Материал подготовлен с использованием правовых актов
по состоянию на 1 октября 2004 года
В. В. ИЛЮШИН
В. В. Илюшин, юрист.
Конституция Российской Федерации в ст. 37 закрепляет право каждого на труд, а также на защиту от безработицы. Труд является основным источником материального благополучия человека. Однако в условиях рыночных отношений, чаще по независящим причинам, не каждый гражданин способен реализовать свои способности к труду. В таких случаях Конституция гарантирует социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (ст. 39). Один из таких случаев — безработица — предусмотрен Законом Российской Федерации от 19 апреля 1991 года N 1032-1 (в редакции Федерального закона от 20 апреля 1996 года N 36-ФЗ) «О занятости населения в Российской Федерации» (далее — Закон о занятости, Закон).
Одной из гарантий государства в области занятости является обеспечение социальной поддержки (ст. 12 Закона). Для безработных граждан социальная поддержка заключается в выплате им пособия по безработице, стипендии в период обучения по направлению органов службы занятости, оказании материальной помощи.
Жизнь показывает, что провозглашенные Конституцией и воспроизведенные в Законе о занятости социальные гарантии государства во многом носят декларативный характер. С каждым «дальнейшим совершенствованием законодательства о занятости» (ст. 14 Закона) правовой статус безработных граждан неуклонно снижается.
В обширный массив законодательства в сфере занятости населения, основу которого составляет Закон о занятости, входят иные федеральные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, многочисленные ведомственные акты. Специальной литературы, посвященной этому законодательству, почти не выпускается. Издававшиеся ранее комментарии к КЗоТ РФ в основном пересказывали текст Закона, не опираясь на практику его применения. Государственные телеканалы вещают о «западной» безработице и молчат о проблемах российской. Поэтому работодатели не знают о существовании в Законе главы пятой, которых она непосредственно касается, а рядовые граждане, не имеющие работы, о статусе безработного.
Любой закон должен иметь ясное и четкое словесное выражение правовых норм с изложением их в простой и доступной форме. Закон о занятости изначально этим требованиям не отвечал. Последующие изменения и дополнения не облегчали, а затрудняли его применение. Правовая неопределенность Закона такова, что, кроме непосредственных правоприменителей, в ней, вероятно, не может разобраться даже Верховный Суд РФ. Для сравнения скажем, что вслед за Законом о занятости были приняты Законы «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (04.07.1991) и «О защите прав потребителей» (07.02.1992). На их практику применения указанный орган оперативно отреагировал в Постановлениях Пленума от 24.08.1993 N 8 «О некоторых вопросах применения судами Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» и от 29.09.1994 N 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей». «Старший брат» из этой троицы аналогичной чести до настоящего времени не удосужился.
В подтверждение сказанного остановимся вкратце на наиболее броских положениях Закона, влияющих на его применение и на правовое положение безработных граждан.
Из названия Закона видно, что предметом его регулирования являются общественные отношения в сфере занятости. Определение термина «занятость» дано в ст. 1 — это деятельность граждан, связанная с удовлетворением личных и общественных потребностей и приносящая им, как правило, заработок, трудовой доход. Деятельностью, приносящей, как правило, заработок, является работа по трудовому договору. С момента приема гражданина на работу его отношения с работодателем регулируются законодательством о труде.
Преамбула Закона, отдельные его статьи говорят о содействии занятости. В период, предшествующий трудоустройству, государство в лице органов службы занятости оказывает гражданам содействие в поиске подходящей работы (ст. 15 Закона), в случае отсутствия такой возможности присваивает им статус безработного, выплачивает социальное пособие, оказывает другие услуги. Содействие занятости работающего населения Закон возлагает на работодателей (ст. 25). Представляется целесообразным сосредоточить в Законе нормы только о правовом положении незанятого населения, назвав документ «О содействии занятости населения в Российской Федерации», и вынести за его рамки нормы о содействии занятости со стороны работодателей. Кроме того, в п. 3 ст. 13 Закона содержится норма, согласно которой гражданам, увольняемым из организаций в связи с сокращением численности или штата, гарантируется после увольнения сохранение очереди на получение жилья по прежнему месту работы, а также возможность пользоваться лечебными учреждениями, а их детям — детскими дошкольными учреждениями. Эти льготы гарантируются, если они предусмотрены в коллективном договоре организации. Содержание коллективного договора определяется соглашением работодателя и работников. Условия об указанных гарантиях на практике, как правило, в коллективных договорах отсутствуют. Поэтому данная норма Закона является неработающей.
Статья 2 Закона содержит перечень граждан, являющихся занятыми. В частности, наряду с другими, к ним относятся:
работающие по трудовому договору, в том числе выполняющие работу за вознаграждение на условиях полного либо неполного рабочего времени, а также имеющие иную оплачиваемую работу (службу), включая сезонные, временные работы, за исключением общественных работ (кроме граждан, участвующих в общественных работах и указанных в пункте 3 статьи 4 настоящего Закона);
временно отсутствующие на рабочем месте в связи с нетрудоспособностью, отпуском, переподготовкой, повышением квалификации, приостановкой производства, вызванной забастовкой, призывом на военные сборы, привлечением к мероприятиям, связанным с подготовкой к военной службе (альтернативной гражданской службе), исполнением других государственных обязанностей.
Разъединяет этих граждан то, что они расположены в разных абзацах правовой нормы, объединяет общее обстоятельство — наличие трудовых отношений с работодателем. По смыслу фразы «а также… сезонные, временные работы» сезонные и временные работники находятся за рамками трудовых отношений. В соответствии с трудовым законодательством с этими работниками заключается трудовой договор. По трудовому договору работают также безработные граждане, участвующие в общественных работах. Для отдельных граждан, указанных в п. 3 ст. 4 Закона, участие в таких работах является основанием для снятия статуса безработного. Остальные безработные граждане могут привлекаться к общественным работам только с их согласия с сохранением статуса безработного и права на получение социального пособия. С учетом сказанного рассматриваемые положения Закона удобнее изложить проще и доступнее, одним предложением примерно в следующей редакции: «…работающие по трудовому договору, за исключением безработных граждан, участвующих с их согласия в общественных работах».
В первоначальной редакции Закона занятыми считались граждане, самостоятельно обеспечивающие себя работой, в том числе предприниматели, лица, занятые индивидуальной трудовой деятельностью, включая фермеров, а также члены производственных кооперативов. С 20 апреля 1996 года граждане, самостоятельно обеспечивающие себя работой, заняли место в отдельном абзаце (в настоящее время исключенном), другие стали именоваться «занимающимися предпринимательской деятельностью», а члены производственных кооперативов оказались «соседями» тех, кто выполняет работу по гражданско-правовым договорам. По смыслу нововведения предприниматель мог иметь статус безработного, если он фактически не занимался предпринимательской деятельностью и, соответственно, не имел дохода. Однако органы службы в этом отказывали, ссылаясь на его регистрацию в качестве предпринимателя. Позиция судов в таких ситуациях была неоднозначной.
Гражданин К., имея статус безработного, решил открыть собственное дело, зарегистрировавшись в установленном порядке в качестве индивидуального предпринимателя без образования юридического лица. Как занятый, он был снят с учета в центре занятости с прекращением выплаты пособия по безработице. По разным причинам К. фактически к предпринимательской деятельности в течение 6 месяцев не приступал. Его заявление о восстановлении статуса безработного на основании ст. 2 Закона о занятости службой занятости оставлено без удовлетворения с разъяснением о возможности встать на учет в качестве безработного на общих основаниях. При этом он терял право на получение пособия по безработице в процентном отношении к своему среднему заработку. Суд, рассмотрев жалобу К., обязал центр занятости восстановить ему статус безработного с выплатой пособия по безработице за прошлое время. Решение суда, мотивированное фактическим отсутствием занятости и конституционными гарантиями, оставлено в силе кассационной инстанцией.
Другой суд принял противоположное решение. Гражданка Г. оспаривала в судебном порядке последний вид своей трудовой деятельности, полагая, что таковой является работа по трудовому договору, расторгнутому в связи с сокращением штата, а не предпринимательство. Суд установил, что свидетельство о государственной регистрации Г. в качестве индивидуального предпринимателя аннулировано после прекращения трудовых отношений. Доводы истицы о том, что она предпринимательской деятельностью фактически не занималась и не имела никаких доходов, судом не приняты во внимание. В удовлетворении жалобы было отказано. В обоих судебных делах имелась соответствующая информация налоговых органов. Статьей 3 Закона органам службы занятости права требовать от граждан такой информации не предоставлено.
Действующая в настоящее время редакция ст. 2 Закона переименовала граждан, занимающихся предпринимательской деятельностью, в лиц, зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей. Не везет этим гражданам не только в терминологии их правового положения, но и как безработным. В этом качестве они приравнены к лицам, впервые ищущим работу (например, выпускникам школ), а также к длительно (более года) неработающим. Все они могут претендовать на пособие по безработице в размере 30% величины прожиточного минимума в субъекте РФ. Кроме того, их могут ждать другие неприятные последствия. Если бы указанная гражданка Г. имела стаж работы по трудовому договору, например, 35 лет, различные поощрения за длительный и безупречный труд, то при наличии других условий она не может рассчитывать на досрочный выход на пенсию. Единственным препятствием является злополучное свидетельство о регистрации в качестве предпринимателя, аннулированное после расторжения трудового договора.
К занятым с 7 мая 1999 года относятся учредители (участники) организаций (за некоторыми исключениями). Представим себе следующую ситуацию. Несколько человек, работающих по трудовому договору, решили создать организацию в наиболее распространенной в наше время организационно-правовой форме акционерного общества (АО). Для достижения поставленной цели они, в соответствии со ст. 1041 ГК РФ, заключают договор о совместной деятельности, в котором определяются права и обязанности каждого из них по созданию общества. С этого момента эти лица являются учредителями организации (ст. 98 ГК РФ). Для выполнения договорных обязательств необходимо располагать свободным временем. Граждане увольняются с работы и, как незанятые, регистрируются в центре занятости в качестве безработных, предъявив трудовую книжку с записью о прекращении трудового договора. Предположим, что они занимаются организационными вопросами с сохранением трудовых отношений. С момента государственной регистрации общества оно считается созданным (ст. 51 ГК РФ), а учредители становятся участниками (акционерами) общества. В связи с прекращением трудового договора они на общих основаниях также могут быть зарегистрированы в качестве безработных, оставаясь при этом акционерами. Сказанное относится к учредителям (участникам) организаций других организационно-правовых форм, а также к членам производственных кооперативов. Для отказа в присвоении статуса безработного необходимо располагать доказательствами принадлежности граждан к учредителям, участникам, акционерам, членам кооператива. Реальная жизнь исключает такую возможность.
