ПРИМЕНЕНИЕ АНТИМОНОПОЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЕГО НАРУШЕНИЕ В СФЕРЕ ЭНЕРГОСНАБЖЕНИЯ
Н. И. КЛЕЙН
Клейн Н. И., главный научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, профессор.
I. Обязанность гарантирующего поставщика — энергоснабжающей организации заключить договор энергоснабжения с другой обратившейся к нему энергоснабжающей организацией
(Постановления по делу N А34-930/07 Федерального арбитражного суда Уральского округа и по делу N 2215/08 Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации)
Открытое акционерное общество «Курганская энергосбытовая компания» (далее — гарантирующий поставщик) обратилось в Арбитражный суд Курганской области с заявлением о признании недействительным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Курганской области (далее — антимонопольный орган) об обязании гарантирующего поставщика направить ООО «Электрон» — энергоснабжающей организации договор купли-продажи электрической энергии. Этим решением антимонопольного органа установлен факт нарушения ст. 10 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции». Решением суда первой инстанции от 7 мая 2007 г. в удовлетворении требования отказано. Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда это решение суда отменено и требования удовлетворены. Федеральный арбитражный суд Уральского округа Постановление апелляционного суда оставил без изменения. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) Постановлением от 13 ноября 2008 г., принятым при пересмотре дела в порядке надзора, постановления апелляционной и кассационной инстанций отменил и оставил в силе решение суда первой инстанции, признавшего решение антимонопольного органа соответствующим Закону «О защите конкуренции». При рассмотрении дела судами были установлены следующие обстоятельства. Энергоснабжающая организация «Электрон», заключившая с рядом потребителей договоры продажи электроэнергии, а с сетевой организацией — договор об оказании услуг по передаче энергии, обратилась с заявкой на заключение договора купли-продажи электроэнергии к другой энергоснабжающей организации, имеющей статус гарантирующего поставщика. Гарантирующий поставщик потребовал направления ряда документов, не предусмотренных п. 62 Правил функционирования розничных рынков электрической энергии в переходный период реформирования энергетики, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 31 августа 2006 г. N 530 <1>, и уклонился от заключения договора. Одновременно гарантирующий поставщик направил в адрес потребителей общества «Электрон» письма с уведомлением о том, что с 1 января 2007 г. именно он является для них энергоснабжающей организацией. Антимонопольный орган признал такие действия нарушением п. 1 ст. 10 Закона «О защите конкуренции», так как гарантирующий поставщик занимает на розничном рынке доминирующее положение и неправомерно нарушает запреты, установленные этой нормой. ——————————— <1> СЗ РФ. 2006. N 37. Ст. 3876.
Апелляционная и кассационная инстанции считали, что ООО «Электрон» не является потребителем электроэнергии в смысле ст. 539 ГК, поэтому договор не может быть признан публичным и у гарантирующего поставщика нет обязанности заключить с энергоснабжающей организацией договор. Кроме того, кассационный суд посчитал, что спорные отношения между гарантирующим поставщиком и энергоснабжающей организацией «Электрон» не находятся в рамках отношений, связанных с защитой конкуренции, так как Закон «О защите конкуренции» в силу ст. 3 распространяется только на отношения, которые связаны с защитой конкуренции, в том числе с предупреждением и пресечением монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции. Следовательно, по мнению кассационного суда, акт антимонопольного органа по этим основаниям правильно признан апелляционной инстанцией недействительным. Президиум ВАС РФ не согласился с выводами апелляционной и кассационной инстанций, признав, что в соответствии со ст. ст. 3 и 25 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ «Об электроэнергетике» п. 61 Правил функционирования розничных рынков электрической энергии и ст. 10 Закона «О защите конкуренции» гарантирующий поставщик был обязан заключать договор с энергосбытовой или энергоснабжающей организацией, поэтому решение антимонопольного органа правомерно. Президиум ВАС РФ указал, что согласно ст. 3 Закона «Об электроэнергетике» гарантирующий поставщик обязан заключить договор купли-продажи электроэнергии с любым обратившимся к нему потребителем электрической энергии либо с лицом, действующим в интересах потребителя электрической энергии и желающим приобрести энергию. Предусмотренные же п. 61 Правил функционирования розничных рынков электрической энергии основания для отказа гарантирующего поставщика от заключения договора отсутствуют. Президиум ВАС РФ признал, что занимающий доминирующее положение гарантирующий поставщик нарушил ст. 10 Закона «О защите конкуренции», запрещающую действия (бездействие), результатом которых является ущемление интересов других лиц. Этой нормой запрещен также экономически или технологически необоснованный отказ хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение, от заключения договора. В Постановлении Президиума ВАС РФ поднят ряд вопросов применения законодательства об электроэнергетике и антимонопольного законодательства, в том числе о том, какими нормами предусмотрена обязанность гарантирующего поставщика заключать договор продажи электроэнергии (договор энергоснабжения), кому предоставлено право выбора контрагента по договору купли-продажи электроэнергии, как должны применяться ст. ст. 426 и 539 ГК РФ при трактовке термина «потребитель», какова сущность установленных антимонопольным законодательством запретов поведения на товарном рынке хозяйствующих субъектов, занимающих доминирующее положение. 1. Какими нормами предусмотрена обязанность гарантирующего поставщика заключить договор продажи электроэнергии (договор энергоснабжения) с потребителями и иными энергоснабжающими организациями? Апелляционный и кассационный суды полагали, что отсутствует обязанность гарантирующего поставщика заключить договор с энергоснабжающей организацией, так как он не является публичным. Однако при решении вопроса о существовании обязанности гарантирующего поставщика заключить договор с другой энергоснабжающей организацией важно было проанализировать нормы законов, регулирующих соответствующие отношения, в том числе норму, на основании которой антимонопольный орган принял оспариваемое решение. Такая обязанность гарантирующего поставщика предусмотрена, прежде всего, ст. 3 Закона «Об электроэнергетике», во-вторых, обязанность гарантирующего поставщика заключить договор купли-продажи с каждым, кто к нему обратится, вытекает из ст. ст. 25 и 37 этого Закона, в-третьих, из ст. 426 ГК РФ. Наконец, гарантирующий поставщик обязан заключить договор в силу ст. 10 Закона «О защите конкуренции», если занимает на рынке доминирующее положение. Именно на этом основании было принято решение антимонопольным