(Ковалева М. Л.) («Наследственное право», 2012, N 2)
ОСОБЕННОСТИ ПРЕИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРАВ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ В НАСЛЕДСТВЕННЫХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ <*>
М. Л. КОВАЛЕВА
——————————— <*> Kovaleva M. L. Peculiarities of pre-emption rights of the members of the family of the hereditary relations.
Ковалева Марина Леонидовна, помощник судьи Западнодвинского районного суда Тверской области, кандидат юридических наук.
В статье анализируются особенности преимущественных прав членов семьи в наследственных правоотношениях. По мнению автора, отдельные субъекты семейных правоотношений обладают в наследственных правоотношениях преимущественными правами перед другими наследниками, что обусловлено состоянием родства, супружеством и иными отношениями с наследодателем.
Ключевые слова: наследование, право наследования, наследственное правоотношение, член семьи, преимущественные права.
The article analyses the peculiarities of pre-emption rights of the members of the family of the hereditary relations. In the opinion of the author of separate subjects of family relations have hereditary rights pre-emptive rights to the other heirs, because of the state of kinship, marriage and other relationships with the testator.
Key words: inheritance, the right of inheritance, the inheritance relationship, a family member, pre-emptive rights.
Исследование проблематики осуществления и защиты членами семьи преимущественных прав представляется неполным без обращения к нормам гражданского законодательства, регламентирующим наследственные правоотношения, а именно раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации «Наследственное право» (далее — ГК РФ). Традиционно призвание к наследованию по закону и, как правило, наследование по завещанию определялись исходя из наличия между наследодателем и потенциальными наследниками семейно-родственных связей. В то же время отдельные категории субъектов семейных правоотношений имеют преимущественные права при признании их наследниками, при приобретении отдельных видов наследуемого имущества. Как пишет И. И. Кубарь, «в наследственных правоотношениях можно выделить целую группу правил, закрепляющих преимущественные права наследников на получение определенного наследуемого имущества. В частности, к этой группе относятся нормы, закрепляющие: преимущественное право на неделимую вещь при разделе наследства (ст. 1168 ГК РФ); преимущественное право на предметы обычной домашней обстановки и обихода при разделе наследства (ст. 1169 ГК РФ); преимущественное право наследника — субъекта предпринимательской деятельности при наследовании предприятия (п. 1 ст. 1178 ГК РФ); преимущественное право наследника при разделе земельного участка (п. 2 ст. 1182 ГК РФ)» <1>. ——————————— <1> Еремичев И. А., Кубарь И. И. Проблемы теории и правоприменительной практики наследования по закону // Проблемы применения наследственного законодательства России: Тезисы выступлений на Международной научно-практической конференции, посвященной 5-летию принятия части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации и 5-летию образования Московского университета МВД России (13 — 14 апреля 2007 г., г. Тула). Тула, 2008. С. 80.
Необходимо подчеркнуть, что названные права именуются в ГК РФ как преимущественные, а соответствующий признак уже неоднократно становился предметом исследования цивилистов. Однако при этом единая концепция преимущественных прав в наследственных правоотношениях в современной цивилистике так и не сформировалась <2>. Анализ соответствующей дискуссии позволил И. И. Кубарю сформулировать и обосновать тезис, согласно которому «в настоящее время есть достаточные правовые предпосылки для выделения в наследственных правоотношениях преимущественных прав, хотя прямо не поименованных в нормативных актах в качестве «преимущественных», но по существу предоставляющих некоторым субъектам (наследникам) возможность реализовать их права в первоочередном порядке относительно других обладателей аналогичных по содержанию прав» <3>. ——————————— <2> Белов В. А. Основы учения о преимущественных правах // Вестник МГУ. 2001. N 6. С. 37 — 54; Кузнецова Л. В. Преимущественное право: понятие и правовая природа // Журнал российского права. 2004. N 10. С. 54; Никольский С. Е. Условия осуществления преимущественных прав наследника // Наследственное право. 2006. N 1. С. 31 — 34 и др. <3> Еремичев И. А., Кубарь И. И. Указ. соч. С. 81.
