Нотариальный законопроект

(Подгорецкий П.) («Нотариус», 2005, N 6)

НОТАРИАЛЬНЫЙ ЗАКОНОПРОЕКТ

П. ПОДГОРЕЦКИЙ

Созданное по иноземным образцам заимствованное в существенных своих частях с чужбины, наше Нотариальное положение от 14 апреля 1866 г. в практическом применении оказалось во многом непригодным к условиям жизни и быта нашей страны и не отвечающим во всей его целости запросам, нуждам и потребностям ее населения. Оно и понятно. Недаром пословица гласит: «Что русскому здорово, то немцу смерть», ибо каждый народ, под влиянием природы, культуры, духовного и физического развития и т. п. условий, живет своею своеобразною жизнью. Всякое хорошее и целесообразное законоположение должно отвечать условиям жизни и быта, места и времени его действия. И вот 19 мая 1899 года, Государь Император, закрывая комиссию, учрежденную для пересмотра законоположений по судебной части, Высочайше повелеть соизволил — произвести в Министерстве юстиции пересмотр ныне действующего нашего Положения о нотариальной части. Во исполнение сего Высочайшего повеления при Министерстве юстиции было образовано Особое совещание, на которое и была возложена задача — выработка новых законоположений по нотариату. Границы и пределы пересмотра сего, надо полагать, не предначертаны, а цель его едина — это достичь возможного совершенства и в этой части нашего законодательства. Выработанный Особым совещанием проект новой редакции Положения о нотариальной части предо мною, так как он уже распубликован во всеобщее сведение, равно как и объяснительная к нему записка. «Исходным пунктом, — читаем мы на стр. 3 этой записки, — при работах по пересмотру нотариального положения служило стремление — вводить в эту важную законодательную область возможные по современным условиям усовершенствования, не подвергая однако самого Положения от 14 апреля 1866 г. — этого драгоценного памятника освободительной и преобразовательной эпохи царствования Императора Александра II — коренной ломке». Почему — невольно возникает вопрос — так узко ограничивается возложенная по повелению Государя Императора на Особое совещание работа и в силу каких серьезных соображений это допущено? Чины Особого совещания, на мой взгляд, чересчур превознесли ныне действующее нотариальное Положение. Эпитета «драгоценный памятник» оно — по моему крайнему разумению — не заслуживает, ибо оно даже и памятником-то названной, поистине великой, эпохи не может быть уже по одному слишком ярко в глаза бросающемуся контрасту: воспоминание об эпохе царствования Императора Александра II сохранится вечно и перейдет из века в век до отдаленнейших глубин будущего, тогда как нотариальное Положение 1866 г. настоятельно требует уже теперь (как надеюсь — доказано будет ниже) коренной реорганизации, не проживя таким образом даже и полустолетия. Это законоположение, совпадая лишь по времени с вышеназванной эпохою, само по себе в своей сущности далеко не совершенно и не прочно. В статье своей «Наиболее желательные изменения в организации современного нотариата» (сентябрьская книжка Ж. М.Ю. за 1906 г.) я, по мере сил и разумения, дал приблизительно соответствующую действительности картину нашего нотариата по личным своим как судьи-цивилиста наблюдениям за деятельностью нотариусов, насколько она проявляется в гражданских процессах, а также и сообразуясь с многочисленными отзывами самих нотариусов в нашей юридической литературе. И если набросанный мною силуэт совпадает с существующими на самом деле порядками у нас, в таком случае поверхностные усовершенствования, намеченные в объяснительной записке и осуществляемые рассматриваемым законопроектом, крайне недостаточны и не достигают цели пересмотра. И действительно, тут удержанием всего того, что доказало свою жизнеспособность и оказалось пригодным в наших бытовых условиях и в жизни нашего народа, а равно и устранением или смягчением излишних формальностей и требований, тормозящих и затрудняющих деятельность нотариусов и ложащихся тяжелым бременем на ищущих их содействия (стр. 3 объясн. зап.), обойтись никак нельзя. Этого чересчур мало. Необходимы во что бы то ни стало серьезный ремонт и капитальная переделка неудачно выполненной постройки, сообразно указаниям своего же собственного сорокалетнего опыта. Составители