М. В. Пресняков, кандидат философских наук, доцент кафедры гражданского процесса, трудового и экологического права ПАГС.
В конце февраля 2008 г. был принят знаковый для отечественного профессионального спорта Федеральный закон от 28 февраля 2008 г. N 13-ФЗ «О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» <1>, который впервые закрепил особенности регулирования труда профессиональных спортсменов и тренеров. Этим Законом был окончательно разрешен вопрос о правовой природе отношений между спортсменом и физкультурно-спортивной организацией. Справедливости ради нужно заметить, что как действовавший ранее Федеральный закон от 29 апреля 1999 г. N 80-ФЗ (с последними изменениями), так и принятый впоследствии Федеральный закон от 4 декабря 2007 г. N 329-ФЗ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» также предусматривают применение к подобным отношениям трудового законодательства. Между тем этот вопрос не так прост, как представляется на первый взгляд. ——————————— <1> СЗ РФ. 2008. N 9. Ст. 812.
В частности, некоторые положения Федерального закона N 80-ФЗ не соответствовали как трудовому законодательству, так и Конституции Российской Федерации. Так, из смысла ст. 26 указанного Закона напрашивался вывод, что спортсмен не вправе расторгнуть трудовой договор (контракт) до истечения срока его действия. В частности, переход спортсмена из одной физкультурно-спортивной организации (спортивного клуба) в другую допускался либо после окончания срока контракта о спортивной деятельности и выполнения указанных в таком контракте обязательств, либо по взаимному согласию физкультурно-спортивных организаций (спортивных клубов). В этой связи многие комментаторы данной нормы приходили к обоснованному выводу, что законодатель прямо ограничивал право спортсмена-профессионала прекратить отношения с физкультурно-спортивной организацией до истечения срока действия контракта о спортивной деятельности <2>. ——————————— <2> См., напр.: Коршунова Т. Ю. Развитие законодательства о труде профессиональных спортсменов // Трудовое право. 2006. N 6.
Не следует, однако, забывать, что указанный Закон был принят еще в период действия КЗоТ, который не допускал одностороннего расторжения срочного трудового договора. Так, согласно ст. 32 КЗоТ срочный трудовой договор (контракт) мог быть расторгнут досрочно по требованию работника в случае его болезни или инвалидности, препятствующих выполнению работы по договору, нарушения администрацией законодательства о труде, коллективного или трудового договора и по другим уважительным причинам. Интересно, что некоторые авторы и в настоящее время считают подобную норму обоснованной. Так, Е. Б. Хохлов отмечает, что условие о сроке представляет собой одно из многочисленных условий, составляющих содержание трудового договора, в силу чего немотивированное одностороннее нарушение этого условия противоречит универсальному принципу договорного права — «договоры должны исполняться» <3>. ——————————— <3> Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. А. М. Куренной, С. П. Маврин, Е. Б. Хохлов. М.: Юристъ, 2005.
Хотелось бы, однако, отметить, что ст. 37 Конституции РФ устанавливает запрет принудительного труда. Следует согласиться с Е. А. Ершовой, что ст. 32 КЗоТ РФ, очевидно, не соответствовала ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, в соответствии с которой трудовые права работников могли быть ограничены федеральным законом о труде только в той мере, «в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства» <4>. ——————————— <4> Ершова Е. А. Расторжение трудового договора по инициативе работника // Трудовое право. 2007. N 3.
Принудительный труд запрещается как российским законодательством, так и основополагающими нормами и принципами международного права, в частности Конвенцией МОТ N 29 «О принудительном или обязательном труде». 1930 г. В данной Конвенции под принудительным трудом понимается всякая работа или служба, требуемая от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, работа, для которой это лицо не предложило добровольно своих услуг. В связи с этим, хотя упомянутая статья КЗоТ и не являлась предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, сам по себе отказ законодателя от внесения подобной нормы в Трудовой кодекс лишь подтверждает тот факт, что невозможность расторжения срочного трудового договора по инициативе работника без наличия у последнего уважительных причин не соответствует ст. 37 Конституции и является скрытой формой принудительного труда <5>. ——————————— <5> См.: Горлова Д. В. Контрактная стабильность в системе трудового права России // Спорт: экономика, право, управление. 2006. N 1.
