(Трофимец И. А.) («Семейное и жилищное право», 2012, N 6)
НЕДЕЕСПОСОБНОСТЬ ГРАЖДАНИНА И ПРАВО ВСТУПАТЬ В БРАК <*>
И. А. ТРОФИМЕЦ
——————————— <*> Trofimec I. A. Legal incapacity and the right to marry.
Трофимец Ирина Александровна, доцент кафедры гражданского права Хабаровской государственной академии экономики и права, кандидат юридических наук.
В статье рассматривается вопрос о возможности недееспособного гражданина заключать брак. Представляется данная проблема весьма актуальной в связи с расширением прав недееспособных граждан в гражданско-правовой сфере.
Ключевые слова: психическое состояние здоровья, недееспособность, право вступать в брак.
The question of possibility of the incapacitated citizen to get married is considered in the article. This problem is very actual in connection with expansion of the rights of incapacitated citizens in the civil-law sphere.
Key words: mental state of health, incapacity, right to marry.
Традиционно психическое здоровье называлось как одно из условий, необходимых для совершения юридически значимых действий, к числу которых, конечно, относится и заключение брака. В современном законодательстве в качестве препятствия к заключению брака рассматривается, как правило, судебное признание лица недееспособным. Законодательный запрет на заключение брака лицами, страдающими психическим расстройством здоровья, обусловлен не только отсутствием возможности самостоятельно выражать свою волю такой категорией лиц, но и заботой о возможном их будущем потомстве, поскольку подобные заболевания являются наследственными. Если же судебного решения о недееспособности лица нет, но все-таки фактически гражданин страдает психическим расстройством здоровья, вследствие чего не может понимать значения своих действий и (или) руководить ими, то действительность заключенного брака с таким гражданином может быть оспорена заинтересованными лицами в силу отсутствия свободного волеизъявления на совершения брака. Наступают ли такие же юридические последствия (недействительность брака), если в момент государственной регистрации брака один из брачующихся находился в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, вследствие чего не мог понимать значения своих действий и (или) руководить ими, однозначно ответить невозможно: нет ответа в законе, нет единообразной судебной практики, нет единой позиции в доктрине. Невозможно исключить или предотвратить фактическое сожительство с недееспособными лицами, а также последних между собой. Позиция законодателя в отношении таких «брачных союзов» индифферентна, несмотря на то что результатом подобных связей может быть рождение детей. Именно последнее беспокоит и юридическое сообщество, и широкую общественность. Юристы высказывают различные предложения — от введения мер по ограничению рождаемости <1> до невозможности запрета недееспособным лицам иметь детей <2>. ——————————— <1> См., например: Шахматов В. П., Хаскельберг Б. Л. Новый Кодекс о браке и семье РСФСР. Томск, 1970. С. 33. <2> См., например: Антокольская М. В. Семейное право. М., 2010. С. 136.
Международное право признает ограничение воспроизводства здорового потомства, вследствие чего представляется допустимым запрет рождения детей у людей, страдающих заболеваниями, в первую очередь психическими, передающимися по наследству. Действительно, человечество заинтересовано в регулировании репродуктивных процессов. На Международной конференции по проблемам народонаселения и развития в Каире (1994 г.) подчеркивалась важность интегрирования программ регулирования семьи в новую всеобъемлющую систему <3>. Так, в 50-х годах прошлого столетия государствами Юго-Восточной Азии была начата политика планирования деторождения в связи с быстрым ростом населения этих стран и глобальной проблемой перенаселения на Земле. Первыми среди азиатских стран, если не считать Японии, которая встала на путь снижения рождаемости еще в начале XX в., оказались Шри-Ланка и Сингапур (вторая половина 50-х годов XX в.), затем — Республика Корея, Тайвань и Филиппины (первая половина 60-х годов XX в.), несколько позже — Гонконг (ОАР Сянган), Малайзия и Таиланд (вторая половина 60-х годов XX в.), последними — Индия, Индонезия и КНР (первая половина 70-х годов XX в.) <4>. Не подключились к этому движению Пакистан, Афганистан и Лаос <5>. ——————————— <3> См.: Официальный текст доклада Международной конференции по народонаселению и развитию. Каир. 5 — 13 сентября 1994 г. <4> В 2007 г. КНР отказалась от дальнейшего курса на планирование деторождения, поскольку отмечается старение нации и гендерный перекос населения. <5> См.: Бергер Я. М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы // Проблемы Дальнего Востока. 2001. N 1. С. 101 — 102.
