ИДЕИ А. В. ВЕНЕДИКТОВА И ИХ ОТРАЖЕНИЕ В ПРОЕКТЕ ИЗМЕНЕНИЙ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РФ <*>
А. А. ИВАНОВ
——————————— <*> Статья подготовлена на основе доклада, сделанного в рамках Международной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения академика Анатолия Васильевича Венедиктова.
Иванов Антон Александрович, Председатель ВАС РФ, кандидат юридических наук.
Статья посвящена проблеме преемственности достижений юридической науки в экономических условиях современной России. В частности, автор анализирует влияние научного наследия академика А. В. Венедиктова на реформу гражданского законодательства в ходе подготовки проекта изменений ГК РФ.
Ключевые слова: история юриспруденции, гражданское право, реформа гражданского законодательства, юридическая наука, владение, юридическое лицо.
Для юристов старшего поколения — тех, кто учился по учебникам советской эпохи, а период профессиональной реализации проходил уже в новых реалиях, — особый интерес представляет вопрос о месте и ценности работ крупнейших правоведов советского периода в современном мире. Очевидно, что многие из принципов и подходов, которые они отстаивали, сегодня остались только на страницах учебников по истории права. Однако современные российские экономические и правовые реалии ясно показывают, что идеи, заложенные в научном наследии академика А. В. Венедиктова, востребованы и в настоящее время. Система Гражданского кодекса и государственные юридические лица, государственная социалистическая собственность и военно-хозяйственное законодательство капиталистических стран периода Первой и Второй мировых войн, организация государственной промышленности в СССР и феодальная собственность, юридическая личность государственных организаций и слияние акционерных компаний, хозрасчет предприятия и посессорная защита в праве антагонистических формаций, договорная дисциплина в промышленности и антитрестовское законодательство, слияние акционерных компаний и гражданско-правовая охрана собственности — вот лишь краткий список правовых и смежных с ними экономических проблем, которые были предметом научного интереса академика А. В. Венедиктова и которые он блестяще решил. И при этом многие из его идей, изложенных в фундаментальных трудах ученого, продолжают оставаться актуальными. Во многом эта актуальность определяется условиями, в которых функционирует российская экономика. Одна из глобальных проблем современного этапа экономического развития страны — доминирование государственного сектора. Внутреннее противоречие, заложенное самой природой этого сектора, только нарастает в последнее время, что связано с увеличением присутствия государства в экономике. Если в начале 90-х годов прошлого века доля участия государства в экономике сократилась до 35%, то в первом десятилетии нынешнего столетия она увеличилась, как считают некоторые эксперты, до 60%. Происходит масштабная экспансия не только государственных корпораций специфической формы юридического лица, но и акционерных компаний, банков, нефтяных и прочих сырьевых компаний с государственным участием. Этот тренд просматривается и в других странах. С нарастанием экономического кризиса во многих государствах усиливается публично-правовое регулирование в экономике. За счет резервов центральных банков и бюджетов практически всех крупных государств проводится докапитализация частных коммерческих компаний. Эти процессы, как и любое новое явление в праве и экономике, неизбежно создают проблемы, которые придется решать. Например, нужно ответить на вопрос о том, влечет ли докапитализация частных компаний за счет бюджета их огосударствление или в данном случае мы имеем дело с благотворительностью. Любой из вариантов ответа приводит к усилению нерыночной среды функционирования частных коммерческих компаний. Поэтому именно в условиях все возрастающей степени участия государства в экономической деятельности нам снова следует обратиться к трудам крупнейших юристов советского периода, работавших в схожих условиях и подробно их изучавших. Конечно, если мы перейдем к концепции государства — ночного сторожа, осуществляющего функции поддержания общественного порядка и не являющегося активным экономическим субъектом, участвующим в деятельности тех или иных компаний, то многие работы и взгляды А. В. Венедиктова мгновенно устареют. Но пока этого не произошло. Вопросы соотношения власти, собственности и присутствия государства в экономике возникли не сегодня. В своей работе «Государственная социалистическая собственность» А. В. Венедиктов уделил огромное внимание решению проблемы осуществления государством права собственности через государственные органы. Даже поверхностное изучение сферы управления федеральным имуществом показывает, что практика отождествления власти и собственности существует до сих пор. Социалистической собственности давно уже нет, но