(Гаврилов Э. П.) («Патенты и лицензии», 2014, N 1)
ПАТЕНТЫ НА ИЗОБРЕТЕНИЯ В СТРАНАХ ТАМОЖЕННОГО СОЮЗА В АСПЕКТЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
Э. П. ГАВРИЛОВ
Автор статьи — профессор кафедры гражданского права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», доктор юридических наук Э. П. Гаврилов (Москва), анализирует результаты сближения патентных систем стран Таможенного союза и высказывает свои соображения о путях их дальнейшей интеграции <1>. ——————————— <1> Статья подготовлена при информационной поддержке СПС «КонсультантПлюс».
Ключевые слова: патент на изобретение, Таможенный союз, международное частное право.
Patents for inventions in the countries of the Customs union in aspect of the international private law E. P. Gavrilov
The author of article E. P. Gavrilov, prof. of the chair of civil law of the National research university Higher school of economics, doctor of law, analyzes the results of harmonization of patent systems of the countries of the Customs union and makes the observations concerning the ways of their further integration.
Key words: patent for the invention, Customs union, international private law.
Патенты на изобретения являются инструментами, обслуживающими экономические (производственные) отношения, а также основанные на них имущественные отношения гражданского оборота. Это относится как к внутригосударственным (национальным) отношениям, так и к международным, выходящим за рамки отдельных государств. В связи с тем что в патентном праве применяется принцип «патент действует только на территории того государства, где он выдан», вопрос о патентной охране изобретений в международных экономических отношениях приобретает особо острый характер: их регулирование с помощью коллизионных норм (а эти нормы являются основным инструментарием международного частного права) становится невозможным. В связи с этим приходится прибегать к другому способу их правового регулирования: путем принятия международных договоров. Потребность в таких договорах зависит от активности экономических связей между государствами. Чем эти связи интенсивнее, тем большая степень договоренностей требуется. В настоящее время для обеспечения экономических интересов Российской Федерации во взаимоотношениях по патентным вопросам с подавляющим числом остальных стран мира достаточно наличие такого международного договора, как Парижская конвенция по охране промышленной собственности. Эта Конвенция, как известно, гарантирует, что в государстве — экономическом партнере Российской Федерации имеется патентное законодательство, в соответствии с которым российские граждане и юридические лица имеют право получить патент в этом государстве, причем на тех же условиях, что и национальные заявители (национальный режим). Права, вытекающие из такого патента, могут быть реально защищены. И наконец, при подаче заявки на патент в иностранное государство российские заявители могут воспользоваться конвенционным приоритетом. Все эти нормы международного частного права имеют огромное значение для обеспечения экономических интересов России в патентно-правовых отношениях со всеми зарубежными странами. Конечно, Российская Федерация также является участницей ряда других международных договоров по вопросам патентного права, в частности Договора о патентной кооперации (РСТ), Соглашения ТРИПС (являющегося частью Соглашения о создании ВТО), Соглашения о международной патентной классификации, Договора о патентном праве (PLT). Эти Договоры, по сути, дополняют и развивают положения и принципы Парижской конвенции. Наряду с этим, Российская Федерация имеет особо тесные экономические отношения с некоторыми своими зарубежными партнерами. К ним, прежде всего, относятся государства, появившиеся на территории СССР, который прекратил свое существование в 1991 г. Большинство этих государств создали Содружество Независимых Государств (СНГ). 24 сентября 1993 г. страны СНГ заключили Договор о создании экономического союза. Одна из основных целей этого Договора — «поэтапное создание общего экономического пространства на базе рыночных отношений» (ст. 2). А в ст. 3 Договора указывается: «Экономический союз предполагает (в частности) свободное перемещение товаров, услуг, капиталов и рабочей силы… гармонизированное хозяйственное законодательство Договаривающихся сторон». Участниками Договора являются 10 стран: Азербайджан, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан. 26 февраля 1999 г. был заключен Договор о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве. Его участники — Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. Договор вступил в силу для России 2 июля 2001 г. В соответствии с ним стороны приняли на себя обязательство завершить формирование Таможенного союза с единой таможенной территорией. Следующим этапом экономической интеграции стал Договор об учреждении Евразийского экономического сообщества. Он был заключен 10 октября 2000 г. и действует в настоящее время в редакции от 6 октября 2007 г. для Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана и Узбекистана. В соответствии с этим Договором учреждается Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) для эффективного продвижения процесса формирования Таможенного союза и Единого экономического пространства Договаривающихся сторон. Этот Договор начал действовать с 6 октября 2007 г. Тогда же (6 октября 2007 г.) Белоруссией, Казахстаном и Россией был заключен Договор «О создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза». Его суть состоит в том, что стороны в принципе дали свое согласие создать единую таможенную территорию, состоящую из территорий сторон. Договор вступил в силу 1 июня 2011 г.
