(Михайлова И. А.) («Гражданское право», 2006, N 2)
ИМЯ ГРАЖДАНИНА: ПОНЯТИЕ, ЗНАЧЕНИЕ, ПРАВОВАЯ ПРИРОДА
И. А. МИХАЙЛОВА
Михайлова И. А., заведующая кафедрой гражданско-правовых дисциплин Рязанского филиала Московского института экономики, менеджмента и права, кандидат юридических наук, доцент.
При рассмотрении физического лица как субъекта права неизбежно возникает вопрос о его индивидуализации, поскольку, как отмечал еще Н. Л. Дювернуа, «господствующий тип конкретного гражданского правоотношения в современном быту есть именной… Явления безыменного обмена, при помощи предъявительских бумаг, билетов, марок, если и исключают именную известность соучастников, то только до той минуты, пока операция совершается бесспорно. При первой потребности в содействии суда необходимость именной известности сторон, их местожительства выступает в этих безыменных операциях тотчас же на первый план, как и в именных сделках и правоотношениях» <*>. ——————————— <*> Дювернуа Н. Л. Чтения по гражданскому праву. СПб.: Типография М. М. Стасюлевича, 1902. С. 104.
Общепризнанно, что «имя является обозначением личности; оно отличает человека от других и связывает с собой всю совокупность представлений о внешних и внутренних качествах его носителя» <*>. В настоящее время имя физического лица, будучи важнейшим элементом его идентификации, необходимым условием участия в правоотношениях, недостаточно глубоко исследуется в литературе, что негативно отражается как на содержании правовых норм, регулирующих отношения в этой сфере, так и на процессе их практического применения, не лишенного курьезов, иногда имеющих далеко идущие последствия. Так, например, в борьбе за депутатский мандат жительница Рязанской области и предприниматель из Москвы поменяли свои фамилии на название партии, вследствие чего в избирательных бюллетенях появились независимые кандидаты Светлана Кпрф и Сергей Кпрф. В результате формально законная процедура перемены гражданином фамилии стала ключевой составляющей предвыборной PR-кампании <**>. ——————————— <*> См.: Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут (в серии «Классика российской цивилистики»), 1998. С. 123. <**> См.: КПРФ — это и партия, и фамилия // Вести. 2003. 3 нояб. // www. rokf. ru/oddities/1106.html.
Широкий общественный резонанс получило также решение гражданки Украины Елены Солод об изменении своего имени на Усама бен Ладен, что было мотивировано «преклонением перед обаянием его личности», причем загс не нашел повода отказать ей в удовлетворении заявленного требования <*>. В связи с рассмотренными коллизиями, курьезными только на первый взгляд, возникают вопросы, связанные, во-первых, с определением требований к структуре имени с учетом национальных, исторических, религиозных и лингвистических особенностей и, во-вторых, с целесообразностью установления законодательных ограничений права граждан на его изменение. ——————————— <*> См.: В Украине объявился новый Усама бен Ладен // Pakistan News Service. 2001. 12 дек.
Так, структура имени долгое время несла в себе сложную смысловую нагрузку, отражая не только семейную, но и сословную принадлежность гражданина, род его занятий, имеющиеся заслуги и т. д., причем недостаточность использования только индивидуального имени (прозвища), на которое отзывается данный субъект, была осознана довольно рано. Уже в Риме для обозначения лица использовались praenomen (личное имя) и nomen gentilitium (родовое имя, указывавшее на принадлежность определенной семье, роду). У мужчин во избежание смешения одного лица с другим употреблялось также cognomen (прозвище), благодаря чему выделялась ветвь известного рода или семьи, которую нередко требовалось обособить в родах знатных людей, продолжительное время пользовавшихся общим родовым именем <*>. Так, в имени Публия Корнелия Сципиона Африканского третья составляющая отражала именно прозвище, относящееся к ветви рода. После введения триб для полной идентификации римских граждан наряду с именем требовалось упоминать и имя трибы (например, Marcus Tullius Corneliana Cicero). При полном совпадении имен, что встречалось довольно часто, применялось также деление на старших и младших. ——————————— <*> Например, род Клавдиев вместе с клиентами насчитывал в начале Республики 5 тысяч человек, в то время как род Фабиев — всего 300 человек.
