(Печникова О. Г.) («Медицинское право», 2013, N 3)
К ВОПРОСУ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ МЕДИЦИНСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ
О. Г. ПЕЧНИКОВА
Печникова Ольга Глебовна, кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Университета Российской академии образования (г. Москва).
В статье исследуется определение правового статуса медицинской организации как юридического лица, сменившего ранее существовавшее лечебно-профилактическое учреждение.
On the issue of determination of legal status of a medical company O. G. Pechnikova
The article studies the definition of legal status of a medical company as a juridical person which substituted a medical-prophylactics institution.
Key words: legal status, medical company, juridical person, legal status.
Принятие нового Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» не только не решило многочисленные проблемы нашего здравоохранения, но, наоборот, еще более осложнило правовую ситуацию в этой весьма важной социальной сфере. Один из важнейших вопросов, требующих своего решения, — это определение правового статуса медицинской организации, которая определена законодателем как юридическое лицо и сменила ранее существовавшее лечебно-профилактическое учреждение. Для определения правовой природы медицинской организации необходимо коснуться такой категории, как правосубъектность, берущая свое начало с XIX в. Исследование понятия правосубъектности как правовой категории чрезвычайно важно, особенно если его осуществлять применительно к конкретным субъектам права. По мнению Я. Р. Веберса <1>, «правосубъектность следует рассматривать как обозначение субъекта права применительно к отдельным правоотношениям», и в связи с этим особое значение приобретает вопрос о правовой регламентации возможности юридических лиц, и в частности некоммерческих организаций, выступать в качестве субъектов правоотношений, предусмотренных законом. С правосубъектности начинается движение любой юридической материи, и именно при наличии признаваемой и предоставляемой государством правосубъектности возможно участие юридических лиц в гражданских правоотношениях <2>. ——————————— <1> Веберс Я. Р. Основные проблемы правосубъектности граждан в советском гражданском и семейном праве: Дис. … д. ю.н. М., 1974. С. 23. <2> См.: Лебединец О. Н. Вопросы правосубъектности юридических лиц на современном этапе. Актуальные проблемы частноправового регулирования // Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых. Самара, 2004. С. 94.
Формирование понятия «юридическое лицо» складывалось из множества неоднозначных теорий. Анализ этих теорий, по нашему мнению, позволяет узнать не только индивидуальные взгляды авторов на разных этапах исторического развития, но и, одновременно с этим, приблизиться к эволюции и совершенствованию одной из основных концепций современной цивилистики. Односторонний взгляд, по нашему мнению, основанный на психофизиологическом аспекте понятия «юридическое лицо», прослеживается у последователей «теории воли» Отто Фридриха фон Гирке, «теории интереса» Рудольфа фон Иеринга, «теории целевого имущества» Алоиза фон Бринца <3>. Общим положительным качеством авторов является само обнаружение данного аспекта, позволившее еще в середине и второй половине XIX в. заложить фундамент нового для того времени определения. Именно эти теории позволили нам увидеть в «воле», «интересах», «цели» необходимые предпосылки для осуществления гражданской правосубъектности. ——————————— <3> См.: Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого: В 3 т. М.: Проспект. Т. 1. С. 147 — 148.
Эволюционирование понятия «юридическое лицо» происходило в соответствии с развитием социально-экономических условий функционирования общества <4>. Воля, интересы, цели развиваются в соответствии с существующей экономической организацией присвоения <5>. Эту закономерность не смог увидеть и Фридрих Карл фон Савиньи, которому отводится историческое первенство среди теорий юридического лица <6>. По его мнению, понятие о лице или субъекте права должно совпадать с понятием о человеке, так как «всякое право существует ради нравственной, каждому человеку присущей свободы». Этот автор видел связь права с внутренней природой, т. е. выводимой из воли человека. Именно в этом он находил источник свободы, а не вовне <7>. Рудольф фон Иеринг отмечал противоречия, существующие между основным постулатом (субъект права — волеспособное лицо) и правовой действительностью (когда лица, лишенные разумной воли, признаются законом субъектом права) <8>. ——————————— <4> См.: Гражданское и торговое право капиталистических государств / Под ред. Е. А. Васильева. М.: Международные отношения, 1993. С. 77 — 79. <5> См.: Функ Я. И., Михальченко В. А., Хвалей В. В. Акционерное общество: история и теория. Минск: Амалфея, 1999. С. 221. <6> См.: Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 147 — 148. <7> См.: Братусь С. Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947. С. 20. <8> См.: Там же. С. 21.
Все вышеназванные авторы, будучи правоведами «первой волны», рассматривали правосубъектность через видимую им психофизиологическую составляющую. По мнению Л. С. Мамута, «большое влияние на общественную мысль оказала, в частности, эволюционная теория, которая сделалась господствующей фактически во всем естествознании» <9>. ——————————— <9> История политических и правовых учений / Под ред. В. С. Нерсесянца. М.: Инфра-М, 1996. С. 523.