«На наш взгляд, — пишет Е. А. Ходырева, — преимущественные права наследника — это субъективные гражданские права, предоставляющие наследнику приоритетную возможность приобретения определенного законом объекта наследования в его собственность перед другими наследниками, не обладающими установленным законом статусом. Будучи субъективным правом, преимущественное право выражает возможность действия и связано с удовлетворением собственных интересов, тем самым являясь правовым стимулом, т. е. правовым побуждением к законопослушному деянию, создающему для удовлетворения собственных интересов субъекта режим благоприятствования» <4>. ——————————— <4> Ходырева Е. А. Преимущественные права в наследственных отношениях // Цивилист. 2009. N 2.
По нашему мнению, данные выводы, безусловно, обладающие теоретической значимостью и полностью нами поддерживаемые, являются в то же время вторичными или следствием иного тезиса. Теоретической базой для подобных суждений должны стать результаты исследования оснований и содержания наследственных прав тех или иных субъектов. Иначе говоря, само призвание к наследованию определенных лиц следует рассматривать как преимущество перед иными субъектами. В данном контексте заслуживает внимания следующая точка зрения: «Само по себе призвание к наследованию нескольких наследников, один из которых обладает преимущественным правом на получение в счет своей наследственной доли какого-либо имущества, еще не означает, что указанное преимущественное право будет реализовано. Ведь, поскольку преимущественное право означает привилегию перед обычным правом, следует, что для его реализации необходимо наличие двух и более наследников (один из которых наделен преимущественным правом), а также наличие заинтересованности этих наследников в получении в счет своей наследственной доли именно того наследственного имущества. Иными словами, для реализации преимущественного права необходимо противостояние правопритязаний нескольких наследников на определенное наследственное имущество» <5>. ——————————— <5> Никольский С. Е. Условия осуществления преимущественных прав наследника // Наследственное право. 2006. N 1.
На наш взгляд, приоритет в наследственных правоотношениях обусловлен спецификой семейно-правовых связей, и соответствующие преимущественные права должны исследоваться с точки зрения семейно-правового статуса потенциального наследника, его родства, состояния в браке и иных связей с наследником. Заметим, что в современной науке семейного права отсутствуют труды, посвященные преимущественным правам субъектов семейных правоотношений, принадлежащим им в наследственных правоотношениях. По мнению И. И. Кубаря, презумпция преимущественного интереса ближайших родственников наследодателя является основой формирования очередности наследников по закону <6>. ——————————— <6> Еремичев И. А., Кубарь И. И. Указ. соч. С. 82.
На наш взгляд, семейно-правовые связи определяют очередность наследования по закону, при этом учитываются не только степень родства, состояние в браке, но и иные факторы. Заметим, что в науке гражданского права существует несколько теорий, обосновывающих позицию законодателя в части определения очередности при наследовании по закону. В рамках настоящего исследования не предполагается тщательный анализ указанных концепций, однако обращение к ним необходимо с целью формулирования и обоснования самостоятельной точки зрения относительно преимущественных прав субъектов семейных отношений при призвании их к наследованию. Первой из теорий является «концепция подразумеваемого (молчаливого) завещания». Среди современных исследователей ее придерживается А. М. Байзигитова. Смысл данной теории состоит в том, что наследование по закону есть только суррогат наследования по завещанию, т. к. всякое наследование основывается на воле наследодателя определенным образом распорядиться своим имуществом, за отсутствием же явно выраженной воли имущество должно следовать согласно его предполагаемой воле, т. е. близким ему по крови, а именно родственникам и в первую очередь детям. А. М. Байзигитова утверждает, что, если наследодатель сам на случай смерти распорядился своим имуществом, оставив завещание, наследование должно осуществляться в соответствии с его волей, в противном случае наступает наследование по закону, которое реализует концепцию «подразумеваемого завещания», т. е. предполагаемой воли наследодателя <7>. ——————————— <7> Байзигитова А. М. Очередность наследования по закону в Российской Федерации и зарубежных странах: Дис. … канд. юрид. наук. Уфа, 2004. С. 25 — 26.
Представители второй концепции (характерной для советского периода развития права) считают, что наследование по закону отражает социальный интерес государства в определенном распределении имущества наследодателя при отсутствии явно выраженной им воли на этот счет. Причем формирование интереса государства происходит на основе совокупности экономических (сохранение сложившейся структуры потребления общественных благ), семейных (естественная привязанность членов семьи друг к другу) и нравственных факторов, а также традиций, сложившихся в обществе <8>. ——————————— <8> Никитюк П. С. Проблемы советского наследственного права: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. М., 1975. С. 27 — 28; Чепига Т. Д. Наследование по завещанию в советском гражданском праве: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1964. С. 132 и др.
