(Машинская Н. В.) («Вопросы ювенальной юстиции», 2009, N 2)
ЭВОЛЮЦИЯ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ОБЛАСТИ ОХРАНЫ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ОТ ПРИМЕНЕНИЯ НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ
Н. В. МАШИНСКАЯ
Машинская Н. В., доцент, заведующая кафедрой уголовного права и процесса юридического факультета Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова, кандидат юридических наук.
В основе становления и развития уголовного права лежат определенные закономерности, при выявлении которых необходимо использовать соответствующие методы. Среди таковых особую роль играет исторический метод. Исследуя действовавшие ранее уголовно-правовые нормы, охраняющие несовершеннолетних членов семьи от насилия со стороны родителей, можно сформировать наиболее приемлемую тенденцию развития уголовного права в данной области общественных отношений в будущем. Б. М. Кедров писал: «Изучение прошлого может и должно служить средством для того, чтобы понять настоящее и предвидеть будущее и на основе этого осмыслять развитие науки как целенаправленный исторический процесс» <1>. ——————————— <1> Кедров Б. М. История науки и права. М., 1971. С. 2.
В различные периоды становления и развития русского уголовного права общество и государство по-разному относились к вопросам уголовно-правовой охраны несовершеннолетних членов семьи от насилия со стороны родителей. Обратимся к важнейшим памятникам русского права. Из текста Русской Правды следует, что в древнерусском праве основным объектом уголовно-правовой охраны являлись личность человека и его собственность. Русская Правда не содержала каких-либо запретов на применение насилия по отношению к детям со стороны родителей. Правовые нормы лишь регулировали имущественные отношения применительно к наследственному праву между родителями, лицами, их заменяющими, и детьми (ст. 99, 100, 101) <2>. ——————————— <2> См.: Законодательство Древней Руси. Т. 1. М., 1984. С. 118.
В отличие от Русской Правды Княжеское законодательство X века предусматривало ответственность за преступления, посягающие на семейные отношения. Основное внимание среди них уделялось ответственности за кровосмешение как по вертикали, так и по горизонтали родства, многоженство, прелюбодеяние, заключение брака с иноверцем. И только две статьи Устава князя Ярослава посвящались преступлению родителей против своих детей. Так, в ст. 24 говорилось: «А же девка не восхочет замуж, а отец и мати силою дадут, а что сотворить над собою — отец и мати епископу в вине, а истор има платити. Так же и отрок» <3>. Это означает, что родителям запрещалось под страхом церковного наказания насильно выдавать замуж дочь или женить сына. Похожей по содержанию на ст. 24 является ст. 33 Устава князя Ярослава, которая запрещает препятствовать желанию детей жениться или выходить замуж. О каком-либо другом физическом и психическом насилии в Уставе князя Ярослава не упоминается. Правовые нормы Устава князя Владимира также не устанавливали уголовные запреты на применение насилия в семье по отношению к детям. ——————————— <3> Там же. С. 183.
Образование централизованного государства и развитие общественных отношений обусловили создание единой общерусской системы права. Такими крупными законодательными актами этого периода стали Судебники 1497 и 1550 гг. Характерным явилось то, что в Судебнике 1550 г. особое развитие получили телесные наказания в форме болевых кар. К этому же времени в русском обществе усилилось применение болевых наказаний в бытовой сфере. По мнению В. А. Рогова, такое явление совпадает с «активным строительством» централизованного государственного аппарата и имеет с этим прямую связь <4>. Несовершенство деятельности последнего подталкивало к ужесточению принудительных мер по «выкачиванию» должного образа поведения населения страны. Именно поэтому решающее значение имели болевые наказания. Показательным в этом плане является Домострой, который санкционировал побои детей отцом как лучшее средство их воспитания в подчинении <5>. ——————————— <4> См.: Рогов В. А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV — XVII вв. М., 1995. С. 206. <5> См.: Хрестоматия по древней русской литературе XI — XVII веков / Сост. Н. К. Гудзий. М., 1952. С. 276.
Дальнейшее развитие законодательства знаменовалось созданием Соборного уложения 1649 г. Положительным явилось то, что законодатель расширил, по сравнению с предыдущими законодательными актами, перечень деяний, совершаемых в семье, подлежащих уголовному наказанию. В частности, нововведением явилось установление уголовной ответственности за детоубийство (ст. 3) <6>, впервые была предпринята попытка урегулировать отношение между родителями и детьми. Примером, свидетельствующим об этом, является введение нормы, обязывающей заботиться об отце и матери «при их старости» (ст. 5) <7>. Однако в соответствии со ст. 6 Уложения царя Алексея Михайловича дети полностью подчинялись родительской власти, поэтому в случае, когда «сын или дочь учнет бити челом о суде на отца или матерь, да их же за такое челобитье бити кнутом, и отдать их отцу и матери» <8>. Родители не только не привлекались к ответственности за телесные наказания своих детей, но и обладали правом наказания их розгами. ——————————— <6> См.: История государства и права / Под ред. О. И. Чистякова и И. Д. Мартысевича. М., 1985. С. 91. <7> См.: История государства и права СССР (Сборник документов). Ч. 1. М., 1968. С. 101. <8> Там же. С. 102.