Данная проблема — сложноразрешимая, поскольку возникают вопросы: допустимо ли вмешательство в личную (скорее, интимную) жизнь граждан, при наличии каких заболеваний следует принудительно ограничивать деторождение, возможна ли медицинская стерилизация в случае прогноза рождения абсолютно физически и психически неполноценного потомства, каким должен быть порядок принятия решения о запрете рождения психически и физически нездоровым гражданином ребенка и др.? Конвенция о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины — Конвенция о правах человека и биомедицине от 4 апреля 1997 г. <6> (Российская Федерация в данной Конвенции не участвует) устанавливает приоритет интересов и благ отдельного человека над интересами общества и определяет, что всякое медицинское вмешательство осуществляется с согласия лица и при невозможности получения такого согласия — исключительно в непосредственных интересах такого лица. ——————————— <6> URL: http://www. coe. int.
В соответствии со ст. 37 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан 1993 г. <7> медицинская стерилизация определяется как специальное вмешательство с целью лишения человека способности к воспроизводству потомства или как метод контрацепции, которая возможна только по письменному заявлению гражданина не моложе 35 лет или имеющего не менее двух детей, а при наличии медицинских показаний и согласии гражданина — независимо от возраста и наличия детей. Перечень медицинских показаний для медицинской стерилизации определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения. Медицинская стерилизация проводится в учреждениях государственной или муниципальной системы здравоохранения, получивших лицензию на медицинскую деятельность. Незаконное проведение медицинской стерилизации влечет за собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации. ——————————— <7> См.: Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. (в ред. 2009 г.) // Ведомости Съезда Народных Депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 33. Ст. 1318; Собрание законодательства РФ. 2009. N 52 (ч. 1). Ст. 6441.
Поскольку, исходя из действующего закона, лица с психическим расстройством здоровья не могут самостоятельно выразить согласие на проведение медицинской стерилизации, а согласие законного представителя такого лица не является основанием для проведения операции, то медицинская стерилизация недееспособного гражданина невозможна. По российскому законодательству фактическое расстройство психики или наличие иных заболеваний не может являться препятствием к заключению брака. Семейный кодекс РФ (далее — СК РФ) называет в качестве обстоятельства, препятствующего заключению брака, наличие недееспособности, установленной в судебном порядке, по причине психического расстройства здоровья (ст. 14 СК РФ). Брак, совершенный с недееспособным, признается судом недействительным (ст. 27 СК РФ). Если лицо утратило дееспособность после регистрации брака, то это является основанием для расторжения брака во внесудебном порядке (ст. 9 СК РФ). Непонятна позиция законодателя относительно установления судебного порядка признания брака недействительным при наличии судебного решения о недееспособности лица, вступившего в законную силу до регистрации брака с этим гражданином. Представляется правильным для таких случаев закрепление упрощенного способа аннулирования записи в книге актов гражданского состояния органами загса, поскольку с самого начала этот брак заключен с серьезным пороком в субъектном составе и в суде уже ничего не нужно доказывать. Судебный порядок был бы оправдан, если бы по закону имелась возможность сохранения брака с недееспособным или между недееспособными при установлении целесообразности состояния в браке в интересах таких лиц. Судебное разбирательство необходимо для урегулирования имущественных споров между такими супругами и только. Хотелось бы отметить, что состояние психического здоровья как условие заключения брака не было известно ни византийскому праву, сильное влияние которого испытала Россия, ни русскому праву до эпохи Петра I. Только в 1722 г. Указом «О свидетельствовании дураков в сенате» было установлено: «…несмотря на их дурачество, но для богатства отдают за оных дочерей своих и свойственниц замуж, от которых доброго наследия к государственной пользе надеяться не можно… того ради повелеваем как вышних, так и нижних чинов людям, и ежели у кого в фамилии ныне есть и впредь будут таковые, которые ни в науку, ни в службу не годились и впредь не годятся, отнюдь жениться и замуж идтить не допускать и венечных памятей не давать» <8>. Все последующие русские нормативно-правовые акты в брачно-семейной сфере воспроизводили подобный запрет на заключение брака. Брак, совершенный с психически нездоровым лицом, считался недействительным, дети — незаконнорожденными и т. д. Обстоятельством, препятствующим заключению брака, признавалось именно действительное слабоумие или душевная болезнь без какого-либо специального оформления данного факта. ——————————— <8> Цит. по: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д, 1995. С. 412.
