(Гаврилов Э. П.) («Патенты и лицензии», 2008, N 3)
ЗАВИСИМЫЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ И СТОЛКНОВЕНИЯ ПАТЕНТНЫХ ЗАЯВОК
Э. П. ГАВРИЛОВ
Поводом к написанию статьи заведующим кафедрой гражданско-правовых дисциплин Института международной торговли и права, проф. кафедры гражданского права ГУ-ВШЭ, докт. юрид. наук Э. П. Гавриловым послужил тезис «патент патенту не помеха», помещенный на обложке журнала «Патентный поверенный» N 6/2007. Сам тезис связан с опубликованной в этом номере журнала на стр. 45 — 48 статьей Е. А. Дедкова «Чье изобретение в датчиках фазы?». По сути, этот тезис обосновывает позицию автора в судебном споре, рассматриваемом в статье. В статье Э. П. Гаврилова доказывается, что иногда патент патенту является помехой и что, по-видимому, именно это имело место в рассматриваемом Е. А. Дедковым споре.
Зависимые изобретения и сходные понятия
Один известный французский ученый, объясняя своему монарху, какому-то Людовику, строение человеческого тела, закончил свое объяснение так: «Как видите, Ваше величество, между мужчиной и женщиной, в сущности, очень маленькая разница». На что этот монарх воскликнул: «Да здравствует эта маленькая разница!». Этот случай вспомнился, когда я сравнивал прежний Патентный закон РФ с ныне действующей главой 72 ГК РФ «Патентное право». Несмотря на то что в ГК нормы Патентного закона «перетасованы», обнаружить различия по существу очень трудно. Но одно различие, которое меня сильно порадовало, я обнаружил: п. 2 ст. 1362 ГК, повторяющий нормы, ранее содержавшиеся в п. 4 ст. 10 Патентного закона, вводит новый термин «зависимое изобретение», причем делает это дважды. Новый термин в законе — событие небольшое. Но сам этот термин введен и применен очень удачно. Поэтому уместно воскликнуть: «Да здравствует эта маленькая разница!». Как следует из п. 2 ст. 1362 ГК, зависимое изобретение — это такое изобретение, которое не может быть использовано без использования другого запатентованного изобретения (или полезной модели), то есть без использования основного изобретения. Из этого определения следует, что зависимость зависимого изобретения от основного изобретения чисто фактическая, а не юридическая. Она не придается правовыми нормами, не возникает в связи с принятием правовой нормы, а существует вне права. Патентное право может обратить внимание на эту зависимость и попытаться ее урегулировать. Вместе с тем оно может оставить этот вопрос без правового регулирования, предоставив самим патентообладателям решать все возникающие проблемы либо добровольно, в договорном порядке, либо через суд. В большинстве стран патентное право вмешивается в решение вопросов зависимости запатентованных изобретений. Единственным признаком, отличающим зависимое изобретение от всех иных изобретений, является то, что оно не может быть использовано независимо, отдельно от основного изобретения. В этой связи сам термин «зависимое изобретение» оказывается чрезвычайно удачным. Разумеется, что основное изобретение должно быть охраняемым, на него должно существовать исключительное право. В противном случае зависимое изобретение становится независимым. Вместе с тем основное изобретение может быть использовано отдельно от зависимого от него изобретения, хотя, конечно, могут иметь место и явления взаимозависимости. Но по общему правилу взаимозависимости нет, а потому неверно утверждение, что в п. 2 ст. 1362 ГК «содержатся правила, касающиеся использования изобретения в условиях существования так называемых взаимозависимых патентов» <*>. ——————————— <*> Городов О. А. // Комментарий к ГК РФ (постатейный). Часть четвертая. М.: ТК Велби; изд-во «Проспект», 2007. С. 361.
