(Бродневская Я. В.) («Журнал российского права», 2009, N 2)
ЗНАЧЕНИЕ ПРЕДМЕТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ ДЕЯНИЙ ПО СТАТЬЕ 327 УК РФ
Я. В. БРОДНЕВСКАЯ
Бродневская Яна Валерьевна — младший научный сотрудник отдела уголовного и уголовно-процессуального законодательства, судоустройства ИЗиСП.
Статьей 327 УК РФ предусмотрена ответственность за подделку, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков, а также за использование заведомо подложного документа. Такие деяния довольно широко распространены (за январь — сентябрь 2008 г. было зарегистрировано 8605 уголовных дел, возбужденных по ст. 327 УК РФ) <1>, однако в судебной практике возникают трудности, вызванные отсутствием единого подхода к квалификации данного преступления. В частности, это связано с различной трактовкой предмета преступления, который является обязательным элементом данного состава. ——————————— <1> Данные сайта МВД РФ см.: http://www. mvd. ru/stats/10000148/10000192/.
Предметом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ, являются удостоверение или иной официальный документ, предоставляющий права или освобождающий от обязанностей, государственные награды, штампы, печати, бланки. Ответственность за подделку документов, штампов, печатей или бланков предусмотрена нормами не только уголовного, но и административного законодательства. Разграничение административного проступка и преступления проводится на основании критерия общественной опасности деяния. В отличие от ст. 327 УК РФ в ст. 19.23 КоАП РФ, предусматривающей ответственность за однородное деяние, нет указания на цель подделки — использование или сбыт. Вместе с тем в части сбыта штампов, печатей, бланков нормы являются аналогичными. Таким образом, возникает коллизия, которую правоприменитель решает по своему усмотрению путем привлечения лица либо к административной, либо к уголовной ответственности. Если в части определения терминов «государственные награды», «штампы», «печати», «бланки» трудностей не возникает, так как перечень государственных наград закреплен в Указе Президента РФ от 2 марта 1994 г. N 442 «О государственных наградах Российской Федерации», понятия штампа, печати и бланка также не вызывают неоднозначного толкования, то сложности в части отнесения документа к категории официального либо неофициального при правоприменении возникают. В УК РФ используется понятие «официальный документ, предоставляющий права либо освобождающий от обязанностей», но содержание этого термина не раскрывается. Нет единого мнения о том, какими признаками должен обладать документ для того, чтобы иметь статус официального. Понятие «официальный документ» вряд ли можно отнести к бланкетному, так как в УК РФ нет прямого указания на необходимость обращения к какому-либо источнику, а в нормативных правовых актах иных отраслей права понятия документа различны. По мнению ряда авторов <2>, необходимо руководствоваться определением, содержащимся в ст. 5 ФЗ от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов», в соответствии с которым под официальными документами понимаются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер (ст. 5). Данное понятие является весьма широким, а кроме того, в указанном Федеральном законе имеется уточнение о том, что это понятие применяется «в целях настоящего Федерального закона». Цели УК РФ отличны от целей ФЗ «Об обязательном экземпляре документов». Кроме того, имеется противоречие между УК РФ и упомянутым ФЗ в части отнесения удостоверения к числу официальных документов. ——————————— <2> Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н. А. Громова. М., 2007; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. М., 2004. С. 813; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. Л. Л. Кругликов. М., 2005. С. 918.
