(Артеменков В. К.) («Журнал российского права», 2012, N 3)
ИНВАРИАНТНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ СТРУКТУРЫ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА КАК СИСТЕМНОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ
В. К. АРТЕМЕНКОВ
Артеменков Владимир Константинович, прокурор отдела по надзору за соблюдением федерального законодательства прокуратуры Ярославской области.
Юридическое лицо рассматривается как системная целостность, состоящая из инвариантных элементов: целевого субстрата (целеполагания), волевого субстрата (его источником является человек), материального субстрата (имущества). Исследование данных элементов является важным шагом, объясняющим природу юридической личности.
Invariant elements of structure of legal person as system integrity V. K. Artemenkov
The article deals with the essence of the legal entity which is treated as system integrity, consisting of invariant elements: the target substrate (base goal), strong-willed substrate (its source is the person), material of the substrate (the property). The study of these elements is an important cognitive step to explain the nature of legal personality.
Key words: legal entity, system integrity, invariant element, target substrate, strong-willed substrate, material substrate.
Научное обоснование природы юридического лица позволит законодателю отразить все спорные аспекты, возникающие в процессе его деятельности, придаст новый импульс развитию социально-экономических отношений, участником которых является данный субъект права. По нашему мнению, в современных правовых исследованиях, касающихся сущности юридического лица, недостаточное внимание уделено вопросам его структуры. Возможно, это связано с тем, что достаточным считается исследование признаков юридического лица. Вместе с тем понятия «структура» и «признаки» нельзя считать тождественными, поскольку признаки — это достаточное условие, при котором можно сделать вывод о наличии явления в объективной реальности, в то время как структура — это относительно устойчивое единство элементов, которые зачастую определяют его сущность (инвариантный аспект системы). Инвариантность элементов проявляется в их универсальности и неизменяемости относительно структуры, постоянном существовании при любых внешних и внутренних преобразованиях. Ученые разных стран и цивилистических школ, изучая природу юридического лица, пришли к выводу о наличии в его структуре основополагающего элемента (или их совокупности), благодаря которому оно существует и может быть субъектом права. Так, Б. Виндшейд, считая юридическое лицо фикцией, существующей в человеческом воображении, указывал на реальное существование в его основе субстрата — совокупности физических лиц, которая является самостоятельным существом, не совпадающим с суммой отдельных лиц <1>. ——————————— <1> См.: Герваген Л. Л. Развитие учения о юридическом лице. СПб., 1888. С. 45 — 47.
Н. С. Суворов, являясь сторонником реальности юридического лица, также подчеркивал, что его субстратом являются живые люди <2>. Французские ученые Л. Мишу и Р. Салейль понимали под юридическим лицом человеческий коллектив, имеющий волю и интерес, отличный от интересов и воль составляющих его индивидов <3>. Используя фикцию в качестве научного приема, А. Бринц утверждал, что действительным субъектом имущественных прав корпорации является цель ее создания <4>. Ю. Барон также считал, что «юридическое лицо есть дозволенная постоянная цель, которой в силу юридической фикции принадлежит имущественная правоспособность» <5>. ——————————— <2> См.: Суворов Н. С. Об юридических лицах по римскому праву. М., 2000. С. 182 — 183. <3> Цит. по: Братусь С. Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 105 — 107. <4> Цит. по: Суворов Н. С. Указ. соч. С. 72 — 79; Братусь С. Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947. С. 79 — 80. <5> Цит. по: Суворов Н. С. Указ. соч. С. 80.
По мнению Е. Н. Трубецкого, юридическому лицу для существования необходима совокупность следующих условий: постоянно длящаяся цель; имущество, предназначенное для определенной цели, либо определенные физические лица, либо и то, и другое вместе; юридическое признание со стороны государственной власти <6>. Ф. Аффольтер обращал внимание на то, что субстанцию юридического лица составляют факты: существующая во времени воля учредителя; наличность имущества корпорации; возможность и дозволенность цели; достаточное количество участников; внесение в торговые книги <7>. Ю. С. Гамбаров утверждал, что сущностью юридического лица выступает коллективное имущество, образованное группой людей <8>. По мнению Е. А. Суханова, юридическое лицо, являясь субъектом гражданского права, представляет собой специфический способ организации хозяйственной деятельности, заключающийся в обособлении, персонификации имущества, т. е. в наделении законом обособленного имущества качествами персоны (субъекта), признании его особым, самостоятельным товаровладельцем <9>. ——————————— <6> См.: Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 167 — 175. <7> Цит. по: Суворов Н. С. Указ. соч. С. 136. <8> Там же. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Общая часть» (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <9> См.: Суханов Е. А. Юридические лица как участники гражданских правоотношений // Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 1998. Т. 1. С. 171.
Анализ указанных точек зрения приводит к выводу, что инвариантными элементами структуры юридического лица как системной целостности являются целевой, волевой и материальный субстраты. Целевой субстрат. Появление юридического лица обусловлено желанием человека достичь определенной цели и тем самым удовлетворить свои потребности. Некоторые цели являются труднодостижимыми или недостижимыми вовсе, относясь к категории сверхцелей. Человек может думать о них, но предел индивидуальных возможностей не позволяет ему их достичь. Сверхцель — это такая цель, которая недостижима для лица, используй он только собственные ресурсы без взаимодействия с другими субъектами права и (или) нового правового статуса, образующегося после создания юридического лица. Р. Иеринг отмечал, что «некоторые цели до такой степени превышают средства отдельных лиц, требуют столь необходимо соединенного усилия других, что об изолированном преследовании их не может быть и речи» <10>. ——————————— <10> Иеринг Р. Избранные труды. Самара, 2003. С. 59.
Таким образом, начальным моментом создания юридического лица является осознанная потребность лица в достижении определенной сверхцели, не достижимой при индивидуальном стремлении к ней. Для человека (физического лица) данный момент лежит в плоскости внутреннего, субъективного восприятия действительности, не урегулированного нормами права. В дальнейшем сверхцели физических лиц соотносятся между собой, и в процессе согласования образуется общая цель, которая может или должна закрепляться в учредительном договоре, уставе или договоре о совместной деятельности по созданию юридического лица. Законом прямо установлено, что в учредительных документах некоммерческих организаций и унитарных предприятий, а в предусмотренных законом случаях и других коммерческих организаций должны быть определены предмет и цели деятельности юридического лица, причем они могут быть предусмотрены учредительными документами и в случаях, когда по закону это не является обязательным (п. 2 ст. 52 ГК РФ). Общая цель физических лиц является системообразующим фактором и после государственной регистрации юридического лица становится его целеполаганием. Единственный учредитель формирует целеполагание самостоятельно. Целеполагание юридического лица — это сверхцель лиц (лица), его учреждавших, в том числе закрепленная в учредительных документах и (или) законе и проявляющаяся в основных видах его деятельности. Согласно п. 1 ст. 50 ГК РФ основная цель деятельности юридического лица может быть связана с извлечением (коммерческая цель) прибыли или не извлечением (некоммерческая цель) прибыли. Большую конкретизацию цель получает в учредительных документах (п. 2 ст. 52 ГК РФ, п. 2 ст. 2 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», п. 3 ст. 9 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» и др.). Закрепление целей деятельности юридического лица в учредительных документах имеет значение для дальнейшей реализации его субъективных прав и защищает от недобросовестных действий со стороны лиц, осуществляющих функции его органов. Например, сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями его деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, может быть признана судом недействительной (ст. 173 ГК РФ). Необходимо иметь в виду, что закрепление в учредительных документах коммерческого юридического лица исчерпывающего перечня целей и видов деятельности не изменяет вид его правоспособности. Как известно, согласно абз. 2 п. 1 ст. 49 ГК РФ юридические лица наделяются общей правоспособностью, т. е. способны осуществлять любые не запрещенные законом виды деятельности. В то же время законодательство не содержит запрета учредителям коммерческого юридического лица устанавливать в учредительных документах исчерпывающий перечень целей и видов его деятельности. При таком установлении общая правоспособность не превратится в специальную, и организация по-прежнему будет иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. Как верно указывает Н. В. Козлова, всякие самоограничения, содержащиеся в уставе юридического лица, имеющего общую правоспособность, можно рассматривать как его отказ от реализации субъективного права, предусмотренного законом и составляющего один из элементов содержания его правоспособности. Сделки, совершенные такими организациями в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в их учредительных документах, могут быть признаны судом недействительными только в случаях, прямо предусмотренных ст. 173 ГК РФ, т. е. являются оспоримыми (п. 1 ст. 166 ГК РФ) <11>. Поэтому название ст. 173 ГК РФ «недействительность сделки юридического лица, выходящей за пределы его правоспособности» не совсем корректно по отношению к коммерческим юридическим лицам. ——————————— <11> См.: Козлова Н. В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005. С. 84.
Целеполагание неотделимо от существования юридического лица и во многом зависит от содержания, которое вкладывают в это понятие лица, стремящиеся достичь сверхцели и удовлетворить свои индивидуальные потребности коммерческого или некоммерческого характера. С. Н. Братусь писал, что цель, ради которой объединяется группа людей, или поставленная перед ними государством, является общественно необходимой и обособляется от других целей. Будучи объективно обусловлена и воспринята сознанием людей, эта цель становится фактором, определяющим их деятельность, поскольку ее достижение требует волевых усилий. Поэтому не только воля данной группы людей или отдельного человека определяет цель юридического лица, но и сама существующая цель определяет, направляет деятельность этой воли <12>. ——————————— <12> См.: Братусь С. Н. Юридические лица в советском гражданском праве. С. 51 — 52.
Рассматривая категорию цели в контексте системного подхода, Д. М. Мехонцева справедливо отмечала, что любая система имеет одновременно две объективные цели: цель системы как целого (главная цель — сохранение (развитие) своей целостности, упорядоченности, устойчивости) и цель системы как части (функциональная цель — сохранение (развитие) вышестоящей системы (метасистемы) по конкретному параметру, определяющему соответствующую функцию подсистемы) <13>. ——————————— <13> См.: Мехонцева Д. М. О законе целесообразного и оптимального самоуправления и управления. Красноярск, 1988. С. 2.
Целеполагание юридического лица, изначально определенное идеальным единением воль, составляющих общую цель физических лиц (учредителей) или определенное целью единственного учредителя (физического, другого юридического лица), отражает устойчивый интерес данных лиц сохранить (развить) юридическое лицо как системную целостность и удовлетворить тем самым свои индивидуальные потребности. Таким образом, если человек ставит перед собой цель и стремится к ее достижению, то для юридического лица целеполагание является относительно статичной величиной, позволяющей ему существовать (сохранять свою целостность как системы) и производить необходимый учредившим его лицам результат. Функциональная цель — сохранение (развитие) юридического лица как системной целостности в качестве вышестоящей системы (метасистемы) обеспечивается ее подсистемой — волевым субстратом. Волевой субстрат. Процесс создания и деятельность юридического лица немыслимы вне проявления воли определенной группы людей или даже одного человека, равно как он невозможен вне проявления в какой-либо форме государственной воли <14>. ——————————— <14> См.: Суворов Н. С. Указ. соч. С. 148 — 149.
Учредитель юридического лица по сути становится его волевым субстратом, что подтверждается закреплением за ним соответствующих правомочий. Например, участники хозяйственного товарищества или общества вправе участвовать в управлении их делами (п. 1 ст. 67 ГК РФ). Данное право может реализовываться ими непосредственно по общему согласию всех участников (п. 1 ст. 71 ГК РФ) или путем участия в принятии решений на общем собрании, через компетентный орган (п. 1 ст. 32 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», п. 2 ст. 31 Федерального закона «Об акционерных обществах»). Н. С. Суворов, говоря об общем собрании, указывал, что им «совершается волеобразование при помощи особой организации, на основании которой вырабатывается волевое решение» <15>. Л. Ф. Милькова также пишет, что «воля хозяйственного общества формируется на общем собрании. Это интегрированный результат слияния воль индивидов» <16>. ——————————— <15> Суворов Н. С. Указ. соч. С. 163. <16> Милькова Л. Ф. Органы юридического лица: Дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1986. С. 47.
Действительно, в основе принимаемого участником решения по определенному вопросу общего собрания лежит собственная воля. Совокупность индивидуально выраженных воль формирует волеизъявление юридического лица. В то же время необходимо учитывать, что мыслительная деятельность участника, предшествующая выражению его индивидуальной воли в виде акта голосования, не входит в процесс волеформирования юридического лица. В процессе выработки индивидуального решения физическое лицо, осуществляя мыслительную деятельность, находится в сфере, не регулируемой правом. Приняв решение (проголосовав по вопросу), физическое лицо объективирует свою внутреннюю волю, и с этого момента начинается процесс волеформирования юридического лица. Как верно отмечал С. Н. Братусь, право интересуется не психологическим процессом образования воли, а ее объективным выражением, результатом и содержанием, получающим объективное и независимое по отношению к изъявителю воли существование и развитие. Объективно зафиксировать факт волеформирования юридического лица и разграничить процесс мыслительной деятельности его участника с уже принятым им решением можно только в письменной форме, которая обязательна. Так, хозяйственные общества обязаны хранить протоколы всех общих собраний (п. 1 ст. 89 Федерального закона «Об акционерных обществах» и п. 1 ст. 50 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»). Более того, п. 4 ст. 65.3 проекта изменений Гражданского кодекса РФ <17> предусматривает нотариальное удостоверение решений общих собраний участников корпорации (хозяйственного товарищества и общества, производственного и потребительского кооператива, общественной организации граждан, ассоциации и союза). ——————————— <17> URL: http://www. privlaw. ru/files/pr_t1.doc.
Таким образом, воля юридического лица, формируемая органами, состоящими из физических лиц, объективируется в их решениях. Как указывает С. Д. Могилевский, волеобразование и волеизъявление юридического лица реализуются посредством его органов, принимающих специальные правовые акты, виды которых определяются законодательством. Правовой акт юридического лица есть основанное на законе и иных правовых актах волеобразование или волеизъявление юридического лица, выработанное и оформленное по установленной процедуре, в виде специального документа органа юридического лица, и направленное на установление гражданско-правовых норм или возникновение, изменение и прекращение гражданско-правовых отношений, для достижения целей, ради которых создано юридическое лицо <18>. ——————————— <18> См.: Могилевский С. Д. Органы управления хозяйственными обществами: правовой аспект. М., 2001. С. 104 — 123.
Необходимо учитывать, что орган юридического лица может состоять не только из участников, представляющих в его структуре волевой субстрат. Физическое лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа юридического лица, в большинстве случаев является наемным работником данной организации и не становится ее волевым субстратом. Однако в хозяйственных обществах с единственным участником, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа, волевой субстрат представлен одним и тем же физическим лицом, которое, с одной стороны, может принимать решения по вопросам, относящимся к компетенции общего собрания участников общества (ст. 39 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»), с другой — вправе осуществлять функции единоличного исполнительного органа. Процесс становления физического лица волевым субстратом юридического лица опосредован различными юридическими фактами и составами, к которым относятся: решение общего собрания членов кооператива о принятии в кооператив наследника члена кооператива (п. 1 ст. 1177 ГК РФ); подписание лицом учредительного договора о создании юридического лица (п. 2 ст. 52, п. 1 ст. 70, п. 1 ст. 89 ГК РФ); покупка акций (п. 1 ст. 96, п. 1 ст. 454 ГК РФ); решение учредителя о создании юридического лица (п. 1, 2 ст. 9 Федерального закона «Об акционерных обществах»; ст. 4 Федерального закона «О производственных кооперативах»; п. 2 ст. 13 Федерального закона «О некоммерческих организациях») и др. Функциональным свойством волевого субстрата юридического лица (физического лица) является его способность вырабатывать волю, которая при соблюдении процедуры ее формирования становится волей юридического лица. Материальный субстрат. В процессе осуществления деятельности юридическому лицу приходится изменять окружающую действительность, а значит, необходимы соответствующие орудия, т. е. имущество в самом широком его понимании с точки зрения закона. «Ни у личности, ни у общества, ни у государства мы не найдем такой цели или такой задачи, которым бы имущество не споспешествовало самым действительным способом» <19>. ——————————— <19> См.: Иеринг Р. Указ. соч. С. 55.
Имущество юридического лица обеспечивает стабильность существования последнего. Обладая имуществом, юридическое лицо становится полноправным участником хозяйственного оборота и может нести ответственность перед своими кредиторами (контрагентами). По мнению Е. А. Суханова, «юридическое лицо есть категория гражданского права, созданная для удовлетворения определенных реальных потребностей имущественного (гражданского) оборота» <20>. Имущество индивидуализирует юридическое лицо. Как подчеркивал С. Н. Братусь, «юридическое лицо предполагает неким образом организованную связь людей. Имущественный субстрат есть проявление этой связи…». ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Общая часть» (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <20> См.: Гражданское право. Т. 1. С. 171.
Г. Гегель справедливо полагал, что «лицо, отличает себя от себя, относится к другому лицу, и оба обладают друг для друга наличным бытием только как собственники» <21>. Собственность индивида, как и собственность юридического лица, определяет его в качестве личности для других. ——————————— <21> Гегель Г. В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 99.
Материальная основа юридического лица может быть образована из имущества его учредителей, добровольных взносов третьих лиц, доходов от использования своего имущества и иных источников, не запрещенных законом. Особое значение имеет формирование имущества юридического лица за счет имущества его учредителей (физических лиц) путем внесения вкладов в уставный капитал либо уплаты вступительных или периодических взносов. Передавая часть своего личного имущества, индивид перестает быть реальным его обладателем. Владеть, пользоваться и распоряжаться таким имуществом может только юридическое лицо. Сохранение имущественной самостоятельности юридического лица — важнейшая задача физических лиц, образующих его волевой субстрат. Объединение целевого, волевого и материального субстратов в систему образует качественные характеристики, необходимые субъекту права, у нее возникает способность иметь гражданские права, своими действиями приобретать и осуществлять их, создавать и исполнять обязанности. Данное обстоятельство позволяет провести государственную регистрацию системы, признав ее правосубъектным юридическим лицом. Таким образом, в структуре юридического лица как системной целостности можно выделить следующие конституирующие инвариантные элементы: целевой субстрат — целеполагание (общая цель физических лиц или цель одного лица, положенная в основу существования юридического лица и проявляющаяся в основных видах его деятельности); волевой субстрат — физическое лицо (учредитель, участник (член) организации) (источник волеспособности юридического лица); материальный субстрат — имущество (необходимо для функционирования юридического лица, реализации целеполагания). Без целевого и волевого субстрата юридическое лицо как субъект права немыслимо, а без имущества его существование для экономического оборота бессмысленно.
Библиографический список
Братусь С. Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. Братусь С. Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947. Гегель Г. В.Ф. Философия права. М., 1990. Герваген Л. Л. Развитие учения о юридическом лице. СПб., 1888. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Общая часть» (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 1998. Т. I. Иеринг Р. Избранные труды. Самара, 2003. Козлова Н. В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005. Мехонцева Д. М. О законе целесообразного и оптимального самоуправления и управления. Красноярск, 1988. Милькова Л. Ф. Органы юридического лица: Дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1986. Могилевский С. Д. Органы управления хозяйственными обществами: правовой аспект. М., 2001. Суворов Н. С. Об юридических лицах по римскому праву. М., 2000. Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1998.
——————————————————————
«Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2012)
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 28 февраля 2012 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 13 декабря 2011 г. N 10900/11
Банк обратился с иском к ЗАО, профсоюзу и ассоциации о солидарном взыскании с ответчиков 1 301 494,18 долл. США задолженности по кредитному договору в валюте РФ по курсу ЦБ РФ на дату уплаты. Определениями суда удовлетворены ходатайства истца об увеличении суммы иска до 10 377 825,24 долл. США, включая проценты за пользование кредитом и неустойки, и о процессуальной замене банка на ООО в связи с заключением этими сторонами договора уступки прав требования. Решением суда иск удовлетворен частично: с ответчиков солидарно взыскано 10 339 741,04 долл. США, в том числе 9 982 026 долл. США долга, 205 214,29 долл. США процентов за пользование кредитом, 150 000 долл. США неустойки за просрочку возврата кредита, 2500 долл. США неустойки за просрочку уплаты процентов; в остальной части иска отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты отменил, в иске отказал. Между банком (кредитор) и ЗАО (заемщик) заключен кредитный договор от 30.03.2007 (с учетом дополнительного соглашения от 27.06.2008), по условиям которого кредитор обязался предоставить заемщику кредит в режиме кредитной линии в сумме 10 411 953,45 долл. США, а заемщик — возвратить сумму кредита частями по графику, согласованному сторонами. Исполнение обязательств заемщика обеспечивалось договорами поручительства, подписанными банком с профсоюзом и ассоциацией. Невозврат заемщиком части кредита в обусловленный срок послужил основанием для предъявления кредитором требования о досрочном возврате кредита. ЗАО требование не выполнило. Суд кассационной инстанции указал на наличие в кредитном договоре условия о возможности уступки прав требования без согласия заемщика только N, а в остальных случаях — с согласия заемщика. Поскольку доказательств получения такого согласия не представлено, суд, руководствуясь п. 2 ст. 382 ГК РФ и условиями кредитного договора, признал договор уступки прав требования недействительным в силу ничтожности на основании ст. 168 ГК РФ и, отказывая в иске, сделал вывод об отсутствии у ООО правовых оснований для предъявления требований к ответчикам в связи с неисполнением кредитного договора и обеспечивающих его сделок. Доводы поручителя о необоснованной замене банка на ООО подлежали отклонению, поскольку процессуальное правопреемство осуществлено отдельным судебным актом, вступившим в законную силу. Эти доводы не могли являться основанием для отмены принятых по существу спора судебных актов первой и апелляционной инстанций, так как, исходя из ст. 286 АПК РФ, суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по переоценке судебного акта, не обжалуемого в кассационном порядке. Более того, вывод кассационной инстанции со ссылкой на ст. 168 ГК РФ о ничтожности договора уступки прав требования, заключенного в нарушение условий кредитного договора без согласия должника, является ошибочным. Согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, является по общему правилу ничтожной, если только закон не устанавливает, что она оспорима, то есть закон предусматривает специальные нормы по регулированию особых последствий для отдельных групп недействительных сделок. Применительно к ст. 174 ГК РФ, в силу которой если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица — его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна знать об ограничениях. Признание договора уступки прав требования, заключенного без согласия должника, недействительным по основаниям ст. 168 или применительно к ст. 174 ГК РФ зависит от того, предусмотрена ли обязанность получить согласие должника на заключение договора уступки прав требования законом и иными правовыми актами либо условиями основного обязательства, по которому производится передача прав. Если на такую обязанность указывают отдельные нормы закона или иных правовых актов, то договор уступки прав требования является ничтожным в соответствии со ст. 168 ГК РФ. При закреплении обязанности получения согласия должника в условиях конкретного обязательства недействительность договора уступки прав требования должна устанавливаться применительно к ст. 174 ГК РФ. В п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 14.05.1998 N 9 «О некоторых вопросах применения ст. 174 ГК РФ при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» указано, что с иском о признании оспоримой сделки недействительной по основаниям, установленным данной статьей, может обратиться лицо, в интересах которого установлены ограничения. Оспоримая сделка не может быть признана недействительной по инициативе суда без предъявления этими лицами соответствующего иска. Президиум ВАС РФ отменил Постановление кассационной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции.