Зависимость изобретения не зависит от личности автора и патентообладателя. Зависимость сохраняется (прошу прощения за словесный каламбур) независимо от того, является ли автором основного и зависимого изобретения одно и то же лицо (либо один и тот же коллектив авторов) или разные лица, а также независимо от того, является ли владельцем исключительных прав на основное и зависимое изобретение одно и то же лицо либо это разные лица. Отношения зависимости могут возникнуть между изобретениями и полезными моделями, а также между основной и зависимой полезными моделями, между основным и зависимым промышленными образцами. Ради простоты изложения я рассматриваю лишь отношения между изобретениями. Полагаю, что к остальным отношениям применимы все общие правила, сформулированные в настоящей статье. Если учитывать, кто является автором, заявителем и владельцем исключительного права на зависимое изобретение, то зависимые изобретения делятся на следующие категории. По признаку авторства: автором которого является автор основного изобретения и иные. По признаку заявителя: заявителем которого является заявитель основного изобретения и иные. По признаку патентообладателя: обладателем которого является обладатель патента на основное изобретение и иные. Кроме того, зависимые изобретения подразделяют на те, которые являются усовершенствованием основного изобретения, и иные. Все эти классификации приводят к появлению большого числа категорий зависимых изобретений и, соответственно, категорий патентов, их охраняющих. В частности, появляются категории дополнительных изобретений (являющихся усовершенствованиями основных изобретений) и категории дополнительных и зависимых патентов. Приведу некоторые примеры этих категорий, основываясь на истории законодательства нашей страны, то есть царской России и СССР.
Зависимые изобретения по законодательству царской России
В соответствии с законом царской России — Положением о привилегиях на изобретения и усовершенствования от 20 мая 1896 г. — на изобретения выдавались основные, дополнительные и зависимые привилегии (патенты). Дополнительным привилегиям была посвящена ст. 27 Положения, в соответствии с которой «до прекращения действия основной привилегии получивший ее может … с уплатой установленной единовременной пошлины (размер которой был значительно ниже обычной пошлины) просить о выдаче ему дополнительной привилегии для расширения объема выданной ранее привилегии путем прибавления новых частей или присоединения указаний о практическом применении изобретения или усовершенствования. Срок действия дополнительной привилегии оканчивается со сроком действия первоначальной привилегии». Зависимые патенты предусматривались в ст. 28 Положения, где указывалось: «Привилегия на изобретение или усовершенствование, дополняющее или изменяющее выданную привилегию, может быть выдана всякому постороннему лицу на общем основании, по истечении года со дня публикации о выдаче первой привилегии. … Изобретатель и его правопреемники и лицо, получившее привилегию на дополнение или изменение его изобретения или усовершенствования, не могут пользоваться этим изменением или дополнением иначе как по взаимному соглашению. Правило это применяется и в том случае, когда привилегия выдана на своеобразное сочетание частей, из коих хотя бы некоторые привилегированны (то есть запатентованы) в России» <*>. ——————————— <*> Анализ этих норм см.: Пиленко А. А. Право изобретателя. М.: Статут, 2001. С. 470 — 480.
Зависимые изобретения по законодательству СССР
Постановление Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 12 сентября 1924 г. «О патентах на изобретения» знало категории дополнительного патента и зависимого патента: «Патентообладатель в течение всего срока действия патента может требовать выдачи ему дополнительного патента на изобретение, которым усовершенствуется или развивается изобретение, защищаемое основным патентом» (ст. 12). «Если нет иного соглашения, дополнительный патент переходит к правопреемнику по основному патенту в качестве принадлежности последнего без особого вознаграждения. Дополнительный патент прекращается одновременно с прекращением основного патента, за исключением случаев признания основного патента ничтожным по причинам, не затрагивающим дополнительного патента. В этом случае обладатель последнего может в течение шести месяцев по вступлении решения в законную силу ходатайствовать о превращении дополнительного патента в самостоятельный. Такое ходатайство рассматривается как заявка на изобретение со старшинством (то есть с приоритетом) первоначальной его заявки на выдачу дополнительного патента» (ст. 13). Наконец, в соответствии со ст. 14 Закона о патентах 1924 г., «патент на изобретение, дополняющее или изменяющее другое изобретение, охраняемое выданным патентом, может быть выдан другому изобретателю, но лишь по истечении одного года со дня публикации о выдаче первого патента, хотя бы заявка была сделана в течение этого года. Обладатель первого патента, с одной стороны, и лицо, получившее патент на дополнение или изменение первого изобретения, с другой стороны, могут пользоваться этим изменением или дополнением только по взаимному соглашению» <*>. ——————————— <*> О практике применения этих норм см.: Кирзнер А. М., Петровский В. В. Патентное и авторское право. Л.: Изд-во «Рабочий суд», 1927. С. 43 — 45.
