ЗАКОННОСТЬ СОВМЕЩЕНИЯ ГРАЖДАНИНОМ ДВУХ СТАТУСОВ: АДВОКАТА И ИНДИВИДУАЛЬНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ
В. А. ВАЙПАН
Вайпан Виктор Алексеевич, адвокат, доцент кафедры предпринимательского права юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, главный редактор журналов «Право и экономика» и «Вестник арбитражной практики», ученый секретарь Научно-консультативного совета при Арбитражном суде города Москвы, член Научно-экспертного совета по вопросам законотворческой деятельности и правового мониторинга Центра законотворчества Москвы, член Координационного совета Международного союза юристов, член Попечительского совета Московско-Петербургского философского клуба. Член-корреспондент Российской академии естественных наук, кандидат юридических наук, почетный юрист города Москвы. Специалист по гражданскому законодательству. Основные направления научных исследований: проблемы правового регулирования отношений в сфере транспорта, связи и образования, вопросы размещения заказов для государственных и муниципальных нужд. Родился 19 июня 1964 г. в г. Волхове Ленинградской обл. Осуществлял руководство, выполнение и координацию крупных юридических проектов, прежде всего в сфере связи, транспорта и образования. В качестве эксперта и руководителя экспертных групп участвовал в подготовке правовых заключений по вопросам хозяйственной деятельности и в текущем консультировании российских и зарубежных компаний различных форм собственности. Координировал подготовку ряда федеральных и региональных законопроектов и иных нормативных правовых актов. Участвовал во многих сложных арбитражных делах. Автор (соавтор) более 110 публикаций (статей, книг, иных материалов по правовой тематике).
В статье обосновывается вывод о том, что законодательство в области адвокатской деятельности и адвокатуры не содержит норм, запрещающих адвокату одновременно быть индивидуальным предпринимателем и осуществлять помимо адвокатской какую-либо предпринимательскую деятельность, если она не связана с адвокатской. Равно как и налоговое законодательство не запрещает адвокату в порядке, предусмотренном Налоговым кодексом РФ, применять упрощенную систему налогообложения в отношении предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской деятельностью, при условии ведения раздельного учета доходов и расходов.
Ключевые слова: адвокат, адвокатская деятельность, индивидуальный предприниматель, предпринимательская деятельность, глава крестьянского (фермерского) хозяйства, упрощенная система налогообложения.
Legality of combining advocate status with entrepreneurial activity V. A. Vaypan
The thesis of the article is that there are no legal obstacles for combining advocate status with any other entrepreneurial activity unrelated to advocacy. Equally, tax legislation does not prevent an advocate from applying the simplified taxation system for entrepreneurial activity unrelated to advocacy, subject to separate accounting of revenues and expenses.
Key words: advocate, advocacy, entrepreneur, entrepreneurial activity, head of farming enterprise, simplified taxation system.
Гражданин, обладая собственностью на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения с разрешенным использованием «для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства», обязан зарегистрироваться как индивидуальный предприниматель — глава крестьянского (фермерского) хозяйства. Одновременно гражданин, имея статус адвоката, учредил адвокатский кабинет. Правомерно ли такое совмещение физическим лицом двух разных статусов и одновременное осуществление двух видов деятельности — адвокатской и предпринимательской?
В соответствии с устоявшейся позицией Минфина России (см. письма от 11 января 2006 г. N 03-11-05/6, от 17 ноября 2006 г. N 03-11-04/2/240, от 11 декабря 2006 г. N 03-11-05/271, от 25 января 2008 г. N 03-11-04/2/12, от 30 сентября 2008 г. N 03-11-05/224, от 20 мая 2009 г. N 03-11-09/178) гражданин, имеющий статус адвоката, не может одновременно быть индивидуальным предпринимателем и осуществлять помимо адвокатской деятельности предпринимательскую деятельность, следовательно, и применять упрощенную систему налогообложения. Иными словами, по мнению Минфина России, совмещать адвокатскую и предпринимательскую деятельность нельзя. Соответственно, гражданин, имеющий статус адвоката, не вправе заниматься каким-либо видом предпринимательской деятельности, а значит, не вправе и применять по нему упрощенную систему налогообложения (УСН), даже при условии ведения раздельного учета доходов и расходов. Вывод Минфина России сделан на тех основаниях, что, во-первых, совмещение адвокатской деятельности одновременно с осуществлением адвокатом предпринимательской деятельности Федеральным законом от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее — Закон) прямо не предусмотрено. Во-вторых, согласно п. 3 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката (принят Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.) (далее — Кодекс) адвокат не вправе заниматься иной оплачиваемой деятельностью в форме непосредственного (личного) участия в процессе реализации товаров, выполнения работ, оказания услуг. Представляется, что приведенные разъяснения финансового ведомства противоречат конституционному и иному федеральному законодательству, в частности, Конституции Российской Федерации, Федеральному закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Налоговому кодексу РФ, а также Кодексу профессиональной этики адвоката. Позиция Минфина России несостоятельна по следующим основаниям.
