Специалист по вопросам внешнеэкономической деятельности. Заслуженный юрист РСФСР.
Родился в 1927 г. в Москве. В 1950 г. окончил Московский институт внешней торговли. За время трудовой деятельности работал в системе Министерства внешней торговли СССР — в Центральном аппарате, а также во внешнеторговых объединениях (1950 — 1982). Работал за рубежом: 1951 — 1954 гг. — в Румынии, 1965 — 1969 гг. и 1982 — 1987 гг. — в Нью — Йорке. 1987 — 1992 гг. — начальник Управления правового обеспечения внешнеэкономических связей Министерства юстиции СССР. В настоящее время преподает в вузах курс правового регулирования внешнеэкономической деятельности. Является арбитром Коммерческого арбитража при Московской Торгово — промышленной палате.
Автор множества научных работ, опубликованных в различных научных журналах России и за рубежом.
Согласно гражданскому и торговому праву России и иностранных государств любой договор (сделка) является законом для сторон, его заключивших. В случае невыполнения или ненадлежащего выполнения договора, потерпевшая сторона вправе требовать от стороны, нарушившей договор, возмещения понесенных ею убытков. Такова общая норма об ответственности. Вместе с тем в ряде случаев законодательства государств и международные договоры допускают освобождение стороны, не выполнившей договор, от ответственности, если невыполнение явилось результатом объективных, находящихся вне ее контроля (без ее вины) обстоятельств, которые не позволили стороне исполнить договор надлежащим образом. Такие обстоятельства в праве различных стран именуются по-разному: «непреодолимая сила» (Россия), «форс — мажор» (Россия и Франция), «фрустрация» (США и Англия), «препятствие вне контроля стороны» (Венская конвенция 1980 г.).
Суть их одна — освобождение от ответственности за невыполнение договора, а правовая конструкция различна, поскольку основана на разных принципах подхода права того или иного государства к данной проблеме.
Для всех систем права общими чертами обстоятельств непреодолимой силы (ОНС) являются следующие:
— непредвиденность сторонами указанных обстоятельств при заключении договора, их чрезвычайный характер, появление извне;
— возникновение ОНС после заключения договора;
— непредотвратимость для сторон самих ОНС или их последствий;
— наличие прямой причинной связи между ОНС и неисполнением договора;
— необходимость документального подтверждения соответствующей стороной факта наличия ОНС и времени их действия, подтверждаемых надлежащими сертификатами, выдаваемыми компетентным независимым органом (как правило, торговой палатой соответствующих стран), с приложением к ним необходимых документов (справки ветеринарной и метеорологической служб, документы о распоряжении властей и пр.);
— освобождение от ответственности в течение всего периода времени, когда действовали обстоятельства;
— отсутствие в законодательстве государств определения понятия «ОНС», а также перечня обстоятельств, являющихся непреодолимой силой.
Все указанные вопросы находят конкретное отражение в судебной практике соответствующих государств.
Непреодолимая сила в праве России
Этот вопрос регулируется статьей 401 пункт 3 ГК РФ, где установлено, что «Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств». Итак, для отнесения к ОНС какого-либо события необходимо следовать двум критериям — его чрезвычайности (сюда же относится и непредвиденность) и непредотвратимости при данных условиях обстоятельств. Перечня ОНС в ГК РФ не содержится, однако в той же статье прямо предусмотрено, что к ОНС не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагента должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника денежных средств.
В международной коммерческой практике российских предпринимателей ОНС обычно именуются форс — мажором, а коммерческой и арбитражной практикой выработано несколько групп форс — мажора. Это:
— форс — мажор, который признается судом (арбитражем) таковым, если он согласно закону подпадает под все критерии чрезвычайности и непредотвратимости;
— так называемый договорный форс — мажор, т. е. такой, который сами стороны предусмотрели в договоре, в том числе и такие обстоятельства, которые, не будь их в договоре, не могли бы быть признаны судом форс — мажором, например забастовка на предприятии продавца товара, трудности с получением транспорта для перевозки груза, перебои с водо — и электроснабжением и т. п.
