(Фролов И. В.) («Предпринимательское право», 2012, N 3)
БАНКРОТСТВО В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕЗУЛЬТАТЫ ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ В ПРАКТИКЕ АРБИТРАЖНЫХ СУДОВ
И. В. ФРОЛОВ
Фролов Игорь Валентинович, доцент кафедры трудового, земельного и финансового права Новосибирского юридического института (филиала) Национального исследовательского томского государственного университета, кандидат юридических наук.
Статья посвящена анализу проведения процедур банкротства. Рассмотрено соотношение объема реабилитационных и ликвидационных процедур. Исследованы экономические и юридические последствия дел о банкротстве. Сделан вывод об общих тенденциях правового регулирования банкротства в Российской Федерации.
Ключевые слова: банкротство, арбитражный суд, рассмотрение дел о банкротстве, экономические последствия банкротства.
Bankruptcy in the Russian Federation and results of its application in practice of Arbitration tribunals I. V. Frolov
The article is devoted to analysis of the bankruptcy proceedings. We consider the ratio of rehabilitation and liquidation procedures. Studied the economic and legal consequences of bankruptcy cases. It is concluded that the general trends of the legal regulation of bankruptcy in the Russian Federation.
Key words: bankruptcy, the arbitral tribunal, the consideration of bankruptcy cases, the economic consequences of bankruptcy.
В современном мире угроза банкротства организации как следствие неверной и (или) ошибочной корпоративной политики управления соответствующим лицом рассматривается в качестве возможности внешнего элемента управления предприятием. При этом механизмы банкротства должны иметь одну общую стратегическую цель — достижение компромиссов между финансовыми интересами должника и его кредиторов. Именно поэтому банкротство следует понимать как публично-правовое средство регулирования экономических отношений, средство обеспечения стабильности, устойчивости рыночных отношений и роста национальной экономики. Ожидаемым результатом применения указанного механизма должно быть оздоровление финансов и общее повышение эффективности деятельности организаций, в отношении которых введен механизм банкротства. Следствием этого является то, что одним из самых значительных изменений в практике применения механизмов банкротства в большинстве рыночных экономик мира в течение последних нескольких лет является значительное снижение бизнес-банкротств и еще более значительное увеличение темпов банкротства потребителя, под которым следует понимать не ликвидацию должника, а системную реструктуризацию его задолженности. Так, в период с 1990 по 2010 г. банкротство бизнеса в Великобритании снизилось на 65,0%, в то время как потребительские банкротства увеличились на 116% <1>. Доля банкротства бизнеса в США за последние годы также неуклонно снижается. Так, в 2009 г. в США было возбуждено 60 837 банкротств бизнеса, в 2010 г. — 56 282, а в 2011 г. — 47 806 <2>. ——————————— <1> Business Bankruptcies were up by 3.1% in October, 2011 compared with the same month the previous year // URL: http://www. bankruptcycanada. com/bankstatsl. htm. <2> Annual Business and Non-business Filings by Year (1980 — 2011) // URL: http:// www. abiworld. org/ AM/ AMTemplate. cfm? Section= Home&CONTENTID;= 65139&TEMPLATE;= /CM/ContentDis-play. cfm.
Существенной особенностью большинства правовых систем регулирования институтов финансовой несостоятельности является наличие и развитие системы реабилитационных процедур по сохранению бизнеса должника в дополнение к классическому механизму конкурсного удовлетворения требований кредиторов. В современной России институт банкротства нельзя рассматривать как стабильный и эффективный механизм, направленный на системное оздоровление управления и финансов организации-должника. Следует согласиться с общепринятым мнением, что существующий в Российской Федерации институт несостоятельности (банкротства), несмотря на общий рост количества дел о признании должников банкротами, не достигает целей по финансовому оздоровлению должников и не решает макроэкономическую задачу по вытеснению с рынка неэффективных предприятий, а также не обеспечивает предсказуемого распределения рисков для кредиторов <3>. Данное обстоятельство объясняется процессами становления и юридического оформления механизмов банкротства в современной России. Для уяснения механизмов формирования российского законодательства о банкротстве следует выделить четыре основных периода в развитии института несостоятельности в Российской Федерации: ——————————— <3> Апевалова Е. А., Радыгин А. Д. Банкротства в двухтысячные годы: от инструмента рейдеров к политике «двойного стандарта» // Экономическая политика. 2009. N 4. С. 93.