I
Толкование, данное Минфином России, не соответствует содержанию конституционного права гражданина свободно использовать свои способности и имущество для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34 Конституции РФ). Запрет на осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности не может устанавливаться разъяснениями Минфина России. Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства <1>. ——————————— <1> Аналогичной точки зрения придерживаются и иные специалисты в области адвокатской деятельности. См., например: Буробин В. Юристы всех мастей, объединяйтесь! // Бизнес-адвокат. 2002. N 20.
Письмо Минфина России является информационно-разъяснительным сообщением данного органа власти, признаками нормативного правового акта не обладает, не подлежит официальному опубликованию, следовательно, юридической силы не имеет <2>. Такой документ, безусловно, не может запрещать или иным образом ограничивать свободу предпринимательской деятельности, в том числе в отношении граждан, имеющих статус адвокатов и осуществляющих предпринимательскую деятельность, если она не связана с адвокатской деятельностью. ——————————— <2> Согласно п. 2 Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации (утв. Постановлением Правительства РФ от 13 августа 1997 г. N 1009, в ред. от 21 февраля 2011 г.), издание нормативных правовых актов в виде писем и телеграмм не допускается.
Как указал сам Минфин России, подобные письма не содержат правовых норм и не препятствуют субъектам налоговых отношений руководствоваться нормами законодательства о налогах и сборах в понимании, отличающемся от трактовки, изложенной Минфином России. Письменные разъяснения Минфина России должны восприниматься субъектами налоговых правоотношений наряду с иными публикациями специалистов в этой области (письмо от 7 августа 2007 г. N 03-02-07/2-138). Следует учитывать также позицию Высшего Арбитражного Суда РФ, который указал, что издаваемые Минфином России письма по вопросам налогообложения не отвечают критериям нормативного правового акта, потому не могут иметь юридического значения и порождать правовые последствия для неопределенного круга лиц. Содержащиеся в них положения не могут рассматриваться в качестве устанавливающих обязательные для налоговых органов правила поведения, подлежащие неоднократному применению при осуществлении ими функций налогового контроля. Соблюдения этих правил налоговые органы не вправе требовать и от налогоплательщиков (налоговых агентов). Письма Минфина России не должны влечь правовых последствий, так как не отвечают критериям, позволяющим признать их в качестве нормативных правовых актов. Арбитражные суды также не связаны положениями указанных писем, поскольку они не входят в круг нормативных правовых актов, применяемых при рассмотрении дел (см.: Постановление Президиума ВАС РФ от 16 января 2007 г. N 12547/06).
II
Ни в Законе, ни в Кодексе, ни в иных нормативных правовых актах не указано, что гражданин, имеющий статус адвоката, не вправе заниматься предпринимательской деятельностью в качестве зарегистрированного индивидуального предпринимателя. Такой правовой нормы в Российской Федерации не существует. Закон лишь устанавливает, что адвокатская деятельность не является предпринимательской (п. 2 ст. 1). Это означает, что указанное ограничение специально установлено Законом лишь в отношении собственно адвокатской деятельности, а также деятельности адвокатских палат и их органов (адвокатской палаты, совета адвокатской палаты, совета Федеральной палаты адвокатов — ст. 1, п. 10 ст. 29, п. 9 ст. 31, п. 9 ст. 37 Закона). Такое толкование действующего Закона подтверждается и позицией ряда депутатов Государственной Думы. Так, в пояснительной записке «К проекту Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (внесен в Государственную Думу ФС РФ 16 мая 2006 г., паспорт проекта Федерального закона N 299752-4) прямо говорилось: «Действующая формулировка п. 1 ст. 2 Закона позволяет адвокату заниматься фактически любым видом деятельности, что ставит под сомнение статус адвоката как независимого советника по правовым вопросам. В связи с этим проектом предлагается ограничить право адвокатов заниматься предпринимательской и иной оплачиваемой деятельностью». Данный проект Федерального закона принят не был, но позволяет сделать однозначный вывод: действующий Закон разрешает гражданину, имеющему статус адвоката, наряду с адвокатской деятельностью заниматься и предпринимательской деятельностью, не связанной с адвокатской. Позиция депутатов Государственной Думы созвучна и мнению ведущих ученых в области адвокатуры. Так, В. И. Сергеев полагает, что Закон, «запрещая предпринимательскую деятельность, относит данное ограничение лишь в чистом виде только к самой адвокатской деятельности, т. е. к оказанию квалифицированной юридической помощи адвокатами. Такому ограничению есть вполне логичное оправдание: адвокатскую деятельность на коммерческую