Сведения об индивидуальном предпринимателе содержатся в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей, а сведения об учредителях — в Едином государственном реестре юридических лиц. В соответствии со ст. 6 Федерального закона от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» эти сведения являются открытыми и общедоступными. Они в случаях, установленных федеральными законами, представляются бесплатно регистрирующим органом, названным в ст. 7 данного Закона, органам, а также определенным федеральными законами лицам. Такой случай предусмотрен ст. 16 Закона о занятости, согласно которой «органы службы занятости обмениваются на безвозмездной основе с… налоговыми органами… сведениями, необходимыми каждой из сторон для выполнения своих функций». Для реализации положений ст. ст. 2, 3, 25, 35 Закона о занятости, в частности отслеживания занятых граждан в целях исключения с их стороны злоупотребления правом, формирования банка данных о свободных вакансиях, осуществления контроля за соблюдением юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями своих обязанностей, орган службы занятости должен располагать соответствующей информацией о вновь зарегистрированных юридических лицах и индивидуальных предпринимателях. На практике получить необходимые сведения от налоговых органов практически нет возможности.
Пункт 1 статьи 3 Закона устанавливает четыре условия для присвоения статуса безработного. Ими являются: трудоспособность гражданина, отсутствие работы и заработка (дохода), регистрация в целях поиска подходящей работы, поиск работы и готовность приступить к ней. Порядком регистрации безработных граждан, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 22 апреля 1997 года N 458, предусмотрено дополнительное условие — невозможность трудоустройства гражданина в течение 10 дней со дня его регистрации в целях поиска подходящей работы (п. 16 Порядка). Из числа названных обратим внимание на отсутствие работы и на ее поиск. Закон не содержит четкого определения термина «работа». Во взаимосвязи с «гражданами, самостоятельно обеспечивающими себя работой», к работе можно отнести выращивание на подсобном участке овощей и фруктов, разведение домашнего скота, разгрузку вагонов и т. д., приносящие случайный доход. По этому пути шла практика недалекого прошлого, когда органы службы занятости не ставили на учет в качестве безработных сельских жителей. Причина отказа — наличие в личном хозяйстве земельного участка, свиньи или коровы. Такой труд считался «работой» с получением «дохода».
Чтобы получать пособие по безработице, гражданин должен искать работу и быть готовым приступить к ней. Необходимость данного положения Закона не вызывает сомнений. Фраза из Закона «ищет работу» предполагает наличие доказательств поиска работы. А какие обстоятельства могут быть такими доказательствами — заявление о приеме на работу с резолюцией работодателя об отказе в заключении трудового договора, свидетельские показания? Единственным «аргументом» со стороны гражданина могут быть слова «работу ищу, но не могу найти». Пунктом 9 Порядка регистрации установлено, что в целях содействия в трудоустройстве гражданину может быть предложен план самостоятельного поиска работы. В конце девяностых годов это право органов службы занятости превратилось в их обязанность навязывать безработным «обходные бегунки». Из-за высокого уровня безработицы они выдавались как гражданам, регистрируемым в целях поиска подходящей работы, так и безработным гражданам. Последние, не получая из-за длительных задержек пособия по безработице, вынуждены были ходить и бегать (кто как мог) по организациям, чтобы собрать необходимое количество подписей и печатей. Дело доходило до того, что кадровые службы организаций на дверях своих кабинетов вешали объявления: «С бегунками из центра занятости не принимаем». Несмотря на длительный срок действия Закона, словосочетание «ищут работу» остается до настоящего времени в неизменном виде.
Кроме поиска работы, как было отмечено, гражданин должен проявить готовность приступить к ней. Чаще всего проблемы с этим возникают у женщин, имеющих малолетних детей. Допустим, в орган службы занятости обратилась женщина, уволенная из организации по собственному желанию в связи с уходом за ребенком в возрасте до 14 лет. Данная формулировка причины увольнения предоставляет женщине льготы и преимущества, влияющие, например, на сроки сохранения непрерывного трудового стажа, размеры пособия по безработице и др. В то же время она может быть препятствием для присвоения статуса безработного, так как свидетельствует о неготовности приступить к работе. По этому вопросу часто возникают разногласия между женщиной и органом службы занятости. Если ребенок женщины посещает дошкольное учреждение, она без проблем признается безработной на общих основаниях. Сложности возникают, когда женщина ссылается на уход за ребенком бабушкой или дедушкой. Доказательств этому, конечно, не бывает.
При наличии всех условий решение о признании гражданина безработным принимается органом службы занятости по месту жительства гражданина. Согласно ст. 20 ГК РФ местом жительства признается место, где граждане постоянно или преимущественно проживают. В соответствии со ст. 2 Закона РФ от 25 июня 1993 года N 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» уточняется место жительства — это жилое помещение, в котором гражданин постоянно или преимущественно проживает. Названным Законом введено также понятие «место пребывания» — место временного проживания. Согласно п. 10 Правил регистрации и снятия граждан РФ с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах РФ в редакции Постановления Правительства РФ от 17.07.1995 N 713 регистрация граждан по месту пребывания в жилых помещениях, не являющихся местом их жительства, осуществлялась на срок не более шести месяцев. Указанная норма в редакции Постановления Правительства РФ от 14.08.2002 N 599 временные рамки регистрации по месту пребывания не содержит. В этой связи на практике имеют место случаи, когда гражданин, имея регистрацию по месту жительства, зарегистрирован также по месту пребывания с фактическим нахождением в месте пребывания в течение длительного времени (до нескольких лет) и на значительном расстоянии от места жительства (до сотни км.). Здесь место пребывания трансформируется в место преимущественного проживания, что в соответствии со ст. 20 ГК является местом жительства. Тем не менее органы службы занятости отдают предпочтение регистрации по месту жительства гражданина, отказывая ему в присвоении статуса безработного по месту пребывания.
Простому человеку трудно разобраться в разнице между регистрационным учетом по месту пребывания и по месту жительства. Защитить свои права он может путем обращения в суд. Так и поступил гражданин М., зарегистрированный по месту жительства в одном районе области. Фактически в течение ряда лет он проживал у родственников в другом районе области, где был зарегистрирован по месту пребывания. Все это время М. состоял в трудовых отношениях с организацией, расположенной в месте пребывания. После увольнения, оставаясь зарегистрированным по месту пребывания, М. обратился в местный центр занятости для постановки на учет в качестве безработного. На основании ст. 3 Закона о занятости в просьбе было отказано. Отказ последовал также со стороны центра занятости по месту жительства со ссылкой на отсутствие возможности поиска подходящей работы из-за фактического проживания М. в другом районе. Суд, рассмотрев жалобу М., обязал центр занятости по месту пребывания зарегистрировать его в качестве безработного, применив ст. 20 ГК РФ. При этом суд указал, что регистрация по месту жительства является одним из доказательств проживания на жилплощади, она не может служить единственным основанием для реализации конституционных прав и свобод. Органы службы занятости самостоятельно подобного решения принять не могут, опасаясь формального нарушения требования закона.
Имеют место случаи, когда гражданин, прибывший в Российскую Федерацию из стран ближнего зарубежья, приобретает на законных основаниях (например, по договору купли-продажи) жилое помещение, но из-за бюрократических проволочек регистрирующих право собственности на недвижимость органов не может своевременно зарегистрироваться по месту жительства. Проживая в собственном жилом помещении, он не может иметь статус безработного.
В соответствии со ст. 3 Закона РФ от 25 июня 1993 г. N 5242-1 регистрация или отсутствие таковой не может служить основанием ограничения прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией РФ. В то же время, согласно позиции Конституционного Суда РФ, сформулированной в Определении от 5 октября 2000 года N 199-О, «регламентируя реализацию права каждого на защиту от безработицы… законодатель вправе предусмотреть в федеральном законе определенные организационно-учетные правила, в частности, в целях исключения злоупотребления правом». В силу этого регистрация безработного по месту жительства не может рассматриваться как ограничение государственных гарантий занятости. В приведенном случае с гражданином М. речь идет не об ограничениях конституционных прав, а о невозможности их реализации как по месту жительства, так и по месту пребывания без судебного решения. Для устранения этой невозможности необходимо не судебное, а законодательное решение по данному вопросу.
Пункт 2 ст. 28 Закона предусматривает, что время получения гражданином пособия по безработице и некоторые другие периоды безработицы не прерывают трудового стажа. От продолжительности непрерывного трудового стажа зависит размер пособия по государственному социальному страхованию. Правила исчисления непрерывного стажа утверждены Постановлением Совмина СССР от 13 апреля 1973 г. N 252. Они, естественно, не учитывают рыночные отношения и связанную с ними безработицу. Как совместить эти Правила с указанной нормой Закона? Какие сроки для сохранения трудового стажа применять между увольнением гражданина с работы и регистрацией в качестве безработного или, наоборот, между снятием статуса безработного и поступлением на работу? На этот повседневный вопрос нет даже консультаций со стороны соответствующих органов.
Закон о занятости не содержит норм, предусматривающих возможность индексации несвоевременно выплаченных пособий по безработице с учетом индекса роста потребительских цен. Пункт 3 ст. 30 Закона в первоначальной редакции предусматривал индексацию всех видов пособий и других выплат безработным в установленном законом порядке. В то время «установленного порядка» не существовало. Единственным способом индексации социальных выплат являлось повышение государством их минимального уровня. В п. 3 ст. 28 Закона в редакции от 20 апреля 1996 года появилась отсылочная норма к Закону РСФСР от 24 октября 1991 года «Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР». Последний широкое применение нашел в 1996 — 1998 годах, когда из-за высокого уровня безработицы и недостаточности средств в Государственном фонде занятости массовым явлением стали длительные задержки выплат пособий по безработице. «Живыми» их можно было получать только в судебном порядке. Удовлетворяя исковые требования безработных, суды индексировали пособия, применяя указанный Закон. Порой суммы индексации равнялись либо превышали сумму пособий. Между тем в соответствии со ст. 1 данного Закона индексация государственных пенсий и пособий должна производиться только в централизованном порядке, в соответствии с принятыми органами законодательной и исполнительной власти решениями. Таких решений не принималось, отсутствовал механизм реализации Закона, на что в свое время обращал внимание Верховного Совета РФ и Правительства РФ Конституционный Суд РФ. Федеральным законом от 7 августа 2000 г. N 122-ФЗ в пункте 3 ст. 28 Закона о занятости законодатель поменял шило на мыло, отослав к безымянному федеральному закону.
Статья 55 Конституции РФ запрещает государству издавать законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. Они могут быть ограничены только в исключительных случаях, предусмотренных законом. Если государство из-за экономических трудностей не может повышать жизненный уровень безработных, то оно должно придерживаться разумной стабильности правового регулирования, не ухудшая правового положения субъектов. Вносимые в Закон о занятости многочисленные изменения и дополнения, не отменяя и не умаляя в целом права безработного на пособие по безработице, постоянно ограничивают его размер. Ущемляются и другие социальные права. Подтвердим сказанное конкретными положениями Закона.
