Высказанные недавно Минэкономразвития критические замечания по проекту изменений в Гражданском кодексе, публичная оценка поправок Дмитрием Медведевым и Аркадием Дворковичем вновь всколыхнули не только академическую среду и практикующих юристов, но и часть бизнес-сообщества. Проекту изменений многое ставится в вину: зарегулированность, неадекватные требования в отношении юридических лиц, слабое внимание к перспективным рыночным инструментам и т. д. За этими отдельными вопросами остается незамеченным фундаментальное и опасное нововведение, внедренное в проект по инициативе ВАС, а именно понятие «обход закона». Новая версия ст. 10 «Пределы осуществления гражданских прав» в проекте ГК предусматривает: «1. Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). <…> 2. В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд, с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления, полностью или частично отказывает лицу в защите принадлежащего ему права, а также применяет иные меры, предусмотренные законом. 3. В случае когда злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона, последствия, предусмотренные пунктом 2 настоящей статьи, применяются, если иные последствия таких действий не установлены настоящим Кодексом…» Теория «обхода закона» берет начало в древнеримском праве, из которого до нас дошли только редкие указания общего вида на то, что поступает в «обход закона» тот, кто, сохраняя слова закона, подрывает его смысл и цель. Разработчики ГК в период, когда Россия нуждается в модернизации не только экономики, но и права, почему-то решили обратиться именно к опыту древнего регулирования и в итоге предложили парадоксальный и невнятный правовой институт. При этом они креативно расширили значение понятия «злоупотребление правом» и придали ему новый смысл. Теперь в ГК злоупотребление правом предстает не только в виде традиционной реализации субъективного права с целью специально навредить другому, но и в виде «обхода закона», т. е. в виде действий, которыми хотя лицо и реализует свое основанное на законе право, но которые не отвечают цели (смыслу, интересу) такого закона. Ответить на вопрос об интересе закона можно только казуистически, и этот ответ будет зависеть уже от интересов конкретного правоприменителя. Может ли вызвать понимание у бизнеса идея о том, что заключенные сделки, закон не нарушающие, суд может объявить неправомерными, потому что установит у закона какую-то новую цель? Наши суды, как известно, способны на многое, так что можно утверждать, что чем больше в российском праве распространено понятие «обход закона» как подвид злоупотребления правом, тем легче российским судам будет злоупотреблять своими правами в отношении бизнеса и простых граждан. Такое усиление дискреции судов, влекущее неопределенность и нестабильность в обороте, является одним из важнейших минусов изменения ГК. Но неужели проблемы «обхода закона» не существует? Конечно, проблема есть: это одна из граней извечного вопроса о соотношении частной свободы и контроля над ней со стороны государства. Понятием «обход закона» обозначают два вида действий частных лиц: 1) попытки замаскировать незаконные действия, придать им видимость правомерности. Борьбе с этим служат общеизвестные институты притворных и мнимых сделок, запрета обмана, классического злоупотребления правом; 2) попытки воспользоваться текстом закона «как он есть», найти области, на которые он не распространяется, и в них утвердить свою свободу. Государству это не нравится, особенно если в нем не умеют принимать качественные законы, не умеют применять их, упор делается на государственную опеку, а частные субъекты подозреваются в нежелании руководствоваться интересами государства. Любопытно, что вторая интерпретация понятия «обход закона» активно использовалась в СССР, в том числе в виде признания недействительными сделок, совершенных с целью, не соответствующей интересам государства и общества, и в виде невнятного института «вредительства» в уголовном праве, под которым понимались действия на подрыв экономики и деятельности госорганов. От этих карательных инструментов в новой России отказались, но сейчас происходит