(Комиссарова Я. В.) («Эксперт-криминалист», 2008, N 3)
ТРУДОВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЭКСПЕРТА: ПОДХОД К ПРОБЛЕМЕ
Я. В. КОМИССАРОВА
Комиссарова Я. В., доцент кафедры криминалистики МГЮА, кандидат юридических наук.
В качестве трудовой деятельности в психологии рассматриваются некоторые социально обусловленные виды деятельности и ее общественно полезные формы. Знания о труде, человеке как субъекте труда, различных видах трудовой профессиональной деятельности обобщаются и приумножаются самостоятельной отраслью психологии — психологией труда, большой вклад в развитие которой внесли Е. А. Климов, Ю. Б. Котелова, Н. Д. Левитов, К. К. Платонов, В. Д. Шадриков и другие ученые. В теории и на практике содержание категорий «труд» и «деятельность» нередко раскрывается путем использования целого ряда понятий: «работа», «трудовая и профессиональная деятельность», «профессия», «специальность», «должность», «квалификация» и т. д. Поскольку нас интересует деятельность эксперта как одна из форм общественно полезной деятельности человека, необходимо разобраться в сути и соотношении некоторых из перечисленных понятий. Во-первых, оговорим, что термины «труд» и «деятельность», следуя толкованию этих слов в русском языке, в статье используются как синонимы. В этом мы солидарны с Е. А. Климовым, А. К. Марковой, В. Д. Шадриковым и другими <1>. Из пяти определений слова «труд», содержащихся в Толковом словаре русского языка, наиболее важны в приложении к целям исследования первые два: «целесообразная деятельность человека, направленная на создание с помощью орудий производства материальных и духовных ценностей»; «работа, занятие» <2>. ——————————— <1> См., например: Климов Е. А., Носкова О. Г. История психологии труда в России: Учеб. пособие. М.: МГУ, 1992. С. 20; Маркова А. К. Психология профессионализма. М.: Международный гуманитарный фонд «Знание», 1996. С. 10; Шадриков В. Д. Проблемы системогенеза профессиональной деятельности. М.: Наука, 1982. С. 22. <2> Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999. С. 164, 814.
Во-вторых, заметим, что слово «профессия» в русском языке имеет только одно значение — основной род занятий, трудовой деятельности <3>, а слово «профессиональный» является многозначным: 1) это может быть прилагательное, употребляемое в том же значении, что и существительное «профессия»; 2) полная форма — занимающийся чем-нибудь как профессией, а также являющийся профессией; 3) речь может идти о чем-то, что полностью отвечает требованиям данного производства, данной области деятельности <4>. ——————————— <3> См.: Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 626. <4> См.: Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 626.
Ученые рассматривают понятие профессии в различных аспектах. Так, Е. А. Климов отмечает, что сам термин может быть использован для обозначения: области приложения сил человека как субъекта труда; общности людей-профессионалов; подготовленности человека к труду; процесса реализации трудовых функций <5>. Он определяет профессию как некую объективную и совершенно регламентированную организацию действий личности <6>. Более емкую дефиницию предлагает А. К. Маркова, указывая, что профессия — это исторически возникшие нормы деятельности, необходимые обществу, для выполнения которых человек должен обладать суммой знаний и навыков, иметь соответствующие способности и профессионально важные качества <7>. ——————————— <5> См.: Климов Е. А. Введение в психологию труда. М.: Изд-во МГУ, 1988. С. 107. <6> См.: Климов Е. А. Об образе мира у представителей разнотипных профессий // Психологическое обозрение. 1995. N 1. С. 26. <7> См.: Маркова А. К. Психология профессионализма. М.: Международный гуманитарный фонд «Знание», 1996. С. 15.
Нетрудно заметить, что понятие «профессиональная деятельность» по объему уже понятия «трудовая деятельность», т. е. не всякая трудовая деятельность человека является для него профессиональной. Вид занятия в рамках одной профессии в науке нередко характеризуется термином «специальность» <8>, в то же время в русском языке слова «специальность» и «профессия» могут употребляться в качестве синонимов. Кроме того, «специальность» в одном из своих значений определяется как отдельная отрасль науки, техники, мастерства или искусства <9>. ——————————— <8> См., например: Пряжников Н. С. Психологический смысл труда. М.: Издательство «Институт практической психологии»; Воронеж: НПО «МОДЭК», 1997. С. 35. <9> См.: Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 755.