Дореволюционное право не называло в числе законных условий состояние здоровья брачующихся, но поскольку брак предполагал физическое совокупление, возбранялись браки изувеченных и неспособных к сожитию. Наличие такого обстоятельства являлось основанием для расторжения брака, если только неспособность была природной или возникла до вступления в брак, и иск мог быть подан не ранее трех лет по совершении брака в ведомство духовных властей. Неспособность должна быть подтверждена освидетельствованием во врачебном отделении губернского правления. Последствием расторжения брака по данному основанию являлся запрет больному супругу вступать в новый брак, однако удостоверение в установленном порядке выздоровления открывало возможность вступления в брак <9>. ——————————— <9> См.: Мейер Д. И. Русское гражданское право. М., 2000. С. 738, 739; Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Часть вторая: Права семейственные, наследственные и завещательные. М., 2003. С. 38; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995. С. 423.
А. Г. Гойхбарг в начале XX в., комментируя положения Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве 1918 г., писал: «…препятствием к регистрации брака является душевная болезнь одного из супругов. Правда, и всякая другая непроходящая болезнь одного из вступающих в брак, в особенности заразительная и передающаяся по наследству болезнь, как, напр., чахотка и т. п., столь же вредно может отразиться на здоровье как другого супруга, так и потомства; но в Кодексе не содержится запрещения регистрировать браки больных вообще, физически больных… Хотя такое постановление отнюдь не может быть названо рациональным, тем не менее ввиду того, что в Кодексе выделен только один вид болезни (душевная болезнь, отсутствие ума) в качестве препятствия к регистрации брака…» <10>. ——————————— <10> Гойхбарг А. Г. Брачное, семейное и опекунское право. М., 1926. С. 34.
Такое положение можно считать традиционным для российского права до принятия в 1969 г. Кодекса о браке и семье РСФСР (далее — КоБС РСФСР). Этим нормативно-правовым актом в качестве препятствия к заключению брака было названо именно формальное признание лица недееспособным (ст. 6 КоБС РСФСР). Несмотря на новизну законодательного закрепления этого установления, в доктрине советского периода истории России данный вопрос не подвергался серьезному исследованию, встречались лишь фрагментарные упоминания. Так, Е. М. Ворожейкин, анализируя положения брачно-семейного законодательства, указывал: «…для запрещения брака между лицами, из которых хотя бы одно страдает душевной болезнью или слабоумием, недостаточно одного факта психического заболевания. Необходимо признание данного гражданина недееспособным в установленном порядке. Это необходимо для того, чтобы права таких граждан были в достаточной степени гарантированы от любых случайностей и злоупотреблений…» <11>. ——————————— <11> Ворожейкин Е. М. Правовые основы брака и семьи. М., 1969. С. 33.
Аналогично российскому семейное законодательство Азербайджанской Республики, Республики Армения, Республики Казахстан, Кыргызской Республики, Республики Молдова, Республики Узбекистан, Литовской Республики содержит положения относительно состояния здоровья брачующихся. Обстоятельством, препятствующим заключению брака, считается лишь признанная судом недееспособность лица. Вместе с тем законодательство других государств — членов Содружества Независимых Государств (далее — СНГ) и стран Балтии содержит иные нормы. Так, в соответствии с Кодексом о браке и семье Республики Беларусь недееспособность лица вследствие душевной болезни или слабоумия, признанная судом, является абсолютным препятствием для заключения брака. Брак, заключенный с недееспособным лицом, является недействительным по решению суда. Однако если недееспособность отменена, брак может быть признан судом по собственной инициативе действительным с момента вступления в законную силу решения суда о восстановлении дееспособности. Гражданский кодекс Грузии, регулирующий семейные отношения, закрепляет обязанность брачующихся при регистрации брака заявить, что им известно о состоянии здоровья друг друга (ст. 1116). Примечательно, что санкции за нарушение обязанности информировать о состоянии здоровья не предусмотрено, более того, сокрытие каких-либо фактов относительно возможных психических и физических заболеваний не является основанием для признания брака недействительным. Основания для признания брака недействительным исчерпывающе названы в главе третьей ГК Грузии. Абсолютную недействительность брака влечет брак с признанным судом недееспособным лицом, поскольку заключение брака не допускается между лицами, из которых хотя бы одно страдает душевной болезнью или слабоумием, и если это обстоятельство подтверждено формально. Семейное законодательство Республики Таджикистан устанавливает запреты на вступление в брак не только недееспособных лиц, но и ограниченно дееспособных вследствие злоупотребления спиртными напитками и наркотическими средствами (ст. 14 Семейного кодекса Таджикистана). Подобная норма не встречается ни в одном семейно-правовом акте на постсоветском пространстве. Полагаем, что такое положение существенно ограничивает права человека. Семейный кодекс Украины прямо не называет недееспособность лица препятствием к совершению брака, однако, если брак с таким гражданином заключен, он признается во внесудебном порядке недействительным по заявлению заинтересованных лиц (недееспособный супруг не может входить в круг заинтересованных лиц) и орган государственной регистрации