нотариального Положения 1866 года сделали все возможное по условиям того времени, и не их вина в том, что на практике их труд а prior’ный не выполняет своего назначения в совершенстве. Правильная организация нотариата и в Западной Европе еще не закончена, хотя там и пространства государств малые, и население в каждом из них более густое, и культура их выше, и экономическо-промышленная жизнь шире и т. д. — словом, там совершенно иные, более благоприятные условия для этого института. Наилучшим материалом в настоящее время для усовершенствования наших законоположений по нотариату и ради приведения их в большее соответствие с бытовыми условиями нашей стороны и с потребностями и запросами ее населения, по моему разумению, должны служить указания собственного опыта, отзывы самих нотариусов, личные наблюдения и суждения чинов судебных установлений, которым, по званию и службе их, приходится судить и ведать возникающие на основании нотариальных сделок споры и тяжбы, да поменьше прибегать к справкам у соседей, так как они нам не указ, благодаря различию бытовых условий. Чинам особого совещания обязательно надлежит больше творить применительно к своему доморощенному, а не заимствовать извне. Между тем, судя по объяснительной к их труду записке, они, сузив самопроизвольно свою задачу, не чужды излишних теперь уже заглядываний в иностранные законоположения, а указания своих радетелей об усовершенствовании отечественного законодательства часто без нужды игнорируют, по-видимому, из-за предрассудка — «в своей стране никто не пророк». Такое унижение паче гордости. Пора забыть это нелепое и безосновательное поверье. Доверие к себе и глубокая вера в свою мощь — верный залог успеха: не все же нам искать порядка у других и вечно состоять при няньке. До сей поры у нас и в общежитии и даже в законодательстве на нотариальный институт смотрят не как на государственное учреждение для польз и нужд населения всего государства, но как на торговое предприятие. Это подтверждается и в соображениях объяснительной записки <*>. Подобный взгляд, конечно, заблуждение, это не что иное, как пережиток старины. Он совсем не совпадает с существом нотариата, а потому в новом законе о нем необходимо уничтожить малейший намек на что-либо подобное. ——————————— <*> См.: стр. 33.

Итак, ввиду изложенного, на мой взгляд, при пересмотре действующего пока еще у нас нотариального положения избегать, при необходимости, и коренной ломки его не следует: это — нецелесообразно. Сама действительная жизнь подчеркивает и выдвигает многие существенные недостатки современной организации нашего нотариального института. Одна чрезмерно бьющая в глаза неравномерность заработка нотариусов в наше время на обширных пространствах Российской империи стоит того, чтобы остановится на изыскании мер к возможному уравнению его. Найдись средства обеспечить вознаграждение нотариусу в захолустье в три-четыре тысячи в год и всюду эти места займут патентованные юристы, не станут больше годами оставаться там незамещенными нотариальные конторы, народонаселение наше повсеместно получит компетентного советника при устройстве своих мелких по цене, но дорогих для него экономически-правовых отношений, освободятся полиция, волостные, гминные и станичные управления от несвойственных им занятий и т. д. Трудно, одним словом, перечислить все выгоды для страны и населения от одной этой меры; даже судебные установления ощутят немедленно же значительное облегчение, ибо знатоки-юристы на должностях нотариуса упорядочат свое дело и число тяжб по поводу нотариальных сделок значительно уменьшится. Вопреки мнению Особого совещания, радея о возможном совершенстве будущих законоположений по нотариату, я смею утверждать, что задачею пересмотра Нотариального положения 1866 года обязательно должна быть совершенная реорганизация его на совсем иных началах, подсказываемых самою жизнью: тут предстоит, так сказать, переложить вновь самый фундамент построенного в 1862 — 1866 гг. неосведомленными практически строителями здания, выбросить непригодные его балки, перекрыть его крышу с заменою стропил, устроить свободный для всех и каждого в него доступ, устранив из него непригодных служителей. В самую средину фундамента преобразуемого нотариата надо, по моему