их возрождение в форме понятия «обход закона», в обращении к советскому опыту, где понятие «обход закона» фигурировало в ГК РСФСР 1922 г. и было включено в него по настоянию руководства партии большевиков для «контроля над нэпманами». А вот в англо-американском праве понятие «обход закона» всегда критиковалось как угрожающее частной свободе и поэтому в нем не прижилось. Можно говорить, что государство, прибегая к концепции «обхода закона», расписывается в своей законотворческой слабости и негибкости своего регулирования. Его органы постоянно твердят о том, что им не хватает полномочий для «наведения порядка». Именно поэтому особенно печально, что ВАС фактически пошел по пути наименьшего сопротивления, по которому давно уже идут прокуратура и МВД, жалующиеся на нехватку законов в стране и полномочий у себя для борьбы с лазейками в законах. К апологии понятия «обход закона» ВАС толкают не только отмеченные особенности российской политической и правовой системы: в свете усиливающегося стремления ВАС расширить полномочия арбитражных судов и обрести как можно большую свободу в правоприменении (вспомним настойчивость ВАС по поводу прецедентности его решений, пересмотра дел по вновь открывшимся обстоятельствам, борьбу против третейских судов как естественных конкурентов через Конституционный Суд РФ и т. д.) понятие «обход закона» обретает отдельную ценность как элемент усиления дискреции ВАС. Можно посмотреть еще глубже: согласно ст. 18 Конституции смысл, содержание и применение законов определяют права и свободы человека и гражданина, т. е. положения самой Конституции. При этом окончательным правом толковать Конституцию обладает только Конституционный Суд. Получается, что ВАС при помощи понятия «обход закона» также получит право определять, что есть смысл закона, т. е. начнет конкурировать и с КС, и с парламентом. В русской пословице закон сравнивают со столбом, который нельзя перепрыгнуть, но можно обойти. Это сравнение, появившееся в народе, который на протяжении веков был далек от права, никуда не годится: на самом деле закон является, скорее, чертой, которая призвана отделять должное от недолжного при регулировании общественных отношений. А раз последние бесконечны, то бесконечна и эта черта, так как ее можно только переступить, но никак не обойти. Возникают и иные вопросы. Зачем в ГК использовать сверхнеопределенное понятие? Достаточно набрать в интернет-поисковике слова «обход закона», чтобы поразиться тому, чего только они не обозначают (недаром их еще называют выражением дилетантов). Разве у российских цивилистов нет терминологического инструментария и почему забыт такой важнейший методологический принцип, как «бритва Оккама»? Да, законодательство не может быть полным, но ведь и так уже есть институты аналогии закона и аналогии права, которые позволяют закрывать лазейки? Зачем создавать очередной повод для бизнеса уходить от применения российского права в пользу иностранного? Почему понятие, которое встречается в судебных решениях очень редко (несколько сотен актов из миллионов), нельзя сначала обкатать в судебной практике, вместо того чтобы немедленно внедрять его в ГК? Если использовать это понятие, то почему не распространить его на представителей государства, которые «обходят» закон очень часто? Разве сам ВАС, подменяя изменения в законе своими разъяснениями, не «обходит» регулярно закон, который его на такое не уполномочивал? Разве не очевидно, что это понятие не будет способствовать балансу частных и публичных интересов, который в России и так часто нарушается в пользу последних? Если общество и бизнес развиваются, то только потому, что отдельные их представители действуют так активно, что вольно или невольно находят области, свободные от закона, т. е. в свете странной логики разработчиков ГК «обходят закон». Что важнее для России: стагнация в устаревающих рамках или развитие? А бороться с негативными явлениями суды могут и без понятия «обход закона»: надо только иметь желание и правильно применять законы в свете Конституции, помня о необходимости стабильности оборота и об избежании двойных стандартов в отношении государства к обществу.
