(Пашин В. П.) («История государства и права», 2013, N 15)
МОБИЛИЗАЦИЯ КАК МЕТОД РЕШЕНИЯ КАДРОВЫХ ВОПРОСОВ В ГОСУДАРСТВЕННОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ ПАРТИЕЙ БОЛЬШЕВИКОВ <*>
В. П. ПАШИН
——————————— <*> Pashin V. P. The mobilization as a method of decision of the personnel issues in public construction the party of bolsheviks.
Пашин Василий Петрович, заведующий кафедрой истории государства и права Юго-Западного государственного университета (г. Курск), доктор исторических наук, профессор.
В статье анализируется военно-мобилизационный опыт работы партии большевиков при решении кадровых вопросов.
The article analyzes the military mobilization experience Party of Bolsheviks in personnel matters.
Key words: mobilization, personnel matters party organs.
После окончания Гражданской войны начинает меняться характер мобилизационной работы Учраспредотдела ЦК партии большевиков. Если ранее мобилизации организовывались для нужд армии, то в мирное время создавалась специальная демобилизационная комиссия, которая занималась распределением коммунистов из Красной Армии в советские, партийные, хозяйственные и профсоюзные организации. Резко сокращалось общее количество мобилизованных коммунистов. Так, если в период с апреля по ноябрь 1920 г. производилось в среднем 5 тыс. перемещений в месяц, то в декабре 1920 г. — феврале 1921 г. среднемесячная цифра перемещений снизилась почти в два раза. Сокращалось и общее количество мобилизаций. Если в апреле — ноябре 1920 г. их было 12, то с декабря 1920 г. по февраль 1921 г. было проведено всего две мобилизации: армян для работы в Советской Армении и мобилизация коммунистов, знакомых с условиями Донецкого района, — для работы в Донбассе. С окончанием Гражданской войны большевистская партия еще некоторое время пыталась решать возникающие кадровые вопросы посредством мобилизаций. Они, как правило, обозначались цифрами — по количеству необходимых работников. Мобилизация «3000», мобилизация «100», мобилизация «236», мобилизация «150» и т. д. Но очень скоро, по-прежнему придерживаясь мобилизационного принципа, ЦК изменил методы их проведения. Например, за период с XIII по XIV съезд РКП(б) (1924 — 1925 гг.) прошло 12 мобилизаций, но только в пяти использовался мобилизационный принцип. В восьми подбор шел комбинированным способом. А в оставшихся четырех мобилизациях выполнение осуществлялось специальными комиссиями. Из 12227 мобилизованных через ЦК прошло приблизительно 2000 коммунистов <1>. ——————————— <1> Российский государственный архив социально-политической истории (далее — РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 68. Д. 58. Л. 24.
Мобилизация уже не занимала особого места в деятельности ЦК. В связи с чем постоянно падал процент выполнения разнарядок. Так, в течение мая — сентября 1921 г. проведенные пять кампаний дали процент выполнения наряда в 83%, 59,7%, 70%, 70%, 70% <2>. ——————————— <2> Подсчитано автором: Известия ЦК РКП(б). 1921. N 33. С. 13.
С каждой последующей мобилизацией набор коммунистов проходил все труднее и сложнее, под постоянным давлением со стороны ЦК. В ряде губернских организаций им откровенно сопротивлялись, считая их чисто военными методами. Так, Брянский губком выполнил наряд для спецнужд только на 30%, Петроградский — на 25%, Екатеринбургский — на 10%. Ярославский губком вообще не прислал ни одного коммуниста <3>. ——————————— <3> Известия ЦК РКП(б). 1922. N 37. С. 13.
