(Суспицына М. В.) («Юридическое образование и наука», 2012, N 2)
ФОРМИРУЮЩИЕСЯ ПОДХОДЫ К КОЛЛИЗИОННОМУ РЕГУЛИРОВАНИЮ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ <*>
М. В. СУСПИЦЫНА
——————————— <*> Suspicyna M. V. Forming approached to conflict regulation of intellectual property.
Суспицына Мария Владимировна, консультант отдела сравнительного и международного частного права Исследовательского центра частного права при Президенте РФ.
В статье рассматриваются основные положения двух документов, имеющих значение для коллизионного регулирования в сфере интеллектуальной собственности: Принципов интеллектуальной собственности, регулирующих юрисдикцию, выбор применимого права и судебные решения в трансграничных спорах Американского института права, и Принципов коллизионного регулирования в интеллектуальной собственности. Исследуется влияние коллизионного регулирования на традиционный принцип территориальности интеллектуальной собственности.
Ключевые слова: интеллектуальная собственность, территориальный принцип, международное частное право, коллизионные нормы, правило lex loci protectionis.
The article is devoted to the basic provisions of the two documents important for the area of choice of law in intellectual property: Principles governing jurisdiction, choice of law, and judgments in transnational disputes of the American Law Institute and Principles for conflict of laws in intellectual property. The author analyses the influence of the choice-of-law regulation on traditional territoriality principle of the intellectual property.
Key words: intellectual property, territorial nature, international private law, choice-of-law rule, lex loci protectionis rule.
В последние годы особенно возросло число споров, связанных с трансграничным использованием результатов интеллектуальной деятельности. Такое использование неизбежно сопряжено с необходимостью установления применимого права. Классический территориальный принцип действия права интеллектуальной собственности, общепризнанный и широко используемый десятилетиями <1>, часто не способствует решению этой проблемы. Неизбежно встает вопрос необходимости разработки коллизионных правил, применимых в сфере интеллектуальной собственности. ——————————— <1> См.: Богуславский М. М. Международное частное право: Учебник. 5-е изд., перераб. и доп., с изм. М.: Юрист, 2005. С. 359; Канашевский В. А. Международное частное право: Учебник. М.: Международные отношения, 2006. С. 458 — 459; Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г. К. Дмитриева. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2010. С. 495; Шугурова И. В. Территориальный принцип действия прав интеллектуальной собственности: основные тенденции развития. Обзор иностранной литературы показывает, что многие авторы уделяют данному принципу особое внимание, в особенности отмечая меняющийся характер данного принципа в современных условиях: Boschiero. Il principio di territorialita in materia di proprieta intellettuale: conflitti di leggi e giurisdizione, in AIDA, 2007, 34 et seq; Gottschalk. The Law Applicable to Intellectual Property Rights: Is the Lex Loci Protectionis a Pertinent Choice-of-Law Approach?; Gottschalk, Michaels, Kohl, Von Hein (eds.). Conflicts of Laws in a Globalized World. Cambridge, 2007, 184 et seq.
Роль разработчиков взяли на себя ученые, долгие годы исследовавшие проблемы международного частного права и интеллектуальной собственности, чей авторитет признан во всем мире. В данной статье мы попытаемся охарактеризовать процесс разработки документов, устанавливающих коллизионные правила в сфере интеллектуальной собственности, их правовую природу, сферу применения и значение для практики. В рамках данной статьи представляется возможным остановиться на характеристике и сравнении лишь двух документов: Принципов интеллектуальной собственности, регулирующих юрисдикцию, выбор применимого права и судебные решения в трансграничных спорах Американского института права (далее — Принципы ALI <2>, <3>), и Принципов коллизионного регулирования в интеллектуальной собственности (далее — Принципы CLIP <4>). При этом остановимся лишь на самых важных проблемах, не ставя перед собой цель охватить весь их спектр. Исследование процессов разработки коллизионно-правовых норм в сфере интеллектуальной собственности представляется особенно актуальным в свете реформирования российского права <5>. ——————————— <2> Название образовано сложением начальных букв «American Law Institute» (Американский правовой институт). <3> См.: Intellectual property principles governing jurisdiction, choice of law, and judgments in transnational disputes [Electronic resource] / The American Law Institute Projects. URL: http:// www. ali. org/ index. cfm? fuseaction= publications. fpage&product;_code=1IPOT. <4> Название CLIP образовано сложением начальных букв терминов «conflict of laws» (коллизионное регулирование) и «intellectual property» (интеллектуальная собственность). <5> В разделе VIII Концепции развития гражданского законодательства РФ (одобрена Решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г.) предусмотрена необходимость выработки коллизионных правил, применимых к отношениям интеллектуальной собственности. Разработанный на основе Концепции законопроект, опубликованный в декабре 2010 г. на сайте Исследовательского центра частного права при Президенте РФ, содержит несколько положений о праве, применимом к интеллектуальным правам (Проект доступен по ссылке: http://www. privlaw. ru/index. php? section_id=100).
