(Сойфер Т. В.) («Законодательство и экономика», 2012, N 2)
НЕКОММЕРЧЕСКОЕ ЮРИДИЧЕСКОЕ ЛИЦО КАК ФОРМА РЕАЛИЗАЦИИ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА НА ОБЪЕДИНЕНИЕ
Т. В. СОЙФЕР
В статье доцента кафедры гражданского и семейного права МГЮА им. О. Е. Кутафина, кандидата юридических наук Т. В. Сойфер предпринята попытка установить категории юридических лиц, создание и деятельность которых следует рассматривать как форму реализации конституционного права на объединение. Автор предлагает пути совершенствования законодательства с целью обеспечения соответствия гражданско-правовых норм конституционным положениям.
Характер и содержание многих индивидуальных интересов предполагают преимущественное их осуществление в коллективном порядке, посредством объединения их обладателей в сообщества. Подобный процесс имеет своей основой реализацию права на объединение, закрепленного за гражданами статьей 30 Конституции РФ, и в целом регламентируется конституционно-правовыми нормами. Ими определяются условия осуществления этого права, а также последующего функционирования сформированных объединений. Вместе с тем объединение субъектов со сходными интересами может сопровождаться возникновением юридических лиц, создание и деятельность которых подвергается гражданско-правовому регулированию. В связи с этим особое значение приобретает вопрос о соотношении конституционных положений и гражданско-правовых норм в указанной сфере. Поиск ответа на него предполагает установление сущности права на объединение и определение юридических лиц, создание которых может рассматриваться как форма его реализации. Под конституционными правами граждан принято понимать предусмотренные Конституцией РФ пределы их социально полезного и необходимого поведения, обеспечивающие оптимальное удовлетворение как личных, так и общественно-государственных потребностей и интересов <1>. Конституционные права являются субъективными, отличающимися от обычных отраслевых субъективных прав тем, что корреспондирующие им обязанности принадлежат государству <2>. Оно гарантирует наличие и возможность практической реализации конституционных прав, а также их защиту посредством принятия нормативных актов, развивающих и детализирующих конституционные положения. ——————————— <1> Глущенко П. П. Конституционные права и свободы граждан в Российской Федерации: теоретические и организационно-практические вопросы социально-правовой защиты: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. СПб., 1998. С. 11. <2> Рудинский Ф. М. Права человека в условиях глобализма // Экономические и социальные права человека и гражданина: современные проблемы теории и практики. М., 2009. С. 25.
Право на объединение закреплено в статье 30 Конституции РФ, согласно которой каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. При этом гарантируется свобода деятельности общественных объединений и провозглашается, что никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем. Право на объединение в соответствии с частью 3 ст. 55 Конституции РФ может быть ограничено федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Часть 4 ст. 13 Конституции РФ предусматривает, что общественные объединения равны перед законом. Эти конституционные нормы базируются на положениях международных актов, в частности статье 20 Всеобщей декларации прав человека и гражданина от 10 декабря 1948 г. <3>, статье 22 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. <4>, статье 11 Конвенции о защите прав человека и гражданина, заключенной в Риме 4 ноября 1950 г. <5>. Из их содержания следует, что объединения характеризуется четырьмя признаками: создаются гражданами, участие в них является добровольным, они свободны в осуществлении деятельности и все равны перед законом. ——————————— <3> Принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН Резолюцией 217 A (III) 10 декабря 1948 г. // Российская газета. 1998. 10 дек. <4> Бюллетень ВС РФ. 1994. N 12. <5> СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.
Конституционное право на объединение обычно относится к категории политических и квалифицируется как обеспечивающее правовые условия и гарантии для участия каждого в общественной и политической жизни страны и управлении государством, способствующее развитию политической активности и самодеятельности граждан, гарантирующее удовлетворение их многообразных политических интересов, позволяющее защищать свои права и свободы <6>. Соответственно, круг объединений, создаваемых гражданами в порядке статьи 30 Конституции РФ, ограничивается теми, которые служат основой для выражения некоторых личных нематериальных интересов граждан и функционируют лишь в отдельных общественных областях. При таком подходе объединения, создаваемые с иными, нежели политические, целями (экономическими, культурными и проч.), имеют принципиально иную природу. ——————————— <6> Эбзеев Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М., 2005. С. 224; Стрекозов В. Г. Конституционное право России. М., 2010. С. 136, 137.