органом. При наличии нескольких норм, устанавливающих обязанность заключить договор, не имело решающего значения то обстоятельство, является ли договор купли-продажи электроэнергии на розничном рынке публичным. Отрицание кассационным судом того, что заключаемый гарантирующим поставщиком с другой энергоснабжающей организацией договор купли-продажи электрической энергии на розничном рынке является публичным, не основано на законодательстве. В § 1 гл. 30 ГК РФ дано родовое понятие и предусмотрены общие положения договора купли-продажи. В § 2 — 8 гл. 30 ГК РФ включены нормы о видах этого договора. Общие положения о договоре купли-продажи применяются к его видам, если нет специальных норм о соответствующем виде договора купли-продажи. При продаже электроэнергии и иных видов энергоресурсов согласно ст. ст. 539 и 548 ГК РФ применяется такой вид договора купли-продажи, как договор энергоснабжения. Статьей 426 ГК договор энергоснабжения признан публичным. Договор, заключаемый гарантирующим поставщиком на розничном рынке, назван публичным также в п. 5 ст. 38 Закона «Об электроэнергетике». В судебной практике по-разному трактуется термин «потребитель», примененный в ст. 426 ГК РФ. В комментируемом решении кассационного суда договор гарантирующего поставщика с энергоснабжающей организацией не признан публичным именно потому, что такая организация не является потребителем. Это толкование не вытекает из п. 1 ст. 426 ГК, в котором публичным признается заключаемый коммерческой организацией договор, если такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять продажу (выполнять работы, оказывать услуги) каждому, кто к ней обратится. Следовательно, под потребителем понимается вторая сторона публичного договора, обратившаяся к соответствующей коммерческой организации. В ст. 3 Закона «Об электроэнергетике» речь идет об обязанности заключения договора гарантирующим поставщиком не только с потребителем, но и с организацией, действующей в интересах потребителя, т. е. покупающей энергию для снабжения потребителя, что также дает иное понимание термина «потребитель». Согласно ст. 37 Закона «Об электроэнергетике» договор энергоснабжения, заключаемый гарантирующим поставщиком, принимающим на себя подачу энергии (оказание услуг по передаче энергии по присоединенным сетям) и оперативное управление, назван смешанным, т. е. содержащим элементы разных договоров. Однако договор энергоснабжения может быть заключен только на продажу энергии при условии, что покупатель самостоятельно заключает договоры с сетевой организацией и организацией оперативного управления. Такая позиция Президиума ВАС РФ, считающего правомерным заключение гарантирующим поставщиком с другой энергоснабжающей организацией договора только на продажу электроэнергии, нашла отражение в комментируемом Постановлении. 2. Кому предоставлено право выбора контрагента по договору купли-продажи электроэнергии (договору энергоснабжения) на розничном рынке? Кассационный суд в обоснование того, что договор энергоснабжения должен быть заключен только с потребителем и только той энергоснабжающей организацией, к сетям которой он непосредственно присоединен, сослался на ст. 539 ГК РФ. Вопрос о том, является ли наличие непосредственного присоединения к сетям энергоснабжающей организации необходимым условием для выбора продавца — энергоснабжающей организации при толковании ст. 539 ГК, был дискуссионным в литературе и неединообразно решался в судебной практике <1>. Однако ст. 539 ГК не может трактоваться в настоящее время без учета проводимой в сфере электроэнергетики реформы. В соответствии с законодательством о реформе обособлены различные виды деятельности: производство электроэнергии, оказание услуг по передаче электроэнергии и по ее продаже. ——————————— <1> Так, в Комментарии к части второй Гражданского кодекса Российской Федерации (под ред. О. Н. Садикова. М., 2006. С. 135) при комментировании ст. 539 ГК была высказана точка зрения, согласно которой непосредственное присоединение к электросетям является лишь предпосылкой к заключению договора и не определяет контрагента.
Гарантирующий поставщик осуществляет куплю-продажу энергии и не владеет электросетями. Правилами недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2004 г. N 861, введено понятие опосредуемого присоединения <1>. В частности, такое название получило присоединение не к сетям специализируемой сетевой организации, а к сетям другого потребителя. В этом случае договор энергоснабжения может быть заключен гарантирующим поставщиком также с потребителем, не имеющим присоединения к сетям специализированной сетевой организации. ——————————— <1> СЗ РФ. 2007. N 14. Ст. 1687.
Пунктом 2 ст. 37 Закона «Об электроэнергетике» предусмотрено, что потребитель электрической энергии на розничном рынке свободен в выборе контрагента по договору купли-продажи электрической энергии. Поэтому при принятии комментируемого решения кассационный суд неосновательно ссылался на ст. 539 ГК. При заключении ООО «Электрон» договоров с потребителями эта энергоснабжающая организация, руководствуясь ст. 37 Закона, могла потребовать заключения договора продажи энергии от гарантирующего поставщика, покупающего электроэнергию на оптовом рынке. Гарантирующий поставщик был вправе отказаться от заключения договора с энергоснабжающей организацией только в случае, если ее потребители вообще не были технологически присоединены к электросетям и не находились в закрепленной за гарантирующим поставщиком зоне деятельности. 3. Полномочия антимонопольного органа по принятию решения и выдаче предписания о заключении договора купли-продажи электроэнергии (договора энергоснабжения). Одним из доводов кассационной инстанции при признании решения антимонопольного органа недействительным была ссылка на то, что отношения между гарантирующим поставщиком и энергоснабжающей организацией «Электрон» не находятся в сфере применения Закона «О защите конкуренции» и антимонопольный орган не вправе был принимать решение на основе данного Закона. Этот довод не соответствует нормам Закона «О защите конкуренции» и фактическим отношениям сторон. Согласно ст. 3 Закона «О защите конкуренции» его действие распространяется на отношения, которые связаны с защитой конкуренции, в том числе с предупреждением и пресечением монополистической деятельности. Монополистической деятельностью признается злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением. Статья 10 Закона, названная «Запрет на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением», запрещает действия (бездействие), результатом которых являются или могут являться как недопущение, ограничение, устранение конкуренции, так и (или) ущемление интересов других лиц. В статье дан примерный перечень таких запрещенных действий, в том числе создание препятствий доступу на товарный рынок другим хозяйствующим субъектам, неосновательный отказ от заключения договора. Для признания действий (бездействия) доминирующего на рынке хозяйствующего субъекта нарушением ст. 10 Закона «О защите