Автором третьей концепции является О. Ю. Шилохвост. Данный автор утверждает, что «…под основанием наследования по закону следует понимать такую систему перераспределения имущества наследодателя, которая соответствует сложившейся в обществе экономической системе, основанной на отношениях собственности» <9>. Таким образом, согласно данной теории, увеличение количества очередей наследников по закону в третьей части ГК РФ вызвано стремлением государства, развивающего конкуренцию, расширить границы вымороченности имущества, сохранив его в частной собственности. ——————————— <9> Шилохвост О. Ю. К вопросу об определении основания наследования по закону // Законодательство. 2006. N 7. С. 24.
Безусловно, предложенные концепции заслуживают внимания и принципиального согласия с выдвинутыми аргументами, но при этом основной вопрос: почему именно так и не иначе законодатель определяет очередность призвания к наследованию? — так и остается без ответа. Представляется, что теория преимущественных прав в наследственных правоотношениях не исчерпывается лишь определением преимущественных прав наследников в наследовании определенных видов имущества (что было указано нами ранее). На наш взгляд, есть все основания утверждать, что саму очередность призвания к наследованию следует рассматривать как условия реализации преимущественных прав тех или иных наследников. Таким образом, перечень очередей наследников по закону определяется исходя из принципа приоритета прав и интересов одних лиц перед правами и интересами других лиц. Для обоснования выдвинутой идеи обратимся к соответствующим статьям ГК РФ. Согласно ст. 1142 — 1145 ГК РФ: — наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя; — если нет наследников первой очереди, наследниками второй очереди по закону являются полнородные и неполнородные братья и сестры наследодателя, его дедушка и бабушка как со стороны отца, так и со стороны матери; — если нет наследников первой и второй очереди, наследниками третьей очереди по закону являются полнородные и неполнородные братья и сестры родителей наследодателя (дяди и тети наследодателя); — если нет наследников первой, второй и третьей очереди, право наследовать по закону получают родственники наследодателя третьей, четвертой и пятой степени родства, не относящиеся к наследникам предшествующих очередей и указанные в п. 2 ст. 1145 ГК РФ. Особо необходимо отметить правило, содержащееся в ст. 1147 ГК РФ. Речь идет о наследовании усыновителями и усыновленными. При наследовании по закону усыновленный и его потомство, с одной стороны, и усыновитель и его родственники — с другой, приравниваются к родственникам по происхождению (кровным родственникам). В связи с этим усыновители и усыновленные также относятся к наследникам первой очереди по закону. Однако согласно ст. 137 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ) при усыновлении допускается сохранение правовых отношений между усыновленным ребенком и его кровными родственниками, что тем самым не исключает возможности наследования усыновленным как после смерти усыновителя, так и после смерти кого-либо из кровных родителей. Об этом говорит и ч. 2 п. 3 ст. 1147 ГК РФ. Заметим, что при определении круга наследников законодатель руководствуется не только определенной степенью родства, но и состоянием наследодателя и наследника в браке, наличием отношений усыновления, свойства и иными факторами. Полагаем, что выявление полного перечня и исследование данных факторов имеет значение для разработки теории преимущественных прав субъектов семейных правоотношений в наследственных правоотношениях. Итак, обратимся к кругу наследников, составляющих первую очередь наследования по закону. Представляется, что особый статус имеют дети наследодателя, причем для наследственных правоотношений с точки зрения реализации преимущественных прав имеет значение возраст детей, т. е. являются они несовершеннолетними либо уже достигли возраста 18 лет. Дело в том, что при наследовании по закону возраст детей значения не имеет. Однако если наследодатель оставил завещание, то несовершеннолетние, а также совершеннолетние, но нетрудоспособные дети наследодателя имеют преимущественное право при призвании наследников, во-первых, в отличие от иных потенциальных наследников по закону они призываются к наследованию по завещанию, даже если в нем и не упомянуты, а во-вторых, в отличие от наследников, указанных в завещании, они имеют право на четко определенную долю, именуемую законодателем как обязательную (не менее половины той доли, которую они получили бы при призвании к наследованию по закону — ст. 1149 ГК РФ). В юридической литературе совершенно справедливо указывается на отсутствие правовой защиты интересов детей наследодателя, рожденных вне брака <10>. Иные наследники, призываемые к наследованию, могут вообще не знать о существовании других детей наследодателя либо намеренно не сообщать об этом нотариусу. ——————————— <10> Ильина О. Ю. Некоторые вопросы обеспечения семейных прав граждан в наследственных правоотношениях // Проблемы применения наследственного законодательства России: Тезисы выступлений на Международной научно-практической конференции, посвященной 5-летию принятия части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации и 5-летию образования Московского университета МВД России (13 — 14 апреля 2007, г. Тула). Тула, 2008.