Полное подчинение детей родительской власти сохранялось на протяжении двух веков. Ни Акты Земских соборов (1653), ни Воинский артикул (1711) не вносили каких-либо изменений в законодательство, способствующих охране несовершеннолетних членов семьи от насилия. Дальнейшее развитие государства и общественной жизни привело к изменению отношения к вопросу уголовно-правовой охраны детей от насилия в семье. В отличие от Соборного уложения 1649 г. такие деяния родителей, как истязание, изувечение, убийство в отношении своих детей, подпадали под признаки уголовного деяния. Вместе с тем по Своду законов отцу принадлежала власть над детьми независимо от возраста. Однако только к середине XIX в. при подготовке Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (1845) было признано целесообразным этим деяниям посвятить особый раздел «О преступлениях против прав семейных», содержащий в себе несколько глав. Особый интерес представляет глава 2 Уложения — «О злоупотреблении родительской власти и преступлениях детей против родителей», где предусматривались новые, неизвестные до 1845 г. насильственные деяния родителей и лиц, их заменяющих, против несовершеннолетних детей. Прежде всего внимания заслуживает ст. 420, предусматривающая наказание родителям, опекунам, попечителям, а также иным лицам, имеющим надзор за несовершеннолетним. В виде тюремного заключения, если они виновны «въ жестокомъ обращенiи съ не достигшимъ семнадцати лЪтъ, если дЪяше виновного не составляетъ весьма тяжкаго или тяжкаго тЪлеснаго поврежденiя» <9>. ——————————— <9> Свод законов Российской империи. М., 1910. С. 68.
Таким образом, уголовное законодательство XIX в. устанавливало запрет на применение насилия родителями и лицами, их заменяющими, по отношению к своим детям и предусматривало за данное деяние весьма строгое наказание. Тюремным заключением по Уложению 1845 года карались и другие преступления против несовершеннолетних в семье. Так, п. 2 ст. 420 предусматривал уголовную ответственность указанных лиц за обращение не достигшего семнадцати лет к нищенству или иному безнравственному занятию или в отдаче его для этой цели, а п. 3 этой же статьи запрещал принуждать не достигшего двадцати одного года, посредством злоупотребления родительской или опекунской властью, к вступлению в брак, если брак последовал <10>. Преступлением признавалось также деяние опекунов или попечителей, принуждающих, посредством злоупотребления своей властью, лицо, не достигшее двадцати одного года, к вступлению с ним в брак, если брак последовал (ст. 422) <11>. Большим прогрессом данного закона явилось и то, что помимо тюремного заключения суду предоставлялось право «лишить виновного власти над несовершеннолетним», которое, очевидно, следует рассматривать как дополнительное наказание, применяемое по усмотрению суда. Положительным является и то обстоятельство, что впервые указанные нормы четко оговаривали возраст потерпевшего, в отношении которого применялось уголовно наказуемое насилие в семье. ——————————— <10> См.: Там же. <11> См.: Там же.
Уголовно-правовые нормы Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. не только запрещали применение физического и психического насилия в отношении детей в семье, но и предусматривали наказание за нарушение других личных неимущественных и имущественных прав несовершеннолетних. Например, за присвоение и растрату имущества, принадлежащего детям, за отдачу ребенка, не достигшего установленного законом возраста, на завод, фабрику, горный промысел или в ремесленное заведение. А Уголовное уложение 1903 г. было дополнено ответственностью родителей или опекунов, попечителей, виновных «в учинении над несовершеннолетним религиозных обрядов нехристианского вероисповедания» (ст. 88), а также «в крещении или приведение его к иным таинствам другого христианского вероисповедания» (ст. 89) <12>. Исключив из числа преступлений против семьи кровосмешение, Уголовное уложение 1903 г. внесло некоторые изменения в перечень составов, сохранив ответственность родителей за «жестокое обращение с детьми, приобщение их к нищенству или иным безнравственным занятиям» <13>. ——————————— <12> СЗ СССР. 1935. N 19. Ст. 155. <13> Цит. по: Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. А. Я. Казаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселова. М., 1998. С. 166.
