(Сусликов В. Н., Шкилева Н. Л.) («Гражданское право», 2011, N 4)
О ПРАВОВОМ СТАТУСЕ ДЕТЕЙ-СИРОТ И ДЕТЕЙ, ОСТАВШИХСЯ БЕЗ ПОПЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ <*>
В. Н. СУСЛИКОВ, Н. Л. ШКИЛЕВА
——————————— <*> Suslikov V. N., Shkileva N. L. On legal status of orphaned children and children left without parental support.
Сусликов Владимир Николаевич, заведующий кафедрой гражданского права Юго-Западного государственного университета, доктор юридических наук, профессор.
Шкилева Наталья Леонидовна, аспирантка кафедры гражданского права Юго-Западного государственного университета.
В статье рассматриваются субъективные и объективные права детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, проводится анализ действующего законодательства, вносятся предложения по совершенствованию прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
Ключевые слова: дети-сироты, дети, оставшиеся без попечения родителей, уполномоченный по правам ребенка, органы опеки и попечительства.
The article considers subjective and objective rights of orphaned children and children left without parental support, analyses the current legislation, and introduces proposals with regard to improvement of rights of orphaned children and children left without parental support.
Key words: orphaned children, children left without parental support, Ombudsman for Children, agencies of tutorship and guardianship.
В рамках преемственности развития доктрины римского и германского права с давних пор делаются попытки упорядочить разнообразие субъективных прав путем образования различных категорий. В соответствии с доктриной субъективные права разграничиваются по объекту, в зависимости от которого у субъекта появляются властные полномочия над лицами, объединениями лиц, целевым имуществом, вещами, обособленным имуществом, нематериальными благами. При этом проявляются отличительные признаки вещных прав, обязательственных прав (прав требования), семейных и наследственных прав на обособленное имущество, имущественные права на результаты интеллектуальной деятельности и т. д. Вместе с тем в отношении отдельных субъектов, например детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, возникает вопрос о реализации их личных неимущественных прав. При этом для таких субъектов по крайней мере часть личных прав следует выделить в понятие «правовое благо». Вместе с тем мы можем в определенных случаях наблюдать исчезновение объекта прав при сохранении самого субъекта. Представляется, что такая ситуация возникает как раз в случае, когда несовершеннолетний субъект права внезапно становится сиротой в результате смерти обоих родителей или единственного родителя. В результате смерти родителей (единственного родителя) для несовершеннолетнего ребенка исчезает такой объект его прав, как родители (единственный родитель), при этом сам несовершеннолетний ребенок продолжает сохранять свои субъективные права. Отметим, что если в случае сиротства несовершеннолетнего ребенка наблюдается реальное, физическое исчезновение объекта его прав, то в случае оставления несовершеннолетнего субъекта без попечения родителей ситуация складывается более сложная. В этом случае несовершеннолетний также лишается такого объекта своих прав, как родители, однако причины этого могут быть различные, и сами родители (единственный родитель) ребенка могут продолжать объективно существовать в реальной жизни либо сохраняется предположение, что эти лица существуют в реальной жизни. Причины утраты такого объекта прав несовершеннолетнего, как родители, в случае оставления его без попечения целесообразно классифицировать по воле самих родителей (единственного родителя). Утрата несовершеннолетним родителей (единственного родителя) как объекта его прав может происходить как помимо воли родителей (единственного родителя), так и по их воле. Деление субъективных прав в рамках доктрины по субъекту приводит к выделению диаметрально противоположных друг другу прав: принадлежащие субъекту права и бессубъектные права. На способе определения субъекта основана следующая дистинкция: либо субъект определен непосредственно и просто (в большинстве случаев), либо определение субъекта связано со свойствами некоего объекта, например в случае с субъективными вещными правами (в частности, правом несовершеннолетнего на алименты), либо когда субъект права определен альтернативно. Один из первых разработчиков теоретического обоснования бессубъектных прав — Э. Зеккель — отмечал, что «без бессубъектного права не может обойтись подлинное учение гражданского права» <1>. В качестве примера бессубъектности прав можно привести права опекуна еще не родившегося ребенка в отношении имущества, которое должно этому ребенку достаться. Право требования в случае смерти также является однозначно бессубъектным, так как наследодатель посредством завещания о назначении наследника создает обязанность, не предоставляя другому лицу (т. е. субъекту права) права на исполнение. ——————————— <1> Zekkel E. Die Gestaltungsrechte des burgerlichen Rechts // Festgabe der Juristischen Gesellschaft zu Berlin zu Ehren von Dr. Richard Koch. Berlin, 1903. S. 205 — 253.
