(Карелина С. А., Эрлих М. Е.) («Право и экономика», 2012, N 3)
РОЛЬ АРБИТРАЖНОГО УПРАВЛЯЮЩЕГО В МЕХАНИЗМЕ РАЗРЕШЕНИЯ КОНФЛИКТА ИНТЕРЕСОВ
С. А. КАРЕЛИНА, М. Е. ЭРЛИХ
Карелина Светлана Александровна, доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права юридического факультета МГУ. Родилась 5 ноября 1966 г. Окончила МГУ им. М. В. Ломоносова. Участвует в работе российских и международных научно-практических конференций, включая ежегодную всероссийскую конференцию «Государство и право на рубеже веков». Читает спецкурсы «Правовое регулирование несостоятельности (банкротства)», «Теоретические проблемы предпринимательского права», лекции по общему курсу предпринимательского права.
Эрлих Маргарита Евгеньевна, начальник отдела правового сопровождения инвестиционных проектов ОАО «ОПК «ОБОРОНПРОМ». Специалист в области предпринимательского права, несостоятельности (банкротства). Родилась 28 ноября 1982 г. в Эстонской ССР. Окончила МГУ им. М. В. Ломоносова. Автор ряда трудов, в частности: «К вопросу о цели института несостоятельности (банкротства)» (Предпринимательское право. 2010. N 3); «Разграничение денежных и неденежных обязательств в процессе несостоятельности (банкротства)» (Корпоративный юрист. 2008. N 2); «Право неденежных кредиторов на участие в процессе несостоятельности (банкротства) должника» (Предпринимательское право. 2007. N 3).
Авторы считают, что правовой статус арбитражного управляющего является одним из инструментов разрешения конфликта интересов в процессе банкротства. При этом эффективное разрешение конфликта интересов возможно лишь при обеспечении независимости арбитражного управляющего. В настоящее время законодательство не обеспечивает должный уровень независимости арбитражного управляющего.
Ключевые слова: разрешение конфликта интересов в процессе несостоятельности (банкротства), правовой статус арбитражного управляющего, обеспечение независимости арбитражного управляющего.
Insolvency officers’ role in resolving conflicts of interest S. A. Karelina, M. E. Erlikh
The authors consider that the legal status of insolvency officers is one of the ways to resolve conflicts of interest during insolvency. For this purpose it is necessary to ensure independence of an insolvency officer. Unfortunately, at present legislation does not provide for an adequate level of insolvency officer’s independence.
Key words: resolution of conflicts of interest during insolvency, legal status of insolvency officer, ensuring independence of insolvency officer.
Арбитражный управляющий занимает особое место среди всех участников процедур банкротства. Он является центральной фигурой конкурсного процесса, проводит большую работу по подготовке и реализации различных организационно-управленческих, имущественно-финансовых и правовых мероприятий в рамках процедур банкротства [1]. Действительно, его роль трудно переоценить — арбитражный управляющий играет первую скрипку в процессе банкротства, в рамках своей деятельности он применяет широчайший набор средств, направленных на разрешение конфликта интересов сторон (от созыва собрания кредиторов и организации торгов для реализации имущества должника до признания сделок должника недействительными и расчетов с кредиторами). Таким образом, арбитражный управляющий — это особый субъект, от деятельности которого зависит в итоге судьба должника [2].