——————————————————————
«Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 24 августа 2011 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 21 июня 2011 г. N 4433/11
Банк обратился с иском к учреждению о взыскании 95400 руб. в счет возмещения затрат на обслуживание спецкартсчетов по договору на перечисление и выплату заработной платы сотрудникам учреждения по банковским картам. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. По условиям договора от 16.08.2005 банк обязался оказывать учреждению (клиент) услуги по перечислению заработной платы сотрудникам по банковским картам, а клиент обязался оплачивать банку комиссию в размере 0,6% от суммы, перечисленной в оплату расчетно-кассового обслуживания карт. В дальнейшем комиссия за расчетное обслуживание с использованием спецкартсчетов была согласована сторонами в дополнительных соглашениях к договору в размере 0,3%, а затем до 0%. Договором предусмотрено, что он вступает в силу со дня подписания сторонами и действует в течение одного календарного года. В случае если за 30 календарных дней до окончания срока ни одна из сторон не уведомит другую сторону о своем намерении прекратить действие договора, он считается пролонгированным на один календарный год. В договоре предусмотрено, что он может быть расторгнут сторонами досрочно в одностороннем порядке на основании письменного уведомления другой стороны, поданного не менее чем за 60 календарных дней до даты предполагаемого расторжения. Также стороны договорились о том, что уплаты первоначального взноса на счет банковской карты не требуется, а комиссии за открытие и ведение счета банковской карты, в том числе при продлении срока ее действия, и некоторые другие комиссии не взимаются. Дополнительным соглашением стороны включили в договор пункт о том, что в случае прекращения договора по инициативе клиента (до истечения срока действия переданных сотрудникам карт) он обязуется возместить банку в полном объеме стоимость затрат по обслуживанию спецкартсчетов из расчета 300 руб. за один спецкартсчет. Учреждение в письме от 13.07.2009 уведомило банк о расторжении договора с 16.08.2009. Как утверждает ответчик, это письмо свидетельствует об уведомлении истца об отказе пролонгировать договор на следующий срок. На требование банка возместить стоимость затрат по обслуживанию спецкартсчетов, по которым не истек срок действия переданных сотрудникам карт, из расчета 300 руб. за один спецкартсчет, как это предусмотрено договором, учреждение ответило отказом. Суды со ссылкой на ст. ст. 309, 407, 431 ГК РФ расценили данное письмо как отказ от пролонгации договора, не подпадающий под действие договора, поскольку отказ стороны от продления сделки на новый срок не может рассматриваться как ее расторжение в одностороннем порядке. Договор на перечисление и выплату заработной платы сотрудникам клиента по банковским картам был заключен на определенный срок — один календарный год. В соответствии с договором его продление осуществлялось автоматически по окончании календарного года с даты заключения при отсутствии заявления любой из сторон прекратить его действие. Таким образом, фактически по окончании первоначального срока действия договора между сторонами начинал действовать новый договор, условия которого были идентичны условиям окончившегося договора. С истечением очередного календарного года 16.08.2009 действие договора прекратилось, о чем учреждение поставило в известность банк и заявило по существу об отказе от заключения нового договора на тех же условиях на новый календарный год, что не является прекращением или расторжением договора по инициативе клиента. Поскольку условия договора о невозврате банком сервисных платежей при прекращении действия договора и о возмещении расходов банка при прекращении договора по инициативе клиента до истечения срока действия переданных сотрудникам карт установили последствия прекращения договора по инициативе стороны, то в данном случае при прекращении договора в связи с истечением срока его действия эти условия обоснованно не применены судами. Президиум ВАС РФ оставил судебные акты по делу без изменения.