государство и сегодня реализует свои права, в том числе и вещные, в форме административных актов. Вследствие этого административный акт выступает одновременно и как сделка, определяющая порядок отчуждения государственной собственности и иные правила в самых разных сферах. Идеальная же правовая конструкция предполагает четкое разграничение двух этих понятий. Если частноправовая сделка оформлена как административный акт, ее природа искажается, а при рассмотрении соответствующих споров в судах возникают серьезные процессуальные проблемы. Нельзя не отметить, что в сложившихся в настоящее время условиях доминирования государственного сектора в экономике идея оперативного управления государственным имуществом, высказанная А. В. Венедиктовым, по-прежнему значима. В классическом понимании сущности государственных органов их взаимоотношения с государством, с казной можно было бы вывести за рамки гражданского права, указав, что любой государственный орган — это государство, а следовательно, оно несет за этот орган ответственность. Однако сейчас данный принцип единства казны практически не применяется. Напротив, мы видим, как установленная в ГК РФ обязанность государства возмещать убытки, причиненные действиями государственных предприятий и учреждений, постоянно подвергается своеобразной эрозии: например, Министерство финансов РФ последовательно отстаивает подход, согласно которому государство не обязано отвечать по долгам любых государственных юридических лиц вне зависимости от того, к какой категории они относятся. Казна уже не возмещает ущерб, причиненный государственными предприятиями, автономными и бюджетными учреждениями. Если следовать логике, предлагаемой Министерством финансов, то следующим шагом станет полный отказ от принципа субсидиарной ответственности государства. А это неизбежно приведет к нарастанию противоречия между европейским подходом к ответственности государства, реализуемым Европейским судом по правам человека, и российским законодательством. Практика Европейского суда по правам человека строится на противоположном подходе: если государственное предприятие любой формы или его должностное лицо осуществляет хотя бы минимальные государственные функции, то за его действия отвечает государство (вне зависимости от того, что закреплено в национальном законодательстве). Европейский суд по правам человека неоднократно принимал решения, обязывающие Российскую Федерацию выплатить компенсации за банкротство государственных унитарных предприятий, имеющих долговые обязательства перед работниками и другими кредиторами. Очевидно, что рано или поздно нашему государству придется привести свое законодательство в соответствие с международными обязательствами Российской Федерации, что неизбежно приведет к пониманию необходимости уменьшения присутствия государства в экономике. Однако пока этого не случилось, актуальными остаются многие подходы к изучению специфики государственной собственности, предложенные академиком А. В. Венедиктовым. Что касается идеи права оперативного управления, то сам А. В. Венедиктов его правом не называл. Только последующая практика стала воспринимать его как субъективное право, а потом оперативное управление было квалифицировано как вещное право. При этом после слома социалистической системы хозяйствования для товаропроизводителей ввели право полного, а потом и простого хозяйственного ведения, которое сегодня низведено до уровня права оперативного управления. Поэтому разработчики проекта изменений в ГК РФ предлагают отказаться от права хозяйственного ведения, сохраняя только право оперативного управления и для государственных органов, и для предприятий с учетом возможности установления разного объема правомочий. Строго говоря, отказаться стоит не только от права хозяйственного ведения, но и от некоторых принятых организационно-правовых форм юридических лиц неясной этиологии: например, от государственных корпораций, механизм и объективные причины появления которых непонятны. На наш взгляд, для таких предприятий более чем достаточно акционерной организационно-правовой формы. Хотя нельзя не отметить, что А. В. Венедиктов предостерегал от увлечения ею. Он доказывал, что акционерное общество со стопроцентным государственным участием мало чем отличается от унитарного предприятия — разве только организационным механизмом. В любом случае в длительном существовании акционерных обществ со стопроцентным государственным участием нет необходимости. Корпоративный механизм работает в полную силу только тогда, когда большой пакет акций общества находится в свободном обращении. Это значит, что нужно либо выпускать акции на рынок, либо трансформировать акционерное общество в организацию, не занимающуюся коммерческой деятельностью. Противоречия в конструкции унитарного предприятия блестяще показаны во многих работах А. В. Венедиктова, особенно в