По характеру влияния на исполнение договора форс — мажор подразделяется на следующие три основные группы:
1) стихийные природные явления, к которым относятся землетрясение, наводнение, цунами, оползни, торнадо, снежные заносы, пожар (если он вызван стихийными бедствиями) и т. д.;
2) обстоятельства публичного (общественного) характера, затрагивающие различные сферы социальной жизни, среди них эпидемии и объявленные карантины, гражданские беспорядки и волнения, бойкоты и общенациональные или отраслевые забастовки, война и военные операции и т. д.;
3) действия властей. В эту группу попадают такие действия, как запрещение экспорта и импорта в торговле с соответствующей страной (эмбарго), ограничение или запрет перевозок грузов, международные санкции, налагаемые международными организациями (например: запрещение торговли с Ираком, Ливией, Югославией) и другие.
Свидетельства о наличии и продолжительности форс — мажорных обстоятельств выдаются Торгово — промышленной палатой РФ в соответствии с Законом РФ от 7 июля 1993 г. «О торгово — промышленных палатах в Российской Федерации». На его основе ТПП РФ утвердила Положение от 30 сентября 1994 г. «О порядке свидетельствования ТПП Российской Федерации форс — мажорных обстоятельств», которые должны иметь в виду предприниматели.
В дальнейшем, после принятия ГК РФ, в законодательство РФ включались положения о непреодолимой силе, однако, как и в ГК РФ, без определения самого понятия. При этом термин «непреодолимая сила» был выделен из перечня других обстоятельств, освобождающих от ответственности, которые не рассматривались как обстоятельства непреодолимой силы.
Например, в Кодексе торгового мореплавания РФ 1999 г. в статье 166 «Ответственность перевозчика» установлено следующее:
«1. Перевозчик не несет ответственность за утрату или повреждение принятого для перевозки груза либо за просрочку его доставки, если докажет, что утрата, повреждение или просрочка произошли вследствие:
1) непреодолимой силы;
2) опасностей или случайностей на море и в других судоходных водах;
3) любых мер по спасанию людей или разумных мер по спасанию имущества на море;
4) пожара, возникшего не по вине перевозчика;
5) действий или распоряжений соответствующих властей (задержания, ареста, карантина и других);
6) военных действий и народных волнений;
7) действия или бездействия отправителя или получателя;
8) скрытых недостатков груза, его свойств или естественной убыли;
9) незаметных по наружному виду недостатков тары и упаковки груза;
10) недостаточности или неясности марок;
11) забастовок или иных обстоятельств, вызвавших приостановление либо ограничение работы полностью или частично;
12) иных обстоятельств, возникших не по вине перевозчика, его работников или агентов».
Как видно, «непреодолимая сила» стоит здесь обособленно, а некоторые иные обстоятельства (пожар, действия властей, военные операции и др.), которые по своему характеру могли бы подпасть под непреодолимую силу, перечислены отдельно и не рассматриваются в качестве ОНС, что представляется довольно странным. Что же касается самой непреодолимой силы, то для освобождения перевозчика от ответственности по этому основанию он должен указать на конкретное событие как на непреодолимую силу и при этом доказать, что оно именно таковым и являлось. Подход для этого должен быть тот, что определен статьей 401 пункт 3 ГК РФ с учетом судебной (арбитражной) практики и применением тех критериев, которые были указаны ранее.
Форс — мажор в праве европейских континентальных стран
Рассмотрим этот вопрос на примерах права Франции и Германии.
Французское право. В общей форме данный вопрос регулируется Французским гражданским кодексом, а также судебной практикой и доктриной. В Кодексе не дано определение понятия форс — мажора (Force majeure). Оно выработано судебной практикой и доктриной. Признаки форс — мажора в целом совпадают с теми, которые выработаны международной коммерческой практикой. Они схожи и с практикой России.
Для наличия форс — мажора характерно следующее:
— событие или обстоятельство должно быть для соответствующей стороны посторонним (так называемая посторонняя причина — cause etrangere), возникшим без ее вины. На это прямо указано в статье 1147 ФГК, в которой установлено, что «…должник присуждается, при наличии оснований, к уплате убытков, возникших как вследствие неисполнения обязательства, так и вследствие опоздания в исполнении, во всех случаях, когда он не удостоверит, что неисполнение происходит в силу посторонней причины, которая не может быть поставлена ему в вину, и если, кроме того, с его стороны не было никакой недобросовестности».