В соответствии с доктриной субъективные права классифицируются и по содержанию, если не принимать во внимание противопоставление «lex communis» (закон для всех) и привилегий. При этом противопоставляются абсолютные и относительные права. Понятие субъективного права имеет свои особенности в рамках семейного права. Общетеоретическое понимание субъективного права конкретизируется как в Семейном кодексе Российской Федерации (далее — СК РФ), так и в работах специалистов в семейном праве. СК РФ регламентирует, в частности, вступление в брак, расторжение брака, права несовершеннолетних детей, их родителей, усыновителей, приемных семей, делая акцент прежде всего на правах. В рамках общей теории правовой статус субъекта определяется объемом субъективных прав и обязанностей. О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский определяли субъективное право как охраняемые государством вид и объем возможного поведения <2>. С. И. Архипов указывал, что субъект права, т. е. обладатель субъективного права, находясь в центре правовой системы, рассматривается «как правовая воля, как совокупность (центр) правовых связей, отношений, как носитель правового сознания, как правовой деятель» <3>. Юридическая энциклопедия трактует субъективное право как «меру возможного поведения (мера свободы) лица, состоящего в правоотношении, дающую возможность самостоятельно совершать определенные действия и требовать определенного поведения от обязанных лиц» <4>. Вместе с тем специфика семейных правоотношений заключается в том, что некоторые действия третьих лиц могут прямо повлиять на правовой статус такого субъекта, как ребенок. В частности, на правовой статус ребенка (точнее, на объем его прав) могут повлиять такие действия, как расторжение брака и фактическое прекращение брачных отношений, признание брака недействительным, оспаривание брачного происхождения ребенка или отцовства, появление отца, объявленного умершим, и восстановление им родительских прав и т. п. Кроме того, некоторые специалисты, например А. М. Нечаева, предлагают различать также «право» и «правомочие» <5>. В частности, возникает вопрос, является ли защита прав и интересов детей правом или правомочием, принадлежащим родителям или другим лицам. ——————————— <2> Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 223. <3> Архипов С. И. Субъект права в центре правовой системы // Государство и право. 2005. N 7. С. 21. <4> Юридическая энциклопедия / Под общ. ред. Б. Н. Топорнина. М., 2001. С. 1053. <5> Нечаева А. М. Правонарушения в сфере личных семейных отношений. М., 1991.
В рамках общей теории права содержание прав и обязанностей раскрывается в действиях, составляющих их существо, т. е. в поведении самого обладателя субъективным правом, в возможности требовать соответствующего поведения — совершения определенных действий или, наоборот, воздержания от них, возможности прибегнуть в необходимых случаях к содействию государственного аппарата для реализации этой возможности <6>. Однако применять общетеоретические положения к субъектам семейных правоотношений необходимо с учетом наличия такого обладателя субъективного права, как ребенок. Ясно, что такой субъект (до определенного возраста) физически и юридически не может требовать соответствующего поведения от обязанных лиц (родителей, усыновителей, опекунов, попечителей, государственных учреждений, приемной семьи и т. д.). ——————————— <6> Теория права и государства / Под ред. Г. Н. Манова. М., 1996.
В первые годы жизни ребенка все его субъективные права передаются (делегируется) другим субъектам семейных правоотношений (родителям, усыновителям, опекунам и иным лицам). Более того, ребенок в определенной степени расширяет правоспособность других субъектов семейных правоотношений. Например, мать ребенка (второго) на основании Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» получает право на материнский капитал и может распорядиться своим правом на этот капитал по своему усмотрению в рамках возможностей, установленных законом. На наш взгляд, именно в рамках семейного права при наличии специального субъекта — ребенка можно говорить о делегированной правоспособности. В рамках такой правоспособности специальный субъект — ребенок делегирует свои права другим участникам семейных правоотношений. При этом объем делегированной правоспособности изменяется в зависимости от возраста ребенка. В первые годы жизни ребенка объем делегированной правоспособности максимальный и постепенно снижается с увеличением возраста ребенка. Практически объем делегированной правоспособности исчезает при достижении ребенком возраста совершеннолетия или в момент эмансипации. Таким образом, правоспособность ребенка не отчуждается, что невозможно, а на время делегируется уполномоченным лицам, прежде всего родителям. Однако в случае сиротства ребенка или оставления его без попечения родителей его правоспособность делегируется другим лицам, например органу опеки и попечительства, опекуну (попечителю), государственному учреждению, приемной семье, патронатному воспитателю и т. п. Кроме того, специальный субъект семейных правоотношений — ребенок расширяет правоспособность других субъектов за счет прав, предоставленных нормами не только национального, но и международного права. Лица, которым делегируются права несовершеннолетнего, должны принять на себя субъективные обязанности. В соответствии с доктриной субъективная юридическая обязанность состоит в должном поведении, соответствующем субъективному праву. Термин «обязанность» непосредственно входит