Как известно, последующее советское законодательство об изобретениях установило две альтернативные формы их правовой охраны, а именно: авторское свидетельство и патент. (Впрочем, эта альтернатива, то есть возможность выбора, все время сокращалась, заменялась императивными нормами об охране многих изобретений только авторскими свидетельствами.) В этой связи в последующем советском законодательстве (Положении об изобретениях и технических усовершенствованиях от 9 апреля 1931 г. и одноименном Положении от 5 марта 1941 г., Положении об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях от 24 апреля 1959 г. и одноименном Положении от 21 августа 1973 г.) решался вопрос не только о зависимых и дополнительных охранных документах на изобретения, но и о выборе форм охраны, а также о выплате вознаграждения за использование дополнительного изобретения <*>. ——————————— <*> Наиболее полно эти вопросы исследовал Н. А. Райгородский в монографии «Изобретательское право СССР» (М.: Госюриздат, 1949), где им на стр. 108 — 118 посвящена целая глава «Основные и дополнительные мероприятия». Термин «мероприятия» означал изобретения, технические усовершенствования и рационализаторские предложения. См. также: Антимонов Б. С., Флейшиц Е. А. Изобретательское право. М.: Госюриздат, 1960. С. 188 — 190; Дозорцев В. А. Охрана изобретений в СССР. М.: ЦНИИПИ, 1967. С. 76 — 94.
Завершая рассмотрение советского законодательства, хотелось бы отметить, что даже в последнем советском патентном законе — Законе СССР от 31 мая 1991 г. «Об изобретениях в СССР», который разрабатывался и принимался в период перестройки (читай всеобщего слома и неразберихи), в п. 2 ст. 5 прямо указывалось, что «исключительное право на использование изобретения предоставляет патентообладателю возможность использовать изобретение по своему усмотрению, ЕСЛИ ЭТО НЕ НАРУШАЕТ ПРАВ ДРУГИХ ПАТЕНТООБЛАДАТЕЛЕЙ» (выделено мною. — Э. Г.). Жаль, что этой последней норме, имеющей очень важное правовое значение, не нашлось места в четвертой части ГК! Небезынтересно отметить, что в Патентном законе Российской Федерации от 23 сентября 1992 г. в его первоначальной редакции, действовавшей до 12 марта 2003 г., в п. 1 ст. 10 указывалось, что «патентообладателю принадлежит исключительное право на использование охраняемых патентом изобретения, полезной модели или промышленного образца по своему усмотрению, ЕСЛИ ТАКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НЕ НАРУШАЕТ ПРАВ ДРУГИХ ПАТЕНТООБЛАДАТЕЛЕЙ…» (выделено мною. — Э. Г.). Однако в результате реформы Патентного закона в 2003 г. эта норма была исключена и заменена нормой, помещенной в третьем абзаце п. 2 ст. 10.
Зависимые изобретения по действующему российскому законодательству (п. 2 ст. 1362 ГК)
Пункт 2 ст. 1362 ГК фактически повторяет нормы, содержавшиеся в п. 4 ст. 10 Патентного закона РФ, правда, добавляя к ним важный термин «зависимое изобретение», что мы отметили выше. Названный пункт относится к тому зависимому изобретению, на которое выдан патент, причем обладателями патентов на основное и на зависимое изобретения являются разные лица. В этой ситуации, поскольку обладатель патента на зависимое изобретение не может использовать свое изобретение без одновременного использования основного изобретения, обладатель патента на зависимое изобретение получает право на заключение договора с обладателем патента на основное изобретение на условиях, соответствующих установившейся практике. Это право на заключение договора со всей очевидностью вытекает из данной нормы ГК. Этому праву соответствует обязанность заключения такого договора обладателем патента на основное изобретение. Следует считать, что к такой ситуации применимы (причем в обязательном порядке) нормы ст. ст. 445 и 446 ГК. Согласно ст. 445 ГК инициатива выдачи такой добровольной лицензии может исходить как от обладателя патента на зависимое изобретение (п. 1), так и от обладателя патента на основное изобретение (п. 2). При этом нормы п. 2 ст. 1362 ГК не отменяют, не изменяют, а лишь дополняют нормы ст. 445 ГК. И лишь в случае, если предусмотренная в ст. 445 процедура получения добровольной лицензии не приведет к заключению лицензионного договора, обладатель патента на зависимое изобретение вправе обратиться в суд (в соответствии с первым абзацем п. 2 ст. 1362 ГК). При этом нельзя исключить, что, получив указанные в этой норме исковые требования, суд может отклонить их в связи с несоблюдением процедуры, установленной в ст. 445 ГК. В соответствии с нормой, содержащейся в третьей фразе первого абзаца п. 2 ст. 1362 ГК, для получения принудительной лицензии на использование своего зависимого изобретения обладатель патента на зависимое изобретение должен дополнительно доказать, что его изобретение «представляет собой важное техническое достижение и имеет существенные экономические преимущества перед изобретением или полезной моделью обладателя первого (основного) патента». Данное условие выдачи такой принудительной лицензии практически полностью совпадает с нормой, содержащейся в п. (i) ст. 31 Соглашения о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности (приложение 