В то же время особенностью положения арбитражного управляющего в процедурах несостоятельности является определенная двойственность. С одной стороны, он является субъектом, применяющим различные средства, как материально-правовые, так и процессуально-правовые, предоставленные ему законодателем, с другой стороны — арбитражный управляющий сам является своего рода правовым средством — инструментом, созданным законодателем специально для системы банкротства [3]. В самом деле, основанием возникновения правоотношений несостоятельности (банкротства) является ситуация экономического кризиса должника, при которой его имущества не хватает для полного удовлетворения всех требований кредиторов. Для разрешения данной ситуации привлекается суд как независимый арбитр. Однако функция суда — разрешение спора о праве. В ситуации банкротства стороны часто действуют вне рамок добросовестности и благих намерений и заняты прежде всего защитой своих интересов: должник — выводом активов, преднамеренным доведением организации до банкротства; кредиторы — удовлетворением своих требований в полном объеме, лучше — предпочтительно перед другими кредиторами, чтобы наверняка получить удовлетворение. Таким образом, при банкротстве зачастую удовлетворение интересов одной стороны ведет к исключению возможности удовлетворения требований и соблюдению интересов другой стороны. При этом функцией суда, как уже было отмечено, является разрешение спора о праве. Однако, исходя из целей института несостоятельности (разрешение конфликта интересов посредством установления баланса интересов субъектов), в той ситуации, которая возникает при банкротстве должника — наличии множества разнонаправленных и взаимоисключающих интересов, для целей адекватного эффективного ее разрешения, соблюдения публичных интересов и стабильности гражданского оборота необходимо дополнительно к суду привлечь субъекта, целью деятельности которого являются независимое наблюдение за сторонами спора, организация и руководство ходом процедур несостоятельности (банкротства). Таким субъектом и является арбитражный управляющий. Вместе с тем необходимо отметить, что с точки зрения теории права к собственно правовым средствам относятся нормы права, институты права, договоры, ответственность. Поэтому сам арбитражный управляющий, хотя и призван в процедурах несостоятельности разрешать конфликт интересов лиц, вовлеченных в орбиту несостоятельности, реализует это, во-первых, посредством своей деятельности (применение правовых средств), во-вторых, для возможности осуществления им деятельности по арбитражному управлению в соответствии с ее социальной направленностью законодателю необходимо предусмотреть специальный правовой статус арбитражного управляющего. Правовой статус и будет являться тем инструментом, который обеспечивает возможность деятельности арбитражного управляющего в соответствии с целями и задачами арбитражного управления, а также позволяет достигать целей собственно самого института несостоятельности — разрешения конфликта интересов. Правовой статус арбитражного управляющего, предусмотренный в законодательстве, обусловливает деятельность арбитражного управляющего по применению им правовых средств во время всех процедур несостоятельности (банкротства). Данный факт позволяет нам отнести правовой статус к числу универсальных правовых средств, которые применяются и играют важную роль во время всего процесса банкротства. Применение арбитражным управляющим в своей деятельности других правовых, организационных и прочих средств является составляющим его деятельности в рамках конкретных процедур несостоятельности, следовательно, является частью специальных средств разрешения конфликта интересов в рамках различных процедур. Целью данного исследования является рассмотрение правового статуса арбитражного управляющего как универсального правового средства разрешения конфликта интересов. При исследовании проблематики правового статуса арбитражного управляющего ключевым является вопрос интересов, в которых он реализует свою деятельность. Вопрос, в чьих интересах действует арбитражный управляющий, вызывает полемику у ученых и практиков. Весь спектр мнений по данному вопросу можно свести к пяти основным точкам зрения. 1. По мнению некоторых дореволюционных ученых, арбитражный управляющий в своих действиях является представителем интересов кредиторов [4]. Данную точку зрения разделяет также и ряд современных ученых-цивилистов. Например, существует мнение, что административный управляющий действует в интересах кредиторов [5]. 2. Существует также противоположная точка зрения, согласно которой арбитражный управляющий является представителем интересов должника [6]. 3. По третьей позиции, обоснованной еще в дореволюционном праве, статус присяжного попечителя приравнивался к статусу судебного пристава в исполнительном производстве [7]. 