Следуя установленной еще в римском праве традиции, ГК РФ предусматривает особые меры по охране наследственных прав ребенка наследодателя, зачатого при его жизни, но к моменту открытия наследства еще не родившегося (ст. 1163, 1166 ГК РФ). Представляется важным учитывать и то, что законодатель в данной ситуации в качестве критерия обозначает именно несовершеннолетие ребенка — потенциального наследника, а не объем его дееспособности. В связи с этим действие анализируемой нормы надлежит распространять и на отношения с участием детей наследодателя, которые были признаны полностью дееспособными до достижения возраста 18 лет в установленном законом порядке. Вопрос о защите наследственных прав несовершеннолетнего супруга и признании за ним преимущественного права при наследовании по завещанию обладает и теоретической, и практической значимостью. В частности, А. В. Трапезникова предлагает внести изменения в п. 1 ст. 1149 ГК РФ, изложив его в следующей редакции: «Несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя, его несовершеннолетний или нетрудоспособный супруг… (далее по тексту)» <11>. На наш взгляд, есть все основания, чтобы согласиться с таким предложением. ——————————— <11> Трапезникова А. В. Наследование обязательной доли: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2010. С. 10.
В соответствии со ст. 1142 ГК РФ к числу наследников первой очереди относится и супруг наследодателя. По нашему мнению, законодатель некорректно использует в данном случае понятие «супруг», поскольку фактически брак уже прекращен и об умершем супруге нельзя говорить в настоящем времени. Речь должна идти о «пережившем супруге», статус которого правильно обозначен таким образом в ст. 1150 ГК РФ. В контексте данных рассуждений считаем интересным и значимым обратиться к ст. 25 СК РФ, а именно брак, расторгнутый в суде, признается прекращенным с момента вступления в законную силу решения суда, то есть через 10 дней. Это означает, что в случае смерти одного из супругов в течение 10 дней с момента вынесения судом решения о расторжении их брака другой супруг еще считается таковым и вправе рассчитывать на призвание к наследованию в качестве наследника первой очереди по закону. В подобной ситуации преимущественное право пережившего супруга будет иметь особые содержание и форму. В последнем варианте проекта части третьей ГК РФ была ст. 1248, в которой содержалось правило, что «по решению суда переживший супруг наследодателя может быть устранен от наследования по закону, за исключением наследования на основании статьи 1277 настоящего Кодекса, если судом установлено, что отношения между наследодателем и его супругом как членами одной семьи прекратились не менее чем за пять лет до открытия наследства, либо если в суде или в органах записи актов гражданского состояния возбуждено дело о расторжении брака». По мнению Е. А. Казанцевой, фактическое прекращение брачных отношений либо обращение в суд или орган загса с заявлением о расторжении брака свидетельствуют о том, что лично-доверительные отношения между супругами прекратились. При этом трудно предположить, что если бы один из таких супругов составлял завещание, то он едва ли завещал свое имущество или его часть другому супругу. Рассматриваемая новелла проекта ГК РФ исходила из необходимости даже наследование по закону приблизить к воле наследодателя, что представляется правильным, а потому является несправедливым признавать наследником супруга, являющегося инициатором развода, если в это время умирает другой супруг <12>. ——————————— <12> Казанцева Е. А. Право собственности пережившего супруга и его учет нормами наследственного права // Семейное и жилищное право. 2007. N 4. С. 27.