1C к Соглашению об учреждении Всемирной торговой организации): принудительная лицензия выдается, если зависимое изобретение по сравнению с основным изобретением содержит «важное техническое достижение, имеющее большое экономическое значение». Однако при действующей в России проверочной системе выдачи патентов на изобретения лицо, получившее патент на любое изобретение, в том числе и зависимое, в ходе проводимой Роспатентом экспертизы новизны и изобретательского уровня заявленного изобретения уже доказало, что его изобретение представляет собой важное техническое достижение и имеет большое экономическое значение. В этой связи я убежден, что указанное условие в отношении патента на зависимое изобретение должно презюмироваться. Оно не должно специально доказываться патентообладателем. Включение данного условия в ГК ошибочно: принудительная лицензия должна выдаваться для использования любого зависимого запатентованного изобретения. (Этот вывод не относится к патентам на полезные модели, новизна которых, как известно, не проверяется.)
Смысл принудительной лицензии по п. 2 ст. 1362 ГК
По своей юридической природе принудительная лицензия на использование запатентованного изобретения по первому абзацу п. 2 ст. 1362 ГК (ранее на основе п. 4 ст. 10 Патентного закона) совершенно иная, чем принудительная лицензия, предоставляемая на основе п. 1 ст. 1362 ГК (п. 3 ст. 10 Патентного закона). В первом случае принудительная лицензия испрашивается с целью обеспечения возможности использования своего исключительного права, во втором — с целью получения возможности использования чужого исключительного права <*>. (Принудительная контрлицензия, предоставляемая обладателю патента на основное изобретение (третий абзац п. 2 ст. 1362 ГК), конечно, является лицензией на использование чужого исключительного права, но здесь она не рассматривается.) ——————————— <*> Иное мнение высказано О. А. Городовым. Указ. соч. С. 362.
Самый большой и, вероятно, самый важный вывод, который должен быть сделан из норм, содержащихся в п. 2 ст. 1362 ГК, состоит в том, что без получения лицензии от обладателя патента на основное изобретение (добровольной или принудительной) обладатель патента на зависимое изобретение не имеет права использовать свое изобретение. Иными словами (и этот вывод достоин того, чтобы быть отмеченным особо): обладатель патента на зависимое изобретение не имеет исключительного права на использование своего запатентованного изобретения, — именно в этом случае «патент патенту помеха». Эта важнейшая норма, к моему глубокому сожалению, прямо не выражена ни в ст. 1229, ни в ст. 1358 ГК. Право на использование своего зависимого изобретения патентообладатель имеет только при условии получения лицензии от владельца основного изобретения (хотя, отметим как парадокс, право этого патентообладателя на распоряжение исключительным правом на зависимое изобретение ничем не ограничено). Конечно, справедливости ради нельзя не указать, что в ГК все же содержится одна норма, которая, по-видимому, направлена на то, чтобы насторожить владельцев зависимых изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, намеревающихся их использовать, хотя о зависимости в ней не упоминается. Мы имеем в виду норму третьего абзаца п. 3 ст. 1358 ГК: «Если при использовании изобретения или полезной модели используются также все признаки, приведенные в независимом пункте содержащейся в патенте формулы другого изобретения или другой полезной модели, а при использовании промышленного образца — все признаки, приведенные в перечне существенных признаков другого промышленного образца, другое изобретение, другая полезная модель или другой промышленный образец также признаются использованными». Эта норма практически без изменений «перекочевала» в ГК из Патентного закона РФ. Когда в нее вчитываешься и пытаешься понять, то твое сердце, дорогой читатель, переполняется гордостью за наших российских законодателей, которые за пояс заткнули разных там эзопов и крыловых. У последних в произведениях, если глубоко копнуть, есть смысл, а в этом «произведении», независимо от того, как глубоко его ни копаешь, смысл нельзя обнаружить, ибо его нет. Смысл этой фразы исчерпывается указанием на то, что один и тот же объект может охраняться разными патентами, подпадать под действие разных патентов. А где сама норма? Где диспозиция нормы: какие права при этом возникают? Никакие права не прописаны и даже косвенно из этой фразы не вытекают. В таких условиях просто глупо требовать, чтобы в данной норме содержалась еще и санкция, то есть указание на неблагоприятные последствия в случае нарушения этих необозначенных прав. И лишь после того, как пройдет восторг от ознакомления с этой фразой, начинаешь робко предполагать, что законодатель хотел сказать следующее: «При наличии двух или большего числа патентов, касающихся одинаковых охраняемых объектов, использование таких объектов осуществляется только при наличии соглашения между владельцами всех таких патентов». Эта сформулированная нами норма может быть выведена из п. 2 ст. 1362 ГК (правда, применительно только к патентам на изобретения).
