(Самович Ю. В.) («Международное публичное и частное право», 2006, N 1)
СТАНОВЛЕНИЕ ИНСТИТУТА ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ИНДИВИДА В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Ю. В. САМОВИЧ
Самович Ю. В., Кемеровский государственный университет, и. о. декана СФ «Правоведение», доцент.
До сравнительно недавнего времени международное право не обращалось к проблемам личности, а существовало лишь как право для государств. В связи с этим возможностей для судебного контроля и защиты, адекватных существующим национальным механизмам, практически не было. Наиболее древний метод защиты прав человека представлял собой самосуд над виновником и причинение ему аналогичного вреда: «зуб за зуб», «глаз за глаз», «жизнь за жизнь». Подобный способ разрешения таких дел сохраняется достаточно долго, перерастая в итоге во вражду семей и целых кланов. Даже в настоящее время продолжается вражда семей на Сицилии и Корсике, а известная всему миру война между Хатфилдами и МакКоями в Соединенных Штатах Америки прекратились лишь не так давно. Проблема защиты прав человека возникает в международных отношениях относительно рано — возникает две группы обязательств для государств, касающихся обязанностей защиты лиц, находящихся на их территориях. Иностранец, особенно торговец, являлся ценным инвестором для государства пребывания, соответственно причинившие ему вред причиняли вред и самому государству, а потому подвергались наказанию. Если же государство отказывалось предпринимать какие-либо меры, следовала международная ответственность. В частности, в качестве «первого шага» отечественное государство разрешало жертвам самосуд над обидчиками, а от себя заявляло в адрес виновного государства репрессалии, уполномочивающие захват грузов или судов неприятеля в качестве компенсации <*>. ——————————— <*> Buergenthal T., Shelton D. Protecting Human Rights in the Americas. Cases and Materials. Strasbourg, 1995. P. 2.
Для смягчения очевидной резкости такого правила вскоре появились процедурные гарантии: прежде всего индивид должен был попытаться получить защиту в судебных учреждениях государства пребывания и только после этого государство могло ответить репрессалиями, однако и сами они стали заметно мягче. Один из примеров такого урегулирования встречается уже в 450 г. до н. э. в Греческом соглашении между Oeantheia и Chalaeum, двумя городами Коринфского залива. Это соглашение разрешало захват судов на основании репрессалий только в экстерриториальных водах, исключая подобные действия в территориальном море и в порту. Идея необходимости исчерпать местные средства защиты и впоследствии обратиться к международному правосудию прослеживается по крайней мере к IX столетию и встречается в соглашениях между Неаполем и Беневентом в 836 г. и между императором Лотаром I и Венецией в 840 г. Более поздние соглашения освободили некоторые категории граждан от процедуры репрессалий, в их числе студенты, ученые и ярмарочные торговцы. Такая практика продолжалась вплоть до ХIX столетия: в 1858 г. в деле об острове Авес США угрожали репрессалиями в отношении Венесуэлы, если последняя будет продолжать отрицать право на судебную защиту <*>. ——————————— <*> Там же. P. 2 — 3.
Дальнейшее формирование международно-правовой защиты прав и свобод личности происходило уже в буржуазную эпоху. Гуго Гроций в своей книге «О праве войны и мира» (1625 г.) писал о справедливости войны ради защиты «чужих подданных, если над ними творят явное беззаконие» <*>. С практической точки зрения нормы, защищающие права человека, стали появляться в отдельных межгосударственных соглашениях. Так, в Оснабрюкском договоре 1648 г. между Священной Римской империей и Швецией была обеспечена определенная мера религиозной свободы для служителей христианских церквей <**>. ——————————— <*> Гроций Гуго. О праве войны и мира. Три книги. М., 1956. С. 562 — 563. <**> Геворгян В. М. Международная защита прав человека: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1955. С. 29.
