Материал подготовлен с использованием правовых актов
по состоянию на 1 сентября 2013 года
А. М. ЭРДЕЛЕВСКИЙ
Эрделевский Александр, профессор, доктор юридических наук.
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 года N 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан» (далее — Постановление) были даны разъяснения по ряду важных вопросов правового регулирования отношений, связанных с заключением гражданами договоров добровольного страхования имущества. Представляется целесообразным коснуться отдельных положений этого Постановления, которые представляют наибольший интерес.
Как отмечается в п. 1 Постановления, отношения по добровольному страхованию имущества граждан регулируются, помимо норм главы 48 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК), также нормами Закона РФ от 27 ноября 1992 года N 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» (далее — Закон об организации страхового дела) и Закона РФ от 7 февраля 1992 года N 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее — Закон о защите прав потребителей) в части, не урегулированной специальными законами. При этом на договоры добровольного страхования имущества граждан Закон о защите прав потребителей распространяется лишь в случаях, когда страхование осуществляется исключительно для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.
Следует отметить как положительную сторону Постановления то обстоятельство, что в нем в порядке судебного толкования приводятся определения некоторых основных понятий страхового права, относящихся к договору страхования вообще и договору добровольного страхования имущества граждан в частности.
Так, в п. 11 Постановления речь идет о понятии страхового интереса применительно к договору страхования имущества. Напомним, что наличие страхового интереса является необходимым условием действительности договора страхования имущества, поскольку, согласно п. 2 ст. 930 ГК, такой договор, заключенный при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранении застрахованного имущества, недействителен. Под имуществом, подлежащим страхованию, понимаются такие объекты гражданских прав, в отношении которых может существовать законный интерес в их сохранении, т. е. они могут быть полностью или частично утрачены либо повреждены в результате события, обладающего признаками вероятности и случайности его наступления, и вред, причиненный которым, имеет прямую денежную оценку.
В п. 11 Постановления указывается, что в случае, если страховщик оспаривает действительность заключенного им договора добровольного страхования имущества в связи с отсутствием у страхователя (выгодоприобретателя) интереса в сохранении застрахованного имущества (п. 2 ст. 930 ГК), обязанность доказывания отсутствия у страхователя или выгодоприобретателя страхового интереса возлагается на страховщика. Это разъяснение вполне соответствует общему правилу о распределении бремени доказывания в судебном процессе (п. 1 ст. 56 ГПК).
Представляется не вполне точным высказанное в п. 11 Постановления суждение о том, что при страховании имущества объектом страхования выступает имущественный интерес, связанный с риском утраты (гибели), недостачи или повреждения имущества, принадлежащего страхователю (выгодоприобретателю) на основании закона, иного правового акта или сделки. Как следует из подп. 1 п. 2 ст. 929 ГК, объектом страхования следует считать имущественный интерес, заключающийся в полном или частичном устранении риска утраты имущества (страхового риска).
Страховой риск — предполагаемое событие, на случай наступления которого производится страхование, должен обладать признаками вероятности и случайности. Как отмечается в п. 12 Постановления, это событие признается случайным, если при заключении договора страхования участники договора не знали и не должны были знать о его наступлении либо о том, что оно не может наступить. Под страховым случаем, в соответствии с п. 2 ст. 9 Закона об организации страхового дела, понимается совершившееся событие, предусмотренное договором добровольного страхования имущества, с наступлением которого возникает обязанность страховщика выплатить страховое возмещение лицу, в пользу которого заключен договор страхования (страхователю, выгодоприобретателю). Страховой случай включает в себя опасность, от которой производится страхование, факт причинения вреда и причинную связь между опасностью и вредом и считается наступившим с момента причинения вреда (утраты, гибели, установления недостачи или повреждения застрахованного имущества) в результате действия опасности, от которой производилось страхование.
При выявлении причиненного вреда за пределами срока действия договора лицо, в пользу которого заключен договор страхования (страхователь, выгодоприобретатель), имеет право на страховую выплату, если вред был причинен либо начал причиняться в период действия договора. В случае, если опасность, от которой производилось страхование, возникла в период действия договора, а вред начал причиняться за пределами срока его действия, страховой случай не считается наступившим и страховщик не несет обязанность по выплате страхового возмещения.
Особого внимания заслуживает сделанное в п. 12 Постановления указание о том, что если по обстоятельствам дела момент причинения вреда не может быть достоверно определен, вред считается причиненным в момент его выявления. Это означает, что риск отрицательных последствий невозможности доказать действительный (более ранний) момент причинения вреда несет страхователь (выгодоприобретатель), поскольку именно на нем лежит бремя доказывания факта наступления страхового случая в период действия договора страхования.