1) с середины 1992 г. по конец 1992 г.: период действия Указа Президента РФ от 14 июня 1992 г. N 623 «О мерах по поддержке и оздоровлению несостоятельных государственных предприятий (банкротов) и применения к ним специальных процедур», распоряжения Госкомимущества РФ от 5 ноября 1992 г. N 717-р «Об утверждении типового положения о проведении конкурса по продаже предприятия-банкрота и его имущества»; 2) с конца 1992 г. по начало 1998 г.: период действия Закона Российской Федерации от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий»; 3) с начала 1998 г. по конец 2002 г.: период действия Федерального закона от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»; 4) с конца 2002 г. по настоящее время: период действия Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Для первого этапа формирования российского законодательства о банкротстве было характерно то, что в 1992 г. Россия входила в систему рыночных отношений и встала перед необходимостью построения системы рыночных механизмов, в том числе и соответствующей системы законодательства. В свою очередь, уже в 1992 г. было достаточно очевидно, что без эффективного и законодательно закрепленного процесса разрешения конфликтов, связанных с невозвратом денежных средств, невозможно построить цивилизованную отечественную рыночную систему. Хозяйственный оборот в рыночных системах подразумевает не только свободу заключения договора, но и легально закрепленный правовой механизм «прощения» денежных долгов. Однако в России, в отличие от иных государств, соответствующие нормы разрабатывались и вводились довольно поспешно при отсутствии понимания общей концепции рынка и его правового регулирования. Все это происходило на базе отсутствия рыночного мышления и некоммерческого типа управления у большинства руководителей предприятий того периода. Начало второго этапа развития российского законодательства о банкротстве связано с введением Закона Российской Федерации от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий». Как показала практика, указанный Закон был слишком лоялен по отношению к должникам. Правоприменительная практика того периода выявила ряд существенных недостатков в правовом механизме несостоятельности (банкротства), а именно: а) права кредиторов существенно ограничивались ввиду отсутствия механизмов реальной оценки стоимости имущества должника арбитражным судом и существенного затягивания вынесения решения о признании должника несостоятельным; б) признаки банкротства фактически защищали недобросовестных должников и тем самым разрушали принципы имущественного оборота <4>. ——————————— <4> Витрянский В. В. Новое законодательство о несостоятельности (банкротстве) // Хозяйство и право. 1998. N 3. С. 54.
Кроме того, к причинам недостаточно активного применения Закона Российской Федерации от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» следует отнести отсутствие систематической практики применения процедур банкротства со стороны государства как налогового кредитора и применения вместо этого механизмов штрафных санкций за просрочку уплаты налога. К безусловным негативным последствиям указанного Закона следует отнести практически его полную непригодность к экономическим конфликтам системы гражданских отношений уровня «должник — кредитор». Это проявлялось в том, что обычному кредитору было бессмысленно возбуждать процедуру банкротства, так как все ликвидные активы практически всегда шли в погашение публичных долговых обязательств в пользу государства, которое, в свою очередь, выступало как самый привилегированный кредитор в сфере банкротства того периода. Безусловно, все это имело антирыночные последствия, т. е. банкротство как рыночный институт было построено на антирыночных принципах, а именно: во-первых, банкротство не стало реальной угрозой для неэффективных руководителей большинства даже при их полном непонимании принципов рыночной экономики; во-вторых, банкротство не обеспечивало прав внешних коммерческих кредиторов должника. Третий этап развития российского законодательства о банкротстве связан с принятием Федерального закона от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». В указанном Законе был введен облегченный механизм возбуждения процедур банкротства в отношении крупных предприятий даже при небольшом уровне их финансовой задолженности по сравнению с общим финансовом оборотом организации. Итогом реализации механизмов банкротства, предусмотренных Федеральным законом от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», явилось то, что для принятия решения о банкротстве должника практически не требовалось анализа его финансового состояния. Для возбуждения процедуры банкротства требовалось всего лишь подтвердить наличие неисполнения денежных обязательств в течение трех месяцев и суммы задолженности свыше 500 МРОТ. При этом в процедурах практически не учитывался объем и масштабы всей финансовой деятельности и коммерческой деятельности должника. Для данного этапа характерны резкое снижение, а порой