конкуренции» достаточно одного из запрещенных действий: либо нарушение конкуренции, либо ущемление интересов других лиц. Обстоятельства дела свидетельствуют и о нарушении конкуренции, и об ущемлении интересов энергоснабжающей организации гарантирующим поставщиком, занимающим доминирующее положение в границах закрепленной за ним зоны деятельности. Проведение реформы привело к образованию новых энергоснабжающих организаций. Целью реформы является создание конкурентного рынка продаж электроэнергии (мощности). Направление гарантирующим поставщиком писем покупателям энергоснабжающей организации ООО «Электрон» с указанием, что именно с Курганской энергосбытовой компанией они должны заключить договор энергоснабжения, имело целью создание препятствий энергоснабжающей организации «Электрон» к доступу на товарный рынок или, как принято называть, «выталкивание» ее с рынка. Не привел гарантирующий поставщик и оснований, дающих ему право отказаться от заключения договора с этой организацией. Гарантирующий поставщик и любая другая энергоснабжающая организация на товарном рынке электроэнергии становятся конкурирующими организациями. Вновь созданные энергоснабжающие организации должны действовать на рынке электроэнергии на равных условиях с гарантирующим поставщиком, что характерно для конкурентной среды, так как конкуренция — это соперничество, в котором побеждает тот, кто предлагает лучшие условия. В соответствии со ст. 23 Закона «О защите конкуренции» при указанных условиях антимонопольный орган вправе был выдать гарантирующему поставщику предписание о заключении договора. Если бы запрещенные Законом «О защите конкуренции» действия были совершены после 10 мая 2007 г. <1>, гарантирующий поставщик мог бы быть привлечен к ответственности, предусмотренной ст. 14.31 КоАП РФ, т. е. на него мог быть наложен крупный, так называемый «оборотный», штраф. ——————————— <1> После вступления в силу Федерального закона от 9 апреля 2007 г. «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // СЗ РФ. 2007. N 16. Ст. 1825.
4. Значение комментируемого Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Суд при применении правовой нормы выявляет ее смысл, социальную ценность, применимость к конкретным спорным отношениям. Принятое судом любой инстанции решение по конкретному делу имеет значение для этого дела. Оно не создает прецедента. Таково же значение судебного акта Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по конкретному делу. Хотя толкование правовых норм Президиумом ВАС РФ при принятии решения по конкретному делу и не имеет обязательной силы для арбитражных судов, однако оно оказывает на судебную практику влияние в силу авторитетности Высшего Арбитражного Суда и его полномочий по обеспечению единообразия в толковании и применении судами соответствующих норм. В комментируемом решении Президиум ВАС РФ дал толкование ряду норм законодательства об электроэнергетике, применение которых не отличается единообразием, а также ст. 426 ГК РФ и ст. 10 Закона «О защите конкуренции». Президиум ВАС РФ исходил из того, что договор энергоснабжения является видом договора купли-продажи, следовательно, предметом договора, заключаемого гарантирующим поставщиком, может быть только продажа электроэнергии любому хозяйствующему субъекту, в том числе другой энергоснабжающей организации. Этим не исключается заключение смешанного договора энергоснабжения, содержащего кроме условия о продаже электроэнергии условие о возмездной передаче электроэнергии и условие об услугах по оперативному управлению. Гарантирующий поставщик чаще использует смешанный договор. В первом случае покупатель — энергоснабжающая организация, покупающая электроэнергию у гарантирующего поставщика, самостоятельно заключает договоры с сетевой организацией и организацией оперативного управления, либо такие договоры заключает потребитель. Президиум ВАС РФ признал, что уклонившимся от заключения договора продажи электроэнергии гарантирующим поставщиком, занимающим доминирующее положение на розничном рынке, нарушены запреты, установленные ст. 10 Закона «О защите конкуренции», следовательно, оспариваемое решение принято антимонопольным органом в пределах его полномочий. Президиум дал широкое толкование термину «потребитель», использованному в ст. 426 ГК РФ, признав заключенный с энергоснабжающей организацией договор публичным, поскольку в силу п. 1 ст. 426 публичным является договор, заключаемый коммерческой организацией, если такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять продажу товаров каждому, кто к ней обратится. Следовательно, при применении ст. 426 ГК РФ под потребителем должна пониматься вторая сторона публичного договора независимо от цели покупки товара: для собственного потребления либо для последующей перепродажи.
II. Применение Закона «О защите конкуренции» к отношениям по водоснабжению
(Решение Арбитражного суда Нижегородской области по делу N А-ИЗ-1079/2008-20-30 и Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по делу N 919/09)
Решением Арбитражного суда Нижегородской области, оставленным без изменения апелляционной и кассационной инстанциями, отказано федеральному казенному предприятию «Завод имени Я. М. Свердлова» (далее — завод) в иске к ОАО «ДВК» (далее — водоканал) о понуждении заключить договор оказания возмездных услуг по передаче воды по водопроводным сетям (трубам) структурным подразделениям, расположенным вне его территории. Мотивами отказа в иске послужило отсутствие у водоканала обязанности заключить предложенный договор, так как договор о транспортировке воды не является публичным. Он не предусмотрен Гражданским кодексом Российской Федерации, и в силу принципа свободы договора понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена Гражданским кодексом или иными законами. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, отклоняя ходатайство о передаче дела в Президиум ВАС РФ для пересмотра в порядке надзора решения и постановлений судебных инстанций, согласился с их доводами. В определении об отклонении ходатайства он указал, что водоканал осуществляет деятельность по отпуску воды потребителям на основании договора энергоснабжения. Действующее законодательство не предусматривает обязанность организации водопроводно-канализационного хозяйства заключать отдельно договор на оказание услуг по передаче энергоресурса. Высший Арбитражный Суд посчитал, что на отношения по оказанию услуг по транспортировке воды, а не на отпуск (получение) воды должен распространяться принцип свободы договора. Следовательно, основания для обязания заключить такой договор отсутствуют. Суд исходил из того, что согласно п. 1 Правил пользования системами коммунального водоснабжения и канализации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 февраля 1999 г. N 167 <1>, транспортировка и передача абонентам питьевой воды являются составной частью технологического процесса водоснабжения, следовательно, договор заключается на весь процесс водоснабжения. ——————————— <1> СЗ РФ. 1999. N 8. Ст. 1028 (с изм. и доп.).