Соглашение о единых принципах регулирования в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности
Единое экономическое пространство, которое полностью заработало с 1 января 2012 г., а также единая таможенная территория Белоруссии, Казахстана и России представляют собой качественно новую, более глубокую степень интеграции этих стран. Такое объединение совершенно закономерно требует особой интеграции и в сфере интеллектуальных прав, которые обслуживают экономические связи. Поэтому 9 декабря 2010 г. Белоруссия, Казахстан и Россия заключили Соглашение о единых принципах регулирования в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности <2>, которое вступило в силу с 1 января 2012 г. Это Соглашение, имеющее важное значение, а с правовой точки зрения довольно интересное, к сожалению, очень слабо было проанализировано в научной литературе. Ему посвящены лишь несколько обзорных статей <3>. Постараюсь восполнить этот пробел. Поскольку настоящая статья относится не ко всем объектам интеллектуальных прав, а только к изобретениям, остановлюсь лишь на разделе «Общие положения» этого Соглашения и на его подразделе «Патентные права». ——————————— <2> Патенты и лицензии. 2011. N 8. С. 60. <3> Шугурова И. В. Основные направления унификации принципов регулирования в сфере интеллектуальной собственности в государствах Таможенного союза // Современное право. 2012. N 10. С. 111 — 115; Еременко В. И. Унификация принципов регулирования в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности // Изобретательство. 2013. N 7. С. 1.
Как следует из названия и содержания этого Соглашения, оно устанавливает некоторые нормы материального права, которые должны содержаться в законодательствах стран Таможенного союза. В действующем законодательстве Российской Федерации эти нормы уже имеются, а потому ратификация Россией Соглашения не требует внесения изменений в наше законодательство <4>. Национальные законодательства Белоруссии и Казахстана также содержат зафиксированные в Соглашении нормы материального права. Тем не менее включение в Соглашение этих норм материального права, уже содержащихся в национальных правовых системах Белоруссии, Казахстана и России, чрезвычайно важно по следующим двум причинам. ——————————— <4> За исключением нормы ст. 13, вводящей не национальный, а региональный принцип исчерпания исключительного права на товарный знак.
Во-первых, оно препятствует попыткам отхода от этих норм. Во-вторых, оно может явиться чрезвычайно важным ориентиром при построении национальных правовых норм странами, которые в дальнейшем могут присоединиться к Таможенному союзу. А такие страны есть: на момент написания настоящей статьи (ноябрь 2013 г.) мнения о целесообразности присоединения к Таможенному союзу высказывались в Армении, Киргизии, Молдавии и на Украине. Полагаю, что в дальнейшем нельзя исключать возможности присоединения к Таможенному союзу таких государственных образований, как Абхазия, Южная Осетия, Приднестровская Молдавская Республика и Нагорный Карабах. Кроме упоминавшихся выше унифицированных положений материального права, в Соглашении содержатся нормы о сотрудничестве, координации действий и намерении заключить некоторые дополнительные договоры. Все эти содержащиеся в Соглашении нормы относятся в основном к сфере правовой охраны объектов интеллектуальных прав, то есть к сфере, которая урегулирована в четвертой части ГК РФ. Краткое название этой сферы — «интеллектуальные права» или «гражданские права на результаты интеллектуальной деятельности, средства индивидуализации и некоторые иные приравненные к ним объекты». В самом Соглашении говорится о «сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности». Поскольку защита прав является частью правовой охраны, следует считать, что достаточно употребления одного термина «охрана прав». В преамбуле Соглашения указывается, что его основная цель — «организация единой скоординированной системы охраны прав интеллектуальной собственности». При этом, как видно из норм, содержащихся в Соглашении, единство этой системы состоит, по крайней мере на данном этапе, не в создании единых норм материального права, а в выработке одинаковых (скоординированных) норм национальных законодательств. Это подтверждает ст. 1 Соглашения, где указывается, что оно «направлено на унификацию принципов… охраны… результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации… которые охраняются национальным законодательством сторон». Само понятие «интеллектуальные права, предусмотренные национальным законодательством» той или иной стороны Соглашения, не является точным и определенным. Действительно, в одной из стран какой-либо объект может получать охрану интеллектуальным правом, а в другой не охраняться. Следует, однако, считать, что объекты интеллектуальных прав, которые прямо упомянуты в Соглашении, должны охраняться во всех