В отличие от патрициев, плебеи ограничивались указанием на praenomen и nomen gentilitium. Зависимое положение женщин подчеркивалось и в имени, которое в большинстве случаев было производным от имени отца (Лукреция, Марция, Корнелия, Октавия, Антония, Валерия и т. п.), с указанием очередности рождения (Prima, Secunda, Tercia). Освободившиеся рабы (либертины) для юридического закрепления неразрывной связи с семьей бывшего господина (патрона) получали его родовое имя. Римская история насчитывает немало интереснейших фактов, связанных с именами: так, например, после разгрома Марка Антония и его гибели Август Октавиан специальным сенатусконсультом запретил «отныне и навечно» давать личное имя Марк всем новорожденным, относящимся к роду Антониев. В средние века выбор имени во многом определялся сложившимися обычаями и религиозными установлениями, и зачастую имя отражало черты профессиональной деятельности своего носителя. Для знати имя осложнялось присоединением наименования принадлежащей субъекту сеньории, вотчины. При этом использование имени в гражданских правоотношениях никак не регламентировалось, что не отвечало интересам стабилизации гражданского оборота. Лишь в 1555 г. Ордонансом Генриха II была установлена обязательность употребления fixite du nom (неизменного имени) под угрозой штрафа в 1000 ливров и наказания за подлог. В Германии соответствующая законодательная установка появилась лишь в XIX в., хотя требование употребления единого и обязательного для лица, а не свободно используемого им имени касалось преимущественно сделок, имеющих публичный характер (например, связанных с занесением в Вотчинную книгу). При этом, однако, допускалось собственноручное подписание гражданином не только частного, но и нотариально удостоверяемого документа его постоянно употребляемым, хотя и вымышленным именем, т. е. псевдонимом. Даже завещание могло содержать не подлинное имя завещателя, а то, которое он обычно употреблял в своих деловых подписях <*>. ——————————— <*> См.: Дювернуа Н. Л. Указ. раб. С. 106.
В России для обозначения связи лица с известным отцом и конкретной семьей, в силу которой оно могло иметь определенные притязания, прежде всего в сфере наследственных отношений, наряду с личным именем использовались отчество и фамилия. Эти исторические традиции находят свое отражение и в действующем законодательстве, согласно которому имя гражданина включает в себя фамилию, собственно имя и (или) отчество (п. 1 ст. 19 ГК РФ, п. 1 ст. 58 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» (далее — Закон об актах гражданского состояния) <*>). ——————————— <*> См.: Собрание законодательства РФ. 1997. N 47. Ст. 5340.
Впрочем, такой подход к обозначению физического лица не ограничивался теми случаями, когда оно могло претендовать на связь с определенным отцом и семьей. Указанные именные признаки были необходимы и вне сферы цивильных интересов лица: там, где они не были даны субъекту в силу обстоятельств его рождения (у незаконнорожденных и лиц, чьи родители вообще не известны), закон требовал их установления в целях точного и удобного способа индивидуализировать конкретное лицо, отличить его от других. Кроме того, имя далеко не всегда обеспечивает доказательство наличия родственных связей с конкретной семьей или определенными лицами. Этому препятствует существование целого ряда широко распространенных имен и фамилий, и, наоборот, ношение гражданами различных фамилий, безусловно, не всегда служит доказательством отсутствия у них родственных связей. Следует заметить, что с фактом регистрации имени фактически связано признание государством появления нового субъекта права, имя которого записывается по соглашению родителей или по указанию матери ребенка (п. 3 ст. 51 СК РФ, п. 2 ст. 18 Закона об актах гражданского состояния). Закон никак не ограничивает права родителей в этой сфере, в результате чего на практике возникали и возникают ситуации, которые можно рассматривать не иначе как злоупотребление родителями предоставленным им правом. Так, в советский период детей нередко называли всевозможными «звучными» именами, носившими ярко выраженную идеологическую нагрузку, проявляя поразительную способность складывать разнообразные аббревиатуры (например, Донора — «Дочь народа», Владлен — «Владимир Ленин», Даздраперма — «Да здравствует, Первое мая», Марлен — «Маркс — Ленин» и даже Луиджи — «Ленин умер, его идеи живы», не говоря уже о многочисленных Октябрях и Октябринах, Кимах и Нинелях). Представления некоторых родителей об именах поражают своей изощренностью и в настоящее время, являя еще более удивительные примеры лингвистической изобретательности. Так, в Чертановский отдел загса г. Москвы обратилась супружеская пара с заявлением о регистрации рождения своего сына и о присвоении ему имени БОЧ рВФ 260602, расшифровав предложенное обозначение следующим образом: Биологический Объект Человек рода Ворониных — Фроловых, родившийся 26 июня 2002 года. В регистрации ребенка было отказано, поскольку, по мнению органа загса, указанная в качестве имени аббревиатура с цифровым дополнением именем не является <*>. ——————————— <*> См.: http://forum. advocat-ac. ru/viewtopic.