В первоначальной редакции Закон предусматривал «потолок» пособия по безработице, равный среднему заработку в субъекте Российской Федерации. Максимальный размер пособия в редакции Закона от 20 апреля 1996 года уже не может превышать величины прожиточного минимума в субъекте Российской Федерации (далее — прожиточный минимум). Разница между первым и вторым максимумами может составлять несколько порядков.
Федеральным законом от 10 января 2003 года N 8-ФЗ в Закон о занятости внесены изменения и дополнения, вытекающие из Трудового кодекса РФ, Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173 «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», других законодательных актов РФ. В частности, он дополнен перечнем уважительных причин увольнения по собственному желанию, влияющих на размер стипендии, пособия по безработице и на период его выплаты. Непонятно, чем руководствовался законодатель, включая их в Закон о занятости, об упоминании которого в Трудовом кодексе не нашлось места (в отличие от КЗоТ РФ, предусматривавшего след для поиска Закона). Большинство этих причин увольнения содержится в действующем законодательстве Союза ССР. К тому же речь идет о расторжении трудового договора занятым гражданином — работником. Наконец, настольным документом работодателя является не Закон о занятости, а Трудовой кодекс. Если возникла необходимость освежить память кадровых служб, то надо было поступить каким-то иным образом. Сейчас же они, не зная даже о примере увольнения по собственному желанию в связи с необходимостью ухода за ребенком в возрасте до 14 лет, приведенном в п. 5.6 Инструкции по заполнению трудовых книжек, утвержденной Постановлением Минтруда России от 10.10.2003 N 69, а также работающие граждане «бомбят» органы службы занятости вопросами, не имеющими непосредственного отношения к их функциям.
Обратим внимание на некоторые из включенных в Закон причин. Одной из них является нарушение работодателем коллективного или трудового договора. Данное основание увольнения не нашло практического применения в бывшем Союзе ССР, вряд ли оно будет применяться в настоящее время. В самом деле, при существующем правовом беспределе какой работодатель отважится портить свою репутацию указанием в трудовой книжке причины увольнения, связанной с длительной задержкой выплаты заработной платы? Поэтому, не получая несколько месяцев подряд зарплаты, работники вынуждены увольняться по стандартной формулировке — собственному желанию, не имея на то волеизъявления.
Пункт 10 ст. 77 ТК РФ во взаимосвязи с его ст. 83 в числе оснований прекращения (а не расторжения) трудового договора указывает на обстоятельства, не зависящие от воли сторон. Одним из них является наступление чрезвычайных обстоятельств, препятствующих продолжению трудовых отношений. К ним относятся военные действия, катастрофы, стихийные бедствия и другие форс-мажорные обстоятельства. При этом данное обстоятельство должно быть признано таковым решением Правительства РФ. Рассматриваемое основание прекращения трудового договора Законом о занятости отнесено к уважительным причинам увольнения по собственному желанию, то есть по инициативе работника. Причем для такого увольнения признания обстоятельства чрезвычайным Правительством РФ не требуется. Увольнение по инициативе работника должно происходить с соблюдением процессуального механизма, установленного ст. 80 ТК. О какой процедуре увольнения можно говорить, например, в условиях землетрясения или наводнения? И все же допустим, что работник, предупреждая работодателя о своем увольнении, в заявлении по незнанию или в спешке не укажет на чрезвычайные обстоятельства и он будет уволен «по собственному желанию». Его ожидают отрицательные последствия, предусмотренные тем же Законом о занятости. В связи с указанными противоречиями возникает вопрос: каким из двух Законов следует руководствоваться работодателю и работнику в сложившейся ситуации? Напрашивается ответ: Законом о занятости, так как в соответствии с общими принципами права в случае коллизии норм, регулирующих одни и те же общественные отношения, применению подлежат нормы закона, принятого по времени позднее. Интересно узнать ответ на поставленный вопрос авторов перечня уважительных причин увольнения по собственному желанию.
Однако вернемся к размерам пособия по безработице. Те граждане, которые уволены по собственному желанию, признаваемому законом уважительной причиной, имеют право, при наличии других условий, на пособие по безработице в процентном отношении к среднему заработку с периодом его выплаты в течение 12 месяцев. При этом, как было сказано, максимальный размер пособия не может превышать прожиточного минимума. Эти же граждане, но уволенные просто «по собственному желанию», могут рассчитывать на пособие только в процентном отношении к прожиточному минимуму с периодом его выплаты в течение 6 месяцев. Разница между первым и вторым способами исчисления пособия может составлять значительную сумму.
О периодах выплаты пособия заметим следующее. В соответствии с абзацем первым п. 4 ст. 31 каждый период выплаты пособия не может превышать 12 месяцев в течение 18 календарных месяцев. Согласно абзацу второму п . 5 указанной статьи общий период выплаты пособия не может превышать 36 календарных месяцев. С учетом этих положений схема выплаты и перерывов в выплате пособия выглядит следующим образом: 18 мес. (12 мес. + перерыв 6 мес.) + 18 мес. (12 мес. + перерыв 6 мес.).
Для граждан, указанных в абзаце втором п. 4 ст. 31 Закона, каждый период выплаты пособия не может превышать 6 месяцев в течение 12 календарных месяцев. С учетом этих положений схема выплаты и перерывов в выплате пособия логически должна выглядеть следующим образом: 12 мес. (6 мес. + перерыв 6 мес.) + 12 мес. (6 мес. + перерыв 6 мес.). Общий период выплаты пособия составляет не 18 календарных месяцев, предусмотренных нормой, а 24 календарных месяца. «Упущенные» законодателем 6 месяцев имеют существенное значение в случаях, когда отдельным безработным гражданам, согласно п. 4 ст. 35 Закона, необходимо осуществлять продление периода выплаты пособия по безработице.
Далее. Истекли общие периоды выплаты пособия по безработице. Что должен делать орган службы занятости в такой ситуации? Напрашивается ответ — снять гражданина с регистрационного учета. Однако п. 2 ст. 35 Закона данный случай в качестве основания для снятия статуса безработного не предусматривает. Из этого следует, что гражданин может продолжать его иметь до назначения пенсии по старости, но без материальной поддержки.
Действие Федерального закона N 8-ФЗ распространяется на случаи увольнения граждан из организаций после вступления этого Закона в силу, т. е. с 14 февраля 2003 года. Гражданам, уволенным из организаций до указанной даты, пособие по безработице назначается по нормам старой редакции Закона о занятости. Согласно введенному новшеству органам службы занятости придется применять одновременно нормы двух редакций Закона, оглядываясь на случаи увольнения год, два, пять лет назад.
От граждан, уволенных по собственному желанию, перейдем к лицам, высвобождаемым в связи с ликвидацией организации, сокращением численности или штата работников. Данная категория безработных граждан, согласно ст. 31 Закона в редакции от 20 апреля 1996 года, имела право на пособие по безработице со дня присвоения статуса безработного. Это право просуществовало три года. В соответствии с внесенными Федеральным законом от 30 апреля 1999 г. N 85-ФЗ дополнениями в ст. 31 пособие по безработице им стало начисляться с первого дня по истечении периода, в течение которого за ними сохраняется средняя заработная плата по последнему месту работы.
Пункт 2 ст. 35 Закона в редакции от 19 апреля 1991 года предусматривал право безработного гражданина по предложению службы занятости на досрочный, но не ранее чем за два года до установленного законодательством срока, выход на пенсию. Соответственно этому праву корреспондировала обязанность органа службы занятости выдать органу социального обеспечения предложение о назначении досрочной пенсии. Законом РФ от 15 июля 1992 г. N 3307-1 слова о праве безработного из текста указанной нормы были исключены. Выход на досрочную пенсию стал возможным по предложению службы занятости, но с согласия безработного. А статья 32 Закона в редакции от 20 апреля 1996 года уже стала предусматривать пять условий для назначения досрочной пенсии по старости.
Характерны в этом отношении трактовки нормы Закона судебными органами. В мае 1997 года суд первой инстанции, рассмотрев жалобу гражданина Т., имевшего все необходимые условия (кроме одного — права), обязал центр занятости направить его на досрочную пенсию. Решение суда мотивировано ссылкой на норму п. 2 ст. 35 Закона в редакции от 20 апреля 1996 года, сохранившей, по мнению суда, за безработным право выхода на досрочную пенсию, поскольку она, как и ранее, осталась расположенной в главе VI «Социальные гарантии и компенсации» Закона. Кроме того, суд косвенно имел в виду ст. 55 Конституции РФ, предусматривающую случаи ограничения федеральным законом прав и свобод граждан. Тем не менее по кассационной жалобе центра занятости данное решение отменено вышестоящей судебной инстанцией, в удовлетворении жалобы было отказано.
С момента «рождения» Закон о занятости предусматривал доплаты к пособию по безработице на несовершеннолетних иждивенцев, не имеющих самостоятельных источников средств существования. Кроме того, иждивенцам могла быть оказана материальная помощь. С 14 февраля 2003 года эти выплаты прекращены. На материальную помощь могут рассчитывать безработные граждане, утратившие право на получение пособия по безработице в связи с истечением установленного периода его выплаты, то есть в шестимесячные перерывы в выплате, о которых говорилось выше. С указанной даты такая возможность появилась у граждан в период профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации по направлению органов службы занятости. В период обучения гражданину выплачивается стипендия. Получая ее, он может иметь иной доход: заработную плату по трудовому договору, вознаграждение по гражданско-правовому договору и др. В результате «студент» формально оказывается в более выгодном положении, чем безработный гражданин, которому права подработать на стороне Законом не предоставлено.
В заключение обратимся к ст. 35 Закона о занятости. Ее п. 1 предусматривает возможность прекращения выплаты пособия по безработице, а п. 2 содержит императивную норму, согласно которой выплата пособия прекращается. Конечно, перечисленные в нем случаи говорят об обязанности правоприменителя. В связи с этим п. 1 необходимо уточнить, изложив его в следующей редакции: «1. Выплата пособия по безработице прекращается, она может быть приостановлена или его размер может быть сокращен органами службы занятости» — либо исключить из статьи, как раскрывающий свое содержание в последующем тексте статьи.
В числе оснований для прекращения выплаты пособия по безработице указаны попытка получения либо получение его обманным путем. Не будем говорить о способах получения денежных средств незаконным путем — их много. Вопрос заключается в том, как их возвратить государству. В соответствии с п. 3 ст. 1109 ГК РФ пенсии, пособия и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны, не относятся к неосновательному обогащению и возврату в связи с этим не подлежат. При наличии признаков преступления вина гражданина устанавливается органами предварительного следствия. В практике этих органов имеют место отказы в возбуждении уголовных дел по фактам получения пособия по безработице обманным путем в связи с недоказанностью вины гражданина, отсутствием корыстной цели, являющейся необходимым элементом субъективной стороны преступления, малозначительностью преступного деяния, незначительным материальным ущербом и др. В такой ситуации органам службы занятости приходится предъявлять иски к гражданам в порядке гражданского судопроизводства. При этом, если гражданский иск предъявляется в уголовном процессе, орган службы занятости освобождается от уплаты государственной пошлины. В случае предъявления иска в порядке гражданского судопроизводства государственную пошлину приходится уплачивать на общих основаниях, так как Законом РФ от 1 декабря 1991 года N 2005-1 «О государственной пошлине» органы службы занятости от ее уплаты не освобождены, а для этих целей финансовые средства им не выделяются.