участвующих в нем государствах. В соответствии с Соглашением в государствах-участниках должны охраняться: произведения науки, литературы и искусства (часть 4 ст. 4), в том числе компьютерные программы (часть 2 ст. 4), составные произведения (часть 3 ст. 4), кинематографические произведения (ст. 5); результаты исполнительской деятельности и фонограммы (ст. 6); товарные знаки и знаки обслуживания (ст. 11); наименования мест происхождения товаров (ст. 15); изобретения, полезные модели, промышленные образцы (ст. 16). Кроме того, поскольку часть 2 ст. 2 Соглашения обязывает его участников присоединиться к Международной конвенции об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций 1961 г., в этих государствах должны охраняться вещательные передачи. Поскольку иные объекты интеллектуальных прав прямо не упоминаются в Соглашении, стороны не обязаны обеспечивать их правовую охрану. Что касается иных объектов интеллектуальных прав, то, поскольку они прямо не упоминаются в Соглашении, стороны не обязаны обеспечивать их правовую охрану. Следует особо отметить, что, хотя Соглашение содержит ряд положений, свидетельствующих, что стороны признают большое международное значение основных международных договоров по интеллектуальным правам (Парижской конвенции по охране промышленной собственности, Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений, Соглашению ТРИПС, договорам, находящимся под административным управлением ВОИС), Соглашение не содержит обязательств сторон участвовать в этих договорах. Содержащиеся в Соглашении обязательства сводятся к тому, что стороны обязуются соблюдать принципы этих договоров. Исключение касается только Сингапурского договора 2007 г. о законах по товарным знакам и Международной (Римской) конвенции 1961 г. об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций. Стороны взяли на себя обязательства присоединиться к данным международным договорам (часть 2 ст. 2). Важное значение в Соглашении имеет часть 1 ст. 3, содержащая норму о предоставлении физическим и юридическим лицам других участвующих в Соглашении стран национального режима при охране прав интеллектуальной собственности. В подразделе «Патентные права» (ст. ст. 16 — 18) прежде всего раскрывается существо документа, охраняющего изобретение, полезную модель или промышленный образец. Этот охранный документ (далее в Соглашении именуемый «патент») удостоверяет приоритет, авторство и исключительное право патентообладателя (часть 1 ст. 16). В части 2 ст. 16 указывается, что автору изобретения, полезной модели, промышленного образца принадлежат два основополагающих права: исключительное право и право авторства. Из этой нормы вытекает, что указанные два правомочия всегда первоначально возникают у автора и для автора и принадлежат они именно автору. Эта норма особенно важна, когда дело касается служебных объектов патентных прав. Естественно, что свое исключительное право автор может в дальнейшем переуступить партнеру по договору, а при создании служебного объекта патентных прав исключительное право может в силу закона перейти к работодателю. Но это не меняет основополагающего принципа, зафиксированного в Соглашении: исключительное право всегда первоначально принадлежит автору. В ст. 16 Соглашения содержатся важные нормы, касающиеся сроков действия исключительных патентных прав. Стороны приняли на себя обязательства не только охранять исключительные патентные права в течение этих сроков (минимальный срок действия исключительного права для изобретений — 20 лет, для полезных моделей и промышленных образцов — 5 лет), но и указали, что они должны исчисляться со дня подачи заявки. Наконец, в ст. 17 Соглашения стороны определили предметные сферы действия исключительных прав, вытекающих из патентов. Следует считать, что речь идет о национальных патентах стран, участвующих в Соглашении. В этой статье определена сфера действия так называемой прямой правовой охраны патентов, объектами которых являются продукты: правообладатель такого патента «вправе препятствовать третьим лицам совершать без его согласия, в частности, изготовление, применение, хранение, предложение о продаже, продажу или ввоз для этих целей указанного продукта». Далее в Соглашении определена сфера действия прямой и косвенной правовой охраны патентов, объектами которых являются способы: обладатель такого патента «вправе препятствовать совершать без его согласия, в частности, действие по осуществлению способа, а также применение, хранение, предложение о продаже, продажу или ввоз для этих целей в том числе продукта, полученного непосредственно упомянутым способом» <5>. Поскольку понятия «продукт» и «способ» применяются только для изобретений, очевидно, что обе эти содержащиеся в Соглашении нормы относятся только к патентам на изобретения. ——————————— <5> Слова «в том числе» включены в эту норму явно ошибочно.