Следующие шаги в отношении упразднения самосуда и консолидации правосудия в руках государства поощряли военный способ выяснения отношений. В случае причинения ущерба гражданам государства на чужой территории данное государство было вправе блокировать порты ответчика и оккупировать часть территории для принуждения к осуществлению правосудия в отношении своих граждан. В 1850 г. Великобритания блокировала Грецию для защиты двух человек — М. Финли и Пасифико; в 1902 г. Германия, Великобритания и Италия блокировали побережье Венесуэлы и вынудили признать требования своих граждан, понесших ущерб во время гражданской войны, в морском арбитраже. Точка зрения, которая защищала вмешательство других государств для защиты прав и свобод человека, была воспринята многими юристами-международниками XVIII — XIX вв. Эту позицию поддерживали Ф. Мартенс, Н. А. Захаров и другие <*>. ——————————— <*> См.: Мартенс Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. 1. СПб., 1882. С. 297 — 298; Захаров Н. А. Курс общего международного права. Пг., 1917. С. 134.
Идея гуманитарного вмешательства была знакома уже в Древнем Китае, где существовало понятие освобождения от тирании <*>. Право на гуманитарную интервенцию обосновывалось тем, что каждое государство имеет международные обязательства гарантировать права и свободы своих граждан, где бы они ни находились, а потому правомерно применение силы для их защиты на территории другого государства, а также для защиты национальных и иных меньшинств. ——————————— <*> Giles L. The book of Mencius. L., 1942.
Возникновение института международно-правовой защиты прав и свобод индивида происходило и за счет накопления перечня еще не систематизированных (в большинстве своем) и несовершенных стандартов прав личности и формулирования в национальных правовых актах правовых позиций, относящихся к статусу индивида. Впоследствии из таких документов составился каталог международных прав. Постепенно вырабатывались и основные элементы механизма международной защиты прав человека. На Венском конгрессе 1815 г. принимается международная Декларация, осуждающая торговлю людьми. Запрет работорговли получил дальнейшее закрепление в Брюссельских актах 1890 г. и в действующем до сих пор Женевском соглашении 1926 г., в котором также регламентировались вопросы принудительного труда. Некоторые обязательства государств по соблюдению элементарных прав человека содержались в международных соглашениях о защите против религиозной нетерпимости, например в Версальском договоре 1871 г., Актах Берлинского конгресса 1878 г., Актах по Конго 1885 г. и др. Парижская конвенция 1883 г. и Берлинская конвенция 1886 г. определяли международно-правовое регулирование индивидуальных прав, касающихся промышленной и интеллектуальной собственности <*>. ——————————— <*> Баскин Ю. Я., Фельдман Д. И. История международного права. М., 1990. С. 118 — 124.
Со второй половины XIX в. в международном праве происходят первые попытки регламентировать ведение военных действий. Начинается новый этап в формировании международного механизма защиты прав человека, получивший выражение в международном «гуманитарном праве». Кодификация правил ведения войны и защиты жертв вооруженных конфликтов в Женевских конвенциях 1864 г., 1906 г., 1929 г., Гаагских конвенциях 1899 г. и 1907 г. усиливает гуманитарную направленность в международном праве. Данные документы установили определенные обязательные правила поведения государств в отношении граждан и заложили основу международно-правовой системы защиты личности в условиях вооруженных конфликтов. Классическое гуманитарное право впервые в мировой истории регламентировало вопросы защиты индивида и его прав на международном уровне (Женевская конвенция Красного Креста 1864 г.). За счет использования средств международного правопорядка расширились возможности механизма внутригосударственного, призванного защищать права человека. Кроме того, классические нормы гуманитарного права содержали гарантии минимального стандарта прав личности, которые в тех условиях представляли собой универсальные, общечеловеческие права. Подобные изменения свидетельствовали о начале формирования механизма международно-правовой защиты прав человека. Большинство международно-правовых документов того времени затрагивали вопросы статуса индивида косвенно и в основном касались отдельных аспектов правовых позиций (например, запрет работорговли) либо определенных категорий лиц (иностранцы, военнопленные и проч.). Гуманитарные правила впервые гарантировали непосредственно элементарные права человека как таковые, а установленный в них минимальный стандарт содержал право на защиту жизни, свободы, собственности, вероисповедания и т. д. (этот «минимальный стандарт» позднее стал обязательным элементом современных норм и правил ведения войны, а особенно «малый каталог» прав человека, содержащийся в ст. 75 Первого дополнительного протокола 1977 г. к Женевским конвенциям 1949 г.). Документы Гаагских конференций мира явились вехой в формировании международного гуманитарного права <*>. В этом смысле классическое гуманитарное право сыграло значительную роль и стало началом в создании механизма международной защиты прав человека <**>. Однако и переоценивать его значение в становлении международного механизма защиты прав личности было бы неверно, поскольку предметом регулирования являлась защита определенного контингента правовых субъектов (военнопленные; лица, не принадлежащие к воюющим сторонам, гражданское население и др.), а сфера действия гуманитарного права распространялась лишь на особые правоотношения — специфические ситуации ведения военных действий. Нелишне заметить, что объектом права выступают здесь отношения между государствами, поэтому защита личности регламентируется лишь в контексте их прав и обязанностей. ——————————— <*> Международное право / Отв. ред. Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунов. М., 1999. С. 38 (автор главы — О. И. Тиунов). <**> Распространение знаний о международном гуманитарном праве: Материалы международной конференции. Казань, 1997.
