(Иванеев С.) («Военно-юридический журнал», 2010, N 4)
КЛЕРИКАЛИЗАЦИЯ АРМИИ ИЛИ ПАНАЦЕЯ ОТ БЕЗДУХОВНОСТИ?
С. ИВАНЕЕВ
Вера сдвигает горы… Я — человек, не гора!
Илья Эренбург. Стихотворение 1957 г.
Иванеев С., доцент кафедры Военного учебно-научного центра Сухопутных войск «Общевойсковая академия ВС РФ», подполковник юстиции, профессор Академии военных наук, кандидат юридических наук.
В настоящее время о религии в армии не пишет, наверное, только ленивый. За последние двадцать лет написаны тысячи статей, проведены сотни конференций и семинаров, защищены сотни кандидатских и докторских диссертаций, ставящие цель доказать, что религия есть совокупность высоких общечеловеческих идеалов, моральных принципов и норм, и особенно для армейской среды. Тем не менее последней каплей, переполнившей чашу терпения, и удивлением для автора явилась статья уважаемого прославленного генерал-полковника В. Баранова, в которой герой чеченской войны считает, что принятое руководством страны решение о возобновлении служения Церкви в армии «…послужит единению армии и народа, улучшит ее моральный климат и повысит боеготовность и боеспособность» <1>. ——————————— <1> За Честь, за Родину, за Веру // ВПК. N 34 (02.09.09 — 08.09.09).
Цель данной статьи заключается в доказательстве того, что массовая религиозность военнослужащих является потенциальным источником конфликта в воинском коллективе, так как всякая религиозная система, как результат антагонистических социальных условий, в своем содержании имеет (и сохраняет) недружелюбное, а то и откровенно враждебное отношение к другим религиям. Это отношение, получая гипертрофированные формы, может экстраполироваться на целые сообщества, находящиеся вне данного религиозного культа. Перед тем как приступить к развенчиванию мифа о религиозных убеждениях как панацеи от бездуховности, которая поразила наше общество после крушения социалистических идеалов, автору хотелось бы привести анализ ситуации в Вооруженных Силах Российской Федерации пятилетней давности, данный в серьезной «Литературной газете» талантливым военным журналистом В. Шурыгиным: «Армия деморализована и расколота на касты. Высший генералитет бесконечно далек от жизни войск… занят решением узкокорыстных интересов… оставаясь безразличным к проблемам и нуждам подчиненных… Армия утратила внутреннее единство и сплоченность, веру в государство… Никогда до этого за последние 40 лет не было столь частой сдачи в плен не только отдельных военнослужащих, а целых подразделений, не было такого масштабного дезертирства и переходов на сторону противника, как в чеченской войне… Из «всенародной» Российская армия превратилась в армию изгоев, куда попадают дети бедных слоев общества, у которых нет ни связей, ни денег, чтоб откупиться от службы. Из ста призывников призываются лишь десять… Быт и мораль российских казарм все больше напоминают исправительно-трудовые колонии, служба рассматривается как форма «отсидки», офицеры выступают в роли надзирателей и охранников, а сослуживцы — как тюремное сообщество. По самоубийствам наша армия вышла на первые места в мире… Воины осознают… что честное исполнение воинского долга в обществе, лишенном каких-либо иных ценностей, кроме стяжательства, наживы… и всеобщего безразличия, лишено какого-либо смысла. Отсюда и стремительный рост случаев предательства, трусости, массового дезертирства… Отношение к службе большинства офицеров неприязненное, увольнения среднего и младшего офицерского состава в последние пять лет приняли характер массового исхода… Офицерский корпус озлоблен, деморализован и влачит жалкое полунищенское существование… Офицеры живут на положении государственных «бомжей»… На первое место как служебный стимул у большей части офицеров выходит желание получить квартиру, выслужить пенсию… Идет моральная деградация офицерского корпуса. Многие… откровенно торгуют отпусками, увольнительными, проводят незаконные денежные поборы с солдат срочной службы. Торгуют имуществом, амуницией, «сдают» солдат «в аренду» на работы знакомым предпринимателям, используют мордобой как главное средство воспитания… Армия нищих оборванцев, наемных ландскнехтов, армия изгоев и отребья, которые за лишние сто баксов готовы замочить кого угодно, — вот та армия, которую сегодня строят в России ее руководители… Обветшалая Россия не способна защитить себя» <2>. ——————————— <2> Шурыгин В. Марш на месте // Литературная газета. 3 — 9 ноября 2004 г.