основу ставить нельзя, ибо в таком случае будут нарушены основные конституционные принципы о праве граждан на получение квалифицированной юридической помощи и защиты. Коммерция в адвокатской деятельности — это торг, коррупция, торжество теневой юстиции. Несомненно, никаких предпринимательства и коммерции в адвокатской деятельности не должно быть ни по закону, ни по своей природе» [1]. Иными словами, адвокаты как физические лица вправе заниматься предпринимательством, если такая их деятельность не связана с адвокатской. Точки зрения о том, что законодательство допускает право адвоката на предпринимательскую деятельность вне сферы оказания правовой помощи, придерживаются и авторы Научно-практического комментария к Закону под ред. А. Г. Кучерены [2]. Данные специалисты подчеркивают, что право адвоката заниматься предпринимательской деятельностью вне сферы оказания правовых услуг законодатель не ограничивает. В качестве аргумента приводится и то, что в первоначальной редакции Закон запрещал адвокату заниматься любой оплачиваемой деятельностью <3>, кроме собственно адвокатской, научной, преподавательской и иной творческой. Впоследствии в новой редакции Закона это предложение было заменено запретом вступать только «в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности, а также занимать государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, должности государственной службы и муниципальные должности» (п. 1 ст. 2 Закона). При этом важно отметить, что при уточнении формулировок Закона в нем не появилось прямого запрета на осуществление адвокатом предпринимательской деятельности вне сферы правовых услуг. По мнению ученых, не предусматривает Закон и лишения адвокатского статуса при осуществлении адвокатом предпринимательской деятельности. Таким образом, «адвокат вправе заниматься предпринимательской деятельностью и самостоятельно, зарегистрировавшись в качестве индивидуального предпринимателя, и совместно с другими лицами через хозяйственные товарищества и общества. Главное условие — чтобы эта деятельность не находилась в сфере оказания платных юридических услуг» [2]. ——————————— <3> В законодательстве термины «оплачиваемая деятельность», «оплачиваемая работа» и «предпринимательская деятельность» существенно различаются. См., например, Федеральный закон от 27 июля 2004 г. N 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», который, с одной стороны, разрешает гражданскому служащему при определенных условиях выполнять не связанную с государственной гражданской службой оплачиваемую работу или заниматься иной оплачиваемой деятельностью, с другой — при любых обстоятельствах запрещает ему осуществлять предпринимательскую деятельность (ст. ст. 14, 17).
На важность и особое внимание к вопросу о возможности адвоката приобретать пакеты акций, доли в ООО и распоряжаться ими, быть членом совета директоров предприятий обращалось в заключении Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству от 30 июня 2006 г. N 88 «По проекту Федерального закона N 299752-4 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». При этом следует учитывать, что деятельность, например, акционеров не является предпринимательской (она относится к иной не запрещенной законом экономической деятельности), тем не менее и она влечет определенные экономические риски, поскольку само акционерное общество предпринимательскую деятельность осуществляет <4>. ——————————— <4> Устоявшейся позиции по данному вопросу придерживается Конституционный Суд РФ (см., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. N 3-П).
В статье, опубликованной в газете «ЭЖ-Юрист», имеется ссылка на мнение президента Федеральной палаты адвокатов РФ Е. В. Семеняко, который полагает, что нынешняя формулировка ст. 2 Закона полностью соответствует общественно-экономическим реалиям, а ограничения, касающиеся различий между адвокатской и предпринимательской деятельностью, обозначены и дополнительной законодательной регламентации не требуют. При этом он подчеркивает, что «нельзя лишать адвоката прав приобретения и распоряжения акциями, инвестировать свои средства, распоряжаться личным имуществом» [3]. Общий вывод Минфина России о том, что, поскольку совмещение адвокатской деятельности одновременно с осуществлением адвокатом предпринимательской деятельности Законом не предусмотрено, постольку гражданин, имеющий статус адвоката, не вправе заниматься предпринимательской деятельностью, противоречит диспозитивности гражданского законодательства. Как следует из ст. 1 ГК РФ, субъекты гражданского права приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. Таким образом, метод гражданско-правового регулирования соответствует принципу: «Разрешено все, что не запрещено законом» <5>. ——————————— <5> О содержании принципа диспозитивности, см., например: Определение Президиума Верховного Суда РФ от 14 июля 2004 г. N 8пв04 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 2.