Постановление от 13 декабря 2011 г. N 10590/11
Б. обратилась с иском к Ч. и иностранной компании о признании недействительным заключенного между ответчиками договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Участниками ООО являлись К. (с долей в размере 80% уставного капитала), Б. (с долей 14,1%) и Ч. (с долей 5,9%). Между Ч. (продавец) и компанией (покупатель) 19.07.2007 заключен договор купли-продажи принадлежащей Ч. доли. Установив, что уставом ООО установлен запрет на отчуждение доли (части доли) участника третьим лицам, суд признал оспариваемую сделку недействительной на основании ст. 174 ГК РФ. Согласно п. 2 ст. 21 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (в редакции, действовавшей на момент заключения оспари ваемой сделки) продажа или уступка иным образом участником ООО своей доли (части доли) третьим лицам допускается, если это не запрещено уставом общества. Законом об ООО не был урегулирован вопрос о правовых последствиях нарушения участником общества положений устава, касающихся запрета на отчуждение доли третьим лицам. В соответствии с п. 1 ст. 11 Закона об ООО учредители общества заключали учредительный договор и утверждали устав, которые являлись учредительными документами. В основе этих документов лежит соглашение учредителей, которое по своей природе носит гражданско-правовой характер. Следовательно, суд правильно указал, что в случае нарушения каким-либо участником ООО положения устава о запрете на отчуждение доли третьим лицам такая сделка является оспоримой применительно к ст. 174 ГК РФ. При этом компания, заключая с Ч. договор купли-продажи доли, не могла не ознакомиться с уставом данного общества, поэтому заведомо должна была знать о наличии запрета и предвидеть негативные последствия своего поведения. Ссылки компании на то, что приобретение доли в размере 5,9% уставного капитала носит несамостоятельный характер и осуществлялось в рамках оформленной рядом документов единой сделки по приобретению 100-процентной доли, отклонены. Так, если компания, осведомленная о содержащемся в уставе ООО запрете, изначально планировала стать собственником 100-процентной доли в его уставном капитале, сделка должна была быть заключена одновременно со всеми участниками ООО как договор нескольких лиц, для совершения которого необходимо совпадение взаимно согласованных, направленных на достижение соответствующего правового результата волеизъявлений продавцов (всех участников ООО) и покупателя (компании). Условия такой сделки подлежали формулированию исходя из цели ее совершения — приобретение бизнеса в целом, что, в свою очередь, подразумевает и определение цены приобретения как цены бизнеса, установленной с учетом в том числе размера чистых активов ООО, которое являлось собственником здания. Между тем материалы дела не подтверждают наличие такого рода обстоятельств и не указывают на связанность оспариваемого договора либо тех или иных его условий с какими-либо иными договорами. Президиум ВАС РФ оставил судебные акты по делу без изменения.
Постановление от 13 декабря 2011 г. N 10467/11
С. обратилась с иском к ООО «Ц.», ООО «Б.» и В. о признании права собственности на доли в размере 50% уставного капитала ООО «Ц.» и ООО «Б.» номинальной стоимостью 5000 руб. и обязании внести в ЕГРЮЛ соответствующие изменения. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение отменил, иск удовлетворил. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения. В. и Х. являлись участниками ООО «Ц.» и ООО «Б.» с долями в уставном капитале, равными 50%. Между В. и С. 13.03.2009 заключен договор дарения, по которому В. передала в дар дочери С. свои доли в уставных капиталах этих обществ, а также долю в уставном капитале ООО «Я.» в размере 100%. С. ссылается на то, что общества не внесли изменения в ЕГРЮЛ по составу участников, несмотря на то, что их генеральный директор 13.03.2009 был письменно уведомлен о переходе долей. Суд первой инстанции, установив, что С. не осуществляла правомочий собственника долей и участника ООО «Ц.» и ООО «Б.», признал договор дарения мнимой сделкой, учитывая, что С. предъявила иск лишь после того, как районный суд Определением от 24.12.2009 изменил способ исполнения решения того же суда от 22.05.2009 о взыскании с В. денежных средств в пользу П. и обратил взыскание на принадлежащие В. доли в уставных капиталах ООО «Ц.», ООО «Б.» и ООО «Я.». Суд апелляционной инстанции исходил из того, что уставами ООО «Ц.» и ООО «Б.» не установлен запрет на продажу или уступку иным образом участником общества своей доли третьему лицу; договор дарения заключен в надлежащей форме; общества были уведомлены о состоявшейся уступке долей в их уставном капитале, следовательно, в соответствии со ст. 21 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» С. стала участником обществ. Вывод суда первой инстанции о мнимом характере сделки дарения суд апелляционной инстанции признал необоснованным, сославшись на то, что о фальсификации подписанного генеральным директором обществ извещения о переходе долей к истцу не было заявлено; обращение в суд с настоящим иском после изменения судом общей юрисдикции способа исполнения судебного акта и обращения взыскания на спорные доли само по себе не свидетельствует о том, что сделка является мнимой; избранный истцом способ защиты права соответствует ст. 12 ГК РФ. Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Исходя из ст. 572 ГК РФ, правовым последствием исполнения договора дарения доли в уставном капитале хозяйственного общества является безвозмездный переход от дарителя к одаряемому права собственности на долю. Ст. 21 Закона об ООО (в редакции, действовавшей в момент совершения сделки) установлено, что общество должно быть письменно уведомлено о состоявшейся уступке доли (части доли) в уставном капитале с представлением доказательств такой уступки. Приобретатель доли (части доли) осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об уступке. Ссылаясь на то, что ООО «Ц.» и ООО «Б.» были письменно уведомлены о дарении долей, суды апелляционной и кассационной инстанций не учли, что фактическая передача долей одаряемому не произошла. Так, В. участвовала в общих собраниях обществ с принадлежащими ей долями как их участник, голосовала при принятии решений об одобрении сделок, участвовала в принятии решения о продлении полномочий генерального директора ООО «Б.», как учредитель ООО «Ц.» обращалась в УФРС. Об этом свидетельствуют протоколы общих собраний участников ООО «Ц.» от 29.04.2009, от 14.05.2009 и от 07.07.2009; ООО «Б.» — от 20.03.2009 и от 15.05.2009, письмо В. от 30.04.2009 в УФРС. Следовательно, В. и после 13.03.2009 продолжала оставаться участником обществ и по своему усмотрению реализовывала предусмотренные ст. 8 Закона об ООО права. Ссылаясь на дарение ей долей, С., в свою очередь, не заявляла каких-либо возражений по поводу реализации В. правомочий собственника долей и не предпринимала мер по защите своего права вплоть до обращения судом общей юрисдикции взыскания на доли в уставном капитале ООО «Ц.» и ООО «Б.». При таких обстоятельствах, учитывая близкие родственные связи сторон договора дарения от 13.03.2009, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что сделка в отношении долей, на которые обращено взыскание по долгам дарителя, совершена лишь для вида и не повлекла соответствующих ей правовых последствий, и квалифицировал договор дарения как ничтожную сделку на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ. Президиум ВАС РФ отменил Постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 1 декабря 2011 г. N 9646/11
ООО обратилось с заявлением о признании незаконным отказа Департамента имущества в выкупе арендуемого нежилого помещения и об обязании департамента заключить договор купли-продажи. Решением суда в удовлетворении требований отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. ООО является субъектом малого предпринимательства, с 1992 года на основании договоров аренды от 01.01.1992, от 17.08.1994, от 05.03.1999, от 25.06.2004 и от 08.02.2006 непрерывно пользуется спорным нежилым помещением. Последний договор аренды в редакции дополнительного соглашения от 16.01.2008 заключен на срок до 31.12.2012. ООО 23.04.2010 обратилось в Департамент с заявлением о выкупе арендуемого помещения в порядке, предусмотренном ФЗ от 22.07.2008 N 159-ФЗ «Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов РФ или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ». Письмом от 26.05.2010 Департамент отказал в выкупе, сославшись на включение помещения в Перечень государственного имущества, предназначенного для передачи во владение и (или) в пользование субъектам малого и среднего предпринимательства и организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, утвержденный Постановлением Правительства Москвы от 16.12.2008 N 1140-ПП, что в силу п. 4 ст. 3 Закона N 159-ФЗ препятствует приватизации. Суды исходили из отсутствия совокупности условий, предусмотренных ст. 3 Закона N 159-ФЗ, при которых ООО как субъект малого предпринимательства может воспользоваться преимущественным правом выкупа арендуемого им помещения. Суды указали, что спорное помещение включено в Перечень, утвержденный Правительством Москвы в соответствии с ч. 4 ст. 18 ФЗ от 24.07.2007 N 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в РФ», что исключает возможность приватизации этого помещения. Поскольку помещение было включено в Перечень до обращения ООО с заявлением о его выкупе, отказ Департамента не нарушает его прав и законных интересов. Согласно ст. 3 Закона N 159-ФЗ субъекты малого и среднего предпринимательства, за исключением субъектов малого и среднего предпринимательства, указанных в ч. 3 ст. 14 Закона N 209-ФЗ, и субъектов малого и среднего предпринимательства, осуществляющих добычу и переработку полезных ископаемых (кроме общераспространенных полезных ископаемых), при возмездном отчуждении арендуемого имущества из государственной собственности субъекта РФ или муниципальной собственности пользуются преимущественным правом на приобретение такого имущества по цене, равной его рыночной стоимости и определенной независимым оценщиком в порядке, установленном ФЗ от 29.07.1998 N 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в РФ». При этом такое преимущественное право может быть реализовано при условии, что: 1) арендуемое имущество находится в их временном владении и (или) временном пользовании непрерывно в течение двух и более лет до дня вступления в силу этого Закона в соответствии с договором или договорами аренды такого имущества; 2) отсутствует задолженность по арендной плате за такое имущество, неустойкам (штрафам, пеням) на день заключения договора купли-продажи арендуемого имущества в соответствии с ч. 4 ст. 4 Закона, а в случае, предусмотренном ч. 2 ст. 9, — на день подачи субъектом малого или среднего предпринимательства заявления о реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества; 3) площадь арендуемых помещений не превышает установленные законами субъектов РФ предельные значения площади арендуемого имущества в отношении недвижимого имущества, находящегося в собственности субъекта РФ или муниципальной собственности; 4) арендуемое имущество не включено в утвержденный в соответствии с ч. 4 ст. 18 Закона N 209-ФЗ Перечень государственного имущества или муниципального имущества, предназначенного для передачи во владение и (или) в пользование субъектам малого и среднего предпринимательства. Право на включение арендуемых субъектами малого и среднего предпринимательства помещений в данный Перечень было предоставлено федеральным органам исполнительной власти, органам исполнительной власти субъектов РФ, органам местного самоуправления ч. 4 ст. 18 Закона N 209-ФЗ. В силу ч. 2 ст. 9 и ч. 2 ст. 10 Закона N 159-ФЗ с 01.01.2009 субъект малого или среднего предпринимательства, соответствующий установленным ст. 3 этого Закона требованиям, получил возможность по своей инициативе направить в уполномоченный орган заявление о соответствии условиям отнесения к категории субъектов малого или среднего предпринимательства, установленным ст. 4 Закона N 209-ФЗ, и о реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества. Данный Закон опубликован 25.07.2008. С учетом того, что имущество, включенное в Перечень, может быть использовано только в целях предоставления его субъектам малого и среднего предпринимательства и организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства во владение и (или) в пользование, включение его уполномоченными органами власти в соответствующий Перечень после опубликования Закона N 159-ФЗ является препятствием для выкупа названными субъектами арендуемого ими имущества, то есть означает лишение таких субъектов прав, предоставленных Законом. Арендуемое ООО помещение включено в Перечень 16.12.2008, то есть после опубликования Закона N 159-ФЗ и за 16 дней до возникновения у ООО возможности обращения с заявлением о выкупе помещения. Такие действия Правительства Москвы нарушают права и законные интересы ООО, создают ему препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности и направлены на воспрепятствование реализации им преимущественного права выкупа имущества, предоставленного данным Законом. В силу п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. На протяжении всего судебного процесса Департамент не указывал на какие-либо обстоятельства, препятствующие приватизации спорного помещения и свидетельствующие о необходимости включения его в Перечень. С учетом этого отказ в выкупе является незаконным, противоречит Закону N 159-ФЗ и нарушает права ООО. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и требования удовлетворил.
Постановление от 22 ноября 2011 г. N 7677/11
ООО «К.» обратилось с иском к ООО «Л.» о признании права управления многоквартирными домами. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. В соответствии с решениями общих собраний домовладельцев многоквартирных жилых домов ООО «К.» в конце 2006 года избрано управляющей компанией этих домов, заключило с домовладельцами типовые агентские договоры на управление, а в марте 2007 года получило дома в управление по актам приема-передачи. Согласно условиям агентских договоров они заключались сроком на 5 лет и могли быть расторгнуты по соглашению сторон при заключении нового договора с управляющей компанией и ее ликвидации. Также договоры предусматривали возможность их одностороннего расторжения по инициативе каждой из сторон с предварительным уведомлением другой стороны за один месяц в случаях ненадлежащего исполнения управляющей компанией обязанностей и при достижении домом состояния, не пригодного для использования по назначению по обстоятельствам, за которые управляющая компания не отвечает. В сентябре 2008 года домовладельцами на общих собраниях, проведенных в форме заочного голосования, выбрана иная управляющая компания — ООО «Л.». О решении домовладельцев ООО «К.» было уведомлено письмом Департамента жилищной политики и ЖКХ — органа, управляющего муниципальной собственностью в многоквартирных жилых домах, от 09.10.2008. Письмо ООО «К.» получило, что следует из его запроса от 07.11.2008, адресованного ООО «Л.», о представлении документов, связанных со сменой управляющей компании. ООО «Л.» заключило договоры с домовладельцами и в конце 2008 года приступило к управлению жилыми домами. С этого же момента ООО «К.» прекратило выполнять функции управляющей компании спорных домов и перестало их обслуживать. Обращаясь в суд, ООО «К.» указало, что от права управления домами оно не отказывалось, а было незаконно отстранено по решениям общих собраний домовладельцев, проведенных с нарушением установленного порядка, в связи с чем его договорные отношения с домовладельцами не прекратились. Суд сослался на толкование норм жилищного законодательства, содержащееся в Постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2010 N 1027/10. Суд отметил, что в документах, которыми оформлены собрания домовладельцев, отсутствует причина их проведения. Вопрос об отказе от услуг ООО «К.» не был включен в повестку дня и по существу не рассматривался. Выбор домовладельцами новой управляющей компании сам по себе не свидетельствует о прекращении отношений с прежней управляющей компанией. При рассмотрении спора также не доказано нарушение прежней управляющей компанией условий договора, соблюдение домовладельцами порядка его расторжения и уведомления управляющей компании об отказе от ее услуг. Поэтому подписание в 2008 году между домовладельцами и новой управляющей компанией договоров управления многоквартирными жилыми домами произведено без правовых оснований. В соответствии со ст. 11, 12 ГК РФ нарушенное или оспариваемое гражданское право может быть защищено судом путем его признания. Из данных норм не усматривается каких-либо изъятий для прав, основанных на условиях гражданско-правовых договоров. Как указало ООО «К.», оно обратилось в суд за защитой права управления многоквартирным жилым домом. Однако закон такого права не содержит. Предусмотренное ЖК РФ наименование договора, подлежащего заключению собственниками жилых помещений и управляющей организацией, не влечет возникновения такого права вне соответствующих договорных отношений. Условия всякого гражданско-правового договора порождают обязательственные отношения лишь между его сторонами и дают им право требовать исполнения друг от друга, но не от третьих лиц, которые не участвуют в этом договоре. В силу п. 3 ст. 308 ГК РФ обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон. Поэтому оно не порождает и основанных на договоре прав требования к лицам, не состоящим в этих обязательственных отношениях. Соответствующая правовая позиция сформулирована в Постановлении Президиума ВАС РФ от 08.02.2011 N 13534/10. Иск ООО «К.» о признании за ним права управления домами был основан на договорах управления 2006 года, заключенных им с домовладельцами, которые и являлись второй стороной этих договоров. Однако к участию в деле в качестве ответчиков они не были привлечены. ООО «Л.» не имеет с ООО «К.» договорных отношений. Поскольку иск был предъявлен к ненадлежащему лицу, он не подлежал удовлетворению. Кроме того, при рассмотрении дела суды не учли, что сам по себе односторонний отказ домовладельцев от исполнения договора с управляющей организацией (расторжение договора) ни ЖК РФ, ни ГК РФ не противоречит. Ст. 161 ЖК РФ предоставляет собственникам помещений в многоквартирном доме право выбрать один из трех названных в ней способов управления домом: непосредственное управление, управление ТСЖ или специализированным потребительским кооперативом, управление управляющей организацией, и не ограничивает в возможности сменить ранее избранный способ управления домом на иной из допустимых по закону. П. 2 ст. 162 ЖК РФ определяет содержание обязанностей управляющей организации как услуги и работы по надлежащему содержанию и ремонту общего имущества дома, оказание коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в доме, осуществление иной деятельности, направленной на достижение целей управления домом. П. 8 ст. 162 ЖК РФ указывает на возможность изменения или расторжения договора управления многоквартирным домом в порядке, установленном гражданским законодательством. Гражданское законодательство допускает одностороннее изменение и расторжение договора, если это предусмотрено Гражданским кодексом, иными законами или договором (ст. 450 ГК РФ). П. 8.2 ст. 162 ЖК РФ, измененный ФЗ от 04.06.2011 N 123-ФЗ «О внесении изменений в ЖК РФ и отдельные законодательные акты РФ», в новой редакции позволяет собственникам помещений в многоквартирном доме в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора управления домом не только в случае, если управляющая организация не выполняет условий договора, но и в случае принятия ими решения о выборе иной управляющей организации или изменении способа управления домом. Таким образом, анализ совокупности норм законодательства с учетом характера и субъектного состава участников правоотношений не свидетельствует о том, что, выбрав единожды способ управления домом и конкретную управляющую организацию, домовладельцы лишаются возможности изменить этот способ управления домом и управляющую организацию иначе как по суду и только в случае подтверждения нарушений со стороны управляющей организации. Правовая конструкция данного договора не позволяет усмотреть в нем наличия таких особенностей, которые позволяли бы ущемить жилищные права домовладельцев как потребителей услуг управляющих организаций по сравнению с положением тех же лиц, выступающих потребителями аналогичных услуг при иной форме управления домом. При одностороннем расторжении домовладельцами договора управления домом с управляющей организацией обязательства сторон прекращаются (п. 2 ст. 453 ГК РФ). Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в иске отказал.
——————————————————————
«Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров, связанных с ипотекой (четвертый квартал 2011 года)» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2012)
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С ИПОТЕКОЙ (ЧЕТВЕРТЫЙ КВАРТАЛ 2011 ГОДА)
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 28 февраля 2012 года
С. Ю. КАРАСЕВА
1. Суд признал ничтожным договор ипотеки административного здания и земельного участка, поскольку он был заключен унитарным предприятием с нарушением своей специальной правоспособности (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 12.01.2012 по делу N А38-1607/2011).