В соответствии с Конвенцией, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов, от 5 октября 1961 г. в качестве официальных документов рассматриваются: a) документы, исходящие от органа или должностного лица, подчиняющихся юрисдикции государства, включая документы, исходящие от прокуратуры, секретаря суда или судебного исполнителя; b) административные документы; c) нотариальные акты; d) официальные пометки, такие, как отметки о регистрации; визы, подтверждающие определенную дату; заверения подписи на документе, не засвидетельствованном у нотариуса. Указанная Конвенция также содержит положение о том, что данный термин применяется именно в целях Конвенции. Кроме того, в иных нормативных правовых актах упоминаются такие термины, как «документ», «носитель документальной информации» и т. п. Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» использует сходный термин: «Документированная информация — зафиксированная на материальном носителе путем документирования информация с реквизитами, позволяющими определить такую информацию или в установленных законодательством Российской Федерации случаях ее материальный носитель» (ст. 2). На основании существующих нормативных определений документа и официального документа в науке уголовного права сформулированы различные понятия. Так, Е. Львова и А. Макаров предлагают включить в УК РФ следующее примечание: «Под официальным документом в статьях настоящей главы и других статьях настоящего Кодекса понимается надлежащим образом оформленный материальный носитель с зафиксированной на нем информацией, исходящей от любых органов и лиц и подтверждающей юридический факт либо исходящей от имени органов, должностных лиц законодательной, исполнительной, судебной власти и местного самоуправления, независимо от ее характера. Под юридическими фактами понимаются такие фактические обстоятельства, с которыми закон связывает возникновение, существование, изменение, прекращение прав и обязанностей» <3>. Предлагаемое разъяснение представляется излишне детализированным: вряд ли есть необходимость давать определение юридических фактов, так как их понятие является однозначным и сложностей в применении не вызывает. ——————————— <3> Львова Е., Макаров А. Официальный документ как предмет преступления // Российская юстиция. 2000. N 10. С. 19.
По мнению А. Федина, официальный документ можно определить как «информацию, зафиксированную в виде текста и (или) изображения общеобязательным способом (способами), предусматривающим определенные реквизиты, позволяющие ее идентифицировать. Данная информация имеет юридическое значение, исходит от государственных органов, органов местного самоуправления или от иных физических или юридических лиц, действующих по полномочию названных органов» <4>. ——————————— <4> Федин А. Некоторые особенности квалификации преступления, предусмотренного частью 3 статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации // Уголовное право. 2008. N 3. С. 58.
И. Гричанин и Ю. Щиголев считают, что «официальный документ — это предмет, имеющий официальный источник происхождения. Он должен исходить от юридического лица, иметь определенную форму, реквизиты и издаваться в соответствии с установленной процедурой. По общему правилу из содержания документа должно быть ясно, кто его оформил (штамп, наименование и необходимые данные организации, данные должностного лица), кому адресуется документ, чем удостоверяется (печать, штамп, оттиск, подпись и т. п.). Важное значение имеет и регистрация документа. Делается это обычно в соответствующих журналах, специальных книгах и т. п. В необходимых случаях в делах остаются копии. Документ, составленный частным лицом либо от имени несуществующей организации, не может считаться официальным и не является предметом преступления, предусмотренного ст. 327 Уголовного кодекса Российской Федерации» <5>. Данная точка зрения не противоречит УК РФ и конкретизирует понятие официального документа. ——————————— <5> Гричанин И., Щиголев Ю. Квалификация подделки и использования подложных документов // Российская юстиция. 1997. N 11. С. 37.
Обязательным признаком предмета преступления, предусмотренного указанной статьей, является способность документа устанавливать юридические факты. Так, Октябрьским районным народным судом Ленинграда Рогинский был признан виновным в том, что систематически совершал подделки выдаваемых государственными учреждениями документов и использовал заведомо подложные документы для доступа к архивным материалам и публикациям. Президиум Санкт-Петербургского городского суда 27 января 1993 г. приговор в отношении Рогинского отменил и дело прекратил ввиду отсутствия в его действиях состава преступления, указав следующее: согласно ст. 196 УК РСФСР, уголовная ответственность за подделку и использование поддельных бланков наступает только в том случае, если указанные в документах (бланках) обстоятельства устанавливают какие-либо юридические факты, т. е. предоставляют права или освобождают от обязанностей. Как видно из материалов дела, ученым-историком Рогинским составлялись на бланках учреждений заявки, ходатайства, по сути, просьбы о допуске в архивы для работы. Эти ходатайства нельзя отнести к подделке, использованию документов и бланков, предусмотренных в ст. 196 УК РСФСР, поскольку никаких юридических фактов они не устанавливали <6>. ——————————— <6> БВС РФ. 1993. N 5. С. 14.