актов гражданского состояния аннулирует актовую запись о браке. Латвийским законодательством в числе препятствий к заключению брака названа недееспособность лица вследствие душевной болезни или слабоумия, установленная в судебном порядке (ст. 34 ГК Латвии). Брак, заключенный с недееспособным лицом или лицом, которое находилось в момент заключения брака в таком состоянии, что не могло сознавать значения своих действий или управлять ими, признается в судебном порядке недействительным по иску заинтересованных лиц. Сроки исковой давности на данные иски не распространяются. В Законе о семье Эстонии говорится, что недееспособность лица является абсолютным препятствием к браку (§ 4). Приведенный анализ законодательства стран — членов СНГ и Балтии показывает, что самым распространенным препятствием к заключению брака по состоянию здоровья является официально признанная психическая неполноценность лица (Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Молдова, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украина, Латвия, Литва, Эстония). В Таджикистане обладают спецификой нормы о здоровье брачующихся, поскольку запрещается брак с лицом, ограниченным в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками и наркотическими средствами. А также представляют интерес положения украинского законодательства об ограничении возможности на вступление в брак лицу с заболеваниями, представляющими опасность для окружающих. Обзор семейного права европейских стран бывшего социалистического лагеря также указывает на отсутствие единого подхода к регулированию данного вопроса. Так, по законодательству Венгрии не может вступить в брак недееспособный, хотя еще и не находящийся под опекой. Румынскому законодательству известен запрет на заключение брака с гражданином, страдающим душевной болезнью или слабоумием, независимо от того, признано данное лицо недееспособным формально или нет. Лицо, временно утратившее умственные способности, не может вступить в брак до тех пор, пока не сможет отдавать отчет в своих действиях. Когда такое лицо сможет отдавать отчет в своих действиях, оно вправе заключить брак. В Болгарии препятствием для совершения брака является как наличие психического расстройства здоровья, являющегося основанием для признания лица недееспособным, так и иные заболевания, представляющие серьезную опасность для жизни и здоровья потомства или для жизни и здоровья другого супруга. Брачующиеся обязаны пройти медицинское освидетельствование и представить его результаты до регистрации брака. Медицинские учреждения, проводящие предбрачное обследование, руководствуются утвержденным Министерством здравоохранения порядком на предмет выявления у лиц, вступающих в брак, болезней, препятствующих заключению брака. В соответствии с действующими в Польше правилами препятствием для заключения брака является признанная судом недееспособность лица <12>. ——————————— <12> См.: Фетюхин Ю. М. Институт брака по новому семейному законодательству Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2000. С. 93 — 95.
В странах Западной Европы принципиальных отличий по этому вопросу от российского права нет. Так, в Германии содержится прямой запрет на заключение брака недееспособным лицом (§ 1304 Германского гражданского уложения (далее — ГГУ)). Такой брак подлежит отмене в судебном порядке. Кроме того, брак, совершенный с лицом, находившимся в состоянии временного расстройства психической деятельности, также подлежит отмене (§ 1314 ГГУ). Однако если данные основания для отмены брака на момент рассмотрения дела судом отпали и такой супруг пожелает продолжить брак, то отмена невозможна. По французскому законодательству (ст. 63 Французского гражданского кодекса (далее — ФГК)) не является препятствием к заключению брака недееспособность лица, установленная судом по делам опеки, при наличии согласия лечащего врача, отца и матери (в случае отсутствия родителей согласие на брак дает семейный совет). Однако совершеннолетние, находящиеся под опекой, не вправе заключать договор о совместной жизни (ст. 506-1 ФГК), предусмотренный действующим законодательством в качестве альтернативы браку. В странах общего права наличие душевного заболевания расценивают как порок заключенного брака. Вместе с тем закон исходит из презумпции дееспособности лица, вступающего в брак. Бремя доказывания недееспособности брачующегося ложится на оспаривающего действительность брака (Harrod v. Harrod, 1854) <13>. Однако если будет доказано, что лицо страдает полным умопомешательством (generally insane), то действует обратная презумпция, т. е. что и в момент заключения брака оно не могло отдавать отчет в своих действиях. В этом случае бремя доказывания ложится на того, кто хочет сохранить брак (Turner v. Meyers, 1808) <14>. От душевного заболевания (умопомешательства) отличают умственное расстройство (mental disorder), которое может явиться основанием для оспаривания брака лицом, страдающим умственным расстройством, по такому основанию, как неспособность выполнять обязанности, вытекающие из брака (Bennett v. Bennett, 1969) <15>. В качестве примера в некоторых штатах США препятствием к вступлению в брак считается наличие как психического, так и физического недуга <16>. ——————————— <13> См.: Хазова О. А. Брак и развод в буржуазном семейном праве: сравнительно-правовой анализ. М., 1988. С. 35. <14> См.: Там же. С. 36. <15> См.: Там же. С. 36. <16> См.: Афанасьева И. В. Особенности правового регулирования заключения брака в законодательстве зарубежных стран // Семейное и жилищное право. 2005. N 2. С. 5, 6.
