(Келебай Е.) («Правовые вопросы недвижимости», 2012, N 1)
ПРИЗНАНИЕ ОБМЕНА ЖИЛЫМИ ПОМЕЩЕНИЯМИ, ПРЕДОСТАВЛЕННЫМИ ПО ДОГОВОРАМ СОЦИАЛЬНОГО НАЙМА, НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ
Е. КЕЛЕБАЙ
Келебай Е., Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова.
Согласно ч. 1 ст. 75 Жилищного кодекса РФ (далее — ЖК РФ) «обмен жилыми помещениями, предоставленными по договорам социального найма, может быть признан судом недействительным по основаниям, установленным гражданским законодательством для признания сделки недействительной, в том числе если такой обмен совершен с нарушением требований, предусмотренных настоящим Кодексом» <1>. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что ст. 75 ЖК РФ отсылает только к тем основаниям, «…установленным гражданским законодательством для признания сделки недействительной…», по которым обмен жилыми помещениями может быть признан недействительным именно судом. Согласно п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ) «Оспоримые и ничтожные сделки» «сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка)». Таким образом, в буквальном понимании норма ч. 1 ст. 75 ЖК РФ не предоставляет возможности применения к обмену жилыми помещениями тех оснований недействительности сделок, установленных гражданским законодательством, по которым сделка является недействительной и без признания ее таковой судом, т. е. является ничтожной. ——————————— <1> Согласно § 2 гл. 9 ГК РФ недействительной может признаваться сделка. Обмен жилых помещений — это определенная совокупность элементов юридического состава, включая сделки. Например, составление и подписание договора об обмене жилыми помещениями — сделка. Но решение органа опеки и попечительства о даче согласия на обмен — это административный ненормативный правовой акт (а не сделка), направленный на изменение жилищных прав и обязанностей. Согласно ст. 12 ГК РФ одним из способов защиты гражданских прав является признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления. Если один элемент юридического состава (сделка или административный акт) признается недействительным, то недействительным станет весь юридический состав как правовой результат.
Нет никаких причин для расширительного толкования слов «обмен… может быть признан судом недействительным…» <2>, включая в него и случаи применения судом последствий недействительности ничтожной сделки. Всегда что-то одно: либо признание судом сделки недействительной (и это — оспоримая сделка согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ), либо применение судом последствий недействительности ничтожной сделки. Если бы законодатель в ЖК РФ подразумевал оба случая — он должен был бы оба их перечислить. ——————————— <2> Часть 1 ст. 75 ЖК РФ.
Иной подход, позволяющий считать, что речь в ч. 1 ст. 75 ЖК РФ идет как об оспоримых, так и о ничтожных сделках, основан на разъяснении, содержащемся в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 6 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»: «Учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица. При этом следует учитывать, что такие требования могут быть предъявлены в суд в сроки, установленные п. 1 ст. 181. При удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сделка является ничтожной». Однако на это следует возразить следующим. Во-первых, в рамках реализации права на иск может быть заявлено практически любое требование, что вовсе не означает, что подобный иск будет удовлетворен. Во-вторых, ст. 166 ГК РФ прямо называет исковое требование, предъявляемое в суд в подобном случае, — это «требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки» (п. 2). Ведь в случае оспоримой сделки содержащееся там же наименование искового требования звучит как «требование о признании оспоримой сделки недействительной». В-третьих, в самом разъяснении Пленумов указано, что констатация судом того, что сделка является ничтожной, должна содержаться в мотивировочной части решения суда, а вовсе не в резолютивной, что подтверждает то, что суд принимает решение по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки, а не по иску о признании ничтожной сделки недействительной. Конечно, можно возразить, что суд при рассмотрении дела проводит правовую экспертизу того, является ли сделка оспоримой или ничтожной, и, придя к тому или иному выводу, либо признает оспоримую сделку недействительной и применяет последствия ее недействительности, либо применяет последствия недействительности ничтожной сделки. Однако в резолютивной части указание на признание судом ничтожной сделки недействительной будет отсутствовать, а это означает, что и юридически, и фактически суд рассматривает дело и принимает решение именно по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, а не по требованию о признании этой ничтожной сделки недействительной. Как же быть, неужели договор об обмене жилыми помещениями не может являться ничтожной сделкой? А если такой договор совершен, например, гражданином, признанным недееспособным <3> или малолетним <4>? Разумеется, договор об обмене жилыми помещениями в этих случаях будет являться ничтожной сделкой, но не в силу ст. 75 ЖК РФ (на ее основании к такому выводу прийти невозможно), а в силу ч. 1 ст. 7 ЖК РФ <5>. ——————————— <3> Статья 171 ГК РФ. <4> Статья 172 ГК РФ. <5> «Применение жилищного законодательства по аналогии».