Зависимые изобретения и зависимые пункты формулы изобретения
Формуле изобретения посвящен п. 3.3 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на выдачу патента на изобретение, утвержденных Приказом Роспатента от 6 июня 2003 г. N 82 <*> (далее — Правила). ——————————— <*> Патенты и лицензии. 2003. N 11. С. 27.
В соответствии с Правилами многозвенная формула изобретения применяется для характеристики либо одного изобретения с развитием и (или) уточнением совокупности его признаков применительно к частным случаям выполнения или использования изобретения, либо для характеристики группы изобретений. При этом в первом случае формула характеризует одно изобретение и имеет один независимый пункт и следующий за ним зависимый пункт (либо следующие за ним зависимые пункты). Во втором случае формула характеризует группу изобретений и имеет несколько независимых пунктов, каждый из которых характеризует одно из изобретений этой группы. При этом к любому независимому пункту может примыкать зависимый пункт (или зависимые пункты). Далее, в п. 3.3.2.5 Правил дается определение зависимого пункта: «Зависимый пункт формулы изобретения содержит развитие и (или) уточнение совокупности признаков изобретения, приведенных в независимом пункте, признаками, характеризующими изобретение лишь в частных случаях его выполнения или использования». Таким образом, в зависимом пункте формулы указывается на объект, который является уточнением или развитием основного изобретения, но при этом данный объект не считается изобретением. Очевидно, что это последнее указание свидетельствует о том, что данный объект не обладает каким-либо признаком, характеризующим патентоспособное изобретение. Всего таких признаков три: новизна, изобретательский уровень и промышленная применимость (второй абзац п. 1 ст. 1350 ГК). Предположения об отсутствии в зависимом пункте формулы новизны или промышленной применимости сразу же надо отбросить: такой пункт формулы не будет пропущен экспертом либо будет признан недействительным (подпункт 1 п. 1 ст. 1398 ГК). Значит, приходится предположить, что объект зависимого пункта формулы не имеет изобретательского уровня (или, по крайней мере, может не иметь изобретательского уровня). Именно такое предположение со всей очевидностью вытекает из Правил, которые указывают на то, что многозвенная формула, состоящая из одного независимого пункта и одного или нескольких зависимых пунктов, относится к одному изобретению (п. п. 3.3.2.1 и 3.3.2.2 Правил). Но если это было бы так, то тогда не осталось бы места для теории эквивалентов (первый абзац п. 3 ст. 1358 ГК), в соответствии с которой, как известно, изобретение считается использованным даже в случае, если какой-либо признак, содержащийся в формуле изобретения, заменен эквивалентным ему, то есть развивающим или уточняющим признаком, таким признаком, который известен в данной области техники, а потому не требует для своего применения изобретательского уровня. Поэтому предположение о том, что объект зависимого пункта формулы не обладает каким-либо признаком патентоспособного изобретения, ложно. В этой связи приходится считать, что в любом зависимом пункте формулы содержится зависимое изобретение. Если (и до тех пор, пока) автором, заявителем и владельцем исключительного права на такое зависимое изобретение является то же лицо, которое является автором, заявителем и владельцем исключительного права на основное изобретение (содержащееся в независимом пункте формулы), это зависимое изобретение никак не проявляется, оно остается в тени основного изобретения, а потому практически правом особо не регулируется. Дело коренным образом меняется, когда субъекты прав на основное и зависимое изобретения не совпадают. Отметим, что автором зависимого пункта формулы может быть не автор основного изобретения, а иное лицо. Это обстоятельство широко признается. Кстати сказать, оно является дополнительным доказательством того, что в зависимом пункте формулы всегда содержится зависимое изобретение, ибо авторство на неизобретение в изобретательском праве не возникает. Вполне возможно отчуждение лишь одного изобретения, изложенного либо в основном, либо в зависимом пункте формулы. В этом случае возникает ситуация, урегулированная в п. 2 ст. 1362 ГК. Наконец, возможны и лицензионные договоры, относящиеся только к одному независимому или зависимому пункту формулы изобретения. Вопросы, касающиеся зависимости предоставляемого по лицензии изобретения, в этих случаях решаются в лицензионном договоре. Все это свидетельствует о том, что проблемы зависимости изобретений относятся к очень большому кругу объектов.