Однако высказываются и другие суждения: право на объединение может иметь статус личного, политического, социального, экономического и иного субъективного права в зависимости от сферы его осуществления и от того, реализации каких прав оно способствует <7>. Иначе говоря, характер права на объединение не является постоянным и может меняться под влиянием целей объединения. ——————————— <7> Малый Д. А. Конституционное право на объединение в Российской Федерации: Вопросы теории и практики. СПб., 2003. С. 16, 24.
В непосредственной зависимости от избранной точки зрения находится решение вопроса о характере образований, создаваемых в процессе реализации права на объединение. Единого мнения по этому поводу не сложилось; между тем его разрешение имеет принципиальное значение в связи с наличием особых гарантий, обеспечивающих осуществление конституционного права на объединение, и особого режима для деятельности возникающих в результате структур. Согласно широкой трактовке нормы статьи 30 Конституции РФ являются универсальными и касаются любых объединений граждан, имеющих формальную определенность и постоянный характер, которые создаются в целях реализации разнообразных интересов и удовлетворения различных потребностей <8>. Тем самым допускается возможность осуществления конституционного права на объединение и в предпринимательской сфере посредством учреждения коммерческих организаций <9>, а вариантом его проявления признается свобода выбора организационно-правовых форм коммерческих юридических лиц <10>. ——————————— <8> Лучин В. О., Доронина О. Н. Жалобы граждан в Конституционный Суд Российской Федерации. М., 1998. С. 36; Алиев А. А. Конституционное право на объединение в системе прав и свобод человека и гражданина. М., 2000. С. 13 — 16. <9> Самоненко К. А. Конституционная составляющая экономических прав и свобод в России: к теории вопроса // История государства и права. 2008. N 11. С. 3; Грачев Н. А. О видах и месте конституционных экономических прав и свобод человека и гражданина в системе прав и свобод // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 8. С. 17. <10> Ручкина Г. Ф. Конституционные основы предпринимательства в России // Конституционное и муниципальное право. 2002. N 4. С. 14.
В обоснование указанной позиции О. А. Кожевников ссылается на наличие у понятия «объединение» «многосмыслового содержания, обусловленного принадлежностью единому источнику — человеку и гражданину» <11>. Вряд ли этот аргумент достаточен. По сути, он означает, что в основе объединений граждан и объединений, создаваемых юридическими лицами (или с их участием), могут лежать различные правовые основания. Как следствие, объединяющиеся субъекты и создаваемые ими структуры ставятся в юридически неравное положение, ибо конституционные нормы о добровольности создания объединений, свободе их деятельности, равенстве перед законом оказываются непосредственно применимыми только при объединении граждан. Неодинаков и режим защиты прав лиц различных категорий, если таковые нарушаются в процессе объединения. ——————————— <11> Кожевников О. А. Конституционное право на объединение нуждается в многосмысловом законодательном закреплении // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 3. С. 20.
В связи с этим необходимо обратить внимание на позицию Конституционного Суда РФ: граждане и созданные ими объединения вправе обратиться с конституционной жалобой на нарушение прав объединения в тех случаях, когда его деятельность связана с реализацией конституционных прав граждан, являющихся его членами (участниками, учредителями). В рассматриваемом случае речь шла об акционерном обществе, товариществе и обществе с ограниченной ответственностью. Суд исходил из того, что эти коммерческие организации являются объединениями — юридическими лицами, созданными гражданами для совместной реализации их конституционных прав (права свободно использовать свои способности и имущество для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности и права иметь в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом как единолично, так и совместно с другими лицами) (ч. 1 ст. 34, ч. 2 ст. 35 Конституции РФ) <12>. ——————————— <12> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 24 октября 1996 г. N 17-П «По делу о проверке конституционности части первой статьи 2 Федерального закона от 7 марта 1996 года «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об акцизах» // СЗ РФ. 1996. N 45. Ст. 5202.