Теперь зададимся вопросом: а сможет ли в такой армии председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Димитрий Смирнов со своей православной ратью что-нибудь изменить? Ответ очевиден: нет, нет и еще раз нет! Сегодня крайне важно не игнорировать, но и не переоценивать влияние религии, ее нравственных установок и ориентиров на формирование духовности военнослужащих. В последнее время происходит интенсивное проникновение РПЦ во многие государственные структуры, включая армию и правоохранительные органы. При этом церковь пользуется государственной поддержкой. Попытка фактического огосударствления одной из конфессий в многонациональной и многоконфессиональной стране представляется недальновидной, создающей предпосылки для усиления и обострения скрытой межконфессиональной и межнациональной борьбы, способной выразиться в последующих опасных проявлениях национальной и религиозной розни, нарушающей ст. 13 Конституции Российской Федерации. Представляется целесообразным пересмотреть складывающуюся практику и ее законодательное регулирование, с учетом современных реалий, интересов противодействия межнациональным и межконфессиональным конфликтам, в целях формирования реальных условий признания и гарантирования прав и свобод человека и гражданина, согласно общепринятым принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. На сегодняшний день участие военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, в мероприятиях, связанных с выполнением физической работы, по постройке религиозных сооружений (а также по их ремонту, оформлению и т. п.) является неправомерным. Также религиозные основания необходимо исключить из регламентации служебно-боевой и учебной деятельности части. Религиозные убеждения военнослужащих не должны влиять на определение распорядка дня в воинской части, порядка и очередности несения службы. Наша сила, сознательность и боеспособность — не в молитве, а в грамотном миропонимании, в сознательном выполнении своего воинского долга. В нашей армии, отметившей свое 91-летие, не было религиозного пиетизма. И мы побеждали! Теперь в стране процветает клерикализм, частично захвативший армию. Во многих частях воздвигнуты храмы. Солдаты нередко кичатся своей религиозной принадлежностью, а то и щеголяют набожностью. Откуда это? Оттуда, из нашего общества, больного по многим статьям. И там, где оно не справляется с решением насущных проблем, обращается к помощи церкви. Все это отлущится, отпадет, когда наше государство станет более отлаженным в его основных структурах. Тогда в религии просто отпадет необходимость. Соблюдая принципы свободы совести, давайте не забывать и о том, что вся правда за наукой, а не за религией. Поэтому необходимо всемерно овладевать научными знаниями. Их дают военнослужащим по призыву командиры, научные книги и самая жизнь, развивающаяся отнюдь не по религиозным канонам, а по объективным законам самого бытия. Автор не имеет цели в данной работе заниматься атеистическим воспитанием наших военнослужащих, а хочет только опровергнуть тезис о том, будто введенный институт священников эффективнее бывших комиссаров и нынешних замполитов. Проповедники религии тенденциозно подбирают факты, убеждая, будто в военно-экстремальных условиях солдат остро ощущает Бога и вооружается религиозной верой, словно щитом, от экстремальной опасности. Не все и не всегда! Это индивидуально, в зависимости от того, какое воспитание будущий воин получил в семье, школе и в своем окружении. Религиозные чувства — это ведь не врожденные религиозные качества, а привитые и развитые окружающей средой. Поэтому на войне не бывает ни одних тянущихся к Богу, ни отвергающих его атеистов. Там уравнены единой целью сокрушения врага. Поэтому отношение к Богу не выступает доминирующей идеей. Но это в целом. Для верующих все же привитое чувство заступничества сверхъестественных сил остается убеждением, словно духовный оберег. Давайте не будем верить проповедям о том, будто война ускоряет процесс перехода от безверия к вере в Бога, так как отдельные факты и совпадения нельзя возводить в «прямо перпендикулярный закон». Разделение военнослужащих по их отношению к религии есть противоестественное отделение человека от человека. На место принципа «человек человеку друг, товарищ и брат» воздвигается узколобое внушение, разделяющее людей на «своих» и «чужаков». Свой — только единоверец, чужой — признающий другого бога(-ов). «…Предай их (иноплеменников и иноверцев. — С. И.) заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их. И не вступай с ними в родство: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына его. Ибо они отвратят сынов твоих от Меня (иудейского бога Яхве. — С. И.); чтобы служить иным богам» (Библия. Второзак. 