(Бриллиантов А. В.) («Журнал российского права», N 2, 2003)
О СОДЕРЖАНИИ ПОНЯТИЯ «ОФИЦИАЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТ»
А. В. БРИЛЛИАНТОВ
Бриллиантов Александр Владимирович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ (Москва).
Изменения в политической и экономической структурах страны привели к усложнению системы органов государственной власти, управления, хозяйствования, вызвали к жизни их новые формы и виды. Не обошел стороной этот процесс и сектор, базирующийся на частной форме собственности. Естественно, что деятельность всех организаций связана с документооборотом. При этом ряд документов как государственных, так и иных организаций носит правоустанавливающий, удостоверяющий характер, содержит сведения, значимые для отдельных лиц, государства и т. д. Вместе с тем статус самих документов не всегда определяется достаточно точно, что приводит к возникновению различного рода правовых проблем. В частности, на практике возникла достаточно острая необходимость разграничения документов, относящихся к категории официальных и таковыми не являющихся. Оно необходимо не только для установления порядка в возросшем документообороте, но и, например, для решения вопросов уголовной ответственности, поскольку рост числа видов документов в определенной мере связан и с увеличением доли преступлений, где документы являются их предметом. В свою очередь, проблемы уголовной ответственности зачастую не могут быть правильно разрешены без установления статуса документа, поскольку в ряде случаев закон связывает вопросы ответственности именно с этим обстоятельством. В уголовном законе употребляется много понятий, относящихся к категории документов. Например, документ (ст. 164 УК РФ), избирательный документ или документ референдума (ст. 142), платежный документ (ст. 187), учетный документ (ст. 195), бухгалтерский документ (ст. 199), официальный документ (ст. 238), документ, содержащий государственную тайну (ст. 284), установленный документ (ст. 322), важный личный документ (ст. 325), удостоверение (ст. 327). Какие же из этих документов являются официальными, а какие нет? С уголовно — правовой позиции это весьма значимо. Между тем изучение поставленного вопроса показало, что согласно действующему законодательству провести разграничение между официальными и иными документами на основе различий между субъектами, их издающими, содержания самих документов весьма затруднительно. Поэтому в правоприменительной практике возникли различные подходы к правовой оценке деяний, сопряженных с незаконными действиями с документами. По нашему мнению, определение понятия официального документа, применимое для целей уголовного судопроизводства, в законодательстве отсутствует. Уголовный кодекс РФ не раскрывает содержания данного понятия. В иных законодательных актах определение понятия «официальный документ» хотя и имеет место, но носит общий характер, не позволяющий в должной мере разграничить официальные и неофициальные документы. Именно поэтому в юридической литературе утверждается, что «в судебной практике Российской Федерации по уголовным делам применяется более широкое толкование понятия официального документа…» <*>, по сравнению с законодательным определением. ——————————— <*> См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: НОРМА, 2002. С. 324.
Включение в Уголовный кодекс РФ понятия официального документа вполне объяснимо. На стадии разработки нового кодекса, в условиях развития рыночных отношений и появления значительного числа и видов организаций, основанных на частной форме собственности, возникает определенная потребность разграничения правового статуса документов, издаваемых (изготовляемых) государственными и муниципальными организациями, с одной стороны, и частными — с другой. Достижение этой цели в уголовном праве виделось через включение в УК понятия официального документа. Исходя из этого, в юридической литературе и появилось такое понятие, в соответствии с которым под официальным документом понимался документ, «составленный (изготовленный), выданный или находящийся в обороте государственных (муниципальных) органов, учреждений, организаций, предприятий и отвечающий определенным требованиям» <*>. Из этого следует, что единственным критерием понятия официального документа был субъект, его выдающий, составляющий и т. д. Естественно, что только этот критерий не мог в полной мере служить основой понятия официального документа, так как не все документы, выдаваемые, например, государственными органами, являлись официальными в смысле, требуемом для уголовного закона. ——————————— <*> Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная. М., 1999. С. 837.