Данный документ в литературе нередко рассматривается как легально определяющий понятие «объединение граждан», а его содержание выступает основным, а зачастую единственным аргументом для обоснования широкой трактовки конституционного права на объединение как предполагающего возможность создания гражданами коммерческих и некоммерческих организаций различных правовых форм <13>. Вряд ли с такой оценкой судебного акта можно согласиться, поскольку Конституционным Судом РФ было указано только на экономические права, осуществляемые в результате создания хозяйственных обществ и товариществ. То, что они созданы именно в порядке реализации конституционного права на объединение, из судебного акта не следует. По сути, было признано, что граждане способны объединяться в процессе осуществления ими различных конституционных прав, но такие объединения отличны от тех, речь о которых идет в статье 30 Конституции РФ. ——————————— <13> Адвокат: навыки профессионального мастерства / Под ред. Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой. М., 2006. С. 422.
Вторая позиция сводится к признанию объединениями, созданными в порядке реализации соответствующего конституционного права, коммерческих и некоммерческих юридических лиц корпоративного типа <14>. Тем самым конституционно-правовое понятие объединения в целом отождествляется с цивилистическим понятием корпорации. Субъектный состав объединяющихся лиц и их количество (хотя хозяйственные общества могут быть созданы и одним лицом) в данном случае в расчет не берутся. ——————————— <14> Корпоративное право: Учебник / Отв. ред. И. С. Шиткина. М., 2007. С. 10 — 12, 41.
Если согласиться с таким подходом, придется констатировать, что многие действующие гражданско-правовые нормы заведомо не соответствуют Конституции РФ, закрепляющей принцип равенства общественных объединений перед законом. Данный принцип в науке конституционного права рассматривается как проявляющийся в двух аспектах: в равных возможностях у всех объединений и в равноправии их членов <15>. Его соблюдение предполагает обеспечение равенства требований государства к порядку создания и прекращения деятельности объединений, равенства их прав в общественной и хозяйственной деятельности, установление одинаковых требований к содержанию их учредительных документов, наделение равными правами и обязанностями их учредителей и участников <16>. Принцип равенства в указанном понимании не соблюдается при регламентации статуса объединений как субъектов гражданских правоотношений, поскольку отличны содержание правоспособности коммерческих и некоммерческих юридических лиц, условия осуществления ими предпринимательской деятельности, объем прав участников и проч. ——————————— <15> Авакьян С. А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М., 1996. С. 94. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Конституции Российской Федерации (под ред. Л. А. Окунькова) включен в информационный банк согласно публикации — БЕК, 1996 (2-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <16> Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Л. А. Окунькова. М., 2002. С. 103; Иванова М. И. Конституционный принцип равенства общественных объединений перед законом в Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2010. N 2. С. 14.
Кроме того, на наш взгляд, реализация права на объединение может повлечь и создание юридического лица с унитарным устройством. Об этом, в частности, свидетельствует признание фонда и учреждения возможными формами общественных объединений (ст. 7 Федерального закона от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ «Об общественных объединениях» <17>). С конституционно-правовых позиций объединение может рассматриваться не только как формирование организации, основанной на членстве, но и как некое образование, объединяющее в процессе его создания и деятельности лиц, каждое из которых вносит свой вклад в реализацию общего для всех интереса. Например, в качестве объединившихся с единой целью можно расценивать учредителей фонда, членов его попечительского совета, согласных участвовать в его деятельности на общественных началах, лиц, осуществляющих фонду пожертвования, добровольцев, вносящих личный трудовой вклад в деятельность фонда на безвозмездной основе. Все они имеют общий интерес, находящий выражение в целях создания объединения; совершают определенные действия, в конечном итоге имеющие единую направленность, совпадающую с целями объединения. Тем самым следует констатировать необоснованность автоматического отождествления объединений в конституционно-правовом смысле исключительно с корпоративными организациями (как объединениями лиц или капиталов) в цивилистическом понимании. ——————————— <17> СЗ РФ. 1998. N 21. Ст. 1930.