Комментируя подобный порядок, сложившийся в профессиональном спорте, Д. В. Горлова справедливо указывает, что в соответствии со ст. 5 ТК РФ в случае противоречий между Трудовым кодексом и иными федеральными законами, содержащими нормы трудового права, применяется Трудовой кодекс. Соответственно, ст. 26 Закона о физической культуре и спорте как противоречащая нормам Трудового кодекса (по крайней мере в буквальном толковании) применяться не должна. Следует заметить, что помимо трудового законодательства деятельность спортсменов-профессионалов регулируется также нормами, утвержденными профессиональными физкультурно-спортивными объединениями, которые зачастую не согласуются с положениями российского трудового законодательства. Это в полной мере касается традиционного в сфере профессионального спорта ограничения права спортсмена расторгнуть трудовой договор (контракт) в одностороннем порядке. В качестве примера можно привести новую редакцию Регламента РФС по статусу и переходам (трансферу) футболистов, которая действует с 1 января 2007 г. Согласно этому документу футболист может по собственной инициативе в одностороннем порядке расторгнуть трудовой договор (контракт) с клубом только в случаях: — нарушения футбольным клубом законов и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, условий коллективного договора, соглашения или непосредственно трудового договора; — наличия спортивного обоснования, под которым понимается доказанный футболистом-профессионалом факт его выступлений в течение спортивного сезона менее чем в 10% официальных футбольных матчей, в которых участвовал его профессиональный футбольный клуб, с которым у него заключен трудовой договор <6>. ——————————— <6> В этом последнем случае футболист может потребовать досрочного расторжения своего трудового договора по вышеизложенному основанию только в течение 15 (!) календарных дней после последнего официального матча спортивного сезона, проведенного его профессиональным футбольным клубом.
Во всех остальных случаях к нему применяются дисциплинарные санкции в виде спортивной дисквалификации на выступления в официальных футбольных матчах сроком на 4 (четыре) месяца, а при наличии отягчающих обстоятельств указанная дисквалификация устанавливается на срок в 6 (шесть) месяцев. Регламентом проведения всероссийских соревнований по хоккею с мячом 2007 — 2008 гг. предусматривается, что в случае расторжения хоккеистом-нелюбителем трудового договора в одностороннем порядке по собственному желанию такой хоккеист не может быть допущен к участию в соревнованиях до окончания срока действия трудового договора, заключенного между хоккеистом и клубом и в течение 30 месяцев со дня его окончания. Указанные выше Регламенты принимались с учетом положений (в том числе) ст. 26 Закона о физической культуре и спорте, который на сегодняшний день прекратил свое действие, и не учитывают требований трудового законодательства. В последние годы это привело к целому ряду громких процессов, подобных «делу Сычева». При этом суды, разумеется, выносят решения исходя из положений действующего трудового законодательства. В этой связи некоторыми авторами предлагались меры по обеспечению «контрактной стабильности», сходные с теми положениями, которые были внесены в Трудовой кодекс в феврале 2008 г. В частности, Д. В. Горлова высказала предложение о необходимости ограничения труда профессиональных спортсменов следующим образом: 1) легализация временной дисквалификации спортсмена в случае расторжения срочного трудового договора без уважительных причин; 2) выплата компенсации работодателю при расторжении срочного трудового договора без уважительных причин. Поскольку футболист имеет право на расторжение трудового права, то выплата компенсации не является материальной ответственностью работника, а носит компенсационный характер <7>. ——————————— <7> Горлова Д. В. Контрактная стабильность в системе трудового права России // Спорт: экономика, право, управление. 2006. N 1.