Унификация указанных выше норм, относящихся к национальным патентам, без сомнения, важный шаг сторон Соглашения на пути экономической интеграции. К сожалению, в Соглашении не решен вопрос о том, как должен применяться в патентном праве принцип исчерпания исключительных патентных прав. Как известно, в настоящее время российское законодательство (подпункт 6 ст. 1359 ГК РФ) предусматривает для патентов на изобретения применение принципа национального исчерпания исключительных прав. Экономическая интеграция диктует установление для патентов на изобретения, полезные модели и промышленные образцы принципа регионального исчерпания исключительных прав.
Пути будущей патентной интеграции государств Таможенного союза
Говоря о будущей патентной интеграции государств Таможенного союза, нельзя забывать о наличии евразийского патентного права <6>. Поскольку в настоящее время все страны, входящие в Таможенный союз, являются участниками Евразийской патентной конвенции (ЕАПК), что не случайно, поскольку ЕАПК представляет собой очень важный механизм патентной интеграции стран-участниц, следует считать, что государства Таможенного союза уже достигли очень высокого уровня патентной интеграции (по крайней мере в отношении патентов на изобретения). И нет никаких сомнений в том, что государства Таможенного союза должны широко использовать этот уже существующий механизм подачи евразийских заявок и получения евразийских патентов. ——————————— <6> См., например: Право интеллектуальной собственности: Учеб. / Под ред. И. А. Близнеца. М.: Проспект, 2010. С. 931 — 945 (авт. — П. И. Тыцкая); Международное частное право: Учеб. 3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. Г. К. Дмитриева. М.: Проспект, 2010. С. 546 — 547 (авт. — Г. К. Дмитриева, О. В. Луткова); Евразийское патентное право: Комментарий и нормативные правовые акты / Авт. коммент. и сост.: А. Н. Григорьев, В. И. Еременко. М.: ИНИЦ «Патент», 2012; Гаврилов Э. П. Региональные патентные системы // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. 2013. N 7. С. 52.
Особенность ЕАПК состоит в том, что, предусматривая выдачу единых евразийских патентов на изобретения, Конвенция не затрагивает права любого участвующего в ней государства выдавать национальные патенты (ст. 22) на основе своего национального законодательства. Опыт свидетельствует, что евразийские и национальные патенты успешно сосуществуют, дополняя друг друга. В литературе высказаны разные точки зрения по поводу того, носит ли ЕАПК наднациональный характер, поскольку наднациональность предполагает подчинение национальных правил единым нормам, приоритетным над национальными. А в соответствии с ЕАПК государства сохраняют за собой полный суверенитет в развитии своих национальных систем по охране изобретений <7>. Представляется, что этот спор в значительной степени схоластический. Ведь страны — участницы ЕАПК фактически допускают действие на территориях своих стран евразийских патентов и тем самым отказываются от части своего государственного суверенитета. И если евразийские патенты постепенно будут заменять национальные патенты (а я уверен, что именно так и будет), то национальные патентные системы формально сохранятся, но на деле окажутся ненужными. В любом случае независимо от того, являются ли евразийские патенты наднациональными или нет, они хорошо служат целям экономической интеграции. ——————————— <7> Канашевский В. А. Международное частное право. М.: Международные отношения, 2006. С. 482.