В Законе прямо предусмотрено лишь то, что адвокатская деятельность не является предпринимательской. Поэтому, исходя из принципа диспозитивности осуществления гражданских прав, гражданин, имеющий статус адвоката, вправе осуществлять предпринимательскую деятельность в виде зарегистрированного индивидуального предпринимателя при условии, что такая деятельность не является адвокатской.
III
Некорректно ссылаться и на то, что, поскольку п. 1 ст. 2 Закона прямо не предусматривает возможности совмещения адвокатом адвокатской и предпринимательской деятельности, постольку гражданин, имеющий статус адвоката, не может одновременно быть индивидуальным предпринимателем и осуществлять помимо адвокатской деятельности предпринимательскую деятельность. Пункт 1 ст. 2 Закона устанавливает общие правила вступления адвоката в трудовые отношения в качестве работника и не касается предпринимательской деятельности. По общему правилу Закон запрещает адвокату помимо адвокатской деятельности вступать в трудовые отношения в качестве работника. При этом адвокату, в качестве исключения из запрета, разрешено заниматься научной, преподавательской или иной творческой деятельностью. Изменениями, внесенными Федеральным законом от 20 декабря 2004 г. N 163-ФЗ в п. 1 ст. 2, особо оговорено, что адвокат также не вправе занимать государственные и муниципальные должности. Кроме того, в целях обеспечения реализации прав адвокатов на занятие руководящих должностей в адвокатских образованиях и выборных должностей в некоммерческих организациях в новой редакции п. 1 ст. 2 Закона предусмотрено, что адвокат вправе совмещать адвокатскую деятельность с работой в качестве руководителя адвокатского образования (например, председателя коллегии адвокатов, управляющего партнера адвокатского бюро, заведующего юридической консультацией и т. п.), а также с работой на выборных должностях в адвокатских палатах, общероссийских и международных общественных объединениях адвокатов. Последняя норма корреспондирует с п. 8 ст. 31 и ст. 37 Закона, в которых говорится о том, что президент и вице-президенты, а также другие члены совета адвокатской палаты или совета Федеральной палаты адвокатов могут совмещать работу в совете адвокатской палаты или, соответственно, в совете Федеральной палаты адвокатов с адвокатской деятельностью, получая при этом вознаграждение за работу в совете в размере, определяемом советом адвокатской палаты или советом Федеральной палаты адвокатов. Полномочия исполнительных органов адвокатских образований и основные условия занятия выборных должностей в некоммерческих организациях определяются в их учредительных документах. При внимательном прочтении положений абз. 2 п. 1 ст. 2 Закона и связанных с ними положений ст. ст. 31 и 37 следует признать, что и в указанных исключениях речь также идет о вступлении адвоката в трудовые отношения (работа в качестве руководителя организации, работа на оплачиваемой выборной должности). Нельзя не отметить, что правомерность запрета адвокатам вступать в трудовые отношения тоже вызывает вопросы. Подобное запрещение может рассматриваться как ограничение в осуществлении трудовых прав граждан. К тому же нынешний Закон оставляет за скобками вопрос о трудовом стаже адвоката, учете этого стажа для того, чтобы адвокат мог наравне с другими гражданами пользоваться социальными гарантиями, установленными Конституцией РФ. Конечно, в любом государстве существует много профессий, для представителей которых устанавливают некоторые ограничения в силу особой специфики их деятельности (военные, государственные служащие, работники правоохранительных органов и т. д.). Однако государство компенсирует такие ограничения довольно солидными льготами, повышенной заработной платой, более ранними сроками выхода на пенсию и прочими привилегиями. Адвокат не является государственным служащим, в структуру государственных органов не входит, его деятельность, связанная с оказанием юридических услуг населению и организациям, в своем содержании не несет никаких особых отклонений от нормальной деятельности других лиц, за исключением предъявляемых к ней требований о более высокой профессиональной подготовке. В связи с этим представляется, что указанный запрет является серьезным ограничением действующих норм международного права <6>, положений ст. 37 Конституции РФ и ст. 2 Трудового кодекса РФ. ——————————— <6> См., например: Статья 23 Всеобщей декларации прав человека, ст. 4 Хартии Сообщества об основных социальных правах трудящихся» (принята в Страсбурге 9 декабря 1989 г. главами государств и правительств стран — членов Европейского сообщества).
