ПРОБЛЕМЫ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПО ДОГОВОРУ ЭНЕРГОСНАБЖЕНИЯ
С. А. СВИРКОВ
Свирков Сергей Александрович, кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры гражданского и семейного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).
В силу ст. 38 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ «Об электроэнергетике» <1>, п. 7 Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии <2> (далее — ОПФРР) субъекты электроэнергетики, обеспечивающие поставки электрической энергии потребителям электрической энергии, в том числе энергосбытовые организации, гарантирующие поставщики (далее — ГП) и территориальные сетевые организации (в пределах своей ответственности), отвечают перед потребителями электрической энергии за надежность обеспечения их электрической энергией и ее качество в соответствии с требованиями технических регламентов и иными обязательными требованиями. Исходя из этого вопросы ответственности ГП рассматриваются как частный случай проблемы обеспечения надежности энергоснабжения потребителей. Таким образом, смешиваются понятия юридической и социальной ответственности. ——————————— <1> СЗ РФ. 2003. N 13. Ст. 1177. <2> Утверждены Постановлением Правительства РФ от 4 мая 2012 г. N 442 // СЗ РФ. 2012. N 23. Ст. 3008.
Законодательство предусматривает два основных случая наступления ответственности ГП и сетевых организаций перед потребителями: — за надежность снабжения потребителя электрической энергией и ее качество (п. п. 7, 30, 40 ОПФРР); — за необоснованное введение ограничения режима потребления электрической энергии (п. 25 Правила полного и (или) частичного ограничения режима потребления электрической энергии <3> (далее — Правила ограничения режима потребления). ——————————— <3> Утверждены Постановлением Правительства РФ от 4 мая 2012 г. N 442.
Важно отметить, что в рамках договора энергоснабжения гарантирующий поставщик несет перед потребителем (покупателем) ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору, в том числе за действия сетевой организации, привлеченной для оказания услуг по передаче электрической энергии, а также других лиц, привлеченных для оказания услуг, которые являются неотъемлемой частью процесса поставки электрической энергии потребителям (п. 30 ОПФРР). При этом сохраняют актуальность положения ст. 547 ГК, которыми устанавливаются специальные правила об ответственности энергоснабжающей организации: размер такой ответственности ограничивается возмещением реального ущерба, а ее основанием является наличие вины энергоснабжающей организации (ГП). На это, в частности, указывают частые ссылки ОПФРР на гражданское законодательство (например, в п. п. 7, 30 ОПФРР). Изначально конструкция договора энергоснабжения, установленная в § 6 гл. 30 ГК, не предполагала возможности привлечения энергоснабжающей организацией к процессу энергоснабжения третьих лиц. Исходя из этого установление вины в качестве основания ответственности можно было оправдать стремлением законодателя сократить издержки предприятий энергетики, которые в дореформенный период находились не в лучшем финансовом состоянии. По крайней мере данная норма не порождала неразрешимых противоречий. Хотя в литературе отмечалось, что «ответственность сторон за нарушение обязательств по договору снабжения электроэнергией не укладывается в рамки обычной, предпринимательской ответственности» <4>. ——————————— <4> Огиренко Е. Б. Договор снабжения электрической энергией в предпринимательской сфере Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2005. С. 9.
В современных условиях, когда деятельность по физической доставке электроэнергии потребителю в подавляющем большинстве случаев возлагается энергоснабжающей организацией (ГП) на третьих лиц (распределительную сетевую организацию — РСК), норма п. 2 ст. 547 ГК фактически устанавливает для ГП возможность ухода от ответственности. Ответственность ГП в данном случае строится по модели ответственности должника за действия третьих лиц (ст. 403 ГК). В доктрине существует несколько подходов к оценке данного вида ответственности. Однако наиболее правильным следует признать мнение В. В. Витрянского, который полагает, что в самом общем смысле ответственность за действия третьих лиц (ст. 403 ГК) должна расцениваться как случай безвиновной ответственности. По мнению ученого, «возлагая исполнение своего обязательства на третьих лиц, должник принимает на себя обязанность отвечать за его исполнение без учета обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии вины должника в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства» <5>. ——————————— <5> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2001. С. 762, 764.