В этой связи приведенный подход к определению понятия официального документа не был устойчивым. В литературе имелись и другие его определения. В частности, к рассматриваемой категории документа предлагалось относить документ, «за которым государство — в установленном законом или иным нормативным актом порядке — признает юридическое значение» <*>. Иными словами, согласно приведенной дефиниции, для того, чтобы определить, является ли документ официальным, необходимо было бы обращение к какому-либо специальному реестру, которого, естественно, не существовало. ——————————— <*> Российское уголовное право. Особенная часть. М.: Юристъ, 1997. С. 430.
Отсутствие единой позиции по понятию официального документа заставляло обращаться к его законодательному определению. Это определение дано в ст. 5 Федерального закона «Об обязательном экземпляре документов» от 29 декабря 1994 года N 77-ФЗ. К официальным отнесены такие документы, которые публикуются от имени органов законодательной, исполнительной и судебной власти, носят законодательный, иной нормативный, директивный или информационный характер <*>. ——————————— <*> См.: СЗ РФ. 1995. N 1. Ст. 1.
Однако на основе данного определения нельзя в полной мере раскрыть понятие предмета преступлений в тех составах, где таковым является официальный документ. Рассмотрим это положение на примере ст. 327 УК РФ. В этой норме речь идет о подделке или сбыте удостоверения или иного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей. Совершенно очевидно, что применительно к указанной норме произведения печати, публикуемые от имени органов законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие законодательный, иной нормативный, директивный или информационный характер, реально предметом преступления не являются. При совершении этого преступления незаконные действия совершаются с иными документами, и, следовательно, имеющееся законодательное определение понятия «официальный документ» в уголовно — правовом аспекте вряд ли вообще применимо. Для правильного применения рассматриваемой нормы необходимо собственное уголовно — правовое толкование понятия официального документа. Между тем анализ диспозиции ст. 327 УК РФ обращает внимание на два обстоятельства. Во-первых, в уголовном законе не раскрывается содержание понятия «официальный документ», хотя указывается на некоторые его признаки, и, во-вторых, с позиции законодателя данное понятие является достаточно широким, поскольку включает в себя несколько разновидностей документов. Одна из этих разновидностей в УК специально выделена — это удостоверение. Статьей же 5 Федерального закона «Об обязательном экземпляре документов» удостоверение к числу официальных документов не отнесено. Это еще раз подтверждает различный подход к данному понятию действующего законодательства и невозможность использования имеющегося определения при реализации норм уголовного права. Сам же уголовный закон к понятию официального документа, как видим, подходит иначе, включая в него, например, такую разновидность, как удостоверение. Кроме того, ст. 327 УК РФ к юридически значимым признакам официального документа относит и его свойства: предоставление прав или освобождение от обязанностей. Однако и эти признаки требуют дополнительного рассмотрения. Удостоверение как разновидность официального документа не всегда свидетельствует о предоставлении прав или освобождении от обязанностей. Оно может быть документом, удостоверяющим личность, право на определенные действия (например, водительское удостоверение), право на льготы (например, удостоверение ветерана труда) и т. д. При этом в первом случае удостоверение не предоставляет права, не освобождает от обязанностей, хотя этот документ и относится к категории удостоверения. Поэтому следовало бы на законодательном уровне уточнить, является ли предметом преступления, предусмотренного ст. 327 УК РФ, любое удостоверение или только удостоверение, предоставляющее права или освобождающее от обязанностей. Буквальное толкование диспозиции этой нормы говорит о том, что предметом преступления может быть только удостоверение, предоставляющее права или освобождающее от обязанностей. Но в таком случае предметом подделки не может быть значительное число документов, являющихся только удостоверением личности. Вряд ли такое положение может быть признано правильным. Неясность положения усугубляется еще и тем, что действующий уголовный закон, наряду с понятием «удостоверение», использует и понятие важного личного документа. Так, в части 2 ст. 325 УК РФ установлена ответственность за похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа. Использование различной терминологии применительно к понятию документа приводит к необходимости провести разграничение между понятиями «удостоверение» и «важный личный