Вместе с тем следует признать, что ограничения прав адвоката в трудовых отношениях прямо установлены в Законе и они обязательны к соблюдению, в то время как никаких ограничений на занятие предпринимательской деятельностью гражданином, имеющим статус адвоката, ни в одном федеральном законе нет. Таким образом, предметом правового регулирования п. 1 ст. 2 Закона являются отношения в сфере профессиональной деятельности адвоката и трудовые отношения гражданина, имеющего статус адвоката. Это означает, что гражданские правоотношения в сфере предпринимательства (п. 1 ст. 2 ГК РФ) не являются и не могут являться предметом правового регулирования п. 1 ст. 2 Закона, как ошибочно полагает Минфин России. Когда законодатель имеет намерение ограничить предпринимательскую деятельность той или иной категории граждан, он это прямо предусматривает в федеральных законах <7>, но запрета для гражданина, имеющего статус адвоката, на осуществление предпринимательской деятельности вне рамок адвокатской деятельности в федеральных законах не установлено. Исключение в соответствии с Федеральным законом от 20 декабря 2004 г. N 163-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» из первой редакции Закона 2002 г. слов «другой оплачиваемой деятельностью» подчеркивает, что упомянутые законодательные ограничения для гражданина, имеющего статус адвоката, касаются только сферы его трудовых отношений и не распространяются на деятельность в сфере гражданских правоотношений, прямо не связанных с оказанием юридической помощи. ——————————— <7> См., например: Пункт 4 ч. 3 ст. 3 Закона РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации», п. 3 ч. 1 ст. 17 Федерального закона от 27 июля 2004 г. N 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», абз. 3 п. 7 ст. 10 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ «О статусе военнослужащих».
IV
В подтверждение своей позиции Минфин России недопустимо расширительно толкует положение п. 3 ст. 9 Кодекса, согласно которому адвокат не вправе «заниматься иной оплачиваемой деятельностью в форме непосредственного (личного) участия в процессе реализации товаров, выполнения работ или оказания услуг». Кодекс не должен противоречить Закону и иному федеральному законодательству. Никакое положение Кодекса «не должно толковаться как предписывающее или допускающее совершение деяний, противоречащих требованиям законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре» (п. 2 ст. 2 Кодекса). В соответствии с п. 2 ст. 4 Закона Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности. Иными словами, в силу Закона Кодекс распространяется только на адвокатскую деятельность и связанные с нею отношения и не вправе регулировать поведение гражданина, имеющего статус адвоката, в иных сферах его деятельности. Следовательно, Кодекс ни в коей мере не ограничивает и не может ограничивать конституционное право адвоката на занятие предпринимательской деятельностью, если она не связана с адвокатской деятельностью, не затрагивает интересов его доверителей. Необходимо отметить, что при буквальном толковании нормы п. 3 ст. 9 Кодекса следует сделать вывод о том, что речь в ней идет не о предпринимательской, а об иной оплачиваемой деятельности в форме непосредственного (личного) участия адвоката в процессе реализации товаров, выполнения работ, оказания услуг. В соответствии с п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ под предпринимательской деятельностью понимается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке. Определения понятия «иная оплачиваемая деятельность», которой запрещено заниматься адвокатам, в законодательстве не содержится. Поэтому данное понятие следует рассматривать в контексте норм Закона, регулирующих правила оказания юридической помощи адвокатом и устанавливающих ограничения для адвоката при осуществлении адвокатской деятельности и его вступлении в трудовые отношения. Так, исходя из ст. ст. 1, 2 и 25 Закона, адвокат вправе оказывать разнообразную юридическую помощь только в рамках адвокатской деятельности на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор. В силу п. 1 ст. 2 Закона адвокат по общему правилу не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника. О запрете адвокату вступать в гражданские правоотношения в сфере предпринимательской деятельности ни в