Третья точка зрения связывает реализацию конституционного права на объединение с созданием любых негосударственных некоммерческих организаций <18>. С позиций теории гражданского общества, принципов образования и деятельности его структур такой взгляд представляется вполне приемлемым, однако не в полной мере учитывает основы создания отдельных форм некоммерческих организаций и оставляет без внимания характер интересов, на которых они базируются. Так, посредством участия в потребительском кооперативе его члены реализуют свои индивидуальные материальные интересы и потребности. Для данной организации характерно лишь внешнее тождество целей участников (получить жилое помещение в собственность и т. д.), совместное достижение которых наиболее предпочтительно. Единая общая цель, необходимая для объединения лиц в подлинном смысле, в данном случае отсутствует. В связи с этим создание подобной организации следует рассматривать скорее как реализацию гражданами конституционных прав экономического характера, а не права на объединение. ——————————— <18> Уткин Р. В. Развитие законодательства об общественных объединениях в Российской Федерации (вопросы теории и практики): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2007. С. 11; Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. М., 2009. С. 255, 262; Лысенко В. В. Гражданское общество и неправительственные организации: внутригосударственный и международно-правовой статус // Конституционное и муниципальное право. 2008. N 13. С. 19.
Общим для двух последних из приведенных позиций является то, что к числу объединений, создаваемых в порядке статьи 30 Конституции РФ, их сторонники относят организации, в учреждении которых могут участвовать юридические лица. Между тем конституционная норма, посвященная праву на объединение, хотя и оперирует понятием «каждый» применительно к субъекту, наделенному таким правом, помещена в главе 2, именуемой «Права и свободы человека и гражданина». Допустимо ли в данном случае расширительное толкование, и могут ли юридические лица обладать соответствующими конституционными правами в целом или некоторыми из них? Однозначного мнения по этому поводу в юридической науке нет. Одни авторы полагают, что все конституционные права и свободы, предусмотренные главой 2 Конституции РФ, у юридических лиц отсутствуют, поскольку она посвящена исключительно правам и свободам человека и гражданина <19>. По мнению других, некоторые права могут принадлежать юридическим лицам, если их сущность допускает такую возможность. Обосновывая необходимость распространения положений главы 2 Конституции РФ на юридических лиц, В. Кузнецов указывает: иной подход означал бы лишение их конституционной защиты и освобождение от ряда конституционных обязанностей <20>. Конституции некоторых зарубежных стран прямо предусматривают распространение на юридических лиц основных прав граждан, если они по своей природе и содержанию к ним применимы <21>. ——————————— <19> Рыжаков А. П. Комментарий к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». <20> Кузнецов В. Конституция и права юридических лиц // Российская юстиция. 1997. N 4. С. 39. <21> См., например: пункт 3 ст. 19 Основного закона ФРГ, статья 45 Конституции Грузии. Здесь и далее тексты Конституций зарубежных государств см.: http://www. uznal. org/constitution. php.
Отечественная судебная практика также придерживается мнения, что юридические лица в принципе могут обладать отдельными конституционными правами, сформулированными как права человека и гражданина. Такое мнение было выражено Конституционным Судом РФ в отношении права на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ), выступающего гарантией других конституционных прав, в частности экономических, которые распространяются на юридические лица в той степени, в какой эти права по своей природе могут быть к ним применимы <22>. ——————————— <22> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 508-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник КС РФ. 2004. N 3; Постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. N 20-П «По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года «О федеральных органах налоговой полиции» // СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 197.
Как полагает группа авторов, признание за юридическими лицами конституционных прав может быть обусловлено исключительно необходимостью обеспечения прав граждан. По мнению А. В. Рахмиловича и Э. Э. Сергеевой, права и свободы юридического лица приобретают статус конституционных, когда в его деятельности реализуются конституционные права граждан, причем создано оно было именно для этих целей <23>. По сути, аналогичной точки зрения придерживается К. А. Рывкин, который видит задачу основных прав в обеспечении конституционного признания определенных интересов. Поскольку юридические лица признаются самостоятельными субъектами права, они являются носителями правовых интересов, и нет никаких препятствий для того, чтобы поднять их на конституционный уровень. При этом автор уточняет: признание основных прав юридического лица необходимо лишь для защиты прав и свобод физических лиц, стоящих за этим юридическим лицом <24>. ——————————— <23> Рахмилович А. В., Сергеева Э. Э. О правовом регулировании расчетных форвардных договоров // Журнал российского права. 2001. N 2. С. 79. <24> Рывкин К. А. Юридические лица как носители основных прав: российская и европейская практика // Журнал российского права. 2007. N 11. С. 31.