и практическая отмена «порогов» для начала процедур банкротства. Процедура банкротства стала низкозатратной альтернативой враждебному поглощению через скупку акций компании на рынке. Результатом вышеназванных процессов явилось создание следующей ситуации: в отношении предприятий с реальными активами и привлекательным бизнесом, которые могли реально развиваться дальше и вести рентабельный бизнес, вводились процедуры банкротства, так как существовала экономически реальная и юридически применимая возможность их корпоративного захвата со стороны конкурентов, а организации с реальными и безнадежными долгами, которые по своему реальному экономическому положению должны были быть введены в процедуры банкротства, избегали данных процедур, так как просто они никому не были нужны, а шансы взыскать долговые обязательства в процедурах банкротства были минимальны. Кроме того, стала формироваться тенденция по аффилированности арбитражных управляющих с отдельными кредиторами. Вместе с тем стал формироваться комплекс правовых норм по защите интересов миноритарных акционеров при банкротстве должников. В настоящий время уже общепризнано, что действовавшая в 1998 — 2002 гг. процедура банкротства при должной организации была для агрессора почти беспроигрышной <5>. Указанные нормы создали базовый фон, в рамках которого и проходили процедуры банкротства того периода. ——————————— <5> Апевалова Е. А., Радыгин А. Д. Указ. соч. С. 96.
Особо следует остановиться на еще одном обстоятельстве, а именно: государство в период с 1998 по 2002 гг. использовало угрозу банкротства как инструмент давления на предприятие с тем, чтобы принудить его погасить долги по налогам, или в иных, в том числе внеэкономических, целях, а институт банкротства в начале 2000-х гг. был востребован государством, которое через налоговые органы решало задачу «вычищения» из данных статистической отчетности брошенных предприятий. Посредством специализированной службы государство решало задачу по юридическому устрашению должников по платежам в бюджеты и по иным обязательным платежам <6>. Указанное обстоятельство подтверждается тем, что в 2002 г. более 90% заявлений о признании должника банкротом было подано государственными органами. Налоговые органы максимально реализовывали оставшиеся в 2002 г. возможности использования механизмов банкротства для ликвидации «пустых» предприятий. Общая роль ФСФО в инициировании процедур банкротства оставалась весьма существенной. Если исключить из рассмотрения заявления от налоговых органов, то доля заявлений ФСФО в их общем количестве в отношении реально существующих должников составила в 2002 г. порядка 30% <7>. ——————————— <6> С сентября 1993 г. в России действовало Федеральное управление по делам о несостоятельности (банкротстве) (ФУДН) при Госкомимуществе РФ; в марте 1997 г. была создана Федеральная служба России по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению (ФСДН); в июне 1999 г. преобразованная в Федеральную службу России по финансовому оздоровлению и банкротству (ФСФО); с марта 2004 г. функции ФСФО распределены среди нескольких государственных органов. <7> Апевалова Е. А., Радыгин А. Д. Указ. соч. С. 96 — 97.
Таким образом, в период 1998 — 2002 гг. банкротство активно использовалось государством как дополнительный юридический механизм давления на коммерческий сегмент рынка и как механизм фискального принуждения «второго уровня», т. е. как своего рода дополнительную гарантию обеспечения и понуждения к исполнению налоговых обязательств. В свою очередь, со стороны негосударственных структур институт банкротства de facto оказался востребованным как способ перераспределения собственности и (или) как многоэтапная реорганизация предприятия, являющаяся способом минимизации юридической ответственности и элементом захвата корпоративного управления. Безусловно, все это в определенной мере не устраивало ни экономику в целом, ни коммерческий сектор экономики. На государственном уровне были выделены наиболее острые проблемы в правоприменительной практике в сфере несостоятельности (банкротства): 1) отмечалось массовое нарушение прав должника и его учредителей, которое проявлялось в возбуждении процедур банкротства по фиктивным документам и незначительной сумме задолженности без предоставления шанса должнику рассчитаться по заявленной задолженности; 2) было выявлено отсутствие юридической возможности для учредителей должника инициировать восстановительные процедуры при уже возбужденном деле о банкротстве; 3) в ряде случаев, при наличии значительных налоговых недоимок, были выявлены схемы по ущемлению и нарушению прав государства как кредитора по налоговым платежам; 4) статистика отмечала явную неэффективность реабилитационных процедур; 5) практика выявила массовое использование схем с применением преднамеренных банкротств как способа захвата собственности; 6) банковская система страны заявляла, что в банкротстве отсутствовали механизмы гарантий по погашению задолженности для обеспеченных кредиторов.