4. Существует также точка зрения, что арбитражный управляющий действует в различных интересах, которые меняются в зависимости от процедуры несостоятельности (банкротства). «Внешний управляющий представляет должника, поскольку должен заботиться об интересах должника, он должен пытаться восстановить его платежеспособность… конкурсный управляющий обслуживает интересы кредиторов, а потому конкурсный управляющий есть представитель кредиторов», а при заключении конкурсным управляющим с собранием кредиторов мирового соглашения он отстаивает государственные интересы [8]. 5. Одной из наиболее распространенных в настоящее время точек зрения является позиция, согласно которой в деятельности арбитражного управляющего должен соблюдаться баланс интересов и должника, и кредиторов [9, 10]. Если предположить, что целью деятельности арбитражного управляющего является представление интересов либо кредитора, либо должника, мы будем иметь радикально прокредиторскую или радикально продолжниковую систему банкротства, со всеми минусами и недостатками, которые вытекают из применения соответствующих систем. Исходя из цели института несостоятельности — установления баланса интересов субъектов, вовлеченных в орбиту несостоятельности (банкротства), целей учреждения собственно самого института арбитражного управляющего, а также социальных целей арбитражного управления, авторы данной статьи приходят к выводу, что деятельность арбитражного управляющего направлена на обеспечение баланса интересов субъектов несостоятельности. При этом необходимо отметить, что наиболее близко к данному выводу последнее из вышеприведенных мнений. Однако следует заметить некоторую его односторонность: в данном случае речь шла об интересах кредитора и должника. По мнению авторов, в рамках процедур несостоятельности арбитражному управляющему в своих действиях необходимо учитывать интересы не только кредитора и должника, но и других участников процедур: собственника имущества, учредителей, а также интересы гражданского оборота (общества), свой собственный интерес (который заключается в проведении процедур несостоятельности на высоком профессиональном уровне и получении за свою работу достойного вознаграждения). С позицией авторов данной статьи согласуются и нормы Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве, или Закон). Согласно ч. 4 ст. 20.3 Закона о банкротстве при проведении процедур, применяемых в деле о несостоятельности, арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества. Исходя из того, что арбитражный управляющий в своей деятельности учитывает интересы как должника, так и кредиторов, а также общественного кредита — общества, появляется требование к его особому статусу — обеспечению независимости, для целей исключения перевеса в его действиях в пользу какой-либо одной из сторон. Данный момент является принципиальным, и обеспечение независимости арбитражного управляющего играет огромную роль при проведении процедур несостоятельности, поскольку обеспечение независимости влияет на эффективность работы арбитражного управляющего и возможности достижения им целей института, а, как было отмечено, от самого арбитражного управляющего в большой степени зависят направление, ход и результаты процедур банкротства. Рассмотрим факторы, которые по мысли законодателя призваны обеспечить независимость арбитражного управляющего от других субъектов несостоятельности. Прежде всего необходимо отметить нормы ч. 2 ст. 20.2 Закона о банкротстве, запрещающие арбитражному суду утверждать в деле о банкротстве арбитражного управляющего, который является заинтересованным лицом по отношению к должнику, кредиторам. Согласно ст. 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к арбитражному управляющему признаются: лицо, которое входит в одну группу лиц с должником (кредитором); лицо, которое является аффилированным лицом должника (кредитора); а также его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга. Необходимо отметить недостатки законодательного регулирования, которые приводят к тому, что запрет арбитражному управляющему быть заинтересованным лицом на практике не всегда работает. Определение заинтересованности взято из законодательства о защите конкуренции <1>. Данное определение не учитывает сущности отношений несостоятельности и потребности запрета заинтересованности, существующего именно в рамках банкротства. ——————————— <1> Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» частично утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции». В настоящее время в Законе РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» действует только ст. 4, в которой дано понятие аффилированного лица.
Формальное руководство исключительно вышеприведенными нормами, а не потребностями отношений несостоятельности (банкротства) приводит к утверждению в делах о банкротстве заинтересованных арбитражных управляющих. Так, по одному из дел арбитражный суд, руководствуясь буквальным толкованием ст. 19 Закона о банкротстве, не признал заинтересованным арбитражного управляющего, который, являясь представителем одного из конкурсных кредиторов по доверенности, голосовал на первом собрании кредиторов за утверждение своей кандидатуры в качестве конкурсного управляющего <2>. ——————————— <2> Постановление ФАС Дальневосточного округа от 14 января 2011 г. N Ф03-9449/2010 по делу N А51-1254/2010 // СПС «КонсультантПлюс».