Данный вывод не бесспорен, поскольку основные права, реализуемые гражданами через создание и деятельность юридического лица, не всегда могут принадлежать ему в силу их сущности. Так, религиозная организация, создаваемая вследствие осуществления гражданами права на свободное исповедание индивидуально или совместно с другими любой религии (ст. 28 Конституции РФ), сама к обладанию подобным правом не способна. Несколько иная ситуация складывается при реализации гражданами конституционных прав экономического характера. В принципе, если речь идет о создании коммерческого юридического лица в целях свободного использования своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности, можно говорить о возникновении соответствующего конституционного права и у организации. Однако у аналогичной организации, созданной иными, нежели граждане, субъектами, подобное право будет отсутствовать. Соответственно, статус двух коммерческих юридических лиц, имеющих одинаковую организационную форму, различается. Одни, осуществляя предпринимательскую деятельность, будут реализовывать конституционное право и, получая конституционные гарантии непосредственно, окажутся в приоритетном положении по сравнению с другими, реализующими свою отраслевую, гражданскую правоспособность. Если же все юридические лица рассматривать как структуры, за которыми в конечном итоге стоят граждане (за государственной корпорацией — население государства, за муниципальным учреждением — жители муниципального образования и т. п.), и делать вывод об их принципиальном равенстве и наличии у них конституционных прав, предусмотренных для граждан, неизбежно возникает два вопроса. Во-первых, о сущности юридического лица и его самостоятельности как субъекта права. Во-вторых, о характере тех конституционных прав, которые лежат в основе его создания и, соответственно, обладателем которых оно признается. И если в одних случаях ответ на этот вопрос очевиден, то в других — он будет представлять значительную теоретическую и практическую сложность. Наконец, четвертая группа авторов рассматривает в качестве возможного результата реализации права граждан на объединение создание исключительно общественных объединений <25>. При этом понятие общественного объединения раскрывается исходя из его легального определения, закрепленного в статье 5 Федерального закона «Об общественных объединениях». Под ним понимается добровольное, самоуправляемое, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, указанных в уставе общественного объединения. ——————————— <25> Конституционное право России: Учебник / Под ред. А. Е. Постникова. М., 2007. С. 161, 162; Бондарь Н. С. Местное самоуправление и конституционное правосудие: конституционализация муниципальной демократии в России. М., 2008. С. 485, 486.
В связи с этим следует обратить внимание на ряд принципиальных положений указанного закона, характеризующих формирования, признаваемые общественными объединениями. Во-первых, право граждан на создание общественных объединений может быть реализовано как непосредственно путем объединения физических лиц, так и через юридические лица — общественные объединения. Значит, конституционное право на объединение признается за некоторыми юридическими лицами. Во-вторых, осуществление гражданами конституционного права на объединение не связывается с обязательным созданием юридического лица (ст. 3 Федерального закона «Об общественных объединениях»). Тем самым понятие общественного объединения в конституционно-правовом смысле не совпадает с одноименным цивилистическим понятием, используемым для обозначения самостоятельной организационно-правовой формы некоммерческого юридического лица, является более широким. В-третьих, согласно статье 2 Федерального закона «Об общественных объединениях» его действие распространяется на все общественные объединения, созданные по инициативе граждан, за исключением религиозных организаций, а также коммерческих организаций и создаваемых ими некоммерческих союзов (ассоциаций). Какой смысл был заложен законодателем в это положение, остается неясным, поскольку из него могут последовать два вывода: образования, названные в качестве исключений, не являются общественными объединениями, и, напротив, являются таковыми, но в силу специфики не регулируются указанным законом. Таким образом, составить однозначное представление об организациях, относимых по мысли законодателя и сторонников рассматриваемой позиции к категории общественных объединений, не представляется возможным. В Конституциях зарубежных государств можно встретить