Таблица 1
Общее количество поступления в арбитражные суды Российской Федерации в 1992 — 2011 гг. дел, в том числе дел по заявлениям о признании должника несостоятельным (банкротом) <*>
——————————— <*> Данные, приведенные в настоящей таблице и во всех последующих таблицах данной статьи, приведены в соответствии с официальными статистическими данными официального сайта Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. См.: Результаты работы арбитражных судов // Архив. URL: http://arbitr. ru/press-centr/news/totals/index_ar. htm.
Год Поступило Всего Поступило Принято к Разрешено дел о дел в рассмотрено заявлений о производству признании арбитражные дел в признании дел о признании должников суды (из арбитражных должников должников несостоятельным них судах РФ несостоятельным несостоятельным (банкротом) в возвращено) (банкротом) (банкротом) отчетном (% от общего (% от общего периоде количества количества заявлений в заявлений, арбитражные принятых к суды) производству арбитражными судами)
1992 479 740 338 162 нет сведений нет сведений нет (-130 656)
1993 371 755 275 304 нет сведений нет сведений 74 (-102 730)
1994 284 159 208 081 нет сведений нет сведений 231 (-77 800)
1995 344 348 237 291 нет сведений нет сведений 716 (-92 950)
1996 394 089 290 094 нет сведений нет сведений 1 226 (-92 950)
1997 420 609 341 537 нет сведений нет сведений 2 269 (-75 721)
В качестве примера можно привести результаты анализа 100 дел о банкротстве, проведенного ФСФО в 2000 г., при котором было выяснено, что примерно на одной трети предприятий-банкротов кредиторы были заинтересованы не в возврате своих средств, а в смене собственника. В 2000 г. ФСФО и ее территориальными органами было осуществлено 388 экспертиз на наличие признаков преднамеренного и фиктивного банкротства, и в 156 случаях такие признаки были выявлены <8>. Указанные тенденции непосредственно касались и ситуации с налоговыми платежами. По оценкам ФСФО, каждое пятое банкротство имело признаки преступных преднамеренных действий (в частности, банкротство для списания долгов). В то же время, по данным за 2002 г., из 2000 дел, возбужденных по факту преднамеренного банкротства, только 5 были завершены вынесением обвинительного заключения. ——————————— <8> Отчет ФСФО России по итогам работы за 2000 год // Вестник ФСФО России. 2001. N 3. С. 10.
С учетом вышеизложенного во второй половине 2001 г. сложились объективные и субъективные предпосылки для коренной реформы всего института (законодательства) о несостоятельности. Четвертый этап развития российского законодательства о несостоятельности (банкротстве) начался с конца 2002 г. и продолжает действовать по настоящее время. В данный период правовой механизм банкротства определяется прежде всего нормами Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Указанный Закон предполагал внедрить механизмы банкротства в реальные рыночные отношения и распространить его сферу действия прежде всего на гражданско-правовые отношения «должник — кредитор», а также перестать использовать банкротство как дополнительное средство фискального взыскания. С этой целью декларировалось, что законодательство о банкротстве приобрело продолжниковую направленность. Так, в одном из первых легальных разъяснений положений и концепции Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», изложенного в 2003 г. в комментариях к указанному Закону под редакцией М. В. Телюкиной, отмечалась общая продолжниковая концепция законодательства о несостоятельности (банкротстве). Выводы о наличии указанной концепции законодательства о несостоятельности (банкротстве) были сделаны на основании содержания ст. 63, 70, 71, 75, 76 — 92, п. 2 ст. 93, ст. 94, ст. 95 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» <9>. ——————————— <9> Фролов И. В. Проблемы прокредиторской и продолжниковой концепции современного российского законодательства о несостоятельности (банкротстве) // Предпринимательское право. 2011. N 4. С. 22 — 24.