Отдельные элементы регламентации юридического статуса частных лиц проявлялись в таких институтах старого международного права, как дипломатическая защита и правовое положение иностранцев. С точки зрения истории вопроса здесь важны два правовых принципа, сложившиеся на основе многочисленных двусторонних торговых и консульских договоров, соглашений по вопросам гражданства, приобретшие со временем форму международного обычая. Прежде всего, государства обязывались предоставлять иностранцам, находящимся на их территориях, гарантии необходимых минимальных прав и правовой защиты, как то: защита жизни, достоинства, собственности, возможность судебной защиты своих интересов и проч. Кроме того, в международной практике утвердился принцип «дипломатической защиты» — механизм обеспечения правомерного поведения какого-либо государства в отношении лиц иностранного подданства. Иначе говоря, страна происхождения могла требовать от страны пребывания обязательного соблюдения некоего минимального стандарта защиты прав и интересов личности для своих граждан, предпринимать предупредительные меры для их защиты и для устранения последствий нарушения их прав и т. д. По договору, заключенному в Кучук Кайнарджи в 1774 г., Россия и Турция обязались предоставлять религиозную свободу христианскому населению на всей территории, в частности армянам, грекам и т. д. Согласно ст. 7 указанного договора Турция брала на себя обязательство обеспечить «твердую защиту христианскому закону и церквям оного» <*>. Таким образом, в международном праве утверждается принцип ответственности государств за соблюдение прав индивида и принцип допустимости возможных санкций против государства в случае нарушения этих прав и свобод. ——————————— <*> Геворгян В. М. Указ. соч.
Правила дипломатической защиты и стандарты правового положения иностранных граждан в государстве пребывания того времени демонстрировали собой своеобразие классического права, выражавшегося в различии между формой и содержанием. По форме и методу речь шла о регулировании правоотношений между государствами, а предметом регулирования являлись юридические интересы частных лиц. Впоследствии этот разрыв начинает преодолеваться за счет сближения понятий «межгосударственные отношения» и «защита индивидуальных прав» в развивающемся международном праве. Следующей вехой в развитии института прав человека в классическом старом международном праве явились мирные договоры 1919 г. После Первой мировой войны главными союзными и объединившимися державами были заключены соглашения с восемью европейскими государствами и Турцией. Державы-союзники, получившие мандат на управление бывшими германскими колониями и нетурецкими территориями бывшей Османской империи, обязаны были в соответствии со ст. 22 Устава Лиги Наций «содействовать благополучию и развитию» проживающих на данных территориях народов. Подобные обязательства позднее были приняты также Албанией, Ираком, Литвой, Латвией, Эстонией и Финляндией при вступлении их в Лигу Наций путем односторонних деклараций Совету Лиги. Особо оговаривались необходимые гарантии свободы совести и религии, защита национальных меньшинств (впоследствии последний аспект был конкретизирован в специальных соглашениях). Принципиальное значение для защиты индивидуальных прав имел тот факт, что представителям меньшинств было предоставлено право обращаться в Лигу Наций с жалобами на невыполнение или нарушение правительствами своих обязательств <*>, хотя Лига Наций отрицательно относилась к всеобщей охране прав человека и отвергла в 1933 — 1934 гг. проект, направленный на распространение на все народы во всех государствах охраны национальных меньшинств <**>. ——————————— <*> Общая теория прав человека. М., 1996. С. 421 — 423. <**> Геворгян В. М. Указ. соч. С. 33.