мнению, положить, как монолит, на котором прочно стоит памятник Петру Великому, равномерное распределение, елико возможно, заработка этих должностных лиц на всем пространстве Российской империи, сообразуясь с дороговизною жизни и найма личных услуг в различных ее местностях; краеугольными камнями его пусть будут: 1) замещения нотариальных должностей повсюду и исключительно, помимо иных требований, юристами с солидной теоретической и практической подготовкою к этой деятельности; 2) подробное и точное изложение в самом тексте закона обязанностей нотариуса с вменением ему в непременный долг службы непосредственно самому лично участвовать, если не всегда физически, то неуклонно и постоянно умственно, во всяком должностном его действии, а не ограничиваться только лишь подписью акта, заготовленного в его конторе кем-либо другим; 3) реально осуществляемые надзор и наблюдение со стороны окружных судов за деятельностью нотариусов, равно как и надлежащее руководительство их служебною деятельностью, и 4) устройство нотариальных советов и разрешение съездов нотариусам. Это, как я полагаю, — четыре главных и безусловно необходимых устоев нотариата на будущее время. Далее, непригодные балки в современной организации нотариата, как-то: «добровольное соглашение», «присутствие при акте свидетелей» и т. п., должны быть выброшены в новом его здании совсем и без замены чем бы то ни было. Упрощение и сокращение нотариального делопроизводства, устранение излишних формальностей, освобождение нотариусов от сборов в доход городов и тому подобные изменения закончат перестраиваемый вновь институт соответственною крышею и дадут свободный доступ к услугам нотариата всем и каждому во всех концах нашей Империи. Просматривая однако же обсуждаемый законопроект и тщательно изучая объяснительную к нему записку, я — к сожалению и даже с удивлением — вижу, что первый из намеченных мною устоев нотариата, столь рельефно выступающий на первый план пред иными прочими, совсем не обсуждался Особым совещанием, другие разрешены наполовину, третьи задеты как бы вскользь и ничего существенного по ним не сделано. Вот что значит смотреть на институт нотариусов неверно и без нужды сузить задачу пересмотра Нотариального положения 1866 года, а также уклоняться от последовательности. Чины Особого совещания, очевидно, сами сознавали необычайную важность равномерного, сообразно дороговизне жизни, распределения нотариального заработка, ибо иначе они, обсуждая вопрос об юридическом образовании нотариусов, не рассуждали бы так: «Несомненно, что чем больше будет существовать нотариальных контор, тем для публики будет лучше и тем легче ей станет пользоваться содействием нотариат». Но следует обратить внимание и на другую сторону дела: необходимо, чтобы исполняемые нотариусом обязанности давали возможность самому ему существовать и содержать контору. Спрос на юридически образованных людей у нас еще настолько велик, что вряд ли найдутся из числа их охотники занять места нотариусов в уездных городах, посадах, местечках и селениях. Деловая жизнь большинства сих местностей настолько незначительна, что она не может доставить средства, достаточные для привлечения кандидатов, удовлетворяющих повышенным требованиям, и следовательно местности эти останутся без нотариусов (стр. 42 и 43 объясн. зап.). Логический вывод и последовательное заключение из сих суждений, казалось бы, один — это изыскание мер и средств к тому, чтобы и в этих местах нотариусы были достаточно обеспечены, иначе обыватели этих обездоленных углов должны будут довольствоваться нотариусами, так сказать, более скромной подготовки, а потому и правовые их отношения обязательно будут страдать в своей прочности, непоколебимости и достоверности. Где же тут последовательность, справедливость и закономерное отношение к интересам населения? В смысле государственного учреждения нотариат должен быть для всех одинаков, повсеместно всем и каждому доступен, и незаконно допускать разницу в нем для богатых и бедных, между мелкими сделками и крупными интересами. Тем не менее Особое совещание уклонилось от этого, правда, нелегкого труда. А урегулирование повсеместно заработков нотариусов эту потребность и нужду как раз удовлетворяет более или менее удачно. У соседей