Однако юридическая и правовая действительность внесла существенные поправки в российское законодательство о несостоятельности (банкротстве), благодаря которым теоретические взгляды и концепции стали подвергаться существенным изменениям, а в определенных случаях и принципиальным корректировкам. Указанные обстоятельства находят свое подтверждение в данных Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (ВАС РФ), которые приведены в табл. 2.
Таблица 2
Качественная характеристика проводимых и завершенных/прекращенных производств по делам о несостоятельности (банкротстве) в Российской Федерации в 2002 — 2011 гг.
Год Завершено Виды проводимых процедур по делам о Завершено производств по делам о банкротстве производство по банкротстве в текущем году (% от общего объема завершенных дел в данном делам о периоде) несостоятельности, Финансовое Внешнее Конкурсное банкротстве оздоровление управление производство Прекращено в связи с Конкурсное Мировое (производство по (% от всех (% от всех (% от всех восстановлением производство соглашение делу прекращено) процедур) процедур) процедур) платежеспособности
Финансовое Внешнее оздоровление управление
2002 44 424 не 2 696 82 341 Нет 21 39573 403 проводилось (0,04%) (89%) (0,9%)
Помимо всего прочего, следует отметить, что сам текст Федерального закона N 127-ФЗ постоянно дорабатывался и изменялся, в результате чего по состоянию на начало 2012 г. в Федеральный закон N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 было внесено около 1350 изменений 39 федеральными законами. Сведения, приведенные в табл. 2, показывают, что абсолютно не оправдались надежды на активное внедрение реабилитационных процедур (финансовое оздоровление; внешнее управление), которые за все время действия правовых механизмов банкротства, предусмотренных Федеральным законом N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», составляли критически незначительную долю в общем объеме всех процедур в рамках банкротства, а именно: 2002 г. — 0,04%; 2003 г. — 0,049%; 2004 г. — 0,1049%; 2005 г. — 0,12%; 2006 г. — 0,063%; 2007 г. — 0,064%; 2008 г. — 0,127%; 2009 г. — 0,041%; 2010 г. — 0,06%; 2011 г. — 0,07%, что в среднем составляет 0,073% в год за все время действия Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Кроме того, в 2003 г., первом году применения Федерального закона N 127-ФЗ, были введены новые правила, которые резко снизили масштаб применения процедур банкротства; так, в 2003 г. количество поданных заявлений о признании должника банкротом снизилось в 7,5 раза — с 106 648 в 2002 г., что составляло 12,4% от общего объема заявлений, поданных в арбитражные суды РФ в 2002 г., до 14 277 в 2003 г., что составило 1,5% от общего объема заявлений, поданных в арбитражные суды в этом году. Одновременно общее количество принятых к производству заявлений о признании должника банкротом в 2003 г. снизилось практически в 10 раз, с 94 531 в 2002 г. до 9695 в 2003 г., что составило 1% от общего объема принятых арбитражными судами заявлений к производству. Особое внимание следует обратить на то, что по результатам 2011 г. в отношении 53,26% дел о несостоятельности (банкротстве), т. е. в отношении 13 873 организаций, дело о банкротстве было прекращено по основаниям, предусмотренным ст. 57 Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а именно: а) признания в ходе наблюдения необоснованными требований заявителя, послуживших основанием для возбуждения производства по делу о банкротстве, при отсутствии заявленных и признанных в порядке, установленном федеральным законодательством о банкротстве; б) отказа всех кредиторов, участвующих в деле о банкротстве, от заявленных требований или требования о признании должника банкротом; в) отсутствия средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему. К сожалению, автору настоящей статьи не удалось исследовать структуру и классифицировать основания прекращения дел по банкротству по основаниям ст. 57 Федерального закона N 127-ФЗ ввиду того, что учет указанной статистики не ведется в общем объеме статистики арбитражных дел. Можно только догадываться о главных причинах приостановления (надеемся, что они юридически позитивны, но не исключаем того, что это «побочный продукт» так называемых банкротных схем по выводу активов должника) и о дальнейшей юридической судьбе данных организаций. Вместе с тем указанные организации продолжают отвечать признакам финансовой несостоятельности в отношении данных организаций, скорее всего, продолжают действовать финансово-фискальные санкции, следствием чего будет фактический запрет на их хозяйственную деятельность. Указанные организации не подлежат автоматическому исключению из ЕГРЮЛ и продолжают являться субъектами хозяйственного оборота, попадая в категорию юридических