ИЗ ПРАКТИКИ ПРОКУРОРСКОГО НАДЗОРА ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
Ошибочное толкование положений ч. 4 ст. 133 УПК РСФСР повлекло необоснованную отмену приговора.
Димитровградским городским судом Ульяновской области 13 сентября 2000 г. Гимранов признан виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем смерть пешехода Родионова, и осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ на 3 года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии — поселении с лишением права управлять транспортными средствами сроком на 2 года.
В соответствии с п. 8 «д» постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 26 мая 2000 г. «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 годов» Гимранов от наказания освобожден.
Кассационной коллегией Ульяновского областного суда из приговора исключено указание о признании отягчающим обстоятельством наступление тяжких последствий. В остальной части приговор оставлен без изменения. Президиум Ульяновского областного суда по протесту председателя этого суда отменил состоявшиеся судебные решения, а дело направил на новое расследование в связи с допущенными в ходе следствия нарушениями уголовно — процессуального закона, которые, по мнению президиума, выразились в следующем.
Дело возбуждено 17 сентября 1999 г. Срок следствия в пределах своей компетенции продлевал заместитель прокурора г. Димитровграда. 12 декабря 1999 г. и 23 марта 2000 г. дело прекращалось производством за отсутствием в действиях Гимранова состава преступления. Постановления следователя о прекращении дела отменены заместителем прокурора г. Димитровграда соответственно 23 февраля 2000 г. и 3 апреля 2000 г. с возобновлением производства и с установлением в каждом случае месячного срока для дополнительного расследования.
По истечении срока следствия 2 февраля 2000 г. следователь вынес постановление о приостановлении предварительного следствия на основании п. 2 ч. 1 ст. 195 УПК РСФСР в связи с заболеванием Гимранова. Поскольку Гимранову обвинение не предъявлялось и документов о наличии у него тяжкого заболевания в деле не было, это постановление следователя, как незаконное и необоснованное, заместитель прокурора г. Димитровграда 17 мая 2000 г. отменил. Производство по делу вновь возобновлено и установлен срок расследования до 17 июня 2000 г.
Президиум Ульяновского областного суда признал эти действия заместителя прокурора неправомерными. При этом он исходил из того, что постановление следователя от 17 мая 2000 г. было заведомо незаконным и в силу ст. 1 УПК РСФСР лишенным процессуального значения. Приостановленное предварительное следствие возобновляется после того, как отпали законные основания для его приостановления, и в таких случаях решается вопрос об установлении срока следствия в порядке, предусмотренном ч. 4 ст. 133 УПК РСФСР. Поскольку же в данном случае у следователя не было никаких оснований для приостановления следствия, то, по мнению президиума, после отмены постановления о приостановлении следствия необходимо было решать вопрос о продлении срока следствия на основании ч. 3 ст. 133 УПК РСФСР прокурором субъекта Российской Федерации Президиум пришел к выводу о том, что процессуальные действия, совершенные после отмены постановления о приостановлении следствия, в частности предъявление Гимранову обвинения, его допрос в качестве обвиняемого, составление обвинительного заключения, лишены процессуального значения.
С таким выводом президиума Ульяновского областного суда согласилась судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отклонив протест заместителя Генерального прокурора РФ, в котором ставился вопрос об отмене постановления президиума.
Решения надзорных инстанций в связи с повторным протестом заместителя Генерального прокурора РФ пересмотрел президиум Верховного Суда РФ, в постановлении которого от 20 февраля 2002 г. отмечается, что и президиум Ульяновского областного суда, и судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ допустили ошибочное толкование положений ч. 4 ст. 133 УПК РСФСР. Это повлекло необоснованную отмену приговора и кассационного определения по делу.
В ст. 133 УПК РСФСР, регулирующей вопросы сроков предварительного следствия, используются понятия «продление срока» (ч. ч. 2 и 3 ст. 133) и «установление срока» (ч. 4 ст. 133), эти понятия не идентичны. Различен и порядок их процессуальной реализации. Положения ч. 4 ст. 133 УПК РСФСР направлены на своевременное и оперативное реагирование прокурора, осуществляющего надзор за следствием, на устранение нарушений закона со стороны органов следствия и лиц, производящих дознание. Законом предусмотрен ограниченный срок установленного дополнительного следствия — в пределах одного месяца. Дальнейшее продление срока в случае необходимости может быть произведено на общих основаниях уполномоченным на то прокурором.
Не содержит закон и каких-либо ограничений прав прокурора повторно отменять незаконные постановления о приостановлении дела и повторно устанавливать срок следствия. Факт незаконности постановления следователя признан как президиумом областного суда, так и судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ, а основания, в том числе неопределенность процессуального положения Гимранова, на которые сослались названные судебные инстанции, в данном случае правового значения для принятия решения прокурором не имели. Следовательно, заместитель прокурора г. Димитровграда, отменив 17 мая 2000 г. незаконное постановление следователя о приостановлении предварительного следствия, действовал в пределах своей компетенции, а значит, был вправе в соответствии с положением ч. 4 ст. 133 УПК РСФСР возобновить предварительное следствие и установить его срок.
Президиум Верховного Суда РФ отменил постановление президиума Ульяновского областного суда и определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, а приговор Димитровградского городского суда и кассационное определение по делу Гимранова оставил без изменения.