Это решение было обжаловано в Мосгорсуде, однако приведенная супругами аргументация не выдерживает критики, так как в настоящее время неприемлема ссылка на существовавшую ранее практику регистрации имен, несших в себе идеологическую нагрузку, и тем более имен, содержавших указания на принятую систему обозначения галактик. Некорректно в данной ситуации выглядит и сопоставление предложенного родителями имени и используемых в гражданском обороте имен с числовым обозначением (Алексий II, Папа Иоанн Павел II, Елизавета II и т. д.), поскольку цифровые обозначения в данном случае призваны обеспечить идентификацию конкретного лица, указав очередность его прихода к власти. И, разумеется, нет оснований проводить сравнение отказа в регистрации неприемлемого имени с политическим процессом о цензуре и об ограничении свободы слова. Что же касается невозможности реализации принадлежащих новорожденному ребенку прав, обусловленных фактом государственной регистрации, то в данном случае такая невозможность явилась следствием не нарушений, допущенных органом загса, как доказывали родители ребенка, а их собственными виновными действиями. С лингвистической точки зрения предложенное родителями имя представляет собой словообразование из нескольких букв и цифр, то есть именем как таковым не является. В связи с этим возникает закономерный вопрос о том, что именно регистрирует отдел загса: факт рождения ребенка или его имя, и насколько отделимы они друг от друга. Буквальное толкование норм Закона об актах гражданского состояния приводит к выводу, что регистрация осуществляется путем внесения в акт о рождении фамилии, имени, отчества, пола, даты и места рождения ребенка, то есть поскольку соответствующая запись не могла быть произведена по указанным выше причинам, постольку не мог состояться и акт регистрации. Не вызывает сомнений, что подобная практика должна быть пресечена путем внесения в Закон об актах гражданского состояния положения о запрете выбора (и последующей регистрации) имени, не являющегося таковым с лингвистической точки зрения (содержащего цифровые обозначения, представляющего собой различные аббревиатуры, сочетания согласных и т. п.). Большой научный и практический интерес вызывает вопрос о правовой природе имени, которая имеет весьма сложный характер, так как имя гражданина представляет собой, с одной стороны, средство индивидуализации личности, с другой — элемент ее правосубъектности и с третьей — субъективное гражданское право. Что касается индивидуализирующей функции имени, то она не нуждается в дополнительной характеристике. Рассмотрение имени в качестве элемента правосубъектности личности допустимо постольку, поскольку с ним связана возможность реализации субъективных гражданских прав и обязанностей, признание, охрана и защита личных неимущественных прав, иных нематериальных благ и охраняемых законом интересов субъекта. Согласно закону приобретать права и обязанности можно только под своим именем; приобретение прав и обязанностей под именем другого лица не допускается, а вред, причиненный гражданину в результате неправомерного использования его имени, его искажением или использованием способами или в форме, затрагивающими его честь, достоинство или деловую репутацию, подлежит возмещению в соответствии с законом (п. 5 ст. 19 ГК РФ). Право на имя признается за всеми без исключения физическими лицами, которые правомочны: 1) носить определенное имя; 2) требовать от всех и каждого его признания; 3) в установленном законом порядке переменить ранее присвоенное имя и 4) воспрещать другим лицам пользоваться тем же именем. Однако последнее правомочие никак не может быть возведено в абсолют и пониматься как исключительное право пользователя, потому что неограниченный круг иных субъектов также могут использовать данное имя при соблюдении двух условий: 1) они обладают тем же именем и 2) не причиняют этим ущерба другому носителю <*>. ——————————— <*> См.: Агарков М. М. Право на имя // Избранные труды по гражданскому праву. В 2 т. Т. II. М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. С. 93 — 94.