Не вполне убедительным выглядит п. 13 Постановления, посвященный страховой премии. В нем сформулировано понятие страховой услуги как финансовой услуги, оказываемой страховой организацией или обществом взаимного страхования в целях защиты интересов страхователей (выгодоприобретателей) при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, формируемых страховщиками из уплаченных страховых премий (страховых взносов), а также за счет иных средств страховщиков. Нетрудно видеть, что в этом определении говорится о том, в каких целях и за счет каких средств оказывается страховая услуга, но в чем именно она заключается, каково ее содержание, в п. 13 Постановления не поясняется. Однако здесь же указывается на то, что цена страховой услуги определяется размером страховой премии. Следовательно, уплата страховой премии с точки зрения п. 13 Постановления — это плата за страховую услугу.
При оценке п. 13 Постановления необходимо обратить внимание на следующие моменты. В подпункте «д» п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» (далее — Постановление N 17) разъясняется, что в целях Закона о защите прав потребителей под финансовой услугой следует понимать «услугу, оказываемую физическому лицу в связи с предоставлением, привлечением и (или) размещением денежных средств (здесь и далее выделено мной. — А. Э.) и их эквивалентов, выступающих в качестве самостоятельных объектов гражданских прав (предоставление кредитов (займов), открытие и ведение текущих и иных банковских счетов, привлечение банковских вкладов (депозитов), обслуживание банковских карт, ломбардные операции и т. п.)».
Вполне очевидно, что имеет место противоречие между п. 13 анализируемого Постановления и подпунктом «д» п. 3 Постановления N 17, поскольку, как следует из п. 13 Постановления, страховая премия представляет собой плату за страховую услугу и, следовательно, не является самостоятельным объектом гражданских прав. Это означает, что с позиций Постановления N 17 страховая услуга не может рассматриваться в качестве финансовой услуги, а договор страхования, соответственно, не может рассматриваться как договор об оказании финансовых услуг. В то же время в Постановлении N 17 договор страхования, очевидно, рассматривается как договор об оказании услуг, поскольку о нем в качестве примера упоминается в п. 2 Постановления N 17 как о возможном виде отношений с участием потребителей. Следует обратить внимание, что в действовавшем ранее Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 года N 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей», которое утратило силу в соответствии с п. 54 Постановления N 17, о договоре страхования вообще не упоминалось.
Отмеченные противоречия и колебания не случайны. Дело в том, что Гражданский кодекс РФ не дает оснований для однозначной квалификации договора страхования в качестве договора возмездного оказания услуг. Так, о нем не упоминается в п. 2 ст. 779 ГК, где прямо указаны те виды услуг, которые в Постановлении N 17 названы финансовыми услугами, — договор банковского вклада, договор банковского счета. Возможность квалификации в качестве услуги таких действий страховщика, как принятие на себя страхового риска или исполнение обязанности по выплате страхового возмещения при наступлении страхового случая, тоже вызывает много вопросов. Поэтому с позиций Гражданского кодекса РФ остается не вполне очевидным, является договор страхования разновидностью договоров об оказании услуг или это обязательство с каким-то иным предметом.
Второй вариант подхода к договору страхования не исключен, поскольку п. 1 ст. 307 ГК оставляет открытым перечень возможных видов предмета обязательства. Однако непризнание договора страхования в качестве договора об оказании услуг выводило бы отношения, возникающие в связи с его заключением, за рамки Закона о защите прав потребителей, который распространяется на отношения, связанные с продажей товаров, выполнением работ и оказанием услуг. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении N 17, очевидно, выбирает первый вариант подхода к квалификации договора страхования, считая его договором об оказании услуг, но не финансовых, а иного рода. Однако в этом случае оба упомянутых Постановления нуждаются в согласовании и корректировке в целях исключения отмеченных очевидных противоречий между ними.
Вызывает интерес п. 16 Постановления, где указывается, что согласие страхователя с условиями договора, в том числе с правилами страхования, должно быть выражено прямо, недвусмысленно и таким способом, который исключал бы сомнения относительно его намерения заключить договор добровольного страхования имущества на указанных условиях. Разве эти требования относятся не к любому акцепту оферты? Ведь согласно п. 1 ст. 438 ГК любой акцепт должен быть полным и безоговорочным. Представляется, что п. 16 Постановления следует понимать как указание истолковывать любое сомнение в отношении того, является ли договор страхования заключенным, в пользу страхователя как слабой стороны договора.