Субъективный подход должника не принимается во внимание, на что указано в статье 1148 ФГК: «Нет оснований для взыскания каких-либо убытков, если вследствие непреодолимой силы или случайного события должник встретил препятствия к тому, чтобы дать или сделать то, к чему он был обязан, либо сделал то, что ему было воспрещено»;
— для форс — мажорного обстоятельства характерна его непредвиденность (imprevisibilite), и оно также не должно быть субъективным. При этом применяются критерии объективного подхода (ст. 1150 ФГК);
— непредотвратимость (inevitabilite). Затруднения при исполнении обязательства не подпадают под это понятие, даже если они существенно влияют на материальное положение должника и носят чрезвычайный характер.
Германское право. С точки зрения принципов подхода к проблеме форс — мажора (Hohere Gewolt) оно во многом схоже с французским. Но и Германский гражданский и торговый кодексы тоже не дают определения понятия «форс — мажор». Оно, как и в других системах права, выработано судебной практикой и доктриной. Германские суды при решении вопроса о наличии форс — мажора учитывают следующие факторы:
— обстоятельство форс — мажора не должно быть поставлено в вину должнику;
— признаками форс — мажорных обстоятельств является их непредвиденность (Unvorherschbarkeit) и непредотвратимость или неизбежность (Unvermeidbarkeit);
— внешний характер события по отношению к должнику, его появление извне (Betriebsfremdkeit);
— чрезвычайность (Aussergewohnlichkeit), т. е. редко случающееся явление.
Естественно, что надлежащую оценку конкретным происшедшим событиям дает суд, руководствуясь указанными выше критериями.
Непреодолимая сила в странах «Общего права»
Этот вопрос рассматривается нами на примерах двух основных государств, где действует указанная система права.
Великобритания. Невозможность исполнения договора по английскому праву связана с доктриной «фрустрация» (Frustration). В правовой литературе это понятие в русской терминологии именуется по-разному: «тщетность договора», «отпадение цели договора», «расстройство планов». Мы будем придерживаться термина «фрустрация», поскольку в российском праве аналога этому понятию нет.
Фрустрация — это особый вид, хотя и схожий в чем-то с непреодолимой силой. Данное понятие появилось в английском «Общем праве» не сразу и прошло длительный путь развития. Когда-то принцип английского права был таков: договор, несмотря ни на что, должен безусловно исполняться. На стороны возлагалась абсолютная ответственность за неисполнение, т. е. ничто не может освободить стороны от ответственности, независимо от того, виновны они или нет. Принцип гласил: сторона должна исполнить договор, не исполнила — плати убытки (Perform or pay damages). Деньги заменяли все. Ведущим судебным прецедентом по этому вопросу было дело «Paradine v. Jane» (1647 г.).
В дальнейшем это жесткое требование «Общего права» было значительно трансформировано и возникла доктрина «фрустрация», начало которой положило дело «Taylor v. Caldwell» (1862 г.) Эта доктрина исходит из того, что в ряде случаев сторона, нарушившая договор, не несет ответственности перед другой стороной, если нарушение договора явилось результатом причин, которые были объективными и их нельзя было преодолеть. Затем судебная практика и законодательство выработали основанные на указанной доктрине принципы освобождения должника от ответственности. Вот основные из них:
— гибель предмета договора, если он является существенным для его исполнения, освобождает сторону от ответственности, и договор расторгается. Этот принцип был закреплен в Законе о продаже товаров (ред. 1979 г.), согласно которому гибель предмета договора, определенного индивидуальными признаками, освобождает продавца от ответственности, если она произошла без вины продавца или покупателя до перехода риска случайной гибели на покупателя;
— принцип «гибели предмета» договора распространялся и на другие виды «фрустрации». Сюда относятся случаи:
* отпадения цели договора, которая не могла быть материализована после заключения договора;
* появления последующей незаконности договора в силу принятия какого-либо нормативного акта (Supervening Illegality), но при условии, что незаконность сделки затрагивает ее существо;
* «фрустрация» не применяется, если соответствующее обстоятельство, подпадающее под нее, было вызвано самой стороной, которая на нее ссылается.
Право США. Вопросы освобождения от ответственности регулируются в этой стране как нормами «Общего права», так во многом и статутным правом. Что касается первого, то здесь, как и в Англии, применяется доктрина «Фрустрация». В статутном праве вопросы освобождения от ответственности в сфере предпринимательской деятельности регламентируются в «Единообразном торговом кодексе» (ЕТК), действующем практически во всех штатах. Постановления ЕТК по этому вопросу имеют свои существенные особенности, отличные от норм «Общего права», которые заключаются в следующем.