Высший Арбитражный Суд согласился с выводом о том, что водоканал занимает доминирующее положение на рынке оказания услуг по передаче воды, однако посчитал довод предприятия о злоупотреблении водоканала своим доминирующим положением несостоятельным, так как исходя из положений ст. 4 Федерального закона от 17 августа 1995 г. N 147-ФЗ «О естественных монополиях» деятельность, связанная с оказанием услуг по транспортировке воды, не относится к сфере деятельности субъектов естественных монополий <1>. ——————————— <1> СЗ РФ. 1999. N 34. Ст. 3426 (с изм. и доп.).
При рассмотрении дела выявлены следующие обстоятельства. Завод является владельцем Желнинского водозабора, осуществляет забор и очистку воды, предназначенной для собственных нужд. Очищенную воду, объем которой превышает собственные потребности, завод продает водоканалу, т. е. возникают отношения купли-продажи воды. Цена (тариф), по которой продается вода каналу, утверждена администрацией г. Дзержинска. Водоканал в отношении продаваемой абонентам и другим потребителям такой воды выступает перепродавцом. Отношения осложнены тем, что часть объектов завода (структурных подразделений) находится вне его территории. Вода, полученная и очищенная заводом, т. е. являющаяся произведенным для собственных нужд товаром, может быть им передана этим объектам только по трубам водоканала. Завод предлагал водоканалу заключить договор об оказании услуг по передаче воды по трубам, оплачиваемых по тарифу, утверждаемому тем же органом, что и тариф на передачу и продажу воды водоканалом. Водоканал согласился продавать и транспортировать воду только на основании договора водоснабжения (энергоснабжения), охватывающего весь технологический процесс. Реальные взаимоотношения завода и водоканала сводятся к тому, что водоканал для объектов завода осуществляет лишь один вид деятельности — услуги по передаче воды, поскольку водозабор и очистку воды для собственных нужд осуществляет сам завод. Несколько лет завод заключал с водоканалом «Исток», ликвидированным в процессе банкротства, договор на услуги по передаче воды, и решением Арбитражного суда Нижегородской области этот договор был признан действующим. В тот же период антимонопольный орган (Нижегородское антимонопольное территориальное управление) признал действия водоканала «Исток», требующего заключения договора, включающего все виды деятельности по водоснабжению, злоупотреблением доминирующим положением, поскольку водоканал навязывал заключение договора на невыгодных для контрагента условиях. Между новым собственником присоединенных сетей — водоканалом «ДВК» и заводом — существуют те же отношения. Анализ приведенных судебных актов ставит ряд вопросов: к какому виду договора относится договор, заключаемый при снабжении водой, является ли договор на оказание услуг по передаче воды по присоединенным сетям публичным, имеются ли иные правовые основания для понуждения водоканала заключить такой договор, подлежит ли применению к взаимоотношениям сторон Закон «О защите конкуренции»? 1. К какому виду договора относится договор, заключаемый при снабжении водой? Правила пользования системами коммунального водоснабжения и канализации в Российской Федерации, утвержденные Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 февраля 1999 г. N 167, предусматривают в п. 11, что отпуск питьевой воды осуществляется на основании договора энергоснабжения. Договор энергоснабжения согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации является одним из видов договора купли-продажи. В силу ст. 548 ГК договор энергоснабжения применяется к продаже электрической энергии, тепловой энергии, воды и иных энергоресурсов, снабжение которыми осуществляется через присоединенную сеть. Таким образом, понятие энергоресурсов Гражданским кодексом трактуется широко. Согласно п. 1 Правил пользования системами коммунального водоснабжения и канализации в Российской Федерации понятие «водоснабжение» не сводится только к продаже воды, а означает технологический процесс, обеспечивающий забор, подготовку, транспортировку и передачу абонентам питьевой воды, т. е. различные виды деятельности. Поэтому договор, заключаемый водоканалом при осуществлении всех видов деятельности, составляющих технологический процесс водоснабжения, имеет сложное содержание, отражающее разные виды деятельности, а не только продажу воды. Он включает элементы договора оказания услуг по передаче воды по присоединенным сетям, а в тех случаях, когда забор и очистка воды осуществляются водоканалом, также и деятельность, связанную с производством воды как товара. То обстоятельство, что договор водоснабжения содержит элементы разных договоров, а его условия касаются разной по своей природе деятельности, означает, что такой договор является смешанным (ст. 421 ГК РФ). Следует иметь в виду, что договор энергоснабжения при продаже электроэнергии, если он заключается гарантирующим поставщиком, Законом «Об электроэнергетике» признан смешанным, включающим кроме продажи электроэнергии оказание услуг по возмездной передаче энергии по присоединенным сетям и услуги по оперативному управлению. Изменение природы и содержания договора энергоснабжения по продаже электрической энергии прежде всего связано с проводимой реформой и разделением таких видов деятельности, как производство, передача и продажа электроэнергии, между разными организациями. Смешанный характер договора энергоснабжения определен Законом «Об электроэнергетике», что должно учитываться при характеристике договора на продажу воды, признаваемой, как и электроэнергия, энергоресурсом. Включение в смешанный договор энергоснабжения элементов разных договоров не препятствует раздельному заключению каждого из договоров, элементы которых включены в смешанный договор. В частности, договор на оказание услуг получил самостоятельное регулирование в Законе «Об электроэнергетике». На практике договор об оказании возмездных услуг по передаче электроэнергии, газа, нефти по присоединенным сетям давно применяется. В связи со сказанным следует признать реальным выделение из смешанного договора водоснабжения самостоятельного договора оказания услуг по передаче воды по присоединенным сетям (по принятой в Правилах терминологии — по транспортировке воды). Завод сам производит забор и очистку воды (подготовку к употреблению воды для собственных нужд). Следовательно, наряду с заключением договора водоснабжения на продажу избыточной воды водоканалу завод вправе требовать от водоканала заключения отдельного договора только на оказание услуг по передаче воды своим структурным подразделениям. Договор на оказание услуг по передаче продукции (товара) по присоединенным сетям регулируется законодательством и широко применяется в предпринимательской деятельности. Довод суда о неразрывной связи всех видов деятельности, составляющих технологический процесс водоснабжения в рассматриваемых отношениях, опровергается отделением процессов забора и очистки воды от процессов ее транспортировки и реализации, осуществляемых разными организациями. Возможность заключения различных договоров, опосредствующих технологический процесс водоснабжения, обусловлена и порядком учета объемов товаров и услуг, доходов и расходов, установленным Постановлением Правительства Российской Федерации от 14 июля 2008 г. N 520 «Об основах ценообразования и порядке регулирования тарифов, надбавок и предельных индексов в сфере деятельности организаций коммунального комплекса» и Правилами регулирования тарифов, надбавок и предельных индексов в сфере деятельности организаций коммунального комплекса <1>. ——————————— <1> СЗ РФ. 2008. N 29 (ч. I). Ст. 3518.