Постановление от 21 июня 2011 г. N 1850/11
ОАО «С» обратилось с иском к ОАО «К» о признании незаключенным договора поручительства. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Между банком и ООО «А» заключен кредитный договор от 25.06.2007, по которому заемщику была открыта кредитная линия с лимитом выдачи 50000000 руб. под 17% годовых. Срок возврата кредита пролонгирован до 19.12.2008. ОАО «К» по договору от 25.06.2007 выступила поручителем перед банком за исполнение обязательств ООО «А» по кредитному договору. Решением арбитражного суда от 14.04.2009 с ОАО «К» и ООО «А» взыскана солидарно сумма задолженности по кредитному договору, включая проценты и неустойку. До принятия этого решения ОАО «К» (кредитор) подписало с ОАО «С» (поручитель) договор поручительства от 12.03.2008, согласно которому поручитель обязался субсидиарно отвечать перед кредитором за исполнение ООО «А» (должник) своих обязательств перед кредитором, которые могут возникнуть в будущем в результате предъявления кредитором регрессных требований к должнику вследствие удовлетворения ОАО «К» требований банка по кредитному договору и договору поручительства от 25.06.2007. Договор поручительства содержал условие о том, что поручитель (ОАО «С») отвечает перед кредитором (ОАО «К») в том же объеме, что и должник (ООО «А»). Суды пришли к выводу, что, поскольку договор поручительства от 12.03.2008 является самостоятельной сделкой, обеспечивающей исполнение ООО «А» обязанностей по кредитному договору, то необходимо установить факт согласования сторонами размера ответственности поручителя. Данным договором детально не конкретизирован объем ответственности поручителя за исполнение должником своих обязательств. Ссылка в договоре поручительства на номер кредитного договора сама по себе не свидетельствует о том, что истцу действительно были известны его основные положения (сумма кредита, ставка процентов за пользование кредитом, срок возврата кредита и т. п.). Суды признали договор поручительства от 12.03.2008 незаключенным вследствие несогласования его существенного условия — объема ответственности поручителя. Эти выводы ошибочны. Стороны вправе заключить договор поручительства для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем. Договор поручительства от 12.03.2008 содержит предмет договора и все необходимые условия для определения объема ответственности поручителя. Упоминание в нем кредитного договора и договора поручительства от 25.06.2007, заключенного ОАО «К» с банком, а также условие об ответственности поручителя перед кредитором в том же объеме, что и должника, определяют предел ответственности поручителя — ОАО «С» перед ОАО «К», к которому в силу п. 1 ст. 365 ГК РФ при исполнении обязательств перед банком по кредитному договору переходят права кредитора по основному обязательству в том объеме, в котором поручитель (ОАО «К») удовлетворил требования кредитора (банка). Выводы судов о том, что ОАО «С» не было ознакомлено с текстом кредитного договора, опровергаются обстоятельствами дела. Так, ОАО «С» на момент заключения оспариваемой сделки являлось учредителем заемщика — ООО «А» — со 100% долей в уставном капитале. Следовательно, истец как единственный участник ООО «А», сформировавший совет директоров, который принял решение о получении кредита, действуя разумно и добросовестно, не мог не знать об обстоятельствах заключения кредитного договора и пределах ответственности заемщика. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в иске отказал.
Постановление от 14 июня 2011 г. N 1884/11
В соответствии с устными договоренностями ООО «Р» в 2004 — 2005 годах перечислило ООО «С» денежные средства в качестве предоплаты в счет будущей поставки товара. В связи с тем что товар поставлен не был и поставщик не возвратил покупателю уплаченные денежные средства, ООО «Р» и ООО «С» обратились с заявлениями о рассмотрении спора в Третейский суд при ТПП г. Королева Московской области. Определением Третейского суда от 31.03.2006 третейское разбирательство по иску ООО «Р» к ООО «С» было прекращено, решением от 31.03.2006 утверждено мировое соглашение, согласно которому ООО «С» передало в качестве отступного по акту приема-передачи в собственность ООО «Р» нежилое здание общей площадью 2147,50 кв. м. Не согласившись с определением и решением третейского суда, участник ООО «С» М. обратился