В РОССИИ ПОЯВИЛОСЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ ЗАКРЫТОЕ ОБЩЕСТВО
Я. ГУСЕВ
«Хочется верить, что нравственное гражданское законодательство, пусть не сразу, пусть постепенно, но воспитает, создаст новый облик участников гражданского оборота, для которых главными оценками будут оценки с позиций добра, разума и справедливости».
Л. Щенникова
(«Законодательство», 1999, N 5)
Довольно бурными выдались новогодние праздники для арбитражной вертикали. В последние рабочие минуты 2001 г. Федеральный арбитражный суд Московского округа отменил смертный приговор закрытому акционерному обществу МНВК ТВ-6, направив дело на новое рассмотрение. Это означало полное крушение надежд ее мелкого акционера — пенсионного фонда «Лукойл — Гарант», безуспешно пытавшегося сделать директором ТВ-6 своего человека и в отместку предъявившего иск о ликвидации телекомпании со ссылкой на недостаточность ее чистых активов. «БА» подробно освещал затянувшийся процесс («Чистота активов важнее чистоты намерений», N 24, 2001), отметив, что с нового года ст. 35 Федерального закона «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ акционер право на предъявление такого иска теряет. Следовательно, при новом рассмотрении дела в иске было бы благополучно отказано; видимо, этим объясняется поразившая обозревателей оперативность заместителя Председателя ВАС РФ, первый же рабочий день нового года посвятившего принесению протеста в порядке надзора на постановление окружного суда. На второй рабочий день копия протеста уже лежала у ответчика на столе вместе с приглашением посетить Высший Арбитражный Суд 11 января с. г.
То обстоятельство, что оппозиционный телеканал давно стоит костью в глотке Кремля, возможно, придало ускорение традиционно инертному российскому правосудию. Иначе трудно объяснить, что постановление кассационной инстанции (с которым, по установившейся хорошей традиции, стороны знакомятся, когда дело уже назначено к слушанию судом первой инстанции) попало в руки «лукойлов», по сути, на следующий день после оглашения его резолютивной части; надзорная жалоба рассмотрена не через 2 — 3 месяца, а в тот же день, и, забегая вперед, скажем, что принесенный по делу блиц — протест был также рассмотрен и удовлетворен не через год — полтора, а на шестой рабочий день. Оперативнее, видимо, было уже нельзя из-за риска производственного травматизма. В то же время критика судов со стороны журналистского сообщества не вполне справедлива — процессуальное законодательство не запрещает, а, напротив, приветствует быстрое и правильное рассмотрение споров. Постановление же Президиума ВАС РФ от 11 января 2001 г., по крайней мере внешне, безусловно соответствует закону.
Как уже отмечалось в «БА», подавляющее большинство доводов ответчика хотя и пригвождает истца к позорному столбу, но не опровергает его исковых требований. Действительно, ст. 35 с 1 января 2002 г. претерпела большие изменения, но на дату принятия Арбитражным судом г. Москвы решения о ликвидации она действовала в старой редакции. Она также не ставила право акционера на такой иск в зависимость от мотивов его поведения, следовательно, «Лукойл — Гарант» мог пользоваться своими правами по своему усмотрению — шантажировать акционеров, а потерпев неудачу, потребовать ликвидации общества и с полным основанием рассчитывать на успех. Не большее значение имеет резкое увеличение чистых активов ТВ-6 при новом руководстве и динамизм развития компании: стоимость чистых активов оценивается по окончании второго и последующего года в соответствии с годовым бухгалтерским балансом. Последующие достижения совершенно не важны, главное, что на 1 января 2001 г. интересующая судей сумма имела знак «минус».
Эти обстоятельства скороговоркой пересказал в своем выступлении судья — докладчик, мимоходом опровергнув высказанный одним из бывших адвокатов ТВ-6 довод о том, что истец злоупотребляет правом: судья авторитетно отметил, что истец является акционером. Не настаивала на тезисе о злоупотреблениях новый адвокат ТВ-6 Г. Любарская, хотя и отметила, что истец не имеет интереса в иске, т. к. при ликвидации с учетом имеющихся у общества обязательств получит намного меньше, чем мог бы получить путем продажи своих акций.