О столкновениях патентных заявок
Столкновение патентных заявок имеет место в случае, если обнаружено две или более заявок на идентичные изобретения. При этом изобретением считается решение, изложенное в одном пункте формулы, причем как в независимом, так и в зависимом. Изобретения считаются идентичными, если все признаки одного изобретения повторяются в признаках другого изобретения. Если при этом в таком другом изобретении содержатся и некие дополнительные признаки, то имеет место столкновение между основным и зависимым изобретением. Но такие дополнительные признаки могут и отсутствовать. В этом случае столкновение имеет место между одинаковыми (идентичными) изобретениями. При столкновениях идентичных заявок прежде всего обращают внимание на даты приоритета заявляемых изобретений. Следует учитывать, что любое изобретение, содержащееся в одном пункте формулы изобретения, может иметь только одну дату приоритета. Это общепринятый принцип патентного права. Нельзя, однако, не отметить, что время от времени в литературе появляются предложения, направленные на признание за одним пунктом патентной формулы нескольких приоритетов <*>. ——————————— <*> К моменту написания настоящей статьи последний такой случай описан в: Никитин М. А. Установление нескольких приоритетов // Патенты и лицензии. 2007. N 12. С. 30.
И с практической, и с теоретической точек зрения такие предложения совершенно неприемлемы. Они предусматривают дробление одного пункта патентной формулы, придание правового значения отдельным признакам формулы, введение их правовой охраны и, как следствие, признание права авторства на отдельный признак формулы. Все это бессмысленно. На самом деле любой пункт патентной формулы всегда представляет собой неделимый объект, о чем мне довелось высказываться ранее <*>. ——————————— <*> Гаврилов Э. П. Правовые вопросы авторства и соавторства в техническом творчестве // Вопросы изобретательства. 1988. N 1. С. 27.