В п. 20 Постановления отмечается допустимость включения в договор добровольного страхования имущества положений, исключающих выплату страхового возмещения, если размер убытков, возникших в результате наступления страхового случая, не превышает или менее определенного договором страхования размера убытков (франшиза), который может устанавливаться в виде определенного процента от страховой суммы или в фиксированном размере. Однако при определении условий договора добровольного страхования имущества о франшизе стороны должны действовать добросовестно и не допускать злоупотребления правом. В случае злоупотребления правом наступают последствия, предусмотренные ст. 10 ГК.
Важное практическое значение имеет сделанное в п. 29 Постановления разъяснение по поводу предусмотренной ст. 961 ГК обязанности страхователя (выгодоприобретателя) уведомить страховщика о наступлении страхового случая в порядке и сроки, которые установлены договором. В Постановлении подчеркивается, что на страхователя возлагается обязанность лишь по уведомлению о наступлении страхового случая определенным способом и в определенные сроки, а обязанность по представлению одновременно с этим уведомлением всех необходимых документов на страхователя (выгодоприобретателя) законом не возлагается. При этом страхователь или выгодоприобретатель имеет возможность оспорить отказ страховщика в выплате страхового возмещения, доказав, что страховщик своевременно узнал о наступлении страхового случая либо что отсутствие у него сведений об этом не повлияло на его возможность определить, действительно ли имел место страховой случай и какова сумма причиненного ущерба.
В п. 30 Постановления отмечается, что при уплате страховых взносов в рассрочку условие договора добровольного страхования имущества о его прекращении в связи с просрочкой уплаты очередного взноса не освобождает страховщика от обязанностей по исполнению договора страхования, если страховой случай произошел до даты внесения очередного взноса, уплата которого просрочена.
Следует заметить, что прекращение договора страхования по вышеуказанному основанию необходимо отличать от другого случая, о котором тоже идет речь в п. 30 Постановления, — случая расторжения договора страхования путем одностороннего отказа страховщика от его исполнения, если такая возможность предусмотрена договором (п. 3 ст. 450 ГК). Если страховщик не воспользовался правом на расторжение договора добровольного страхования имущества в связи с неуплатой очередного страхового взноса, он не может отказать в выплате страхового возмещения, однако вправе зачесть сумму просроченного страхового взноса при определении размера подлежащего выплате страхового возмещения по договору страхования имущества (ст. 954 ГК). При этом страховщик, не выразивший свою волю на отказ от исполнения договора, вправе обратиться в суд с требованием о взыскании просроченного страхователем очередного страхового взноса, а сам договор страхования продолжает действовать.
Видимо, особое внимание и поддержку владельцев транспортных средств вызовут п. 32 — 34 Постановления. В п. 32 Постановления разъясняется, что оставление в транспортном средстве по неосторожности регистрационных документов на него либо ключей, диагностической карты, а также их утрата не является основанием для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения.
Имеет важное практическое значение разъяснение о том, что не может свидетельствовать об отказе страхователя (выгодоприобретателя) от права требования к лицу, ответственному за убытки, а также о невозможности осуществления этого права по вине страхователя (выгодоприобретателя) несовершение им действий по обжалованию постановлений органов дознания и предварительного следствия, которыми отказано в возбуждении уголовного дела по факту причинения вреда (например, в связи с тем, что размер ущерба незначителен, поскольку имущество застраховано, либо в связи с выводом об отсутствии состава преступления в действиях неустановленных причинителей вреда) или приостановлено производство по уголовному делу до исчерпания всех возможностей установления лица, ответственного за вред (п. 33 Постановления).
Обеспечению надлежащего уровня защиты прав и законных интересов страхователей способствует и п. 34 Постановления. В нем отмечается, что такое основание для освобождения от выплаты страхового возмещения, как отсутствие в страховом полисе указания на лицо, допущенное к управлению автомобилем, которое управляло им в момент дорожно-транспортного происшествия, ни нормами ГК, ни иным законом не предусмотрено. Поэтому включение такого условия в договор страхования противоречит нормам ГК и учитываться не должно, то есть такое условие является недействительной частью сделки (ст. 180 ГК).
В целом Постановление представляется вполне своевременным и продуманным, оно окажет позитивное влияние на развитие отношений в области не только добровольного страхования имущества граждан, но и других видов страхования.