В соответствии с п. 15 Основ учет объемов товаров и услуг, доходов и расходов ведется раздельно по осуществляемым видам деятельности, включающей в себя производство и реализацию товаров и услуг. Региональная служба по тарифам Нижегородской области своим письмом подтвердила необходимость установления отдельно тарифов на услуги, входящие в состав водоснабжения. 2. Допускается ли Гражданским кодексом Российской Федерации заключение не поименованных в нем договоров? Одним из доводов судов при отказе в иске послужило то обстоятельство, что договор об оказании услуг по передаче воды по присоединенным сетям не предусмотрен в Гражданском кодексе Российской Федерации. Этот довод не учитывает ст. ст. 8 и 421 ГК РФ. Количество договоров, заключение и исполнение которых урегулировано Гражданским кодексом, резко возросло со времени действия ГК РСФСР 1964 года. Однако рыночные отношения развиваются, и появляется потребность в новых договорах. Согласно п. 2 ст. 421 ГК РФ стороны могут заключать договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными нормативными актами. Статья 8 ГК устанавливает, что действия граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или правовыми актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства не противоречат ему, могут служить основанием для возникновения гражданских прав и обязанностей. В силу этих норм договор об оказании услуг по передаче воды по присоединенным сетям, не поименованный в Гражданском кодексе Российской Федерации, имеет право на существование. Как уже говорилось, договоры на оказание услуг по присоединенным сетям давно применяются в сфере предпринимательства, признаны судебной практикой и получили закрепление как в законах, так и в нормативных актах Правительства Российской Федерации, следовательно, к отношениям по водоснабжению возможно применение этих актов по аналогии. Ряд нормативных актов, предусматривающих заключение таких договоров, содержит запрет дискриминации при доступе участников рынка к электросетям и трубам при недоказанности технологической невозможности передачи энергоресурса. К таким актам относятся Постановление Правительства Российской Федерации от 24 ноября 1998 г. N 1370, которым утверждено Положение об обеспечении доступа организаций к местным газораспределительным сетям <1>; Постановление Правительства Российской Федерации от 14 июля 1997 г. N 858 «Об обеспечении доступа независимых организаций к газотранспортной системе открытого акционерного общества «Газпром» <2>, Правила недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утвержденные Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2004 г. N 861 <3>, и другие акты. ——————————— <1> СЗ РФ. 1998. N 48. Ст. 5937 (с изм. и доп.). <2> СЗ РФ. 1997. N 29. Ст. 3525 (с изм. и доп.). <3> СЗ РФ. 2004. N 52 (ч. II). Ст. 5525; 2007. N 14. Ст. 1687.
Правила 2004 года (п. 3) определяют недискриминационный доступ к услугам по передаче электрической энергии как обеспечение равных услуг по передаче электрической энергии независимо от организационно-правовой формы и правовых отношений с лицом, оказывающим эти услуги. Тем самым определяется и обязанность заключения договора оказания услуг. 3. Является ли договор оказания услуг по передаче воды по присоединенным сетям публичным? В соответствии со ст. 426 ГК публичным признается гражданско-правовой договор, заключаемый коммерческой организацией, которая по характеру своей деятельности должна заключать договоры с каждым, кто к ней обратится. В ст. 426 дан примерный перечень публичных договоров, в их числе упомянут договор энергоснабжения. Договор возмездной передачи энергоресурсов по присоединенной сети на практике может «отпочковаться» от публичного договора энергоснабжения. Следовательно, и по этим основаниям договор оказания услуг по передаче воды является публичным. Водоканал действует не в конкурентной среде, а в естественно-монопольном режиме, так как отсутствует иная возможность для потребителя получить воду. Водоканал обязан обеспечить доступ к сетям, заключить договор с каждым, кто к нему обратится, т. е. упомянутый договор отвечает признакам, характерным для публичного договора. Следует отметить, что в ст. 26 Закона «Об электроэнергетике» договор возмездной передачи электроэнергии по присоединенным сетям назван публичным. 4. Каковы правовые основания для понуждения водоканала к заключению договора на оказание услуг по передаче воды? Применим ли к отношениям спорящих сторон Закон «О защите конкуренции»? Признание договора публичным — не единственное основание для удовлетворения предъявленного иска о понуждении заключить договор оказания услуг по передаче воды. Можно назвать несколько таких оснований и прежде всего ст. 10 Закона «О защите конкуренции», предусматривающую обязанность хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение, заключить договор с обратившимся к нему контрагентом при отсутствии экономических и технологических препятствий. В актах всех судебных инстанций признан тот факт, что водоканал на рынке услуг по передаче воды занимает доминирующее положение. Однако это обстоятельство не было учтено Высшим Арбитражным Судом в связи с тем, что ст. 4 Закона «О естественных монополиях» не признает деятельность по оказанию услуг по передаче воды как естественно-монопольную, а хозяйствующего субъекта, осуществляющего эту деятельность, — субъектом естественной монополии. Между тем Закон «О защите конкуренции» распространяется на всех хозяйствующих субъектов, занимающих доминирующее положение на товарном рынке, независимо от того, является ли организация, занимающая доминирующее положение, субъектом естественной монополии. Злоупотребление доминирующим положением признается монополистической деятельностью и запрещено ст. 10 ГК РФ. Поэтому в силу п. 2 этой статьи суд не должен оказывать правовую защиту водоканалу, злоупотребляющему доминирующим положением. Обязанность заключить договор оказания услуг по передаче товаров по присоединенным сетям предусмотрена также упомянутыми выше актами, запрещающими дискриминационный доступ к сетям. Эти нормы свидетельствуют о направленности законодательства. Суд, рассматривающий спор, анализирует несколько взаимосвязанных норм и принимает решение на основании относящихся к спорным отношениям норм, независимо от того, ссылаются ли спорящие стороны на ту или иную норму. Это не позволяло суду отказать в предъявленном иске, имеющем своим основанием несколько норм. Завод в соответствии со ст. 11 ГК мог обратиться за защитой нарушенных прав либо в антимонопольный орган, либо в суд. Однако в деле имелось решение антимонопольного органа о нарушении водоканалом антимонопольного законодательства, сохраняющее силу при неизменных фактических обстоятельствах и на момент рассмотрения дела. Это решение антимонопольного органа подлежало учету при принятии судами решений в отношении водоканала, сменившего ранее действовавший. 5. Является ли принятие судом решения о понуждении заключить договор оказания услуг по передаче воды нарушением принципа свободы договора? Принцип свободы договора — основной принцип договорного права. Статья 421 ГК РФ, закрепляя его, оставляет на усмотрение сторон решение вопроса о том, заключать ли договор или нет, с кем заключать договор, какой договор и на каких условиях. Однако этот принцип знает ряд ограничений, в частности для договоров, обязанность заключения которых предусмотрена Гражданским кодексом или иными законами. Суды, применяя ст. 421 ГК РФ к спору сторон при отказе в понуждении заключить требуемый договор, не учли ограничение принципа свободы договора нормами упомянутых законов. При наличии нескольких предусмотренных законами оснований для обязательного заключения водоканалом самостоятельного договора оказания услуг по передаче воды по присоединенным сетям отсутствовали основания для отказа в иске о заключении такого договора со ссылками на ст. 421 ГК РФ. Не учли суды при применении ст. 421 ГК и то обстоятельство, что сущность спора состояла в определении природы договора об оказании услуг по передаче воды по присоединенным сетям для структурных подразделений завода, а не только в установлении обязанности водоканала заключить с заводом договор, поскольку между сторонами уже существовал и исполнялся договор по продаже того количества воды, которое не требовалось заводу для собственных нужд.