Республика Марий Эл в лице Министерства государственного имущества обратилась с иском к ОАО «Российский сельскохозяйственный банк» и ГУП «Администратор» о признании ничтожным договора ипотеки административного здания и земельного участка, заключенного между банком, ГУП «Администратор» и Министерством. Иск основан на ст. 126 и 168 ГК РФ, ст. 63 и 69 ФЗ от 16.07.1998 N 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» и ст. 2, 15 и 19 Закона Республики Марий Эл от 04.12.2002 N 36-З «О порядке управления и распоряжения имуществом государственной собственности Республики Марий Эл» и мотивирован тем, что предметом спорного договора явилось административное здание, находящееся в государственной собственности Республики Марий Эл и в хозяйственном ведении ГУП «Администратор», а потому не могло быть предоставлено в залог по обязательствам коммерческой организации. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. Суд установил, что предметом залога выступают здание специального назначения и земельный участок, находящийся в государственной собственности, в отношении которых установлен запрет на передачу в залог. Кроме того, суд исходил из того, что Республика может отвечать имуществом, принадлежащим ей на праве собственности, только по своим обязательствам и обязательствам государственных унитарных предприятий Республики. Предоставление государственного имущества в залог по обязательствам коммерческой организации законом не допускается. Банк ссылается на то, что, установив, что предметом залога является в том числе земельный участок, находящийся в государственной собственности, суды не применили п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10, согласно которому содержащиеся в законе ограничения либо запрет ипотеки земельного участка или права его аренды не влекут за собой недействительность договоров ипотеки зданий и сооружений, расположенных на данных участках. Суды ошибочно сочли, что договор ипотеки заключен вопреки специальной правоспособности залогодателя. Указывая, что ГУП «Администратор» превысило свои полномочия, суды не приняли во внимание наличие распоряжения Министерства от 02.12.2009 N 1397 «О залоге имущества государственной собственности Республики Марий Эл». При отсутствии доказательств, подтверждающих специальный режим предмета залога (административного здания), суды неправомерно применили п. 3 ст. 3 ФЗ 21.12.2001 N 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества», указав на невозможность отчуждения из государственной собственности спорного имущества. Банк (кредитор) и ООО «Трансэкспедит» (заемщик) заключили договор от 29.04.2010 об открытии кредитной линии, по условиям которого кредитор обязался предоставить заемщику кредит в сумме 48 300 000 руб. для пополнения оборотных средств, а заемщик принял на себя обязательство возвратить эту сумму по графику в срок до 15.03.2011 с уплатой за пользование кредитом процентов по ставке 14% годовых. В обеспечение исполнения заемщиком обязательства по кредитному договору банк, ГУП «Администратор» и Министерство 29.04.2010 заключили договор об ипотеке, согласно которому залогодатели, ГУП «Администратор» и Министерство передали банку как залогодержателю в залог административное здание, принадлежащее ГУП «Администратор» на праве хозяйственного ведения, и земельный участок, принадлежащий на праве собственности Республике, на котором расположено административное здание. Договор зарегистрирован УФРС 30.04.2010. Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения (ст. 168 ГК РФ). Унитарным предприятием признается коммерческая организация, не наделенная правом собственности на закрепленное за ней собственником имущество (п. 1 ст. 113 ГК РФ). Имущество государственного или муниципального унитарного предприятия находится соответственно в государственной или муниципальной собственности и принадлежит такому предприятию на праве хозяйственного ведения или оперативного управления (п. 2 ст. 113 ГК РФ). При этом действия по распоряжению закрепленным за унитарным предприятием имуществом должны быть обусловлены, прежде всего, задачами его уставной деятельности и целевым назначением предоставленного имущества. В п. 3 ст. 18 ФЗ от 14.11.2002 N 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» указано, что движимым и недвижимым имуществом государственное или муниципальное предприятие распоряжается только в пределах, не лишающих его возможности осуществлять деятельность, цели, предмет, виды которой определены уставом такого предприятия. Сделки, совершенные им с нарушением этого требования, являются ничтожными. В п. 18 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ N 6/8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ» разъяснено, что унитарные предприятия, а также другие коммерческие организации, в отношении которых законом предусмотрена специальная правоспособность (банки, страховые организации и некоторые другие), не вправе совершать сделки, противоречащие целям и предмету их деятельности, определенным законом или иными правовыми актами. Такие сделки являются ничтожными. Согласно уставу целью создания ГУП «Администратор» явилась организация технической эксплуатации административных зданий, инженерных коммуникаций и оборудования, находящихся в хозяйственном ведении, спорный объект недвижимости был передан в хозяйственное ведение для содержания и эксплуатации административного здания, в котором размещаются органы государственной власти РФ. Для достижения этих целей предприятие вправе заключать все виды договоров с юридическими и физическими лицами. Передавая в залог административное здание и земельный участок, ГУП «Администратор» вышло за пределы своей специальной правоспособности, поскольку передача здания в залог в качестве обеспечения по обязательствам иной коммерческой организации (ООО «Трансэкспедит») никоим образом не способствует целям и предмету деятельности данного предприятия. Выводы судов первой и апелляционной инстанций о недействительности оспариваемого договора по ст. 49, 168 ГК РФ и ст. 18 Закона N 161-ФЗ правомерны. Вместе с тем ошибочны выводы судов об особом правовом режиме административного здания, занятого государственными учреждениями, со ссылкой на п. 1 ст. 26.11 ФЗ от 06.10.1999 N 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ». Нахождение в здании государственных (муниципальных) учреждений не влияет на правовой режим объекта недвижимости в смысле п. 2 ст. 129 ГК РФ. Суды неправильно истолковали ст. 126 ГК РФ, поскольку она не препятствует передаче в залог государственного имущества, в том числе и в качестве обеспечения по обязательствам коммерческой организации. Вопрос о возможности передачи в ипотеку здания, находящегося в государственной собственности без одновременного заключения договора ипотеки в отношении земельного участка, на котором оно расположено, разрешен в п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге», поэтому выводы судов в данной части также неправомерны. Приведенные нарушения норм материального права не повлекли принятия незаконных судебных актов, поскольку самостоятельным основанием для признания оспариваемой сделки недействительной является ее совершение унитарным предприятием с нарушением своей специальной правоспособности. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
2. Суд отказал в исключении квартиры из конкурсной массы, поскольку она является предметом залога и представляет собой ликвидное имущество, реализация которого повлияет на удовлетворение требований залогового кредитора должника (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20.12.2011 по делу N А43-40096/2009).
В рамках дела о банкротстве предпринимателя М. он обратился с заявлением об исключении из конкурсной массы квартиры. Определением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении заявления отказано. Суды руководствовались ст. 446 ГПК РФ, ст. 131, 202, 205 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. 1, 2, 50 и 78 Закона об ипотеке и пришли к выводу, что спорный объект не может быть исключен из конкурсной массы, поскольку является предметом договора залога недвижимости и представляет собой ликвидное имущество, реализация которого повлияет на удовлетворение требований залогового кредитора должника. М. указывает, что реализация квартиры (единственного жилья, пригодного для проживания М. и его семьи, включая несовершеннолетнего ребенка) в рамках процедуры конкурсного производства повлечет нарушение прав и интересов его и членов семьи. М. считает, что суд не учел ст. 34 СК РФ, согласно которой имущество, нажитое супругами в браке, является их общим совместным имуществом. Спорная квартира является совместной собственностью должника и его жены, которая обратилась в районный суд с иском о расторжении брака, заключенного с М., и о разделе имущества. Это, по мнению М., препятствует включению квартиры в конкурсную массу. М. (заемщик) и ЗАО «КАБ «Банк Сосьете Женераль Восток» (кредитор) заключили кредитный договор от 06.02.2007 о предоставлении кредита в размере 300 000 долларов США на приобретение квартиры на стадии строительства. В обеспечение исполнения обязательств М. (залогодатель) и ЗАО «КАБ «Банк Сосьете Женераль Восток» (залогодержатель) заключили договор залога недвижимости от 06.02.2007, по условиям которого в залог передана квартира. Определением от 05.11.2009 арбитражный суд по заявлению М. возбудил производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника, Определением от 02.12.2009 ввел процедуру наблюдения, временным управляющим утвердил В. Решением суда от 24.05.2010 М. признан несостоятельным (банкротом), в отношении его имущества открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден И. По результатам инвентаризации имущества должника в конкурсную массу включена квартира. П. 16 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2011 N 51 «О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей» гласит: на основании п. 2 ст. 205 Закона о банкротстве суд вправе по мотивированному ходатайству гражданина или иных лиц, участвующих в деле о банкротстве, исключить из конкурсной массы имущество гражданина, на которое в соответствии с гражданским процессуальным законодательством может быть обращено взыскание, которое является неликвидным или доход от реализации которого существенно не повлияет на удовлетворение требований кредиторов. Общая стоимость имущества, исключаемого из конкурсной массы, исходя из положений этого пункта, не может превышать ста минимальных размеров оплаты труда, установленных федеральным законом. В силу п. 2 ст. 202 Закона о банкротстве правила, предусмотренные для регулирования банкротства гражданина, применяются к отношениям, связанным с банкротством индивидуального предпринимателя. Согласно пункту 1 статьи 205 Закона о банкротстве в конкурсную массу не включается имущество гражданина, на которое в соответствии с гражданским процессуальным законодательством не может быть обращено взыскание. По правилам ст. 24 ГК РФ гражданин отвечает по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом, за исключением имущества, на которое в соответствии с законом не может быть обращено взыскание. Перечень имущества граждан, на которое не может быть обращено взыскание, устанавливается гражданским процессуальным законодательством. П. 1 ст. 446 ГПК РФ установлено, что взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в данном абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание. На основании ст. 78 Закона об ипотеке обращение залогодержателем взыскания на жилой дом или квартиру и реализация этого имущества являются основанием для прекращения права пользования ими залогодателя и любых иных лиц, проживающих в таком доме или квартире, при условии, что такие жилой дом или квартира были заложены по договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство таких или иных жилого дома или квартиры, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных кредита или займа на приобретение или строительство жилого дома или квартиры. Можно сделать вывод, что при решении вопроса о возможности обращения взыскания на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение, являющееся для него и членов его семьи, совместно проживающих в нем, единственным пригодным для постоянного проживания помещением и одновременно предметом ипотеки, судам, органам принудительного исполнения надлежит руководствоваться законодательством об ипотеке. ЗАО «КАБ «Банк Сосьете Женераль Восток» (кредитор) предоставило должнику заемные средства по кредитному договору от 06.02.2007 на приобретение квартиры на стадии строительства. Определением от 17.08.2010 в реестр требований кредиторов должника включены требования ЗАО «КАБ «Банк Сосьете Женераль Восток» в сумме 9 599 516,88 руб., в том числе 9 423 152,57 руб. — требования, обеспеченные залогом имущества должника. Учитывая это, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для исключения из конкурсной массы спорной квартиры. ФАС округа оставил Определение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
3. Суд признал ипотеку прекращенной, поскольку в установленный законом срок залогодержатель не воспользовался своим правом на оставление предмета ипотеки за собой (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 13.12.2011 по делу N А28-1299/2011).
ООО «Промресурсы» обратилось с иском к ОАО «Сбербанк России» о признании ипотеки прекращенной. Требования основаны на ст. 350 ГК РФ, ст. 25 и 58 Закона об ипотеке и мотивированы тем, что ответчик в течение месяца после объявления несостоявшимися повторных торгов по продаже предмета залога не воспользовался своим правом оставить предмет ипотеки за собой. Сославшись на ст. 19, 25, 29, 58 Закона об ипотеке, суд решением, оставленным без изменения апелляционной инстанцией, иск удовлетворил. Суды пришли к выводу о прекращении ипотеки, поскольку в установленный законом срок ответчик не воспользовался своим правом на оставление предмета ипотеки за собой. По мнению Сбербанка, обращение в суд с иском о признании незаконными действий организатора торгов исключило возможность принятия решения об оставлении за собой предмета ипотеки. Сбербанк указывает на то, что к моменту вынесения ФАС округа Постановления от 12.01.2010, которым отменено решение суда от 30.07.2009, исполнительное производство по обращению взыскания на предмет ипотеки было окончено, что также лишало ответчика возможности совершить юридически значимые действия, связанные с судьбой предмета ипотеки. В целях обеспечения исполнения обязательств ООО «Нафта-Вятпром» перед Сбербанком по заключенному ими договору об открытии возобновляемой кредитной линии от 30.03.2005 Сбербанк (залогодержатель) и ООО «Промресурсы» (залогодатель) заключили договор ипотеки от 07.04.2005, по условиям которого залогодатель передал залогодержателю в залог недвижимое имущество и право аренды земельного участка. Договор зарегистрирован в установленном законом порядке. Арбитражным судом вынесено решение от 05.07.2006 по другому делу об обращении взыскания на предмет ипотеки и выдан исполнительный лист, на основании которого возбуждено исполнительное производство. Торги и повторные торги, проведенные соответственно 19.02 и 11.06.2009, признаны несостоявшимися. Судебный пристав-исполнитель направил Сбербанку предложение от 16.06.2009 об оставлении предмета ипотеки за собой, которое получено ответчиком 22.06.2009. Не воспользовавшись данным предложением, Сбербанк обратился с иском о признании незаконными действий организатора торгов по назначению торгов и о признании недействительным решения (протокола) о признании торгов несостоявшимися. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. ФАС округа судебные акты отменил и в иске отказал. Посчитав, что ипотека является прекращенной, ООО «Промресурсы» обратилось с настоящим иском. Согласно п. 3 ст. 92 ФЗ от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» в случае объявления вторичных торгов несостоявшимися судебный пристав-исполнитель направляет взыскателю предложение оставить имущество за собой в порядке, установленном ст. 87 данного Закона. В случае объявления повторных публичных торгов несостоявшимися по причинам, указанным в п. 1 данной статьи, залогодержатель вправе приобрести (оставить за собой) заложенное имущество по цене не более чем на 25% ниже его начальной продажной цены на первых публичных торгах, за исключением земельных участков, указанных в п. 1 ст. 62.1 Закона об ипотеке, и зачесть в счет покупной цены свои требования, обеспеченные ипотекой имущества (п. 4 ст. 58 Закона об ипотеке). В силу п. 5 ст. 58 Закона об ипотеке, если залогодержатель не воспользуется правом оставить предмет ипотеки за собой в течение месяца после объявления повторных публичных торгов несостоявшимися, ипотека прекращается. Залогодержатель считается воспользовавшимся указанным правом, если в течение месяца со дня объявления повторных публичных торгов несостоявшимися направит организатору торгов или, если обращение взыскания осуществлялось в судебном порядке, организатору торгов и судебному приставу-исполнителю заявление (в письменной форме) об оставлении предмета ипотеки за собой. После объявления торгов и повторных торгов несостоявшимися судебный пристав-исполнитель направил Сбербанку предложение от 16.06.2009 об оставлении предмета ипотеки за собой, которое получено ответчиком 22.06.2009, Сбербанк не воспользовался указанным предложением, а обратился с иском о признании незаконными действий организатора торгов по назначению торгов и о признании недействительным решения (протокола) о признании торгов несостоявшимися. Поэтому суд пришел к выводу о прекращении ипотеки. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (ч. 2 ст. 9 АПК РФ). В данном случае Сбербанк не проявил разумную осмотрительность и внимательность для предотвращения наступления негативных последствий. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
4. Суд удовлетворил иск о признании недействительным договора ипотеки и применении последствий его недействительности, поскольку договор имеет признаки сделки, совершенной с заинтересованностью (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 25.10.2011 N Ф03-5029/2011).
П. обратилась с иском к ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат», ОАО «Промсвязьбанк», Управлению Росреестра о признании недействительным договора об ипотеке, заключенного между банком и ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат», и применении последствий его недействительности в виде снятия обременения (прекращения ипотеки) с 13 объектов недвижимости, принадлежащих ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат». Иск обоснован тем, что этот договор как сделка с заинтересованностью совершен в нарушение порядка, предусмотренного статьей 83 ФЗ от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах». Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. Банк, оспаривая выводы об отсутствии оснований для применения исковой давности, ссылается на то, что суды не установили обстоятельства, имеющие значение для дела. При этом, считая, что суды неправильно определили момент начала течения исковой давности — с 29.01.2010, полагает, что его следует исчислить с мая 2009 года. Указывает на необоснованное непринятие протокола от 05.12.2007 в качестве доказательства одобрения спорной сделки соответствующим органом и на неприменение ст. 84 Закона об АО. Оспаривает выводы судов о недоказанности наличия неблагоприятных последствий, возникших у общества и его акционеров в результате совершения спорной сделки, обращая в этой связи внимание на неисследованность вопроса об ухудшении финансовых результатов деятельности общества. В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору от 07.12.2007, заключенному ОАО «Промсвязьбанк» с ОАО «ВТК «ЭнергоАльянс», между ОАО «Промсвязьбанк» (залогодержатель) и ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат» (залогодатель) заключен договор об ипотеке от 07.12.2007, согласно которому залогодатель передал банку в залог недвижимое имущество (13 объектов) залоговой стоимостью 34 548 814 руб. П. как акционер ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат» считает договор ипотеки недействительным в связи с тем, что при совершении этой сделки, в которой имеется заинтересованность, не был соблюден порядок, предусмотренный действующим законодательством, а именно не получено одобрение сделки со стороны общего собрания акционеров общества. Согласно п. 1 ст. 84 Закона об АО сделка, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением предусмотренных данным Законом требований к ней, может быть признана недействительной по иску общества или его акционера, что, как установили суды, имело место в данном случае. В соответствии с п. 1 ст. 81 Закона об АО сделки (в том числе заем, кредит, залог, поручительство), в совершении которых имеется заинтересованность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа общества, в том числе управляющей организации или управляющего, члена коллегиального исполнительного органа общества или акционера общества, имеющего совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лица, имеющего право давать обществу обязательные для него указания, совершаются обществом в соответствии с положениями настоящей главы. Указанные лица признаются заинтересованными в совершении обществом сделки в случаях, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры, усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица: являются стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке; владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 и более процентами акций (долей, паев) юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке; занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке, а также должности в органах управления управляющей организации такого юридического лица; в иных случаях, определенных уставом общества. В силу п. 1 ст. 83 Закона об АО сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, должна быть одобрена до ее совершения советом директоров (наблюдательным советом) общества или общим собранием акционеров в соответствии с настоящей статьей. Решение об одобрении сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается общим собранием акционеров большинством голосов всех не заинтересованных в сделке акционеров — владельцев голосующих акций, если предметом является имущество, составляющее 2 и более процента балансовой стоимости активов общества (п. 4 ст. 83 Закона об АО). Удовлетворяя требования о признании спорной сделки недействительной, суды исходили из наличия у нее признаков сделки, совершенной с заинтересованностью, установив, что П., являясь председателем совета директоров ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат», одновременно занимал должность в органах управления ООО «ВТК «ЭнергоАльянс», являющегося выгодоприобретателем по кредитному договору от 07.12.2007. При этом ее одобрения со стороны общего собрания акционеров ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат» получено не было. Представленный банком в качестве доказательства наличия такого одобрения протокол внеочередного общего собрания акционеров ОАО «Арсеньевский хлебокомбинат» от 05.12.2007 суд не принял в качестве достоверного доказательства, оценив в совокупности и взаимосвязи иные доказательства, в том числе свидетельские показания, свидетельствующие об отсутствии доказательств: о принятии советом директоров решения о проведении собрания, о наличии листа регистрации прибывших на собрание акционеров, бюллетеней голосования на нем, сведений о выборе счетной комиссии, протокола счетной комиссии об итогах голосования, о наличии этого протокола в материалах, представленных на государственную регистрацию спорной сделки. Довод банка о том, что он действовал добросовестно и осмотрительно и не мог знать о заключении спорной сделки с такими нарушениями, суд отклонил как бездоказательный, как и заявление банка о пропуске срока исковой давности. Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Его течение начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. В соответствии с п. 5 Постановления Конституционного Суда РФ от 10.04.2003 N 5-П течение срока исковой давности по искам о признании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, недействительной должно начинаться с того момента, когда правомочное лицо узнало или реально имело возможность узнать не только о факте совершения сделки, но и о том, что она совершена лицами, заинтересованными в ее совершении. Из п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 20.06.2007 N 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью» следует, что при решении вопроса о том, должны ли были соответствующие лица знать о наличии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совершения, во внимание принимается то, насколько эти лица могли, действуя разумно и проявляя требующуюся от них по условиям оборота осмотрительность, установить наличие указанных признаков и несоблюдение порядка совершения сделки. В данном случае суд пришел к выводу, что истец мог узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания спорной сделки недействительной, не ранее 29.01.2010, и, как следствие, к выводу о неприменении исковой давности. При этом суд отклонил довод о том, что истец мог узнать о спорной сделке при проведении 09.05.2008 годового общего собрания акционеров, указав на то, что сведения о заключении обществом спорного договора ипотеки, принадлежащем ему имуществе и информации о выданном обеспечении обязательств по кредитному договору ООО «ВТК «ЭнергоАльянс» акционерам представлены не были, в предложенной на утверждение акционерам бухгалтерской отчетности общества по итогам 2007, 2008 годов указанные сведения также не содержались. Установив, что истец, действуя осмотрительно и добросовестно, исполнял должным образом предусмотренные законом обязанности, в том числе по участию в проводимых обществом собраниях акционеров, суд пришел к выводу, что истец не был обязан узнать о совершении оспариваемой сделки иным образом. Доказательства, подтверждающие обязанность и обоснованную возможность истца знать о совершении оспариваемой сделки вне участия в общем собрании акционеров общества, не представлены. При этом суд указал, что согласно решению арбитражного суда от 29.01.2010 по другому делу протокол от 05.12.2007 был представлен банком в качестве доказательства одобрения обществом договора залога от 28.04.2007. Поскольку в данном протоколе были отражены сведения об одобрении иной сделки, это послужило основанием для истребования истцом у общества сведений о заключении иных сделок с банком. В связи с этим суд пришел к выводу о начале течения срока исковой давности с 29.01.2010. Доводы банка о недоказанности наличия неблагоприятных последствий, возникших у общества и его акционеров в результате совершения спорной сделки, а также о неисследованности вопроса об ухудшении финансовых результатов деятельности общества и убыточности сделки для истца и, как следствие, его права на предъявление настоящего иска судом отклонены. При этом суды учли, что в залог банку общество передало принадлежащее ему недвижимое имущество, составляющее основные производственные средства, в обеспечение обязательств третьего лица, что само по себе влечет вероятный риск отчуждения этого имущества и убытки, которые отразятся на его финансовом положении и повлекут снижение стоимости активов общества, уменьшение дивидендов и конечной стоимости акций общества, что ущемит интересы акционеров. Ссылку банка на ликвидацию должника суды отклонили, учитывая при этом отсутствие доказательств погашения регистрационной записи об ипотеке либо принятия банком соответствующих действий, предусмотренных законом. В силу п. 4 ст. 29 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» регистрационная запись об ипотеке погашается по основаниям, предусмотренным Законом об ипотеке. П. 1 ст. 25 Закона об ипотеке предусматривает погашение регистрационной записи об ипотеке при поступлении в регистрирующий орган заявления владельца закладной, совместного заявления залогодателя и залогодержателя, заявления залогодателя с одновременным представлением закладной, содержащей отметку владельца закладной об исполнении обеспеченного ипотекой обязательства в полном объеме, либо решения суда, арбитражного суда или третейского суда о прекращении ипотеки. Представление иных документов не требуется. Исходя из позиции, изложенной в п. 52 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в качестве последствия недействительности договора залога может быть заявлен иск о применении последствий недействительности договора залога в виде снятия (прекращения) соответствующего обременения, о чем прямо указывается в судебном акте. Такое решение является основанием для внесения записи в ЕГРП. Суды пришли к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска о применении последствий недействительности спорной сделки. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
5. Суд отказал в признании незаконными действий Управления Росреестра по исключению из ЕГРП регистрационной записи об ипотеке, поскольку признание права собственности в судебном порядке является первоначальным приобретением права, при возникновении которого все ограничения и обременения, действовавшие в отношении предыдущего собственника, отпадают (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.12.2011 по делу N А46-3638/2011).