Изменения, которые были внесены в феврале 2008 г. в Трудовой кодекс, устанавливают существенно иные правила расторжения трудового договора с профессиональными спортсменами и тренерами по сравнению с обычными работниками. Прежде всего увеличивается срок предупреждения работодателя (спортивной организации) о предстоящем увольнении, в течение которого спортсмен должен выполнять свои трудовые обязанности. Согласно ст. 348.12 спортсмен, тренер имеют право расторгнуть трудовой договор по своей инициативе (по собственному желанию), предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за один месяц, за исключением случаев, когда трудовой договор заключен на срок менее четырех месяцев. Заметим, что общие положения ст. 80 Трудового кодекса, закрепляя двухнедельный срок предупреждения работодателя об увольнении, содержат указание на возможность установления Кодексом или другим федеральным законом иного срока «отработки» (как меньшей, так и большей продолжительности). Например, более продолжительный срок предупреждения установлен для руководителя организации. Согласно ст. 280 ТК РФ руководитель организации имеет право досрочно расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя (собственника имущества организации, его представителя) в письменной форме не позднее чем за один месяц. Однако, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, вводимое законодателем ограничение прав и свобод должно отвечать требованиям справедливости, быть необходимым и соразмерным конституционно значимым целям; обеспечивая баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, оно вместе с тем не должно посягать на само существо права и приводить к утрате его основного содержания <8>. В отношении руководителя организации Конституционный Суд отметил, что федеральный законодатель вправе, исходя из объективно существующих особенностей характера и содержания труда руководителя организации, выполняемой им трудовой функции, предусматривать особые правила расторжения с ним трудового договора, что не может расцениваться как нарушение права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. ——————————— <8> См., напр.: Постановление КС РФ от 28 июня 2007 г. N 8-П // СЗ РФ. 2007. N 27. Ст. 3346.
Представляется, что данная аргументация отчасти применима и к особенностям трудовой функции профессиональных спортсменов, которая согласно ст. 348.1 состоит в подготовке к спортивным соревнованиям и участии в спортивных соревнованиях по определенному виду или видам спорта. Если спортсмен подает заявление о расторжении трудового договора накануне ответственных и важных для спортивной организации соревнований, работодатель вправе ожидать, что увольнение произойдет после таких соревнований. Поэтому, как нам представляется, установление более продолжительного срока предупреждения при расторжении спортсменом трудового договора в ряде случаев будет вполне оправданным. Однако сам по себе месячный срок предупреждения взят, что называется, с потолка и не имеет никакого обоснования. Значительно больше сомнений вызывает другое специальное правило, установленное для случаев увольнения спортсмена по собственному желанию. В соответствии со ст. 348.12 ТК РФ в трудовом договоре со спортсменом может быть предусмотрено условие об обязанности спортсмена произвести в пользу работодателя денежную выплату в случае расторжения трудового договора по инициативе спортсмена (по собственному желанию) без уважительных причин, а также в случае расторжения трудового договора по инициативе работодателя по основаниям, которые относятся к дисциплинарным взысканиям. Прежде всего возникает вопрос о правовом характере данной выплаты. Интересно, что в первом варианте проекта федерального закона N 421913-4 «О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» <9> она именовалась денежной компенсацией за осуществленную работодателем спортивную подготовку (обучение). В этой связи в представленном Комитетом СФ ФС РФ по социальной политике письме по проекту данных изменений от 28 мая 2007 г. N 3.13-06/886 содержалась развернутая критика рассматриваемого положения. ——————————— <9> СПС.
В частности, было отмечено, что по существу регулируемых отношений указанная выплата ближе всего к компенсации расходов, понесенных работодателем при неисполнении ученического договора (ст. 207 Трудового кодекса), однако не тождественна ей, поскольку в данном случае сложно отделить друг от друга во времени процессы обучения (тренировки) и собственно исполнения трудовых обязанностей. Хотелось бы добавить, что из смысла ст. 348.1 подготовка к спортивным соревнованиям, то есть тренировка, составляет само содержание трудовой функции спортсмена. Будет странно требовать от работника денежную компенсацию за исполнение им своих трудовых обязанностей. Кроме того, данная выплата, очевидно, не может относиться и к виду материальной ответственности работника перед работодателем. Нормы о материальной ответственности сторон трудового договора рассчитаны на возмещение ущерба, причиненного другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено Трудовым кодексом или иными федеральными законами, при этом каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба (ст. 233 Трудового кодекса). Законопроектом же предусматривается безусловное возмещение вреда независимо от наличия вины причинителя, размера ущерба, а главное — независимо от природы самого ущерба, не подпадающего под определение, данное ему ст. 238 Трудового кодекса <10>. ——————————— <10> Письмо Комитета СФ ФС РФ по социальной политике от 28 мая 2007 г. N 3.13-06/886.
