(Максименко С. Т., Ермолова О. Н.) («Цивилист», 2008, N 4)
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ
С. Т. МАКСИМЕНКО, О. Н. ЕРМОЛОВА
Максименко Светлана Тимофеевна, кандидат юридических наук, профессор кафедры прав человека и конституционного правосудия Саратовской государственной академии права.
Ермолова Ольга Николаевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского права Саратовской государственной академии права.
Обращаясь к вопросу о правосубъектности индивидуальных предпринимателей, следует иметь в виду, что в отечественном законодательстве не четко решен вопрос о том, с какого возраста гражданин может стать индивидуальным предпринимателем. Специальной нормы на этот счет нет, а потому ученые исходят из общих правил о дееспособности граждан. Как правило, делается вывод, что гражданин может стать индивидуальным предпринимателем, т. е. вести самостоятельную осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, с момента возникновения дееспособности в полном объеме, т. е. с 18 лет. А поскольку логика рассуждения обусловлена наличием у лица полной дееспособности, то также учитывается возможность ее возникновения, помимо достижения 18-летнего возраста, — случаи вступления в брак до достижения 18 лет, когда это допускается законом (п. 2 ст. 21 ГК РФ), и эмансипация несовершеннолетнего (ст. 27 ГК РФ). Согласно другой норме Кодекса на момент достижения 16 лет несовершеннолетний может уже активно заниматься предпринимательской деятельностью с согласия родителей, усыновителей и попечителей. Это следует из ст. 27 ГК РФ. И если трудовым законодательством установлен возраст, по достижении которого граждане вправе работать по трудовому договору, то в Федеральном законе от 8 августа 2001 г. (в ред. от 1 декабря 2007 г.) «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» <1> ограничение по возрасту для потенциальных предпринимателей не установлено. В результате нами были выявлены случаи государственной регистрации лиц, не достигших 14 лет. ——————————— <1> СЗ РФ. 2001. N 33 (ч. 1).
В соответствии с подп. «з» п. 1 ст. 22.1 Закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» при государственной регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя в регистрирующий орган представляется в числе прочих документов нотариально удостоверенное согласие родителей, усыновителей или попечителя на осуществление предпринимательской деятельности физическим лицом в случае, если оно является несовершеннолетним. Возникает вопрос: получив нотариально заверенное согласие родителей на занятие предпринимательской деятельностью (в соответствии с Законом о регистрации), должен ли несовершеннолетний предприниматель иметь письменное согласие на совершение всякой отдельной сделки (в соответствии с ГК), которую он будет совершать в статусе предпринимателя? Следуя логике, вопрос может быть решен как в пользу необходимости такого согласия, ибо, устанавливая такой порядок в отношении отдельных сделок, законодатель имеет в виду обеспечение интересов несовершеннолетнего в каждом конкретном случае, так и против, поскольку представитель, давая согласие на предпринимательскую деятельность, тем самым заранее соглашается на совершение всех сделок в рамках предпринимательства. Практика правоприменения идет по второму пути. Но такое предварительное согласие не сможет обеспечить интересы несовершеннолетнего в каждом конкретном случае, а необходимость давать согласие на каждую сделку серьезно затруднит эту деятельность. Если же мы учтем, что предприниматель осуществляет деятельность на свой риск и в соответствии с п. 3 ст. 26 ГК несовершеннолетние сами отвечают по своим сделкам, станет очевидно, что нельзя разрешать заниматься предпринимательством малолетним, пусть и с согласия родителей, поскольку систематическая предпринимательская деятельность и совершение отдельных сделок не одно и то же. Несовершеннолетнее лицо психологически не готово нести ответственность за систематически совершаемые сделки, связанные с осуществлением бизнеса. Законодатель не случайно ограничил дееспособность этих лиц возможностью совершения мелких бытовых сделок и распоряжения своим заработком. Нельзя уравнять внесение вклада в кредитное учреждение (п. 2 ст. 26 ГК РФ) и получение в нем кредита на занятие предпринимательством, рассматривая их с позиции дееспособности несовершеннолетних. К этому можно добавить еще один довод. Если согласие родителей призвано защитить интересы несовершеннолетних, то кто позаботится об интересах их партнеров, контрагентов, заключающих сделки с данным лицом? Нельзя