А как поступать с долгами государству, вызванными переплатой пособия по безработице гражданам, восстановленным на работе в связи с их незаконным увольнением? Статья 1064 ГК РФ позволяет взыскать денежные суммы с работодателя, допустившего неправомерные действия при расторжении трудового договора. В этом случае он понесет двойное материальное наказание за одно и то же нарушение. Такое решение вопроса вряд ли можно назвать справедливым. Данная проблема волнует органы службы занятости не первый год. О ней много говорят и пишут, но она остается неразрешенной до настоящего времени.
Пункт 4 ст. 35 Закона предусматривает случаи, когда выплата пособия по безработице не производится. Одним из таких случаев является нахождение безработной женщины в отпуске по беременности и родам. Этот отпуск продлевает общий период выплаты пособия по безработице. На практике после родов женщина не готова приступить к работе в связи с необходимостью ухода за ребенком. По этой причине она в добровольном порядке отказывается от посредничества органов службы занятости. Пособие по безработице за четыре с половиной месяца остается по независящим от нее причинам недополученным. Ранее аналогичное положение существовало в случаях временной нетрудоспособности безработных граждан. В соответствии с Федеральным законом от 30 апреля 1999 г. N 85-ФЗ социальная несправедливость в отношении их устранена, но продолжает существовать для беременных женщин и женщин, имеющих малолетних детей.
P. S. На стадии завершения работы над рукописью принят Федеральный закон от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ, статьей 2 которого внесены очередные существенные изменения в Закон о занятости: в порядок исчисления пособия по безработице, из политических направлений государства исключено обеспечение социальной защиты в области занятости, а из числа социальных гарантий — бесплатное медицинское обслуживание и медицинское освидетельствование при приеме на работу безработных граждан и др. Изменения вступают в силу с 1 января 2005 года.
——————————————————————
«О судебных решениях и некоторых определениях Президиума и Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, вынесенных в мае — июне 2004 года»
(Редакционный материал)
(«Право в Вооруженных Силах», 2004, N 9)
О СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЯХ И НЕКОТОРЫХ
ОПРЕДЕЛЕНИЯХ ПРЕЗИДИУМА И ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ
ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ,
ВЫНЕСЕННЫХ В МАЕ — ИЮНЕ 2004 ГОДА
Отмена выплаты надбавки за особые условия службы с одновременным увеличением оклада по воинской должности признана не ущемляющей законные интересы военнослужащего.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 8 июня 2004 года N ВКПИ04-59 по заявлению В.
В. обратился в Верховный Суд с заявлением о признании незаконным пункта «6» Постановления Правительства Российской Федерации от 29 июня 2002 года N 473, которым признан утратившим силу пункт 4 Постановления Правительства Российской Федерации от 21 декабря 2000 года N 983 «Об обеспечении воинского формирования Вооруженных Сил Российской Федерации, направляемого для участия в операции ООН по поддержанию мира в Сьерра-Леоне», предусматривавший выплату военнослужащим российского воинского формирования надбавки в иностранной валюте в размере 20 процентов должностного оклада в связи с особыми условиями военной службы.
Заявитель в жалобе указал, что оспариваемое положение Постановления Правительства противоречит пункту 8.1 статьи 8 Меморандума о взаимопонимании между Организацией Объединенных Наций и Правительством Российской Федерации о выделении средств Миссии ООН в Сьерра-Леоне, а также пункту 5 статьи 10, пункту 6 статьи 13 и пункту 2 статьи 4 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ «О статусе военнослужащих». Кроме того, данное Постановление, по мнению В., нарушает пункт 2 статьи 55 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.
В соответствии с частью 2 статьи 12 Федерального закона «О статусе военнослужащих» N 76-ФЗ от 27 мая 1998 года военнослужащим, временно проходящим военную службу за пределами территории Российской Федерации, иностранная валюта выплачивается по нормам и в порядке, которые определяются Правительством Российской Федерации.
Пунктом 2 Постановления Правительства Российской Федерации от 21 декабря 2000 года N 983 «Об обеспечении воинского формирования Вооруженных Сил Российской Федерации, направляемого для участия в операции ООН по поддержанию мира в Сьерра-Леоне» установлено, что материальное и денежное обеспечение военнослужащих российского воинского формирования производится в порядке, применяемом в отношении российских военных специалистов, направляемых за границу Министерством обороны Российской Федерации для оказания технического содействия и другой помощи.
При принятии указанного Постановления в пункте 3 было предписано установить военнослужащим российского воинского формирования должностные оклады в иностранной валюте, исходя из должностного оклада старшего группы российских военных специалистов в Сьерра-Леоне в размере 1386 долларов США.
Согласно пункту 4 названного Постановления в редакции от 21 декабря 2000 года военнослужащим российского воинского формирования было предусмотрено выплачивать надбавку в иностранной валюте в размере 20 процентов должностного оклада в связи с особыми условиями военной службы в Сьерра-Леоне.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 июня 2002 года N 473 в Постановление Правительства Российской Федерации от 21 декабря 2000 года N 983 внесены изменения и дополнения.
В частности, пункт 3 изложен в следующей редакции: «3. Установить командиру российского воинского формирования должностной оклад в иностранной валюте в размере 1667 долларов США», а пункт 4 признан утратившим силу.
В соответствии со статьей 115 Конституции Российской Федерации Правительство Российской Федерации на основании и во исполнение Конституции Российской Федерации, федеральных законов, нормативных указов Президента Российской Федерации издает постановления и распоряжения, обеспечивает их исполнение.
Таким образом, Правительство Российской Федерации в рамках указанной конституционной нормы и пункта 9 статьи 13 Федерального закона «О статусе военнослужащих», принимая соответствующее Постановление о признании утратившим силу пункта 4 Постановления N 983, действовало в пределах своих полномочий и исключительной компетенции, установленной Законом.
Что же касается соответствия закону, Конституции Российской Федерации и международным соглашениям оспариваемых заявителем норм, то необходимо отметить следующее.
Пунктом 8.1 статьи 8 «Специфические условия» Меморандума о договоренности между Организацией Объединенных Наций и Правительством Российской Федерации установлен коэффициент условий окружающей среды 20%.
В соответствии с Приложением «А» к Меморандуму Правительству Российской Федерации возмещаются расходы на содержание личного состава в размере 998 долларов США на одного человека.
Вместе с тем в соответствии с Руководящими указаниями ООН по организации стандартных операций по поддержанию мира денежное содержание, выплачиваемое по соответствующим национальным нормам, является ответственностью национального правительства.
Таким образом, указанные международные нормы не ограничивают Правительство Российской Федерации в определении порядка и размера выплаты валютных средств военнослужащим воинского формирования, направляемого для участия в операции ООН, но требуют обязательного учета неблагоприятных климатических условий в Сьерра-Леоне из расчета коэффициента 20% за особые условия службы.
Поскольку размер должностного оклада командира российского воинского формирования и всех российских военных специалистов в Сьерра-Леоне увеличен на основании обжалуемого Постановления более чем на 20%, а само увеличение произведено с учетом сложности прохождения службы, климатических условий и санитарно-эпидемиологической обстановки в Сьерра-Леоне, отмена 20%-ной надбавки за особые условия службы не нарушает прав военнослужащих, участвовавших в указанной операции ООН, и не противоречит международным соглашениям, Конституции и законодательству Российской Федерации.
Постановление Правительства Российской Федерации от 4 января 2002 года N 4 «Об установлении военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, ежемесячной надбавки за командование (руководство) воинскими подразделениями и воинскими частями» и Приказ Министра обороны Российской Федерации от 24 января 2002 года N 33 «О мерах по улучшению материального положения некоторых категорий военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации» не противоречат действующему законодательству.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 12 мая 2004 года N ВКПИ04-41 по жалобе А.
А. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с жалобой, в которой просил признать незаконными Постановление Правительства Российской Федерации от 4 января 2002 года N 4 «Об установлении военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, ежемесячной надбавки за командование (руководство) воинскими подразделениями и воинскими частями» и Приказ Министра обороны Российской Федерации от 24 января 2002 года N 33 «О мерах по улучшению материального положения некоторых категорий военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации».
По мнению А., обжалованные им Постановление Правительства Российской Федерации и Приказ Министра обороны Российской Федерации не отвечают требованиям Указа Президента Российской Федерации от 29 декабря 2001 года N 1509 «О дополнительных мерах по материальному стимулированию некоторых категорий военнослужащих», поскольку пунктом 1 Указа Президента Российской Федерации предусмотрено лишь два условия для установления военнослужащим надбавки за командование личным составом: замещение воинских должностей командиров воинских подразделений и частей и наличие в подчинении личного состава. Этим же пунктом Указа предоставлено Правительству Российской Федерации право определять размер и порядок выплаты надбавки. Однако Правительство Российской Федерации, превышая предоставленные ему права, в Постановлении от 4 января 2002 года N 4 установило, что перечни воинских должностей, при замещении которых военнослужащим выплачивается указанная надбавка, и конкретные ее размеры в зависимости от численности личного состава, находящегося в подчинении, определяются руководителями федеральных органов исполнительной власти.
Этим самым Правительство Российской Федерации, по мнению заявителя, установило дополнительное условие получения надбавки, так как в зависимости от должности стал обусловливаться не размер, а само право на получение надбавки.
Министр обороны Российской Федерации, в свою очередь, дал указание должностным лицам Министерства обороны разработать и представить предложения по перечню воинских должностей в зависимости от сложности, объема и важности выполняемых задач. Фактически Министерством обороны Российской Федерации установлено дополнительное условие получения надбавки — наличие в подчинении не менее определенного количества личного состава.
Военная коллегия нашла требования заявителя не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
Федеральным законом «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ, п. 9 ст. 13, установлено, что, кроме выплат, предусмотренных этим Законом, Президентом Российской Федерации, Правительством Российской Федерации, а в пределах выделенных ассигнований — Министром обороны Российской Федерации (руководителем иного федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба) могут устанавливаться надбавки и другие дополнительные выплаты военнослужащим. Указанные надбавки и выплаты устанавливаются дифференцированно в зависимости от нахождения в подчинении военнослужащих личного состава, сложности и важности выполняемых ими задач (в редакции Федерального закона от 31 декабря 1999 г. N 229-ФЗ).
На основании этих положений Закона Указом Президента Российской Федерации от 29 декабря 2001 г. N 1509 Правительству Российской Федерации поручено установить с 1 января 2002 года военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, замещающим воинские должности командиров воинских подразделений и частей и имеющим в подчинении личный состав, ежемесячную надбавку за командование (руководство) воинскими подразделениями и частями, а также определить порядок и размер этих выплат в зависимости от замещаемых ими должностей и численности личного состава, находящегося у них в подчинении.