Рассмотрение права на имя с позиции теории личных прав, утвердившейся в юриспруденции, дает возможность отметить его абсолютный характер, обеспечивающий защиту против всех и каждого. При этом сами нарушения права на имя могут быть сведены к двум группам: непризнание имени и неправомерное его употребление. Важно подчеркнуть и неимущественный характер данного права, что не исключает возможности материального возмещения имущественного и морального вреда, причиненного личным неимущественным правам и интересам управомоченного субъекта. Следствием указанной особенности является неотчуждаемость имени и непередаваемость его по наследству <*>. Переход фамилии родителей к детям не может рассматриваться как наследование потому, что фамилия, во-первых, приобретается в силу рождения ребенка, а не вследствие смерти его родителей и, во-вторых, продолжает принадлежать родителям наряду с детьми. Но бесспорная неотчуждаемость имени, то есть невозможность его передачи иным лицам с прекращением права на данное имя у его носителя, не может, однако, означать невозможность уступки другим субъектам права на использование имени какого-то известного лица в рекламных и иных коммерческих целях. Так, например, французская актриса Брижит Бардо стала первой знаменитостью, заключившей договор о предоставлении за вознаграждение парфюмерной компании права назвать новые духи «Брижит Бардо», то есть ее именем; до нее свои имена присваивали производимой продукции только ее создатели и разработчики. ——————————— <*> Исключением является переход имени и титула к старшему сыну после смерти отца в Великобритании, представляющий собой феодальный пережиток наследования земель.
Анализ права на имя как одного из важнейших субъективных гражданских прав требует характеристики оснований и порядка его приобретения. К юридическим фактам, с которыми может быть связан этот процесс, относятся: 1) рождение ребенка; 2) усыновление (удочерение) ребенка; 3) заключение брака; 4) расторжение брака; 5) установление отцовства; 6) перемена имени. Это означает, что с правом на имя непосредственно связаны практически все (кроме смерти) акты гражданского состояния — действия граждан или события, влияющие на возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей, а также характеризующие правовое состояние физических лиц (п. 1 ст. 3 Закона об актах гражданского состояния). В первом из названных случаев присвоение имени новорожденному определяется с помощью законодательно закрепленных презумпций, на основании либо указания матери ребенка, либо согласованного волеизъявления родителей, а при его отсутствии — указания органа опеки и попечительства (ст. 18 Закона об актах гражданского состояния). При усыновлении решение этого вопроса преимущественно относится на усмотрение усыновителей, однако изменение фамилии, имени и отчества усыновленного ребенка, достигшего возраста десяти лет, может быть произведено только с его согласия, за исключением случаев, когда ребенок проживал в семье усыновителя и считает его своим родителем (п. 4 ст. 134, п. 2 ст. 132 СК РФ). Может повлечь изменение имени и отмена усыновления, при которой первоначальные сведения о фамилии, имени и отчестве ребенка вносятся на основании соответствующего решения суда (ст. 46 Закона об актах гражданского состояния). Полностью на усмотрение физического лица Закон относит выбор фамилии при заключении брака и его расторжении. При государственной регистрации брака супругам записывается избранная ими их общая фамилия или добрачная фамилия каждого из них. При этом в качестве общей фамилии в настоящее время может быть записана фамилия одного из супругов или, если иное не предусмотрено законом субъекта РФ, фамилия, образованная посредством присоединения фамилии жены к фамилии мужа. Расторжение брака, в свою очередь, не является безусловным основанием для изменения приобретенной при его регистрации фамилии. Супруг, изменивший свою фамилию при вступлении в брак на другую, вправе и после расторжения брака сохранить эту фамилию, или по его желанию при государственной регистрации расторжения брака ему присваивается добрачная фамилия (ст. 28, 36 Закона об актах гражданского состояния). Важное значение в этой сфере может иметь и судебное установление отцовства или факта признания отцовства, так как в этом случае сведения об отце ребенка вносятся в запись соответствующего акта в соответствии с данными, указанными в решении суда (п. 3 ст. 54 Закона об актах гражданского