наших с западной стороны, очевидно, нет подобной необходимости, а потому и узаконения их на сей предмет молчат. Составители законопроекта, конечно, и не обрели там соответствующих указаний. Между тем вопрос о необходимости урегулирования заработка нотариусов, о том, чтобы у одного и того же государственного дела не было слишком голодных и слишком сытых, настолько важен, что на нем необходимо остановиться. Вопрос об урегулировании заработка нотариусов возбуждался уже неоднократно. Как на один из способов указывался принцип, принятый при распределении заработка судебных приставов. Я вполне разделяю эту мысль. Нет сомнения, что указанием такого способа ни я лично, ни другие никакого нового открытия не совершили и, так сказать, «пороху не выдумали», тем не менее, однако же, идея наша — «образовать нотариальный фонд наподобие капитала судебных приставов» — мне думается, весьма удачна, вполне осуществима и бесспорно целесообразна. Ее надлежит подробно разработать и обсудить в связи с материалами, несомненно, имеющимися в распоряжении Министерства юстиции; Особому же совещанию не составит ровно никакого затруднения собрать еще более потребные сведения, ежели материалов и данных Министерства юстиции окажется недостаточно. Обсуждаемый законопроект, правда, хотя и называется «окончательным», однако все же он пока еще не «закон», а стало быть, допустимы еще и в нем необходимые и полезные изменения с поправками, хотя бы исходя из того положения, что и в законодательстве целесообразнее сразу и на долгое сравнительно время сделать возможно лучшее, нежели часто прибегать к поверхностным поправкам. Поэтому, надо думать, Особое совещание не преминет высказаться по этому вопросу самостоятельно и, разработав его заранее пред рассмотрением законопроекта Государственною Думою, представить туда свои более подходящие предначертания и планы на этот счет; игнорировать это важное условие усовершенствования организации нотариата нельзя. Если предполагаемый мною способ <*> накопления нотариального фонда при Министерстве юстиции путем отчисления, при совершении нотариальных действий на большие по стоимости суммы, в него всего того, что превышает намеченный мною размер вознаграждения в пользу действующего нотариуса, для пропорционального раздела сего фонда периодически между всеми нотариусами Империи на всем ее пространстве, даст возможность обеспечить существование нотариусам заработком в течение года в местностях: а) первого разряда — в 10 — 12 тысяч руб.; б) второго разряда — в 6 — 7 тысяч руб. и третьего разряда — в 3 — 4 тысячи руб., то успех этой меры будет полный. Нотариальные конторы никогда не останутся незанятыми, так как повсюду найдутся для них надлежаще подготовленные заместители с юридическим образованием, а мировые и участковые судьи, равно как и полиция во всех ее наименованиях, освободятся от исполнения несвойственных и чуждых им обязанностей по нотариату, население страны повсеместно получит к услугам руководимый специалистами нотариальный институт, в судах же весьма заметно поубавится споров и тяжб, ввиду чего и казна выгадает. Цифровые данные насчет сумм, поступающих в пользу нотариуса непосредственно, и относительно размера пропорций раздела нотариального фонда между всеми нотариусами в моем проекте указаны примерно и почти наугад, ибо необходимых для исчисления данных о заработках нотариусов в настоящее время повсюду в России у меня в распоряжении не имеется. Эти данные, конечно, при выработке деталей подлежат изменению. Наконец, при осуществлении рекомендуемой мною меры вознаграждение нотариусов за должностной их труд остается всецело, как и ныне, на обязанности лиц, прибегающих к содействию этих должностных лиц, — эти последние не делаются людьми 20-го числа, равнодушными иногда к интересам клиентов: личная их энергия и готовность быть всегда к услугам сих последних не устраняется — словом, эта мера не вызовет всего того зла, на которое указывают при переводе нотариусов на постоянное, раз установленное от общества или от казны жалованье. Вот в главнейших чертах то упорядочение и урегулирование, которых требует нотариальный заработок, этот главный и основный устой — монолит нашего нотариата. ——————————— <*> Журн. «Мин. юст.». 1906 г. Кн. IX. Стр. 189 — 198.