В Толковом словаре русского языка ставится знак равенства между словами «профессия», «специальность» и «квалификация», хотя «квалификация» — это и оценочная деятельность (производное существительное от глагола «квалифицировать»), и степень годности к какому-нибудь виду труда, уровень подготовленности <10>. Последнее из приведенных толкований близко к научному пониманию термина «квалификация» — сложной системы специальных знаний, умений и навыков, позволяющих успешно решать задачи деятельности, выполнять функциональные обязанности <11>. ——————————— <10> См.: Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 271. <11> См., например: Енгалычев В. Ф. Профессиональная компетентность специалиста в практической юридической психологии. М.: Высшая школа психологии, 2004. С. 132.
Думается, что допустимое в повседневном общении употребление в качестве синонимов слов «труд», «трудовая деятельность», «работа», «занятие», «профессия», «специальность», «квалификация» в ходе проводимого нами научного исследования неприемлемо. Поэтому в дальнейшем как синонимы используются только первые четыре из перечисленных терминов, под профессией понимается обособленная часть трудовой деятельности — род занятий, под специальностью — вид занятий, под квалификацией — степень готовности (годности) субъекта к осуществлению отдельного вида трудовой деятельности. Для юриспруденции, начиная со ст. 37 Конституции Российской Федерации, провозглашающей свободу труда и закрепляющей право каждого распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, характерно более широкое употребление термина «труд» по сравнению с термином «трудовая деятельность». В Трудовом кодексе Российской Федерации (ТК РФ) нет статьи, посвященной толкованию основных понятий, используемых в кодексе. Однако, поскольку право регулирует, как уже было отмечено, не деятельность, а отношения, содержащаяся в ст. 15 ТК РФ расшифровка понятия «трудовые отношения» в определенной мере отражает позицию законодателя по исследуемому нами вопросу — в качестве трудовых рассматриваются отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по определенной специальности, квалификации или должности), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством, коллективным договором, соглашениями, трудовым договором. Таким образом, Конституция и Трудовой кодекс Российской Федерации, закрепляя право граждан на вознаграждение за труд, акцентируют внимание на чрезвычайно важной с точки зрения юриспруденции связи трудовой деятельности с получением дохода, в научном плане отражающей выработанный общепсихологической теорией деятельности подход к соотношению понятий «деятельность» и «потребность». В свое время А. Н. Леонтьев писал, что «мы всегда имеем дело с особенными деятельностями, каждая из которых отвечает определенной потребности, угасает в результате ее удовлетворения и воспроизводится вновь» <12>. Трудовая деятельность, как любая иная «особенная деятельность», позволяет человеку удовлетворять множество потребностей, отчасти напрямую, в процессе труда, отчасти опосредованным образом, благодаря использованию вознаграждения за труд. ——————————— <12> Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1977. С. 102.
Вместе с тем зачастую проанализированные нами понятия «занятие», «профессия», «специальность», «квалификация» правоведы трактуют не совсем так, как это принято в психологии и языковой практике. Специфика взаимодействий рабочих и служащих с объектами труда предопределила свойственное юриспруденции применение термина «профессия» исключительно в связи с трудовой деятельностью рабочего, тогда как особенности социально-правового режима труда служащего определяются квалификационной характеристикой занимаемой им должности <13>. Прослеживаются дополнительные помимо отмеченных нами ранее различия в нормативном толковании терминов «профессия» и «занятие». ——————————— <13> В русском языке «должность» — служебная обязанность, служебное место. (См.: Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 173.)