в текст СК РФ (раздел III СК РФ — «Права и обязанности супругов», раздел IV СК РФ — «Права и обязанности родителей и детей»). Кроме того, СК РФ устанавливает и алиментные обязанности (п. 1 ст. 80 — обязанность по содержанию несовершеннолетних детей, ст. 111 — обязанность сообщить о перемене места жительства лица, обязанного уплачивать алименты, и т. д.). Понятие «обязанность» используется в том разделе СК РФ, где говорится о формах воспитания детей, оставшихся без попечения родителей. СК РФ прямо возлагает на лиц, не являющихся непосредственными субъектами семейных правоотношений (любые граждане, должностные лица, учреждения), обязанность информировать органы опеки и попечительства о детях, лишившихся попечения родителей (ст. 122). Органы опеки и попечительства обязаны в течение трех дней обследовать условия жизни ребенка и принять меры к его устройству. Обязанности возлагаются на опекуна (попечителя) в отношении подопечного, регламентируются обязанности органа опеки и попечительства помогать приемной семье и т. д. Вместе с тем, в каком бы контексте ни фигурировало в СК РФ понятие обязанности, оно по своим параметрам и по своей сути полностью совпадает с доктринальным определением этого термина. В то же время необходимо учитывать теснейшую связь обязанностей с субъективным правом и субъективных прав с обязанностями. Конвенция ООН «О правах ребенка» (принята в июне 1990 г., с 15 сентября 1990 г. Конвенция вступила в силу для СССР) наложила на Российскую Федерацию как правопреемника СССР определенные обязательства в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Конституция Российской Федерации гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, на котором он разговаривает, происхождения, имущественного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств (ст. 2, 19). Кроме того, Конституция Российской Федерации инкорпорирует в национальную правовую систему нормы международного права и отдает приоритет таким нормам перед нормами национального законодательства. Вместе с тем проблема состоит не столько в том, чтобы формально закрепить те или иные нормы, регулирующие права и обязанности субъектов, сколько в том, чтобы создать и обеспечить эффективное функционирование правовых механизмов, позволяющих субъекту реализовать максимум своих правовых возможностей. Более того, менее защищенные индивиды, в том числе дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, должны получать правовую и социальную защиту со стороны государства. Всеобщая декларация прав человека провозгласила, что дети имеют право на особую заботу и защиту <7>. В Декларации прав ребенка установлено: «Ребенок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту как до, так и после рождения» <8>. ——————————— <7> Всеобщая декларация прав человека, принята и провозглашена Резолюцией 217 A (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г. // Российская газета. 1998. 10 декабря. <8> Декларация прав ребенка, провозглашена Резолюцией 1386 (XIV) Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 г. // URL: http:// www. un. org/ russian/ documen/ declarat/ childdec. htm.
Конвенция о правах ребенка (ст. 3) устанавливает: «Во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка». В Декларации и Плане действий для создания мира, пригодного для жизни детей <9>, принятых Генеральной Ассамблеей ООН, установлено: «Дети — прежде всего. Во всей деятельности, касающейся детей, первоочередное внимание следует уделять наилучшему обеспечению интересов ребенка», а также: «Родители, семьи, законные опекуны и другие люди, берущие на себя заботу о детях, играют главную роль и несут ответственность за благополучие детей…» Таким образом, декларируется особое внимание к обеспечению прав и законных интересов детей. ——————————— <9> Декларация и План действий «Мир, пригодный для жизни детей», приняты Резолюцией S-27/2 Специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН 10 мая 2002 г. (раздел 1 Декларации) // URL: http:// www. un. org/ russian/ documen/ gadocs/ 26spec/ docs/ worldchild. htm.
А. Е. Тарасова справедливо отмечает, что, несмотря на то что «проблемы детей привлекают большое внимание общественности, в том числе и правовой общественности, существующие правовые механизмы реализации и защиты прав детей не совершенствуются, а даже регрессируют и далеки от тех, которые провозглашены в качестве эталона в международных правовых актах» <10>. В самом деле мы можем наблюдать огромный разрыв между содержанием Конституции РФ, международных актов, к которым Россия присоединилась, и реальными возможностями людей по их реализации. Конкретно в отношении несовершеннолетних мы можем сослаться на мнение Уполномоченного по правам ребенка в г. Москве, высказанное им еще в 2004 г.: «…сегодня в России государство не признает приоритетными проблемы защиты прав детей, поскольку законодательные инициативы федеральных органов власти 2004 года и принятые ими в конце 2004 года нормативные акты не учитывают интересы детей и отказываются от какого-либо значимого участия в установленной ст. 38 Конституции РФ защите государством семьи, материнства и детства» <11>. ——————————— <10> Тарасова А. Е. Правосубъектность граждан. Особенности правосубъектности несовершеннолетних, их проявления в гражданских правоотношениях // СПС «КонсультантПлюс», 2008. <11> Доклад о деятельности Уполномоченного по правам ребенка в городе Москве о соблюдении и защите прав, свобод и законных интересов ребенка в 2004 г. // URL: http:// sovetpam-filova. ru/ text/ 770/?parent=49.