На основании этих доводов Комитет по социальной политике Совета Федерации Федерального Собрания РФ сделал вывод, что норма об уплате работником компенсации должна быть существенно доработана, а при невозможности доработки — исключена из текста проекта. Нужно сказать, что слово «компенсация» действительно исчезло из проекта, однако обязанность произвести денежную выплату была сохранена. Обязанность произвести соответствующую выплату традиционно предусматривается регламентами спортивных организаций, где она, как правило, называется компенсацией за обучение и подготовку спортсмена. Так, например, согласно Регламенту РФС, по статусу и переходам компенсация за обучение и подготовку представляет собой денежную выплату, направленную на возмещение понесенных футбольным клубом (спортивной школой) затрат на обучение, подготовку и совершенствование мастерства футболиста, определенных на основании Регламента РФС по статусу и переходам (трансферу) футболистов. Указанная компенсация выплачивается в следующих случаях: а) когда футболист впервые приобретает статус футболиста-профессионала и подписывает свой первый трудовой договор в качестве футболиста-профессионала; б) при каждом переходе (трансфере) футболиста-профессионала до достижения им возраста 23 лет; в) при восстановлении футболистом-любителем статуса футболиста-профессионала в течение 30 месяцев до достижения указанным футболистом возраста 23 лет. Сходные положения содержатся и в утвержденном Президиумом Федерации водного поло России Регламенте по переходам спортсменов. В случае если срок действия контракта спортсмена-профессионала истекает до достижения им 21-летнего возраста, клуб, желающий заключить с этим спортсменом-профессионалом контракт о спортивной деятельности, обязан выплатить ДЮСШ, в которой обучался спортсмен, компенсацию в размере от 200 у. е. до 500 у. е. за каждый год обучения начиная с 12-летнего возраста. Обратим внимание, что данная компенсация выплачивается не самим спортсменом, а клубом, который заключает с ним новый контракт. В спортивную лексику прочно вошли выражения «покупка игрока», «продажа игрока», «право на игрока» и т. п. Действительно, если обратиться к порядку расчета указанной выше компенсации за обучение и подготовку спортсмена, то мы неизбежно придем к выводу, что она не носит компенсационного характера. Понятие «компенсация» (от лат. compensatio) означает «возмещение, вознаграждение за что-либо; сумма, выплачиваемая как возмещение, вознаграждение» <11>. В данном случае эта сумма должна компенсировать затраты на обучение, подготовку спортсмена. Между тем согласно уже упоминавшемуся Регламенту РФС по статусу и переходам при переходе (трансфере) футболиста из прежнего профессионального футбольного клуба в новый профессиональный футбольный клуб по истечении срока действия трудового договора или в случае обоснованного расторжения трудового договора сумма компенсации за подготовку соответствует доходу футболиста-профессионала, выраженному в российских рублях за период работы футболиста-профессионала в профессиональном футбольном клубе по трудовому договору, но не более чем за последние 5 (пять) лет, умноженному на коэффициент категории футбольного клуба. Последний равен 3 для команд премьер-лиги, 2 — для первой лиги и 1 — для второй. То есть максимальная «стоимость» футболиста может составить его 15 годовых зарплат. При этом ведущие российские игроки в год зарабатывают около 1 млн. долл. То есть их трансферная стоимость в случае внутрироссийского перехода, если высчитывать ее согласно Регламенту, может составлять до 15 млн. долл. ——————————— <11> Большой толковый словарь русского языка. СПб.: Норинт, 2001. С. 446.