Установив, что изобретение, содержащееся в одном пункте патентной формулы, имеет только один приоритет, законодательство всех стран мира(кроме США и Канады) решает проблему «столкновений» патентных заявок единообразно и просто: патент выдается только по заявке, которая имеет более ранний приоритет, все остальные заявки отклоняются. В США и Канаде действуют иные принципы: обычно в этих случаях в США начинается процедура патентного столкновения, а в Канаде — процедура разрешения коллизии между заявками. Однако эти две особые системы в настоящей статье рассматриваться не будут. Указанный выше общий принцип (патент выдается только по заявке, которая имеет более ранний приоритет, а все остальные заявки на идентичные изобретения отклоняются) действует и в России. Он вытекает из четвертого абзаца п. 2 ст. 1350 и ст. 1381 ГК. Вместе с тем в одном исключительном случае этот принцип не может помочь в выделении одной заявки, подлежащей патентованию. Это поступление двух или более заявок на идентичные изобретения с одной и той же датой приоритета. Ни одна из них не порочит новизны другой заявки (других заявок), так как новизна устанавливается на дату, предшествующую дате приоритета заявки. Таким образом, по общим правилам эти заявки не могут быть противопоставлены друг другу, а потому по всем ним должны выдаваться патенты. Каково будет взаимодействие этих патентов — это уже другой вопрос. Однако в законодательстве некоторых стран содержатся нормы, направленные на то, чтобы не допускать появления таких параллельных патентов. В США и Канаде возбуждаются особые процедуры, о чем мы уже упоминали. Во Франции в такой ситуации принимается во внимание не только день приоритета, но и часы, и минуты этого дня. В Японии таким заявителям предлагают договориться о том, кому из них должен быть выдан патент, а если они не договорятся, патент не выдается никому. Действующее российское законодательство (ст. 1383 ГК) исходит из японского принципа разрешения столкновения: если заявители не договорились, то патент не будет выдан никому. Но при этом нормы ст. 1383 ГК, мягко говоря, излишне зарегулированы: предусмотрено, как именно заявители могут договориться. Оказывается, что они могут указать, что патент должен быть выдан только по одной из находящихся в столкновении заявок. Таким образом, заявители не вправе объединить свои заявки. Далее предписывается, что при наличии соглашения между различными заявителями о выдаче патента только одному из них все авторы, указанные в различных заявках <*>, признаются соавторами. Хотя эта норма выглядит демократично, при ее применении неизбежно возникнут неясности, касающиеся лица, которое должно рассчитываться с авторами служебных изобретений (ст. 1370 ГК). ——————————— <*> В третьем абзаце п. 1 ст. 1383 ГК допущена ошибка: вместо слов «в ней» должны стоять слова «в них».
Следует отметить, что если по любым причинам все же будут выданы два или более патентов на идентичные изобретения, то к их использованию должны быть применены нормы п. 2 ст. 1362 ГК (они были рассмотрены выше).
Заключение
Таким образом, мы рассмотрели проблемы зависимости изобретений и патентных столкновений. На основе этого анализа попытаемся ответить на вопрос о том, как должен быть разрешен спор, описанный в статье Е. А. Дедкова «Чье изобретение в датчиках фазы?». Из этой статьи совершенно ясно, что истец является владельцем одного патента на изобретение, а ответчик — владельцем одного патента на изобретение и двух патентов на полезные модели. Ответчик использовал техническое решение, которое одновременно подпадает и под патент истца, и под патенты ответчика. Истец потребовал через суд прекращения такого использования. Три инстанции арбитражного суда — первая, апелляционная и кассационная полностью удовлетворили его исковые требования. Из этой статьи, однако, неясно, является ли патент истца зависимым по отношению к каким-либо патентам ответчика либо патент истца является основным по отношению к какому-либо патенту ответчика. Нельзя также исключать, что патент истца является основным по отношению к одному патенту ответчика, но зависимым — по отношению к другому его патенту. Думаю, что эти обстоятельства не выяснил и арбитражный суд, без чего нельзя было принять окончательное решение по делу. Если патент истца является зависимым хотя бы к одному патенту ответчика, то истец не имел права требовать от ответчика прекращения использования технического решения. Он имел право требовать лишь выдачи ему принудительной лицензии. Если патент истца основной, а все патенты ответчика зависимые, тогда истец имел право требовать от ответчика прекращения использования, но в ответ на это исковое требование (во встречном иске) ответчик мог потребовать выдачи ему принудительной лицензии. Материально-правовую основу этого (и встречного) иска составляет норма п. 2 ст. 1362 ГК, а поскольку использование имело место до 1 января 2008 г., п. 4 ст. 10 Патентного закона РФ. В настоящее время, то есть после вступления в силу арбитражного решения и двух арбитражных постановлений, та сторона завершившегося спора (то есть истец либо ответчик), которая является обладателем зависимого технического решения (то есть либо зависимого изобретения, либо зависимой полезной модели), вправе предъявить требование о выдаче ей принудительной лицензии (первый абзац п. 2 ст. 1362 ГК), а другая сторона в ответ на это вправе предъявить требование о выдаче ей принудительной контрлицензии (третий абзац п. 2 ст. 1362 ГК). Эти новые исковые требования фактически будут направлены на пересмотр и отмену ранее вынесенных и вступивших в законную силу решения и двух постановлений. Следует полагать, что такой пересмотр не будет противоречить известному процессуальному принципу преюдиции, то есть он возможен. Я попытался доказать, что в определенных случаях патент патенту помеха, да еще и очень серьезная.