Таким образом, анализ положений законодательства и судебно-арбитражной практики позволяет прийти к выводу о том, что нормы Закона о банкротстве, содержащие понятие заинтересованности, подлежат доработке с целью учета особенностей отношений несостоятельности (банкротства). Понятие заинтересованности в законодательстве о защите конкуренции направлено на то, чтобы выявить субъектов, связанных между собой в ведении хозяйственной деятельности, проведении работ, оказании услуг, реализации совместного бизнеса. В законодательстве о банкротстве должны реализовываться другие подходы, поскольку оно диктует свои отличные требования, которые основываются на сущности заинтересованности с точки зрения законодательства о несостоятельности (банкротстве). Так, законодательство о банкротстве при определении заинтересованности должно учитывать не осуществление совместной деятельности, а связанность субъектов какими-либо отношениями, отличными от деятельности по арбитражному управлению. К данным отношениям, бесспорно, должны относиться трудовые отношения с должником либо кредиторами, наличие задолженности должника перед арбитражным управляющим, возникшей перед возбуждением дела о банкротстве, представление арбитражным управляющим до утверждения его в этом статусе интересов должника, кредиторов <3> и др. ——————————— <3> Необходимо взвешенно подходить к формулированию данного требования в законодательстве для того, чтобы, например, формальная выдача доверенности на арбитражного управляющего (для чего ему не нужно осуществлять каких-либо действий, и он может не знать о наличии таковой) не могла являться основанием для признания его заинтересованным. В противном случае отстранение арбитражного управляющего, наоборот, может стать инструментом для смены неугодных арбитражных управляющих.
Обеспечению независимости арбитражного управляющего способствуют также нормы ст. 20.6 Закона о банкротстве, касающиеся порядка выплаты вознаграждения арбитражному управляющему в деле о банкротстве. Установление законодателем фиксированных сумм оплаты арбитражному управляющему за его деятельность ведет к финансовой независимости арбитражного управляющего от других субъектов процедур несостоятельности, поскольку в противном случае у кредиторов или должника был бы финансовый рычаг воздействия на арбитражного управляющего и о независимости его фигуры речи быть не могло. Следует заметить, что вознаграждение арбитражного управляющего в том виде, в котором оно установлено в настоящее время законодателем, выполняет стимулирующую функцию. Так, вознаграждение, выплачиваемое внешнему и конкурсному управляющему в деле о банкротстве, состоит из фиксированной суммы и суммы процентов. Причем суммы процентов, выплачиваемые внешнему и конкурсному управляющему, тем выше, чем успешнее проведены ими соответствующие процедуры банкротства. Данное положение повышает заинтересованность арбитражного управляющего в эффективном и добросовестном проведении процедур несостоятельности в интересах субъектов, вовлеченных в орбиту несостоятельности. Вместе с тем необходимо отметить и недостатки законодательного регулирования, связанные с выплатой вознаграждения арбитражному управляющему. Так, согласно ч. 5 ст. 20.6 Закона, арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, на основании решения собрания кредиторов или мотивированного ходатайства лиц, участвующих в деле о банкротстве, вправе увеличить размер фиксированной суммы вознаграждения, выплачиваемого арбитражному управляющему, в зависимости от объема и сложности выполняемой им работы. Понятие «объем и сложность выполняемой работы» является оценочным. По мнению авторов, обосновать большой объем работ и ее сложность заинтересованным в этом лицам не составит труда в любом деле о несостоятельности. При этом увеличение вознаграждения любым лицом, участвующим в деле о несостоятельности, будь то кредитор или должник, можно рассматривать как возможность официального стимулирования финансовой заинтересованности арбитражного управляющего к проведению процедуры несостоятельности в интересах кредитора или должника. Таким образом, для обеспечения независимости арбитражного управляющего дополнительное увеличение вознаграждения за «объем и сложность выполняемой работы» необходимо предусматривать только в законодательстве. Причем должны быть указаны четкие критерии: балансовая стоимость активов или оборот денежных средств либо другие параметры. В настоящее время в отношении процедур наблюдения и финансового оздоровления уже установлено вознаграждение в виде суммы процентов в зависимости от балансовой стоимости активов должника. Независимость арбитражного управляющего обеспечивается также нормами, устанавливающими порядок его утверждения в деле о банкротстве. В статье 45 Закона о