Между предпринимателем Б. (залогодержатель) и ЗАО «НПП «Экосистема» (залогодатель) заключен договор ипотеки от 27.07.2006, в соответствии с которым залогодатель передал залогодержателю нежилые помещения общей площадью 1074,30 кв. м, находящиеся в здании. Согласно свидетельству о государственной регистрации права собственности от 09.06.2003 данные помещения принадлежали ЗАО «НПП «Экосистема». Запись об ипотеке внесена 25.08.2006. 14.02.2011 за государственной регистрацией права общей долевой собственности на 8793/10743 доли в праве общей собственности на данный объект недвижимости обратилось ООО «Интерьерстройсервис». В качестве основания представлено решение арбитражного суда от 11.02.2010, содержащее отметку о вступлении в законную силу 08.02.2011. Право собственности ООО «Интерьерстройсервис» согласно решению суда возникло на основании исполненных обязательств ЗАО «НПП «Экосистема» и ООО «Интерьерстройсервис» по договору инвестирования от 05.03.2004 по передаче в собственность ООО «Интерьерстройсервис» офисных помещений площадью 879,3 кв. м, расположенных на втором этаже реконструируемого здания. Б. стороной договора инвестирования не являлся. 28.03.2011 в ЕГРП внесена запись о праве общей долевой собственности на 8793/10743 доли за ООО «Интерьерстройсервис». В связи с тем, что сведения о наличии ипотеки на 8793/10743 доли в праве общей долевой собственности на объект недвижимости в ЕГРП не внесены, Б. обратился с заявлением о признании незаконными действий Управления Росреестра по исключению из ЕГРП регистрационной записи об ипотеке в пользу Б. на 8793/10743 доли в праве общей долевой собственности на нежилые помещения и обязании восстановить эту запись. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение отменил, требование удовлетворил. По мнению ООО «Интерьерстройсервис», апелляционный суд неправильно применил п. 1 ст. 353 ГК РФ, п. 1, 3 ст. 38 Закона об ипотеке. Суд не принял во внимание то, что спорные помещения не отчуждались третьему лицу, отсутствует правопреемство, помещения к моменту заключения договора залога уже были предметом договора инвестирования. ООО «Интерьерстройсервис» считает, что на момент заключения Б. договора залога с ЗАО «НПП «Экосистема» доля права на данные объекты последнему не принадлежала. При этом ссылается на признанные судом основания возникновения у него права на спорное имущество, а именно, что во исполнение договора инвестирования объект фактически был передан ему по акту от 12.07.2006. ООО «Интерьерстройсервис» считает, что передача имущества в ипотеку лицом, не являющимся собственником, свидетельствует о прекращении ипотеки в силу ст. 6, 42 Закона об ипотеке. Суд первой инстанции исходил из отсутствия оснований для регистрации ипотеки на долю ООО «Интерьерстройсервис» в пользу заявителя. При этом суд принял во внимание судебную констатацию права собственности ООО «Интерьерстройсервис» на спорное имущество. Руководствуясь ст. 6, 42 Закона об ипотеке, суд первой инстанции пришел к выводу, что признание права собственности в судебном порядке является первоначальным приобретением права, при возникновении которого все ограничения и обременения, действовавшие в отношении предыдущего собственника, отпадают. Суд апелляционной инстанции исходил из необоснованности применения к спорным правоотношениям ст. 42 Закона об ипотеке, так как признанный в рамках производства по другому делу собственник (ООО «Интерьерстройсервис») с иском об истребовании из чужого незаконного владения спорных нежилых помещений не обращался. Признавая действия регистрирующего органа незаконными, апелляционный суд указал, что ни Б., ни ЗАО «НПП «Экосистема» не обращались с заявлением о погашении регистрационной записи об ипотеке. Руководствуясь п. 3 ч. 5 ст. 201 АПК РФ, апелляционный суд в связи с признанием незаконными действий Управления Росреестра по исключению из ЕГРП регистрационной записи об ипотеке в пользу Б. обязал восстановить эту запись. Согласно п. 1 ст. 2 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним — это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке. В соответствии с п. 56 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» зарегистрированное право на недвижимое имущество не подлежит оспариванию путем заявления требований, подлежащих рассмотрению по правилам гл. 24 АПК РФ, поскольку в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, не может разрешаться спор о праве на недвижимое имущество. Вместе с тем, если лицо полагает, что государственным регистратором допущены нарушения при осуществлении государственной регистрации права или сделки, оно вправе обратиться в суд с заявлением по правилам гл. 24 АПК РФ. Суд вправе сделать такой вывод, если изменение ЕГРП не повлечет нарушения прав и законных интересов других лиц, а также при отсутствии спора о праве на недвижимость. В силу ч. 1 ст. 198, ч. 4 ст. 200 АПК РФ действия регистрирующего органа могут быть признаны незаконными при наличии одновременно двух условий: если они не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают права заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Заявление Б. о признании незаконными действий Управления Росреестра по исключению из ЕГРП регистрационной записи об ипотеке преследует цель восстановить эту запись и направлено на признание незарегистрированного права залога. Исходя из п. 52 Постановления N 10/22, восстановление регистрационной записи об ипотеке возможно только по результатам рассмотрения судом в порядке искового производства спора о правах на недвижимое имущество по иску заинтересованного лица о признании (восстановлении) права залога. При этом по смыслу п. 53 Постановления N 10/22 в качестве ответчиков по такому иску привлекаются залогодатель, а также лицо, за которым в момент рассмотрения дела судом в ЕГРП зарегистрировано недвижимое имущество, обремененное прежде ипотекой. Таким образом, рассматривая спор о незаконности действий регистрирующего органа по исключению из ЕГРП регистрационной записи об ипотеке, апелляционный суд неправомерно разрешил спор о праве залога, руководствуясь правилами гл. 24 АПК РФ. Между тем ЗАО «НПП «Экосистема» и ООО «Интерьерстройсервис» в качестве ответчиков по делу не привлечены, согласия на обременение собственного имущества чужими долгами последнее не давало. Иск к третьим лицам о признании (восстановлении) права залога Б. не заявлял. Помимо этого, возложение апелляционным судом на Управление Росреестра обязанности восстановить в ЕГРП регистрационные записи, то есть воспроизвести их в прежнем виде без учета изменившихся материальных правоотношений, приводит к внесению в ЕГРП сведений, содержание которых не соответствует закону (противоречит п. 2 ст. 335 ГК РФ о том, кто может являться залогодателем вещи). Б. необходимо разрешить спор о праве залога в самостоятельном исковом производстве, поскольку нарушение его прав, вытекающих из залоговых отношений, не может ставиться в зависимость от действий органа, осуществляющего государственную регистрацию права на основании решения суда. Следовательно, исполнение Постановления апелляционного суда о восстановлении записи об ипотеке не приведет к восстановлению предполагаемого нарушенного права. Изложенное соответствует правовой позиции ВАС РФ, содержащейся в Постановлении Президиума от 21.06.2011 N 2150/11. Апелляционный суд разрешил спор при неправильном применении норм материального и процессуального права. Поскольку основания для удовлетворения заявленных Б. требований отсутствуют, судом первой инстанции по существу принято правильное решение. ФАС округа отменил Постановление апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
6. Суд признал недействительным договор ипотеки, придя к выводу о противоправности действий сторон, направленных на причинение ущерба интересам конкурсных кредиторов должника посредством предпочтительного удовлетворения требований залогового кредитора по обязательствам третьего лица (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 18.11.2011 по делу N А81-5490/2009).
Определением суда от 17.09.2010 в отношении ООО «Янгпур» введена процедура внешнего управления сроком на девять месяцев. Внешним управляющим утвержден О. О. в соответствии со ст. 61.9 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в рамках дела о банкротстве ООО «Янгпур» обратился с заявлением о признании недействительным договора об ипотеке сооружений и прав аренды земельных участков, заключенного между ООО «Янгпур» и ООО «Смит Продакшн Технолоджи», и прекращении ипотеки в отношении указанных в договоре объектов путем погашения записи в ЕГРП. Определением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, заявление удовлетворено: договор об ипотеке признан недействительным; прекращена ипотека путем погашения записи от 13.07.2009 N 89-72-33/022/2009-176 в ЕГРП. По мнению ООО «Смит Продакшн Технолоджи», вывод суда о том, что залог предоставлен в качестве обеспечения исполнения обязательств неплатежеспособного лица, не соответствует фактическим обстоятельствам. Наличие задолженности у ОАО «Технефтьинвест» по мировым соглашениям не свидетельствует о его неплатежеспособности, следовательно, злоупотребление правом ООО «Янгпур» по исполнению обязанности в очередности, предпочтительной по отношению к требованиям иных кредиторов, отсутствует. ООО «Смит Продакшн Технолоджи» считает, что совокупность условий недействительности договора залога, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, установлена судами при неправильном применении данной нормы. Оспариваемый договор не содержит признаков недействительной сделки, предусмотренных п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве. ООО «Интегра Бурение» заявило ходатайство о замене стороны по делу в связи с реорганизацией ООО «Смит Продакшн Технолоджи» в форме присоединения, представив копии свидетельства о внесении записи в ЕГРЮЛ от 28.06.2011 о прекращении деятельности ООО «Смит Продакшн Технолоджи» путем реорганизации в форме присоединения и о реорганизации ООО «Интегра Бурение» в форме присоединения, решение единственного участника ООО «Смит Продакшн Технолоджи» от 22.04.2011 о реорганизации. С учетом ст. 58 ГК РФ и на основании ст. 48 АПК РФ суд произвел процессуальную замену ООО «Смит Продакшн Технолоджи» на ООО «Интегра Бурение». Определениями суда от 21.04.2009 по другим делам утверждены мировые соглашения, по условиям которых ОАО «Технефтьинвест» обязалось уплатить денежные средства ООО «Смит Продакшн Технолоджи» в общем размере 189 456 687,80 руб., эквивалентном 6 889 334 долларам США в счет исполнения договоров подряда. С целью обеспечения исполнения ОАО «Технефтьинвест» обязательств, установленных данными определениями, между ООО «Янгпур» (залогодатель) и ООО «Смит Продакшн Технолоджи» (залогодержатель) 12.05.2009 заключен договор ипотеки сооружений (незавершенный строительством объект, арочный склад) и права аренды земельного участка, общей стоимостью 153 076 404,30 руб. Договор об ипотеке зарегистрирован Росреестром 13.07.2009. О. считает, что эта сделка влечет за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами должника, совершена в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов ООО «Янгпур» и при ее совершении допущено злоупотребление правом со стороны должника. Применяя гл. III.1 Закона о банкротстве, в редакции ФЗ от 28.04.2009 N 73-ФЗ, суд исходил из необходимости определения условий действительности договора ипотеки по основаниям закона, действующего на момент его совершения. Руководствуясь п. 2 ст. 10 Закона об ипотеке, суд апелляционной инстанции принял во внимание то обстоятельство, что оспариваемый договор вступил в силу с момента его регистрации (13.07.2009), в связи с чем сделал вывод о правильности применения гл. III.1 «Оспаривание сделок должника», вступившей в силу 05.06.2009. Оценивая спорный договор на предмет наличия оснований, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, суд первой инстанции руководствовался разъяснениями п. 5 — 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением гл. III. I Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». Учитывая, что договор ипотеки в силу п. 2 ст. 423 ГК РФ является безвозмездной сделкой, которая не предусматривает встречного предоставления должнику как залогодателю имущества, суды исходили из того, что целью совершения сделки являлось причинение вреда имущественным правам кредиторов путем увеличения имущественных требований к должнику и уменьшения стоимости или размера имущества должника (ст. 2 Закона о банкротстве). Осведомленность ООО «Смит Продакшн Технолоджи» о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника предполагается, поскольку в данном случае сделка является безвозмездной, то есть направленной на уменьшение имущества должника без встречного предоставления. Суды пришли к выводу, что в спорной сделке имеется полный состав, необходимый для признания ее недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. При рассмотрении договора ипотеки на предмет наличия оснований, предусмотренных п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве, суды установили, что ООО «Янгпур», имея кредиторскую задолженность на сумму более 1 800 000 000 руб., заключило спорную сделку, по условиям которой приняло на себя обязательство отвечать за третье лицо (ОАО «Технефтьинвест») по уплате задолженности в сумме 153 076 404,30 руб.; залоговое обязательство должника предусматривает преимущественное удовлетворение требований ООО «Смит Продакшн Технолоджи» (ст. 138 Закона о банкротстве); сделка совершена по обеспечению исполнения обязательств аффилированного лица (участник) по отношению к должнику, являющемуся стороной такой сделки. Руководствуясь Постановлением Пленума N 63 и Постановлением Пленума ВАС РФ от 20.06.2007 N 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью», а также ст. 19 Закона о банкротстве, п. 1 ст. 45 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», суды пришли к выводу о наличии при совершении договора ипотеки таких условий, как предпочтительность удовлетворения залоговых требований ООО «Смит Продакшн Технолоджи» перед иными кредиторами должника; заинтересованности в обеспечении исполнения обязательств третьего лица, являющегося единственным участником неплатежеспособного ООО «Янгпур». Это послужило основанием для признания договора об ипотеке недействительным по основаниям ст. 61.3 Закона о банкротстве. В части признания договора недействительным по основаниям ст. 10 ГК РФ суды руководствовались разъяснениями, данными в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 N 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)». Поскольку намерение совершить сделку по обеспечению исполнения обязательств реализовано сторонами в период неплатежеспособности выгодоприобретателя, что неизбежно влечет предъявление требования к ООО «Янгпур», суды пришли к выводу о противоправности действий сторон, направленных на причинение ущерба интересам конкурсных кредиторов должника посредством предпочтительного удовлетворения требований залогового кредитора по обязательствам третьего лица. Судами установлено, что в результате заключения сторонами договора об ипотеке уменьшилась конкурсная масса, которая является источником погашения требований кредиторов ООО «Янгпур», требования которых не обеспечены залогом, и увеличилась кредиторская задолженность в нарушение интересов других кредиторов, обязательства перед которыми должник на момент заключения договора об ипотеке не мог исполнить. При таких обстоятельствах действия сторон по заключению договора об ипотеке признаны совершенными со злоупотреблением правом. Руководствуясь п. 4 Постановления N 63, апелляционный суд квалифицировал спорную сделку как недействительную по основаниям ст. 10, 168 ГК РФ. ФАС округа оставил Определение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
7. Суд признал отсутствующей ипотеку нежилого здания, поскольку ответчиком пропущен установленный срок для обращения с заявлением об оставлении за собой предмета залога (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 07.11.2011 по делу N А45-1342/2011).
ОАО «Новосибирский оловянный комбинат» обратилось с иском к АКБ «Национальный резервный банк» о признании отсутствующей ипотеки нежилого здания. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. Вступившим в законную силу решением арбитражного суда от 25.11.2009 с ОАО «Новосибирский оловянный комбинат» в пользу банка взыскано 107 511 485,22 руб. по договору кредитной линии с лимитом задолженности от 29.08.2008, в остальной части иска отказано; обращено взыскание на заложенное имущество, принадлежащее ОАО «Новосибирский оловянный комбинат» на праве собственности и переданное в залог по договору об ипотеке от 17.09.2008, зарегистрированному 24.09.2008 в УФРС: нежилое здание общей площадью 4906,7 кв. м с установлением начальной продажной стоимости в сумме 89 138 604,51 руб. и земельный участок площадью 3010 кв. м с установлением начальной продажной стоимости в сумме 447 932,69 руб. 04.06.2010 возбуждено исполнительное производство; 24.06.2010 наложен арест на имущество должника, Постановлением от 02.08.2010 Управлению Росимущества как специализированной организации передано заложенное имущество для реализации с публичных торгов. Реализация арестованного имущества на торгах поручена ООО «Ависта Модуль» (государственный контракт от 08.02.2010). В связи с признанием первоначальных торгов заложенного имущества несостоявшимися ввиду отсутствия заявок на участие в газете «Советская Сибирь», выпуск N 206(26328) от 22.10.2010, и на сайте ООО «Ависта Модуль» размещена информация о проведении повторных торгов. Решением комиссии, оформленным протоколом от 11.11.2010, повторные торги признаны несостоявшимися по причине отсутствия заявок на участие в торгах. Согласно п. 5 ст. 58 Закона об ипотеке в случае, если залогодержатель не воспользуется правом оставить предмет ипотеки за собой в течение месяца после объявления повторных публичных торгов несостоявшимися, ипотека прекращается. ОАО «Новосибирский оловянный комбинат» ссылается на пропуск банком предусмотренного законом месячного срока для выражения волеизъявления об оставлении заложенного имущества за собой. Банк указал на неизвещение его о результатах повторных торгов. Между тем абз. 3 п. 6 ст. 350 ГК РФ, п. 5 ст. 58 Закона об ипотеке не связывают прекращение залогового правоотношения с извещением залогодержателя о результатах повторных торгов. Эти нормы носят императивный характер, исключающий диспозитивное регулирование или усмотрение сторон. Судьба залогового права (ипотеки) поставлена законодателем в зависимость от действия (бездействия) залогодержателя в границах специально установленного месячного срока, исчисляемого от даты признания повторных торгов несостоявшимися. Публичные торги должны быть объявлены несостоявшимися не позднее чем на следующий день после того, как имело место какое-либо из указанных в п. 1 ст. 58 обстоятельств. Решение комиссии, располагавшей на дату подведения итогов приема заявок на участие в повторных торгах (11.11.2010) информацией об отсутствии заявок, оформлено протоколом от 11.11.2010; исчисление месячного срока от указанной даты правомерно (п. 1 ст. 58 Закона об ипотеке, п. 7.4.1 распоряжения РФФИ от 29.11.2001 N 418 «Об утверждении Порядка организации и проведения торгов по продаже арестованного и изъятого имущества, а также конфискованного, бесхозяйного и иного имущества, обращенного в собственность РФ»). Ссылка банка на необходимость исчисления срока с 22.11.2010 проверена апелляционным судом и отклонена обоснованно. Извещение о проведении повторных торгов содержит необходимую для своевременного обращения залогодержателя и иных заинтересованных лиц информацию, в том числе о дате окончания приема заявок (05.11.2010), о дате подведения итогов приема заявок (11.11.2010), а также контактную информацию (адрес и телефон организатора торгов). Апелляционным судом также учтено, что ответчиком не оспаривается факт информированности о публикации в газете от 22.10.2010 и ее содержании. Информация о том, что повторные торги не состоялись, предоставлена банку организатором торгов по телефону. Так как повторные торги не признаны в установленном законом порядке недействительными, информация о недействительности протокола комиссии от 11.11.2010 отсутствует, принимая во внимание даты обращения банка в адрес уполномоченных лиц с заявлением об оставлении за собой предмета залога, вывод судов о прекращении залога в связи с пропуском ответчиком установленного срока правомерен. Требования к протоколу комиссии по проведению торгов закреплены в разделе IV распоряжения РФФИ от 29.11.2001 N 418. Необходимость утверждения протокола управлением Росимущества данным разделом не предусмотрена, в связи с чем довод об отсутствии такого утверждения во внимание не принимается. Ссылка банка на п. 11 ст. 87, ст. 92 ФЗ от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», предусматривающие направление взыскателю судебным приставом-исполнителем предложения оставить имущество за собой, отклонены судом. С учетом заявленного истцом предмета и основания требования для исчисления срока юридическое значение имеет дата объявления повторных торгов несостоявшимися. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
8. Суд отказал в признании незаконными действий по регистрации ипотеки, поскольку в договорах ипотеки отсутствуют положения о нераспространении права залога на здания или сооружения, находящиеся на спорном земельном участке (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 17.10.2011 по делу N А46-1536/2011).