Система защиты меньшинств, сложившаяся в 1919 — 1939 гг., под эгидой Лиги Наций включала в себя три группы нормативных актов. Во-первых, договоры между союзническими государствами и вступавшими в Лигу новыми членами (договоры с Болгарией, Австрией, Польшей и т. д.); во-вторых, односторонние заявления государств (Албании, Эстонии и др.) и, в-третьих, так называемые локальные соглашения, такие, как Договор 1920 г. между Германией и Польшей. Важнейшей целью данной системы было обеспечение с помощью особых договорно-правовых отношений различным группам народов, этническим, религиозным и языковым меньшинствам, проживавшим на территориях бывших Австро-Венгрии и Османской империи, гарантии защиты их прав на международном уровне. В частности, согласно ст. 2 Договора главных союзных и объединившихся держав с Польшей польское правительство обязывалось «предоставить всем жителям Польши полную и совершенную защиту их жизни и их свободы без различия происхождения, национальности, языка, расы или религии» <*>. Статья 7 признавала свободу религии, вероисповедания, равенство перед законом и возможность пользования одинаковыми гражданскими и политическими правами, а ст. 8 уравнивала в правах поляков и польских граждан, принадлежавших к этническим меньшинствам. ——————————— <*> Ключников Ю. В., Сабанин А. Международная политика новейшего времени в документах, нотах и декларациях. Ч. 2. М., 1926. С. 330 — 337.
Основой формирования международного института меньшинств стали нормы о защите родного языка, национальной культуры и образа жизни, религиозных вероисповеданий, а также гарантии суверенных прав, обеспечивающих определенную степень автономии и самоуправления (во многом эти нормы определили содержание последующего принципа самоопределения народов). Кроме того, ряд правовых норм включал следующие положения: — признание международно-правовых обязательств государств в отношении соответствующих национальных и этнических образований; — установление системы контроля за соблюдением международно-правовых обязательств государств, которая осуществляется не только государствами, но и специальным международным органом; — закрепление права частных лиц, принадлежащих к национальным или религиозным меньшинствам, обращаться с жалобами непосредственно в Совет Лиги Наций, который должен был их рассматривать; — введение в Постоянной Палате Международного Правосудия процедуры рассмотрения жалоб на нарушителей национальных прав и т. д. <*> ——————————— <*> Бекназар-Юзбашев Т. Б. Права человека и международное право. М., 1996. С. 22 — 25.
Обязательства государств по защите меньшинств были поставлены под гарантию Лиги Наций. Уже упомянутый договор с Польшей в ст. 12 устанавливал, что каждый «член Совета Лиги Наций имел право обращать внимание Совета на всякое нарушение какого бы то ни было из этих обязательств» <*>. Совет же мог предпринимать любые меры, какие, по его мнению, являлись подходящими и действенными, а в случаях расхождения мнений по вопросам права или факта это «расхождение будет рассматриваться как спор, имеющий международный характер, подлежащий передаче Постоянной Палате Международного Суда. Решение Постоянной Палаты не будет подлежать апелляции, и оно будет иметь ту же силу и значение, что и решение, вынесенное в силу ст. 13 Статута» <**>. Данная ст. 13 регламентировала право членов Лиги Наций на войну против тех государств, которые не выполняли решения Лиги. Хотя члены Лиги Наций лишь обязывались «прилагать усилия» к обеспечению прав меньшинств и не ставили перед собой задачу выработки универсального международного документа, посвященного правам человека, определенные достижения, безусловно, были. ——————————— <*> Ключников Ю. В., Сабанин А. Указ. соч. С. 330 — 337. <**> Там же.