Унификацию материально-правовых норм в сфере интеллектуальной собственности с полной уверенностью можно назвать успешной: в мире действует целая система международных договоров, охватывающих большинство важных проблем в данной области и большинство государств. Коллизионные вопросы долгое время оставались за рамками научного внимания. Ситуация кардинально изменилась в 90-е годы XX столетия. Сразу на двух континентах — в США и в Европе — ученые выступили с инициативой выработки предложений о правилах, которые могут быть применены к трансграничным спорам в сфере интеллектуальной собственности. Какое-то время все обсуждения сводились лишь к вопросам юрисдикции по спорам, связанным с интеллектуальной собственностью. На рассмотрение Форума ВОИС в 2001 г. даже был представлен проект Конвенции о юрисдикции по спорам в ИС. Однако не удалось договориться относительно содержания этой конвенции <6>. ——————————— <6> URL: http://www. wipo. int/meetings/en/doc_details. jsp? doc_id=12386.
Также ученым стало ясно, что не обойтись без решения коллизионно-правовой проблемы. Практически одновременно было сформировано две группы ученых, занимавшихся данной проблемой и подготовивших свои варианты ее решения. Первая группа была создана в США, в нее входили ученые из Американского института права (Франсуа Дессемонте, Рошель Дрейфус, Джейн Гинсбург). Вторая группа была создана в Институте Макса Планка. В нее вошли ученые этого Института в Мюнхене, а также ряд широко известных ученых в области интеллектуальной собственности и международного частного права (Юрген Базедов, Грем Динвуди, Джозеф Дрехл, Мирей ван Экуд, Жан-Кристоф Галлу, Кристиан Хайнц, Аннет Кур, Педро де Мигея Асенсио, Аксел Метцгер, Томас Пец, Александр Пекур, Пол Торреманс). Работа над Принципами ALI была завершена в 2007 г. В ноябре 2011 г. на конференции в Берлине состоялась презентация Принципов CLIP. На конференции были рассмотрены вопросы, касающиеся общей характеристики Принципов, реализации принципа территориальности, подход к «повсеместным» нарушениям, вопросы автономии воли и т. д. <7>. ——————————— <7> URL: http://conflictoflaws. net/2011/presentation-of-the-clip-principles.
Примечательным также можно назвать тот факт, что обе группы начали работать примерно в одно и то же время, и вся работа проводилась при взаимном влиянии участников обеих групп друг на друга. Двое участников группы по Принципам CLIP (Грем Динвуди и Аннет Кур) выступали консультантами в группе по ALI, что привело к широкому обмену мнениями в ходе работы над проектами. Несмотря на такое тесное сотрудничество, тексты по форме получились разными. Однако это можно объяснить очень просто: один документ — «американский», другой — «европейский», что означает использование разных основных понятий, разной юридической техники, разного стиля изложения. Хотя по содержанию, как мы увидим далее, различий между текстами не так много. В настоящей статье хотелось бы остановиться на основных положениях проектов, имеющих значение для коллизионного регулирования в сфере интеллектуальной собственности. За рамками останутся вопросы юрисдикции и вопросы признания и исполнения судебных решений, столь подробно рассмотренные обеими группами ученых. В рамках исследования вопросов о применимом праве хотелось бы остановиться лишь на вопросах статута интеллектуальной собственности и вопросах о праве, применимом к нарушениям. Рассматриваемые документы уделяют особое внимание вопросам о праве, применимом к договорам в сфере интеллектуальной собственности. Однако ввиду особого значения и сложности этот вопрос, на наш взгляд, заслуживает отдельного исследования и сознательно не рассматривается в рамках данной статьи.
Правовая природа Принципов
Оба проекта не имеют обязательной юридической силы. При разработке преследовалась цель обеспечить руководящие начала для судей, законодательных органов и международных организаций по вопросам трансграничных споров в сфере интеллектуальной собственности, о чем говорится в Преамбуле обоих документов. Поскольку это первые попытки создать документы, рассматривающие вопросы такого рода <8>, и разработка осуществлялась при участии такого большого числа широко признанных ученых, документы вызвали большой резонанс на международном уровне. ——————————— <8> Похожий документ был разработан в Японии: «прозрачные» предложения по вопросам юрисдикции, применимого права, признания и исполнения иностранных судебных решений в сфере интеллектуальной собственности (URL: http://tomeika. jur. kyushu-u. ac. jp/ip/proposal. htm). Есть также проект Брюссельского университета, посвященный судебному сотрудничеству по вопросам интеллектуальной собственности и информационных технологий. URL: http://www. ulb. ac. be/droit/ipit.