7.2-4); «Пусть верующие не берут себе близкими неверующих помимо верующих» (Коран. 3, 27). Религия веру в бога(-ов) возводит в главный принцип отношения человека к человеку. Это всегда сеяло рознь не только между отдельными индивидами и этническими ассоциациями, но и между целыми народами и странами, препятствуя их консолидации. Выработанная религией традиция чувства локтя только между единоверцами препятствует интернационализации людей в погонах, воздвигая между ними искусственные барьеры и препятствуя установлению многообразных гражданских отношений. Примером этого является последний случай на Балтийском флоте, когда срочники из Дагестана в силу мусульманской исключительности и превосходства, быстро сплотившись в банду, начали терроризировать остальных русских новобранцев. У них отбирали деньги и мобильные телефоны, еду и новую форму. При этом связываться с кавказцами опасались даже «деды». Развлекаясь, кавказцы заставляли сослуживцев исполнять национальные горские песни и танцы. Но последней каплей стал инцидент, когда дагестанцы выложили телами матросов слово KAVKAZ. Один из мучителей вскарабкался на трубу ближайшей котельной и оттуда запечатлел происходящее на камеру. Данный случай говорит о глубоком моральном упадке русской нации, не способной даже дать отпор более наглому агрессивному меньшинству, и мораль «неосуждения и всепрощения» особенно вредна в армейских условиях. Без взаимной требовательности, непримиримости к нарушителям уставного порядка нет крепкой воинской дисциплины, а без нее победы. Верующий воин в лучшем случае может формально выполнять требования уставов, но бороться за укрепление дисциплины не будет. Сила воинского коллектива — в его боевой сплоченности, в крепком войсковом товариществе, основанных на принципах интернационализма, а не религиозной принадлежности. Зададимся еще одним вопросом: а поможет ли разрешить данный конфликт, уже получивший большую общественную огласку, проповедь протоиерея Димитрия Смирнова, который неустанно призывает вынести из Мавзолея «вонючку Ленина», как вынесли «вонючку Сталина»? Священник, который превратился в политика и учит «стадо Христово», что «Сталин — гангстер и друг Гитлера, который его обманул и напал на Советский Союз». Нет, нет и нет!!! А разрешить данный конфликт, равно как и другие ему подобные, можно, только если вместо попов, муфтиев и раввинов вопросами воспитания начнут заниматься те, кому это положено. Необходимо вспомнить наконец-то лекцию, прочитанную в Военно-политической академии им. В. И. Ленина еще в 1964 г., где политработников учили, что «…Советская Армия по своему составу многонациональная, в ней служат представители всех народов и народностей Советского Союза. Поэтому при организации работы по воспитанию воинов в духе советского патриотизма и социалистического интернационализма необходимо учитывать национальный состав части, показывать ведущую роль русского народа в великом социалистическом содружестве советских народов, помогать воинам нерусской национальности изучать русский язык, пропагандировать успехи союзных республик, воспитывать дружеские отношения среди военнослужащих разных национальностей» <3>. ——————————— <3> Воспитание советских воинов в духе нравственных принципов морального кодекса строителя коммунизма. М., 1964.
Вот вам, пастыри стада Христова, как нужно воспитывать «христолюбивое воинство», а не «опираясь на религиозные убеждения военнослужащих-мусульман, где каждый командир может использовать позитивный материал исламской религии для улучшения морально-психологического климата в подчиненной части (подразделении)» <4>. Поражает идеологическая и мировоззренческая близорукость офицеров, разработавших брошюру совместно со специалистами Совета муфтиев России, наивно верящих в способность бороться с неуставными взаимоотношениями, употреблением спиртных напитков, наркотических и токсических веществ и другими злоупотреблениями с помощью Корана, Торы и Библии. Видимо, они не понимают, что наиболее отчетливо агрессивно-идеологическая подноготная религии выступает в исламе. ——————————— <4> Методические рекомендации офицерам Сухопутных войск по работе с военнослужащими-мусульманами / Сост. С. А. Григорян, С. А. Мельков, А. Н. Перенджиев. М., 2005. 102 с.