лиц «второго сорта» (так называемых faciem a secundo genere — лицо «второго сорта» (лат.)). Безусловно, процессы, связанные с механизмами прекращения дел о банкротстве, необходимо исследовать и дать им юридическую оценку, так как, по нашему мнению, именно эти организации категории faciem a secundo genere потенциально являются элементами для построения противозаконных финансовых махинаций. С учетом вышеизложенного можно сделать вывод о том, что законодательство о несостоятельности (банкротстве) постепенно и плавно усложнялось, дифференцировалось и меняло вектор своего приоритета в отношении принципов и презумпций, применяемых как в отношении финансово несостоятельного должника, так и в отношении статуса и процессуальных полномочий всех видов денежных кредиторов должника. Следствием этого явились общая ревизия федерального законодательства, его продолжниковой и прокредиторской идеологии и мнения государства в отношении реабилитационных и ликвидационных процедур. Фактически это проявилось в том, что общее количество статей Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» увеличилось с 233 в первоначальной редакции до 324 статей в редакции по состоянию на первый квартал 2012 г., т. е. количество статей возросло практически на 40%. Сам объем норм закона увеличился по сравнению с первоначальной редакцией на 109%, т. е. более чем в два раза. С учетом вышеизложенного и постоянным, системным изменением и усложнением законодательного регулирования отношений в сфере несостоятельности (банкротстве) неизбежно возникали пробелы и противоречия в законодательстве. Сам законодатель конструировал отдельные нормы института банкротства с надеждой, что суды сами разберутся и практика найдет правильный способ регулирования. С учетом этого и достаточно низкого качества законотворческой юридической техники единственным способом преодоления пробелов и внутрисистемных противоречий механизма правового регулирования отношений финансовой несостоятельности (банкротства) стала судебная практика. При этом следует исходить из того, что отношения в сфере банкротства, представленные прежде всего нормами Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», должны формировать единую правовую систему (правовую концепцию) банкротства. Однако если руководствоваться только нормами Федерального закона N 127-ФЗ и буквальным смыслом толкования его положений, то сфера финансовой несостоятельности, попадающая в группу отношений банкротства, не может быть эффективно урегулирована. Поэтому ст. 6 Гражданского кодекса РФ, согласно которой правопорядок связан не только законом, но также и правом, предоставляет судье осуществить поиск права также и за рамками буквального смысла закона. Указанные обстоятельства довольно актуальны для современных отношений в сфере несостоятельности (банкротства). В данном случае судьи имеют право обосновать свое решение, опираясь на правовые принципы и правовую систему. Именно с этой целью принципиально важно определиться с ответами на вопросы: 1) Что представляет из себя институт банкротства в российской системе права? 2) Какие цели поставлены перед институтом банкротства в России? 3) Чьи интересы должен защищать институт банкротства в нашей стране? 4) Каков уровень соотношения и характер взаимозависимости категорий «банкротство», «финансовое оздоровление», «ликвидация», «вывод активов», «требования кредиторов», «фискально-публичные требования»? Исследование судебной практики показывает, что теоретический взгляд на банкротство в системе российского права не соответствует фактическим экономическим результатам его применения. Все это создает юридическую двусмысленность и неопределенность в правовых принципах механизмов банкротства и самой концепции (смысле) законодательства о банкротстве России. Анализ теорий и результаты практики показали, что судьи в делах о банкротстве вынуждены заниматься судейским толкованием норма закона. Это происходит отчасти из-за некачественной юридической техники самого закона, отчасти из-за сложности и специфичной экономико-правовой особенности отношений банкротства. По контрасту с процессами толкования в рамках буквального текста норм Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» указанный процесс называют судейским правотворчеством. Кроме того, в соответствии с п. 2 ст. 13 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. N 1-ФЗК «Об арбитражных судах в Российской Федерации» по вопросам своего ведения Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ наделен правом принимать постановления, обязательные для арбитражных судов России. В соответствии с ч. 4 ст. 170 АПК РФ в мотивировочной части решения по конкретному делу могут содержаться ссылки на по становление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики. Таким