Наряду с официальными документами существуют также частные (личные) документы. Это деление имеет не только теоретическое, но и практическое значение, поскольку ч. 1 ст. 327 УК РФ устанавливается ответственность за изготовление, подделку и сбыт именно официальных документов, а в ч. 3 ст. 327 УК РФ говорится об использовании заведомо подложных документов. Как следует из текста статьи, в данном случае уголовно наказуемым является использование заведомо подложных не только официальных, но и иных документов, в том числе не предоставляющих прав и не освобождающих от обязанностей. Уголовным законом не установлены основания выделения данных видов документов. В науке уголовного права существуют разные подходы к такому разграничению. О. И. Калешина в своем диссертационном исследовании проводит довольно четкое разграничение видов документов: «Различие между официальными и частными документами прослеживается на уровне их автора и вытекающего отсюда публичного статуса такого документа» <7>. Автор полагает, что официальный документ может исходить исключительно от должностного лица, коллегиального государственного (муниципального) органа или учреждения. Также к официальным документам относится, по ее мнению, документ, находящийся в делопроизводстве публичных органов власти. Частный же документ исходит от любых других лиц, он должен содержать юридически значимую информацию, его можно идентифицировать с точки зрения достоверности и источника происхождения (автора). Отличие личного документа от других частных документов в том, что его составитель выступает от своего имени и не в качестве служащего. ——————————— <7> Калешина О. И. Поддельный документ как предмет и средство совершения преступления: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2006. С. 8.
Но проведение отграничения официального документа от иных документов по признакам субъекта, от которого исходят данные документы, вызывает сомнения, так как предметом данного преступления вряд ли могут быть печатные издания, публикуемые от имени органов государственной власти, которые имеют информационный характер. Данной точки зрения также придерживается А. В. Бриллиантов <8>. ——————————— <8> Бриллиантов А. В. О содержании понятия «официальный документ» // Журнал российского права. 2003. N 2. С. 66.
Судья Верховного Суда РФ С. А. Ворожцов, комментируя содержание ч. 3 ст. 327 УК РФ, прямо указал: «Предметом этого преступления является подложный документ, т. е. официальный документ, содержащий ложную информацию» <9>. ——————————— <9> Научно-практическое пособие по применению УК РФ / Под ред. В. М. Лебедева. М.: НОРМА, 2005. С. 343.
Несмотря на довольно единообразное понимание характера подложных документов, А. В. Кузнецов полагает, что различия между истинными и подложными документами заключаются в том, что подложные документы удостоверяют события и факты, не существовавшие и не существующие в действительности, т. е. ложные, а в остальном эти виды по своему содержанию не отличаются друг от друга <10>. ——————————— <10> Кузнецов А. В. Ответственность за подлог документов по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1957. С. 34.
Данная точка зрения не является бесспорной, так как представляется, что в случае умышленного внесения данных, которые хотя и соответствуют действительности, но лицом, не имеющим права на осуществление подобных действий, либо в случае составления документа в не соответствующей установленной форме будет вероятным признание документа подложным. А. В. Кузнецов высказывает мнение о том, что предметом использования заведомо подложных документов не могут быть официальные или частные документы, не предоставляющие прав или не освобождающие от обязанностей, так как подделка их частными лицами, совершенная без корыстных мотивов, не является уголовно наказуемой. Данная позиция вызывает сомнения, так как при наличии корыстных мотивов, как правило, подделка документов является способом совершения иных преступлений, включенных в главу «Преступления против собственности». Такой же точки зрения придерживается А. Федин. Так, по его мнению, «в диспозиции этой части рассматриваемой статьи Уголовного кодекса (ч. 3 ст. 327 УК РФ) уголовная ответственность установлена за «использование заведомо подложного документа». Однако в законе нет никаких указаний на то, что документ этот непременно должен быть официальным, предоставлять какие-либо права или освобождать от обязанностей. В частности, в судебной практике широко распространены случаи осуждения за использование подложного паспорта гражданина Российской Федерации. При этом паспорт как таковой не предоставляет каких-либо прав и не освобождает от обязанностей. Он всего лишь удостоверяет личность гражданина России на ее территории (п. 1 Положения о паспорте гражданина Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 8 июля 1997 г. N 828). Преступник может иметь точно такой же подлинный паспорт и, прибегая к подлогу, вовсе не стремится заполучить какие-то особые права, этим паспортом предоставленные. Он лишь пытается обмануть кого-либо в части идентификации его личности» <11>. ——————————— <11> Федин А. Указ. соч. С. 59.
В судебной практике не выработано единого подхода к отнесению паспорта к официальным, личным, важным либо иным документам. В решениях ВС РФ встречаются следующие формулировки. «Григорьев признан виновным в том, что в составе организованной группы совершил ряд разбойных нападений, незаконно приобрел и носил газовое оружие, похитил и уничтожил официальные документы, паспорт и водительское удостоверение на имя Г. Н. Литвиненко, а также в краже чужого имущества» <12>. ——————————— <12> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 25 июня 2003 г. N 317п03пр // СПС «КонсультантПлюс».