документ». В частности, возникает вопрос, является ли, например, паспорт важным личным документом или это документ, удостоверяющий личность? Если отнести паспорт к категории удостоверения, официального документа, то его необходимо признать предметом преступления, предусмотренного ст. 327 УК РФ, то есть предметом подделки. Но в таком случае паспорт не может служить предметом хищения, предусмотренного указанной статьей Уголовного кодекса, а данной нормой паспорт прямо отнесен именно к предмету этого преступления. В свою очередь, если паспорт не является официальным документом, то он не может быть предметом подделки и, следовательно, она в рассматриваемом случае не относится к числу уголовно наказуемых деяний. Таким образом, складывается парадоксальная ситуация, когда подделка одного из самых важных документов, выдаваемых официальными органами, не является преступлением. В то же время подделка иных, менее значимых документов будет образовывать состав преступления (подделки). Это положение можно распространить и на иные документы, которые относятся к категории важных личных, но не признаются официальными, в связи с чем их подделка не относится к числу преступлений. В частности, на практике нередки случаи подделки дипломов об образовании, но дела по таким фактам или не возбуждаются, или прекращаются за отсутствием состава преступления. В приведенной ситуации речь может идти только об ответственности лиц, использующих заведомо подложный документ, в соответствии с ч. 3 ст. 327 УК РФ. Сама же подделка документа, являющегося важным личным документом, и даже его сбыт к числу деяний, влекущих уголовную ответственность, не относятся. К подобному выводу позволяет прийти и судебная практика. Верховный Суд РФ по этому вопросу занял позицию, согласно которой военный билет, паспорт, водительское удостоверение, доверенность на право управления автомашиной, технический паспорт, страховой медицинский полис, медицинская санитарная книжка отнесены к категории важных личных документов и официальными документами не являются <*>. ——————————— <*> См.: Постановление N 1003 п 2000 по делу Крохина и Чегоровой // БВС РФ. 2001. N 8. С. 19.
С позиции буквального толкования закона точка зрения Верховного Суда правильна. Однако с социальной позиции согласиться с этим невозможно. Причина видится в несовершенстве действующего уголовного законодательства, что выражается в наличии нескольких понятий документа, конкурирующих между собой, и в полном отсутствии их определения и разграничения. Кстати, ранее действовавшее уголовное законодательство было более определенным и точным. При формулировании соответствующих норм (ст. 196 УК РСФСР) акцент в законе делался не на вид документа (удостоверение, важный личный документ, официальный документ и т. д.), а на его источник (государственное или общественное предприятие, учреждение, организация) и свойства (предоставление прав или освобождение от обязанностей). Представляется, что именно указанные свойства и должны быть положены в основу толкования понятия «официальный документ»: удостоверение личности, юридически значимых фактов, предоставление прав или освобождение от обязанностей. В этой связи к документам, за подделку или изготовление которых должна наступать уголовная ответственность, следует отнести паспорт, военный билет, документы об образовании: аттестаты, дипломы, удостоверения, свидетельства. Ряд из них относится к документам, удостоверяющим личность, другие не являются удостоверениями личности, а устанавливают факт наличия у субъекта определенных признаков, свойств, третьи — непосредственно могут свидетельствовать о наличии у лица определенных прав или об освобождении от обязанностей. Второй критерий, который, по нашему мнению, должен быть использован при определении официального документа, — наличие организации, обладающей правом на выдачу документа. При этом форма собственности, послужившая основой создания организации, не должна иметь правового значения. Использование указанных критериев при определении предмета преступления, предусмотренного статьями УК, устанавливающими ответственность за незаконные действия с документами, на наш взгляд, позволит исключить необоснованные ситуации декриминализации деяний, упростит применение уголовно — правовых норм и будет способствовать единообразной практике их реализации. Но достичь этого возможно только при уточнении законодательных дефиниций и их разграничении. Оптимальный вариант — включение необходимых дефиниций в УК РФ. Другое направление совершенствования закона — отказ от разделения документов на виды и использование при определении предмета преступления только юридически значимых признаков документа. Это позволит, наряду с другими позитивными моментами, избежать излишнего усложнения законодательной терминологии.