В ЕТК предусмотрены две другие доктрины, связанные с фрустрацией — impossibility (невозможность) и impracticability (коммерческая невозможность). Все они трактуются отдельно, хотя в общем плане эти доктрины представляют собой, по выражению американских юристов, «различные вариации одной темы». И каждая в отдельности касается вопросов освобождения от выполнения договорных обязательств в связи с наступлением непредвиденных обстоятельств. Эти вопросы регулируются статьей 2 ЕТК. Прежде чем более подробно рассмотреть ее положения, необходимо остановиться на теоретических примерах, раскрывающих сущность этих доктрин.
Первый пример. Иностранный поставщик заключил с американской фирмой долгосрочный контракт на поставку сырой нефти в США. Через год власти страны поставщика запретили экспорт нефти из страны. В этом случае продавец вправе сослаться на невозможность (impossibility) выполнения контракта как обстоятельство, освобождающее его от ответственности, поскольку непредвиденные действия властей сделали невозможным для поставщика выполнение контракта (юридически невыполнимым).
Второй пример. Тот же случай, но только теперь уже власти иностранного государства установили экспортный налог в размере 500% от стоимости экспортируемой нефти. Обстоятельством, освобождающим продавца от поставки, в этом случае явилась бы не полная невозможность исполнения, а коммерческая невозможность, так как юридическая возможность поставки нефти у продавца имелась — не было прямого запрета, но выполнить свое обязательство он мог только путем огромного увеличения своих расходов. Налог сделал контракт коммерчески неисполнимым для продавца.
Третий пример. Опять тот же случай, но на сей раз события развивались так. Год спустя после подписания контракта отношения между неким иностранным государством и США обострились, и, как следствие, американские потребители нефтепродуктов начали бойкотировать покупку тех нефтепродуктов, которые были изготовлены из нефти иностранного государства. В связи с этим для покупателя (перепродавца) американский рынок сразу отпал. При сложившейся ситуации обстоятельством, освобождающим покупателя от ответственности перед продавцом за отказ принять нефть, явилась бы фрустация, ибо именно перепродажа нефти на рынок США служила основной предпосылкой для заключения контракта. Непредвиденное при заключении сделки обстоятельство привело к тому, что отпала как таковая сама цель этой сделки.
Итак, во всех трех случаях речь идет о непредвиденных обстоятельствах. Стороны не могли предвидеть наступление таких обстоятельств при совершении ими коммерческой сделки. Таковы общие замечания в отношении этих доктрин.
Остановимся теперь на соответственных положениях статьи 2 ЕТК, которые были сформулированы при разработке проекта кодекса исходя из наличия указанных доктрин в праве США. В них рассматриваются случаи освобождения от ответственности за нарушение договора при наступлении непредвиденных обстоятельств.
Статья 2-613 рассматривает ситуацию, когда товары, наличие которых предполагалось при совершении сделки, уничтожены без вины любой из сторон. Например, договором купли — продажи предусматривалась продажа особой антикварной автомашины «Форд», которая была уничтожена без вины сторон. В этом случае договор расторгается в связи с гибелью предмета договора, определенного индивидуальными признаками.
Применение положений этой статьи обусловлено необходимостью наличия трех обстоятельств:
1) товар должен быть идентифицирован, т. е. индивидуально определен при совершении сделки;
2) гибель предмета договора должна иметь место без вины сторон;
3) риск случайной гибели товара еще не должен перейти с продавца на покупателя.
Положения этой статьи не распространяются на товары, определенные родовыми признаками.
Статья 2-614 касается несколько иной проблемы. Она регулирует случаи, когда изменились согласованные в контракте способы выполнения контрактных обязательств, а именно: отпадение согласованного способа отгрузки товара и согласованного порядка платежа. Если наступила невозможность выполнить отгрузку согласованным способом без вины сторон (нет причала, невозможность фрахтования и т. п.), то в этом случае договор не расторгается, как это имеет место в статье 2-613, а закон допускает применение «разумного коммерческого субститута».
Например, если в силу запрета властей покупатель не может осуществить платеж, предусмотренный в контракте, то продавец вправе задержать отгрузку товара до тех пор, пока покупатель не обеспечит «коммерчески приемлемого эквивалента». Если же товар уже был отгружен, то в этом случае будет считаться, что покупатель произвел платеж правомерно, но при условии, что такой платеж соответствует принятому в стране покупателя регулированию (даже если платеж коммерчески не эквивалентен платежу, согласованному в контракте), которое не носит «дискриминационного или кабального» характера.