Перейду к обсуждению четырех прочих. Насчет первого из них — обязательного для нотариусов юридического образования с практическою подготовкою повсеместно — я уже неоднократно высказывался в специальной печати <*>, а потому повторяться излишне. ——————————— <*> Журн. «Мин. юст.». 1903 г. Кн. V и 1906 г. Кн. IX.

Особое совещание, как свидетельствует объяснительная записка, в принципе разделяет и отстаивает тот же взгляд, а в мотивировке его даже совпадают подчас наши соображения почти дословно, тем не менее, однако, составители законопроекта разрешают этот вопрос всего лишь наполовину, проектируя в ст. 7-й их труда замещать места нотариусов юристами с практической подготовкой только лишь в столицах и крупных населенных или торговых центрах. Причина такого отступления объясняется недостаточностью материального обеспечения нотариусов, особенно в местечках, селениях и других захолустных углах нашей обширной страны (стр. 37 — 45 объясн. зап.). Этот мотив нельзя считать серьезным и основательным, так как он, как уже сказано выше, вполне устраним надлежащим урегулированием нотариальных заработков. А потому я вновь настаиваю на том, чтобы Особое совещание обратило внимание и, во что бы то ни стало, обязательно занялось изысканием способа и средства к справедливому распределению получаемого нотариусами из средств их клиентов вознаграждения так, чтобы у одного и того же государственного дела не было слишком сытых и слишком голодных. В столицах и больших центрах или населенных местностях заработок нотариусов представляет собою солидную цифру, часто равняющуюся министерскому окладу. В губернских городах этот заработок также не мал. Собрав более точные и действительные сведения на сей предмет повсеместно, я уверен, Особое совещание, ко времени рассмотрения переработанного и исправленного проекта в Государственной Думе, несомненно, сумеет достичь успеха в урегулировании заработков нотариусов до той степени, что для нотариусов повсеместно будет обеспечена возможность приличного существования и содержания нотариальной конторы. В интересах государственных и по справедливости необходимо, повторяю еще раз, не лишать благ нотариата, руководимого исключительно юристами, население на всем пространстве Российской империи, не исключая и самых захолустных местностей. Недостатка в кандидатах в настоящее время, мне кажется, не будет, так как каждый юрист всегда предпочтет деятельность в реорганизованном на предполагаемый мною лад нотариате службе по акцизу, контролю или другому ведомству. Из всего вышеизложенного, думаю я, ярко выступает неразрывная зависимость и связь между собою обоих только что разобранных мною принципов наилучшей организации нотариата, а также и то обстоятельство — какое особо важное значение имеет осуществление первого из них. Поэтому становится просто непонятным уклонение Особого совещания от обсуждения этого последнего. О необходимости самой тщательной разработки вопроса об обязанностях нотариуса и насчет помещения в самом тексте нового нотариального положения, помимо разъяснений Правительствующего Сената, точных о том указаний во изменение ст. 88 — 90 ныне действующего положения я уже высказался ранее вполне определенно <*>. ——————————— <*> Журн. «Мин. юст.». 1903 г. Кн. VI и 1906 г. Кн. IX.