Так, в Общероссийском классификаторе занятий ОК 010-93 (далее по тексту — ОКЗ), утвержденном Постановлением Госстандарта России от 30 декабря 1993 г. N 298, разработанном в соответствии с Государственной программой перехода Российской Федерации на принятую в международной практике систему учета и статистики в соответствии с требованиями развития рыночной экономики, утвержденной Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 октября 1992 г. N 3708-1, содержится перечень видов трудовой деятельности, предназначенный для решения широкого круга задач, касающихся регулирования социально-трудовых отношений, оценки состояния и динамики изменений структуры рабочей силы, а также показателей в сфере занятости и профессионального образования. Систематизация видов трудовой деятельности, принятая в ОКЗ, в основном соответствует Международной стандартной классификации занятий (МСКЗ): «Классификационной единицей ОКЗ является вид трудовой деятельности (занятие), основу которого составляют квалификация (профессиональное мастерство) и профессиональная специализация. В отличие от профессии, подразумевающей обязательную профессиональную подготовку, под занятием понимают любой вид деятельности, в том числе не требующий специальной подготовки, приносящий заработок или доход. Объектами классификации являются однородные, с точки зрения содержания работ, укрупненные группировки профессий рабочих и должностей служащих». Указание на различие понятий «занятие», «профессия», «должность» содержится в Общероссийском классификаторе профессий рабочих, должностей служащих и тарифных разрядов (далее по тексту — ОКПДТР), утвержденном Постановлением Госстандарта России от 26 декабря 1994 г. N 367 (действующим с 1 января 1996 г.), также подготовленным в рамках выполнения Государственной программы перехода Российской Федерации на принятую в международной практике систему учета и статистики в соответствии с требованиями развития рыночной экономики. О том, что дифференциация терминов «профессия» и «занятие», отражающая связь труда и обучения как самостоятельных видов человеческой деятельности, имеет важное прикладное значение, говорится во многих документах, регулирующих образовательную деятельность в Российской Федерации. Однако в целом подход к толкованию терминов «труд», «трудовая деятельность», «работа», «занятие», «профессия», «специальность», «квалификация», принятый нами, с учетом оговоренных нюансов согласуется с их трактовкой в законодательстве. На данном этапе исследования со всей очевидностью возникают вопросы: является ли деятельность сотрудников экспертных учреждений (государственных и негосударственных) трудовой по сути, а не только по правовой форме; как в связи с этим следует оценивать деятельность лиц, назначаемых экспертами в порядке, установленном процессуальным законодательством, которые к числу сотрудников экспертных учреждений не относятся; и, что еще более важно, может ли с позиций психологии и юриспруденции идти речь о профессии «судебный эксперт» или же о существовании профессии эксперта. Провести всеобъемлющее исследование по каждому из вопросов в рамках статьи невозможно. Обширность и многоплановость затронутых проблем предопределяет необходимость их решения в ходе комплексных научных изысканий. Однако анализ организационно-правовых составляющих экспертной деятельности, выработка правильного с точки зрения юриспруденции подхода к определению ее места и роли в современной России, характеристика статуса эксперта как участника уголовного судопроизводства представляются вполне посильными задачами. По сути трудовая деятельность представляет собой взаимодействие субъекта с объектом труда. Развернутая характеристика субъекта трудовой деятельности с учетом объективных характеристик личности; социальной и профессиональной когнитивно-мотивационных структур; психологической структуры отдельной («особенной», по А. Н. Леонтьеву) деятельности; эмоционально-волевой структуры субъекта труда; равно как и объекта труда с его социальными характеристиками и направленностью, историей и перспективами развития определенного трудового процесса, структурой трудового процесса как такового и операционально-технической структурой труда, в каждом из обозначенных аспектов являющаяся предметом изучения психологии труда <14>, в задачу нашего исследования не входит. Однако, коль скоро речь идет о месте и роли личности в социуме, чтобы ответить на вопрос, является ли деятельность эксперта трудовой, необходимо проанализировать ее психологические составляющие. ——————————— <14> Подробнее по данному вопросу см., например: Иванова Е. М. Психотехнология изучения человека в трудовой деятельности. М.: Изд-во Московского университета, 1992. С. 32 — 33.
Подробно психологическое содержание труда было исследовано в работах Е. А. Климова, который рассматривал труд как социально значимую продуктивную деятельность человека, с субъективной стороны отличающуюся: а) сознательным предвосхищением социально полезного результата; б) сознанием обязательности достижения социально-фиксированной цели; в) сознательным выбором, применением, совершенствованием или созданием орудий труда, средств деятельности; г) осознанием межлюдских производственных зависимостей — «живых» и «овеществленных» <15>. Отмечая важность изучения трудовой деятельности не только с точки зрения ее объективного содержания, но и со стороны внутренней, субъективной, ученый неоднократно подчеркивал, что некая наблюдаемая активность человека может быть отнесена к психологическому понятию «труд» лишь тогда, когда ей присущи все четыре признака в своей совокупности <16>. ——————————— <15> См.: Климов Е. А. Человек как субъект труда и проблемы психологии // Вопросы психологии. 1984. N 4. С. 8. <16> См.: Климов Е. А. Психологическое содержание труда и вопросы воспитания // Психология профессионала. М.-Воронеж, 1996. С. 214 — 230.
