегодня Закон «О средствах массовой информации» запрещает журналистам использовать свои права по сбору информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся редакцией средства массовой информации. Однако специфика деятельности СМИ такова, что предоставление сведений журналистами сотрудникам ОВД вполне могло быть использовано оперативно-розыскными подразделениями в целях борьбы с преступностью и обеспечения безопасности общества. Сами же журналисты могут привлекаться как лица, содействующие оперативно-розыскным органам. Тем более что в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» они не указаны как лица, привлечение которых к осуществлению оперативно-розыскной деятельности не допускается. В связи со сказанным мы считаем, что ст. 51 «Недопустимость злоупотребления правами журналиста» Закона РФ «О средствах массовой информации» нуждается в дополнении фразой «кроме государственных органов в целях раскрытия и расследования преступлений» и изложении ст. 51 в следующей редакции: «Не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации, кроме государственных органов, в целях раскрытия и расследования преступлений». Иногда считают, что деятельность СМИ и структур, наделенных оперативно-розыскными полномочиями, очень схожа, и даже высказывается мысль, что возможностей у журналистов намного больше, так как они менее ограничены законом в способах и средствах поиска информации. Исходя из этого, представляется необходимым и дальше законодательно разрабатывать данное направление и практически развивать взаимное сотрудничество органов внутренних дел и средств массовой информации.