банкротстве установлен следующий порядок утверждения арбитражного управляющего: заявитель или собрание кредиторов вправе не только выбрать саморегулируемую организацию, которая предложит кандидатуру арбитражного управляющего, но и предложить кандидатуру конкретного арбитражного управляющего (в том числе на первом собрании кредиторов). На основании абз. 1 и 2 п. 1 ст. 45 Закона о банкротстве при получении определения суда о принятии заявления о признании должника банкротом, в котором указана кандидатура арбитражного управляющего, или протокола собрания кредиторов о выборе кандидатуры арбитражного управляющего заявленная саморегулируемая организация, членом которой является выбранный арбитражный управляющий, представляет в суд информацию о соответствии указанной кандидатуры требованиям, предусмотренным ст. ст. 20 и 20.2 Закона о банкротстве. При этом согласно п. 5 ст. 45 Закона о банкротстве по результатам рассмотрения представленной саморегулируемой организацией арбитражных управляющих информации о соответствии кандидатуры арбитражного управляющего требованиям, предусмотренным ст. ст. 20 и 20.2 Закона о банкротстве, или кандидатуры арбитражного управляющего арбитражный суд утверждает арбитражного управляющего, соответствующего таким требованиям. Таким образом, Законом о банкротстве предусмотрен следующий механизм утверждения арбитражного управляющего в деле о несостоятельности: заявитель вправе перед подачей заявления определиться с конкретной кандидатурой арбитражного управляющего, указать конкретного кандидата в заявлении, который будет утвержден арбитражным судом в случае, если данный арбитражный управляющий вправе осуществлять профессиональную деятельность и соответствует формальным требованиям, установленным в Законе о банкротстве. Учитывая роль арбитражного управляющего в деле о банкротстве как основного субъекта процесса несостоятельности, заявитель (будь то кредитор или сам должник, а также собрание кредиторов), имея возможность утвердить в деле о несостоятельности «своего» управляющего, вряд ли ею не воспользуется, предварительно не договорившись с ним о лояльности и действиях в своих интересах. Если говорить о варианте, при котором заявитель или собрание кредиторов указывают лишь саморегулируемую организацию, из числа членов которой должен быть избран арбитражный управляющий, данный механизм также не в состоянии обеспечить независимость арбитражного управления в деле о банкротстве. Всегда существует возможность заранее договориться с руководством той или иной саморегулируемой организации арбитражных управляющих (далее — СРО) о кандидатуре, которая будет утверждена в конкретном деле о банкротстве. В юридической литературе неоднократно высказывались мнения о том, что «…саморегулируемые организации будут создаваться, в частности (гласно или негласно), заинтересованными коммерческими структурами, располагающими необходимыми финансовыми ресурсами» [11]. Так, Положение о порядке отбора кандидатур арбитражных управляющих для предоставления арбитражным судам в целях утверждения их в деле о банкротстве, утв. Советом Некоммерческого партнерства «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих Центрального Федерального округа» 30 июня 2010 г. протоколом N 15 (с изм. от 22 февраля 2011 г., протокол N 23), предусматривает наличие центральной комиссии и региональных комиссий по отбору кандидатур. В указанном Положении установлена исключительная компетенция центральной комиссии по отбору кандидатур арбитражных управляющих по делам о банкротстве: градообразующих организаций, стратегических и финансовых организаций. Почему-то наравне с перечисленными категориями юридических лиц установлена обязанность региональных комиссий передавать центральной комиссии функции по отбору кандидатур арбитражных управляющих в делах о банкротстве предприятий-должников, заявителями (кредиторами) по которым являются ЗАО «ВТБ 24», ОАО «Сбербанк России», ОАО «Россельхозбанк» <4>. Возникают вопросы: почему по любому делу о банкротстве должников названных банков, в отношении которых подано заявление о банкротстве и указано СРО ПАУ ЦФО (а также в случае, если просто кредиторами должника являются данные банки), отбор кандидатур должна проводить именно центральная комиссия? По какой причине компетенция разделена именно таким образом, ведь в центральном округе три вышеуказанных банка — не единственные крупные банковские организации, имеющие филиальную сеть? почему не указана просто банковская сфера деятельности как принцип отнесения к компетенции центральной комиссии? Ответ напрашивается сам собой: в данном случае имеют место предварительные взаимные договоренности между юридическими лицами. ——————————— <4> По материалам сайта http:// www. paucfo. ru/ about/ indoc/ pol_otbor. shtml.