Показательно, что согласно п. 31.5 Правил недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг <6> в договоре оказания услуг по передаче электроэнергии определяется допустимое число часов отключения в год, не связанного с неисполнением потребителем обязательств по соответствующим договорам и их расторжением, а также с обстоятельствами непреодолимой силы и иными основаниями, исключающими ответственность ГП, энергоснабжающих, энергосбытовых и сетевых организаций и иных субъектов электроэнергетики перед потребителем в соответствии с законодательством РФ и условиями договоров. Тем самым делается косвенная отсылка к норме п. 2 ст. 547 ГК. ——————————— <6> Утверждены Постановлением Правительства РФ от 27 декабря 2004 г. N 861 // СЗ РФ. 2004. N 52 (ч. 2). Ст. 5525.
Большую проблему, в частности, представляет отсутствие в законодательстве четкой регламентации ответственности субъектов электроэнергетики за качество предоставляемой потребителю электроэнергии, которое продолжает оставаться весьма низким <7>. ——————————— <7> См.: Карташев И. И. Качество электроснабжения в распределительных системах // Электричество. 2003. N 12. С. 66.
Вместе с тем практика показывает, что качество реализуемой потребителям электроэнергии целиком и полностью зависит от РСК, которые состоят с ГП в договорных отношениях. При этом согласно новым ОПФРР сетевая организация несет ответственность за качество электроэнергии только в случае наличия прямого договора потребителя с сетевой организацией, а также в случае передачи электроэнергии через объекты электростанций или других потребителей (п. 30 ОПФРР). Поэтому нормы, устанавливающие ответственность ГП за качество электроэнергии (п. п. 7, 30, 40 ОПФРР), носят, по сути, декларативный характер, если гражданско-правовая ответственность ГП в данном случае будет обусловлена необходимостью доказывания его вины. Таким образом, привлечь ГП к гражданско-правовой ответственности оказывается весьма затруднительным, поскольку доказать его вину в данной ситуации в принципе невозможно, тогда как ответственность за третьих лиц является безвиновной. Так, в одном из судебных решений было указано, что ГП несет повышенную ответственность за качество поставляемой электроэнергии, в том числе и в результате виновных действий сетевой организации <8>. Как представляется, виновный характер действий третьего лица будет иметь значение при предъявлении ГП требований к сетевой организации в порядке регресса. В ситуации возмещения убытков потребителям ГП вина сетевой организации не влияет на возможность привлечения ГП к ответственности, что непосредственно следует из ст. 403 ГК. ——————————— <8> См.: Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 марта 2008 г. N 17АП-796/2008-ГК по делу N А50-12468/2007 // СПС «Гарант».
Организационное разделение субъектов, обеспечивающих процесс энергоснабжения, привело к необходимости определения границ и форм ответственности за нарушение требований к качеству электроэнергии. В силу отсутствия четких указаний в законодательстве по данному вопросу основная роль в его разрешении приходится на правоприменителя. Судебная практика по данному вопросу весьма противоречива: в одних случаях суды приходят к правильному выводу о том, что ответственность ГП в рассматриваемой ситуации в принципе не может основываться на вине <9>, в других же — напротив, указывают на необходимость установления вины ГП для привлечения его к ответственности <10>. ——————————— <9> См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18 августа 2011 г. по делу N А78-7839/2010; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 14 декабря 2011 г. по делу N А56-52340/2010; Постановление ФАС Центрального округа от 16 ноября 2011 г. по делу N А36-2438/2009; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 17 июня 2011 г. по делу N А53-20321/2010 // СПС «КонсультантПлюс». <10> См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 16 октября 2007 г. N А74-986/07-Ф02-7720/07 по делу N А74-986/07; Постановление ФАС Московского округа от 27 августа 2010 г. N КГ-А41/7354-10 по делу N А41-969/09; Определение ВАС РФ от 12 декабря 2010 г. N ВАС-17328/10 // СПС «КонсультантПлюс».