Следует иметь в виду, что согласно статье 2-614 замена способов выполнения договора может иметь место только тогда, когда согласованный способ выполнения становится «коммерчески неисполнимым» (commercially impracticable), а для этого необходимо наличие веских причин (однако этот принцип не распространяется на платежи по аккредитиву, условия которого изменению и замене не подлежат).
Статья 2-615 регулирует вопрос об освобождении от ответственности за нарушение договорных обязательств продавцом (юристы США полагают, что эта статья в равной степени относится и к покупателю), если выполнение договора оказалось «коммерчески невозможным» в результате наступления такого непредвиденного при заключении контракта обстоятельства, «ненаступление которого являлось основной предпосылкой заключения контракта». О каких непредвиденных обстоятельствах может идти речь в данном случае? Одним из наиболее спорных вопросов является вопрос об освобождении от ответственности в связи с увеличением расходов и ростом цен.
Как правило, суды не признают рост цен и расходов в качестве обстоятельства, освобождающего от ответственности. Причина этому одна: продавец должен обладать вескими доказательствами, чтобы представленные им обоснования удовлетворяли требованиям статьи 2-615.
Исходя из смысла статьи 2-615 продавец, чтобы освободить себя от выполнения контрактных обязательств, должен доказать три обстоятельства, а именно:
1) контракт не должен содержать условия о том, что продавец принял иск на себя, связанный с наступлением непредвиденного обстоятельства (например, риск роста цен);
2) наступление непредвиденного обстоятельства (рост цен) сделало выполнение контракта «коммерчески невозможным» (но сразу же отметим, что обычный рост цен и расходов не является подобным обстоятельством. Речь должна идти о столь разительном росте цен (dramatic increase), который сделал договор практически запретительным к выполнению (essentially prohibitive);
3) коммерческая невозможность явилась результатом «наступления такого непредвиденного обстоятельства, ненаступление которого являлось основной предпосылкой заключения контракта» (the occurrence of a contingence the non — occurrence of which was a basic assumption on which the contract was made).
Важным условием для определения возможности применения статьи 2-615 является предвидение обстоятельства. Изменение уровня цен в настоящее время стало столь обычным явлением, что суды уже не рассматривают его в качестве непредвиденного обстоятельства, освобождающего от ответственности. Стороны, заключая долгосрочные сделки, как правило, включают в контракт оговорки, регулирующие последствия изменения уровня цен. В качестве примера, иллюстрирующего отношение американского суда к указанному вопросу, может служить дело «Eastern Air Lines v. Gulf Oil Corp.».
В связи с ростом цен на нефть ответчик потребовал расторжение контракта. Суд отверг позицию ответчика о применении статьи 2-615. Во-первых, суд установил, что 1973 г. (год энергетического кризиса) был лучшим финансовым годом для «Галф», а в 1974 г. его доходы возросли еще на 25%. Неубедительно для суда прозвучал и такой довод, что якобы рост цен тяжелым бременем лег на плечи ответчика. И все же более важно другое. В своем решении суд отметил, что даже если бы «Галф» доказал наличие больших финансовых потерь, то и тогда статья 2-615 была бы неприменима в деле, поскольку события, связанные с энергетическим кризисом, могли быть разумно предвидены при заключении сделки. Все связанное со Средним Востоком было всем настолько хорошо известно, что, безусловно, последствия происходящего могли быть предвидены сторонами.
Единственным делом, в котором на основании статьи 2-615 был удовлетворен иск, связанный с ростом цен и расходов, является дело по иску «Aluminum Co. Of America v. Essex Group, Inc.» (так называемое дело «Акоа» — Alcoa case).
Согласно долгосрочному контракту «Алкоа» обязалась перерабатывать поставляемый ей фирмой «Эссекс» глинозем в алюминий, предназначавшийся для той же фирмы, по цене 15 центов за фунт. И хотя контракт не содержал оговорки по поводу корректировки цены, он не позволял «Алкоа» увеличивать ее в том же темпе, что и рост расходов самой фирмы. Суд подсчитал, что «Алкоа», однако, может понести ущерб к концу срока выполнения контракта, соразмерный 75 млн. долл. В то же время фирма «Эссекс» получала от сделки огромную прибыль. Опираясь на потери «Алкоа», явившиеся результатом роста производственных расходов, суд изменил своим решением условие контракта о цене.