Законе, ни в Кодексе ничего не сказано. Следовательно, под «иной оплачиваемой деятельностью», указанной в Кодексе, следует понимать то, что адвокатам запрещено в качестве работников заниматься трудовой деятельностью, за которую предусмотрена выплата вознаграждения за труд, за исключением особо оговоренных видов деятельности, а также оказывать какую-либо юридическую помощь или юридические услуги вне рамок адвокатской деятельности (например, адвокату нельзя работать на должности юриста в организации, вступать в гражданское дело без заключения письменного соглашения с доверителем и т. п.). Расширительное толкование понятия «иной оплачиваемой деятельностью» (в смысле запрета на любую оплачиваемую деятельность, когда она не является адвокатской) означало бы существенное незаконное ограничение прав гражданина, имеющего статус адвоката, на занятие различными видами деятельности в сфере гражданских правоотношений. Например, невозможности для него сдачи в аренду собственной квартиры или транспортного средства, заключения договора подряда на строительство, оказания услуг по перевозке, продажи личного имущества и т. п. Вместе с тем следует учесть, что на адвоката Законом и Кодексом возлагаются ограничения, вытекающие из непосредственных взаимоотношений адвоката и доверителя при оказании юридической помощи или иных услуг, связанных с доверителем. Например, адвокату запрещено приобретать каким бы то ни было способом в личных интересах имущество и имущественные права, являющиеся предметом спора, в котором адвокат принимает участие как лицо, оказывающее юридическую помощь (подп. 8 п. 1 ст. 9 Кодекса). В соответствии с профессиональными этическими нормами несовместимо также оказание адвокатом доверителю, наряду с юридической помощью, посреднических и (или) комиссионных услуг, т. е. осуществление деятельности, направленной на самостоятельное извлечение выгоды адвокатом помимо получаемого от доверителя вознаграждения за оказываемую юридическую помощь. Анализируемые ограничения вполне обоснованны и разумны. Например, вступая в трудовые отношения, адвокат утрачивал бы статус независимого профессионального советника по правовым вопросам и становился бы зависимым лицом от работодателя. Напротив, в процессе осуществления предпринимательской деятельности, если она не связана с адвокатской, указанной зависимости не возникает. При осуществлении собственно адвокатской деятельности адвокат ни морально, ни материально не зависит от отношений в сфере предпринимательства, если они никак не затрагивают интересов его доверителей. Таким образом, исходя из правового смысла и буквального толкования норм Кодекса в их взаимосвязи с положениями Закона и Гражданского кодекса РФ, можно сделать вывод о том, что понятия «предпринимательская деятельность» и «иная оплачиваемая деятельность», упомянутая в Кодексе, не являются тождественными понятиями. Каждый из этих видов деятельности является самостоятельным, регулируется различными отраслями законодательства, имеет собственный предмет и другие, только ему присущие признаки. Следовательно, п. 3 ст. 9 Кодекса не запрещает и не может в силу Закона запрещать адвокату заниматься предпринимательской деятельностью, если она не связана с адвокатской деятельностью, не влияет на ее осуществление и не затрагивает интересов доверителей данного адвоката.
V
В нарушение п. п. 1 и 3 ст. 34.2 Налогового кодекса РФ, предоставляющих Минфину России право давать письменные разъяснения только по вопросам применения законодательства Российской Федерации о налогах и сборах в пределах своей компетенции, Минфин России фактически дал расширительное толкование нормативным правовым актам в области адвокатской деятельности и адвокатуры и истолковал содержание права гражданина, имеющего статус адвоката, на занятие предпринимательской деятельностью и осуществление «иной оплачиваемой деятельности». Представляется, что, давая такие разъяснения, Минфин России вышел за пределы своей компетенции <8>. ——————————— <8> Компетенция Минфина России в области обобщения практики применения законодательства Российской Федерации ограничена сферами деятельности, указанными в п. 1 Положения о Министерстве финансов Российской Федерации (утв. Постановлением Правительства от 30 июня 2004 г. N 329). Адвокатская деятельность не входит в эти сферы деятельности.