с заявлением об их отмене и ходатайством о восстановлении срока на подачу заявления. М. ссылался на то, что задолженность перед ООО «Р» создана другим участником ООО «С» задним числом; решение собрания участников ООО «С» о согласии на совершение крупной сделки и сделки с заинтересованностью, каковой является сделка по передаче здания, отсутствует; на непривлечение его как участника и генерального директора ООО «С» к участию в третейском разбирательстве; на факт подписания неуполномоченным лицом заявления на рассмотрение данного спора третейским судом. Определением суда в удовлетворении требования отказано. ФАС округа решение отменил, дело направил на новое рассмотрение для проверки компетенции третейского суда и полномочий лица, подписавшего третейское соглашение. При новом рассмотрении в удовлетворении требования отказано. ФАС округа решение оставил без изменения. М. ссылается на то, что ему при выходе из общества не выплачена действительная стоимость его доли со ссылкой на отсутствие активов. При этом судебными актами по другому делу установлен факт регистрации до настоящего времени спорного здания на праве собственности у ООО «С». По мнению М., другой участник ООО «С» произвел отчуждение всего имущества в свою пользу с единственной целью — лишить М. возможности получить причитающуюся действительную стоимость его доли. Суд исходил из отсутствия у него права пересматривать определение и решение третейского суда по существу. Довод о подписании третейского соглашения неуполномоченным лицом был отклонен, поскольку признание судом в рамках иного дела решения собрания участников ООО «С» об избрании директора недействительным не является основанием для признания недействительными всех сделок и действий, совершенных этим директором до вступления в силу решения суда. Однако суды не учли следующее. В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 233 АПК РФ арбитражный суд отменяет решение третейского суда в случае, если установит, что оно нарушает основополагающие принципы российского права, в том числе направленные на защиту лиц, которые не участвовали в третейском разбирательстве и не давали на него согласие (п. 6 Постановления Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 N 10-П). Мировым соглашением, утвержденным решением третейского суда от 31.03.2006, оформлено соглашение сторон об отступном, в рамках которого по акту приема-передачи ООО «С» передало здание в пользу ООО «Р», единственный участник которого В. является также вторым участником ООО «С». Кроме того, в материалах дела имеется копия решения городского суда от 24.01.2007, которым решение общего собрания участников ООО «С» от 11.11.2005, подписанное В., признано недействительным в части освобождения М. от должности директора с 24.12.2006. Из материалов дела следует, что в третейском разбирательстве интересы ООО «С» представлял М. на основании доверенности, выданной П., который на дату рассмотрения спора директором общества не являлся. Надлежащие представители общества о рассмотрении спора в третейском суде уведомлены не были. Вместе с тем 15.11.2007 арбитражным судом выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда от 31.03.2006, принятого на основании третейской оговорки, подписанной неуполномоченным лицом ООО «С». Согласно п. 2 ч. 3 ст. 239 АПК РФ приведение в исполнение такого решения будет противоречить основополагающим принципам российского права (публичному порядку), направленным в том числе на защиту нарушенных прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность (Постановление Президиума ВАС РФ от 25.09.2008 N 13848/08). Публичный порядок РФ предполагает добросовестность сторон, вступающих в частные отношения, нарушением чего является создание видимости частноправового спора, в том числе с отнесением его на рассмотрение третейским судом для получения формальных оснований отчуждения недвижимого имущества с целью вывода активов общества одним из его участников. Таким образом, вывод активов хозяйственного общества одним из его участников в свою пользу под видом утверждения третейским судом мирового соглашения о передаче имущества в обход норм законодательства о крупных сделках и сделках с заинтересованностью противоречит основополагающим принципам российского права. Президиум ВАС РФ отменил судебные акты по делу и требование удовлетворил.