образом, несмотря на то, что постановления и информационные письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ не отвечают всем признакам судебного прецедента, но в настоящее время практически только они являются основным фактором надлежащего реагирования и устранения юридической неопределенности и неясности в законодательстве о банкротстве. Безусловно, судейское правотворчество, будучи следствием и продолжением толкования права, представляет собой специфический элемент понимания права через реализацию процесса толкования и применения права. Каким путем будет в дальнейшем развиваться институт банкротства и законодательство о банкротстве? С точки зрения теории права законодательство о банкротстве может совершенствоваться следующими путями: а) восполнением пробелов в Законе о банкротстве через применение по аналогии одного или нескольких законодательных предписаний (фактически речь идет о дальнейшем развитии права регулирования отношений сферы банкротства в рамках легислатурного процесса <10> и развития процессов, связанных с применением закона по аналогии); ——————————— <10> Легислатурный процесс — развитие права в рамках внесения изменений и устранения пробелов в законе исключительно посредством внесения законодательных поправок, изменений и дополнений в законодательный акт. Легислатурный процесс является производным от легисакционного процесса, который, в свою очередь, является исторически первой развитой формы судопроизводства по частным искам в римской юстиции. Название происходит от наименования исков строгого права, т. е. основанных исключительно на предписаниях закона (и прежде всего Двенадцати таблиц законов) — legisaktiones. Соблюдение норм легисакционного процесса предполагало, что претензии заявителя-истца строго законны и формальны, что иск не заключает элементов аналогии и что речь будет идти только о предусмотренных законом последствиях, хотя бы они не представляли для истца имущественного интереса.
б) дальнейшего развития права в отношении банкротства за рамками непосредственного или соответствующего применения закона, т. е. принятия судебных решений extra legem, за «рамками закона», но еще infra jus, в «границах права» (принятие решения extra legem, но intra jus и является судейским правотворчеством в собственном смысле этого термина <11>), т. е. образование новых форм правотворчества в сфере банкротства посредством экстралегального правотворчества. ——————————— <11> Larenz, Methodenlehre, S. 366 ff.
То, что законодательство России о банкротстве должно изменяться, является фактом общепризнанным как профессиональным юридическим сообществом, так и участниками хозяйственного оборота. Необходимо определиться: каков путь его изменения и дальнейшего развития? Какова будет современная концепция банкротства в Российской Федерации? Ответа на данный вопрос ожидают не только теоретики права, не только судьи арбитражных судов, но и, что самое главное, громадное число субъектов, около 3,6 млн. коммерческих юридических лиц, чьи интересы могут быть затронуты отношениями банкротства. Указанное объясняется тем, что выявленные в процессе настоящего исследования экономическо-правовые последствия применения законодательства о банкротстве в России содержат значительную долю негативных рисков для национальной экономики, особенно в ситуации ожидаемого обострения мирового финансового кризиса и роста бюджетного дефицита в российской финансовой системе. Необходимо понимать, что указанные проблемы и их следствия — экономические и юридические последствия применения механизмов банкротства, предусмотренных нормами Федерального закона N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», могут принять катастрофические последствия для отдельных отраслей и секторов национальной экономики, в которой помимо этого происходят процессы сворачивания экономической активности и вывода капитала из страны. Так, отток капитала из России за 2011 г. превысил 2,5 трлн. руб. Для понимания проблемы следует заметить, что в 2011 г. доходная часть федерального бюджета была равна 11,366 трлн. руб., доходная часть региональных бюджетов РФ составляла 7,641 трлн. руб., а собственные доходы местных бюджетов сложились на уровне 2,250 трлн. руб. <12>. В ситуации ожидаемого обострения мирового финансового кризиса и роста бюджетного дефицита в российской финансовой системе обозначенные проблемы применения норм законодательства о банкротстве могут принять катастрофические негативные последствия в определенных макроэкономических условиях российской действительности. Безусловно, на указанные обстоятельства должно быть обращено внимание как законодателя, так и всего юридического сообщества. ——————————— <12> Вислогузов В. Местные бюджеты сбалансировали сверху // Коммерсантъ. 24.04.2012. N 73. С. 6.