Следует отметить, что данное решение суда было подвергнуто критике со стороны многочисленных фирм и юристов. Один из его противников отозвался о нем так: «Если другие суды примут концепцию, подобную в деле «Алкоа», то контракты, особенно долгосрочные, станут — и это вполне очевидно — в меньшей степени обеспеченными».
В качестве примера, иллюстрирующего вопросы полной «невозможности» и «коммерческой невозможности» исполнения (ст. 2-613 и ст. 2-615), является дело по иску «Bende & Sons, Inc. v. Grown Recreation, Inc.».
В этом деле истец обязался поставить правительству Ганы обувь для военнослужащих, а фирма «Киффе» (отделение ответчика) обязалась поставить истцу, фирме «Бенде», такую обувь. Товар был изготовлен в Корее и отгружен на Западное побережье США. Затем он был погружен в железнодорожные вагоны для доставки в порт Восточного побережья. В пути поезд сошел с рельсов, в результате чего большинство груза было уничтожено, причем до перехода риска с продавца («Киффе»). «Бенде» предъявила иск «Киффе», которая не удовлетворила его, ссылаясь при этом на статьи 2-613 и 2-615, т. е. на факт уничтожения товара без вины сторон и невозможность предвидения уничтожения в результате железнодорожной катастрофы. Суд отклонил оба довода ответчика. Что касается первого, то он отметил: товар не был идентифицирован до заключения сделки — контракт относился к товару, обусловленному родовыми признаками (обувь корейского производства). По поводу непредвидения суд отметил: крушение при перевозке является легко предвидимым обстоятельством, которое стороны могли предугадать. А потому суд признал «Киффе» ответственной за непоставку, и ей было вменено в обязанность оплатить убытки истцу.
Непреодолимая сила в международных
договорах и документах
Это обстоятельство регулируется Конвенцией ООН 1980 г. о договорах международной купли — продажи товаров, которой посвящена статья 79. Однако следует отметить, что терминология, принятая по этому вопросу в Конвенции, отличается от той, которая применяется в праве и практике государств. В Конвенции говорится не о непреодолимой силе или форс — мажоре, а используется иной термин — «препятствие вне контроля стороны» (impediment). Так, в статье 79 пункт 1 Конвенции установлено, что «…сторона не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств, если докажет, что оно было вызвано препятствием вне контроля и что от нее нельзя было разумно ожидать принятия в расчет этого препятствия при заключении договора либо избежания или преодоления этого препятствия или его последствий».
Несмотря на иную терминологию, этому понятию присущи практически все признаки, характеризующие непреодолимую силу или форс — мажор согласно национальному законодательству и судебной практике государств, а именно:
— препятствие должно быть «вне контроля» соответствующей стороны, т. е. оно должно носить чрезвычайный характер, приходящий извне;
— непреодолимость препятствия или его последствий;
— непредвиденность препятствия при заключении договора;
— необходимость извещения в разумный срок соответствующей стороной другой стороны о наличии препятствия и его влиянии на исполнение договора (ст. 79 п. 4).
Согласно Конвенции (для тех сторон, к которым она применяется) при рассмотрении судом (арбитражем) конкретных вопросов о наличии препятствия и его влияния на исполнение договора должны учитываться прежде всего нормы права, применимого к отношениям сторон права, которые дополняли бы или развивали указанную норму Конвенции, поскольку, как это видно из текста статьи 79, в ней не содержится ни четкого конкретного понятия препятствия, ни перечня обстоятельств, подпадающих под данное понятие.
Другим примером действующего международного договора, где регулируется непреодолимая сила, являются «Общие условия поставок товаров из Союза ССР в Китайскую Народную Республику и из Китайской Народной Республики в Союз ССР» (1990), которые носят нормативный характер. В § 54 ОУП предусмотрено следующее.
«1. Стороны освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств по контракту, если оно явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы.
Под обстоятельствами непреодолимой силы понимаются возникшие после заключения контракта непредвиденные, неотвратимые и непреодолимые для стороны события чрезвычайного характера.