Очевидно, что сотрудник любого экспертного учреждения прекрасно осознает значимость и социальную пользу своей деятельности. Причем, что исключительно важно, результаты экспертной деятельности воспринимаются им как безусловная ценность для общества, поскольку на самом высоком уровне нормативного регулирования экспертной деятельности закреплены такие принципы ее осуществления, как независимость, объективность, всесторонность и полнота проведения исследований. Данное обстоятельство позволяет эксперту с чувством выполненного долга подписывать каждое заключение, составленное на основании проведенных исследований, независимо от того, будут ли довольны результатами экспертизы лица, инициировавшие ее проведение (стороны, участвующие в судопроизводстве). Таким образом, сознательное предвосхищение социально полезного результата можно рассматривать в качестве регулятора деятельности эксперта. Данное утверждение представляется справедливым не только по отношению к сотрудникам государственных и негосударственных экспертных учреждений, но и по отношению к тем, кто от случая к случаю участвует в судопроизводстве. Сама атмосфера кабинета следователя или зала судебного заседания на человека, далекого от юриспруденции, назначаемого экспертом, зачастую оказывает мощное психологическое воздействие, заставляя по-новому взглянуть на собственные трудовые достижения. В подобных ситуациях у граждан, как правило, не возникает сомнений в важности порученной им миссии. Что касается осознания субъектом обязательности достижения социально-фиксированной цели — как в деятельности сотрудников экспертных учреждений, так и в деятельности тех, кто к их числу не относится, данный признак присутствует, но проявляется по-разному. Значимость соблюдения порядка производства экспертных исследований для достижения целей проведения экспертизы и решения задач, поставленных перед экспертом, трудно переоценить. Общефилософский подход к определению соотношения таких категорий, как «содержание» и «форма», когда признается их диалектическое единство, но зачастую отмечается ведущая роль содержания, в области судопроизводства реализуется жестко: ст. 75 УПК РФ гласит, что доказательства, полученные с нарушением требований Кодекса, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использованы для доказывания любого из обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В связи с этим вне зависимости от степени объективности, всесторонности и полноты проведенных исследований, одного факта переговоров эксперта без ведома следователя и суда с кем-либо из участников процесса по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы, может оказаться достаточно для исключения составленного им заключения из перечня доказательств по делу. Необходимость выполнения организационных и исследовательских действий в строгом соответствии с требованиями нормативно-правовых актов разного уровня для сотрудника экспертного учреждения становится очевидной практически с первых дней работы. В государственных судебно-экспертных учреждениях в соответствии со ст. 13 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти реализуется достаточно жесткий порядок определения уровня профессиональной подготовки экспертов, их аттестации на право самостоятельного производства судебной экспертизы и переаттестации. В негосударственных структурах, для которых проведение экспертных исследований является одним из направлений деятельности, например в Торгово-промышленной палате РФ, тоже предусматривается особый порядок аттестации экспертов. Обязательным этапом при этом является изучение требований действующего законодательства, касающихся процедуры производства экспертиз по заявкам юридических и физических лиц, заданиям следственных и судебных органов. Таким образом, эксперт, осознавая объективный характер существующих условий труда, проникается ответственностью перед руководством и членами трудового коллектива за соблюдение порядка и результаты своей деятельности. Учитывая специфику экспертной деятельности, можно заметить, что обеспокоенность ходом работы, ее результативностью и востребованностью, как правило, пробуждает в экспертах чувство долга и ответственности не только перед сослуживцами, но и перед коллегами в широком смысле этого слова. Положительная оценка его труда со стороны квалифицированных специалистов в той же области знания важна для эксперта. В определенной мере связанные с этим опасения по поводу потери статуса в конкретной социальной группе, как и сомнения относительно собственных возможностей при необходимости приспособления к изменениям условий труда независимо от реальных результатов работы оказывают регулирующее воздействие на деятельность эксперта. Также немаловажную роль в формировании у экспертов чувства профессионального долга играет тот факт, что за дачу заведомо ложного заключения и за разглашение данных предварительного расследования в ряде случаев эксперт может нести уголовную ответственность по ст. ст. 307 и 310 УК РФ. С точки зрения психологии существование угрозы наказания само по себе оказывает психологическое воздействие на человека, побуждая с большей ответственностью подходить к исполнению своих функциональных обязанностей. Вышеизложенное справедливо по отношению ко всем, кто регулярно либо эпизодически проводит судебные экспертизы, поскольку процессуальным законодательством предусматривается обязательность разъяснения лицу, назначаемому