исторических трудах, посвященных развитию социалистического сектора в первые годы советской власти. На безупречной фактологической основе А. В. Венедиктов показывает, что предоставление чрезмерной свободы действий в условиях унитарного предприятия неизбежно приводит к воровству со стороны персонала и потерям собственника, а следствием чрезмерных ограничений становятся неэффективность деятельности и ее прекращение. Государство постоянно мечется между свободой и подчинением своих коммерческих предприятий. Безусловное подтверждение этих выводов мы можем наблюдать и сами: именно это происходило и в последние годы существования СССР, и сразу после его распада. Сегодня мы находимся на этапе ограничения унитарных предприятий. Их неэффективность в рыночных условиях и необходимость проведения реформ в этой сфере не за горами. Однако реформирование унитарного предприятия в условиях доминирования государства в экономике проблему не решит. Необходимо избавиться от избыточного государственного сектора, сосредоточившись на чисто публичных функциях, что пока представляется не вполне реальным. И в этом случае нам либо нужно смириться с убыточностью и неэффективностью государственного сектора, либо использовать паллиативные конструкции, предложенные академиком А. В. Венедиктовым в 1948 г., и все ту же модель оперативного управления. Еще одной характерной особенностью творчества А. В. Венедиктова является не только безупречное решение самых сложных теоретических и практических проблем, но и синкретический подход при изучении частного права. А. В. Венедиктов рассуждал о развитии и применении частного права через призму права публичного, никогда их не смешивая и не выстраивая единого механизма, но понимая, что без адекватного публично-правового регулирования частное право не может эффективно работать. Нельзя не отметить, что этот чрезвычайно важный для любого правоведа подход был в значительной мере реализован и в ныне действующем гражданском законодательстве, и в проекте изменений ГК РФ, в котором количество публично-правовых норм существенно выросло. И это не единственный пласт проекта, на который оказали влияние идеи А. В. Венедиктова. Если мы проанализируем его труды, посвященные вопросам государственной собственности, то заметим, что проблематика вещного права, пусть даже и замаскированная рассуждениями о социалистической системе хозяйства и марксистских принципах развития экономики, стала основой работ А. В. Венедиктова (нельзя не отметить, что на взгляды ученого в этой сфере оказали существенное влияние труды немецких пандектистов и итальянских цивилистов). Изучая идеи А. В. Венедиктова и формируя корпус представлений и понятий вещного права в наше время, необходимо учитывать то состояние, в котором находилась доктрина вещного права в России после 1917 г. Будем откровенны, после революции доктрина вещного права в течение долгого времени практически не развивалась, в лучшем случае проводились научные изыскания, посвященные вопросам собственности, прежде всего социалистической. Иных вещных прав в сфере гражданского оборота наши кодексы не предусматривали, ученые этими вопросами почти не занимались, а подобные исследования не приветствовались. Таким образом, на момент создания Гражданского кодекса 1994 г. доктрина вещного права была недостаточно разработана. В связи с этим у создателей современного проекта поправок в ГК РФ возникли методологические трудности, и именно поэтому раздел, посвященный вещному праву, должен был претерпеть максимальные изменения. Нами были предложены три основные новеллы в раздел вещного права: нормы о владении, общие положения о вещных правах и развернутая система ограниченных вещных прав. Определение понятия владения — один из самых важных и сложных вопросов в науке гражданского права как фундаментальной отрасли частного права, не решенный до сих пор. Гражданский кодекс 1994 г. не содержал подробных норм о владении, если не считать упоминаний понятий добросовестного и недобросовестного владения и введения уже классического представления о субъективном праве собственности как о совокупности трех правомочий: владения, пользования, распоряжения. Что касается смыслового наполнения понятия владения и его природы, то до настоящего времени этот вопрос в Кодексе не решался. А. В. Венедиктов никогда не высказывался однозначно ни в пользу определения этого понятия в русле разграничения владения и держания, ни в пользу двойного владения. Если мы обратимся к работам других авторов по вопросам владения, то и они содержат прямо противоположные позиции, так что в этой сфере communis opinio doctomm <1> оказалось недостижимым. Но надо понимать, что, до тех пор пока не будет выбран один подход, постоянно будут возникать различные толкования. И в конечном итоге судам все равно придется выбирать ту или иную доктрину. ——————————— <1> Общее мнение ученых (лат.).