исключать возможности признания сделки недействительной на основании ст. 175 ГК РФ, согласно же ст. 171 ГК РФ сделка изначально порочна. Но и тут законодатель не мог не оставить «лазейку»: в интересах малолетнего совершенная им сделка может быть по требованию его родителей, усыновителей или опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде малолетнего. Остается только развести руками: ну разве получение прибыли не есть выгода? Или разве родители не будут настаивать на действительности сделки, совершаемой, как правило, ими же вместо их чада — малолетнего предпринимателя? Запутанность законодательства о регистрации, отсутствие четких возрастных ограничений, низкий уровень договорной работы приводят к тому, что предприниматели заключают договоры с подобными «представителями» предпринимателя (лицами, реально осуществляющими предпринимательскую деятельность, а не номинальными в бизнесе фигурами их родственников). Рассуждения многих авторов по данному вопросу часто сводят предпринимательскую деятельность к обычным гражданско-правовым сделкам, что обедняет, а то и вовсе выхолащивает содержание этой категории. То, что приемлемо для отдельной, совершаемой от случая к случаю сделке, неприемлемо для самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли. В рамках такой деятельности возникают гражданско-правовые отношения по пользованию имуществом, продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг. Но предпринимательскую деятельность нельзя свести к совокупности имущественных отношений. Ее начало и прекращение невозможно без четко урегулированных организационных отношений (регистрация, лицензирование, техническое регулирование), а осуществление протекает в жестких рамках налоговых отношений. Если же индивидуальный предприниматель участвует во внешнеэкономической деятельности, то отделить ее от таможенных, валютных и иных правил также невозможно. Иными словами, предпринимательство — это сложный комплекс отношений, регулируемых различными отраслями права, представляющий собой важнейший способ хозяйствования в обществе с рыночной экономикой. Поэтому проблема предпринимательской правосубъектности не может быть решена только на основании толкования норм ГК о дееспособности граждан. Мы считаем пробелом законодательства отсутствие в нем указания на возраст. Законодатель должен установить возраст, с которого гражданин может заниматься индивидуальной предпринимательской деятельностью. Полагаем, что оптимальным было бы закрепление этого права граждан с 16 лет. Подобно тому, как в п. 2 ст. 26 ГК РФ установлено, что «по достижении шестнадцати лет несовершеннолетние также вправе быть членами кооперативов», в этой же статье должно быть указано и на право лица самостоятельно заниматься предпринимательской деятельностью по достижении 16 лет. Такой возраст соответствует и уголовному, и административному, и трудовому законодательству. Кроме того, Гражданский кодекс должен содержать положение, аналогичное п. 2 ст. 21, о том, что, если гражданин зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя до достижения 18 лет, он приобретает дееспособность в полном объеме. В Законе о регистрации нет указаний на то, как может быть зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя гражданин, ограниченный в дееспособности по основаниям, предусмотренным в ст. 30 ГК РФ (т. е. лицо, злоупотребляющее спиртными напитками или наркотическими веществами). Ряд ученых считает, что предпринимателями могут быть физические лица, не ограниченные в установленном федеральным законом порядке в дееспособности. Другие авторы полагают, что в соответствии с нормами ГК РФ о дееспособности граждан лица, ограниченные в дееспособности, могут заниматься предпринимательской деятельностью, так как, хотя о них, в отличие от несовершеннолетних, не упоминается в ФЗ о государственной регистрации, они также могут получить согласие попечителя и совершать сделки. Полагаем, что ограниченно дееспособные граждане не вправе заниматься такой деятельностью, что тоже должно быть отражено в законе, а не толковаться судебными органами при конкретных разбирательствах. К предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила ГК, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения (п. 3 ст. 23 ГК). В литературе уже отмечались недостатки данной правовой аналогии, приводящей нередко к трудностям в разрешении конкретных дел. Нам представляется необходимым принятие специального закона об индивидуальном предпринимательстве, в котором нашла бы отражение специфика правосубъектности индивидуального предпринимателя.