экспертом, прав и обязанностей, предоставляемых ему в рамках того или иного юридического процесса, а также условий несения уголовной ответственности в случаях, оговоренных законом. Иными словами, вовлекаемые в судопроизводство в качестве экспертов сотрудники неэкспертных организаций, предприятий или учреждений, точно так же проникаются сознанием обязательности достижения социально-фиксированной цели, как и те, кто проводит судебные экспертизы по долгу службы. В то же время о сознательном выборе, применении, совершенствовании или создании орудий труда, средств экспертной деятельности — целостном психологическом признаке труда, едином, несмотря на свой многоаспектный характер, на наш взгляд, можно говорить только в ситуациях производства экспертных исследований лицами, работающими в государственных либо негосударственных экспертных учреждениях, где много внимания уделяется проблемам оптимизации научно-методических основ производства различного рода и вида экспертиз, разработки и апробации методик проведения исследований, выбора в каждом конкретном случае той или иной методики в зависимости от подлежащих решению экспертных задач, где закупка оборудования производится с учетом профиля деятельности учреждения, т. е. непосредственно в целях формирования и совершенствования приборной базы экспертной деятельности. Разумеется, любое лицо, назначенное экспертом в установленном законом порядке, сталкивается с необходимостью решения вопросов, связанных с выбором и использованием в ходе проведения исследования тех или иных орудий труда (приборов, аппаратуры, оборудования и т. п.) и «средств деятельности», к которым в первую очередь относятся методики производства разного рода экспертиз. Но даже если при этом, попав в неординарную ситуацию, назначенный экспертом человек, не работающий в экспертном учреждении, например, вынужден будет в силу наличия соответствующих специальных знаний разрабатывать новую методику исследования какого-либо объекта, усовершенствовать ранее использовавшиеся в аналогичных случаях приборы или, например, подбирать и применять принципиально иные, чем было принято до того, наборы химических реактивов, говорить о том, что его деятельности как эксперта присущ в полном объеме рассматриваемый нами психологический признак труда, вряд ли корректно. Человек, что уже неоднократно подчеркивалось, представляет собой целостную индивидуальность. Со стороны одинаково воспринимаемые проявления психического могут иметь единый источник происхождения, а могут служить индикаторами разноплановых явлений и процессов. Само по себе присутствие в человеческой активности каких-либо элементов, свойственных феномену трудовой деятельности, — еще не повод для того, чтобы данная активность могла рассматриваться в рамках категории «труд». Выделяемые в психологии признаки труда не просто должны быть фрагментарно проявлены в деятельности человека — они должны быть ей имманентно присущи, поскольку каждый психологический признак отнюдь не набор элементов, а (до известного предела) самостоятельное системное образование. Анализируя деятельность эксперта на предмет выявления четвертого из выделенных Е. А. Климовым неотъемлемых с точки зрения психологии признаков труда, под которым ученый понимал осознание межлюдских производственных зависимостей — «живых» и «овеществленных», надо сказать, что данный признак, как и предыдущий, обнаруживает себя исключительно в деятельности сотрудников государственных и негосударственных экспертных учреждений. Одно дело — узнать о целях и задачах проведения экспертизы из уст следователя, прокурора, судьи, из заявления юридического или физического лица, и совсем другое — иметь достаточно четкое представление о специфике деятельности лиц и органов, инициирующих производство экспертизы. Одна ситуация, когда эксперт в соответствии с общенаучными канонами оперирует известными ему знаниями из той области, в которой является специалистом, и принципиально иная — когда речь идет о применении научно-методических рекомендаций, специально разработанных для нужд экспертной деятельности вполне конкретным коллективом исследователей. Один вариант — персонифицированное бремя ответственности за результаты своей и только своей работы, и другой — ответственность за эффективность собственной деятельности как значимого элемента в единой цепи взаимодействий субъектов труда в рамках определенной сферы жизни общества. Как писал Е. А. Климов, «область труда — это не просто полезные изделия, техника, мастерство», это люди, «сделавшие вклад в созидаемую ценность, а также те, для которых она предназначена, и, конечно, товарищи по работе — производственный коллектив» <17>. ——————————— <17> См.: Климов Е. А. Психологическое содержание труда и вопросы воспитания // Психология профессионала. М.-Воронеж, 1996. С. 229.
Подводя итог анализа психологических составляющих труда эксперта, надо признать, что с позиций деятельностной теории только сотрудники экспертных учреждений могут рассматриваться в качестве субъектов труда; деятельность лиц, не являющихся таковыми, независимо от обстоятельств назначения их экспертами, трудовой по своей сути признана быть не может. Выполнение ими каких-либо действий, на первый взгляд тождественных тем, что осуществляют работники государственных и негосударственных экспертных подразделений и служб, не дает основания для оценки совокупности данных действий в качестве трудовой деятельности.