Разработчики не стали присоединяться ни к теории «владения и держания», ни к теории «двойного владения». Эта ситуация является традиционной для российской правовой системы, в которой всегда присутствовали разногласия в вопросе о том, существует ли у нас владение и держание или мы имеем дело с двойным владением — посредственным и непосредственным. И в итоге разработчиками был принят подход, предполагающий урегулирование владения как факта, а не как субъективного права без отказа от возможности существования права или правомочия владения. Мы полагаем, что, переведя понятие «владение» в плоскость факта, а не права, мы сняли эти разногласия. Ведь вопрос о том, кто является владельцем, в проекте решается исходя из того, кто фактически владеет вещью, т. е. исходя из того, кто находится в фактическом состоянии связанности с ней. Этот подход соответствует той традиции толкования владения, которая складывалась в российском праве на протяжении последних 150 лет. Соответствует данный подход и судебной практике, которая ставит вещно-правовую защиту в зависимость от того, утрачено владение как факт или нет. И мы, во всяком случае пока, не должны отказываться от этого подхода, потому что иные подходы приведут наше общество к еще большим проблемам, чем те, с которыми мы сталкиваемся сейчас. Надо отметить, что российская цивилистика никогда не присоединялась ни к французской, ни к германской трактовке понятия владения. А. В. Венедиктов также критически оценивал и французский, и германский подход. Думается, в России совершенно невозможно применение категорий непосредственного и опосредованного владения, закрепленных ГГУ 1896 г. и обосновывающих предоставление владельческой защиты лицу, реально не владеющему вещью. В России, в условиях существования обширного государственного сектора, предполагающего многоуровневое владение, этот подход приведет к правовому коллапсу. Проиллюстрировать верность данного тезиса нетрудно: достаточно взять в качестве примера практику сдачи в аренду, а затем в субаренду федерального имущества федеральным государственным унитарным предприятием. Сколько уровней владения может быть в этом случае и какое из этих владений главное? Если считать владение фактом, а не правом, то оно одно, а если считать владение правом — то мы получаем уже четыре. Именно поэтому разработчики поправок в ГК РФ сочли, что отказ от трактовки владения как факта приведет к невозможности введения упрощенной владельческой защиты. Ее появление в проекте представляет собой одно из самых значительных изменений во всей системе защиты вещных прав. Ни в Российской империи, ни в СССР, ни в современной России полноценной системы владельческой защиты никогда не существовало. Хотя в современной зарубежной правовой литературе теориям юридического лица обычно уделяется не очень много внимания, в российских условиях это одна из ключевых идей, необходимых для адекватного развития. В советской цивилистической доктрине ведущей теорией стала идея коллектива, обоснованная в работах А. В. Венедиктова и С. Н. Братуся, которые полагали, что юридическое лицо — это реально существующее социальное образование с «людским субстратом», т. е. коллектив работников, за которым стоит всенародный коллектив трудящихся, организованный в государство. Разумеется, в реалиях свободного рынка недостатки этой теории, работавшей на огосударствленную экономику, стали очевидны. Однако при прочих равных условиях последовательное отстаивание А. В. Венедиктовым теории реальности юридического лица и обязательного признания необходимости поиска сущности, «людского субстрата» данного юридического лица стало не только его наибольшим вкладом в теорию юридического лица, но и одним из важнейших этапов, необходимых для дальнейшего развития экономики. Необходимо сделать оговорку о том, что конкретное наполнение понятия «людской субстрат», предложенное А. В. Венедиктовым, является не лучшим вариантом конструкции юридического лица даже для унитарных предприятий. Тем более неприменим этот подход к юридическим лицам корпоративного типа. Не очень удачно обосновывает теория коллектива и так называемые пограничные ситуации, когда у юридического лица еще или уже нет коллектива, но оно сохраняется как субъект. При этом сама идея поиска людского субстрата кажется