Очевидно, что при таком подходе действительно есть все основания считать указанную выплату скорее платой за игрока, чем компенсацией затрат на обучение и подготовку. Однако если трансферные отношения напоминают «куплю-продажу» спортсменов, то предусмотренный ст. 348.12 Трудового кодекса порядок расторжения трудового договора по инициативе спортсмена ближе к выкупу крепостного. Заметим, что в данном случае речь не идет о переходе в иную спортивную организацию. Установленная денежная выплата должна производиться при любом расторжении трудового договора спортсменом без уважительных причин, и выплачиваться она должна непосредственно спортсменом, а не новым клубом. Причем, для того чтобы произвести такую выплату, закон дает спортсмену только два месяца. Кроме того, указанная норма пошла еще дальше, чем ст. 32 КЗоТ, которая ограничивала возможность расторжения в одностороннем порядке только срочного трудового договора. В ст. 348.12 речь идет о любом трудовом договоре с профессиональным спортсменом, а согласно ст. 348.2 ТК РФ по соглашению сторон со спортсменами могут заключаться как трудовые договоры на неопределенный срок, так и срочные трудовые договоры. Первоначально проектом Закона о внесении изменений в Трудовой кодекс предусматривался максимальный размер данной выплаты — не более двух третей среднего заработка спортсмена, исчисленного за один год работы у данного работодателя, а если до истечения срока трудового договора остается менее одного года, то пропорционально времени, оставшемуся до истечения срока трудового договора. В окончательном варианте ст. 348.12 вообще не устанавливает каких-либо правил исчисления денежной выплаты при досрочном расторжении контракта, оставляя это на усмотрение сторон трудового договора. О свободе трудового договора в сфере профессионального спорта ярко свидетельствует проект регламента чемпионата КХЛ (нашей новой «хоккейной конституции»), согласно одному из положений которого стандартный контракт хоккеиста лиги должен заключаться только в соответствии с типовыми формами, утвержденными КХЛ. Контракты, отличные от типовой формы, к регистрации не принимаются. Представляется, что сумма выплаты при одностороннем расторжении трудового договора будет определяться в тех или иных типовых формах, а у спортсмена будет несложный выбор — подписывать или не подписывать такой трудовой договор. Здесь необходимо оговориться, что мы вполне согласны, что «физкультурно-спортивные организации должны компенсировать средства, вложенные ими в профессиональных игроков, с тем чтобы сделать из них не только профессионалов высокого класса, но еще и людей, пользующихся особой популярностью в обществе, привлекающих особое внимание зрителей» <12>. Безусловно и то, что, «если предоставить спортсмену возможность неограниченно реализовать право переходить из одной спортивной организации в другую, нарушится функционирование всей системы профессионального спорта, что прежде всего скажется на качестве товара «спортивное зрелище», которое является целью любой деятельности в сфере профессионального спорта» <13>. ——————————— <12> Коршунова Т. Ю. Развитие законодательства о труде профессиональных спортсменов // Трудовое право. 2006. N 6. <13> Там же.
Мы лишь хотим сказать, что закрепленный комментируемой статьей Трудового кодекса порядок ограничения права профессионального спортсмена на одностороннее расторжение трудового договора и, в частности, предусмотренная им денежная выплата являются чужеродными для системы российского трудового права. С другой стороны, трансферная система на сегодняшний день также не согласуется с действующим трудовым законодательством и, по свидетельству специалистов, «будет уничтожена в судебном порядке» <14>. Наилучшим выходом из сложившейся ситуации, на наш взгляд, является отнесение отношений между спортивными организациями и профессиональными спортсменами к сфере гражданско-правовых и распространение на них норм гражданского законодательства. Впрочем, при таком варианте также нельзя будет ограничить право спортсмена расторгнуть контракт, однако можно будет использовать предусмотренные гражданским законодательством способы обеспечения обязательств. Представляется, что денежная выплата при одностороннем расторжении контракта по своему юридическому характеру ближе всего к неустойке, предусмотренной гражданским законодательством. Несомненно, она представляет собой не компенсацию затрат на подготовку спортсмена, а скорее способ обеспечения обязательств. Согласно ст. 330 Гражданского кодекса РФ, неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства. ——————————— <14> Горлова Д. В. Контрактная стабильность в системе трудового права России // Спорт: экономика, право, управление. 2006. N 1.