Именно с 2004 г. началось фактическое устранение Российской Федерации из сферы обеспечения прав и законных интересов детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. При этом, рассматривая проблему в комплексе, мы можем констатировать, что деятельность работников различных государственных и муниципальных органов и учреждений по охране и защите прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, отличается формальным подходом к выполнению своих обязанностей, равнодушием и бездействием. Такое положение приводит к многочисленным нарушениям прав и законных интересов таких детей, чья судьба находится именно в руках таких органов и учреждений. Систематическое толкование положения о равенстве всех перед законом и судом в сочетании с положениями, содержащимися в ст. 46 Конституции РФ о праве каждого на судебную защиту, позволяет сделать вывод, что этот принцип целиком распространяется как на публично-правовые отношения по устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, так и на частноправовые отношения, связанные с пребыванием ребенка у лиц, замещающих родителей. Этот принцип в сочетании с положением о праве каждого на судебную защиту распространяется и на ребенка, однако, как было показано нами выше, ребенок, ставший сиротой или оставшийся без попечения родителей, становится субъектом права, у которого нет объекта. Соответственно возникает вопрос: кто будет осуществлять право такого ребенка на судебную защиту? Представляется, что такие полномочия должны быть предоставлены институту Уполномоченного по правам ребенка как в Российской Федерации, так и в субъектах Российской Федерации. Однако вопрос о судебной защите детей, и особенно детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, требует фактического радикального изменения законодательства и создания специальной ювенальной юстиции. А. М. Рабец предлагает передать органу опеки и попечительства в дополнение к праву на иск об отмене усыновления еще и право на иск об отстранении опекунов и попечителей от исполнения ими своих обязанностей, а также о расторжении с приемными родителями договора о передаче ребенка в приемную семью <12>. ——————————— <12> Рабец А. М. Традиционные и современные правовые формы семейного воспитания детей, оставшихся без попечения родителей: Монография. М., 2008.
Вместе с тем такая позиция представляется не совсем корректной. В самом деле орган опеки и попечительства является активным участником процесса устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в порядке усыновления, назначения опеки, передачи ребенка в приемную семью, поэтому, на наш взгляд, должен сам нести определенную долю ответственности при отмене усыновления по вине усыновителей, при отстранении опекуна и при изъятии ребенка из приемной семьи или у патронатного воспитателя. Следовательно, если отменяется усыновление, отстраняется опекун, расторгается договор с приемной семьей или патронатным воспитателем, орган опеки и попечительства сам должен быть ответчиком по делу и соответственно не может предъявлять иски против самого себя. Такая функция, на наш взгляд, также должна быть возложена на институт Уполномоченного по правам ребенка. В соответствии с принципом приоритета семейного воспитания дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, должны обрести нового объекта своих прав прежде всего в виде опекунов, усыновителей или в виде приемной семьи. Кроме того, по возможности для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, должна быть сохранена привычная среда обитания, для них должна быть обеспечена преемственность соответствующего этноса, культуры, языка, религии. Однако такое положение не всегда может отвечать интересам ребенка. В частности, усыновление ребенка на территории того же населенного пункта может привести к нарушению тайны усыновления. Кроме того, иногда просто необходимо вырвать ребенка из привычной среды обитания и поместить его в совершенно другую среду. С этой точки зрения возникает проблема усыновления ребенка-сироты и ребенка, оставшегося без попечения родителей, иностранными гражданами и отъезда ребенка на постоянное место жительство за границу. Проанализированные в данной статье вопросы позволяют сделать следующие выводы: 1. В случае сиротства несовершеннолетнего ребенка наблюдается реальное, физическое исчезновение объекта его прав — родителей. 2. При оставлении ребенка без попечения его родители продолжают объективно существовать в реальной жизни, однако ребенок утрачивает их как объект своих прав. 3. В рамках семейного права при наличии специального субъекта — ребенка можно говорить о делегированной правоспособности, при этом специальный субъект — ребенок делегирует свои права другим участникам семейных правоотношений и объем делегированной правоспособности изменяется в зависимости от возраста ребенка. 4. Механизмы защиты прав и законных интересов детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в Российской Федерации подвергаются деградации при устранении Федерации из сферы обеспечения прав и законных интересов детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