2. Срок выполнения сторонами обязательств отодвигается соразмерно времени, в течение которого будут действовать обстоятельства непреодолимой силы и их последствия. Если иной срок не установлен в контракте, в случаях, когда эти обстоятельства и их последствия будут длиться более 6 месяцев, каждая из сторон будет иметь право отказаться от дальнейшего исполнения контракта и одна из сторон не будет иметь права требовать от другой стороны возмещения убытков.
3. Стороны могут предусмотреть в контракте и другие обстоятельства, освобождающие от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств.
4. О наступлении обстоятельств непреодолимой силы сторона, для которой создалась невозможность выполнения контракта, должна немедленно известить другую сторону по телеграфу или телетайпу с подтверждением заказным письмом. О прекращении обстоятельств непреодолимой силы соответствующая сторона должна немедленно известить другую сторону в том же порядке.
Неизвещение или несвоевременное извещение другой стороны стороной, для которой создалась невозможность исполнения обязательств по контракту, о наступлении обстоятельств, освобождающих ее от ответственности, влечет за собой возмещение убытков, причиненных неизвещением или несвоевременным извещением.
5. Обстоятельства, освобождающие стороны от ответственности за частичное или полное неисполнение контракта, должны быть удостоверены:
— в СССР — Торгово — промышленной палатой СССР;
— в КНР — Китайским комитетом содействия развитию международной торговли».
Предусмотрен форс — мажор и в ряде международных документов, носящих факультативный (рекомендательный) характер, которые стороны могут применять, сославшись на них в своих контрактах.
Вот как регулируется форс — мажо р в «Унифицированных правилах и обычаях для документарных аккредитивов» (публикация Международной торговой палаты N 500, ред. 1993 г.):
«Статья 17. Форс — мажор. Банки не несут никакой ответственности за последствия, вызванные приостановлением их деятельности из-за стихийных бедствий, бунтов, гражданских волнений, восстаний, войн или каких-либо других, не зависящих от них обстоятельств, или из-за каких-либо забастовок или локаутов. Без специального на то полномочия банки при возобновлении своей деятельности не будут принимать обязательство о платеже с рассрочкой, производить платеж, акцепт или негоциацию по аккредитивам, по которым в период приостановления деятельности банков срок для предоставления документов уже истек».
Как явствует, текст оговорки приспособлен специально к деятельности банков в сфере платежей при аккредитивной форме расчетов покупателя с продавцом.
Нужно отметить еще один важный международный документ факультативного характера, на который стороны тоже могут ссылаться в своих контрактах. Речь идет о «Принципах международных коммерческих договоров» (УНИДРУА, 1994 г.) — «Lex mercatoria». Следует иметь в виду, что в этом документе используются все три термина — непреодолимая сила, форс — мажор и препятствие вне контроля стороны, причем между ними фактически ставится знак равенства. Вот что по этому вопросу говорится в Принципах:
«Статья 7.1.7 (непреодолимая сила / форс — мажор)
1. Сторона освобождается от ответственности за неисполнение, если она докажет, что неисполнение было вызвано препятствием вне ее контроля и что от нее нельзя было разумно ожидать принятия этого препятствия в расчет при заключении договора либо избежания преодоления этого препятствия или его последствий». (Текст пункта 1 полностью воспроизводит пункт 1 статьи 79 Венской конвенции; см. ранее.)
Использование в тексте Принципов всех трех терминов было вызвано тем, что этот международный документ рассчитан на применение всеми сторонами договора, государства которых придерживаются различных правовых систем и принципов. Этот документ как бы унифицирует вопросы непреодолимой силы для их возможного сближения и применения.
Выводы и рекомендации
При осуществлении предпринимателями внешнеэкономических операций большое практическое значение имеет вопрос, касающийся непреодолимой силы (форс — мажора). Воздействие обстоятельств непреодолимой силы на исполнение сторонами внешнеэкономической сделки может либо освободить, либо не освободить соответствующую сторону от ответственности за ее неисполнение, если наличие и прекращение обстоятельств непреодолимой силы не были своевременно и надлежащим образом урегулированы в сделке или суду (арбитражу) не были представлены необходимые доказательства и правовое обоснование происшедшего события.
Не всегда, к сожалению, в международной коммерческой практике стороны предусматривают в контракте условие о непреодолимой силе. Означает ли это, что при наличии обстоятельства непреодолимой силы соответствующая сторона не будет освобождена от ответственности? Конечно же нет. Однако в подобных случаях вопрос об освобождении от ответственности будет решаться судом (арбитражем) в соответствии с применимым к контракту правом (с учетом и соответствующего международного договора) — российского и иностранного государства.