Ознакомившись с суждениями Особого совещания на сей предмет по объяснительной записке к законопроекту (стр. 249 — 255 и 262 — 268), я позволю себе кое-что возразить против них, отстаивая свои собственные предположения. Итак, при пересмотре действующих у нас законоположений по нотариату с целью их усовершенствования и в видах наибольшего приспособления к нуждам, потребностям и запросам нашей страны, по моему мнению, главную и почти исключительную роль должны играть наши собственные российские практика и опыт применения этих узаконений именно у нас и на деле, а не одна лишь теория и западно-европейский пример. На странице 26-й названной записки, между прочим, высказано следующее: «К сожалению, чувство законности мало еще развито в нашем обществе, а в деловой части его еще менее; вопросы об утайке пошлин, о фиктивных сделках без всякого стеснения возбуждаются в конторах нотариусов даже со стороны таких лиц, которым, по их развитию и общественному положению, подобные действия должны быть чужды»… Как раз как бы иллюстрациею к этому могут служить описанные мною на стр. 212 — 215 Ж. М.Ю. в кн. VI за 1903 год примеры симулятивных сделок, практикуемых в Варшавском судебном округе в обход ст. 913 Гражд. кодекса и скрывающих запрещенное дарение под мнимыми актами купли-продажи. А наблюдения за деятельностью судебных установлений по гражданской части повсеместно в нашей Империи констатируют переполнение их процессами, возникающими часто из-за нотариальных сделок, неудачно совершенных по неосведомленности и неопытности нотариусов. По поводу доходивших на рассмотрение Правительствующего Сената дел, он в неоднократных решениях своих разъяснил обязанности нотариусов. Однако же, несмотря на это, даже в практике нотариусов с высшим юридическим образованием встречаются промахи, свидетельствующие об их неосведомленности. Стало быть, одного толкования Правительствующего Сената у нас недостаточно, а напротив, для упорядочения нотариата на будущее время необходимо в тексте самих узаконений точнее и подробнее определить роль нотариусов, так как в настоящее время об этом ничего точно не сказано и потому почти сплошь и рядом вся роль нотариуса ограничивается подпискою документов, заготовляемых помимо его участия и редакции, в его канцелярии. Иногда канцелярия эта очень обширна и многолюдна, и количество «изготовляемых для подписи» всяких актов считается десятками. Мыслимо ли все это при непосредственном личном участии самого нотариуса, единственного лица, компетентного в конторе, которому притом одному только вверено властью право отправления этих действий. Оттого-то суды и завалены непосильной работой, а судьи-цивилисты обратились ныне в ремесленников, стремящихся лишь к одному — отписаться в срок. Неужели все это должно остаться и при действии реформированного нотариата? Не думаю и не хочу верить! Между тем, по разбираемому законопроекту многое из сего возможно и на будущее время. Обязательно и неизбежно поэтому этот проект переделать ближе к нашей действительности и применительно к нашей культуре. Рассуждения Особого совещания по теории, спора нет, правильны, но они непригодны для нас, русских, при наших бытовых условиях, развитии и сознании законности: надо жить пока на свой собственный лад, риск и страх, а не подражать другим. В силу сих соображений, равно как мотивов и суждений, развитых уже мною ранее, я полагаю статью 118 проекта, заменившую ст. 90 нот. Пол. 1866 г., дополнить прибавкою после слова «противозаконные» слов «и акты симулятивные, или фиктивные». Кроме того, в тексте нового нотариального положения обязательно нужно поместить совершенно новую статью такого содержания: «Всякое нотариальное действие должно быть совершаемо непременно и неуклонно при непосредственном личном участии самого нотариуса, которому воспрещается ограничиваться лишь подписью своею под заготовленным в его конторе акте, помимо личного его участия, другими лицами; сверх того, на его, нотариуса, ответственности лежат нормирование воли сторон, согласование ее с требованием закона и разъяснение контрагентам значения совершаемых ими действий».

——————————————————————