Во исполнение Указа Президента Российской Федерации 4 января 2002 года Правительство Российской Федерации издало Постановление N 4, которым установило ежемесячную надбавку за командование (руководство) воинскими частями с 1 января 2002 года в размере от 300 до 500 рублей.
При этом Правительством Российской Федерации поручено руководителям федеральных органов исполнительной власти, в которых законодательством Российской Федерации предусмотрена военная служба, определить перечень должностей, при замещении которых военнослужащим будет выплачиваться указанная надбавка, и конкретные ее размеры.
Расходы на реализацию этих мероприятий определены в пределах средств федерального бюджета, выделенных федеральным органам исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, на денежное довольствие военнослужащих.
В соответствии с названными нормативными документами Министр обороны Российской Федерации 24 января 2002 года в Приказе N 33 предложил своим заместителям, главнокомандующим видами, командующим родами войск ВС РФ, начальникам главных и центральных управлений МО РФ разработать и представить для утверждения и согласования с Генеральным штабом ВС РФ и Главным финансово-экономическим управлением МО РФ предложения по перечню воинских должностей, при замещении которых военнослужащим должна выплачиваться ежемесячная надбавка.
Данным Приказом Министра обороны Российской Федерации утверждена Инструкция о порядке выплаты ежемесячной надбавки за командование (руководство) воинскими подразделениями и воинскими частями, в соответствии с которой с 1 января 2002 года военнослужащим, замещающим должности командиров воинских подразделений и частей и имеющим в подчинении перечисленный в таблице личный состав, выплачивается ежемесячная денежная надбавка.
При этом, как видно из примечания к данной Инструкции, дополнительные выплаты не касаются командиров кораблей, выведенных из боевого состава Военно-Морского Флота.
Приведенные выше положения п. 9 ст. 13 Федерального закона «О статусе военнослужащих» наделяют должностных лиц государства правом устанавливать надбавки и другие дополнительные выплаты отдельным категориям военнослужащих. При этом надбавка должна устанавливаться дифференцированно в зависимости от нахождения в подчинении военнослужащих личного состава, сложности, объема и важности выполняемых задач. Указанный правовой принцип соблюден как при издании Указа Президентом Российской Федерации, так и при принятии Постановления Правительством Российской Федерации и Министром обороны Российской Федерации при утверждении Инструкции о порядке выплаты ежемесячной надбавки за командование (руководство) воинскими подразделениями и воинскими частями, а затем при утверждении Перечня воинских должностей командиров воинскими подразделениями и воинскими частями.
Утверждение А., что Правительство Российской Федерации, передав составление перечня должностей, при замещении которых военнослужащим выплачивается дополнительная денежная надбавка, федеральным органам и установив дополнительно условие получения надбавки за командование — замещение должности, входящей в Перечень, превысило предоставленные ему права, несостоятельно.
Пунктом 2 ст. 12 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ установлено, что размеры дополнительных выплат военнослужащим, как и размеры их окладов по воинскому званию и воинским должностям, определяются Правительством Российской Федерации по представлению Министерства обороны Российской Федерации (иного федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба) с соблюдением единства основных норм денежного довольствия военнослужащих.
Установив в пределах своих полномочий размер денежной надбавки от 300 до 500 рублей, Правительство Российской Федерации в соответствии с наделенными полномочиями поручило перечни воинских должностей и конкретные размеры надбавки определить самим руководителям федеральных органов исполнительной власти, в которых законодательством Российской Федерации предусмотрена военная служба. При этом расходы на эти цели, как видно из нормативных документов, должны производиться в пределах средств федерального бюджета, выделенных на денежное довольствие военнослужащих.
С учетом приведенных обстоятельств и того, что в соответствии с п. 3 ст. 12 Федерального закона «О статусе военнослужащих» порядок обеспечения военнослужащих денежным довольствием определяется Министерством обороны Российской Федерации, никаких данных полагать, что Постановление Правительства Российской Федерации N 4 от 4 января 2002 г. и Приказ Министра обороны Российской Федерации, которым утверждена Инструкция, противоречат Указу Президента Российской Федерации N 1509 от 29 декабря 2001 года, не имеется.
Указ Президента Российской Федерации от 23 августа 2000 года N 1563 «О неотложных мерах социальной поддержки специалистов ядерного оружейного комплекса Российской Федерации» не противоречит Федеральному закону «О статусе военнослужащих».
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 мая 2004 года N ВКПИ04-45 по заявлению И.
И. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с требованиями признать незаконными п. 1 и подп. «д» п. 3 упомянутого выше Указа, считая, что они противоречат ст. ст. 19, 39 и 55 Конституции Российской Федерации и п. 5 ст. 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих».
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации пришла к следующим выводам.
Требование заявителя о признании упомянутого Указа не соответствующим ст. ст. 19, 39 и 55 Конституции Российской Федерации не может быть удовлетворено, а производство по делу в части противоречия названных положений Конституции Российской Федерации подлежит прекращению, поскольку судебная проверка соответствия правовых нормативных актов Конституции Российской Федерации может быть осуществлена только в порядке конституционного судопроизводства.
Что касается требований заявителя о признании п. 1 и подп. «д» п. 3 этого Указа не соответствующими п. 5 ст. 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих», то судом установлено следующее.
Действительно, в соответствии с п. 5 ст. 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащим, проходящим военную службу на воинских должностях, связанных с повышенной опасностью для жизни и здоровья, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации устанавливаются дополнительные льготы, гарантии и компенсации. Перечни указанных воинских должностей определяются Министерством обороны Российской Федерации (иным федеральным органом исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба).
Выполняя указанные требования Закона, Министр обороны Российской Федерации, руководители других федеральных органов исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, издали соответствующие нормативные акты, устанавливающие перечни воинских должностей, связанных с повышенной опасностью для жизни и здоровья.
Вместе с тем Указ Президента Российской Федерации «О неотложных мерах социальной поддержки специалистов ядерного оружейного комплекса Российской Федерации» издан в соответствии со ст. 80 Конституции Российской Федерации в целях обеспечения эффективной адресной социальной поддержки специалистов ядерного оружейного комплекса Российской Федерации, а также преемственности кадров в этом комплексе.
Таким образом, обжалуемый нормативный правовой акт носит целевой, адресный характер по отношению к отдельным категориям гражданского персонала и военнослужащим, исполняющим свои трудовые и служебные обязанности не просто в сфере жизнедеятельности, подверженной риску для жизни и здоровья, а именно в ядерном оружейном комплексе Российской Федерации.
Данный вывод также подтверждается положениями подп. «г» и «д» п. 3 Указа, согласно которым к лицам, на которых распространяется социальная поддержка, относятся лишь тот гражданский персонал и те военнослужащие, чье исполнение обязанностей связано с определенным видом деятельности, утвержденным настоящим Указом, и только в организациях и частях ядерного оружейного комплекса Российской Федерации. При этом некоторые виды деятельности могут быть и не связаны с повышенной опасностью для жизни и здоровья.
При таких данных суд нашел установленным, что Указ Президента Российской Федерации «О неотложных мерах социальной поддержки специалистов ядерного оружейного комплекса Российской Федерации» от 23 августа 2000 года N 1563 не противоречит п. 5 ст. 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих», поскольку издан не на основании названных положений этого Закона, а в соответствии с конституционной компетенцией Президента Российской Федерации в пределах его полномочий.
Военнослужащим, переведенным с летной работы, подводных лодок, атомных надводных кораблей и минных тральщиков, пенсии назначаются из оклада по прежней должности лишь в случае, если перевод осуществлен по состоянию здоровья или возрасту.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 2004 года по заявлению З.
З. обратился в Верховный Суд Российской Федерации, считая, что абзац 2 подп. «а» п. 9 Постановления Совета Министров — Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 года N 941 «О порядке исчисления выслуги лет, назначения и выплаты пенсий и пособий лицам, проходившим военную службу в качестве офицеров, прапорщиков, мичманов и военнослужащих сверхсрочной службы или по контракту в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин либо службу в органах внутренних дел, и их семьям в Российской Федерации» в части слов «по состоянию здоровья или возрасту» противоречит п. «а» ст. 5, п. «а» ст. 13, п. «а» ст. 14, ст. 43 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей».
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отказала заявителю в удовлетворении его требований по следующим основаниям. Согласно ст. 43 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 пенсии, назначаемые военнослужащим и их семьям, исчисляются из денежного довольствия военнослужащих. Для исчисления им пенсии учитываются в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации, оклады по должности, воинскому или специальному званию и процентная надбавка за выслугу лет, а также месячная стоимость соответствующего продовольственного пайка.
В соответствии со ст. 4 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4469-1 «О порядке введения в действие Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, и их семей» Совету Министров — Правительству Российской Федерации поручено разработать и утвердить в двухмесячный срок нормативные акты о порядке применения этого Закона Российской Федерации.
Принимая Постановление от 22 сентября 1993 года N 941, Совет Министров — Правительство Российской Федерации действовал в пределах своей компетенции и во исполнение ст. 43 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1, непосредственно указывающей на определение порядка исчисления пенсий, и ст. 4 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4469-1.
Согласно абзацу 2 подп. «а» п. 9 Постановления от 22 сентября 1993 г. N 941 Совета Министров — Правительства Российской Федерации офицерам, переведенным по состоянию здоровья или возрасту с летной работы, подводных лодок (подводных крейсеров), атомных надводных кораблей (в том числе офицерам органов безопасности, обслуживающим атомные надводные корабли и атомные подводные крейсеры, включая вторые экипажи и экипажи строящихся крейсеров) и минных тральщиков на должности с меньшим должностным окладом, имевшим на день перевода выслугу, дающую право на пенсию за выслугу, пенсия при последующем увольнении их с военной службы может исчисляться исходя из оклада по штатной должности, которую они занимали до указанного перевода.
Пункт «а» ст. 5 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 устанавливает, что военнослужащие приобретают право на пенсию за выслугу лет, если они имеют предусмотренную этим Законом выслугу на военной службе, и (или) на службе в органах внутренних дел, и (или) на службе в Государственной противопожарной службе, и (или) на службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы.
Пункт «а» ст. 13 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 устанавливает, что правом на пенсию за выслугу лет наделяются военнослужащие, имеющие на день увольнения со службы выслугу на военной службе, и (или) на службе в органах внутренних дел, и (или) на службе в Государственной противопожарной службе, и (или) на службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, и (или) на службе в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы 20 лет и более.
Пункт «а» ст. 14 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 предусматривает, что пенсия за выслугу лет военнослужащим устанавливается в следующих размерах: за выслугу 20 лет — 50 процентов соответствующих сумм денежного довольствия, предусмотренного ст. 43 этого Закона; за каждый год выслуги свыше 20 лет — 3 процента указанных сумм денежного довольствия, но всего не более 85 процентов этих сумм.