Предприниматель М. обратился с заявлением к Управлению Росреестра о признании незаконными действий по регистрации ипотеки в силу закона здания котельной и обязании исключить записи из ЕГРП. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требований отказано. По мнению М., п. 1 ст. 64 Закона об ипотеке не подлежит применению. Он не согласен с выводом суда о продлении договора аренды земельного участка на неопределенный срок. Указывает, что на момент вынесения решения Управлению Росреестра о регистрации ипотеки котельной после окончания срока действия договора аренды участка котельная уже не является предметом залога, а ОАО «НОМОС-БАНК» ее залогодержателем. Кроме того, считает несостоятельным вывод суда о том, что М. выбрал неверный способ защиты. Между Главным управлением по земельным ресурсам Омской области (арендодатель) и ООО «ТПК «Сибпроммаркет» (арендатор) 12.10.2007 заключен договор, по условиям которого арендодатель предоставляет, а арендатор принимает в аренду сроком на три года находящийся в государственной собственности и относящийся к категории земель населенных пунктов земельный участок площадью 4607 кв. м. По акту приема-передачи участок передан арендатору. 25.10.2007 произведена государственная регистрация данного договора. Между ОАО «НОМОС-БАНК» и ООО «ТПК «Сибпроммаркет» заключены договоры ипотеки от 28.08.2008 и от 24.12.2008, согласно которым в залог ОАО «НОМОС-БАНК» в целях обеспечения надлежащего исполнения обязательств предпринимателей К. и Н. по кредитному договору переданы автосалон — объект незавершенного строительства, общая площадь застройки 2669,8 кв. м; право аренды земельного участка общей площадью 4607 кв. м, относящегося к категории земель населенных пунктов, с целевым назначением для строительства автосалона с комплексом автосервиса. Договоры зарегистрированы 08.09.2008 и 22.01.2009. Между ООО «ТПК «Сибпроммаркет» и М. 16.01.2009 подписан договор купли-продажи котельной общей площадью 47,3 кв. м. 16.01.2009 М. обратился в Управление Росреестра с заявлением о регистрации этого договора. Уведомлением от 08.10.2010 Управление сообщило М. о том, что регистрация договора от 16.01.2009 приостановлена, а письмом от 12.11.2010 отказало в регистрации. В Управление 18.11.2010 поступило заявление ОАО «НОМОС-БАНК» об исправлении технической ошибки от 17.11.2010 при регистрации права собственности ООО «ТПК «Сибпроммаркет» на котельную и внесение в ЕГРП записи об ограничении (обременении) права ипотекой в силу закона в пользу ОАО «НОМОС-БАНК». Управлением 22.11.2010 вынесено решение об исправлении технической ошибки, согласно которому в ЕГРП в соответствии со ст. 21 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» 22.11.2010 произведены записи об ипотеке в силу закона в отношении котельной, возникшей на основании договоров ипотеки от 28.08.2008 и от 24.12.2008, заключенных между ООО «ТПК «Сибпроммаркет» и ОАО «НОМОС-БАНК». Уведомлением от 22.11.2010 Управление сообщило ООО «ТПК «Сибпроммаркет» и ОАО «НОМОС-БАНК» об исправлении ошибки. М. считает, что действия по исправлению технической ошибки не соответствуют требованиям действующего законодательства. Право собственности ООО «ТПК «Сибпроммаркет» на котельную первоначально зарегистрировано в отсутствие ограничений (обременений). Суды исходили из того, что в договорах ипотеки положения о нераспространении права залога на здания или сооружения ООО «ТПК «Сибпроммаркет», находящиеся на данном земельном участке, отсутствуют, в связи с чем при залоге права аренды участка право залога распространяется также на находящиеся на нем здания и сооружения ООО «ТПК «Сибпроммаркет», в том числе на спорный объект. Согласно п. 4 ст. 340 ГК РФ, п. 1 ст. 64 Закона об ипотеке, если договором об ипотеке или договором, влекущим возникновение ипотеки в силу закона, не предусмотрено иное, при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или возводимые на нем здания и сооружения залогодателя. При наличии в договоре условия, предусматривающего, что находящиеся или строящиеся на участке и принадлежащие залогодателю здание или сооружение не заложены тому же залогодержателю, залогодатель при обращении взыскания на участок сохраняет право на такие здание или сооружение и приобретает право ограниченного пользования (сервитут) той частью участка, которая необходима для использования таких здания или сооружения в соответствии с их назначением. Условия пользования указанной частью участка определяются соглашением между залогодателем и залогодержателем, а в случае спора — судом. Согласно п. 5 ст. 5 Закона об ипотеке правила об ипотеке недвижимого имущества соответственно применяются к залогу прав арендатора по договору об аренде такого имущества (право аренды), поскольку иное не установлено федеральным законом и не противоречит существу арендных отношений. В силу п. 1 ст. 21 Закона о регистрации технические ошибки в записях, допущенные при государственной регистрации прав, исправляются в трехдневный срок по решению государственного регистратора после обнаружения ошибки или получения от любого заинтересованного лица в письменной форме заявления об ошибке в записях. Участники отношений, возникающих при регистрации прав, в такой же срок в обязательном порядке в письменной форме получают информацию об исправлении технической ошибки. Исправление технической ошибки, допущенной при регистрации прав, осуществляется в случае, если нет оснований полагать, что такое исправление может причинить ущерб или нарушить законные интересы правообладателей или третьих лиц, которые полагались на соответствующие регистрационные записи. П. 2 ст. 20 Закона об ипотеке предусмотрено, что государственная регистрация ипотеки в силу закона осуществляется одновременно с регистрацией права собственности, чьи права обременяются ипотекой, если иное не установлено федеральным законом, без представления отдельного заявления и без уплаты госпошлины. Отсюда следует, что суды обоснованно отказали в удовлетворении требований, поскольку в договорах ипотеки положения о нераспространении права залога на здания или сооружения ООО «ТПК «Сибпроммаркет», находящиеся на данном участке, отсутствуют. Оспариваемые действия Управления направлены на восполнение пробелов и устранение противоречий в госреестре, возникших ранее внесения спорной записи. Кроме того, поскольку из материалов дела не усматривается, что Управление до момента исправления технической ошибки имело сведения о прекращении действия договора аренды, равно как ему не были представлены сведения о возврате по истечению срока договора арендованного имущества, апелляционный суд пришел к выводу, что в отсутствие таких сведений Управление сделало правильный вывод о продолжении действия договора на неопределенный срок и внесло спорную запись в госреестр. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
9. Суд признал договор ипотеки прекращенным, установив, что заемщиком исполнены обязательства по кредитному договору в полном объеме, в связи с чем договор ипотеки, заключенный в обеспечение данного основного обязательства, прекращен (Постановление ФАС Московского округа от 05.12.2011 по делу N А40-137374/10-29-1166).
ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» обратилось с иском к ОАО «Фабрика производства платков» о взыскании задолженности в размере 25 441 490,56 руб. на основании кредитного договора и об обращении взыскания на заложенное имущество на основании договора об ипотеке. ОАО «Фабрика производства платков» заявило встречный иск о признании договора об ипотеке прекращенным. Решением суда иск ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» удовлетворен частично: с ОАО «Фабрика производства платков» взыскано 9 961 312,76 руб., в том числе основной долг в размере 7 570 674,17 руб., проценты за пользование кредитом в размере 1 399 189,53 руб., неустойка за несвоевременную уплату долга в размере 876 345,37 руб., неустойка за несвоевременное погашение суммы процентов за пользование кредитом в размере 80 932,44 руб., комиссия за ведение ссудного счета в размере 32 500 руб., неустойка за несвоевременное погашение комиссии по кредиту в размере 1671,25 руб. Суд исходил из того, что ОАО «Фабрика производства платков» надлежащим образом не исполнило обязательств по возврату ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» заемных денежных средств. В счет погашения задолженности суд обратил взыскание на имущество ОАО «Фабрика производства платков», переданное в залог по договору об ипотеке, установив начальную продажную стоимость имущества в размере 50 471 400 руб. В удовлетворении встречного иска отказал. Апелляционный суд решение отменил, в иске ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» отказал. Встречный иск ОАО «Фабрика производства платков» удовлетворил. Суд сделал вывод, что ОАО «Фабрика производства платков» возвратило ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» кредит в размере 30 000 000 руб., а также уплатило проценты за пользование кредитом, комиссию за ведение ссудного счета. Суд не согласился с выводом суда первой инстанции о зачислении полученных от ответчика денежных средств в счет погашения задолженности по другому кредитному договору, заключенному между сторонами, указав, что кредитным договором истцу не было предоставлено право перераспределять поступившие денежные средства и изменять в одностороннем порядке назначение платежа. Суд апелляционной инстанции посчитал ошибочным вывод суда первой инстанции о неделимости обязательств по двум кредитным договорам, заключенным между сторонами, и возможности кредитора самостоятельно перераспределять полученные от заемщика денежные средства. Кроме того, апелляционный суд отметил, что исполнение обязательств по договору от 30.07.2008 является предметом рассмотрения по другому делу. Удовлетворяя встречный иск, апелляционный суд исходил из того, что договор об ипотеке от 13.10.2008 прекращен в соответствии со ст. 408 ГК РФ в связи с исполнением заемщиком своих обязательств по возврату кредита и уплате процентов по данному договору в полном объеме. ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» ссылается на неприменение апелляционным судом ст. 819 ГК РФ, согласно которой правоотношения между банком и заемщиком построены на принципе возвратности, предоставляющем банку полномочие на перенаправление полученных от заемщика денежных средств на погашение задолженности по тому из кредитных договоров, обязательства по которому являются просроченными. Между ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» (кредитор) и ОАО «Фабрика производства платков» (заемщик) заключено два кредитных договора: от 30.07.2008 и от 13.10.2008. Требования по настоящему делу заявлены о взыскании суммы основного долга и уплате процентов по кредитному договору от 13.10.2008. Суд апелляционной инстанции исходил из имеющихся в деле доказательств исполнения заемщиком в полном объеме обязательств по кредитному договору от 13.10.2008. При этом суд апелляционной инстанции установил, что ОАО «КБ «Мосводоканалбанк» не оспаривало получение ОАО «Фабрика производства платков» денежных средств в счет исполнения кредитных обязательств с указанием в платежных поручениях на погашение долга по договору от 13.10.2008, однако в обоснование своих требований указало на перераспределение полученных денежных средств в счет погашения просроченной задолженности по договору от 30.07.2008. Отклоняя довод банка, суд апелляционной инстанции указал, что в соответствии со ст. 845 ГК РФ по договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), денежные средства, выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по счету. Банк не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие не предусмотренные законом или договором банковского счета ограничения его права распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению. Из содержания кредитных договоров от 30.07.2008 и от 13.10.2008 не следует вывод о неделимости обязательств, возникших у сторон по каждому из договоров, что исключает наличие у банка права самостоятельно изменять назначение полученных от клиента денежных средств и их самостоятельное направление на погашение иного обязательства, чем указано клиентом в соответствующем платежном поручении. Аналогичная правовая позиция содержится в п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений ГК РФ о кредитном договоре». Ссылки банка на ст. 819 ГК РФ не могут быть признаны состоятельными. Данная норма определяет правовую природу кредитного договора, а также права и обязанности его сторон, указывая, что кредитная организация (кредитор) обязуется предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, которые предусмотрены договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее. Положений, устанавливающих право кредитора самостоятельно изменять назначение поступающих от клиента (заемщика) денежных средств при наличии нескольких самостоятельных кредитных договоров, эта норма, равно как и заключенные сторонами договоры, не содержит. В соответствии со ст. 348 ГК РФ взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает. В соответствии со ст. 352 ГК РФ залог прекращается с прекращением обеспеченного залогом обязательства. Согласно ст. 408 ГК РФ надлежащее исполнение прекращает обязательство. Установив, что заемщиком исполнены обязательства по кредитному договору от 13.10.2008 в полном объеме, суд апелляционной инстанции сделал вывод о прекращении договора об ипотеке от 13.10.2008, заключенного в обеспечение данного основного обязательства. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения.
10. Суд отказал в признании недействительным договора уступки прав требования по договору ипотеки, поскольку отсутствие государственной регистрации дополнительного соглашения к договору ипотеки не влечет незаключенность этого договора (Постановление ФАС Московского округа от 21.11.2011 по делу N А41-17509/08).
Решением суда от 09.12.2010 ЗАО «Объединение Гжель» признано несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим утвержден С. С. обратился с заявлением о признании недействительным договора уступки прав требования от 09.12.2008, заключенного между АКБ «Азия-Инвест Банк» и ООО «АТ-Сервис». Определением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано. С. считает, что суд не применил ст. 9 Закона об ипотеке, определяющую существенные условия договора ипотеки в случае, если обеспечиваемое ипотекой обязательство подлежит исполнению по частям. 26.07.2007 между АКБ «Азия-Инвест Банк» (кредитор) и ООО «Насими Искодар» (в дальнейшем ООО «Руссинвестхолдинг» — заемщик) заключен кредитный договор, в соответствии с которым заемщику предоставлен кредит в форме кредитной линии с лимитом задолженности в размере 65 000 000 руб. до 26.01.2009. 26.07.2007 в целях обеспечения обязательств заемщика по кредитному договору между АКБ «Азия-Инвест Банк» (залогодержатель) и ЗАО «Объединение Гжель» (залогодатель) заключен договор ипотеки, согласно которому в залог передано недвижимое имущество, принадлежащее залогодателю на праве собственности. Решением арбитражного суда от 07.06.2008 по другому делу с ООО «Руссинвестхолдинг» в пользу АКБ «Азия-Инвест Банк» взыскано 67 102 158,36 руб., в том числе задолженность по кредиту 64 898 126,44 руб. 09.12.2008 между АКБ «Азия-Инвест Банк» и ООО «АТ-Сервис» заключен договор уступки прав требования N 2, согласно которому банком переданы ООО «АТ-Сервис» все права требования в полном объеме по кредитному договору от 26.07.2007, а также 09.12.2008 между ними заключен договор уступки прав требования N 3, согласно которому банк передал ООО «АТ-Сервис» права требования к должнику по договору об ипотеке от 26.07.2007 и дополнительному соглашению от 11.12.2007. Переход прав по договору N 3 зарегистрирован в установленном законом порядке. Требование о признании недействительным договора цессии N 3 С. мотивирует тем, что договор ипотеки от 26.07.2007 является незаключенным, поскольку не содержит существенных условий, предусмотренных для данного вида договоров. Дополнительное соглашение от 11.12.2007 к договору ипотеки, которым изменялись сроки предоставления траншей, не было зарегистрировано в установленном законом порядке, а потому является недействительным в силу п. 2 ст. 389 ГК РФ. С. считает, что, поскольку право залога у АКБ «Азия-Инвест Банк» не возникло вследствие незаключенности договора ипотеки, то и право требования по этому договору не могло быть передано. Суды, ссылаясь на ст. 339, 432 ГК РФ, ст. 9 Закона об ипотеке, пришли к выводу, что договор ипотеки от 26.07.2007 содержит все существенные условия, необходимые для данного вида договоров. Суды установили, что этот договор позволяет определить срок исполнения основного обязательства по возврату кредита. Дополнительные соглашения, определяющие сроки предоставления каждого транша кредитной линии, не меняют установленный кредитным договором (и отраженный в договоре ипотеки) общий срок исполнения обязательства по возврату кредита. Суды, ссылаясь на п. 1 ст. 22 Закона об ипотеке, пришли к выводу, что отсутствие государственной регистрации дополнительного соглашения к договору ипотеки не влечет незаключенность этого договора. ФАС округа оставил определение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
11. Суд признал недействительным дополнительное соглашение к договору ипотеки, поскольку отсутствие регистрации свидетельствует не о незаключенности, а о недействительности такого соглашения (Постановление ФАС Поволжского округа от 28.12.2011 по делу N А65-14931/2010).
ООО «Коммерческий банк экономического развития «Банк Казани» обратилось с иском к ООО «Автоменеджмент Групп» о признании недействительным дополнительного соглашения к договору о залоге недвижимости. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. ООО «Автоменеджмент Групп» указывает, что дополнительное соглашение было подписано сторонами 28.06.2009. Арест на имущество, наложенный с разрешения районного суда, зарегистрирован в ЕГРП только 01.07.2009, то есть после подписания сторонами дополнительного соглашения, что подтверждается выписками из ЕГРП. В резолютивной части Постановления суда указано, что суд разрешает наложить арест на имущество, а не накладывает его. При этом согласно ч. 8 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество должно быть оформлено соответствующим протоколом, данный документ судом не исследовался и в материалах дела отсутствует. Отсюда следует, что на момент совершения сделки арест в ЕГРП зарегистрирован не был. При таких обстоятельствах у ответчика не имелось ограничений, связанных с распоряжением имуществом, и оснований полагать, что оспариваемый договор является ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ, у суда не имелось. Кроме того, распоряжение недвижимым имуществом было осуществлено путем заключения договора залога от 13.03.2009. В дополнительном соглашении от 28.06.2009 указывается лишь то, что обязательства ООО «Торговый Альянс», ООО «Магазин N 101», ООО «Дата-Дот-Закамье» из обеспеченных по договору залога исключены. Дополнительное соглашение не порождает новые, отличные от возникших в связи с заключением договора о залоге от 13.03.2009, обременения (ограничения) права. Отсутствие государственной регистрации дополнительного соглашения в силу п. 3 ст. 433 ГК РФ, п. 2 ст. 10 Закона об ипотеке свидетельствует о его незаключенности, но не о недействительности. Стороны с заявлением о регистрации дополнительного соглашения не обращались в связи с тем, что истец отказался от прохождения данной процедуры. Согласно п. 3 ст. 165 ГК РФ, если сделка, требующая государственной регистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее регистрации, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации договора. ООО «Автоменеджмент Групп» воспользовалось данным правом и обратилось с иском к ООО «КБЭР «Банк Казани» о государственной регистрации дополнительного соглашения в связи с уклонением ответчика от его регистрации. 13.03.2009 между ООО «Автоменеджмент Групп» (залогодатель) и банком (залогодержатель) был заключен договор о залоге недвижимости с целью обеспечения исполнения обязательств третьих лиц по договору на открытие кредитной линии под лимит выдачи от 16.05.2007, заключенному между залогодержателем и ООО «Торговый Альянс»; кредитному договору от 17.07.2007, заключенному между залогодержателем и ООО «Магазин N 101»; кредитному договору от 21.08.2007, заключенному между залогодержателем и залогодателем с ООО «Дата-Дот-Закамье»; договору на открытие кредитной линии под лимит выдачи от 13.03.2009, заключенному между залогодержателем и ООО «Логистик-АвтоКапитал». Договор залога зарегистрирован 19.06.2009. 28.06.2009 сторонами заключено дополнительное соглашение, в соответствии с которым в договор залога внесены изменения, а именно залог предоставляется лишь в обеспечение обязательств ООО «Логистик-АвтоКапитал», обязательства залогодателя по обеспечению кредитных договоров, кроме договора на открытие кредитной линии под лимит выдачи от 13.03.2009, заключенного между залогодержателем и ООО «Логистик-АвтоКапитал», из договора залога исключены. В силу п. 1 ст. 1 Закона об ипотеке по договору ипотеки одна сторона — залогодержатель, являющийся кредитором по обязательству, обеспеченному ипотекой, имеет право получить удовлетворение своих денежных требований к должнику по этому обязательству из стоимости заложенного недвижимого имущества другой стороны — залогодателя преимущественно перед другими кредиторами залогодателя, за изъятиями, установленными федеральным законом. Постановлением районного суда от 17.04.2009 на основании ст. 115 УПК РФ наложен арест на недвижимое имущество (нежилые здания и земельный участок), принадлежащее ООО «Автоменеджмент Групп». Все арестованные объекты являются предметом договора залога, заключенного между сторонами, а в последующем и дополнительного соглашения от 28.06.2009. На основании данного Постановления Управлением Росреестра зарегистрированы аресты, о чем внесены соответствующие записи. Постановление вступило в законную силу 27.04.2009. Суд пришел к выводу, что спорное имущество ответчика, на которое наложен арест в рамках уголовного дела, в силу закона не могло быть предметом залога в дополнительном соглашении от 28.06.2009, следовательно, это соглашение противоречит закону и является ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ. В силу п. 1 ст. 452 ГК РФ соглашение об изменении или о расторжении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов или договора не вытекает иное. В соответствии с п. 2 ст. 23 Закона об ипотеке изменения и дополнения в регистрационную запись об ипотеке вносятся на основании соглашения между залогодателем и залогодержателем об изменении или о дополнении условий договора об ипотеке. Согласно п. 1 ст. 165 ГК РФ несоблюдение требования о государственной регистрации сделки влечет ее недействительность. Такая сделка считается ничтожной. П. 3 ст. 339 ГК РФ предусмотрено, что договор о залоге недвижимости подлежит государственной регистрации. Несоблюдение требований о регистрации, предъявляемых к договору залога, влечет его недействительность в силу п. 4 ст. 339 ГК РФ и ст. 10 Закона об ипотеке. Поскольку оспариваемое дополнительное соглашение не прошло государственную регистрацию, суд пришел к выводу, что оно является недействительным (ничтожным). Утверждение о том, что отсутствие регистрации дополнительного соглашения свидетельствует о его незаключенности, но не о недействительности, основан на неправильном толковании норм права. В подтверждение довода о том, что стороны с заявлением о регистрации дополнительного соглашения не обращались в связи с тем, что истец отказался от прохождения данной процедуры, ответчик доказательств не представил. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
12. Суд признал незаконным отказ в государственной регистрации и выдаче закладной, удостоверяющей право залога на квартиру, поскольку при ипотечном кредитовании физических лиц обязательность проведения оценки объектов оценки установлена при возникновении спора о величине стоимости предмета ипотеки (Постановление ФАС Поволжского округа от 15.12.2011 по делу N А55-4078/2011).