Массовые передвижения работников в различные отрасли работы, в тот или иной регион страны были эффектны. Но с каждым годом их эффективность снижалась. Если в годы Гражданской войны мобилизации проводились в сжатые сроки, крайне спешно и безоговорочно, то после ее окончания удлинялись сроки их проведения, резко возрастал процент «отказников». В условиях мирного развития оправданий мобилизациям не находилось. Они требовали, в любом случае, забвения личных и семейных интересов. Включая одним росчерком пера тысячи коммунистов в мобилизационные списки, руководящие кадры стремились оставаться на местах. Предпочитали нести «партийные повинности» дома, а не в опасных для жизни местах. Часть коммунистов, уже вкусившая власть, решения о мобилизациях, перебросках оценивала однозначно — как «ссылку». Другая часть, в основном рядовые ее члены, писали заявления о выходе из членов партии. Третьи просто не являлись к месту назначения, находясь в «партийном розыске» <4>. ——————————— <4> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 65. Д. 272. Л. 168; Ф. 17. Оп. 65. Д. 285. Л. 246, 260; Ф. 17. Оп. 65. Д. 291. Л. 132; Государственный архив общественно-политической истории Курской области (далее — ГАОПИКО). Ф. 65. Оп. 1. Д. 152. Л. 9.
Например, на VI Курской губернской конференции (октябрь 1920 г.) говорилось, что наряд ЦК на две мобилизации в 50 человек был значительно превышен. Отправлен по мобилизационным спискам 141 коммунист. Но плановые перемещения руководящих работников не выполнялись. Их переброски осуществлялись в основном из уездов, а не из губернского центра г. Курска <5>. ——————————— <5> ГАОПИКО. Ф. 65. Оп. 1. Д. 61. Л. 3, 8.
С каждой мобилизацией возрастал поток писем в ЦК, где высказывались просьбы об освобождении от мобилизации того или другого коммуниста. Организации просто не выполняли разнарядку, а центральные учреждения опротестовывали список лиц, подлежащий мобилизации <6>. Включали в мобилизационные списки коммунистов не только ненужных, но и заведомо не обладающих ни специальными знаниями, ни организаторскими способностями. Мобилизационные списки, задевая подчас основных работников учреждений, нарушали ход их работы. Поэтому ячейки учреждений самостоятельно предлагали коммунистов, в которых не нуждались, стремились оставить у себя более ценных работников. ——————————— <6> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 65. Д. 300. Л. 130, 132, 251, 253, 261; Ф. 17. Оп. 65. Д. 650. Л. 67; Ф. 17. Оп. 67. Д. 121. Л. 148.
Малоквалифицированные рабочие, с другой стороны, видели в мобилизации возможность «поправить свои дела». Подавали заявления о желании войти в счет мобилизованных <7>. Анализ документов по очередной мобилизационной кампании в Московской партийной организации, проходившей в июне — сентябре 1925 г., показал, что добровольцев всего было 33,9%. Как правило, они являлись молодыми членами партии, бывшими крестьянами, ставшими «рабочими» после демобилизации из Красной Армии (62 — 65%), но так и не сумевшими «устроить» свою жизнь в Москве. Еще ранее, при проведении мобилизации «1000», из московских учреждений был включен в списки 1391 человек. Освободилось по разным причинам 603, в том числе 15 вышло из рядов партии большевиков. В основном отправлялись из Москвы люди, прожившие в ней менее одного года (11,4%) и от года до трех лет (63,6%) <8>. ——————————— <7> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 68. Д. 224. Л. 6; Ф. 17. Оп. 68. Д. 573. Л. 112 — 113; ГАОПИКО. Ф. 65. Оп. 1. Д. 603. Л. 26, 47 — 48; Ф. 65. Оп. 1. Д. 626. Л. 2. <8> Известия ЦК РКП(б). 1923. N 51. С. 43; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 67. Д. 121. Л. 5 — 12; Ф. 17. Оп. 68. Д. 439. Л. 28, 29.
Фактически это были люди-маргиналы, уже потерявшие связь с малой родиной и начавшие скитаться по стране в поисках «лучшей жизни». И. В. Сталин в орготчете ЦК XII съезду РКП(б) (1923 г.) вынужден был признать, что из оставшихся мобилизованных 700 человек (в счет мобилизации «1000») «сколько-нибудь годных оказалось 300» <9>. ——————————— <9> XII Съезд РКП(б). Стенографический отчет. М., 1923. С. 56.