Таким образом, приведенные заявителем в обоснование своей позиции п. «а» ст. 5, п. «а» ст. 13, п. «а» ст. 14 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 устанавливают соответственно виды пенсий, условия, определяющие право на пенсию за выслугу лет, размер пенсии, и не затрагивают вопросов, касающихся порядка исчисления пенсий. Статья 43 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 также не устанавливает каких-либо дополнительных условий по порядку исчисления пенсий военнослужащим, а содержит лишь указание Правительства Российской Федерации на разработку такого порядка. Следовательно, Правительство Российской Федерации, издавая Постановление от 22 сентября 1993 года N 941, не нарушило требований статей Закона, перечисленных заявителем.
Оспариваемый абзац 2 подп. «а» п. 9 Постановления Совета Министров — Правительства Российской Федерации фактически вводит в действие дополнительную льготу по исчислению пенсии офицерам, переведенным по состоянию здоровья или возрасту с летной работы, подводных лодок (подводных крейсеров), атомных надводных кораблей (в том числе офицерам органов безопасности, обслуживающим атомные надводные корабли и атомные подводные крейсеры, включая вторые экипажи и экипажи строящихся крейсеров) и минных тральщиков. Данный факт свидетельствует не об ущемлении прав военнослужащих, а об установлении дополнительных гарантий социального обеспечения отдельных категорий офицеров ввиду особых условий прохождения ими военной службы.
Ухудшение жилищных условий по воле гражданина обоснованно отнесено Правительством Российской Федерации к обстоятельствам, исключающим повторное обеспечение бесплатным жилым помещением.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 18 мая 2004 года N ВКПИ04-36 по заявлению С.
С. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании недействующим подп. «д.» п. 10 Правил учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или отставку и службы в органах внутренних дел, военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 6 сентября 1998 года N 1054 «О порядке учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или отставку и службы в органах внутренних дел, и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства» (в ред. Постановления Правительства Российской Федерации от 8 августа 2003 года N 475).
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации нашла, что заявление С. не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.
Статьей 13 Закона Российской Федерации «Об основах федеральной жилищной политики» от 24 декабря 1992 года N 4218-1 (в ред. Федерального закона от 21 апреля 1997 года N 68-ФЗ) установлено, что порядок и условия предоставления жилого помещения по договору найма гражданам, нуждающимся в улучшении жилищных условий, определяют органы государственной власти и управления Российской Федерации в соответствии с существующей очередью на улучшение жилищных условий, а также с учетом льгот по предоставлению жилых помещений, установленных органами государственной власти и управления Российской Федерации и республик в составе Российской Федерации.
Согласно ст. 49 ЖК РСФСР правила учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений утверждаются в порядке, определяемом Советом Министров СССР.
Правительство Российской Федерации, принимая Постановление N 1054 от 6 сентября 1998 года и утвердив упомянутые Правила, действовало в рамках ст. 13 Закона Российской Федерации «Об основах федеральной жилищной политики» и ст. 49 ЖК РСФСР.
Оценивая соответствие оспариваемой заявителем нормы закону, необходимо отметить следующее.
Государство гарантирует отдельным категориям военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, безвозмездное предоставление жилой площади на условиях социального найма, что закреплено в ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» и оспариваемом заявителем Постановлении Правительства Российской Федерации.
В указанных Правилах устанавливается единый порядок постановки на очередь нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства военнослужащих и других названных лиц, имеющих в соответствии с законодательством Российской Федерации право на получение жилья, построенного (приобретенного) за счет средств федерального бюджета.
В п. 7 Правил определены основания признания указанной категории граждан нуждающимися в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий.
Согласно подп. «д» п. 10 Правил нуждающимися в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий не признаются военнослужащие и граждане, уволенные с военной службы, в случае если их жилищные условия ухудшились в результате обмена, мены, купли-продажи или дарения ранее полученного от государства жилья.
Право нанимателя на обмен занимаемого помещения закреплено в ст. 67 Жилищного кодекса РСФСР.
В соответствии со ст. 11 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в РСФСР» от 4 июля 1991 года N 1541-1 каждый гражданин имеет право на приобретение в собственность бесплатно, в порядке приватизации, жилого помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде социального использования один раз.
Граждане, ставшие собственниками жилых помещений, владеют, пользуются и распоряжаются ими по своему усмотрению, вправе продавать, завещать, сдавать в аренду эти помещения, а также совершать с ними иные сделки, не противоречащие Закону.
Улучшение жилищных условий основано на равенстве всех нуждающихся в улучшении жилищных условий независимо от того, в какой разновидности жилищного фонда они пользуются жилой площадью (государственный, муниципальный, общественный или частный). Это правило вытекает из положений ст. 28 ЖК РСФСР.
Таким образом, граждане, имеющие в собственности жилые помещения, в том числе ставшие собственниками в результате приватизации ранее полученного от государства жилья, обладают правом улучшения жилищных условий в случае признания их таковыми по основаниям, предусмотренным законодательством.
Вместе с тем у граждан, обеспеченных государством жилыми помещениями по установленным нормам, воспользовавшихся своим правом на его обмен либо приватизацию и последующее отчуждение, в результате совершенных сделок могут возникнуть основания для признания их нуждающимися в улучшении жилищных условий.
Поскольку по смыслу закона гражданин обладает правом быть обеспеченным жилым помещением на условиях социального найма лишь единожды, указанные выше случаи, повлекшие ухудшение жилищных условий и возникновение оснований нуждаемости по воле гражданина, обосновано отнесены Правительством Российской Федерации к обстоятельствам, исключающим повторное обеспечение таких граждан бесплатным жилым помещением.
——————————————————————
КонсультантПлюс: примечание.
В тексте документа, видимо, допущена опечатка: имеются в виду Примерные правила учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в РСФСР и Положение о льготах для военнослужащих, военнообязанных и лиц, уволенных с воинской службы в отставку, и их семей.
——————————————————————
Пункт 24 Примерных правил учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и представления жилых помещений в РСФСР и п. 19 Положения о льготах для военнослужащих, военнообязанных и лиц, уволенных с военной службы в отставку, и их семей, утвержденных Постановлениями Совета Министров СССР от 31 июля 1984 года и 17 февраля 1981 года N 335 и 193, не противоречат действующему законодательству.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 мая 2004 года N ВКПИ04-42 по заявлению М.
М. обратился в Верховный Суд Российской Федерации, полагая, что обжалованные им пункты указанных Примерных правил и Положения о льготах, в которых предусмотрено первоочередное, но не менее чем в трехмесячный срок со дня прибытия к месту жительства обеспечение военнослужащих жилой площадью, не соответствуют ст. 115 Конституции Российской Федерации, ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ, ст. 36 Жилищного кодекса РСФСР, а также подп. 3 п. 1 ст. 16 Федерального закона «О ветеранах».
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации нашла требования заявителя не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
Оспариваемые пункты Примерных правил и Положения о льготах предусматривают обеспечение жилой площадью военнослужащих сверхсрочной службы, прапорщиков, мичманов и лиц офицерского состава Вооруженных Сил, уволенных в запас или отставку по состоянию здоровья, возрасту или по сокращению штатов, в первую очередь.
В соответствии со ст. 115 Конституции Российской Федерации, на которую ссылается заявитель, Правительство Российской Федерации на основании и во исполнение Конституции Российской Федерации, федеральных законов, нормативных указов Президента Российской Федерации издает постановления и распоряжения, обеспечивает их исполнение. В рамках указанной конституционной нормы и ст. 13 Закона Российской Федерации «Об основах федеральной жилищной политики» Правительством Российской Федерации Постановлением от 6 сентября 1998 года N 1054 утверждены Правила учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или отставку и службы в органах внутренних дел, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства. Пункт 8 указанных Правил устанавливает, что граждане, уволенные с военной службы, имеют право на улучшение жилищных условий на льготных основаниях в соответствии с Законом «О статусе военнослужащих» и иными нормативными правовыми актами.
Согласно ст. 33 ЖК РСФСР жилые помещения предоставляются гражданам, состоящим на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий, в порядке очередности, исходя из времени принятия на учет и включения в списки на получение жилых помещений. Граждане, имеющие право на первоочередное и внеочередное предоставление жилых помещений, включаются в отдельные списки.
В соответствии с п. 13 и п. 1.1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, общая продолжительность военной службы которых составляет 20 лет и более, не обеспеченные на момент увольнения с военной службы жилыми помещениями, не могут быть исключены без их согласия из списков очередников на получение жилых помещений по последнему перед увольнением месту военной службы и обеспечиваются жилыми помещениями в соответствии с этим Федеральным законом, федеральными законами и иными нормативными актами, а военнослужащие, имеющие общую продолжительность военной службы 10 лет и более, при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями и члены их семей при перемене места жительства не позднее чем в трехмесячный срок со дня прибытия на избранное место жительства обеспечиваются органами местного самоуправления жилыми помещениями по установленным нормам, в том числе за счет государственных жилищных сертификатов на приобретение и строительство жилья.
Подпунктом 3 п. 1 ст. 16 Федерального закона «О ветеранах» от 12 января 1995 года N 5-ФЗ предусмотрено, что ветераны боевых действий, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, имеют право на первоочередное бесплатное предоставление жилых помещений в домах государственного и муниципального жилищных фондов.
Анализ приведенных норм свидетельствует, что ветераны боевых действий обладают равными правами на получение жилья на льготных условиях. Вопреки утверждению заявителя оспариваемые им правовые нормы не находятся в противоречии с Федеральным законом «О статусе военнослужащих», ЖК РСФСР и Федеральным законом «О ветеранах».
При этом предоставление жилых помещений в соответствии с Федеральным законом «О ветеранах» обусловливает отдельный механизм реализации права ветеранов боевых действий на получение жилья в первую очередь, чему не препятствуют оспариваемые заявителем пункты Примерных правил учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в РСФСР, а также Положения о льготах для военнослужащих, военнообязанных, лиц, уволенных с воинской службы в отставку, и их семей.
Инструкция о порядке предоставления путевок в лечебно-оздоровительные учреждения Пограничной службы Российской Федерации военнослужащим, выполняющим (выполнявшим) задачи по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона, и членам их семей, утвержденная Приказом директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 2 февраля 2001 года N 60, признана не противоречащей действующему законодательству.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 мая 2004 года N ВКПИ04-37 по заявлению П.
П. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением, в котором просит признать недействующей названную Инструкцию.
При этом заявитель указал, что она противоречит Закону «О дополнительных гарантиях и компенсациях военнослужащим, проходящим военную службу на территориях государств Закавказья, Прибалтики и Республики Таджикистан, а также выполнявшим задачи по защите конституционных прав граждан в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах», так как определяет выплату денежной компенсации в размере средней стоимости, а не стоимости путевки в лечебно-оздоровительные учреждения.
Кроме того, по мнению заявителя, оспариваемая Инструкция противоречит и ст. 25 Федерального закона «О статусе военнослужащих», поскольку распространяет свое действие на лиц, выполнявших задачи по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона, а не на военнослужащих, выполняющих задачи в условиях вооруженного конфликта немеждународного характера в Чеченской Республике и прилегающих к ней территориях.