ОАО «АКБ «БТА-Казань» обратилось с заявлением к Управлению Росреестра о признании незаконным отказа в государственной регистрации и выдаче закладной, удостоверяющей в том числе и право залога на квартиру; об обязании ответчика провести регистрацию ипотеки и выдать закладную первоначальному залогодержателю. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, требования удовлетворены. 28.10.2010 Г. и АКБ «БТА-Казань» заключили кредитный договор, по которому банк предоставил Г. денежные средства на приобретение квартиры по договору купли-продажи от 28.10.2010, влекущий возникновение ипотеки в силу закона. 10.12.2010 Управлением Росреестра зарегистрировано право собственности Г. на основании договора купли-продажи, Г. выдано свидетельство. Сообщением от 10.12.2010 Управление Росреестра отказало ОАО «АКБ «БТА-Казань» в выдаче закладной на основании абз. 4 и 10 п. 1 ст. 20 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Отказ мотивирован тем, что представленная на регистрацию закладная не содержит подтвержденную заключением оценщика денежную оценку имущества, на которое установлена ипотека; также не представлено заключение оценщика, соответствующее требованиям действующего законодательства. Согласно п. 9 ст. 14 Закона об ипотеке закладная должна содержать денежную оценку имущества, на которое установлена ипотека, а в случаях, если установление ипотеки является обязательным в силу закона, — денежную оценку имущества, подтвержденную заключением оценщика. В соответствии со ст. 13 ФЗ от 29.07.1998 N 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» в случае наличия спора о достоверности величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, установленной в отчете, в том числе и в связи с имеющимся иным отчетом об оценке этого же объекта, указанный спор подлежит рассмотрению судом, арбитражным судом в соответствии с установленной подведомственностью, третейским судом по соглашению сторон спора или договора или в порядке, установленном законодательством РФ, регулирующим оценочную деятельность. Оценка заложенного имущества может не соответствовать рыночной цене данного имущества, поскольку в соответствии с п. 3 ст. 9 Закона об ипотеке оценка предмета ипотеки определяется в соответствии с законодательством РФ по соглашению залогодателя с залогодержателем. Представленная на регистрацию закладная содержит денежную оценку имущества. Оценка предмета ипотеки в закладной составляет 2 560 000 руб. Данные об оценке указаны на основании отчета об оценке от 12.10.2010, составленного ОЗО «АКБ «БТА-Казань». При этом на регистрацию квартиры представлен акт оценки залога от 12.10.2010, подписанный ведущим специалистом ОЗО «АКБ «БТА-Казань». В силу ст. 8 ФЗ от 29.07.1998 N 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» при ипотечном кредитовании физических лиц обязательность проведения оценки объектов оценки установлена при возникновении спора о величине стоимости предмета ипотеки. Управлением Росреестра не представлено доказательств того, что между банком и Г. имелся спор относительно стоимости объекта оценки. При наличии спора заемщик был вправе не согласиться с предложенной ему оценкой предмета залога и обратиться к другому оценщику. При рассмотрении данного дела оценка не оспаривалась. Напротив, Г. указал, что его права и интересы не нарушены, он согласен с требованием банка. Доказательств нарушения правил оценки Управление Росреестра не представило. Закладная соответствует требованиям п. 9 ст. 14 Закона об ипотеке. Суды пришли к выводу, что на регистрацию были представлены все необходимые документы, законных оснований для отказа в выдаче закладной не имелось, отказ не соответствует требованиям ст. 20 Закона о регистрации. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
13. Если залогодатель является собственником нежилых помещений в отдельно стоящем здании и приобрел право собственности на долю в земельном участке под заложенным недвижимым имуществом, вместе с помещением считается заложенной и принадлежащая ему доля в праве на участок, даже если в договоре ипотеки об этом не указано (Постановление ФАС Поволжского округа от 31.10.2011 по делу N А55-22689/2010).
ОАО «КБ «Солидарность» обратилось с иском к ООО «КРЕЗ» о взыскании задолженности по кредитным договорам путем обращения взыскания на заложенное по договору купли-продажи и ипотеки недвижимое имущество путем продажи с публичных торгов долей в общей долевой собственности на нежилые помещения и нежилого помещения. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен, обращено взыскание в сумме задолженности по кредитным договорам путем реализации на публичных торгах недвижимого имущества, принадлежащего ООО «КРЕЗ» на праве собственности, заложенного по договору ипотеки, а также доли в общей долевой собственности на земельный участок. ОАО «КБ «Солидарность» указывает, что участок, на который обращено взыскание, предметом залога по договору ипотеки не являлся, истец не заявлял требований об обращении взыскания на участок. Суды необоснованно сослались на п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге», в данном споре необходимо руководствоваться разъяснениями п. 11 данного Постановления. Суды неверно истолковали п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.01.2005 N 90 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с договором об ипотеке», данный пункт не предполагает, что при обращении взыскания на нежилое помещение следует одновременное обращение взыскания на долю в праве собственности на земельный участок, занятый зданием, в котором находится это помещение. Права на участок должны решаться на стадии исполнительного производства в ходе процедуры реализации объектов недвижимости, на которое обращено взыскание. Вступившими в законную силу решениями районного суда установлены обстоятельства заключения и выдачи денежных средств ОАО «КБ «Солидарность» по кредитным договорам от 03.11.2006, заключенным с третьими лицами, а также обстоятельства невозврата выданных кредитных средств. По искам ОАО «КБ «Солидарность» с заемщиков и поручителей взысканы денежные средства в общей сумме 7 895 955,63 руб. Суд признал, что эти обстоятельства не нуждаются в доказывании и не допускают опровержения в арбитражном процессе в силу ч. 3 ст. 69 АПК РФ, предусматривающей, что вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле. В обеспечение исполнения обязательств по кредитным договорам между ОАО «КБ «Солидарность» (залогодержатель) и ООО «КРЕЗ» (залогодатель) 03.11.2006 заключен договор купли-продажи и ипотеки имущества, принадлежащего на праве собственности залогодателю; договор зарегистрирован. В связи с тем что задолженность по кредитным договорам заемщиками и поручителями не погашена, истец обратился в арбитражный суд. Согласно ч. 1 ст. 348, ч. 1 ст. 349 ГК РФ взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя может быть обращено судом в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает. Ст. 349 ГК РФ установлен порядок обращения взыскания на заложенное имущество. В п. 2 ст. 350 ГК РФ предусмотрено, что реализация (продажа) заложенного движимого имущества, на которое в соответствии со ст. 349 ГК РФ обращено взыскание, осуществляется в порядке, установленном законом о залоге, если иное не предусмотрено законом. В связи с наличием спора по начальной продажной цене заложенного имущества судом проведена экспертиза оценки рыночной стоимости заложенного имущества, согласно которой его начальная продажная цена на публичных торгах подлежит определению в размере этой рыночной стоимости. Ст. 334, 337, 348 ГК РФ предусмотрено право залогодержателя в случае неисполнения должником обязательства, обеспеченного залогом, по обстоятельствам, за которые он отвечает, получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества, при этом, если иное не предусмотрено договором, залог обеспечивает требование в том объеме, какой оно имеет к моменту удовлетворения, в частности проценты, неустойку, возмещение убытков, причиненных просрочкой исполнения, а также возмещение необходимых расходов залогодержателя на содержание заложенной вещи и расходов по взысканию. Установив, что задолженность по кредитным договорам заемщиками и поручителями не погашена, суд удовлетворил требование об обращении взыскания на заложенное имущество, в данной части судебные акты не обжалуются. Судом также установлено, что после заключения договора ипотеки от 03.11.2006 залогодателем на основании договора купли-продажи от 12.01.2010 с мэрией приобретена в собственность доля в земельном участке под заложенным недвижимым имуществом — доля в размере 9557/18305 в общей долевой собственности на участок, назначение: земли населенных пунктов, для дальнейшей эксплуатации здания. Обращая взыскание на долю в праве собственности на земельный участок, занятый зданием, в котором находится нежилое помещение, суд руководствовался законом и сложившейся судебной практикой. В силу п. 4 ст. 35 ЗК РФ отчуждение здания, строения, сооружения, находящихся на земельном участке и принадлежащих одному лицу, проводится вместе с участком. Согласно п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.01.2005 N 90, если предметом ипотеки является здание, расположенное на земельном участке, в момент заключения договора принадлежавшем залогодателю на праве постоянного бессрочного пользования и в последующем приобретенном залогодателем в собственность, либо нежилое помещение, залогодатель которого после заключения договора об ипотеке приобрел долю в праве собственности на земельный участок, занимаемый зданием, в котором это помещение находится, то при обращении судом взыскания на здание (нежилое помещение) его реализация осуществляется вместе с земельным участком (долей в праве собственности на земельный участок) под зданием. Со ссылкой на данную правовую позицию суды сделали вывод, что возможность реализовать с торгов недвижимое имущество, на которое обращено взыскание, без земельного участка, на котором оно находится, отсутствует. С учетом принципа правовой определенности, предполагающего стабильность правового регулирования и исполнимость вынесенных судебных решений, суд обратил взыскание и на земельный участок, расположенный под предметами ипотеки. Довод банка о том, что участок, на который обращено взыскание, предметом залога по договору ипотеки не являлся, и банк не заявлял требований об обращении на него взыскания, судом отклонен. В соответствии с п. 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10, применяя п. 3 ст. 340 ГК РФ и ст. 69 Закона об ипотеке, судам необходимо учитывать, что при залоге нежилого помещения не требуется передачи в залог земельного участка, на котором расположено нежилое здание (многоквартирный дом), в котором находится закладываемое помещение, либо принадлежащего залогодателю права аренды этого участка, так как к приобретателю такого помещения переходит принадлежавшее залогодателю право на долю в общем имуществе здания. Кроме того, согласно разъяснениям п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.01.2005 N 90, если собственнику нежилого помещения в здании принадлежит доля в праве собственности на общее имущество этого здания и доля в праве собственности на земельный участок, занятый этим зданием (или права соарендатора такого участка), то по договору об ипотеке нежилого помещения считаются одновременно заложенными принадлежащие собственнику такого помещения доля в праве собственности на общее имущество здания и доля в праве собственности на земельный участок (права соарендатора такого земельного участка). Поскольку ООО «КРЕЗ» является собственником нежилых помещений в отдельно стоящем здании и приобрело право собственности на долю в земельном участке под заложенным недвижимым имуществом, вывод о том, что вместе с помещением считаются заложенными принадлежащие залогодателю и доли в праве на участок, хотя и в договоре об ипотеке нежилых помещений об этом не указано, является правильным. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
14. Суд признал незаконным погашение регистрационной записи об ипотеке, поскольку представленное в качестве правоустанавливающего документа решение суда не вступило в законную силу и не содержало информации, необходимой для осуществления регистрационных действий, поэтому не могло служить основанием для погашения регистрационной записи об ипотеке (Постановление ФАС Поволжского округа от 27.10.2011 по делу N А12-1759/2011).
АО «БТА Банк» обратилось с заявлением о признании незаконными и не соответствующими ст. 9, 13, 17, 18, 29 Закона о регистрации и ст. 25 Закона об ипотеке действий Управления Росреестра по внесению в ЕГРП записи о погашении регистрационной записи об ипотеке нежилого здания и нежилых помещений, права аренды земельного участка; о восстановлении регистрационной записи об ипотеке в пользу АО «БТА Банк». Решением суда в удовлетворении требований отказано. Апелляционный суд решение отменил и требования удовлетворил. Управлением Росреестра 13.12.2010 внесены в ЕГРП записи о погашении регистрационной записи об ипотеке нежилого здания, нежилых помещений и права аренды земельного участка. Правоустанавливающим документом послужило решение районного суда от 24.11.2010 о признании ипотеки, заключенной между АО «БТА Банк» и ООО «Фрегат», ООО «Фортуна», отсутствующей и исключении из ЕГРП записи о государственной регистрации договора ипотеки. Представленная в Управление копия судебного акта содержала отметку о вступлении решения в законную силу и соответствовала требованиям действующего законодательства. Судебный акт заверен подписью судьи, председательствующего по делу, секретаря суда, а также прошит, пронумерован, заверен и скреплен гербовой печатью. В соответствии со ст. 17 Закона о регистрации одним из оснований для регистрации наличия, возникновения, прекращения, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество и сделок с ним являются вступившие в законную силу судебные акты. В ст. 25 Закона об ипотеке указано, что в случаях, если иное не предусмотрено федеральным законом, регистрационная запись об ипотеке погашается в течение трех рабочих дней с момента поступления в орган, осуществляющий государственную регистрацию прав, заявления владельца закладной, совместного заявления залогодателя и залогодержателя, заявления залогодателя с одновременным представлением закладной, содержащей отметку владельца закладной об исполнении обеспеченного ипотекой обязательства в полном объеме, либо решения суда, арбитражного суда или третейского суда о прекращении ипотеки. Согласно ст. 13 Закона о регистрации регистрация прав проводится в следующем порядке: прием документов, представленных для государственной регистрации права, регистрация таких документов; правовая экспертиза документов и проверка законности сделки; установление отсутствия противоречий между заявленными и уже зарегистрированными правами на данный объект недвижимого имущества, а также других оснований для отказа или приостановления регистрации прав. В силу п. 1 ст. 18 Закона о регистрации документы, устанавливающие наличие, возникновение, прекращение, переход, ограничение (обременение) прав на недвижимое имущество и представляемые на регистрацию прав, должны соответствовать требованиям, установленным законодательством РФ, и отражать информацию, необходимую для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в ЕГРП. В соответствии с п. 38 Методических рекомендаций по порядку проведения государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, утвержденных Приказом Минюста РФ от 01.07.2002 N 184, при проверке юридической силы правоустанавливающих документов в зависимости от вида документа рекомендуется в том числе проверить соответствие требованиям законодательства, действовавшего на момент издания и в месте издания документа, формы и содержания документа (п. 1 ст. 17, п. 1 ст. 18, п. 1 ст. 20 Закона о регистрации). Независимо от наличия в копии решения суда отметки о вступлении его в законную силу, в компетенцию регистрирующего органа входит также проверка соответствия данной отметки закону. Согласно ч. 1 ст. 209 ГПК РФ решения суда вступают в законную силу по истечении срока на апелляционное или кассационное обжалование, если они не были обжалованы. При этом ст. 338 ГПК РФ устанавливает десятидневный срок на кассационное обжалование решения суда общей юрисдикции, течение которого начинается со дня принятия решения судом в окончательной форме. Из копии решения районного суда от 24.11.2010 следует, что в окончательной форме оно изготовлено 29.11.2010, соответственно, дата вступления решения в законную силу при отсутствии кассационного обжалования — 10.12.2010. Однако в отметке суда на решении указано на вступление его в силу 05.12.2010, что не соответствует требованиям п. 1 ст. 209, ст. 338 ГПК РФ. Управление Росреестра не имело оснований считать, что представленный на регистрацию судебный акт соответствует требованиям ГПК РФ. При рассмотрении дела установлено, что 03.12.2010, то есть в срок, предусмотренный ст. 338 ГПК РФ, банком на это решение была подана кассационная жалоба. Копия решения суда, представленная заявителем, содержит отметку о невступлении его в законную силу в связи с подачей кассационной жалобы. В нарушение п. 1 ст. 18 Закона о регистрации в резолютивной части решения от 24.11.2010 отсутствует описание недвижимого имущества, в отношении которого обременение признается отсутствующим. Из мотивировочной части решения районного суда от 05.04.2010 за М., в защиту интересов которой вынесено впоследствии и решение от 24.11.2010 о признании ипотеки отсутствующей, признано право собственности только на два нежилых помещения из четырех объектов, обремененных ипотекой в пользу банка. Управлением Росреестра произведено погашение регистрационной записи об ипотеке всех объектов, а также об ипотеке права земельного участка, то есть объектов, в отношении которых требования М. о признании права собственности не заявлялись, и указание на них как в мотивировочной, так и резолютивной частях решения районного суда от 24.11.2010 отсутствует. Представленное в качестве правоустанавливающего документа решение районного суда от 24.11.2010 не соответствовало по форме и по содержанию требованиям действующего законодательства (не вступило в законную силу, не содержало информации, необходимой для осуществления регистрационных действий), соответственно, не могло служить основанием для погашения регистрационной записи об ипотеке, поскольку не содержало сведений, предусмотренных ч. 1 ст. 25 Закона об ипотеке, п. 4 ст. 29 Закона о регистрации. Представление на регистрацию прав документов, не соответствующих по форме или содержанию требованиям действующего законодательства, в соответствии с абз. 4 п. 1 ст. 20 Закона о регистрации является основанием для отказа в регистрации. Согласно разъяснениям п. 56 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», если лицо полагает, что государственным регистратором допущены нарушения при осуществлении регистрации права или сделки, оно вправе обратиться в суд с заявлением по правилам гл. 24 АПК РФ с учетом подведомственности дела. Регистрирующим органом при прекращении ипотеки допущены незаконные действия, которые выразились в ненадлежащем проведении правовой экспертизы представленных на регистрацию документов, что свидетельствует о нарушении абз. 2 п. 3 ст. 9, абз. 3 п. 1 ст. 13, абз. 11 п. 1 ст. 17, п. 1 ст. 18 Закона о регистрации и, как следствие, незаконном погашении регистрационной записи. Эти действия нарушают права и законные интересы АО «БТА Банк» как залогодержателя. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения.
15. Суд отказал в признании недействительным договора ипотеки, поскольку истец не доказал факта умышленного введения его ответчиком в заблуждение относительно обстоятельств, имеющих значение для заключения данной сделки (Постановление ФАС Поволжского округа от 20.10.2011 по делу N А55-21220/2010).