Подобные работники, не имея ни надлежащей квалификации, ни устойчивых взглядов, ни организаторских способностей, ничего, кроме дополнительных хлопот и обузы, местным партийным организациям не приносили. Например, собранные ЦК отзывы о работе мобилизованных в счет «200» (в октябре — ноябре 1925 г.) показали в основной своей массе отрицательные отзывы. Часть работников, оставив в городах свои семьи и квартиры, при первой возможности стремилась вернуться домой. Другая часть не только не могла, но и не хотела работать. Вот некоторые характерные слова из собранных отзывов. Ярославский губком: «Недостаточная осведомленность об условиях работы в губернии, отлынивание от работы». Иваново-Вознесенский губком: «Положительных результатов работы в сравнении с предшествующими не выявлено». Сибкрайком: «Ехали в губернии, а посылают в уезды, отказываясь от работы там. Прибывающие в сентябре требовали оплату за август, так как, мол, ЦК дал только подъемные». Северокавказский краевой комитет: «Отказываются ехать в предлагаемые районы, претендуя на районы с хорошими климатическими условиями». Курский губком высказывал следующие пожелания: командируемые работники, в счет той или иной разверстки, должны обладать определенным опытом работы, квалификацией. А прибывающие «не имели ни специальности, ни квалификации, ни желания работать на порученном участке» <10>. ——————————— <10> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 68. Д. 97. Л. 68, 69, 75, 80, 95, 96, 97, 100, 105.
Определенная часть коммунистов, мобилизуемая по разнарядке, смотрела на работу как на временное пребывание. В адрес В. Молотова, ЦК партии большевиков во всевозрастающем потоке шли письма-информации «о демобилизационных настроениях в среде командируемых». «Отбуду свой срок…» — обычное выражение этих коммунистов. Другие поступали еще проще — не являлись к месту назначения <11>. ——————————— <11> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 67. Д. 41. Л. 22, 57, 58; Ф. 17. Оп. 67. Д. 16. Л. 64.
Партийные организации крупных промышленных центров, убедившись на собственном опыте в «организаторских способностях и квалификации» мобилизованных, зная, каких они отправляли работников в качестве мобилизуемых, отказывались от присылаемых работников. Так, Московский комитет партии большевиков высказал в ЦК пожелание следующего порядка: «Просим в Московский комитет не направлять работников, имеются свои силы» <12>. ——————————— <12> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 68. Д. 97. Л. 96.
Запросы от партийных организаций на партийных и иных работников шли в ЦК в основном от непромышленных губерний. Но вот удивительный, выявленный в архивах факт. Заявки на мобилизации промышленные губернии не выполняли, а непромышленные всегда перевыполняли, хотя постоянно требовали от ЦК присылки опытных работников. Например, мобилизация «150» в 1926 г., несмотря на неоднократные грозные телеграммы ЦК, была выполнена только на 89,3%. В том числе Ленинградский комитет выполнил разверстку на 73,3%, Уралобком — на 70%, Московский — на 58,5%, Тульский — на 20%. И в то же время Архангельская, Вологодская, Курская, Костромская, Самарская и другие губернии, не планировавшиеся в счет мобилизации «150», выделили работников и отправили их в распоряжение ЦК <13>. ——————————— <13> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 68. Д. 439. Л. 29, 30, 31.
Таким образом, военно-мобилизационные методы и формы работы, годные для экстремальных условий, где вопросы решались не столько умением, сколько числом, с окончанием Гражданской войны выявили свою полную неэффективность. Люди не желали мириться, когда ими распоряжались в мирное время как солдатами. В списки мобилизованных все чаще попадали малоквалифицированные рабочие, лица, не имевшие прочных корней. В этих условиях ЦК партии большевиков резко сокращает количество мобилизованных, начинает пропускать их через специальные отборочные комиссии. Мирные условия требовали иных форм и методов административного подчинения коммунистов воле и действиям партийного аппарата. Причины отказа от мобилизационных методов решения возникающих организационных вопросов однозначны — невозможность установления персональной ответственности за принимаемые и выполняемые управленческие решения.