Рассуждения и предложения Е. А. Казанцевой не могут быть однозначно приняты, более того, автор не совсем последователен в своих рассуждениях. Во-первых, в проекте предлагалось учитывать два факта — факт прекращения «отношений между супругами как членами одной семьи» и факт нахождения в административном или судебном производстве дела о расторжении брака. Прежде всего, и это критика позиции разработчиков соответствующей нормы, а не Е. А. Казанцевой, необходимо уяснить, что следует понимать под прекращением отношений между наследодателем и его супругом «как членами одной семьи». На наш взгляд, понятия «семья» и «брак» не являются синонимами, заключение брака является всего лишь одним из оснований возникновения семьи. В связи с этим, следуя логике разработчиков законопроекта, следовало бы говорить о «раздельном проживании супругов», о «фактическом прекращении супружеских отношений». Признание юридических последствий раздельного проживания супругов при фактическом прекращении брачных отношений противоречит принципам добровольности брачного союза мужчины и женщины, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи. Во-вторых, достаточно сложно оценивать отношения между супругами при жизни и, тем более, когда один из них умер. Чаще всего расторжение брака производится по заявлению одного из супругов, но это вовсе не означает, что он «виновник» распада семьи. Может быть, наоборот, это способ защиты от нарушений со стороны другого супруга. Поэтому вряд ли обоснованно предложение ограничивать наследственные права супруга — инициатора развода. В-третьих, авторы законопроекта предлагают отнести соответствующий вопрос к компетенции суда, что представляется верным. Однако основание для вынесения судом решения об устранении пережившего супруга от наследования может быть только одно — наличие решения суда о расторжении брака, но в силу временного фактора еще не вступившее в законную силу. Данное решение суда будет подтверждать фактическое прекращение брака и утрату мужчиной и женщиной статуса супругов, несмотря на то, что решение суда еще не вступило в законную силу <13>. ——————————— <13> Тимшина О. Л. Особенности регулирования правовых отношений между бывшими супругами: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2010. С. 132.
По нашему мнению, вышеизложенное свидетельствует о нарушении принципа социальной справедливости, переживший супруг в подобной ситуации не должен обладать преимущественными правами. С целью упорядочивания соответствующих отношений считаем необходимым дополнить ст. 1150 ГК РФ абзацем следующего содержания: «Суд может устранить пережившего супруга наследодателя от наследования по закону, если будет установлено, что брак наследодателя с другим супругом был расторгнут в суде, хотя на момент смерти наследодателя решение суда еще не вступило в законную силу». Самостоятельным преимущественным правом обладает нетрудоспособный переживший супруг, поскольку призывается к наследованию при наследовании по завещанию независимо от содержания распоряжения наследодателя и имеет право на обязательную долю (ст. 1149 ГК РФ). Рассуждая о специфике преимущественных прав, обусловленных состоянием в браке, представляется интересным обратиться к гражданскому законодательству Украины <14>. Совершенно новым видом завещаний для законодательства Украины является завещание супругов — совместное завещание относительно имущества, которое принадлежит им на праве общей совместной собственности. Не вдаваясь в подробности правовой регламентации составления такого распоряжения на случай смерти, укажем лишь, что предоставленное супругам такое право является преимущественным относительно правомочий иных потенциальных завещателей. ——————————— <14> Гражданский кодекс Украины принят 16 января 2003 г. Вступил в действие с 1 января 2004 г. // Ведомости Верховной Рады Украины. 2003. N 40 — 44. Ст. 356.