ООО «Прогресс» обратилось с иском к ОАО «КБ «Солидарность» о признании недействительным договора ипотеки. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. ООО «Прогресс» ссылается на то, что не было поставлено в известность об истинных целях заключения нового кредитного договора и договора ипотеки. Фактически имели место согласованные действия ответчика и третьего лица — ООО «ММ «Волга», направленные на фактическую пролонгацию отношений по кредитному договору, по которому имела место задолженность, безнадежная к взысканию, и получение залога земельного участка, принадлежащего ООО «Прогресс». 25.11.2009 между ООО «Прогресс» (залогодатель) и ОАО «КБ «Солидарность» (залогодержатель) заключен договор ипотеки земельного участка. Договор был заключен в обеспечение обязательств третьего лица — ООО «ММ «Волга» перед банком по договору от 25.11.2009 на открытие кредитной линии с лимитом выдачи в размере 8 000 000 руб. на пополнение оборотных средств со сроком погашения 25.11.2010. Банк исполнил свои обязательства по кредитному договору от 25.11.2009, что подтверждается платежным поручением и не оспаривается истцом. Истец ссылался на то, что оспариваемый им договор был заключен под влиянием обмана со стороны банка и третьих лиц, поскольку полученные денежные средства ООО «ММ «Волга» направило на погашение ранее предоставленного банком кредита, то есть на перекредитование. Истец указывал, что при заключении договора залога от 25.11.2009 он исходил из того, что кредитный договор от 25.11.2009 был заключен ООО «ММ «Волга» с целью налаживания стабильных партнерских отношений, приносящих прибыль, и с целью купить у ООО «Прогресс» земельный участок, являющийся предметом договора залога от 25.11.2009. Суд исходил из недоказанности обстоятельств, предусмотренных ст. 179 ГК РФ в качестве необходимых условий для признания сделки недействительной в судебном порядке; истец не представил относимых и допустимых доказательств совершения виновных противоправных действий со стороны банка, которые оказали решающее влияние на волеизъявление истца на заключение договора залога от 25.11.2009. Согласно ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. В предмет доказывания по спору о признании недействительной сделки, совершенной под влиянием обмана, входит в том числе факт умышленного введения недобросовестной стороной другой стороны в заблуждение относительно обстоятельств, имеющих значение для заключения данной сделки. Суды пришли к выводу, что договор залога от 25.11.2009 содержит все необходимые условия и соответствует требованиям, предъявляемым законодательством к договорам данного вида. Он не содержит дополнительных условий о предоставлении банком данного кредита ООО «ММ «Волга» под условием налаживания им стабильных партнерских отношений с ООО «Прогресс» либо под условием направления ООО «ММ «Волга» заемных средств по данному кредитному договору на приобретение у ООО «Прогресс» земельного участка, являющегося предметом залога от 25.11.2009. Согласно ст. 339 ГК РФ условия, согласованные в кредитном договоре от 25.11.2009, указаны также в заключенном с ООО «Прогресс» договоре ипотеки от 25.11.2009. Суд сделал вывод, что залогодатель — ООО «Прогресс» в момент заключения договора ипотеки был надлежащим образом осведомлен о существе, размере и сроках исполнения обязательств, обеспеченных залогом принадлежащего ему имущества. Суд установил, что ООО «ММ «Волга» 25.11.2009 направило денежные средства на приобретение комплектующих, целью получения кредита было пополнение оборотных средств. Надлежащие доказательства, в том числе договор, заключенный между ООО «Прогресс» и ООО «ММ «Волга» о цели получения ООО «ММ «Волга» кредитных средств по кредитному договору от 28.05.2009 и необходимости предоставления ООО «Прогресс» залога, истцом не представлены. Суд оценил финансовые операции, проведенные с участием ООО «ММ «Волга» и ООО «НЕКО Маркет», на которые ссылается истец, и признал, что эти операции относятся к обычной (текущей) финансово-хозяйственной деятельности этих организаций. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
16. Суд признал договор ипотеки недействительным, поскольку передача собственником предмета лизинга в ипотеку в обеспечение исполнения третьим лицом своих обязательств по кредитному договору противоречит закону и нарушает права и законные интересы лизингополучателя (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22.11.2011 по делу N А56-2946/2011).
ЗАО «БАЛТДРАГА» обратилось с иском к ООО «ЛК «Скандинавия» и ОАО «Банк «Санкт-Петербург» о признании недействительным договора ипотеки и о применении последствий его недействительности в виде обязания ОАО «Банк «Санкт-Петербург» подать заявление капитану морского порта «Большой порт Санкт-Петербург» о снятии обременения с судна путем погашения регистрационной записи об ипотеке. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение отменил, договор ипотеки признал недействительным, в остальной части иска отказал. ООО «ЛК «Скандинавия» (лизингодатель) и ЗАО «БАЛТДРАГА» (лизингополучатель) 15.12.2006 заключили договор лизинга, согласно которому лизингодатель обязуется приобрести у указанного лизингополучателем продавца имущество (судно) и предоставить его лизингополучателю в лизинг для предпринимательских целей. В соответствии с договором в случае досрочного выкупа лизингополучателем предмета лизинга при своевременном исполнении им своих обязательств по данному договору лизингодатель обязуется передать предмет лизинга лизингополучателю путем заключения договора купли-продажи. Во исполнение договора лизинга судно передано ООО «ЛК «Скандинавия» по акту приема-передачи от 15.12.2006. В связи с досрочным погашением лизингополучателем всей суммы лизинговых платежей по договору лизинга ООО «ЛК «Скандинавия» и ЗАО «БАЛТДРАГА» заключили договор купли-продажи судна от 10.07.2009. На основании договора купли-продажи и акта приема-передачи от 10.07.2009 в Российский международный реестр судов 23.09.2009 внесена запись о регистрации права собственности на судно за ЗАО «БАЛТДРАГА», выдано свидетельство. ЗАО «БАЛТДРАГА» ссылается на то, что в ходе регистрации права собственности на судно ему стало известно о наличии обременения прав на судно (регистрация ипотеки судна по договору от 12.12.2008, заключенному ООО «ЛК «Скандинавия» (залогодатель) с ОАО «Банк «Санкт-Петербург» (залогодержатель) в обеспечение исполнения А. своих обязательств по кредитному договору от 28.11.2008). Суд первой инстанции исходил из того, что ООО «ЛК «Скандинавия», являвшееся собственником предмета лизинга, в период действия договора лизинга было вправе распорядиться этим имуществом без согласия лизингополучателя. Суд апелляционной инстанции, установив, что оспариваемый договор ипотеки не соответствует п. 2 ст. 18, п. 2 ст. 23 ФЗ от 29.10.1998 N 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)», п. 2 и 3 ст. 6 Закона об ипотеке, признал его недействительным. Согласно ст. 665 ГК РФ, ст. 2 и 11 Закона о лизинге предмет лизинга, переданный лизингополучателю, является собственностью лизингодателя. Согласно п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом. В данном случае действия собственника предмета лизинга по его передаче в ипотеку ОАО «Банк «Санкт-Петербург» в соответствии с заключенным между ними договором ипотеки в обеспечение исполнения А. своих обязательств по кредитному договору противоречат, в частности, п. 2 ст. 18 Закона о лизинге и нарушают права и охраняемые законом интересы лизингополучателя. В соответствии с п. 1 ст. 4 Закона о лизинге под лизингодателем понимается физическое или юридическое лицо, которое за счет привлеченных и (или) собственных средств приобретает в ходе реализации договора лизинга в собственность имущество и предоставляет его в качестве предмета лизинга лизингополучателю за определенную плату, на определенный срок и на определенных условиях во временное владение и в пользование с переходом или без перехода к лизингополучателю права собственности на предмет лизинга. В силу п. 2 ст. 18 Закона о лизинге лизингодатель имеет право в целях привлечения денежных средств использовать в качестве залога предмет лизинга, который будет приобретен в будущем по условиям договора лизинга. Следовательно, право лизингодателя использовать в качестве залога предмет лизинга обусловлено привлечением им денежных средств в свою собственность, а также наличием определенной цели — для приобретения предмета лизинга в будущем по условиям договора лизинга для его передачи лизингополучателю. На момент заключения договора ипотеки (12.12.2008) судно уже находилось в собственности лизингодателя и по акту от 15.12.2006 было передано лизингополучателю. При этом договор ипотеки заключен не для привлечения денежных средств в собственность ООО «ЛК «Скандинавия», а в обеспечение исполнения иным лицом своих обязательств по кредитному договору. Согласно п. 1 ст. 19 Закона о лизинге договором может быть предусмотрено, что предмет лизинга переходит в собственность лизингополучателя по истечении срока договора лизинга или до его истечения на условиях, предусмотренных соглашением сторон. Такое условие содержится в оспариваемом договоре лизинга. В соответствии с п. 1 и 4 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422). Дополнительным соглашением от 02.03.2007 к договору лизинга стороны дополнили его условием об обязанности лизингодателя письменно согласовать с лизингополучателем любые действия, направленные на уступку прав и обязанностей по договору полностью или частично третьему лицу, в том числе передачу имущества в залог или иные обременения. Таким образом, договором лизинга предусмотрена как возможность заключения лизингодателем и лизингополучателем договора купли-продажи предмета лизинга, так и письменное согласование последним действий, направленных на обременение предмета лизинга. Однако обязанность по согласованию с ЗАО «БАЛТДРАГА» передачи судна в ипотеку ОАО «Банк «Санкт-Петербург» лизингодателем не исполнена, доказательств обратного в деле не имеется. Исходя из системного толкования условий договора лизинга, а также п. 2 ст. 18 Закона о лизинге во взаимосвязи со ст. 6 Закона об ипотеке, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что отсутствие в действующем законодательстве нормы, предусматривающей необходимость получения согласия лизингополучателя на передачу лизингодателем предмета лизинга в ипотеку, не исключает обязанности сторон договора исполнять обязательства, возникшие из договора лизинга, надлежащим образом (п. 4 ст. 421 ГК РФ). В силу ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Согласно разъяснениям п. 32 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ГК РФ не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица и такие требования могут быть предъявлены в суд в сроки, установленные п. 1 ст. 181 ГК РФ. Суд апелляционной инстанции сделал вывод о недействительности договора ипотеки как несоответствующего п. 2 ст. 18 Закона о лизинге и нарушающего права и законные интересы истца. Вывод апелляционного суда о несоответствии договора ипотеки п. 2 ст. 23 Закона о лизинге является ошибочным, поскольку эта норма подлежит применению при обращении взыскания третьих лиц на предмет лизинга, тогда как предметом спора является договор ипотеки. Ошибочность этого вывода не привела к принятию неправильного судебного акта. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения.
17. Суд отказал в иске о расторжении договоров ипотеки, поскольку основное обязательство перед банком не прекращено, поэтому залоговое обязательство сохраняется, а также не доказана невозможность реализации заложенного имущества (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 03.11.2011 по делу N А53-22704/2010).
ЗАО «Таганрогский завод торгового оборудования» обратилось с иском к Сбербанку РФ о расторжении договоров ипотеки и отмене мер в обеспечение исполнения договоров ипотеки в виде снятия залогового обременения на недвижимое имущество. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. Суд пришел к выводу, что основное обязательство перед банком не прекращено, поэтому залоговое обязательство сохраняется. Суд также указал, что не доказана невозможность реализации заложенного имущества, и отклонил довод о злоупотреблении правом. По мнению истца, суды неправомерно применили положения Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 58 «О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя» (п. 21), которые противоречат ст. 419 ГК РФ. В данном случае применению подлежат нормы Конституции РФ и ГК РФ, имеющие большую юридическую силу. Кроме того, истец как собственник залогового имущества не является должником банка по основному кредитному обязательству. Сбербанк и ЗАО «Таганрогский завод торгового оборудования» заключили договоры ипотеки от 04.02.2009, от 22.12.2008 и от 13.08.2008 в обеспечение исполнения обязательств ООО «Торгсервис» перед банком по договорам об открытии невозобновляемой кредитной линии от 31.12.2008, от 28.10.2008 и от 27.06.2008. В связи с неисполнением договорных обязательств со стороны ООО «Торгсервис» банк обратился в суд с заявлением об обращении взыскания на заложенное имущество и об определении начальной продажной стоимости предмета залога. Решением арбитражного суда от 05.08.2009 иск удовлетворен. Суд обратил взыскание на заложенное имущество ЗАО «Таганрогский завод торгового оборудования» по договорам ипотеки: здание и нежилые помещения, и на право аренды земельного участка из земель населенных пунктов для использования в целях эксплуатации складских помещений и в производственных целях. При обращении взыскания на предметы залога суд установил начальную продажную цену имущества при его реализации, равную залоговой стоимости, указанной сторонами в договорах ипотеки. 05.10.2009 это решение вступило в законную силу. 16.10.2009 банку выдан исполнительный лист, который передан в службу судебных приставов-исполнителей, возбуждено исполнительное производство. ЗАО «Таганрогский завод торгового оборудования» считает, что со стороны банка имеется грубое и умышленное злоупотребление правом. Истец указывает, что банк (залогодержатель) не воспользовался правом оставить предмет ипотеки за собой в течение месяца после объявления повторных публичных торгов несостоявшимися, поэтому ипотека прекращается. По смыслу п. 1 ст. 350 ГК РФ реализация (продажа) заложенного недвижимого имущества, на которое в соответствии со ст. 349 ГК РФ обращено взыскание, осуществляется в порядке, установленном Законом об ипотеке, если иное не предусмотрено законом. В силу п. 6 ст. 350 ГК РФ при объявлении торгов несостоявшимися залогодержатель вправе приобрести заложенное имущество и зачесть в счет покупной цены свои требования, обеспеченные залогом. При объявлении несостоявшимися повторных торгов залогодержатель вправе оставить за собой предмет залога с оценкой его в сумме не более чем на 10% ниже начальной продажной цены на повторных торгах. Если залогодержатель не воспользуется правом оставить за собой предмет залога в течение месяца со дня объявления повторных торгов несостоявшимися, договор о залоге прекращается. Аналогичное положение содержится в п. 5 ст. 58 Закона об ипотеке. Залогодержатель считается воспользовавшимся указанным правом, если в течение месяца со дня объявления повторных публичных торгов несостоявшимися направит организатору торгов или, если обращение взыскания осуществлялось в судебном порядке, организатору торгов и судебному приставу-исполнителю заявление (в письменной форме) об оставлении предмета ипотеки за собой. В данном случае повторные торги в рамках исполнительного производства не проводились. После первых торгов, признанных несостоявшимися из-за отсутствия заявок, исполнительный лист банком отозван. Судебным приставом-исполнителем не направлялось взыскателю предложение оставить имущество за собой в порядке, установленном ст. 87 ФЗ от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве». Согласно ч. 4 ст. 46 Закона об исполнительном производстве возвращение взыскателю исполнительного документа не является препятствием для повторного предъявления исполнительного документа к исполнению в пределах установленного ст. 21 данного Закона трехлетнего срока со дня вступления судебного акта в законную силу. По смыслу ст. 419 ГК РФ обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора). В п. 21 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 58 указано, что, если залог предоставлен в обеспечение обязательства не залогодателя, а иного лица (должника по основному обязательству), завершение конкурсного производства в отношении должника по основному обязательству и его исключение из ЕГРЮЛ не влекут прекращения залога в том случае, когда к этому моменту предъявлено требование об обращении взыскания на заложенное имущество в исковом порядке или подано заявление об установлении требований залогодержателя в деле о банкротстве залогодателя. Поскольку требования о взыскании задолженности с поручителей и обращении взыскания на заложенное имущество предъявлены банком до момента завершения конкурсного производства в отношении должника по основному обязательству — ООО «Торгсервис» и его исключения из ЕГРЮЛ, основания считать, что обязательства поручителей и залогодателя прекратились в связи с прекращением основного обязательства, отсутствовали. Доводы о том, что суды руководствовались не законами, а разъяснениями Пленума ВАС РФ, чем нарушили нормы процессуального права, несостоятельны. В соответствии со ст. 13 ФКЗ от 28.04.1995 N 1-ФКЗ «Об арбитражных судах Российской Федерации» Пленум ВАС РФ рассматривает материалы изучения и обобщения практики применения законов и иных нормативных правовых актов арбитражными судами и дает разъяснения по вопросам судебной практики. Пленум по вопросам своего ведения принимает постановления, обязательные для арбитражных судов в РФ. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
18. Суд отказал в иске о прекращении в ЕГРП записи об ипотеке, придя к выводу, что разные по содержанию кредитные договоры представляют собой не два разных договора, а две редакции одного и того же договора, в связи с чем договор ипотеки, заключенный сторонами в обеспечение обязательств по кредитному договору, является действующим и запись об ипотеке не подлежит прекращению (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 04.10.2011 по делу N А61-2548/2010).
ООО «Ацамаз» обратилось с иском к ОАО «Россельхозбанк» о прекращении в ЕГРП записи об ипотеке зданий и земельного участка в обеспечение обязательств по кредитному договору. Решением суда иск удовлетворен. Суд установил, что ООО «Ацамаз» и банк заключили договор ипотеки в обеспечение обязательств СПК «Литер» по кредитному договору, при этом стороны подписали два кредитных договора с разными сроками предоставления кредита и разными целями его использования. Суд указал, что договор ипотеки заключен в обеспечение исполнения кредитного договора со сроком предоставления кредита до 26.02.2010 и целью кредитования на пополнение оборотных средств (закуп КРС на откорм). В то же время денежные средства фактически предоставлены банком по кредитному договору, предусматривающему срок его предоставления до 26.03.2010 и цель кредитования — закуп КРС на откорм, закуп кормов, весенне-полевые работы. Суд пришел к выводу о незаключенности первого кредитного договора в связи с отсутствием доказательств его исполнения и прекращении права ипотеки банка на этом основании. Апелляционный суд решение отменил, в иске отказал, придя к выводу, что разные по содержанию кредитные договоры представляют собой не два разных договора, а две редакции одного и того же договора, в связи с чем договор ипотеки, заключенный истцом и ответчиком в обеспечение обязательств по кредитному договору, является действующим и запись об ипотеке не подлежит прекращению. По мнению истца, срок предоставления кредита и цели кредитования являются существенными условиями договора. Поскольку в кредитных договорах эти существенные условия не совпадают, их нельзя рассматривать как разные редакции одной сделки. Участники общества согласовали заключение ипотеки в обеспечение обязательств СПК «Литер» по возврату кредита, взятого на цели приобретения КРС, на который можно обратить взыскание. Несовпадение существенных условий кредитного договора и договора ипотеки (в части целей кредитования) означает, что договор ипотеки не может обеспечивать исполнение этого кредитного договора. СПК «Литер» подтвердил позицию истца, но суд не принял во внимание его доводы. Ссылка суда в качестве доказательства на кредитное дело необоснованна, так как копия кредитного дела в материалы дела не приобщена. Банк и СПК «Литер» (заемщик) заключили кредитный договор от 24.12.2009, по условиям которого банк обязался предоставить заемщику кредит в размере 35 000 000 руб. под 18% годовых со сроком погашения 24.12.2010. Согласно договору исполнение обязательств заемщика обеспечивается залогом недвижимости по договору об ипотеке от 24.12.2009 между банком и ООО «Ацамаз». 24.12.2009 банк и ООО «Ацамаз» (залогодатель) заключили договор ипотеки. Залогодатель передал принадлежащие ему на праве собственности здания и земельный участок, на котором они расположены. Договор прошел процедуру государственной регистрации. Банк исполнил обязательства по кредитному договору, предоставив 25.02.2010 заемщику 35 000 000 руб. ООО «Ацамаз» представило два экземпляра кредитного договора от 24.12.2009, которые отличаются содержанием двух пунктов: пункт одного экземпляра предусматривает срок предоставления кредита до 26.02.2010, тот же пункт второго экземпляра — до 26.03.2010; другой пункт первого экземпляра устанавливает обязанность заемщика использовать кредит для пополнения оборотных средств (закуп КРС на откорм), тот же пункт второго экземпляра — закуп КРС на откорм (8 000 000 руб.), закуп кормов (12 000 000 руб.), весенне-полевые работы (15 000 000 руб.). С учетом этих обстоятельств ООО «Ацамаз» утверждает, что имеет место заключение двух разных кредитных договоров, первый из которых (в котором целью кредитования указан только закуп КРС на откорм) фактически банком не исполнялся. По мнению истца, договор ипотеки заключался им с банком для обеспечения обязательств СПК «Литер» по первому кредитному договору, а поскольку данный договор фактически не исполнялся, обеспечивающий его договор ипотеки следует считать прекращенным. Суд первой инстанции согласился с доводами истца. Апелляционный суд признал эти доводы необоснованными и счел два экземпляра договора двумя разными редакциями одного и того же договора. Из содержания договоров не следует, что банк и СПК «Литер» намеревались заключить два кредитных договора с аналогичными условиями на общую сумму 70 000 000 руб. В частности, отражение в обоих экземплярах перечня одних и тех же обеспечительных обязательств, включая спорный договор ипотеки, свидетельствует о том, что при подписании этих двух экземпляров договора отсутствовала воля сторон на заключение двух разных сделок, а имело место изменение первоначальных условий договора о сроке предоставления кредита и цели его использования. В силу п. 1 ст. 451 ГК РФ изменение договора возможно по соглашению сторон, если иное не предусмотрено ГК РФ, другими законами или договором. Истец не указал нормы права или договора, запрещающие изменение условий кредитного договора о сроке предоставления кредита и цели его использования заемщиком. То обстоятельство, что при рассмотрении споров по другим делам банк и ООО «Ацамаз» представляли суду разные экземпляры кредитного договора, не свидетельствует о том, что эти экземпляры подтверждают совершение разных сделок. Из судебных актов по этим делам не следует, что суды установили наличие двух разных кредитных договоров от 24.12.2009 или что стороны ссылались на это обстоятельство. Напротив, из судебных актов следует, что в обоих делах имели место споры из одного и того же кредитного договора. У банка отсутствовала необходимость в оспаривании утратившей силу редакции кредитного договора. Предоставление для регистрации ипотеки первоначальной редакции кредитного договора и непредоставление в дальнейшем новой редакции этого договора также не свидетельствует о том, что это разные сделки. Указание в кредитном договоре на то, что он составлен в двух идентичных экземплярах, в то время как два представленных суду экземпляра договора нетождественны, означает, что это условие кредитного договора от 24.12.2009 при изменении его редакции сторонами не изменялось. Договор ипотеки от 24.12.2009 содержит описание обеспечиваемого обязательства. Согласно договору ипотеки в соответствии с условиями кредитного договора залогодержатель принял на себя обязательство предоставить заемщику денежные средства в размере 35 000 000 руб. на пополнение оборотных средств (закуп КРС на откорм). То обстоятельство, что указанная в спорном договоре ипотеки цель обеспечиваемого кредитного договора не соответствует новой редакции кредитного договора, не является основанием для признания договора ипотеки прекратившимся. В силу п. 1 ст. 9 Закона об ипотеке в договоре ипотеки должны быть указаны существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой. Согласно п. 4 той же статьи обязательство, обеспечиваемое ипотекой, должно быть названо в договоре об ипотеке с указанием его суммы, основания возникновения и срока исполнения. В тех случаях, когда это обязательство основано на каком-либо договоре, должны быть указаны стороны этого договора, дата и место его заключения. Таким образом, закон не требует обязательного указания в договоре ипотеки цели заключения основного обязательства (в спорных отношениях — цели кредитования). Перечень обстоятельств, влекущих за собой прекращение залога, установлен ст. 352 ГК РФ. Он является исчерпывающим и не содержит такого основания, как изменение условий основного обязательства, в частности о цели кредитования. Согласно абз. 2 п. 1 ст. 50 Закона об ипотеке при расхождении условий договора об ипотеке и условий обеспеченного ипотекой обязательства в отношении требований, которые могут быть удовлетворены путем обращения взыскания на заложенное имущество, предпочтение отдается условиям договора об ипотеке. Таким образом, если внесены изменения в договор займа (основной договор) и отсутствуют соответствующие изменения в договоре об ипотеке (обеспечивающее обязательство), нет оснований для вывода о прекращении ипотеки, подлежит исследованию лишь вопрос об объеме ответственности залогодателя. Несоблюдение заемщиком целей использования кредитных средств является основанием для досрочного прекращения кредитного договора. Доказательства того, что банк требовал досрочного прекращения кредитного договора, ссылаясь на нецелевое использование заемщиком кредитных средств, в материалах дела отсутствуют. Истец не указал, как изменение цели кредитования в основном обязательстве без согласования с ним ухудшило его положение как залогодателя. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения.