состояния). Перемена имени может также наступить еще в одном случае, уже не относящемся к актам гражданского состояния, — в случае признания брака недействительным, так как такое признание влечет возвращение супругам добрачной фамилии. Исключение предусмотрено для добросовестного супруга, который вправе оставить фамилию, избранную им при государственной регистрации брака (п. 1, 5 ст. 30 СК РФ). В последние годы все более широкое распространение получают случаи добровольной перемены гражданами своего имени (фамилии или отчества): ежегодно регистрируется около 50 тыс. соответствующих актов <*>, что обусловливает необходимость тщательного исследования всех связанных с такой переменой вопросов, вызывающих как научный, так и практический интерес. Уже отмечалось, что право на перемену имени имеет лицо, достигшее возраста четырнадцати лет. Для этого достаточно подать заявление с указанием причин перемены фамилии, собственно имени и (или) отчества, однако перемена имени лицом, не достигшим совершеннолетия, производится при наличии согласия обоих родителей, усыновителей или попечителя, а при отсутствии такого согласия на основании решения суда, за исключением случаев приобретения лицом полной дееспособности до достижения им совершеннолетия в порядке, предусмотренном законом (ст. 58 Закона об актах гражданского состояния). В любом случае при перемене имени сохраняются все права и обязанности, приобретенные под прежним именем, однако на гражданина, переменившего имя, возлагается обязанность уведомить об этом своих кредиторов и должников, и он несет неблагоприятные последствия, вызванные отсутствием этих сведений. ——————————— <*> См.: Государственная регистрация актов гражданского состояния в 2003 г. // Российская юстиция. 2004. N 7. С. 68.
Существенным пробелом, на наш взгляд, является отсутствие перечня оснований для отказа в регистрации перемены имени при законодательно закрепленной возможности принять и реализовать подобное решение. В этом смысле заслуживает внимания письмо Минюста СССР от 7 февраля 1977 г. «По вопросам перемены гражданами СССР фамилий, имен и отчеств», которое содержало перечень веских, уважительных причин для перемены имени (неблагозвучность, трудность произношения, желание носить фамилию супруга, лиц, фактически воспитавших заявителя), а также указание органам загса осторожно подходить к удовлетворению просьб граждан о перемене имени, допуская иные основания для его замены лишь в порядке исключения. Следует, в частности, поставить вопрос о запрете перемены имени, если при этом очевидна цель его использования как инструмента «грязных» предвыборных технологий, так как рассмотренная выше ситуация, сложившаяся в борьбе за депутатский мандат двух «однофамильцев» — Светланы и Сергея Кпрф, не является уникальной, и есть все основания полагать, что подобные случаи будут повторяться в той или иной интерпретации. Определенные сложности с регистрацией перемены имени возникают также при смене пола человека, которую некоторые авторы предлагают рассматривать как социальную смерть, требующую объявления такого гражданина умершим в судебном порядке в соответствии со ст. 45 ГК РФ <*>. Однако при этом не учитывается, что действующим законодательством изменение пола не приравнивается к биологической смерти, следовательно, оно не влечет открытия наследства, не прекращает субъективные права и обязанности гражданина. Это означает, что в рамках гражданско-правовых отношений смена пола влечет те же правовые последствия, как и любое изменение имени, но вопрос о том, когда подобные изменения могут быть произведены, остается открытым. На наш взгляд, следует согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что решение о перемене имени можно принимать только тогда, когда лицо успешно перенесло гормональное лечение и хирургическую операцию по изменению пола, что подтверждается документом установленной формы, выданным гражданину медицинским учреждением. Пол же должен считаться измененным только с момента государственной регистрации акта о перемене имени и внесения изменений в виде дополнения об изменении пола в запись о рождении, которые должны производиться одновременно <**>. ——————————— <*> См.: Степанов Д. И. Правовые проблемы, связанные с изменением пола человека // Законодательство. 2000. N 11. С. 77. <**> См.: Малеина М. Н. Изменение биологического и социального пола: перспективы развития законодательства // Журнал российского права. 2002. N 9.