III. Ответственность гарантирующего поставщика за злоупотребление доминирующим положением путем создания другим энергоснабжающим организациям препятствий к доступу на оптовый рынок электроэнергии
(Дело N А71-3791/2008-А25 Арбитражного суда Удмуртской Республики, дело N А36-838/2009 Арбитражного суда Липецкой области и дело N 3989/09 Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации)
ОАО «Удмуртская энергосбытовая компания» обратилось в Арбитражный суд Удмуртской Республики с заявлением о признании недействительным постановления Управления Федеральной антимонопольной службы по Удмуртской Республике (далее — антимонопольный орган), которым энергосбытовая компания — гарантирующий поставщик была привлечена к административной ответственности, предусмотренной ст. 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и решения руководителя Федеральной антимонопольной службы Российской Федерации по жалобе энергосбытовой компании на постановление территориального антимонопольного органа. Удмуртская энергосбытовая компания в обоснование своих требований указала, что в ее действиях отсутствует состав правонарушения в виде несвоевременного согласования перечня средств измерений для коммерческого учета электрической энергии (мощности), так как энергоснабжающая организация, обратившаяся за согласованием перечня, несмотря на ряд обращений, не представила запрашиваемых документов. До принятия постановления о привлечении к ответственности Удмуртской энергосбытовой компании антимонопольным органом по правилам, определенным Законом «О защите конкуренции», было возбуждено дело о нарушении этой компанией ст. 10 данного Закона. В решении антимонопольного органа было установлено злоупотребление Удмуртской энергосбытовой компанией доминирующим положением, так как в сроки, установленные Правилами недискриминационного доступа к услугам администратора торговой системы оптового рынка и оказания этих услуг <1>, перечень согласован не был, а требования о предоставлении дополнительных документов противоречили нормам Правил. Уклонение от согласования перечня препятствовало доступу энергоснабжающей организации на оптовый торговый рынок электрической энергии (мощности) и тем самым не допускало и ограничивало конкуренцию, т. е. нарушало запреты, установленные ст. 10 Закона «О защите конкуренции», поскольку энергоснабжающие (энергосбытовые) организации являются конкурирующими на рынках электрической энергии. ——————————— <1> Утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2004 г. N 861 // СЗ РФ. 2007. N 14. Ст. 1687.
Решение, устанавливающее факт нарушения ст. 10 Закона, было оспорено в суде. В требовании о признании решения антимонопольного органа недействительным Арбитражный суд Удмуртской Республики отказал. Постановлением антимонопольного органа после принятия этого решения на гарантирующего поставщика был наложен штраф в размере 4847967 руб., исчисленный согласно ч. 4 ст. 3.5 КоАП РФ из суммы выручки правонарушителя от реализации товара на оптовом рынке. Комментируемое судебное решение касается акта антимонопольного органа, принятого по нормам Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, устанавливающего как ответственность за нарушение антимонопольного законодательства, так и процессуальные правила о возбуждении и рассмотрении дел о применении санкций. Арбитражный суд Удмуртской Республики посчитал судебное решение об отказе в удовлетворении требований о признании недействительным акта антимонопольного органа об установлении факта правонарушения, принятого по правилам Закона «О защите конкуренции», преюдициальным, устанавливающим факт виновного правонарушения, указав, что в соответствии с ч. 2 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица, и в удовлетворении требования о признании незаконным постановления о наложении штрафа отказал. Апелляционная, кассационная и надзорная инстанции оставили решение Арбитражного суда Удмуртской Республики в силе. Аналогичное дело было рассмотрено Арбитражным судом Липецкой области: решением антимонопольного органа от 27 января 2009 г. действия ОАО «Липецкая энергосбытовая компания» были признаны нарушением ст. 10 Закона «О защите конкуренции», злоупотреблением доминирующим положением путем необоснованного уклонения от согласования с энергоснабжающей организацией перечня средств измерений для коммерческого учета электрической энергии (мощности) по точкам поставки, закрепленным за этой организацией в специальной зоне, и тем самым эти действия препятствовали ее доступу на оптовый товарный рынок. Постановлением руководителя антимонопольного органа от 24 февраля 2009 г. на гарантирующего поставщика был наложен штраф в размере 29892110 руб., исчисленный от суммы выручки от продажи электрической энергии на розничном рынке. Принятию постановления предшествовали составление уполномоченным должностным лицом антимонопольного органа протокола о допущенном правонарушении и возбуждение дела по правилам, установленным КоАП РФ. Липецкая энергосбытовая компания — гарантирующий поставщик оспорила постановление о наложении штрафа, считая, что нарушение срока согласования перечня было вызвано непредставлением истребованных документов. Гарантирующий поставщик также оспаривал исчисление штрафа исходя из выручки на розничном рынке, поскольку речь шла о создании препятствий для допуска на оптовый рынок. Кроме того, гарантирующий поставщик не согласился с применением Закона «О защите конкуренции», поскольку он не занимает доминирующего положения на оптовом рынке. Арбитражный суд Липецкой области отказал в признании постановления о наложении штрафа необоснованным, так как требование представить дополнительные документы было незаконным. По мнению суда, несвоевременное согласование перечня являлось следствием стремления ограничить конкуренцию на розничном рынке, так как организация, требующая согласования перечня, является конкурентом на розничном рынке. Это обстоятельство, по мнению суда, обусловило наложение штрафа в размере, исчисленном от суммы выручки на розничном рынке. Апелляционным судом решение суда первой инстанции по тем же мотивам было оставлено в силе. При рассмотрении этих дел возник ряд вопросов: как должна определяться смежная организация оптового рынка, обязанная согласовать перечень; занимает ли энергосбытовая организация — гарантирующий поставщик — доминирующее положение на оптовом рынке; с выручки на каком рынке — оптовом или розничном — должен исчисляться размер