Отметим, что о применении норм гражданского законодательства к жилищным отношениям почему-то говорится в ст. 7 ЖК РФ, называющейся «Применение жилищного законодательства по аналогии», а в ст. 8 ЖК РФ «Применение к жилищным отношениям иного законодательства», в которой об этом и должно было бы говориться, под «иным законодательством» имеется в виду почти исключительно законодательство административное. Каким является договор об обмене жилыми помещениями, не соответствующий закону или иным правовым актам <6>, — оспоримым или ничтожным? К нарушениям закона относится, в частности, неполучение согласия наймодателя и, в соответствующем случае, органов опеки и попечительства на обмен, неполучение согласия членов семьи нанимателя на обмен — при совершении обмена в общем, а не в принудительном порядке. Речь идет о применении ст. 168 ГК РФ «Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам» — такая сделка «…ничтожна, если закон не устанавливает…», что она «…оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения» <7>. С одной стороны, в ЖК РФ нет отдельной нормы, в которой говорилось бы прямо об оспоримости договора об обмене жилыми помещениями по этому основанию. Следовательно, напрашивается вывод о ничтожности такого договора. Ведь из того, что ч. 1 ст. 75 ЖК РФ имеет отношение только к основаниям оспоримости сделок, сама по себе вовсе не следует оспоримость договора об обмене, не соответствующего требованиям закона или иных правовых актов, несмотря на содержащееся в ч. 1 ст. 75 ЖК РФ утверждение, что обмен «…может быть признан судом недействительным… в том числе если такой обмен совершен с нарушением требований…», предусмотренных ЖК РФ. Например, если обмен совершен с нарушением одного из условий, при которых обмен жилыми помещениями не допускается, т. е. в нарушение требований ст. 73 ЖК РФ, соответствующий договор об обмене жилыми помещениями должен считаться ничтожным. С другой стороны, может показаться, что в силу указания на признание договора об обмене недействительным именно судом он является оспоримым. Однако такому пониманию противоречит то, что когда гражданский закон говорит об оспоримости сделки, то он одновременно очерчивает круг лиц, по иску которых сделка может быть признана судом недействительной. Логично предположить, что договор об обмене, заключенный в нарушение требований закона и иных правовых актов, может быть признан недействительным по иску любого заинтересованного лица, а не только, скажем, наймодателя или нанимателя-обменщика. Следовательно, здесь должна применяться та же ст. 7 ЖК РФ. ——————————— <6> Статья 168 ГК РФ. <7> Там же.
Важность квалификации недействительной сделки в качестве оспоримой или ничтожной, как известно, связана с применением исковой давности. «…По требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки…» она составляет три года, а «…по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности…» — один год <8>. ——————————— <8> Статья 181 ГК РФ «Сроки исковой давности по недействительным сделкам».
Теперь о последствиях недействительности договора об обмене жилыми помещениями. В жилищном законодательстве их два. Часть 2 ст. 75 ЖК РФ предусматривает переселение сторон соответствующего договора об обмене жилыми помещениями «…в ранее занимаемые ими жилые помещения», а ч. 3 ст. 75 ЖК РФ устанавливает, что, «если обмен жилыми помещениями… признан недействительным вследствие неправомерных действий одной из сторон договора об обмене жилыми помещениями, виновная сторона обязана возместить другой стороне убытки, возникшие вследствие такого обмена» <9>. ——————————— <9> Под убытками, как известно, подразумеваются «…расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода)» (ст. 15 ГК РФ «Возмещение убытков»).