Таким образом, анализ правовых воззрений на особенности уголовной ответственности родителей за применение насилия по отношению к своим детям в XIX — начале XX века показал, что уголовное законодательство этого периода было достаточно совершенным, учитывало требования морали, нравственности, религиозные представления, возникшие и развившиеся в обществе на протяжении предыдущих столетий. Первый Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. устранил ответственность родителей за жестокое обращение с ребенком, присвоение или растрату имущества несовершеннолетнего, вовлечение несовершеннолетнего в преступление. Только одна статья рассматриваемого Кодекса среди преступлений, совершаемых против несовершеннолетних, в качестве субъекта предусматривала родителя: «Неплатеж алиментов (средств на содержание детей) и вообще оставление родителями несовершеннолетних детей без надлежащей поддержки» (ст. 165) <14>. Физическое и психическое насилие в отношении несовершеннолетних в семье не признавалось уголовно наказуемым деянием. По Уголовному кодексу РСФСР 1926 г. насилие в отношении детей со стороны родителей также не преследовалось. К перечню деяний, существовавшему в УК РСФСР 1922 г., законодатель добавил норму «оставление родителями малолетних детей без всякой поддержки, а равно понуждение детей к занятию нищенством» (ст. 158) <15>. ——————————— <14> Собрание кодексов. 3-е изд. М., 1925. С. 558. <15> Собрание кодексов. 4-е изд. М., 1927. С. 692.
Изменение практики государства во второй половине XX века нашло свое отражение и в дальнейшем развитии уголовного законодательства. УК РСФСР 1960 г. существенно расширил перечень деяний, посягающих на интересы семьи в целом. Однако применение насилия по отношению к несовершеннолетним в семье по-прежнему не влекло уголовную ответственность родителей. Увеличение количества статей, имеющих целью защитить интересы семьи и несовершеннолетних, а также важность этой задачи не раз служили в научной литературе основанием для вывода о целесообразности введения в Особенную часть Уголовного кодекса специальной главы <16>. ——————————— <16> См.: Коржанский Н. И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980. С. 78; Тупица А. Я. Уголовно-правовая охрана интересов семьи: Автореф. дис. … к. ю.н. Свердловск, 1982. С. 7.
Наметившийся процесс интеграции России в мировое сообщество потребовал приведения национального законодательства в соответствие с международно-правовыми актам, закрепляющими основные права и свободы человека и гражданина <17>. Данное обстоятельство послужило окончательной причиной введения в УК РФ 1996 г. 156 статьи, предусматривающей ответственность родителей за применение физического и психического насилия по отношению к своим детям. Кроме того, в ст. 150 («Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления»), 151 («Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий») родители предусмотрены в качестве специального субъекта преступления. В. В. Устименко отмечает: «Образование специальной нормы в уголовном праве связывают с необходимостью вычленения из них объекта посягательства общей нормы более узкой сферы общественных отношений, которые ставятся под самостоятельную охрану» <18>. Наличие специального субъекта в уголовно-правовых нормах ст. 150, 151, 156 УК определяется именно этим обстоятельством. Они охраняют общественные отношения, связанные с нормальным воспитанием и развитием детей… Учитывая, что в основном воспитание и развитие несовершеннолетних осуществляется в семье, вполне логичным и обоснованным представляется не только выделение в качестве специального субъекта рассматриваемых преступлений родителей и лиц, их заменяющих, но и признание совершения деяний, предусмотренных ст. 150 и 151 УК, указанными лицами обстоятельством, отягчающим ответственность и наказание виновного. ——————————— <17> См.: Всеобщая декларация прав человека // Российская газета. 1998. 10 дек.; Международный пакт о гражданских и политических правах. СССР и международное сотрудничество в области прав человека. Документы и материалы. М., 1989. С. 310, 416; Конвенция о правах ребенка // Советский журнал международного права. 1991. N 2. <18> Устименко В. В. Специальный субъект преступления. Харьков, 1989. С. 4.
Установление уголовной ответственности и наказания за физическое и психическое насилие в отношении несовершеннолетних в семье, несомненно, положительный шаг в развитии уголовного законодательства России, отвечающий требованиям международно-правовых актов, а также современным потребностям охраны нормального психофизического развития детей в семье. Таким образом, на основе анализа законодательства различных периодов становления и развития Российского государства можно заключить, что общество и государство по-разному оценивали значимость семейного воспитания несовершеннолетних и, следовательно, по-разному относились к вопросам уголовно-правовой охраны детей от применения насилия в семье. Именно поэтому к настоящему времени в России не сложилось глубоких и устоявшихся уголовно-правовых традиций по охране детей от насилия в семье, что указывает на отсутствие практики в области применения данных норм и обусловливает сложности, связанные с их толкованием.