Особенно значимым для становления международно-правового механизма защиты прав человека стало Соглашение между Германией и Польшей 1922 г. о Третейском суде для Верхней Силезии. Данный документ предусматривал создание специальных органов — смешанных комиссий и третейских судов для решения проблем национальных меньшинств. Доступ в эти инстанции и в Совет Лиги Наций получили частные лица. Возможность подачи физическим лицом жалобы против собственного государства непосредственно в международную судебную инстанцию явилось принципиальной инновацией в международном праве, хотя определенные возможности для индивидов существовали и ранее (например, Гаагское Соглашение о создании Международной призовой палаты 1907 г., Договор о Центральноамериканском суде 1907 г., Парижский мирный договор 1919 г.). Большинство из возможностей, предоставленных этими договорами, так и не были реализованы, однако реальное предоставление права на судебную защиту не вызывает сомнений. По делу Steiner and Gross v. Polish State Верхне-Силезский третейский суд решил в марте 1928 г., что согласно положениям соответствующей конвенции его юрисдикции подчиняется претензия, предъявленная польским гражданином Польскому государству, хотя польское правительство доказывало, что согласно международному праву физическое лицо не может обращаться в международную инстанцию за защитой от его собственного государства. Более того, суд решил, что гражданин третьего государства, не бывшего стороной в данном договоре, пользуется правами, которые этот суд защищает <*>. ——————————— <*> Оппенгейм Л. Международное право. Т. 1. Полутом 2. М., 1949. С. 203.
Таким образом, хотя тезис об отсутствии у индивидов права быть стороной в международных судебных учреждениях и не вызвал сомнений в тот момент, государства могли предоставлять физическим лицам право непосредственного обращения в международные суды. Об этом свидетельствует Консультативное заключение Постоянной Палаты международного правосудия по вопросу о юрисдикции данцигских судов, в соответствии с которым государства могли путем договора предоставить права обращения в международные суды отдельным лицам. Эти права имели действительную юридическую силу и могли быть реализованы без предварительного инкорпорирования в систему внутригосударственного права <*>. ——————————— <*> Там же. С. 42.
Правозащитный механизм института меньшинств в старом классическом международном праве регламентировал специфический правовой режим, который был весьма ограничен как по предмету регулирования и кругу правовых субъектов, так и по списку гарантируемых прав. Наконец, и число государств-участников, поддержавших эти соглашения, было весьма невелико. В силу этих причин возникновение различных видов авторитарных диктатур после Первой мировой войны послужило своеобразным «толчком» к постановке вопроса о международном признании и защите прав и основных свобод человека. В 1928 г. Academia diplomatic international приняла резолюцию о необходимости признания прав человека всеми государствами <*>, а в 1929 г. институт международного права принял Декларацию о международных правах человека, которая в ст. 1 устанавливает, что «в обязанности каждого государства лежит признание за каждым индивидуумом равных прав на жизнь, свободу, собственность и оказание в пределах своей территории защиты таких прав, без различия национальности, пола, расы, языка и религии» <**>. ——————————— <*> Pravnik. 1953. N 10. <**> Оппенгейм Л. Указ. соч.
Оценивая исторический процесс международного регулирования прав и свобод человека, следовало бы учитывать и тот факт, что развитие данного международно-правового института соответствует развитию национальных правовых систем и степени эффективности внутреннего механизма защиты основных свобод. Государственное регламентирование в этой области обнаруживало чрезвычайное разнообразие, а потому характерной чертой являлось отсутствие единообразных и совместимых друг с другом стандартов провозглашения и обеспечения свобод личности на уровне национальных правопорядков. Не было основы для разработки общих принципов юридического регулирования прав и свобод индивида на международном уровне. Господствовало представление о том, что обеспечение свободы и материального благосостояния людей составляет исключительный предмет ведения конкретного государства и его органов, только сама суверенная власть может регулировать статус личности и защищать ее права и интересы. Любое вмешательство извне и, разумеется, использование международных средств признавалось недопустимым. Однако презумпция исключительной национальной правозащиты через собственное государство выявила свою полную несостоятельность во многих ситуациях (например, перед преступлениями, совершаемыми против человека в тоталитарных государствах). Очевидной стала необходимость постоянного международного контроля над государственным регулированием прав и свобод человека. В связи с этим явное стремление государств обеспечивать в договорном порядке охрану физических лиц против ограничений, которым они могли бы подвергнуться при отсутствии такой охраны со стороны одной из договаривающихся сторон, а именно — со стороны своего государства, подчеркивало эту необходимость.