Таким образом, как показывает практика, вариант указания СРО, из числа членов которой подлежит выбрать арбитражного управляющего, не гарантирует важнейшего составляющего статуса арбитражного управляющего — независимости, а значит, неприемлем в качестве механизма отбора кандидатуры арбитражного управляющего. Механизм, который обеспечивает независимость арбитражного управляющего в деле о банкротстве, должен строиться на том, что заранее предугадать, определить конкретного управляющего в конкретном деле невозможно. Только в этом случае у сторон не будет возможности злоупотребления своими правами, не будет возможности проводить заказные банкротства. Представляется, что в Законе о банкротстве целесообразно предусмотреть следующий порядок утверждения арбитражного управляющего в деле о банкротстве. На территории каждого конкретного субъекта Российской Федерации зарегистрировано определенное количество СРО и их филиалов. Например, на территории города Москвы зарегистрировано пять СРО арбитражных управляющих. Все заявления о признании должника банкротом или решения о смене арбитражного управляющего в деле о несостоятельности должны подаваться в арбитражный суд без указания СРО, и уж тем более без указания конкретного арбитражного управляющего. Пять СРО арбитражных управляющих, действующих на территории города Москвы, равны в своих правах претендовать на представление арбитражного управляющего для проведения процедур в каждом конкретном деле, поэтому дела должны распределяться между ними в равном количестве. При необходимости определить арбитражного управляющего в конкретном случае направление заявок должно осуществляться каждому СРО по очереди, по мере их поступления. Например, с заявлением обратился кредитор должника N, на основании определения арбитражного суда о принятии заявления о признании должника банкротом, вынесенного, например, 3-го числа, кандидатуру арбитражного управляющего определяет СРО N 1, следующее заявление принято 4-го числа — кандидатуру определяет СРО N 2. В этом случае каждое СРО будет получать дело о банкротстве и определять кандидатуру арбитражного управляющего по каждому пятому делу о несостоятельности, при этом заранее определить, в какое именно СРО попадет дело, невозможно — это будет зависеть исключительно от делопроизводства суда и того количества заявлений, которое поступило в определенный период времени. В свете данного предложения по совершенствованию законодательства важным является также вопрос о том, каким образом выбирает СРО из числа своих членов арбитражного управляющего для участия в конкретном деле о несостоятельности (банкротстве). «Ни Закон о несостоятельности, ни иные нормативные правовые акты не определяют критерии, в соответствии с которыми СРО обязана оценивать кандидатуры арбитражных управляющих» [12]. Данные критерии в самом общем виде определены внутренними положениями, утверждаемыми самими СРО для своей деятельности. Анализ внутренних документов крупнейших СРО позволил прийти к следующим выводам: конкретные требования к оценке профессиональных качеств арбитражных управляющих не предусмотрены, однако, как правило, утверждение арбитражного управляющего в деле о банкротстве зависит от своевременности и полноты уплаты членских взносов, регулярности предоставления отчетности, своевременности обновления справок и иных документов — факторов, не отражающих его профессиональную квалификацию. Для того чтобы исключить произвол СРО в данном вопросе и обеспечить тем самым независимость арбитражного управляющего, необходимо в Законе установить четкие критерии, по которым оценивается профессионализм арбитражного управляющего. По нашему мнению, критериями для оценки уровня профессионализма должны являться: стаж работы арбитражного управляющего в сфере арбитражного управления; количество процедур несостоятельности, проведенных арбитражным управляющим; их вид (поскольку проводить процедуру наблюдения легче, чем, например, внешнего управления); субъекты, в отношении которых были проведены процедуры банкротства (учет масштаба их деятельности на основании данных о стоимости балансовых активов, оборота денежных средств, общего объема долгов, вида юридического лица (например, градообразующие, стратегические)). Авторы предлагают