Постановление от 14 июня 2011 г. N 16970/10
ООО «М» обратилось с иском к учреждению о взыскании долга в части НДС, начисленного на стоимость работ, выполненных на основании госконтракта на выполнение ремонтно-реставрационных работ кровли памятника истории и культуры, а также на основании договоров на выполнение ремонтных работ. Решением суда иск удовлетворен, с учреждения взыскано 22207738 руб. долга. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. На основании госконтракта и договоров подряда, заключенных с учреждением (заказчик), ООО «М» (подрядчик) выполнило ремонтные работы. В госконтракте и договорах подряда указано, что ООО «М» освобождено от уплаты НДС согласно абз. 3 пп. 2 п. 3 ст. 149 НК РФ, в соответствии с которым не подлежат налогообложению (освобождаются от налогообложения) на территории РФ реализация (в том числе передача, выполнение, оказание для собственных нужд) товаров (за исключением подакцизных, минерального сырья и полезных ископаемых, а также других товаров по перечню, утверждаемому Правительством РФ по представлению общероссийских общественных организаций инвалидов), работ, услуг (за исключением брокерских и иных посреднических услуг), производимых и реализуемых организациями, уставный капитал которых полностью состоит из вкладов, указанных в абз. 2 этого подпункта, общественных организаций инвалидов, если среднесписочная численность инвалидов среди их работников составляет не менее 50%, а их доля в фонде оплаты труда — не менее 25%. Таким образом, стоимость работ в госконтракте и договорах подряда определена и оплачена учреждением без НДС. Налоговой инспекцией при проверке установлено, что во исполнение госконтракта и договоров подряда ООО «М» выполняло работы не собственными силами, а с привлечением субподрядных организаций. Сочтя, что ООО «М» неправомерно применило льготу, инспекция решением от 30.09.2009 доначислила ему НДС, начислила пени и привлекла к ответственности на основании п. 1 ст. 122 НК РФ. Решением суда от 03.12.2009 ООО «М.» признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, требования инспекции включены в реестр требований кредиторов. В письмах от 25.01.2010 и от 26.01.2010 ООО «М» предложило учреждению доплатить 22207738 руб. НДС и выставило к оплате скорректированные счета-фактуры, в которых стоимость работ увеличена на эту сумму. Учреждение требования не исполнило. В силу п. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (п. 4 данной статьи). Согласно п. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения. Пунктами 1, 2 ст. 424 ГК РФ определено, что исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. Изменение цены после заключения договора допускается в случаях и на условиях, которые предусмотренных договором, законом либо в установленном законом порядке. Как следует из абз. 1 п. 1 ст. 168 НК РФ, при реализации товаров (работ, услуг), передаче имущественных прав налогоплательщик (налоговый агент, указанный в п. п. 4 и 5 ст. 161 НК РФ) дополнительно к цене (тарифу) реализуемых товаров (работ, услуг), передаваемых имущественных прав обязан предъявить к оплате покупателю этих товаров (работ, услуг), имущественных прав соответствующую сумму налога. Ошибочность исключения ООО «М» из стоимости выполненных работ НДС установлена решением инспекции от 30.09.2009. Суды пришли к выводу, что не предъявленные ООО «М» к оплате учреждению суммы НДС подлежат взысканию с ответчика сверх договорной цены работ. Суды применили положение п. 15 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.01.2000 N 51 «Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда» о том, что требование подрядчика о взыскании с заказчика НДС подлежит удовлетворению независимо от того, что при формировании цены в договоре НДС не учитывался. Вывод судов о том, что в случае, если согласованная сторонами договорная цена работ не включает НДС, предъявленные истцом к взысканию суммы НДС подлежат взысканию с ответчика на основании прямого указания налогового законодательства, основан на нормах права и соответствует правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 29.09.2010 N 7090/10. Однако суды не учли следующее. Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. В соответствии с п. 2 данной статьи в случае несоблюдения этих требований суд, арбитражный суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права. Суды не применили положения данной статьи и не учли правовое значение обстоятельств дела, свидетельствующих о злоупотреблении правом истца. Из заявки ООО «М» на участие в конкурсе на проведение ремонтно-строительных работ, проведенном учреждением в мае 2007 года в порядке, предусмотренном ФЗ от 21.07.2005 N 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», следует, что истец заявил об освобождении от уплаты НДС, основанном на применении налоговой льготы. Однако операции по реализации товаров (работ, услуг) организациями, указанными в абз. 3 пп. 2 п. 3 ст. 149 НК РФ, освобождаются от НДС только в отношении товаров собственного производства и выполнения работ (оказания услуг) собственными силами. Реализация приобретенных товаров (работ, услуг) от НДС не освобождается. Правовая позиция по этому вопросу изложена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 27.08.2002 N 11351/01. При выполнении работ по госконтракту и договорам подряда ООО «М» привлекало к выполнению работ субподрядные организации, следовательно, в заявке на участие в конкурсе наличие права на налоговую льготу оно заявило неправомерно. Необходимость уплаты НДС в данном случае обусловлена действиями, совершенными ООО «М» после заключения госконтракта и договоров подряда (привлечение субподрядных организаций) и направленными на увеличение стоимости работ. Это свидетельствует об использовании гражданских прав ООО «М» в целях ограничения конкуренции или злоупотреблении им правом в иной форме. Как следует из протокола оценки и сопоставления заявок на участие в открытом конкурсе от 29.05.2007, при включении ООО «М.» НДС в цену работ победителем конкурса был бы признан участник конкурса, заявка которого заняла 2-ое место — разница цены контрактов составила 4327394 руб. В данном случае нет доказательств того, что учреждение знало или могло знать о намерениях ООО «М» совершить действия, влекущие неправомерность использования им налоговой льготы. Заключая госконтракт и договоры подряда с ООО «М», оно обоснованно ожидало и рассчитывало на добросовестное исполнение ООО «М» своих обязательств и не могло предвидеть, что его дальнейшими действиями будет обусловлено лишение его налоговой льготы и, как следствие, увеличение стоимости выполненных им работ. При установлении судом обстоятельств, свидетельствующих о злоупотреблении продавцом товаров (работ, услуг) правом при вступлении в договорные отношения с покупателем, при установленной добросовестности покупателя, добросовестно заблуждавшегося о наличии у продавца налоговых льгот, продавец должен самостоятельно нести бремя по уплате налоговых платежей. Неправомерно возложение на добросовестного покупателя обязанности по уплате НДС, не предъявленного к оплате продавцом, использующим гражданские права в целях ограничения конкуренции, получения преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности и злоупотребляющим правом в иных формах. Примененные судами положения информационного письма N 51 не касаются ситуации, при которой продавец товаров (работ, услуг), злоупотребляя правом, заявляет о своем праве на налоговую льготу при вступлении в договорные отношения с добросовестным покупателем. Это обстоятельство имеет существенное значение, принимая во внимание особенности отношений, связанных с размещением заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных или муниципальных нужд. Частью 4 ст. 28 Закона N 94-ФЗ установлено, что для определения лучших условий ис полнения контракта, предложенных в заявках на участие в конкурсе, конкурсная комиссия должна оценивать и сопоставлять такие заявки по цене контракта и иным критериям, указанным в конкурсной документации. Победителем признается участник, который предложил лучшие условия исполнения контракта и заявке на участие в конкурсе которого присвоен первый номер (ч. 9 ст. 28). Следовательно, увеличение цены контракта на суммы налоговых платежей существенно влияет на выбор победителя конкурса. Суды не учли, что недобросовестный продавец товаров (работ, услуг), участвующий в конкурсе, имеет возможность уменьшить цену контракта на налоговые платежи, а впоследствии, выиграв конкурс, предъявить их к оплате добросовестному покупателю, что нарушает имущественные права участников гражданского оборота. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в иске отказал.
Постановление от 14 июня 2011 г. N 140/10
ООО «Н» обратилось с заявлением о признании незаконным и отмене постановления управления Росфиннадзора о привлечении к ответственности по ч. 6 ст. 15.25 КоАП РФ. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. ООО «Н» 18.03.2008 на основании контракта от 13.02.2008, заключенного с иностранной компанией, оформило в уполномоченном банке паспорт сделки и получило товар по нескольким ГТД, в том числе и по спорной ГТД. После ввоза товаров на территорию РФ по этим ГТД ООО «Н» подало в банк одну общую справку о подтверждающих документах, в которую включило сведения об этих декларациях. Установив, что в отношении товара, ввезенного на территорию РФ по спорной декларации, ООО «Н» представило в банк справку о подтверждающих документах с нарушением установленного срока, управление 16.06.2009 составило протокол и 23.07.2009 вынесло постановление о привлечении к ответственности. Одновременно управлением вынесен