различные подходы к определению сущности права на объединение. Содержание конституционных норм в большинстве случаев позволяет четко установить круг образований, формирующихся в результате осуществления данного права, их цели и сферы деятельности, а также отграничить эти структуры от объединений, создаваемых в порядке реализации конституционных прав иного рода. В ряде государств право на объединение предполагает создание различных организаций, которые могут иметь любые цели и осуществлять любую деятельность в рамках, допускаемых Конституцией и законами государства (§ 13 Основного Закона Финляндии, ст. 21 Конституции Кыргызстана, ст. 35 Конституции Литовской Республики, ст. 27 Конституции Бельгии). В некоторых случаях подчеркивается общественный характер объединений и предусматривается, что они могут учреждаться гражданами для осуществления и защиты своих прав и свобод, удовлетворения политических, экономических, социальных, культурных и иных интересов (ст. 43 Конституции Республики Хорватии, ч. 1 ст. 20 Конституции Республики Македонии, ст. 36 Конституции Украины). В других странах с той или иной степенью конкретизации определяются категории формирований, создаваемых гражданами, осуществляющими право на объединение: только общественные объединения (ст. 6 Конституции Королевства Нидерландов), политические партии и профессиональные союзы (ст. 8 Конституции Республики Сан-Марино), политические партии и другие общественные объединения (ст. 28 Конституции Республики Таджикистан, ст. 28 Конституции Туркменистана). Некоторые Конституции ограничивают круг создаваемых объединений посредством указания на их цели деятельности. Так, согласно части 1 ст. 12 Конституции Греции греки имеют право создавать союзы и общества, не имеющие целью извлечение прибыли. Аналогичным образом в Эстонии за каждым закрепляется право вступать в некоммерческие общества и союзы (ст. 48 Конституции Эстонской Республики). В Молдавии осуществление права на объединение предполагает создание гражданами партий и других общественно-политических организаций, способствующих выявлению и выражению воли граждан (ст. 42 Конституции Республики Молдовы). Особо следует обратить внимание на квалификацию таких объединений, как политические партии и профессиональные союзы. В одних странах они относятся к числу объединений, создаваемых в порядке реализации общего права на объединение, в других — права на их создание рассматриваются как самостоятельные. Например, в Румынии, Азербайджане, Узбекистане в понятие объединения, создаваемого гражданами, включаются и политические партии, и профсоюзы (ч. 1 ст. 37 Конституции Румынии, ст. 58 Конституции Азербайджанской Республики, ст. 34 Конституции Республики Узбекистан). В Грузии, Армении праву на создание политических партий придается самостоятельный характер (ст. 26 Конституции Грузии, ст. 28 Конституции Республики Армения). Напротив, в Португалии право на объединение включает право на создание и членство в политических партиях, а свобода создания профсоюзных объединений и вступления в них выделяется как самостоятельное право трудящихся (ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 51, ч. ч. 1, 2 ст. 55 Конституции Португальской Республики). Самостоятельным характером право на создание профессиональных объединений также обладает в Болгарии, Словакии, Албании, Словении, Коста-Рике, Японии (ч. 1 ст. 49 Конституции Республики Болгарии, ст. 37 Конституции Словацкой Республики, ст. 50 Конституции Республики Албании, ст. 76 Конституции Республики Словении, ст. 60 Политической Конституции Коста-Рики, ст. 28 Конституции Японии). В некоторых странах право на объединение определяется специфично. Особенности касаются субъектов, наделяемых соответствующим правом, и как следствие, круга создаваемых в результате организаций. Например, в Болгарии право на объединение предоставлено работодателям для защиты своих хозяйственных интересов (ч. 2 ст. 49 Конституции Республики Болгарии). В Польше обеспечивается свобода объединения не только в профессиональные союзы, но и социально-профессиональные организации земледельцев и организации работодателей (ст. 59 Конституции Польши). В Португалии как самостоятельное экономическое право рассматривается право на свободное создание кооперативов. За кооперативами, в свою очередь, закрепляется право на объединение в союзы, федерации, конфедерации и организации других форм, предусмотренных законом (ч. ч. 2, 3 ст. 61 Конституции Португалии). Несмотря на то, что основой для вышеприведенных конституционных норм являются общие