Однако это не значит, что экономическое сотрудничество государств Таможенного союза не потребует в дальнейшем углубления патентной интеграции. Развернутые предложения, касающиеся развития такой интеграции, недавно были высказаны <8>. Это: ——————————— <8> Благополучная К. В. Единая патентно-правовая охрана изобретений на территории Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана как средство его инновационного развития: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013.
дальнейшая гармонизация национальных патентных законов стран-участниц; взаимное признание патентов, выданных национальными патентными ведомствами стран Таможенного союза; создание единого патента на изобретение Таможенного союза, выдаваемого Евразийским патентным ведомством. Эти предложения в целом заслуживают поддержки и в перспективе именно по этим направлениям может пойти патентно-правовая интеграция государств Таможенного союза. Вместе с тем хочу высказать некоторые замечания. Во-первых, полагаю, что взаимное признание национальных патентов странами Таможенного союза может породить серьезные трудности. Прежде всего отметим, что относительно взаимоотношений стран СНГ было высказано отрицательное мнение, касающееся введения системы взаимного признания патентов: «(Странам СНГ) нет большой необходимости заключать соглашения о взаимопризнании патентов» <9>. ——————————— <9> Скиданова Е. В. Исследование возможности взаимного признания патентов стран постсоветского пространства // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. 2012. N 10. С. 50.
Во-вторых, взаимное признание национальных патентов требует очень высокой степени гармонизации национальных патентных законодательств. И, в-третьих, введение системы взаимного признания национальных патентов, несомненно, поставит вопрос о переводе взаимопризнаваемых патентов на национальные языки стран-участниц. А вопрос о переводе патентов на другие языки (как показывает европейский опыт) может стать основным камнем преткновения при реализации системы взаимного признания патентов. Большие трудности ждут нас и на пути создания единого патента стран Таможенного союза, хотя, понятно, что единый патент явился бы венцом интеграции патентных систем. Обратимся к опыту Европейского союза. 40 лет в ЕС пытаются создать такой патент, и все еще результата нет. Правда, говорят, что очень скоро такой патент все же появится и будет действовать почти во всех странах ЕС, кроме Испании и Италии. Но ведь понятно, что без этих двух стран он не будет патентом ЕС. Серьезные опасения вызывает предложение включить нормы, касающиеся единого патента стран Таможенного союза, в ЕАПК. Во-первых, против внесения таких изменений в Конвенцию могут возражать государства, не являющиеся участниками Таможенного союза, а потому не заинтересованные в них. Во-вторых, попытка внести такие изменения может привести к тому, что страны, участвующие в ЕАПК, попытаются внести в ее документы и другие изменения, которые могут отрицательно повлиять на нынешнюю в основном успешную работу Конвенции. В этой связи включение норм о едином патенте Таможенного союза в документы ЕАПК представляется возможным только в случае, если все государства, участвующие в Конвенции, будут одновременно участвовать и в Таможенном союзе. Полагаю, что в настоящее время основным направлением патентной интеграции государств Таможенного союза является расширение объемов патентования изобретений во всех его странах на основе евразийских патентных заявок.
Список литературы
1. Благополучная К. В. Единая патентно-правовая охрана изобретений на территории Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана как средство его инновационного развития: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. 2. Гаврилов Э. П. Региональные патентные системы // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. 2013. N 7. 3. Евразийское патентное право: Комментарий и нормативные правовые акты / Авт. коммент. и сост.: А. Н. Григорьев, В. И. Еременко. М.: ИНИЦ «Патент», 2012. 4. Еременко В. И. Унификация принципов регулирования в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности // Изобретательство. 2013. N 7. 5. Канашевский В. А. Международное частное право. М.: Международные отношения, 2006. 6. Международное частное право: Учеб. 3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. Г. К. Дмитриева. М.: Проспект, 2010. 7. Право интеллектуальной собственности: Учеб. / Под ред. И. А. Близнеца. М.: Проспект, 2010. 8. Скиданова Е. В. Исследование возможности взаимного признания патентов стран постсоветского пространства // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. 2012. N 10.