Несмотря на то что оба документа не обладают обязательной юридической силой, их правила будут применяться на разных континентах по-разному. Хотя Принципы ALI не обладают статусом Свода законов (Restatement of Law), в некоторых американских судебных решениях уже можно встретить ссылки на данный документ: например, дело Fairchild Semiconductor Corp. v. Third Dimension (3D) Semiconductor <9>. Что касается Принципов CLIP, то вряд ли они будут пользоваться большой популярностью без разработки специального закона <10>, хотя могут оказать значительное влияние на содержание законов, регулирующих вопросы коллизионного регулирования интеллектуальной собственности, которые, возможно, будут разрабатываться в будущем. ——————————— <9> См.: решение от 10 декабря 2008 г., Окружной суд Мейн, Civil No. 08-158-P-H (USA). URL://http:// law. justia. com/ cases/ federal/ district-courts/ maine/ medce/ 2:2008cv00158/ 36297/ 146. <10> См.: Law applicable to copyright: A comparison of the ALI and CLIP Proposals. Rita Matulionyt. Edward Edgar Publishing Inc. 2011. P. 241.
Содержание
В первую очередь следует отметить, что оба документа не отменяют и не отрицают принцип территориальности. Напротив, по мнению А. Метцгер, они представляют собой «современную и прагматичную переоценку существующего принципа, невзирая на некоторые существенные отступления от него» <11>. ——————————— <11> См.: Metzger A. Applicable law under the CLIP Principles: a pragmatic revaluation of territoriality. URL: http:// www. iri. uni-hannover. de/ tl_files/ Materialien/ Metzger/ Publikationen/ Metzger-ApplicableLawUnderCLIP2010.pdf.
Принципы устанавливают право страны lex loci protectionis в качестве основополагающего правила в рассматриваемой области трансграничных отношений как право, применяемое к нарушениям в сфере интеллектуальной собственности. Эта коллизионная норма закреплена в обоих документах. При этом под таким правом понимается право страны, в отношении которой испрашивается охрана. Какие выводы можно сделать из предусмотренного Принципами правила? Во-первых, можно заключить, что оба документа исходят из территориального принципа (о чем уже было сказано нами выше). Более того, в комментариях к Принципам ALI разработчики подтверждают этот вывод. Во-вторых, предложенная формулировка позволяет разграничить принцип lex loci protectionis и принцип lex fori. В соответствии со ст. 5(2) Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений <12> «объем охраны, равно как и средства защиты, предоставляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана» (курсив мой. — М. С.), что означает применение lex fori к перечисленным вопросам. Наконец, благодаря закреплению принципа lex loci protectionis стало возможным отграничить его от правила lex loci delicti commissi. Хотя не всегда такое разграничение будет иметь практическое значение (ведь на практике эти понятия часто будут использоваться как взаимозаменяемые), понятие lex loci protectionis все-таки не будет ограничиваться лишь ситуациями, связанными с нарушениями интеллектуальных прав. ——————————— <12> Бюллетень международных договоров. 2003. N 9. С. 3 — 34.
Какие же вопросы входят в статут, определяемый установленным правилом? Оба документа предусматривают, что lex loci protectionis применяется к «существованию, действительности, сроку действия, признакам, нарушениям и средствам правовой защиты». Однако существуют различия в рассматриваемых документах. Принципы CLIP закрепляют неисчерпывающий перечень таких вопросов, используя формулировку «иные вопросы, связанные с правами интеллектуальной собственности». Принципы ALI, напротив, устанавливают исчерпывающий перечень вопросов. Право, применимое к нарушениям. Принципы CLIP устанавливают принцип lex protectionis. При этом в ст. 3:601 закреплено, что нарушения включают в себя помимо собственно нарушений исключительных прав также и средства правовой защиты. Хотелось бы также остановиться на исключениях к общему правилу lex protectionis. Во-первых, вопросы, касающиеся определения того, кто является автором (или так называемое initial ownership). Эта норма связана с тем, что в разных правопорядках по-разному решается этот вопрос. Особенно решение осложняется в ситуациях, когда результат интеллектуальной деятельности был создан по договору авторского заказа либо по трудовому договору, а также в случаях, когда результат был создан коллективом авторов. В одних государствах (Германия, Австрия, Бельгия) этот вопрос решается по праву lex loci protectionis. В других (Франция, Португалия, США) — по lex origin <13>. В Принципах ALI этому вопросу уделяется особое внимание, устанавливается дифференцированное правило для прав, требующих и не требующих регистрации (§ 313 — 314): для первых применяется право государства, в котором имела место регистрация, для вторых — право местожительства автора. Принципы CLIP также выделяют этот вопрос отдельно, однако устанавливают применение к нему lex loci protectionis (ст. 3:201). ——————————— <13> Сам принцип lex origin трактуется в разных правопорядках по-разному: это может быть право страны, где была осуществлена первая публикация либо личный закон автора. Часто оба эти правила присутствуют в совокупности. Так, ГК Португалии устанавливает применение к рассматриваемому вопросу права страны первой публикации, а при отсутствии такой публикации — к личному закону автора. Похожие положения закреплены в законах Румынии и Германии.