19. Суд признал незаконным отказ в выдаче закладной на квартиру, поскольку закладная содержит все необходимые сведения об обязательстве, обеспеченном ипотекой, и основании его возникновения (Постановление ФАС Уральского округа от 28.12.2011 N Ф09-8601/11).
ОАО «Транскредитбанк» обратилось с заявлением о признании незаконным отказа Управления Росреестра в выдаче закладной на квартиру и об обязании выдать закладную. Решением суда требования удовлетворены, апелляционный суд решение оставил без изменения. Управление Росреестра ссылается на неправильное применение судом п. 1 ст. 14, п. 1 ст. 77 Закона об ипотеке и указывает, что ипотека обеспечивает возврат денежных средств, потраченных только на приобретение жилого недвижимого имущества или его строительство, поэтому сумма обязательства, обеспечиваемая ипотекой, составляет 1 800 000 руб., которые внесены покупателями в счет оплаты квартиры. По мнению Управления, выдача закладной первоначальному залогодержателю невозможна, поскольку сумма обязательства, указанная в закладной, не соответствует стоимости квартиры, указанной в договоре купли-продажи, а следовательно, сумме обязательства, обеспечиваемого ипотекой. Управление считает, что при таких обстоятельствах приостановление регистрации и последующий отказ в выдаче закладной являются правомерными. 21.08.2008 между банком (кредитор) и Ф., З. (заемщики) заключен кредитный договор, согласно которому кредитор обязуется предоставить заемщику в порядке и на условиях, которые предусмотрены договором, кредит в сумме 1 807 650 руб. на срок до 24.08.2017 включительно, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму, уплатить проценты за нее, комиссии кредитора, а также иные суммы, предусмотренные договором. Информация о полной стоимости кредита, предоставленного заемщику, перечень и размеры платежей, включенных и не включенных в расчет полной стоимости кредита, а также перечень платежей в пользу не определенных в договоре третьих лиц указана в приложении к договору. В соответствии договором кредитор предоставляет заемщику кредит на приобретение квартиры в общую совместную собственность заемщиков Ф. и З. путем заключения предварительного договора купли-продажи от 21.08.2008, по условиям которого между Ф., З. и ЗАО «Ж.» будет заключен договор купли-продажи квартиры стоимостью по предварительному договору 1 807 650 руб. Согласно кредитному договору обязательства заемщика обеспечиваются ипотекой квартиры, возникшей в силу закона, удостоверенной закладной, подписываемой заемщиком в срок, указанный в договоре, либо в случае отказа Управления Росреестра в регистрации ипотеки в силу закона — ипотекой квартиры, возникающей по договору об ипотеке (залоге) квартиры, подписываемому в срок, указанный в договоре, удостоверенной закладной, подписываемой заемщиком в день подписания договора об ипотеке (залоге) квартиры. Залоговая стоимость по договору об ипотеке (залоге) квартиры будет определена согласно отчету, подготовленному независимой оценочной компанией. В материалах дела есть предварительный договор от 21.08.2008 между ЗАО «Ж.» и Ф., З. (покупатели), согласно которому стороны обязуются заключить основной договор купли-продажи квартиры. Предварительным договором предусмотрено, что покупателям предоставлен целевой кредит в размере 1 807 650 руб. для приобретения в собственность данной квартиры. ЗАО «Ж.», Ф. и З. 18.01.2011 обратились в Управление Росреестра с заявлениями о государственной регистрации договора купли-продажи от 27.12.2010, перехода права собственности, права общей совместной собственности и ипотеки в силу закона на эту квартиру. Согласно распискам регистрирующего органа от 18.01.2011, 20.01.2011 на регистрацию были представлены заявления от 18.01.2011 З., Ф., ЗАО «Ж.», платежные документы об уплате госпошлины, доверенность от 30.05.2010, кредитный договор от 21.08.2008, дополнительное соглашение к нему, договор купли-продажи квартиры от 27.12.2010, закладная от 27.12.2010, свидетельство о государственной регистрации права от 20.12.2010, свидетельство о заключении брака, справки от 27.12.2010, отчет от 22.12.2010, заявление о предоставлении дополнительных документов от ЗАО «Ж.» от 20.01.2011. Регистрация 24.01.2011 была приостановлена до 21.02.2011 на основании п. 1 ст. 19 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» в связи с наличием противоречий в документах, представленных на регистрацию, в отношении суммы кредита и цены квартиры. На основании договора купли-продажи квартиры от 27.12.2010 осуществлена регистрация права собственности Ф. и З. на квартиру, в ЕГРП 21.02.2011 зарегистрировано обременение — ипотека в силу закона в пользу банка, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права, сведениями из ЕГРП. Управление Росреестра 21.02.2011 отказало в выдаче закладной на квартиру в связи с тем, что представленные на регистрацию документы не соответствуют действующему законодательству; раздел закладной «Обязательство, обеспеченное ипотекой» противоречит сумме обязательства, обеспечиваемой ипотекой, и требованиям п. 1 ст. 14 Закона об ипотеке. Для признания ненормативного правового акта недействительным, решений и действий (бездействия) незаконными необходимо наличие одновременно двух юридически значимых обстоятельств: несоответствие их закону или иным нормативным правовым актам и нарушение прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности (ч. 2 ст. 201 АПК РФ). В силу ч. 5 ст. 200 АПК РФ обязанность доказывания законности совершения оспариваемых действий (бездействия) возлагается на соответствующий орган. На основании ст. 27 Закона об ипотеке отказ в регистрации ипотеки либо уклонение соответствующего органа от ее регистрации или от выдачи закладной первоначальному залогодержателю могут быть обжалованы заинтересованным лицом в арбитражный суд. Согласно ст. 16 Закона о регистрации регистрация прав производится на основании заявления правообладателя и документов, необходимых для ее проведения. Перечень документов, необходимых для регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество и сделок с ним, предусмотрен ст. 17 Закона о регистрации. Эти документы должны соответствовать требованиям, установленным законодательством РФ, и отражать информацию, необходимую для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в ЕГРП (п. 1 ст. 18). Не допускается истребование у заявителя дополнительных документов, за исключением указанных в п. 1 ст. 17 Закона о регистрации, если представленные им документы отвечают требованиям ст. 18 данного Закона и если иное не установлено законодательством РФ (п. 2 ст. 17). Согласно ст. 13 Закона об ипотеке права залогодержателя по обеспеченному ипотекой обязательству могут быть удостоверены закладной. Закладная является именной ценной бумагой, удостоверяющей права ее законного владельца на получение исполнения по денежным обязательствам, обеспеченным ипотекой, без предоставления других доказательств существования этих обязательств; право залога на имущество, обремененное ипотекой. В силу п. 5 данной статьи закладная выдается первоначальному залогодержателю органом, осуществляющим государственную регистрацию прав, после регистрации ипотеки. П. 3 ст. 20 Закона об ипотеке предусмотрено, что, если права залогодержателя удостоверяются закладной, в орган, осуществляющий государственную регистрацию прав, одновременно с документами, указанными в п. 1 данной статьи, предоставляется, в частности, закладная, содержание которой должно удовлетворять требованиям п. 1 ст. 14 данного Закона. Ст. 14 Закона об ипотеке установлены требования к содержанию закладной, в частности, закладная на момент ее выдачи первоначальному залогодержателю органом, осуществляющим регистрацию прав, должна содержать указание суммы обязательства, обеспеченной ипотекой. Соглашение об ипотеке квартиры включено в кредитный договор, которым предусмотрено, что права залогодержателя удостоверяются закладной. Она содержит сведения об обязательстве, обеспеченном ипотекой, в размере 1 807 650 руб. и основании его возникновения — кредитном договоре от 21.08.2008 с дополнительным соглашением от 27.12.2010. Суды пришли к выводу, что требования Закона о содержании закладной лицами, обратившимися в регистрирующий орган, исполнены. При таких обстоятельствах, а также принимая во внимание, что право собственности заемщиков на квартиру и ипотека в пользу банка зарегистрированы (21.02.2011), суды сделали вывод, что оснований для отказа в выдаче закладной у регистрирующего органа не имелось. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
20. Суд признал незаконным отказ в регистрации ипотеки в силу закона на принадлежащую несовершеннолетней долю в праве общей долевой собственности на квартиру, поскольку квартира приобретена за счет кредитных средств, предоставленных банком для приобретения в общую долевую собственность квартиры, в том числе для приобретения доли несовершеннолетней; залог устанавливается в отношении объекта недвижимости, приобретенного за счет кредитных средств, а не лица, являющегося заемщиком (Постановление ФАС Уральского округа от 20.12.2011 N Ф09-8452/11).
ООО «Оренбургский ипотечный коммерческий банк «Русь» обратилось с заявлением о признании незаконным отказа Управления Росреестра в регистрации ипотеки в силу закона на принадлежащую несовершеннолетней долю в праве общей долевой собственности на квартиру. Решением суда требования удовлетворены. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Управление Росреестра ссылается на нарушение судами ст. 20, 77 Закона об ипотеке, п. 4 ст. 60 СК РФ, ст. 454 ГК РФ и несоответствие выводов судов обстоятельствам дела. Управление считает, что по смыслу Закона об ипотеке залог в силу закона может возникнуть только в отношении имущества, приобретаемого заемщиком, в силу чего доля в праве собственности на квартиру, принадлежащая Д., не являющейся заемщиком по кредитному договору и не имеющей прав на полученные родителями кредитные средства, не может являться предметом залога. Постановлением администрации г. Оренбурга от 21.01.2011 А. и О., действующим в своих интересах и в интересах своей несовершеннолетней дочери Д., разрешено оформить залог на 1/7 доли квартиры, которая будет принадлежать Д. Между банком и А., О. 28.12.2010 заключен кредитный договор, которым предусмотрено, что банк обязуется предоставить заемщикам кредит в сумме 1 120 000 руб. на приобретение квартиры на срок 240 месяцев (с даты фактического предоставления кредита) за плату 12,7% годовых, а заемщик обязуется вернуть сумму кредита и уплатить проценты за пользование кредитом в порядке и сроки, которые установлены договором. Права кредитора по договору подлежат удостоверению закладной, в которой в качестве залогодателей указаны А., О., Д.; в качестве должника — А. и О. В соответствии с договором заемщики отвечают за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по кредитному договору всеми своими доходами и всем принадлежащим им имуществом. По договору купли-продажи от 28.12.2010 А. и О., действующими в своих интересах и интересах Д., была приобретена квартира в общую долевую собственность (по 3/7 доли А. и О., 1/7 доли Д.) стоимостью 1 620 000 руб. за счет собственных и кредитных средств, предоставляемых банком по кредитному договору от 28.12.2010. Договором купли-продажи установлено, что в соответствии со ст. 77 Закона об ипотеке квартира в обеспечение обязательств, принятых по кредитному договору, считается находящейся в залоге у банка в силу закона с момента регистрации договора и права собственности покупателя на квартиру. При этом А., О. и Д. становятся солидарными залогодателями. Управлением Росреестра 31.01.2011 зарегистрировано право общей долевой собственности по 3/7 доли за А. и О. с одновременной регистрацией ипотеки в силу закона. Регистрация права собственности на 1/7 доли в праве общей долевой собственности за Д. осуществлена без регистрации ипотеки в силу закона. Банк считает, что в данном случае ипотека в силу закона возникла в отношении всей квартиры, в силу чего отказ Управления в регистрации ипотеки на принадлежащую Д. долю в праве общей долевой собственности на спорную квартиру является незаконным и нарушает права банка как залогодержателя. В силу ст. 2 Закона о регистрации под регистрацией прав на недвижимое имущество и сделок с ним понимается юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Отказ в регистрации прав может быть обжалован заинтересованным лицом в суд, арбитражный суд (п. 3 ст. 20 Закона о регистрации). В данном случае суды, несмотря на отсутствие принятого в порядке ст. 20 Закона о регистрации отказа в регистрации ипотеки, принимая во внимание, что ипотека в отношении доли Д. не была зарегистрирована Управлением сознательно, определили предмет требований как оспаривание действий регистрирующего органа по отказу в регистрации соответствующего обременения права, возникшего в силу закона. В соответствии с п. 2 ст. 20 Закона об ипотеке ипотека в силу закона подлежит государственной регистрации. Регистрация осуществляется без представления отдельного заявления и без уплаты госпошлины одновременно с регистрацией права собственности лица, чьи права обременяются ипотекой, если иное не установлено федеральным законом. Права залогодержателя по ипотеке в силу закона могут быть удостоверены закладной. При регистрации ипотеки в силу закона внесение в ЕГРП сведений о залогодержателе осуществляется на основании договора, из которого возникло обеспечиваемое ипотекой обязательство. При этом истребование у заявителя иных касающихся залогодержателя документов и сведений не допускается. П. 1 ст. 77 Закона об ипотеке установлено, что, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором, жилой дом или квартира, приобретенные или построенные полностью либо частично с использованием кредитных средств банка или иной кредитной организации либо средств целевого займа, предоставленного другим юридическим лицом на приобретение или строительство жилого дома или квартиры, считаются находящимися в залоге с момента регистрации права собственности заемщика на жилой дом или квартиру. Суды, установив, что квартира приобретена за счет кредитных средств, предоставленных банком для целевого использования, а именно для приобретения в общую долевую собственность квартиры, в том числе для приобретения несовершеннолетней Д. 1/7 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, сделали вывод, что залог в силу Закона об ипотеке устанавливается в отношении объекта недвижимости, приобретенного за счет кредитных средств, а не лица, являющегося заемщиком. При этом суды указали, что отсутствие обязательственных отношений по займу между кредитной организацией и несовершеннолетним участником долевой собственности не имеет правового значения. Суды также приняли во внимание, что в договоре купли-продажи недвижимости не указано, что за счет кредитных средств приобретена только доля в размере 6/7 в праве общей долевой собственности на квартиру, Постановлением администрации г. Оренбурга от 21.01.2011 А. и О., действующим в своих интересах и в интересах Д., разрешено оформить залог на 1/7 доли квартиры, которая будет принадлежать Д. Суды пришли к выводу, что отказ в регистрации ипотеки в силу закона на 1/7 доли в праве собственности на квартиру в пользу банка нарушает права банка как залогодержателя и не соответствует требованиям Закона об ипотеке. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
21. Суд отказал в признании договора ипотеки недействительным, поскольку законом не установлены специальные правила, предусматривающие совершение последующей ипотеки путем заключения отдельного договора (Постановление ФАС Уральского округа от 07.12.2011 N Ф09-7579/11).
ОАО «Екатеринбургский муниципальный банк» обратилось с иском к ЗАО «Екатеринбургская фабрика «Промтекстиль» и государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» о признании договора ипотеки в редакции дополнительного соглашения, заключенного между ответчиками, в части обеспечения обязательств ЗАО «Промтекстиль» по кредитному договору с корпорацией недействительным в силу ничтожности; о применении последствий недействительности сделки. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ОАО «Екатеринбургский муниципальный банк» ссылается на неправильное применение ст. 334 ГК РФ, ст. 1, 10, 20, 23, 43 Закона об ипотеке. По его мнению, суды не приняли во внимание, что дополнительное соглашение к зарегистрированному договору ипотеки, предусматривающее включение нового обязательства по иному кредитному договору, должно быть заключено с соблюдением правил об акцессорном характере залогового обязательства и о последующем залоге. В данном случае регистрация последующей ипотеки не производилась, что является основанием для признании ее ничтожной. Между ОАО «Банк 24.ру» (правопредшественник корпорации) и ЗАО «Промтекстиль» заключен кредитный договор от 19.09.2007. В обеспечение исполнения обязательств между ОАО «Банк 24.ру» и ЗАО «Промтекстиль» заключен договор ипотеки от 19.09.2007, согласно которому ЗАО «Промтекстиль» передает в залог ОАО «Банк 24.ру» нежилой объект. Заложенное имущество оценено сторонами в 46 340 000 руб. Договор ипотеки зарегистрирован 28.09.2007. Между ОАО «Банк 24.ру» и ЗАО «Промтекстиль» заключен кредитный договор от 12.10.2007. Дополнительным соглашением от 12.10.2007 к договору ипотеки от 19.09.2007 стороны предусмотрели, что залог объекта недвижимости обеспечивает также исполнение обязательств по кредитному договору от 12.10.2007. Данное дополнительное соглашение зарегистрировано 07.11.2007. Определением от 06.10.2010 требования кредитора ОАО «Екатеринбургский муниципальный банк» включены в реестр требований кредиторов ЗАО «Промтекстиль» в состав третьей очереди в общей сумме 51 288 847,54 руб. Определением от 14.10.2010 в состав третьей очереди включены требования кредитора ОАО «Банк 24.ру» в общей сумме 52 452 397,56 руб. как обеспеченные залогом, в частности, нового здания. Решением суда от 29.11.2010 ЗАО «Промтекстиль» признано несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев до 22.05.2011. ОАО «Екатеринбургский муниципальный банк» считает, что дополнительное соглашение от 12.10.2007 к договору ипотеки от 19.09.2007, предусматривающее включение нового обязательства, основанного на договоре, заключенном после регистрации договора ипотеки, заключено с нарушением правил об акцессорном характере залогового обязательства, о последующем залоге и о форме сделки. В соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. На основании ст. 8 Закона «Об ипотеке» договор об ипотеке заключается с соблюдением общих правил ГК РФ о заключении договоров, а также данного Закона. Согласно п. 1 ст. 43 Закона об ипотеке имущество, заложенное по договору об ипотеке в обеспечение исполнения одного обязательства (предшествующая ипотека), может быть предоставлено в залог в обеспечение исполнения другого обязательства того же или иного должника тому же или иному залогодержателю (последующая ипотека). Очередность залогодержателей устанавливается на основании данных ЕГРП о моменте возникновения ипотеки, определяемом в соответствии с п. 5, 6 ст. 20 данного Закона. Соглашение об изменении или о расторжении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев делового оборота не вытекает иное (п. 1 ст. 452 ГК РФ). В п. 1 ст. 10 Закона об ипотеке указано, что договор об ипотеке заключается в письменной форме и подлежит государственной регистрации. Суды пришли к выводу, что законом не установлены специальные правила, предусматривающие совершение последующей ипотеки путем заключения отдельного договора. Установив, что требуемая законом форма сделки сторонами соблюдена, дополнительное соглашение от 12.10.2007 к договору ипотеки от 19.09.2007 является его неотъемлемой частью, заключено между теми же лицами, что и договор, в совокупности с ним содержит все установленные ст. 9 Закона об ипотеке существенные условия, в частности существо новых обеспечиваемых ипотекой обязательств (основание возникновения, сумму и срок исполнения), суды пришли к выводу, что содержание и форма дополнительного соглашения не свидетельствуют о том, что последующая ипотека не возникла. Суды также установили, что дополнительное соглашение от 12.10.2007 зарегистрировано в установленном порядке 07.11.2007, что подтверждается штампом УФРС, проставленным на данном соглашении; на основании соответствующих заявлений ОАО «Банк 24.ру» и ЗАО «Промтекстиль» в ЕГРП были внесены изменения в запись об ипотеке. Суды отклонили доводы ОАО «Екатеринбургский муниципальный банк» о нарушении при заключении дополнительного соглашения к зарегистрированному ранее договору об ипотеке правил об акцессорном характере залогового обязательства и правил о последующем залоге. Кроме того, на основании заявления ЗАО «Промтекстиль» судами применен срок исковой давности. Суды указали, что моментом начала исполнения договора ипотеки от 19.09.2007 в редакции дополнительного соглашения от 12.10.2007 следует считать дату регистрации дополнительного соглашения — 07.11.2007. Иск подан с пропуском установленного п. 1 ст. 181 ГК РФ трехлетнего срока. В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ и в соответствии с п. 26 Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 N 15, Пленума ВАС РФ от 15.11.2001 N 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности» истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции без изменения.