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации нашла, что заявление не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.
На основании п. 9 ст. 13 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ Правительством Российской Федерации могут устанавливаться надбавки и дополнительные выплаты военнослужащим, которые не предусмотрены этим Законом.
В соответствии с данной нормой Закона Правительство Российской Федерации Постановлением от 25 февраля 2000 года N 160 утвердило Положение о предоставлении путевок в лечебно-оздоровительные учреждения военнослужащим, сотрудникам органов внутренних дел, Государственной противопожарной службы и сотрудникам уголовно-исполнительной системы, выполняющим (выполнявшим) задачи по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона, и членам их семей.
Согласно п. 6 указанного Положения в случае непредоставления военнослужащим путевок (в связи с их отсутствием или необращением за получением) денежная компенсация в размере средней стоимости путевки в лечебно-оздоровительные учреждения выдается органами, выплачивающими денежное содержание. А в п. 9 Положения определено, что средняя стоимость путевки для выплаты денежной компенсации определяется медицинским управлением (службой) соответствующего федерального органа исполнительной власти исходя из действующих цен на путевки в лечебно-оздоровительные учреждения.
Оспариваемая Инструкция издана в соответствии с указанными выше нормативными актами и утверждена Приказом директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 2 февраля 2001 года N 60.
Данный Приказ и Инструкция зарегистрированы в Минюсте России 12 марта 2001 года, регистрационный номер 2605.
Оспариваемая Инструкция (п. п. 3 и 5) содержит нормы, аналогичные нормам указанного выше Положения. Средняя стоимость путевки для выплаты рассматриваемой денежной компенсации определяется военно-медицинским управлением ФПС России и утверждается директором ФПС России.
Таким образом, Инструкция устанавливает тот же круг лиц, имеющих право на получение денежной компенсации, что и Положение, и называет орган военного управления, определяющий размер выплаты указанной денежной компенсации в пограничных войсках, в точном соответствии с данным Положением.
Что же касается предоставления путевок или денежной компенсации военнослужащим, проходящим военную службу на территориях государств Закавказья, Прибалтики и Республики Таджикистан, а также выполняющим задачи в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах, то эти вопросы регулируются иными нормативными правовыми актами: Законом Российской Федерации от 21 января 1993 года N 4328-1 «О дополнительных гарантиях и компенсациях военнослужащим, проходящим военную службу на территориях государств Закавказья, Прибалтики и Республики Таджикистан, а также выполнявшим задачи по защите конституционных прав граждан в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах» и Приказом директора ФПС России от 29 апреля 1998 года N 207 «О предоставлении дополнительных гарантий и компенсаций военнослужащим Федеральной пограничной службы Российской Федерации, проходящим военную службу на территориях государств Закавказья, Прибалтики и Республики Таджикистан, а также выполнявшим задачи по защите конституционных прав граждан в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах». На основании изложенного суд пришел к выводу, что нормы Инструкции, оспариваемые заявителем, не противоречат положениям Федерального закона «О статусе военнослужащих» и Постановлению Правительства Российской Федерации от 25 февраля 2000 года N 160 и по указанным в заявлении П. основаниям оспариваемая им Инструкция недействующей быть не может.
Определения по конкретным делам
Увольнение военнослужащего по достижении предельного возраста пребывания на военной службе без предоставления жилого помещения признано незаконным.
Определение Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 19 мая 2004 года N 5н-10/03 по жалобе А.
А. обратился в суд с жалобой на действия командиров Ленинградской военно-морской базы (ЛенВМб) и 506-го учебного краснознаменного отряда подводного плавания (УКОПП), связанные с его увольнением с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе без предоставления жилого помещения.
Решением 224-го гарнизонного военного суда от 16 мая 2002 года в удовлетворении жалобы отказано.
Определением Судебной коллегии по гражданским делам Балтийского флотского военного суда от 4 июля 2002 года по результатам кассационного рассмотрения это решение отменено, по делу вынесено новое решение, в соответствии с которым жалоба А. удовлетворена полностью.
Признаны незаконными Приказы командира ЛенВМб от 27 января 2001 года N 72 и командира 506-го УКОПП от 12 ноября 2001 года N 254. На указанных должностных лиц возложена обязанность по восстановлению А. на военной службе и в списках личного состава 506-го УКОПП до обеспечения его жильем по нормам, установленным жилищным законодательством.
Постановлением президиума Балтийского флотского военного суда от 26 сентября 2002 года указанное кассационное определение отменено, оставлено в силе решение суда первой инстанции.
Определением Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2003 года Постановление президиума отменено, оставлено в силе определение судебной коллегии от 4 июля 2002 года.
В надзорной жалобе представитель ответчика — командира ЛенВМб просил отменить Определение судебной коллегии от 4 июля 2002 года и Определение Военной коллегии от 4 марта 2003 года в связи с неправильным применением норм материального права и нарушением единства судебной практики.
В обоснование указывалось, что ранее А. был обеспечен жилой площадью по месту службы в квартире жены. В 1996 году он расторг брак с супругой, после чего жилищной комиссией 506-го УКОПП был принят на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий. 2 августа 2001 года решением той же жилищной комиссии А. исключен из списков нуждающихся в улучшении жилищных условий как необоснованно принятый на учет, поскольку в 2001 году, непосредственно перед увольнением, он добровольно совершил действия по снятию с регистрационного учета в квартире бывшей жены и зарегистрировался по адресу воинской части. В соответствии с пунктом 18.1 Правил учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в Ленинграде, утвержденных решением исполкома Ленсовета и президиума Леноблсовпрофа от 7 сентября 1987 года N 712/6, граждане, ранее обеспеченные жилой площадью, но осуществившие перепрописку в общежития, в результате чего ухудшились их жилищные условия, в течение 5 лет после этого приему на учет не подлежат.
Таким образом, на момент увольнения с военной службы А. не был в установленном порядке признан нуждающимся в улучшении жилищных условий, поэтому не относился к лицам, увольнение которых запрещается пунктом 1 статьи 23 Федерального закона «О статусе военнослужащих».
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, Президиум Верховного Суда Российской Федерации не нашел оснований для ее удовлетворения.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции в своем решении от 16 мая 2002 года указал, что А. не относится к лицам, перечисленным в указанной выше норме Закона, поскольку он на момент увольнения не был признан нуждающимся в улучшении жилищных условий.
Суд кассационной инстанции и Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, рассматривая дело в порядке надзора, пришли к выводу, что А. фактически имел основания для постановки на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий. Исходя из этого, было принято решение об удовлетворении требований заявителя.
Этот вывод суда кассационной инстанции и Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по существу является правильным.
В соответствии с пунктом 1 статьи 23 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие, достигшие предельного возраста пребывания на военной службе, имеющие выслугу 10 лет и более, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, без их согласия не могут быть уволены с военной службы без предоставления им жилых помещений.
Из материалов дела видно, что в 1996 году А. расторг брак с супругой — нанимателем квартиры, в которой он вместе с женой и двумя детьми проживал как член семьи ответственного квартиросъемщика. Вступившим в законную силу решением Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 29 апреля 1999 года ему отказано в удовлетворении иска об изменении договора найма жилого помещения из-за того, что все три комнаты жилой площадью 33,5 кв. м в указанной квартире являются смежными. Поэтому снятие заявителя в 2001 году с регистрационного учета по прежнему месту жительства и его регистрация по месту службы носили вынужденный характер. Положения пункта 18.1 Правил учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в Ленинграде, на которые ссылается представитель командования в надзорной жалобе, касаются случаев добровольного ухудшения гражданами жилищных условий и к данной ситуации неприменимы.
Поскольку какого-либо жилья у А. фактически не имеется, то решением жилищной комиссии от 9 апреля 2001 года (протокол N 10) он обоснованно признан нуждающимся в улучшении жилищных условий.
При таких обстоятельствах вывод судебных инстанций о том, что заявитель не мог быть уволен с военной службы без предоставления жилого помещения, соответствует закону.
Тот факт, что к моменту увольнения А. жилищная комиссия отменила свое решение, не влечет применения других норм материального права. Жилищные условия А. остались прежними, он имеет 27 лет выслуги в Вооруженных Силах, с 1985 года болен туберкулезом, своего согласия на увольнение с военной службы без предоставления жилья не давал.
Время работы в органах территориальной прокуратуры в должности стажера и следователя не подлежит зачету в выслугу лет для назначения офицерам военной прокуратуры пенсий.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 6 мая 2004 года N 6н40/04 по иску Н.
Н., занимающий должность военного прокурора, предъявил иск к военной прокуратуре о признании незаконным отказа в перерасчете выслуги лет для выплаты ежемесячной пенсионной надбавки как военнослужащему, имеющему право на пенсию за выслугу лет, времени работы в органах территориальной прокуратуры в должности стажера и следователя.
По мнению истца, указанные периоды работы в органах территориальной прокуратуры подлежат зачету в выслугу лет для назначения пенсии военным прокурорам на основании Федерального закона от 17 января 1992 года «О прокуратуре Российской Федерации» и Постановления Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года «О порядке исчисления выслуги лет, назначения и выплаты пенсий работникам органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации и их семьям».
Решением Санкт-Петербургского военного суда иск удовлетворен.
Определением Ленинградского окружного военного суда по результатам кассационного рассмотрения решение отменено и вынесено новое решение об отказе в иске. Определением президиума Ленинградского окружного военного суда это кассационное определение отменено и оставлено в силе решение суда первой инстанции.
В надзорной жалобе ответчик просил отменить определение президиума в связи с неправильным применением норм материального права.
Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, Военная коллегия нашла ее обоснованной.
Из материалов дела усматривается, что требования Н. обусловлены отказом ответчика учитывать спорные периоды работы при начислении и выплате истцу ежемесячной надбавки к денежному содержанию, предусмотренной ч. 3 ст. 49 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации».
Суд первой инстанции и президиум окружного военного суда, соглашаясь с истцом, исходили из положений Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» о праве как территориальных, так и военных прокуроров на назначение пенсии в порядке, установленном Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей». С учетом этого указанными судами сделан вывод о необходимости применения в отношении военных прокуроров Положения об исчислении выслуги лет, назначении и выплате пенсий и пособий прокурорам и следователям, научным и педагогическим работникам органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации, имеющим классные чины, и их семьям, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года N 942. В соответствии с пунктом 1.1 данного Положения в выслугу лет для назначения пенсии прокурорам засчитываются периоды работы в качестве стажеров и помощников следователей.
Президиум окружного военного суда, кроме того, сослался на статью 14 Федерального закона от 27 мая 2003 года «О системе государственной службы Российской Федерации», согласно которой в стаж государственной службы одного вида включается продолжительность государственной службы других видов.
Исходя из этого, было принято решение об удовлетворении требований истца.
С такими выводами судебных инстанций нельзя согласиться.
