О соотношении морали и права написано достаточно много трудов. Если для одних специалистов такое соотношение определяется рамками правовой системы, то для других — это предмет психологических, педагогических и исторических исследований. Рассмотрим сходства и различия морали и закона.
Ключевые сходства
В статье мы разграничим 2 понятия — право и закон. Мораль мы будем сравнивать не столько с правом, сколько с законом.
С точки зрения функции мораль и закон как источники права равноценны. И мораль, и закон призваны регулировать отношения между людьми, определять поведение человека в конкретных ситуациях. Цель закона определена римскими юристами следующим образом: Legis virtus est imperare, vetare, permittere, punire. В этом квадривиуме хорошо различимы санкция (punire) как составная часть нормы (в ее романо-германском понимании) и методы регулирования — императивный (imperare, vetare) и диспозитивный (permittere). Представляется, что и мораль также нельзя сводить лишь к запретам (vetare) и обязываниям (imperare). Это резко сужает возможности такого источника, а также создает излишнюю напряженность в обществе.
Напомним, что для любых запретов должны быть действительная необходимость и соблюдение принципа соразмерности целям. Этот принцип логически следует из идеи «серединного пути», изложенной историческим Буддой в одной из сутр. И хотя она предназначалась монашеской общине, ее практическое приложение к праву очевидно: нельзя делать закон слишком строгим или слишком либеральным, иначе он не выполнит своего назначения.
Кроме этого, есть еще одно функциональное сходство — и мораль и закон способны регулировать одни и те же отношения (от семейных до экологических), применяя при этом разную мотивацию. Правда, такая способность может ввести в заблуждение при отнесении того или иного положения к нормам морали или закона.
Например, является ли нормой морали обязанность платить за труд и возмещать причиненный вред? Какие критерии может создать закон для определения степени заботливости и рачительности работника? Можно ли считать принцип вины в деликтном праве, нормы о крайней необходимости действием норм морали или это чисто юридический принцип?
Подобных вопросов много в каждом правоотношении и каждой отрасли права. А ведь ответ на вопрос «чистая мораль или закон?» для европейского юриста имеет практическое значение. От этого зависит предоставление судебной защиты тем или иным притязаниям.
Сходство морали и закона не ограничивается функцией и формой, оно идет дальше в содержательную сторону. Здесь подразумевается сходство принципов действия закона и морали, хотя оно и не полное. Первые нормы закона произошли от норм морали, содержавшихся в религиозных текстах. Моральные максимы, известные как 10 заповедей, имеют соответствия в других религиях и правовых системах других государств. Но есть и моральные нормы, имеющие общебытовое значение.
Континентальная система права идет по пути включения норм морали в тексты кодексов, законов в различном виде. Английское право традиционно делится на общее право и право справедливости, до середины XIX века применявшиеся порознь соответственно королевскими судами и канцлерским судом справедливости. Лишь после реформы английские королевские суды стали применять обе системы. А в системе мусульманского права верующий в силу религиозных догм обязан подчиняться своему законному правителю. Аналогично положение индуиста в системе индусского права. В любом случае содержательно мораль и закон взаимопроникают друг в друга, соседствуют друг с другом и дополняют друг друга.
И все-таки они разные…
Различия морали и права лежат в процессе их создания. Если для регламентации законотворческой деятельности создаются законы, а их исполнение подкреплено возможностью применения санкции, то нормы морали создаются в процессе обучения и воспитания. Если закон совершенен, он подкреплен санкцией. А воспитание происходит по иным правилам и имеет разнообразные методы, классифицируемые педагогической наукой по-разному.
Так, среди основных методов педагогика называет упражнение, требование, приучение, метод поручений, поощрение, соревнование, наказание, субъективно-прагматический метод стимулирования деятельности и поведения. Эти методы как средства влияния на воспитуемого (как правило, ребенка или несовершеннолетнего) применяются не в соответствии с законодательством, а согласно видению его личности педагогом или родителями. Хотя принципы законности и меры в отношении процесса воспитания не отменял никто.
Различен и охват отношений: мораль регулирует большее число отношений и ситуаций, чем закон, за счет того что в некоторые отношения закон не вмешивается либо имеет пробелы. Несмотря на то что в некоторых государствах допускаются так называемые иски доброй совести, мораль все равно опережает закон.