Кроме того, потребитель сталкивается с весьма сложной ситуацией выбора ответчика. Так, в случае отсутствия прямого договора с сетевой организацией он имеет возможность предъявления иска только к ГП, ответственность которого, как было показано, является ограниченной. Также далеко не всегда возможно выяснить, кто собственно виноват в низком качестве электроэнергии. Причины этого могут быть разными, в том числе действия сетевой компании, генератора или третьих лиц либо же непреодолимая сила, тогда как непосредственной вины ГП в данной ситуации быть в принципе не может, поскольку на качество электроэнергии он влиять не может и по договору принимает на себя обязанность обеспечивать надежность энергоснабжения потребителя. Что касается привлечения к административной ответственности, то здесь судебная практика чаще всего идет по пути привлечения к ответственности сетевой организации, а не ГП <11>. Однако эта практика не единообразна. Так, согласно материалам судебного дела <12> МУП «Энергосбыт» (ГП) был привлечен к административной ответственности за несоблюдение показателей качества электрической энергии требованиям ГОСТа 13109-97 «Электрическая энергия. Совместимость технических средств электромагнитная. Нормы качества электрической энергии в системах электроснабжения общего назначения». При этом из условий договоров следовала лишь обязанность ГП по урегулированию отношений, связанных с передачей электроэнергии в точки поставки потребителей через электрические сети сетевой организации. При этом суды первой и апелляционной инстанций отклонили доводы ГП о том, что выбранный административным органом пункт контроля качества энергии находится на балансе не МУП «Энергосбыт», а сетевой организации — МУП «Ивгорэлектросеть». ——————————— <11> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20 октября 2008 г. по делу N А17-1683/2008 // СПС «КонсультантПлюс». <12> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20 октября 2008 г. по делу N А17-1683/2008 // СПС «КонсультантПлюс».
Как представляется, ст. 547 ГК нуждается в немедленном исправлении, поскольку она мешает формированию единообразной судебной практики в этом принципиально важном вопросе. С учетом новой субъектной структуры отношений по энергоснабжению ответственность ГП за качество электроэнергии (и неправомерные перерывы в подаче электроэнергии) должна наступать независимо от вины. Одновременно в целях защиты интересов потребителей в данной ситуации целесообразно установить на уровне закона право потребителей предъявлять внедоговорные требования к сетевым организациям (при отсутствии у них прямого договора с сетями), т. е. допустить конкуренцию исков. При этом в целях защиты интересов сетевых организаций следует предоставить им право страховать риск своей договорной ответственности по договору с ГП. Кроме того, в законодательстве следует установить норму, которая позволяла бы включать расходы на страхование риска договорной ответственности в тариф на услуги по передаче электроэнергии. Следует отметить, что в отношении ОДУ аналогичная норма предусмотрена в п. 3 ст. 18 ФЗ «Об электроэнергетике». При этом от норм о виновной ответственности энергоснабжающих организаций (п. 2 ст. 547 ГК) по мере развития реформы в отрасли необходимо отказываться. В то же время, что касается ответственности потребителя, то она детально прописана в законодательстве. Наиболее распространенными нарушениями договора потребителями являются нарушение порядка оплаты потребленной электроэнергии, а также нарушение порядка учета и потребления электроэнергии. ОПФРР различают безучетное и бездоговорное потребление. Если в первом случае речь идет о нарушении договорных обязательств потребителя по соблюдению порядка учета потребляемой электроэнергии, то во втором случае имеет место неосновательное обогащение <13>. В связи с этим введение ограничения режима потребления может рассматриваться как мера защиты (в случае бездоговорного потребления — абз. 4 п. 121 ОПФРР), а также как мера оперативного воздействия (в случае нарушения потребителем своих договорных обязательств). Полное и (или) частичное ограничение режима потребления электроэнергии предполагает сокращение объемов потребления или временное прекращение подачи электрической энергии (мощности) потребителям до уровня аварийной (технологической) брони, а при ее отсутствии — до полного ограничения. ——————————— <13> См., напр.: пункт 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 17 февраля 1998 г. N 30 «Обзор практики разрешения споров, связанных с договором энергоснабжения» // Вестник ВАС РФ. 1998. N 4; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 7 декабря 2005 г. по делу N А11-14197/2004-К1-17/128/56; Постановление ФАС Московского округа от 20 марта 2006 г. по делу N КГ-А40/1585-06 // СПС «КонсультантПлюс».