Уже отмечалось, что право на имя принадлежит лицу с рождения, однако его самостоятельная реализация (хотя и частичная) становится возможной по достижении десяти лет, так как с этого возраста требуется согласие ребенка на его изменение (п. 4 ст. 59 СК РФ). Право на имя конкретизируется в различных источниках действующего законодательства. Так, согласно ст. 15 Закона РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах» (далее — Закон об авторском праве) <*> оно включает право использовать или разрешать использовать произведение под подлинным именем автора, псевдонимом либо без обозначения имени, то есть анонимно. При этом авторское право на имя не всегда совпадает с «общегражданским» правом, принадлежащим любому физическому лицу. При отсутствии особого указания со стороны автора произведение обозначается фамилией, именем, отчеством автора либо его фамилией и инициалами. Требования автора об ином обозначении его имени, представляющие собой реализацию принадлежащего ему права на псевдоним, являются обязательными для лица, использующего авторское произведение, и подлежат закреплению в договоре. Если произведение используется под псевдонимом или без указания имени автора (анонимно), лица, которым известно подлинное имя автора, прежде всего пользователь, заключивший авторский договор, не вправе без согласия автора раскрывать его личность. ——————————— <*> См.: Ведомости РФ. 1993. N 32. Ст. 1242; СЗ РФ. 1995. N 30. Ст. 2866; СЗ РФ. 2004. N 30. Ст. 3090.
Особого внимания заслуживает право на использование псевдонима, которое, как правило, имеет целью скрыть настоящее имя субъекта, заменив его более звучным и запоминающимся, что обусловливает необходимость четкого определения границ допустимости такого использования. Сложившая в настоящее время практика и теоретические представления признают возможность использования псевдонима только в отношении субъектов, обладающих авторскими или смежными правами на результаты интеллектуальной деятельности. Исключение составляют случаи, когда псевдоним употребляется наряду с именем как дополнительное средство индивидуализации гражданина, в частности при проведении предвыборной кампании, в которой участвуют кандидаты-однофамильцы. Но в отличие от ложного имени псевдоним должен лишь «отделить известную категорию общественных проявлений личности от ее обычной житейской сферы» <*>. При этом одно лицо может иметь несколько псевдонимов сообразно сферам своей деятельности. Право на псевдоним в отличие от права на имя, присущего лицу с рождения, может приобретаться только его неоднократным, систематическим употреблением, придающим его носителю литературную, артистическую и другую индивидуальность. Такой подход, по справедливому замечанию М. М. Агаркова, более соответствует истинной природе псевдонима и дает достаточные основания для его защиты <**>. ——————————— <*> См.: Агарков М. М. Право на имя // Избранные труды по гражданскому праву. В 2 т. Т. II. М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. С. 104. <**> См.: Там же. С. 106.
В целом применительно к имени в настоящее время приобретают особую актуальность замечательные слова И. А. Покровского: «Рост личности, рост индивидуального самосознания неизбежно должен привести к возрастанию той ценности, которая приписывается имени как таковому. Чем богаче внутренне содержание личности, тем более дорожит она своим именем, и тем нежелательнее для нее какое-либо злоупотребление или смешение… То, что раньше было достоянием только аристократии, с течением времени делается общей тенденцией человека, вырастающего в сознании своего собственного достоинства» <*>. ——————————— <*> См.: Покровский И. А. Указ. соч. С. 123.