штрафа? Возникает также вопрос о соотношении решения антимонопольного органа, принимаемого в порядке, установленном Законом «О защите конкуренции», с постановлением о наложении штрафа, вынесенным в порядке, предусмотренном Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях. 1. Установление смежных организаций на оптовом рынке и доминирующего положения энергоснабжающих организаций на этом рынке. Статьями 33 — 35 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ «Об электроэнергетике» определены функции организаций коммерческой инфраструктуры оптового рынка и порядок получения юридическим лицом статуса субъекта оптового рынка. Порядок получения юридическим лицом статуса субъекта оптового рынка, участника обращения электрической энергии на оптовом рынке трактуется как совершение юридическим лицом всех установленных процедур, необходимых для начала работы на оптовом рынке, в том числе проведения необходимых мероприятий технического характера. Ряд этих процедур установлен Правилами недискриминационного доступа к услугам администратора торговой системы оптового рынка (по новой терминологии — к организациям коммерческой инфраструктуры) и оказания этих услуг. В соответствии с п. п. 6 и 7 Правил юридическое лицо, желающее получить доступ к услугам администратора торговой системы (организации коммерческой инфраструктуры), подает заявление с приложением документов, предусмотренных п. п. 6 и 7 Правил, в том числе перечень средств измерений для коммерческого учета электрической энергии (мощности) и соглашения об информационном обмене, согласованные со смежными субъектами оптового рынка. В нормативном акте не определено, какие организации признаются смежными на оптовом и розничном рынках. Из этих норм следует только, что согласование осуществляется с организациями, являющимися смежными субъектами оптового, а не розничного рынка. Термин «смежные сетевые организации» использован в п. 34 Правил в отношении сетевых организаций, в которых одна организация предоставляет услуги по передаче электрической энергии другой сетевой организации с учетом точек технического присоединения сетей. Поскольку заявление о доступе к услугам на оптовом рынке подает участник розничного рынка, для него смежными организациями на оптовом рынке, видимо, будут организации со смежной зоной деятельности на розничном рынке. Гарантирующий поставщик уже являлся субъектом оптового рынка, организация, подающая заявление о согласовании Перечня, — потенциальный субъект оптового рынка. И оптовый, и розничный рынки по купле-продаже электрической энергии (мощности) отнесены к конкурентным, поэтому смежные энергоснабжающие организации — конкуренты как на оптовом, так и на розничном рынках. Уклонение от согласования или нарушение сроков согласования перечня средств измерений для коммерческого учета электрической энергии (мощности) смежной энергоснабжающей организацией препятствует доступу на оптовый товарный рынок организации, обратившейся за таким согласованием и уже действующей на розничном рынке. В соответствии со ст. 10 Закона «О защите конкуренции» такие действия хозяйствующих субъектов, занимающих доминирующее положение, запрещены, так как их результатом является или может явиться ограничение конкуренции. Липецкая энергосбытовая организация, оспаривая правомерность постановления антимонопольного органа о наложении штрафа, считала, что ее положение на оптовом рынке электроэнергии не является доминирующим, следовательно, нормы Закона «О защите конкуренции» к ней не применимы. Понятие оптового и розничного рынков электрической энергии и мощности определено в ст. 3 Закона «Об электроэнергетике». Под оптовым рынком электрической энергии и мощности понимается сфера обращения особых товаров — электрической энергии и мощности в рамках Единой энергетической системы России в границах единого экономического пространства Российской Федерации с участием крупных поставщиков и покупателей. К розничным рынкам Закон относит сферу обращения электрической энергии вне оптового рынка с участием потребителей электрической энергии. Многочисленные нормативные акты в сфере электроэнергетики устанавливают как различия, так и связь оптового и розничного рынков. Крупные энергоснабжающие и энергосбытовые организации, в первую очередь гарантирующие поставщики, являются субъектами как оптового, так и розничного рынков. Субъекты розничного рынка — энергоснабжающие организации стремятся получить статус субъекта оптового рынка. В соответствии со ст. ст. 4 и 5 Закона «О защите конкуренции» доминирующее положение хозяйствующего субъекта или нескольких хозяйствующих субъектов определяется долей на товарном рынке определенного товара в определенных границах, в том числе географических. Их покупатели в основном заключают договоры на розничном рынке. Географические границы рынка устанавливаются с учетом сферы обращения товаров, в которой, исходя из экономической, технической и иной возможности или целесообразности, потребитель может приобрести товар, и такая возможность либо целесообразность отсутствуют за ее пределами. Для гарантирующего поставщика зона его деятельности по энергоснабжению на розничном рынке определяется закрепленными за ним точками поставки. Его доля на таком рынке, как правило, превышает 50%. Липецкая энергоснабжающая организация включена в Реестр хозяйствующих субъектов, имеющих долю на рынке определенного товара более чем 35%, т. е. занимает доминирующее положение на розничном рынке. Оптовый рынок действует в пределах границ России, что не позволяет определять сферу деятельности энергоснабжающих организаций на оптовом рынке и географические границы для конкретных потребителей. Можно полагать, что зона (сфера) деятельности и доминирующее положение хозяйствующего субъекта, существующие на розничном рынке электрической энергии, применимы и к его положению на оптовом рынке, в связи с неразрывной связью этих рынков. Товары, приобретенные на оптовом рынке, реализуются затем на розничном рынке в пределах установленной для гарантирующего поставщика зоны деятельности. Конкурентами и на оптовом, и на розничном рынках являются одни и те же энергоснабжающие и энергосбытовые организации, в том числе потенциальные участники оптового рынка, поскольку сферы их деятельности в отношении потребителей не меняются. 