предусмотреть в Законе о банкротстве подразделение арбитражных управляющих на группы, в зависимости от их профессиональной квалификации. Каждая группа арбитражных управляющих должна соответствовать определенным требованиям по уровню профессионализма (с использованием предложенных критериев). Переход арбитражными управляющими от уровня к уровню должен происходить по мере набора ими опыта и повышения квалификации, в соответствии с требованиями, выставляемыми для каждого следующего уровня. Каждый субъект, в отношении которого необходимо вводить процедуры банкротства, должен оцениваться на предмет объема осуществляемой предпринимательской деятельности (например, субъект малого, среднего, крупного предпринимательства). В Законе о банкротстве необходимо установить группы должников и критерии подразделения на группы. При этом каждой группе должников необходимо поставить в соответствие определенную группу арбитражных управляющих, обладающих необходимой квалификацией и имеющих право проводить в отношении данного субъекта процедуры несостоятельности (банкротства). Причем необходимо предусмотреть, что арбитражные управляющие более высокой группы, чем необходимо, имеют право проводить в отношении должника процедуры банкротства, а более низкой — не имеют. При наличии специфических дополнительных требований к арбитражным управляющим для проведения процедур банкротства в отношении должника, например, допуск к государственной тайне, арбитражный управляющий соответствующего уровня должен удовлетворять необходимым дополнительным требованиям. Среди множества арбитражных управляющих, по своему профессиональному уровню удовлетворяющих установленным требованиям и изъявивших желание участвовать в процедуре несостоятельности, выбор конкретного управляющего должен проводиться способом, исключающим субъективное усмотрение какой-либо группы лиц. По нашему мнению, таким способом является жеребьевка. Проведенное исследование позволяет отметить следующее. Во-первых, правовой статус арбитражного управляющего является одним из основных инструментов, используемых для разрешения конфликта интересов субъектов, участвующих в процессе несостоятельности (банкротства). Во-вторых, эффективное разрешение конфликта интересов возможно лишь в случае обеспечения независимости арбитражного управляющего и осуществления им деятельности в целях установления баланса интересов всех лиц, участвующих в процессе. Только при этих условиях процесс несостоятельности (банкротства) не будет служить инструментом передела собственности, а будет достигать целей института. В-третьих, адекватное и эффективное применение арбитражным управляющим правовых средств, находящихся в его распоряжении, напрямую зависит от обеспечения его независимого статуса. В-четвертых, анализ норм материального и процессуального (процедурного) права приводит к неутешительным выводам: в настоящее время говорить о независимости арбитражного управляющего не приходится.
Список литературы
1. Скаредов Г. И. Правовая сущность арбитражных управляющих // Предпринимательское право. 2007. N 4. 2. Карелина С. А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства). М., 2006. С. 65. 3. Дорохина Е. Г. Правовое регулирование управления в системе банкротства // СПС «КонсультантПлюс». 4. Бардзкий А. Э. О пределах власти окружного суда при назначении присяжных попечителей по делам несостоятельных должников // Журнал гражданского и уголовного права. 1886. N 10. С. 36. 5. Телюкина М. В., Ткачев В. Н. Административный управляющий как новый субъект конкурсного права // Адвокат. 2003. N 3. С. 28, 29. 6. Гессен Я. М. Устав торговый с разъяснениями. СПб., 1910. С. 55. 7. Шершеневич Г. Ф. Учение о несостоятельности. Казань, 1890. С. 289. 8. Семина А. Н. Банкротство: вопросы правоспособности должника юридического лица. М., 2003. С. 90, 91. 9. Свит Ю. Недействительность сделок должника при банкротстве // Закон. 2002. N 1. С. 33 — 38. 10. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 240. 11. Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» / Под ред. В. В. Витрянского. М., 2003. 12. Дорохина Е. Г. Правовой статус арбитражного управляющего в деле о банкротстве организаций: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2003. С. 89.