положения международных документов, между ними существуют расхождения в раскрытии сущности права на объединение и его места в системе прав человека. Вместе с тем можно сделать вывод: его реализация в иностранных государствах не предполагает создание всех объединений с любыми целями. За редким исключением содержание права на объединение с образованием коммерческих структур не связывается, а предполагает обеспечение условий для участия в политической жизни общества либо реализации иных конституционных прав, в том числе имеющих экономический характер. Однако и в этих случаях цели объединений непосредственно не связаны с извлечением прибыли, а призваны лишь способствовать эффективной коммерческой или иной экономической деятельности, созданию оптимального режима для ее осуществления. Если исходить из того, что закрепление правового статуса человека и гражданина в отечественном конституционном праве происходило на уровне заимствования норм и правовых идей международного права, можно сделать вывод: статья 30 Конституции РФ предусматривает создание объединений, характеризующихся такими признаками, как добровольность и самоуправление, а также предполагают наличие у объединяющихся лиц общих потребностей и интересов некоммерческого характера. В связи с этим следует обратить внимание на законодательное закрепление особых принципов создания некоторых некоммерческих профессиональных объединений — нотариальных и адвокатских палат, саморегулируемых организаций, членство в которых для определенных лиц является обязательным. Многие авторы полагают, что их создание является прямым результатом реализации конституционного права на объединение <26>, а требования об обязательном участии в них оценивают как противоречащие Конституции РФ. ——————————— <26> Павлодский Е. А. Саморегулируемые организации России // Журнал российского права. 2009. N 1. С. 39; Репин В. С. Комментарий к Основам законодательства Российской Федерации о нотариате (постатейный). М., 1999. С. 54; Стецовский Ю. И. Огосударствление адвокатуры несовместимо с правом. Юридическая природа адвокатуры // Адвокат. 2007. N 7. С. 12.
Вопрос о правомерности законодательных положений, предписывающих обязательное членство в объединениях, неоднократно рассматривался Конституционным Судом РФ. Однако четкую и последовательную позицию суд не выразил. В одних документах добровольность признается обязательным атрибутом общественного объединения <27>, в других — констатируется возможность исключений. Так, в силу публичного предназначения нотариальных палат для их организации принцип добровольности, характерный для членства в других объединениях, неприемлем <28>. При этом суд не вывел нотариальные палаты из числа объединений, создаваемых в порядке статьи 30 Конституции РФ, а лишь указал, что они обладают особыми чертами, которые предопределяют необходимость установления для них специального правового режима. ——————————— <27> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 апреля 1998 г. N 10-П «По делу о проверке конституционности пунктов 1, 3 и 4 статьи 32 и пунктов 2 и 3 статьи 49 Федерального закона от 15 июня 1996 года «О товариществах собственников жилья» в связи с запросом Советского районного суда города Омска» // СЗ РФ. 1998. N 15. Ст. 1794. <28> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 мая 1998 г. N 15-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 2, 12, 17, 24 и 34 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате» // СЗ РФ. 1998. N 22. Ст. 2491. Аналогичная правовая позиция была сформулирована в Постановлении Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 г. N 2-П «По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Б. В. Антипова, Р. Л. Гитиса и С. В. Абрамова» // СЗ РФ. 1997. N 7. Ст. 871.
Как результат юридическая сущность нотариальных палат и их соотношение с общественными объединениями в науке оценивается неоднозначно. Одни авторы отмечают, что на них лишь не распространяется принцип свободы объединения <29>, по мнению других, нотариальная палата, осуществляя в основе своей публичную компетенцию, является органом опосредованного государственного управления, чем отличается от общественных объединений и не может рассматриваться в соответствующем качестве <30>. ——————————— <29> Адвокат: навыки профессионального мастерства / Под ред. Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой. М., 2006. С. 424. <30> Лесницкая Л. Ф. Некоторые вопросы нотариата в судебной практике // Комментарий судебной практики. Вып. 15 / Под ред. К. Б. Ярошенко. М., 2010. С. 179 — 186.