2. Определение размера штрафа, налагаемого по ст. 14.31 КоАП РФ за нарушение запретов, установленных ст. 10 Закона «О защите конкуренции». По комментируемым судебным актам размер штрафа за аналогичные нарушения был исчислен различно. В связи с этим важно определить, от выручки на каком товарном рынке необходимо исчислять размер административного штрафа, предусмотренного ст. 14.31 КоАП РФ за создание гарантирующим поставщиком препятствий доступу на оптовый рынок электрической энергии (мощности) энергосбытовым организациям, функционирующим на розничном рынке электрической энергии в зоне деятельности гарантирующего поставщика, т. е. от выручки на оптовом рынке электроэнергии (мощности) или от выручки на розничном рынке электроэнергии. Как уже отмечалось, между оптовым и розничным рынками электрической энергии (мощности) существуют тесные связи. Однако это разные рынки, деятельность на которых регулируется разными нормативными актами. Они отличаются по участникам, применяемым тарифам и другим признакам. На оптовом рынке действуют иные правила заключения договоров и их учет, особые правила определения тарифов. Совет рынка (организация коммерческой инфраструктуры) наделен рядом полномочий в сфере управления: устанавливает равновесные и средневзвешенные тарифы, предельные тарифы для определения свободных цен (тарифов), принимает решения о присвоении статуса субъекта оптового рынка и др. Правила недискриминационного доступа к услугам администратора торговой системы оптового рынка определяют процедуру признания энергоснабжающей организации субъектом именно оптового рынка. Эта организация должна представить Перечень средств измерений для коммерческого учета электрической энергии (мощности), согласованный с организацией, имеющей статус участника именно оптового рынка, признаваемой смежной на оптовом рынке. Уклонение от согласования Перечня препятствует доступу энергоснабжающей организации на оптовый рынок. В результате заявитель, действующий на розничном рынке и обратившийся к гарантирующему поставщику, не может в разумный срок получить статус субъекта именно оптового рынка. Таким образом, уклонение или несвоевременное согласование Перечня влечет негативные правовые последствия на оптовом рынке. Поэтому размер штрафа, предусмотренного ст. 14.31 КоАП РФ, видимо, следует определять с учетом полученной правонарушителем на оптовом рынке выручки. Так исчислял размер штрафа Удмуртский территориальный антимонопольный орган при принятии решения о привлечении гарантирующего поставщика к ответственности. Это решение территориального антимонопольного органа было признано правильным при его обжаловании в вышестоящий орган — Федеральную антимонопольную службу России, а затем его законность была проверена и подтверждена в судебном порядке Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации, отклонившим ходатайство о пересмотре решения в порядке надзора <1>. ——————————— <1> См.: Определение ВАС РФ от 13 февраля 2009 г. N 398/09, Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 12 ноября 2008 г. N Ф09-8325/08-С1 по делу N А71-3791/08.
Арбитражный суд Липецкой области и Девятнадцатый апелляционный суд приняли иное решение, считая, что гарантирующим поставщиком ограничивается конкуренция на розничном рынке, поскольку энергоснабжающая организация, с которой своевременно не был согласован Перечень, покупает энергию у гарантирующего поставщика на розничном рынке. Неучастие на оптовом рынке и невозможность самостоятельной покупки электрической энергии на этом рынке не способствуют организации, с которой не был согласован своевременно Перечень, иначе осуществлять деятельность на розничном рынке. За покупку энергии на оптовом рынке те же организации вступают в конкурентную борьбу, влияющую в конечном счете на конкуренцию на розничном рынке. Кроме того, антимонопольные органы признали действия гарантирующего поставщика нарушением ст. 10 Закона «О защите конкуренции», препятствием доступу на оптовый рынок той энергоснабжающей организации, которая уже действует на розничном рынке. Следует полагать, что нарушение ст. 10 Закона «О защите конкуренции» повлекло определенные последствия на оптовом рынке, что существенно влияло на определение размера штрафа. 3. Соотношение решения антимонопольного органа, принятого в порядке, установленном Законом «О защите конкуренции», и решения о санкциях за это правонарушение, принятое по правилам Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Закон «О защите конкуренции» — акт комплексный. Нарушение его норм может повлечь административную, гражданскую правовую и уголовную ответственность. Статья 23 Закона наделила антимонопольные органы полномочиями возбуждать дела о нарушении антимонопольного законодательства, принимать решения об установлении фактов правонарушения и выдавать предписания об их устранении. Административная же ответственность за нарушение антимонопольного законодательства определена в основном Кодексом об административных правонарушениях, которым установлены поводы возбуждения дел о правонарушениях, сроки их возбуждения, лица, принимающие решение о наложении санкций. Поэтому до включения Федеральным законом от 17 июля 2009 г. N 160-ФЗ <1> в этот Кодекс новой нормы — ч. 1.2 ст. 28.1 при наличии решения антимонопольного органа о фактах правонарушения, принятого в порядке, достаточно детально урегулированном Законом «О защите конкуренции», уполномоченное должностное лицо должно было провести административное расследование и составить протокол, на основании которого возбуждается новое дело о применении ответственности. ——————————— <1> СЗ РФ. 2009. N 29. Ст. 3597.
В соответствии с новой нормой поводом к возбуждению дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. ст. 14.9, 14.31, 14.31.1 — 14.33 КоАП РФ, является вступление в силу решения антимонопольного органа, которым установлен факт нарушения антимонопольного законодательства. С этого момента исчисляется срок давности привлечения к ответственности. Закон «О защите конкуренции» не определяет, когда решение антимонопольного органа вступает в силу. Следует полагать, что решение вступает в силу с даты принятия мотивированного решения. По этому пути идет практика. Новой нормой повышена роль решений антимонопольного органа о фактах правонарушений, принятых в рамках административного процесса, установленного Законом «О защите конкуренции», устранены административное расследование и составление протокола о фактах правонарушения, уже установленных антимонопольным органом при рассмотрении дела, т. е. ограничено применение ряда норм Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