Из данного текста можно сделать вывод, что ВС РФ не относит к официальным документам ни паспорт, ни водительское удостоверение, хотя в ст. 327 УК РФ прямо указано, что удостоверение входит в число таковых («подделка удостоверения или иного официального документа»). В Постановлении ВС РФ сказано, что «суд не учел, что по ч. 1 ст. 325 УК РФ наступает уголовная ответственность за похищение, уничтожение, повреждение или сокрытие официальных документов, штампов, печатей, к которым паспорт не относится». В упомянутом Определении ВС РФ указано, что «И. признан виновным: в заранее не обещанном укрывательстве особо тяжкого преступления — убийства А.; в соучастии в форме пособничества в убийстве Ч.; в хищении у Ч. огнестрельного оружия — пистолета «ТТ»; в хищении у Ч. по предварительному сговору и в группе с М. огнестрельного оружия — гладкоствольного охотничьего ружья, боеприпасов к нему и взрывчатых веществ, паспорта и других важных личных документов потерпевшего, а также официальных документов». В этом случае ВС РФ включил паспорт в число других важных личных документов. В некоторых судебных решениях паспорт абсолютно определенно отнесен к официальным документам. В мае 1994 г. Б. приобрел в г. Перми у неустановленного лица паспорт на имя Ж., вклеил в него свою фотографию, поставил в паспорт поддельный штамп о прописке и пользовался этим паспортом как своим. В апреле 1995 г. он приобрел у неустановленного лица паспорт на имя Г., вклеил в него свою фотографию и пользовался им <13>. По приговору Пермского областного суда Б. был осужден за подделку официального документа в целях его использования по ч. 3 ст. 327 УК РФ. ——————————— <13> Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 13 июня 2007 г. N 655-П06 // СПС «КонсультантПлюс».
В Постановлении Президиума ВС РФ от 19 марта 2008 г. N 27-П08 указано, что в процессе нападения А. похитил кожаную куртку, портмоне, 100 руб., а обнаруженные в куртке официальные документы: паспорт на имя Т., водительское удостоверение, технический паспорт на автомашину — уничтожил <14>. ——————————— <14> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 19 марта 2008 г. N 27-П08 // СПС «КонсультантПлюс».
Такой подход к определению статуса паспорта в ряду документов представляется обоснованным, так как паспорт является удостоверением личности, а удостоверение, согласно ст. 327 УК РФ, относится к числу официальных документов. Паспорт удостоверяет также принадлежность лица к государству, т. е. гражданство, которое представляет собой наличие определенной правовой связи между гражданином и государством, выражающейся в наличии взаимных прав и обязанностей. В УК РФ используются понятия «поддельный» и «подложный» применительно к предмету совершения преступления (ст. 327 УК РФ: «подделка удостоверения или иного официального документа», «использование заведомо подложного документа», ст. 327.1 УК РФ: «использование заведомо поддельных марок акцизного сбора»), не разъясняя, в чем заключается различие данных терминов. Гражданскому законодательству также знакомо использование данных терминов в качестве самостоятельных признаков — в ч. 2 ст. 147 ГК РФ сказано, что владелец ценной бумаги, обнаруживший подлог или подделку ценной бумаги, вправе предъявить к лицу, передавшему ему бумагу, требование о надлежащем исполнении обязательства, удостоверенного ценной бумагой, и о возмещении убытков. В Толковом словаре С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, а также в юридических энциклопедиях указывается, что данные слова являются синонимами <15>. В теории уголовного права нет единой точки зрения по данному вопросу. Таким образом, остается неясным смысл использования данных терминов как исключающих друг друга в формулировке ст. 326 УК РФ: «Использование заведомо поддельного или подложного государственного регистрационного знака». ——————————— <15> Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. М., 1998. С. 537; Юридический энциклопедический словарь / Гл. ред. А. Я. Сухарев. М., 1984. С. 254; Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия / Под ред. М. Ю. Тихомирова. М., 2005. С. 644.