Во-вторых, особое значение в настоящее время приобретают нарушения, связанные с новыми техническими средствами связи, в частности с Интернетом. Оба документа устанавливают специальные правила для регулирования так называемых повсеместных нарушений (или «ubiquitous infringements»). Под такими нарушениями понимаются, как правило, нарушения, совершенные с использованием Интернета. Согласно Принципам ALI в ситуации, когда нарушение совершено «повсеместно», суд вправе применить к статуту интеллектуальной собственности и к нарушению право страны, с которой спор наиболее тесно связан (§ 321 Принципов). Факторами, определяющими тесную связь, могут быть совместное место жительства сторон в одной стране, сосредоточение отношений сторон в одной стране, направление деятельности сторон на рынок определенной страны и т. д. Рассмотрев критерии определения тесной связи согласно Принципам, увидим, что они не связывают такую связь с правом страны, откуда произведение попало в цифровую сеть (англ. — country of origin). Разработчики объясняют это двумя причинами. Во-первых, с технической точки зрения определение такой связи может быть крайне затруднительным. Во-вторых, таким подходом может воспользоваться сообразительный нарушитель, выбрав страну с наименьшей охраной авторских прав. Принципы также устанавливают возможность применения права страны, где находится общее место жительства обеих сторон, вместо применения права страны, где имеют место последствия нарушения. Это может быть оправдано причинами практической целесообразности. По общему правилу применение § 321 будет вести к применению права страны, где нарушение наносит наиболее существенный вред, либо права страны, где такое нарушение было совершено. Если такое право трудно определить, суд будет применять свое право (lex fori). Однако, как показывает практика, применение судом своего права более выгодно правообладателю, поскольку именно он определяет, в суд какой страны подать иск. Принципы CLIP также устанавливают принцип наиболее тесной связи для определения применимого права. Факторами, определяющими такую тесную связь, могут быть: место жительства нарушителя, основное место деятельности нарушителя, место совершения действия, вызвавшего нарушение, место наступления результата. И те и другие Принципы предусматривают некий баланс между принципом наиболее тесной связи и территориальным принципом: независимо от того, какое право избрал суд, стороны могут доказать, что решение, вынесенное по праву другого государства, также затронутого нарушением, отличалось бы. Суд при вынесении решения на основе установленного им применимого права должен принимать во внимание такие различия. Наконец, оба документа устанавливают принцип автономии воли, означающий, что стороны вправе выбрать право, применимое к нарушению, хоть и с определенными оговорками.
***
В целом можно дать положительную оценку рассмотренным проектам. Ведь традиционно суды игнорировали постановку вопроса о применимом праве, применяя lex fori. С ростом значения интеллектуальной собственности в информационном обществе, с появлением новых технологий разработанные Принципы могут по праву считаться первым шагом на пути к правовой регламентации, как национальной, так и международной. Они являются примером международного сотрудничества ученых разных стран и поиска компромисса между двумя, казалось бы, совершенно разными правовыми системами — континентальной и англосаксонской, ведь, несмотря на некоторые различия, Принципы все-таки схожи по содержанию. Среди достоинств разработанных документов по праву можно назвать следующие: — упоминание в международном документе термина lex protectionis впервые (до принятия данных документов термин использовался только доктриной), а также объяснение этого термина. Принцип может применяться на практике, а также стать базовым в дальнейшем для установления его в качестве основополагающего правила на международном уровне; — подтверждение принципа территориального действия, а также разграничение этого принципа и принципа lex protectionis. Принцип территориального действия означает территориальные границы действия норм, регулирующих вопросы интеллектуальной собственности, а также прав, установленных такими нормами. Правило lex protectionis можно с уверенностью назвать коллизионной нормой, применимой к трансграничному спору. Принцип lex protectionis может иногда вступать в противоречие с принципом территориальности; — попытка предусмотреть коллизионную норму, позволяющую определить право, применимое к нарушениям, имеющим связь с двумя и более государствами. В условиях появления и развития современных технологий, в особенности Интернета, такая норма могла бы облегчить работу суда по определению применимого права. Несомненным достоинством предлагаемой в Принципах нормы является установление определенных исключений, ограничивающих ее применение. Ведь при разработке Принципов было трудно до конца предвидеть все случаи, которые могут возникнуть на практике в связи с «повсеместными» нарушениями, и закрепление лишь одной нормы было бы слишком категоричным. В заключение хотелось бы еще раз отметить, что существующий международный опыт следует учитывать при разработке соответствующих новых положений Гражданского кодекса Российской Федерации.