Специфика семейно-правовых связей определяет и преимущественное право на наследование нетрудоспособных иждивенцев наследодателя, поскольку применительно к данной категории потенциальных наследников законодатель достаточно лоялен и не обозначает иных условий наследования. Это предоставляет право наследования лицам, не относящимся к числу наследников по закону какой-либо даже самой отдаленной очереди. Применительно к сфере нашего исследования такими иждивенцами могут быть признаны так называемые фактические супруги. Согласно п. 2 ст. 1148 ГК РФ к наследникам по закону относятся граждане, которые не входят в круг наследников, указанных в ст. 1142 — 1145 ГК РФ, но ко дню открытия наследства являлись нетрудоспособными и не менее года до смерти наследодателя находились на его иждивении и проживали совместно с ним. При наличии других наследников по закону они наследуют вместе и наравне с наследниками той очереди, которая призывается к наследованию. Применение данной нормы может, на наш взгляд, привести к парадоксальной ситуации: к наследованию одновременно могут быть призваны жена наследодателя, с которой он состоял в браке на момент смерти, но фактически супружеские отношения были давно прекращены, и так называемая гражданская жена наследодателя, являющаяся нетрудоспособной, проживавшая совместно с наследодателем и находившаяся на его иждивении. Некоторые ученые подвергают критике включение нетрудоспособных иждивенцев в перечень наследников, имеющих право на обязательную долю. Так, Н. Б. Демина пишет, что предоставление всем иным наследникам, кроме иждивенцев, права на обязательную долю является продолжением обязанностей, существовавших при жизни наследодателя, предусмотренных СК РФ <15>. В то время как содержание иждивенцев принято завещателем на себя по собственному усмотрению. И если наследодатель сознательно не включает указанных лиц в завещание, значит, он считает исчерпанной свою добровольно принятую обязанность. В связи с этим Н. Б. Демина предлагает как минимум уменьшить обязательную долю, причитающуюся нетрудоспособным иждивенцам, до 1/4 доли, которая причиталась бы им при наследовании по закону. ——————————— <15> Демина Н. Б. Обязательная доля как средство обеспечения прав родственников наследодателя // Нотариус. 2005. N 4. С. 12.
Согласимся, существующие правила в отношении нетрудоспособных иждивенцев на первый взгляд нарушают права и интересы родственников и супруга наследодателя. Однако, по нашему мнению, ключевым моментом в разрешении обозначенной проблемы должно быть содержание отношений наследодателя с лицами, проживавшими совместно с ним и находившимися у него на иждивении. Представляется, что такие отношения могут быть признаны фактическими семейными, соответственно, обеспечение семейных прав и интересов нетрудоспособных иждивенцев, пусть и не относящихся к числу наследников по закону, является целью применения соответствующих норм ГК РФ об обязательной доле в наследстве. С целью совершенствования правовой регламентации данной сферы наследственных отношений вполне приемлемым представляется заимствование опыта Украины, ГК которой относит фактических супругов к наследникам четвертой очереди. Более того, закон разрешает призвать фактических супругов к наследованию одновременно с детьми (как наследниками первой очереди), если между данными лицами заключен договор. «Дети наследодателя нередко включают в число наследников фактического супруга умершего наследодателя по той причине, что такой супруг является одновременно их вторым родителем» <16>. ——————————— <16> Жилинкова И. Современные тенденции развития наследственного законодательства Украины // Гражданское законодательство. Статьи. Комментарии. Практика. Вып. 35 / Под ред. А. Г. Диденко. Алматы, 2010. С. 48.
Необходимо обратить внимание и на то, что отношения свойства тоже служат основанием приобретения преимущественных прав некоторыми субъектами семейных правоотношений при призвании к наследованию. В соответствии с п. 3 ст. 1145 ГК РФ в качестве наследников седьмой очереди по закону призываются пасынки, падчерицы, отчим и мачеха наследодателя. Таким образом, следует признать, что субъекты семейных правоотношений, обладающие в силу ст. 1149 ГК РФ правом на обязательную долю в наследстве, тем самым обладают преимущественным правом на наследование перед иными наследниками по закону. Ведь данные лица призываются к наследованию независимо от содержания завещания. Заметим, что по сравнению с ранее действовавшим законодательством размер обязательной доли несколько снизился. Кроме того, в соответствии с п. 4 ст. 1149 суд имеет право с учетом конкретных обстоятельств (в частности, имущественного положения наследников, имеющих право на обязательную долю) уменьшить и эту долю либо вообще отказать в ее присуждении. Это возможно в тех случаях, когда осуществление права на обязательную долю в наследстве повлечет за собой невозможность передать наследнику по завещанию имущество, которым наследник, имеющий право на обязательную долю, при жизни наследодателя не пользовался, а наследник по завещанию пользовался (жилой дом, квартира, иное жилое помещение) или которое использовал в качестве основного источника получения средств к существованию (орудия труда, творческая мастерская и т. п.). Как отмечается в литературе, это обусловлено тем, что «не всегда претендуют на получение обязательной доли люди малоимущие и нуждающиеся в защите» <17>. Н. В. Щербина также считает, что не стоит абсолютизировать право необходимых наследников на обязательную долю, особенно в тех случаях, когда у них нет особой заинтересованности в получении соответствующего имущества, нетрудоспособность лица не обязательно автоматически влечет его материальную необеспеченность <18>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография С. П. Гришаева «Наследственное право: Учебно-практическое пособие» включена в информационный банк согласно публикации — Проспект, 2011. —————————————————————— <17> Гришаев С. П. Наследственное право. М., 2005. <18> Щербина Н. В. Свобода завещания и случаи ее ограничения // Законодательство. 2010. N 5. С. 23.