еще ряд постановлений о привлечении ООО «Н» к ответственности по ч. 6 ст. 15.25 КоАП РФ за несоблюдение сроков представления справок с подтверждающими документами по каждому из фактов ввоза товаров на территорию РФ по другим ГТД. Суды указали на право резидентов представлять в качестве формы учета одну справку с подтверждающими документами по нескольким фактам поставки товара и в связи с привлечением ООО «Н» к ответственности за несвоевременное представление такой справки в отношении ввоза товаров по другим декларациям сочли, что привлечение за несвоевременное представление этой справки является повторным. Часть 6 ст. 15.25 КоАП РФ предусматривает ответственность за несоблюдение установленных порядка или сроков представления форм учета и отчетности по валютным операциям. В соответствии с ч. 4 ст. 5 ФЗ от 10.12.2003 N 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» единые формы учета и отчетности по валютным операциям, порядок и сроки их представления определяются ЦБ РФ. Указанием ЦБ РФ от 10.12.2007 N 1950-У справка о подтверждающих документах отнесена к формам учета по валютным операциям для резидентов (за исключением кредитных организаций и валютных бирж). Согласно п. 2.2 Положения ЦБ РФ N 258-П «О порядке представления резидентами уполномоченным банкам подтверждающих документов и информации, связанных с проведением валютных операций с нерезидентами по внешнеторговым сделкам, и осуществления уполномоченными банками контроля за проведением валютных операций» подтверждающие документы представляются резидентом в уполномоченный банк одновременно с двумя экземплярами справки о подтверждающих документах. Из формы справки о подтверждающих документах, требований к ее составлению, предусмотренных приложением 1 к Положению, а также из п. 2.4 Положения следует, что в данной справке могут быть отражены документы, подтверждающие ввоз товаров на территорию РФ или их вывоз с территории РФ, и ГТД, относящиеся к разным поставкам, но касающиеся одного паспорта сделки. Следовательно, резидент во исполнение обязанности по представлению справки о подтверждающих документах вправе подать одну справку с подтверждающими документами по нескольким поставкам товара, осуществляемым в рамках одного контракта. Вместе с тем согласно п. 2.4 Положения резидент представляет в уполномоченный банк документы, указанные в п. 2.2, в срок, не превышающий 15 календарных дней, исчисляемых со дня, следующего за датой выпуска (условного выпуска) таможенными органами ввозимых на таможенную территорию РФ или вывозимых товаров, определяемой по отметкам таможенного органа о выпуске (условном выпуске) товаров в таможенной декларации, которые в соответствии с нормативными правовыми актами в области таможенного дела подлежат декларированию таможенным органам путем подачи таможенной декларации. В связи с этим представление одной справки по нескольким поставкам товара, осуществляемым в рамках одного контракта, не может рассматриваться как основание, исключающее применение этих сроков для ее подачи по каждой таможенной декларации. Исходя из абз. 1 п. 2.4 Положения обязанность по представлению справки о подтверждающих документах возникает по каждому факту ввоза или вывоза товаров. Отчетный период с общей датой представления справки в отношении товаров, выпускаемых таможенными органами в этом периоде, данным абзацем в отличие от абз. 3 п. 2.4 Положения, подлежащего применению, в частности, при оказании услуг, не предусматривается. Поэтому неисполнение в установленный срок обязанности по представлению справки о подтверждающих документах по каждому факту ввоза или вывоза товаров образует самостоятельные правонарушения с разными моментами совершения, а следовательно, с разными моментами истечения срока давности для привлечения к административной ответственности. В данном случае товар выпущен таможенными органами 29.12.2008 (спорная ГТД). Предельный срок для представления справки — 13.01.2009, правонарушение совершено 14.01.2009, срок давности привлечения к ответственности истек 14.01.2010. По другой декларации, за несвоевременное представление справки по которой ООО «Н» ранее привлечено к ответственности постановлением управления, признанным законным в судебном порядке, дата выпуска товара — 30.12.2008. Предельный срок для представления справки — 14.01.2009, правонарушение совершено 15.01.2009, срок давности истек 15.01.2010. Таким образом, ООО «Н» имело возможность представить одну справку с подтверждающими документами по ввезенным по одному и тому же контракту товарам, выпущенным таможенным органом 29.12.2008 и 30.12.2008, до 14.01.2009. Представив ее 19.01.2009, оно допустило два нарушения срока, каждое из которых является основанием для привлечения его к ответственности. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в удовлетворении требования отказал.