Согласно Правилам ограничения режима потребления данные меры могут применяться по инициативе как ГП (энергосбыта), так и сетевой организации (п. 4 Правил). Вместе с тем при отсутствии прямого договора между потребителем и РСК наделить правом инициировать введение ограничения режима потребления целесообразно только ГП. РСК не имеют в данном случае прямой юридической связи с потребителем, поэтому нарушить какие-либо обязательства перед РСК потребитель не может, учитывая, что согласно п. 78 ОПФРР стоимость электроэнергии по договору энергоснабжения включает стоимость объема покупки электроэнергии и стоимость услуг по передаче электроэнергии. Кроме того, применяется правило, согласно которому введение ограничения режима потребления не освобождает покупателя от обязанности оплатить в полном объеме потребленную электрическую энергию (п. 48 ОПФРР). Подобное правило установлено в целях обеспечения правомерности использования электроэнергии. Оплачивая потребленные объемы электроэнергии, потребитель приобретает право на электроэнергию и тем самым делает свое потребление правомерным. При этом в силу отсутствия товара в физическом понимании судебная практика не квалифицирует данную ситуацию как деликт. Если бы в этой ситуации имел место физически существующий товар, речь бы шла о хищении (с уголовно-правовой точки зрения) и, с другой стороны, о гражданско-правовой обязанности возместить причиненный вред вследствие совершения деликта. Новыми ОПФРР установлены довольно высокие штрафные санкции, которые возлагаются на потребителя в случае бездоговорного потребления (п. 84 ОПФРР). Также большое значение придается законодательством мерам оперативного воздействия на потребителя, нарушающего свои договорные обязанности, — полному и (или) частичному ограничению режима потребления электроэнергии. В Правилах ограничения режима потребления устанавливается перечень случаев применения данных мер оперативного воздействия: — неисполнение или ненадлежащее исполнение потребителем обязательств по оплате электроэнергии и услуг, оказание которых является неотъемлемой частью процесса снабжения электроэнергией потребителей; — выявление факта осуществления потребителем безучетного потребления электроэнергии; — невыполнение потребителем условий договора, касающихся обеспечения функционирования устройств релейной защиты, противоаварийной и режимной автоматики, устройств компенсации реактивной мощности; — подключение потребителем к принадлежащим ему энергопринимающим устройствам электропотребляющего оборудования, повлекшее нарушение характеристик технологического присоединения, указанных в документах о технологическом присоединении. Также устанавливается ряд иных случаев, когда ГП (а также энергосбыту, сетевой организации) предоставляется право одностороннего отказа от исполнения своих договорных обязательств перед потребителем (подп. «в», «г», «д», «ж», «з», «к» п. 2 Правил ограничения режима потребления). Вместе с тем действия по введению ограничения режима потребления потребителя могут быть признаны решением суда необоснованными. В этой ситуации возникает вопрос о субъекте ответственности за убытки, возникшие у потребителя в результате введения данного ограничения. Так, судом рассматривалось дело, в котором суд отклонил требования истца о признании недействительным решения антимонопольного органа, которым истец был признан нарушившим ч. 1 ст. 10 ФЗ «О защите конкуренции». Как установлено судом, истец, являясь сетевой организацией, отключил электроэнергию потребителю, при этом в день отключения электроэнергии у потребителя отсутствовала задолженность по ее оплате (ст. 38 ФЗ «Об электроэнергетике», ст. 546 ГК РФ). При этом суд разъяснил, что «введение ограничения режима потребления определено Правилами, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 30 августа 2006 г. N 530 (п. п. 171, 172, 175). Между тем довод истца о том, что он не является субъектом правонарушения, так как сетевая организация не несет юридической ответственности за незаконное, необоснованное либо нарушившее права третьих лиц ограничение режима потребления электроэнергии, признан судом неправомерным» <14>. Подход суда следует признать обоснованным. ——————————— <14> Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 6 июня 2011 г. по делу N А15-1624/2010 // СПС «КонсультантПлюс».
Согласно Правилам ограничения режима потребления данные ограничения вводятся исполнителем — сетевой организацией либо иным лицом (субисполнителем). Пункт 25 данных Правил предусматривает, что подобные требования потребитель может предъявлять только к инициатору введения ограничения режима потребления. При этом совершенно не ясно, каким образом потребитель может выяснить, кто являлся инициатором ограничения режима потребления — сетевая организация или ГП. В случае наличия прямого договора с сетью потребитель защищен договорным иском. При отсутствии такого договора установить вину инициатора введения ограничения будет весьма непросто. Показательна отсылка п. 25 Правил ограничения режима потребления к гражданскому законодательству, т. е. к все той же ст. 547 ГК, устанавливающей виновную ответственность энергоснабжающей организации. Данная ситуация еще раз подтверждает целесообразность установления в законодательстве права потребителя обратиться с соответствующим требованием как к ГП (энергосбытовой организации) с иском из договора, так и к РСК с внедоговорным иском.
Пристатейный библиографический список
1. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2001. 2. Карташев И. И. Качество электроснабжения в распределительных системах // Электричество. 2003. N 12. 3. Огиренко Е. Б. Договор снабжения электрической энергией в предпринимательской сфере Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2005.