Среди азиатских стран спецификой отличается право КНР. Так, китайское семейное законодательство в качестве препятствия для заключения брака называет наличие заболевания. Перечень болезней, являющихся препятствиями для заключения брака, определяется нормативно. Эти заболевания связаны не только с психическими расстройствами здоровья, но и с физическими недугами. Следует отметить, что исходя из смысла ст. 7 Закона КНР «О браке» наличие заболевания не является абсолютным препятствием для заключения брака, как другие обстоятельства: наличие зарегистрированного брака или состояние в родстве, которые влекут ничтожность брачного союза независимо от воли лиц, его заключивших. Аннулирование брака при сокрытии одним из супругов болезни производится по заявлению другого супруга. По праву Индии наличие заболеваний (умственная или психическая болезнь, импотенция супруга) не влечет ничтожности брака, однако является основанием для его оспаривания. Существует также институт раздельного проживания супругов (сепарация). К числу обстоятельств, дающих право на раздельное проживание, отнесены психические и физические заболевания. Состояние здоровья супругов может явиться основанием для развода <17>. ——————————— <17> См.: Гражданское и семейное право развивающихся стран. М., 1998. С. 178 — 180.
Уникальные положения о состоянии здоровья брачующихся представлены в некоторых ближневосточных странах. Так, существует возможность для недееспособного лица вступить в брак, но непосредственно заключение брака, который имеет сущность гражданско-правового договора, производится попечителем недееспособного лица. Сокрытие таких недостатков, как сумасшествие, неспособность к половому акту, иных физических дефектов, влечет недействительность брака <18>. ——————————— <18> См., например: Изложение начал мусульманского законоведения / Сост. Н. Торнау. СПб., 1850. Репринтное издание. М., 1991; Манукян Ю. К. Современное семейное право Российской Федерации и шариат. Ростов н/Д, 2003.
По наблюдениям медиков, в некоторых случаях вступление в брак лиц, страдающих душевными болезнями или слабоумием, может оказать благотворное влияние на состояние их здоровья, а также большинство умственно неполноценных людей осознают сущность брака, вследствие чего считается, что несправедливо лишать их права на пребывание в супружестве. Хотелось бы заметить, что 27 июня 2012 г. Конституционный Суд РФ <19> признал взаимосвязанные положения п. 1 и 2 ст. 29, п. 2 ст. 31 и ст. 32 Гражданского кодекса РФ не соответствующими Конституции РФ, так как при решении вопроса о признании гражданина недееспособным действующая система правового регулирования не предусматривает дифференциации последствий нарушения его психических функций, что не позволяет определить степень снижения способности понимать значение своих действий и руководить ими. Еще ранее на законодательное нарушение прав недееспособных граждан в России указывал Европейский суд по правам человека (например, дело П. Штукатурова, 2008 г.). ——————————— <19> URL: http://www. ksrf. ru/Pages/Default. aspx.
Полагаем, что такая позиция приемлема и для брачно-семейной сферы. Так, на наш взгляд, не следует считать препятствующими заключению брака при наличии формальной недееспособности такие формы психического расстройства здоровья, которые не представляют опасности для окружающих, а само состояние в брачном союзе может способствовать выздоровлению лица или хотя бы улучшению его душевного здоровья, необходимо определить, что согласие на брак недееспособного лица выражает его законный представитель с разрешения лечащего врача-психиатра.