Некорректное толкование положений Закона и Кодекса может привести к нарушению гражданских прав лиц, имеющих статус адвоката: во-первых, права на ведение гражданином, имеющим статус адвоката, индивидуальной предпринимательской деятельности и «иной оплачиваемой деятельности» вне рамок адвокатской деятельности; во-вторых, на применение таким лицом упрощенной системы налогообложения (УСН) в отношении индивидуальной предпринимательской деятельности. Поскольку Минфин России указал, что гражданин, осуществляющий одновременно два вида деятельности (адвокатскую и предпринимательскую), не может применять УСН, теоретически налоговый орган теперь может расширительно толковать норму подп. 10 п. 3 ст. 346.12 НК РФ таким образом, что адвокат не может применять УСН не только в отношении доходов от адвокатской деятельности, но и от предпринимательской деятельности. Соответственно, зарегистрированный индивидуальный предприниматель по иным видам деятельности должен уплачивать налоги в соответствии с общим режимом налогообложения. Однако если быть до конца последовательным, то, исходя из логики Минфина России, придется сделать вывод о том, что гражданин, имеющий статус адвоката, не имеет права вообще ничем заниматься, кроме адвокатской деятельности, и должен уплачивать налоги только как адвокат. Получается, что он, например, не может сдавать в аренду личное имущество и уплачивать налоги по общему режиму в качестве гражданина, поскольку сдача в аренду имущества является «иной оплачиваемой деятельностью». Иными словами, распространение запрета на осуществление адвокатом «иной оплачиваемой деятельности в форме непосредственного (личного) участия в процессе реализации товаров, выполнения работ или оказания услуг» на любую деятельность гражданина, имеющего статус адвоката, если она не связана с адвокатской деятельностью, неминуемо порождает непреодолимое противоречие между правами гражданина на распоряжение своим имуществом и нормами налогового законодательства. Так, с одной стороны, в силу ст. 209 ГК РФ гражданин, являющийся, например, собственником недвижимого имущества, вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам, не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе сдавать его в аренду. В этом случае доходы, полученные от сдачи в аренду или иного использования имущества, в соответствии со ст. ст. 207 и 208 НК РФ относятся к объектам налогообложения налогом на доходы физических лиц, подлежат налогообложению по ставкам, установленным в ст. 224 НК РФ, и в общем порядке, определенном в ст. 225 НК РФ. В случае если гражданин зарегистрируется в качестве индивидуального предпринимателя, он может использовать упрощенную систему налогообложения, предусмотренную гл. 26.2 НК РФ, и уплачивать налог на доходы от сдачи имущества в аренду по ставкам, указанным в ст. 346.20 НК РФ. С другой стороны, Минфин России полагает, что адвокат не может, за отдельными исключениями, осуществлять иную оплачиваемую деятельность, помимо адвокатской. Более того, из ст. 227 НК РФ следует, что адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты, исчисляют и уплачивают налоги в соответствии с данной статьей только по суммам доходов, полученных от адвокатской деятельности. Налог с доходов иных адвокатов исчисляется, удерживается и уплачивается коллегиями адвокатов, адвокатскими бюро и юридическими консультациями (ст. 226 НК РФ). При этом коллегии адвокатов, адвокатские бюро и юридические консультации не вправе сдавать в аренду личное имущество адвокатов, не связанное с их адвокатской деятельностью в рамках указанных адвокатских образований. Возникает резонный вопрос: как же должен уплачивать налоги гражданин, имеющий статус адвоката, с доходов от сдачи личного имущества в аренду (оказание услуг по аренде), которая не относится к адвокатской деятельности? Если следовать логике Минфина России, то никак, поскольку адвокат не может сдавать личное имущество в аренду, так как ему запрещено заниматься иной оплачиваемой деятельностью. Имеется и другая проблема: возможность применения УСН гражданами, имеющими статус адвоката, уже зарегистрированными в качестве индивидуальных предпринимателей и получившими разрешение налогового органа на применение данного режима налогообложения в порядке ст. ст. 346.12 и 346.13 НК РФ. Очевидно, для того, чтобы запретить таким гражданам применять УСН, налоговый орган должен будет каким-то образом аннулировать ранее выданные им же разрешения, что будет выглядеть по меньшей мере странно. Неясно, на основании какой нормы Налогового кодекса РФ может быть принято данное решение. Статья 346.13 НК РФ, устанавливающая в том числе условия прекращения применения УСН, не содержит такого основания, как осуществление предпринимательской деятельности лицом, имеющим статус адвоката. Исходя из норм Налогового кодекса РФ, можно сделать вывод о том, что если гражданин, имеющий статус адвоката, занимается иными видами деятельности, кроме адвокатской, и в связи с этим зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя, то он на основании полученного от налогового органа разрешения на применение УСН имеет право применять этот режим налогообложения по предпринимательской деятельности при условии ведения раздельного учета доходов и расходов.