На наш взгляд, анализ данной нормы дает основания рассуждать не столько о причинах материального характера, сколько о правовой природе последствий применения соответствующей нормы. Устанавливая комментируемое правило, законодатель тем самым отдает приоритет интересам наследника по завещанию, пользовавшегося имуществом, игнорируя преимущественное право наследника, имеющего право на обязательную долю в наследстве, но не пользовавшегося соответствующим имуществом. Согласимся, данное предписание корреспондирует с п. 2 и 3 ст. 1168 ГК РФ, закрепляющими преимущественное право наследника на неделимую вещь, если этот наследник пользовался данной вещью при жизни наследодателя. Таким образом, преимущественное право наследника по завещанию может быть осуществлено при следующих условиях: — наследник по завещанию пользовался имуществом при жизни наследодателя в целях проживания либо как орудием труда, основным источником средств к существованию; — наследник, имеющий право на обязательную долю, этим имуществом не пользовался; — имущественное положение наследника, имеющего право на обязательную долю, позволяет без существенного ущерба уменьшить его долю или отказать в ее передаче; — имущественное положение наследника по завещанию таково, что передача используемого им имущества лишит его источника средств к существованию либо иным образом ухудшит условия жизни. Представляется, что применение правила, содержащегося в п. 4 ст. 1149 ГК РФ, ограничивает преимуществен ное право наследников, имеющих право на обязательную долю. Законодатель в данной норме, как уже отмечалось, нарушает установленный ранее принцип приоритета. На наш взгляд, с целью обеспечения общего принципа защиты преимущественных прав наследников, имеющих право на обязательную долю, необходимо предусмотреть механизм компенсации их доли. Термин «обязательная доля» (лат. «portio debita») укоренился в наследственно-правовой доктрине и в нормативной базе в силу того, что необходимым наследникам обязательно (выделено мною. — М. К.) должно быть предоставлено право претендовать на указанную в ст. 1149 ГК РФ долю в наследственной массе, вне зависимости от содержания завещания <19>. ——————————— <19> О проблемах юридической лингвистики в сфере наследственного права см.: Блинков О. Е. Актуальные проблемы наследственного права: история, теория и практика // Наследственное право. 2006. N 2. С. 12.
Анализ соответствующих правовых норм позволяет сделать вывод, что отечественное наследственное законодательство, предусматривая исчерпывающий круг лиц, имеющих право на обязательную долю, в то же время указывает и на дополнительные признаки, которым должны отвечать названные лица: несовершеннолетие, нетрудоспособность и иные. Данное обстоятельство имеет важное значение, если учесть, что законодательство иностранных государств предполагает лишь наличие родственных или супружеских отношений данных лиц с наследодателем. Вышеизложенное позволяет сформулировать следующие выводы: — отдельные субъекты семейных правоотношений обладают в наследственных правоотношениях преимущественными правами перед другими наследниками, что обусловлено состоянием родства, супружеством и иными отношениями с наследодателем. Данные преимущественные права находят отражение в определении очередности призвания к наследованию; — преимущественные права в наследственных правоотношениях могут иметь место и при наследовании отдельных видов имущества; — особую категорию составляют преимущественные права наследников, обладающих правом на обязательную долю в наследстве. Приоритет их прав находит выражение в том, что, будучи не упомянутыми в завещании, данные лица, в отличие от иных наследников по закону, призываются к наследованию; — преимущественные права наследников, обладающих правом на обязательную долю, реализуются лишь при наследовании по завещанию. При наследовании по закону они призываются к наследованию в общем порядке и не имеют каких-либо гарантий при определении размера их наследственной доли; — при регулировании наследственных отношений законодатель следует принципам регулирования семейных отношений, придавая юридическое значение не только кровному родству, но и так называемому юридическому родству (усыновление), состоянию в браке, отношениям свойства. В то же время преимущественные права некоторых категорий наследников обусловлены фактическими семейными отношениями, например фактическими брачными отношениями.