Российским предпринимателям в обязательном порядке рекомендуется вносить во внешнеторговые контракты условие о непреодолимой силе (форс — мажоре), т. е. так называемый договорный форс — мажор, признаваемый законодательством и судами всех государств как правомерное договорное условие, которое урегулировали сами стороны.
Для решения этого вопроса в международной коммерческой практике был выработан ряд подходов, которые состоят в следующем.
При проведении переговоров о заключении, например, договора международной купли — продажи экспортер (продавец) обычно стремится включить в договор (контракт) так называемую всеохватывающую формулировку о форс — мажоре, включая в нее как можно большее число обстоятельств, рассматриваемых как форс — мажор, что позволило бы ему освободиться от ответственности за неисполнение своих обязательств по весьма широкому кругу событий. Вот пример такого контракта (экспортного):
Статья Х. Форс — мажор
1. В случае наступления обстоятельств форс — мажора, включая пожар, наводнение, землетрясение, эпидемию, забастовку, войну, военную мобилизацию, реквизицию, захват, валютные ограничения, экспортные или импортные запрещения, восстания или гражданские беспорядки, недостаток транспортных средств, общий недостаток материалов, электроэнергии, задержки поставок от субпоставщиков по причине любого из указанных обстоятельств, сроки поставки, предусмотренные в настоящем Контракте, соразмерно отодвигаются на время действия этих обстоятельств постольку, поскольку они влияют на выполнение в срок всего Контракта или его части.
2. Покупатель вправе отказаться от исполнения Контракта, если просрочка составит более шести месяцев.
Что касается импортера (покупателя), то указанной формулировкой он стремится ограничить перечень обстоятельств форс — мажора только такими, как наводнение, землетрясение и пожар, т. е. лишь стихийными явлениями природы.
В то же время стороны все же готовы включить в контракты форс — мажорные статьи, которые сформулированы на равной основе, и приводимые в них обстоятельства форс — мажора в одинаковой степени касаются как продавца, так и покупателя. Подобные формулировки содержатся в ряде международных документов, носящих факультативный характер, и стороны могут использовать их при составлении контрактов. К международным документам факультативного применения относятся:
— «Общие условия поставок товаров между организациями стран — членов СЭВ 1968/1988 гг.» (ОУП СЭВ 1968/1988 гг.);
— «Общие условия поставок товаров между организациями СССР и СФРЮ» (1977);
— «Общие условия поставок из стран — членов СЭВ в Финляндскую Республику и из Финляндской Республики в страны — члены СЭВ» (1978).
Вот как определено понятие непреодолимой силы в ОУП СЭВ 1968 / 1988 гг.:
«§ 82. 1. Стороны освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств по контракту, если это неисполнение явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы. Однако должник, находящийся в просрочке, не вправе ссылаться на обстоятельства непреодолимой силы, наступившие в период просрочки.
2. Под обстоятельствами непреодолимой силы понимаются обстоятельства, которые возникли после заключения контракта в результате непредвиденных и неотвратимых стороной событий чрезвычайного характера».
Другие условия, относящиеся к непреодолимой силе, указаны в § 83 и 84 этих условий.
Рекомендации по формулировке условий о форс — мажоре содержатся в «Руководстве по составлению международных договоров о промышленном сотрудничестве» (п. 55 ЕЭК, 1976 г.). Определение форс — мажора предусмотрено также в «Унифицированных правилах по инкассо» (публикация МТП N 322, ред. 1978 г.) и касается банков при осуществлении ими инкассовых операций. В статье 5 Правил в качестве обстоятельств, освобождающих банки от ответственности, названы форс — мажор, бунты, гражданские волнения, восстания, войны или какие-либо иные причины, находящиеся вне их контроля, либо какие-нибудь забастовки или локауты.
Как видно, форс — мажор здесь стоит обособленно, а другие обстоятельства хотя и не рассматриваются в этом документе как форс — мажор, но освобождают банки от ответственности как обстоятельства, находящиеся вне их контроля. Что же скрывается за самим понятием «форс — мажор», в Правилах не раскрывается. Это означает: имел ли место форс — мажор или нет, будет решать суд (арбитраж) соответствующего государства.