VI
Буквальное исполнение запрета, содержащегося в разъяснениях Минфина России, привело бы к возникновению коллизии норм, регулирующих адвокатскую деятельность и деятельность индивидуального предпринимателя — главы крестьянского (фермерского) хозяйства. Так, в соответствии со ст. ст. 15 и 25 Земельного кодекса РФ гражданин вправе по основаниям, предусмотренным законодательством, приобрести в собственность земельный участок, расположенный на землях сельскохозяйственного назначения, в том числе путем наследования. Каких-либо ограничений для граждан, имеющих статус адвоката, на приобретение в собственность земельных участков из категории земель сельскохозяйственного назначения в законодательстве не установлено. Право собственности на такой земельный участок подлежит государственной регистрации в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Государственная регистрация возникновения и перехода права собственности гражданина на земельный участок удостоверяется свидетельством о государственной регистрации прав. В то же время следует учесть, что все земельные участки имеют целевое назначение и разрешенное использование. Согласно ст. 78 Земельного кодекса РФ земли сельскохозяйственного назначения могут использоваться исключительно для ведения сельскохозяйственного производства, создания защитных лесных насаждений, научно-исследовательских, учебных и иных связанных с сельскохозяйственным производством целей, в том числе для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства. Таким образом, законодательство допускает ситуацию, когда гражданин, имеющий статус адвоката, становится собственником земельного участка, расположенного на землях сельскохозяйственного назначения, с разрешенным использованием «для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства». Ограничения в обороте земель сельскохозяйственного назначения предусмотрены также специальным законом. Так, в соответствии с п. 3 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» обязательно сохранение целевого использования земельных участков. В пункте 1 ст. 6 упомянутого Закона подчеркивается, что собственники земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения обязаны использовать указанные земельные участки в соответствии с целевым назначением данной категории земель и разрешенным использованием способами, которые не должны причинить вред земле как природному объекту, в том числе приводить к деградации, загрязнению, захламлению земель, отравлению, порче, уничтожению плодородного слоя почвы и иным негативным (вредным) воздействиям хозяйственной деятельности. В силу п. 2 ст. 260 ГК РФ пользование земельным участком, отнесенным к таким землям, может осуществляться в пределах, определяемых его целевым назначением, и использование таких земельных участков для других целей не допускается. Это означает, что в рассматриваемом нами случае гражданин обязан использовать находящийся у него в собственности земельный участок только в целях ведения крестьянского (фермерского) хозяйства. Если же гражданин в течение трех и более лет подряд со дня возникновения у него права собственности на земельный участок не будет его использовать для ведения сельскохозяйственного производства или осуществления иной связанной с сельскохозяйственным производством деятельности, такой земельный участок может быть у него изъят в судебном порядке (п. 3 ст. 6 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ). Согласно п. 3 ст. 1 Федерального закона от 11 июня 2003 г. N 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» фермерское хозяйство осуществляет предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. При этом допускается создание фермерского хозяйства одним гражданином. К предпринимательской деятельности фермерского хозяйства, осуществляемой без образования юридического лица, по общему правилу применяются нормы гражданского законодательства, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями. Все это означает, что ведение крестьянского (фермерского) хозяйства является предпринимательской деятельностью. У гражданина, который имеет в собственности земельный участок с разрешенным использованием «для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства» и не хочет его продавать, выбора в силу требований законодательства нет. Он обязан зарегистрироваться как индивидуальный предприниматель — глава крестьянского (фермерского) хозяйства. Таким образом, являясь единственным собственником земельного участка, расположенного на землях сельскохозяйственного назначения, с разрешенным использованием «для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства», гражданин обязан зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя — главы крестьянского (фермерского) хозяйства, в том числе при наличии у данного гражданина статуса адвоката. Если признать, что Закон об адвокатской деятельности и адвокатуре запрещает гражданину, имеющему статус адвоката, осуществлять предпринимательскую деятельность, возникнет правовая коллизия: нормы, требующие от гражданина регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, войдут в противоречие с запретом на осуществление адвокатом предпринимательской деятельности. На самом деле представляется, что никакой коллизии нет, и законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре не содержит указанного запрета, а упомянутая позиция Минфина России не основана на Законе, поэтому гражданин, имеющий статус адвоката, может вести крестьянское (фермерское) хозяйство при условии регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. На основании изложенного можно сделать обобщающий вывод о том, что законодательство в области адвокатской деятельности и адвокатуры в настоящее время не содержит норм, запрещающих адвокату одновременно быть индивидуальным предпринимателем и осуществлять помимо адвокатской какую-либо предпринимательскую деятельность, если она не связана с адвокатской. Равно как и налоговое законодательство не запрещает адвокату в порядке, предусмотренном Налоговым кодексом РФ, применять упрощенную систему налогообложения в отношении предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской деятельностью, при условии ведения раздельного учета доходов и расходов.
Список литературы
1. Сергеев В. И. Адвокатские образования и предпринимательская деятельность (о соотносимости норм Законов о некоммерческих организациях и об адвокатуре) // Право и экономика. 2003. N 1. 2. Научно-практический комментарий к Федеральному закону от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (постатейный) / Арендаренко А. В., Головистикова А. Н., Грудцына Л. Ю. и др.; под ред. А. Г. Кучерены. М.: Деловой двор, 2009. 3. Шиняева Н. Корректировка статуса // ЭЖ-Юрист. 2006. N 49.