очень правильной. Ведь у любого юридического лица есть выгодоприобретатель — то физическое лицо, которое пользуется благами, доставляемыми юридическим лицом. Таким выгодоприобретателем может быть и коллектив, например участники коммерческого общества или члены кооператива, и администратор (директор) в учреждении или фонде, и третье лицо, находящееся вне рамок юридического лица, например фактический хозяин офшорной компании. Главное в том, кто фактически извлекает выгоду из деятельности соответствующего юридического лица. И именно на данном подходе основывается современное законодательство в области противодействия недобросовестным участникам экономического оборота. Страсбургская конвенция Совета Европы «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности», Варшавская конвенция Совета Европы «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма», Конвенция ООН «Против транснациональной организованной преступности» и другие документы, ратифицированные и Российской Федерацией, вменяют в том числе в обязанность соответствующим государственным органам и банкам установление фактической принадлежности юридического лица. Того же требуют не только публичное право, но и нормы гражданского права, в частности доктрина снятия корпоративной вуали, исходящая именно из субстративной концепции юридического лица. Говоря о вкладе А. В. Венедиктова в развитие гражданского права, нельзя обойти стороной и его фундаментальные труды в области обязательственного права. В этом сегменте научного наследия А. В. Венедиктова можно выделить три главных аспекта учения об обязательственном праве: принцип реального исполнения договора, концепция зачетной природы неустойки и принцип вины. Принцип реального исполнения договора, получивший обоснование в рамках социалистической экономики, где он выдвигался в качестве средства исполнения планов, приобретает в наши дни, если судить по научной литературе, все больше и больше сторонников. И это означает, что план как механизм построения экономики — не единственная причина востребованности принципа реального исполнения обязательства. Обесценивание национальной валюты и неразвитость рынка, отсутствие полноценного бухгалтерского учета по рыночной цене, неудовлетворительная практика возмещения убытков — вот что влияет на долгую жизнь принципа реального исполнения в России. Никто не верит в деньги как в справедливую компенсацию понесенных потерь. Все хотят вернуть именно то, что они утратили. Все стремятся к виндикации, а не к иску об убытках. И это глобальная национальная проблема, которую нам придется решать. Концепция зачетной природы неустойки, которую отстаивал академик А. В. Венедиктов и которая закреплена в ГК РФ, по-прежнему актуальна. Необходимо отметить, что в процессе работы над поправками предлагали заменить концепцию зачетной природы неустойки на концепцию неснижаемых убытков. Мы абсолютно убеждены в том, что в отечественных условиях вторая конструкция неэффективна: степень монополизации в российской экономике крайне высока, и легко предвидеть, что слабой стороне будут навязываться заранее оцененные убытки, которые неизбежно будут нарушать ее интересы. Нынешняя же концепция неустойки работает в интересах не только крупного бизнеса, но и потребителей и огромного количества мелких хозяйств. А. В. Венедиктов скептически относился к абстрактному принципу вины, хотя в рамках анализа проблем договорной дисциплины в промышленности отстаивал и эту точку зрения применительно к плановой экономике. Надо полагать, что в условиях необходимости следования генеральной линии партии и лично товарища Сталина, устанавливающих обязанность выполнить план любой ценой, вряд ли был возможен другой подход. Однако, исследуя понятия случая и непреодолимой силы, А. В. Венедиктов предложил установить в коммерческих отношениях перечень обстоятельств, освобождающих от ответственности без учета абстрактного принципа вины. И именно эта позиция А. В. Венедиктова нашла отражение в действующем ГК РФ и, безусловно, сохраняется в проекте поправок. В завершение хотелось бы заметить, что изучение научного наследия академика А. В. Венедиктова — это не только обязательная дань прошлому, но и попытка изменить настоящее, которое пока сохраняет противоречия, обусловившие появление многих его идей.