Безусловным атрибутом субъекта права, как считали правоведы «первой волны», является способность к волевым и разумным действиям. Рассмотрим это суждение через призму «недееспособное лицо — опекун», когда в интересах подопечного последний может нести финансовые издержки за счет имущества опекаемого. В этом случае недееспособное лицо будет являться потребителем гражданского блага, создаваемого законным представителем, а такой подопечный фактически будет обладать потребностями и совершать действия по их удовлетворению, но тем не менее не осознавать свои побуждения, действия, материальную выгоду вне опеки. Этот пример позволяет увидеть недостаточную глубину вышеозначенных теорий, так как недееспособное лицо с неосознанностью потребностей и действий по их удовлетворению в полезном благе может рассчитывать на компенсацию этой психофизиологической составляющей со стороны опекуна. Тот факт, что авторам не удалось рассмотреть экономическую составляющую в эволюционирующем субстрате юридического лица, на наш взгляд, и явился основой их заблуждений. Единые гносеологические корни с рассмотренными нами теориями можно обнаружить у последователей «теории директора», высказанной Ю. К. Толстым, который исходит из того, что главная цель наделения организации правами юридического лица — это обеспечение возможности ее участия в гражданском обороте. Директор уполномочен действовать от имени организации в сфере гражданского оборота, поэтому он и является основным носителем юридической личности государственного лица <10>. ——————————— <10> См.: Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. Указ. соч. С. 150.
Слабой позицией данной теории является, к примеру, то, что директор — это человек, который выступает в правовом качестве наемного работника. За ним юридически отрицается способность к экономическому присвоению, так как он не является субъектом гражданского права. Его психофизиологические акты присвоения являются только видимостью, имитирующей директорское экономическое присвоение. «Директор акционерного общества не может произвольно распоряжаться этим имуществом» <11>. В данном случае определяющим является правовое состояние директора, развивающееся в соответствии с экономической организацией присвоения, в которой директор занимает соответствующее ему правовое место. ——————————— <11> Вестник Высшего Арбитражного Суда. 1998. N 6. С. 68.
«Органы юридического лица, к числу которых относится и руководитель, не могут рассматриваться как самостоятельные субъекты гражданских правоотношений и являются частью юридического лица» <12>. ——————————— <12> Вестник Высшего Арбитражного Суда. 1999. N 5. С. 65.
Каждый психофизиологический акт присвоения директора оформляет экономическое присвоение юридического лица. Руководитель является только одним из участников экономического состояния присвоения. Наемные работники и «хозяева» тоже занимают определенное место в соответствии с экономической ценностью своего вклада в производство. Механизм доходности не будет функционировать, если сущность юридического лица будет сведена лишь к директору <13>. ——————————— <13> См.: Грибанов В. П. Юридические лица. М., 1961. С. 42.
Вклад и вознаграждение в производстве связаны с совместным участием каждого в его осуществлении. Единым целым будет здесь не директор, а их совместное, юридически организованное экономическое состояние производственного присвоения, опосредуемое гражданской правосубъектностью. Только тогда они смогут удовлетворять условию незатратной доходности. Законодательно определено понятие юридического лица. Согласно п. 1 ст. 48 ГК РФ, юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде <14>. ——————————— <14> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации / Под ред. М. И. Брагинского. М.: СПАРК, 1995. С. 454.
В Федеральном законе от 21 ноября 2011 г. N 323 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» <15> дается понятие медицинской организации, которая согласно ст. 2 является юридическим лицом, независимо от организационно-правовой формы, осуществляющим в качестве основного вида деятельности медицинскую деятельность на основании лицензии, выданной в соответствии с законом. При этом законодатель не выделил виды таких организаций. В законе присутствуют только виды медицинской помощи: в ст. 32 — это первичная, специализированная, скорая и паллиативная. В связи с этим, по нашему мнению, можно предположить наличие четырех видов медицинских организаций. Однако предложенный законодателем перечень, на наш взгляд, не может в полной мере отразить всю многоступенчатую систему лечебно-профилактических учреждений РФ с ее многоуровневыми взаимосвязями и взаимным межструктурным дополнением. Кроме этого, отсутствие четкости формулировок в законе и наличие различного рода предположений при его толковании весьма плачевно отражаются на правоприменительной практике. ——————————— <15> URL: http://www. minzdravsoc. ru.
Таким образом, по нашему мнению, в новый Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» следует внести четкое определение видов не только медицинской помощи, но и медицинских организаций, поскольку имеющееся определение медицинской организации в ст. 2 обозначенного закона весьма неконкретно и поверхностно.