В уголовном законодательстве зарубежных стран есть нормы о подделке, изготовлении или сбыте поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков, использовании заведомо подложных документов. Согласно Уголовному кодексу Австрии 1974 г. предметом данного состава преступления являются «фальшивые или поддельные документы для доказывания существования права, правоотношений или наличия определенного факта» <16>. ——————————— <16> Уголовный кодекс Австрии. СПб., 2002. С. 97.
В статье 362 Уголовного кодекса Грузии 1999 г. говорится об изготовлении, сбыте или использовании поддельного удостоверения личности или иных официальных документов, печатей, штампов или бланков <17>. ——————————— <17> Уголовный кодекс Грузии. СПб., 2002. С. 359.
Законом об уголовном праве Израиля 1977 г. установлено, что документ — это письменное удостоверение или иное средство, будь то в письменном или ином виде, которое может служить доказательством <18>. ——————————— <18> Закон об уголовном праве Израиля. СПб., 2002. С. 368 — 370.
Уголовный кодекс Армении 2003 г. почти дословно воспроизводит дефиницию предмета преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ: «Документ, предоставляющий права или освобождающий от ответственности». Однако в УК Армении, в отличие от УК РФ, использование заведомо подложного документа не выделяется в отдельный пункт, а рассматривается наряду с подделкой, изготовлением или сбытом <19>. Нормы, в соответствии с которыми ответственность, аналогичную той, которую несет лицо, изготовляющее либо сбывающее поддельные документы, должно нести лицо, использующее эти документы, существуют также в законодательстве Австрии, Швейцарии, Израиля, Грузии и Литовской Республики (Уголовным кодексом Литовской Народной Республики установлено, что ответственность за данные деяния также несут и юридические лица) <20>. ——————————— <19> Уголовный кодекс Армении. СПб., 2002. С. 327. <20> Уголовный кодекс Австрии. СПб., 2002. С. 97; Уголовный кодекс Швейцарии. СПб., 2002. С. 235; Уголовный кодекс Литовской Народной Республики. СПб., 2002. С. 364.
Уголовный кодекс Украины 2001 г., подобно российскому уголовному закону, выделяет в самостоятельную часть использование подложного документа, но конкретизирует предмет преступления, обозначив источник, от которого могут исходить документы: «Подделка удостоверения или другого документа, который выдается или заверяется предприятием, учреждением, организацией, гражданином-предпринимателем, частным нотариусом, аудитором или другим лицом, которое имеет право выдавать или удостоверять такие документы, и который предоставляет права или освобождает от обязанностей» <21>. ——————————— <21> Уголовный кодекс Украины. СПб., 2002. С. 312.
В Уголовном кодексе ФРГ 1998 г. ответственность за изготовление и использование подложных документов также предусмотрена единым составом преступления. Статьи данного раздела выделены в зависимости от предмета — документы на право проживания, документы, связанные с транспортными средствами, свидетельство о состоянии здоровья, неправильное свидетельство о состоянии здоровья, фальшивые служебные удостоверения <22>. ——————————— <22> Уголовный кодекс ФРГ. СПб., 2002. С. 425 — 434.
Уголовным Кодексом Японии 2002 г. предусмотрена ответственность за подделку, изготовление, сбыт, использование императорского документа, официального документа, частного документа <23>. Статьи в данной главе выделены в зависимости от предмета. Следует отметить, что в Уголовном кодексе Японии присутствует конкретизация этих терминов. Также достаточно проработана терминология, применяемая в Уголовном кодексе Австралии 1995 г. Так, в ст. 143.1 дается определение документа, фальшивого документа, фальшивого государственного документа, что уменьшает вероятность различного толкования норм при правоприменении. ——————————— <23> Уголовный кодекс Японии. СПб., 2002. С. 98.
Таким образом, можно отметить, что в зарубежном законодательстве отсутствует единый подход к принципам конструирования данных норм. На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что возникающие сложности при толковании данной нормы связаны с: отсутствием единого понятия официального документа; неясным критерием разграничения понятий «подложный документ» и «поддельный документ»; дублированием норм, связанных с подделкой и сбытом документов, печатей, штампов, наград в различных отраслях права, что создает трудности в судебной практике. Решению практических проблем правоприменения способствовали бы разъяснения Пленумом ВС РФ содержания понятий документа и официального документа, а также рекомендации по разрешению коллизии соответствующих статей УК РФ и КоАП РФ.