Например, процедура судебного разбирательства полностью сопровождается нормами морали в части свидетельских показаний одного человека. В ситуациях, когда все зависит от его показаний и никто не может опровергнуть их или доказать их лживость, работает именно моральный закон, находящийся в сознании или подсознании свидетеля.
Процитируем некоторые высказывания древних. В Скрижалях Моисея читаем: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего». А в Дхаммика-сутре говорится: «Пусть никто не говорит лживо ни в судилище, ни на собрании, пусть никто не поощряет других поступать так и не одобряет их, — пусть избегает он всех этих трех видов неправды».
Пожалуй, главное отличие рассматриваемых понятий состоит в следующем: мораль всегда строже закона в системах континентального и английского права, если они не смешиваются, что типично для религиозного права. Это проявляется в том, что моральный закон, будучи весьма краток (10 заповедей), имеет более широкое толкование используемых терминов, что расширяет пределы запретов и сужает рамки дозволенного. Иногда значительно.
В качестве примера приведем заповедь «Не прелюбодействуй», которая в упомянутой сутре интерпретирована как недопущение любовных актов с чужими женами, а в Нагорной проповеди толкуется еще шире. Иисус вводит определение «прелюбодеяние в сердце», объясняя его как вожделенный взгляд на женщину (думается, что чужую), а также применяет термин «прелюбодеяние» к браку с разведенной женщиной. Еще шире оно в Законах Ману.
Достаточно широко в древности понималась и кража. Законы Хаммурапи приравнивали к краже присвоение краденого, невыдачу беглых царских рабов по первому требованию глашатая. Санкции за нарушение закона предусмотрены законом, санкций за нарушение моральных норм не существует. Соблюдение морали в современной Европе поддерживается силой общественного мнения. Иное дело — система религиозного права и древнее право Европы.
И последнее различие. Если закон опирается на разумное начало в человеке, его стремление к разумной организации жизни, считая их мотивами и психологическими основами механизма действия, то мораль традиционно тяготеет к высоким мотивам — спасению своей и чужой души, достижению града Небесного и т. п.
Вопросы взаимодействия
Какие же выводы можно сделать относительно взаимодействия морали и закона?
Во-первых, древний законодатель не видел различий между моралью и законом. Это мы объясняем его интеллектуальной неспособностью к такому разделению, представлением о вреде разрыва между моралью и законом, эмоциональностью реакций на негативные, с его точки зрения, поступки.
Во-вторых, объединение морали и позитивного права делало последнее резко репрессивным и большей частью пунитивным, ибо мораль для древних людей ассоциировалась не с дозволениями, а с запретами.
В-третьих, хотя закон должен впитывать многие моральные постулаты, ему следует отстоять от морали на разумной дистанции и не поглощать мораль целиком. Это необходимо и для предоставления человеку пространства для морального выбора, которому нельзя научиться без определенного простора свободы, а также для того, чтобы большая часть моральных максим подлежала не продавливанию именем очередного правителя, а усвоению через воспитание.
Многократно описанная заповедь о прелюбодеянии практически ушла из всех современных европейских уголовных кодексов, оставив только насильственное вступление в связь, а остальной массив переместился в сферу гражданских обязательств доброй совести. Заповеди о кумире вообще потеряли силу в связи со свободой вероисповедания.
Не будем забывать и то, что, по убеждению марксистов-ленинистов, право в любом его источнике всегда и всюду обслуживало личную или корыстную заинтересованность правящих классов (сословий, варн, каст и т. д.). Очевидно, что эта участь может постигнуть и мораль, если она окажется целиком под пятой закона. Но каждый раз, когда появляется какая-либо группа лиц, обладающая влиянием хотя бы в силу большого количества ее членов, она стремится создать мораль ad hoc (под конкретную ситуацию), преследуя свои корыстные цели или утоляя свой необузданный животный инстинкт доминирования. Именно сила их коллективного мнения, принимаемого во внимание при принятии решения другими людьми, влияет на поведение и судьбу человека иногда даже больше, чем закон. Не эта ли сила побуждает людей отказываться от реализации законных прав или считать себя недостойными полученного по закону?! Как раз в этом и заключается конфликт между моралью и законом.