А издание пособия, составленного не на основе научного исламоведения, а на основе современного модернистско-приспособленческого богословия, как раз и направлено на укрепление позиций ислама в обществе, отведение от него критики со стороны прогрессивной общественности. Эта религиозная система, сложившаяся в условиях Средневековья, отразила в своем содержании политические коллизии стран халифата. Немусульмане представляются главной священной книгой, Кораном, врагами ислама с соответствующими рекомендациями не вступать с ними в дружественные и родственные отношения, вести войну, жестоко относиться к ним вплоть до физического уничтожения, аннексируя их территорию. Все это говорится от имени Аллаха и представляется его «волей» (см. 2.92, 186 — 187, 189, 245; 3.27, 114; 14.86, 91, 143; 5, 56; 8.12, 17, 40; 9.5, 14.23, 29, 41, 74, 124; 47.4 и др.). Погибшие на «стезе Аллаха» объявляются шахидами — мучениками за веру, которых ждут райские кущи (см. 3.151, 163; 4, 76; 47, 5). Шахиды нередко возводятся в ранг святых. Сам же ислам и мусульманские общины возвеличиваются над другими верами как истинные (см. 3, 106; 4, 124; 22, 77; 9.33; 61, 9 и др.). Такова морально-идеологическая основа ислама, генерирующая и освящающая принципы джихада — войны против «неверных». Мусульманский терроризм, таким образом, является уже практической реализацией этих принципов. Лучше бы составители пособия почитали К. Маркса, который указывал, что «Коран и основанное на нем мусульманское законодательство сводят географию и этнографию различных народов к простой и удобной формуле деления их на две страны и две нации: правоверных и неверных. Неверный — это харби, враг. Ислам ставит неверных вне закона и создает состояние непрерывной вражды между мусульманами и неверными» <5>. ——————————— <5> Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 10. С. 167.
К тому же Россия, по мнению известного исламоведа А. В. Малашенко, почти два десятилетия (с коротким перерывом) воюет с мусульманами. Конкретный враг в массовом сознании представляется афганским моджахедом, кавказским боевиком. Нынешнее поколение ветеранов вправе называть себя «ветеранами мусульманских войн» <6>. ——————————— <6> Малашенко А. Ислам для России. Моск. центр Карнеги. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. 192 с., ил.
Это связано с демографической ситуацией, с остротой межэтнических и межконфессиональных отношений. В качестве одной из угроз в военной доктрине России останется религиозный радикализм, а это означает, что воину-мусульманину неизбежно придется выстраивать в душе внутренний компромисс между конфессиональной идентичностью и исполнением воинского долга <7>. ——————————— <7> Там же.
На острие борьбы против религиозного экстремизма и сепаратизма находятся армия и другие силовые структуры, в которых служит немало мусульман. Растет число воинов-призывников из мусульманских республик, где население значительно моложе. Да и сравнительное количество уклонений от воинской службы, например, на Северном Кавказе в процентном отношении ниже, чем в целом по России. Существующая ныне в разных частях мусульманского мира, а также и непосредственно в России нестабильность является долговременным фактором, поэтому вполне может сложиться ситуация, когда российский воинский контингент может быть привлечен для разрешения конфликтов на мусульманских территориях. При этом мусульмане могут оказаться как противником, так и союзником россиян <8>. ——————————— <8> Там же.
Таким образом, не стоит обольщаться богословской пропагандой, амальгамирующей религию всевозможными превосходными эпитетами, памятуя, что всякая религия несет в своем содержании возможность стать мощным идеологическим фактором в борьбе реакционных кругов за свои социально-экономические интересы, а соблюдение принципов свободы совести и светского государства является лучшим средством для консолидации армейского общества, недопущения роста национально-религиозного сепаратизма и идейного раскола среди военнослужащих.