Однако в ГК РФ в зависимости от основания признания сделки недействительной содержатся соответствующие последствия недействительности такой сделки. В случае если договор об обмене жилыми помещениями признается недействительным по основанию, установленному ГК РФ, какие последствия недействительности следует применять — установленные в соответствующих нормах ГК или те, о которых сказано в ч. ч. 2 и 3 ст. 75 ЖК РФ? С одной стороны, выбор вроде бы должен быть сделан в пользу ч. ч. 2 и 3 ст. 75 ЖК РФ как норм специального (жилищного) закона, тем более что норма ч. 1 ст. 75 ЖК РФ содержит отсылку только к основаниям для признания сделки недействительной, установленным гражданским законодательством, но ничего не говорит о том, какие последствия недействительности должны наступить — установленные гражданским же законодательством или только те, которые указаны в ч. ч. 2 и 3 ст. 75 ЖК РФ. С другой стороны, будет ли правильным отрывать основания для признания сделки недействительной от последствий, связанных с таким признанием? Ведь нормы ГК РФ, в которых названы такие последствия, тоже могут рассматриваться как специальные, т. к. на эту специальность указывают определенные характеристики, например, субъекта правоотношения, содержащиеся в самих основаниях. Если двигаться по второму из указанных путей, как применяются последствия, указанные в ГК РФ, и те, о которых говорится в ч. ч. 2 и 3 ст. 75 ЖК РФ, — может быть, в дополнение друг к другу? Последнее предположение, безусловно, ясности в понимание обсуждаемой ситуации не добавляет. И если отдавать приоритет правилам, содержащимся в ЖК РФ, то как быть в случае, когда необходимо применить последствия недействительности ничтожной сделки? Ведь, как уже отмечалось, ст. 75 ЖК РФ на ничтожные сделки не распространяется. Так, обязанность возместить другой стороне только реальный ущерб без упущенной выгоды предусмотрена абз. 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ «Недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным» <10>, п. 1 ст. 172 ГК РФ «Недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет» <11>. ——————————— <10> Ничтожная сделка. <11> Ничтожная сделка.
Вопрос о том, какие последствия недействительности применять, остается открытым. Игнорировать его, ссылаясь на безусловный приоритет жилищного закона как специального и расширительное толкование формулировок ст. 75 ЖК РФ о признании судом обмена недействительным, представляется неправильным. Требуется привести ст. 75 ЖК РФ «Признание обмена жилыми помещениями, предоставленными по договорам социального найма, недействительным» в следующий вид (de lege ferenda): «1. Обмен жилыми помещениями, предоставленными по договорам социального найма, может быть признан судом недействительным (или к нему могут быть применены судом последствия недействительности ничтожной сделки) по основаниям недействительности сделок, установленным гражданским законодательством, в том числе если такой обмен совершен с нарушением требований, предусмотренных настоящим Кодексом. 2. В случае признания обмена жилыми помещениями, предоставленными по договорам социального найма, недействительным или применения к нему судом последствий недействительности ничтожной сделки стороны соответствующего договора об обмене жилыми помещениями подлежат переселению в ранее занимаемые ими жилые помещения. 3. Если обмен жилыми помещениями, предоставленными по договорам социального найма, признан недействительным (или к нему применены судом последствия недействительности ничтожной сделки) вследствие неправомерных действий одной из сторон договора об обмене жилыми помещениями, виновная сторона обязана возместить другой стороне убытки, возникшие вследствие такого обмена». Чтобы исключить применение к обмену жилых помещений тех последствий недействительности, которые предусмотрены соответствующими статьями ГК РФ, потребовалось бы дополнить ст. 75 ЖК РФ еще одной частью, которая могла бы выглядеть следующим образом: «4. Последствия, указанные в частях 2 и, в соответствующем случае, 3 настоящей статьи, применяются вне зависимости от оснований недействительности сделок, установленных гражданским законодательством». Однако подобный подход приводил бы к тому, что, например, признание обмена недействительным как сделки, совершенной под влиянием заблуждения, если при этом ни одна из сторон не действовала неправомерно, не влекло бы никаких иных последствий, кроме переселения сторон в ранее занимаемые ими жилые помещения, что являлось бы несправедливым по отношению к незаблуждавшейся стороне. Поэтому вопрос о том, какие последствия недействительности следует применять в том или ином случае, требует дополнительного законодательного регулирования.