Нормой материального права, непосредственно регулирующей вопросы материального и социального обеспечения военнослужащих и работников органов военной прокуратуры, является статья 49 Федерального закона от 17 января 1992 года «О прокуратуре Российской Федерации».
Эта правовая норма является специальной, подлежащей применению при разрешении настоящего дела.
Выплата военным прокурорам, имеющим право на пенсию за выслугу лет, ежемесячной надбавки к денежному содержанию в размере 50 процентов пенсии, которая могла быть назначена, предусмотрена частью 3 статьи 49 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации».
В соответствии с частью 1 этой же статьи Федерального закона на военнослужащих органов военной прокуратуры распространяется законодательство Российской Федерации, устанавливающее правовые и социальные гарантии, пенсионное и другие виды обеспечения военнослужащих.
В силу этого положения части 3 статьи 49 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», которые должны рассматриваться в совокупности с положением ее части 1, касаются пенсии за выслугу лет военным прокурорам, которая могла быть им назначена как военнослужащим. Иное толкование данной нормы материального права противоречило бы духу и букве закона.
Такая правовая позиция сформулирована и в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 2003 года N 22-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Федорова Л. Л., где указано, что на сотрудников военной прокуратуры как военнослужащих распространяется общий порядок исчисления пенсий за выслугу лет, за исключением того, что должностные оклады военных прокуроров и военных следователей определяются при исчислении пенсии не на основании статьи 43 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», а в процентном отношении к должностному окладу Генерального прокурора Российской Федерации.
Вывод судебных инстанций о том, что подсчет стажа для назначения пенсии за выслугу лет работникам органов территориальной прокуратуры, не являющимся военнослужащими, и офицерам военной прокуратуры должен производиться по единым правилам, является ошибочным.
Законодательством предусмотрены два различных порядка исчисления выслуги лет и назначения пенсий: один установлен Постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 года N 941 для всех военнослужащих, в том числе офицеров военной прокуратуры, а другой — Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года N 942 для прокурорских работников из числа гражданских лиц.
Согласно пункту 1 Положения об исчислении выслуги лет, назначении и выплате пенсий и пособий прокурорам и следователям, научным и педагогическим работникам органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации, имеющим классные чины, и их семьям, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года N 942, данное Положение определяет особенности исчисления выслуги лет и назначения пенсий работникам прокуратуры, имеющим классные чины.
——————————————————————
КонсультантПлюс: примечание.
В документе, видимо, допущен пропуск текста: имеется в виду Постановление Правительства РФ от 22.09.1993 N 941 «О порядке исчисления выслуги лет, назначения и выплаты пенсий и пособий лицам, проходившим военную службу в качестве офицеров, прапорщиков, мичманов и военнослужащих сверхсрочной службы или по контракту в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин либо службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семьям в Российской Федерации».
——————————————————————
В силу вышеизложенного при расчете выслуги лет Н. необходимо было руководствоваться Постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 года N 941 «О порядке исчисления выслуги лет, назначения и выплаты пенсий и пособий лицам, проходившим военную службу в качестве офицеров, прапорщиков, мичманов и военнослужащих сверхсрочной службы или по контракту в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин либо службу в органах внутренних дел, и их семьям в Российской Федерации».
Этим нормативным актом не предусмотрен зачет в выслугу лет для назначения пенсии военнослужащим не только времени работы стажером и следователем территориальной прокуратуры, но и некоторых других периодов работы, которые засчитываются в стаж прокурорам из числа гражданских лиц (работа судьей, работа в партийных организациях до 1990 года).
Другое толкование указанных нормативных актов, которое дал президиум окружного военного суда со ссылкой на статью 14 Федерального закона от 27 мая 2003 года «О системе государственной службы Российской Федерации», является ошибочным по следующим основаниям.
Данная норма Федерального закона «О системе государственной службы Российской Федерации» отсылочная.
В частности, ею предусмотрено, что в стаж (общую продолжительность) государственной службы одного вида действительно включается продолжительность государственной службы других видов, но «в соответствии с федеральными законами о видах государственной службы, о государственном пенсионном обеспечении граждан Российской Федерации, проходивших государственную службу, и их семей и законами субъектов Российской Федерации».
Таким законом является Федеральный закон от 15 декабря 2001 года «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации».
Согласно его статье 19 в стаж государственной службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных служащих включаются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, периоды службы (работы) в должностях федеральных государственных служащих и других должностях, определяемых Президентом Российской Федерации.
Таким образом, имеющий правовое значение для данного дела вопрос о порядке включения отдельных периодов работы в стаж государственной службы для назначения пенсии за выслугу лет законодатель отнес к компетенции Правительства Российской Федерации, которое его решило так, как изложено выше.
Оснований для удовлетворения иска Н. не имеется.
Наказание, назначенное по совокупности преступлений, признано завышенным.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 13 мая 2004 года N 6-24/04 по уголовному делу в отношении Б. и Т.
Т., трижды судимый в несовершеннолетнем возрасте, и Б. осуждены по ст. ст. 105, ч. 2, п. п. «ж», «з», и 162, ч. 3, п. «в», УК Российской Федерации, а Б. также по ч. 3 ст. 337 УК РФ к лишению свободы соответственно на 14 и 11 лет и на 12 (9 лет и 1 год). По совокупности преступлений определено Т. 20 лет и Б. 18 лет лишения свободы.
По совокупности приговоров Т. назначено 22 года лишения свободы.
Снижая наказание, назначенное по совокупности преступлений обоим, до 17 лет, а Т. по совокупности приговоров до 18 лет, Военная коллегия указала: «Выраженная судом позиция о мере ответственности виновных за каждое из вмененных им составов преступлений соответствует требованиям уголовного закона.
В то же время назначенное им по совокупности преступлений, а Т. и по совокупности приговоров наказание завышено и подлежит снижению».
Как видно из материалов дела, оба они воспитывались в неблагополучной обстановке, Т. — в детском доме, без родителей, а Б. — одной матерью, которая имеет ряд серьезных заболеваний и работает на низкооплачиваемой работе. Т. на момент совершения преступлений достиг только совершеннолетия. Б. уже в этом возрасте находился немногим более года. С начала предварительного следствия каждый из них признавал характер своих фактических действий. Б. написал заявление о явке с повинной. В суде они раскаялись в содеянном, просили прощения у потерпевших.
Приведенные обстоятельства в их совокупности, положительные данные на Б. за время службы позволяли суду определить осужденным менее строгое наказание в рамках ст. 70 УК РФ, а Т. — и в рамках ст. 70 УК РФ.
Исходя из этого и роли каждого из них в совершенных преступлениях, Военная коллегия нашла возможным внести коррективы в приговор в этой части.
Судебное решение, принятое по результатам предварительного слушания, о возвращении уголовного дела прокурору для пересоставления обвинительного заключения обжалованию в кассационном порядке не подлежит.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 2004 года N 5-052/1 по уголовному делу в отношении С.
Вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным лишением свободы, решается судом.
В ходе предварительного следствия по уголовному делу по обвинению С. в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «е» ч. 2 ст. 102 УК РСФСР, п. п. «а», «в», «г», «д» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР, судом установлено, что обвинительное заключение составлено с нарушениями требований УПК РФ, которые исключают возможность постановления на его основе приговора или вынесения иного решения, что в силу п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ является основанием для возвращения уголовного дела прокурору.
На основании изложенного суд по результатам предварительного слушания вынес постановление, в соответствии с которым уголовное дело возвращено прокурору для устранения допущенных нарушений в срок, указанный в ч. 6 ст. 162 УПК РФ, а также оставил без изменения избранную С. меру пресечения — заключение под стражу.
С. и его защитники обжаловали это постановление как по факту возвращения дела прокурору, так и по вопросу оставления меры пресечения без изменения.
Защитник-адвокат также полагал, что с учетом давности инкриминированных деяний (1993 г.) С. перестал быть общественно опасным.
Военная коллегия сочла, что постановление Балтийского флотского военного суда по возвращению уголовного дела прокурору и оставлению меры пресечения без изменения вынесено в соответствии с уголовно-процессуальным законом и изменению не подлежит.
Вопреки утверждению в кассационной жалобе защитника-адвоката Конституционный Суд Российской Федерации 8 декабря 2003 года по делу о проверке конституционности положений ст. ст. 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ подтвердил противоречие Конституции Российской Федерации лишь положений УПК Российской Федерации, исключающих возможность обжалования пересмотра в кассационном порядке определений (постановлений) суда первой инстанции о применении или изменении меры пресечения, о помещении лица в медицинское учреждение для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы, а также об отложении разбирательства, приостановлении уголовного дела или роспуске коллегии присяжных заседателей и связанном с этим возобновлении подготовки к рассмотрению дела, поскольку указанные решения затрагивают конституционные права и свободы и, в частности, сопряжены с фактическим продлением срока содержания под стражей.
Иные судебные решения, принятые по результатам предварительного слушания, не признавались Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации.
Учитывая, что в соответствии с ч. 7 ст. 236 УПК РФ судебные решения, принятые по результатам предварительного слушания, за исключением решений о приостановлении производства по делу, прекращении уголовного дела и о назначении судебного заседания в части разрешения вопроса о мере пресечения, обжалованию не подлежат, постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору не может быть предметом рассмотрения в кассационном порядке.
Поскольку С., являясь обвиняемым, после прекращения принудительных мер медицинского характера, примененных к нему по другому делу, ни в прокуратуру, ни в суд не явился, на вызовы органов предварительного следствия и суда не реагировал, ранее предпринимал попытки скрыться, имеются основания полагать, что и в настоящее время он может скрыться от следствия и суда.
Довод о том, что С. совершил преступление давно и перестал быть общественно опасным, является неубедительным, поскольку он обвиняется и в убийстве, совершенном при отягчающих обстоятельствах. В соответствии со ст. 48 УК РСФСР и ч. 4 ст. 78 УК РФ вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным лишением свободы, решается судом.
Таким образом, вопрос об освобождении от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности может быть решен при рассмотрении уголовного дела по существу.
В соответствии со ст. ст. 306, 309 УПК РФ гражданский иск в уголовном деле может быть разрешен лишь при постановлении приговора.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 18 мая 2004 года N 1-019/04 по уголовному делу в отношении А.
Постановлением Московского окружного военного суда А. освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости деяний, предусмотренных ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Отдельным постановлением того же суда иски потерпевших к воинской части о компенсации морального вреда оставлены без рассмотрения.
Потерпевшие просили в кассационных жалобах отменить постановление.
Военная коллегия нашла постановление законным и обоснованным.
В соответствии со ст. ст. 306, 309 УПК РФ гражданский иск в уголовном деле может быть разрешен только при постановлении приговора.
Поскольку суд рассматривал вопрос о применении к А. принудительных мер медицинского характера, гражданские иски потерпевших не могли быть рассмотрены по существу.
Оставление же судом гражданского иска без рассмотрения не препятствует следующему его предъявлению и рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.