Представители истца вновь оспорили возможность злоупотребления правом, которое предоставлено законом, хотя и признали, что продать акции им много раз предлагали (то есть убытки нас не пугают, дай только кого-нибудь ликвидировать). Один из них даже возвысился до нравственных обобщений: отвергая часто звучащую критику в связи с удушением свободы печати и тезис о заинтересованности общества в сохранении ТВ-6, он прямо-таки перешел в контрнаступление, указав, что российское общество прежде всего заинтересовано в соблюдении закона. Требование о ликвидации, мол, является императивным требованием закона, перед которым «Лукойл» традиционно немеет, и если бы даже хотел сохранить ТВ-6, никогда на это не решится. Не без любопытства осмотрев самодеятельное сочетание нефтяника с прокурором, судьи на этой оптимистической ноте предложили всем присутствующим удалиться.
Во время совещания, продолжавшегося больше часа, журналисты боязливо жались к адвокату ТВ-6 (которая, надо отдать ей должное, никому не отказывала в беседе на тему о последнем бастионе свободы слова, готовом вот-вот рухнуть) или с опаской рассматривали портреты Ф. Голощекина и других главных государственных арбитров, казненных в годы сталинских репрессий. Гнетущая атмосфера ожидания нисколько не действовала лишь на «Лукойл — Гарант», многочисленные представители которого весь день хохотали на лестничной клетке, демонстрируя завидное присутствие духа. Их оптимизм оправдался: председатель ВАС РФ едва слышно прочел собравшимся резолютивную часть постановления об отмене постановления окружного суда — понятие «закрытое общество» приобрело для ТВ-6 первоначальный зловещий смысл.
Нельзя не отдать должное славе, которую удалось стяжать «Лукойл — Гаранту» (первому и, к счастью, последнему акционеру, извлекшему выгоду из старой редакции ст. 35). Трудно оспорить и формальную законность постановления Президиума, который четко применил закон, подлежащий применению, отметая все, на первый взгляд, не имеющее отношения к делу. В том числе и то, что с времен Цицерона «часто возникают несправедливости из… чрезмерно хитростного, но злокозненного истолкования права. Отсюда возникла известная всем поговорка summum jus, summa iniuria» («О обязанностях», I, 10, 33), смысл которой в том, что высшая законность, доведенная до крайности, превращается в свою противоположность. Чтобы не допустить этого, законодатель включил в Гражданский кодекс ст. 10, позволяющую отказать в иске при злоупотреблении правом в любых формах. Вопреки мнению истца, эта статья адресована как раз тем, чье право предоставлено законом (в противном случае злоупотреблять было бы нечем); вопреки мнению судьи — докладчика, она касается даже акционеров. Как бы ни звучала буква закона, он не может быть истолкован как возможность ликвидации общества, восстановившего свою жизнеспособность, не должен он быть и дубиной в руках мелкого акционера или третьих лиц. В конце концов закон тоже может стать предметом судебной оценки, о чем никогда не следует забывать на самой дальней нефтяной скважине, а тем более на Тургеневской площади, в 10 минутах ходьбы от Конституционного Суда. С соответствующим запросом мог бы обратиться и сам Высший Арбитражный Суд: если закон допускает деятельность общества с уставным капиталом в 100 МРОТ, достаточно ли для прекращения его конституционного права на жизнь того обстоятельства, что чистые активы не достигают этой величественной суммы? Однако следует признать право Суда на то, чтобы такие сомнения у него не возникали, тем более, что ответчик всегда может исправить этот недочет.
Многогранность понятия законности периодически обсуждается в юридической прессе без особой надежды на решение проблемы; возможность того, что «судья на основе и в соответствии с законом принимает явно несправедливое решение», признают и сами судьи (В. Анисимов. «Законно? Да. А справедливо ли?» // «Российская юстиция» N 6, 1994). Новое законодательство, как подчеркнула профессор Л. Щенникова, наметило шаги в этом направлении; тем более важно уметь квалифицировать действия, противные основам правопорядка и нравственности, что удается не всегда.
От редакции
Когда верстался номер, из кругов, близких к «Лукойл — Гаранту», поступила статья, по-видимому, отражающая позицию истца. Всячески приветствуя желание сторон спора способствовать объективному освещению событий большой общественной значимости, редакция давно предоставила бы им такую возможность, если бы представители «Лукойл — Гаранта» в период процесса не уклонялись от контактов с прессой. Полагая, что не поздно это сделать и сейчас, редакция предлагает вниманию читателей позицию другой стороны на следующей полосе.