Схожей природой обладают адвокатские палаты, которые нельзя отнести к объединениям в конституционном смысле не только в связи с законодательными требованиями обязательного участия в них, но и отсутствием у подобных организаций свободы в определении своей внутренней структуры, целей, форм и методов деятельности (ст. ст. 29, 35 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»). Об этом свидетельствует следующий факт: статья 39 указанного Закона закрепляет за адвокатами право на создание общественных объединений адвокатов и (или) членство (участие) в них, предусматривая при этом, что такие объединения не могут выполнять функции адвокатских палат. Аналогичная ситуация имеет место с саморегулируемыми организациями. Согласно частям 1 и 2 ст. 5 Федерального закона от 1 декабря 2007 г. N 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» <31> в целом они основываются на добровольном членстве, однако федеральными законами могут предусматриваться случаи членства обязательного. Правомерность законодательных предписаний об обязательном участии в саморегулируемых организациях также проверялась Конституционным Судом РФ применительно к организациям арбитражных управляющих. При этом было отмечено, что публично-правовой статус арбитражного управляющего обусловливает право законодателя предъявлять к нему специальные требования, в частности требование о членстве в саморегулируемой организации, на которую государством возложены некоторые публично-правовые функции, в том числе контроль над профессиональной деятельностью своих членов. Публично-правовой статус саморегулируемых организаций обусловливает неприемлемость в их деятельности принципа добровольности членства, основанного на применении статьи 30 Конституции РФ <32>. ——————————— <31> СЗ РФ. 2007. N 49. Ст. 6076. <32> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 декабря 2005 г. N 12-П «О проверке конституционности абз. 8 пункта 1 ст. 20 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина А. Г. Меженцева» // СЗ РФ. 2006. N 3. Ст. 335.
В данном документе также не был решен вопрос о сущности саморегулируемой организации, в связи с чем осталось неясным, создается ли такая организация в порядке статьи 30 Конституции РФ с ограниченным применением к ней отдельных конституционных положений либо она представляет собой образование принципиально иного рода. Косвенно ответ на этот вопрос следует из особого мнения, выраженного судьей А. Л. Кононовым. Не согласившись с позицией суда, он отметил: часть 2 ст. 30 Конституции РФ носит императивный характер и не допускает каких-либо исключений. Если исходить из наличия у саморегулируемой организации публично-правовых функций, рассматривать ее в качестве объединения граждан по смыслу статьи 30 Конституции РФ не представляется возможным даже в тех случаях, когда участие в ней является добровольным. Потребности и интересы, лежащие в основе подобных организаций, а как следствие цели их деятельности, отличны от присущих общественным объединениям. Соответственно, истоки и природа этих образований не являются идентичными. Это обстоятельство учитывается законодателем. Так, согласно части 1 ст. 5 Федерального закона от 30 декабря 2008 г. N 316-ФЗ «О патентных поверенных» <33> патентные поверенные вправе создавать как общественные объединения и (или) быть их членами (участниками), так и саморегулируемые организации патентных поверенных. ——————————— <33> СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 24.
В основе создания объединений в порядке статьи 30 Конституции РФ всегда находятся общие некоммерческие потребности и интересы объединяющихся лиц. Такие образования призваны способствовать развитию общественной активности и самодеятельности граждан, удовлетворению и защите их интересов нематериального характера. В случае государственной регистрации создаваемого объединения в целях наделения его статусом юридического лица такие интересы трансформируются в частнообщественные. Их частный элемент указывает на принадлежность интересов конкретным лицам, выступающим учредителями юридического лица. Общественная составляющая означает, что лежащие в основе интереса потребности, предполагающие их реализацию посредством участия в созданном и действующем объединении, исходя из своего содержания, могут принадлежать каждому. Соответственно, всякий гражданин наделен возможностью в любое время, реализуя принадлежащее ему конституционное право, присоединиться к объединению, сделав это в наиболее приемлемой для него форме — стать его членом или выразить ему поддержку своими действиями, пожертвовать имущество или оказать иную помощь. Конституция РФ в целом не связывает объединение граждан с обязательным созданием юридического лица. Это означает, что общая цель объединяющихся лиц по характеру такова, что в принципе может быть достигнута без регистрации объединения в качестве юридического лица, т. е. без участия в гражданском обороте. Такая возможность заведомо присутствует лишь в случаях, когда сферы деятельности объединений имеют нематериальный общественный характер. При объединении лиц для извлечения прибыли, удовлетворения иных материальных потребностей отсутствует главный признак объединения с конституционно-правовых позиций — общие интересы и общие цели у его участников. Каждый из них обладает собственными потребностями, предполагающими получение индивидуальных благ каждым в отдельности. И лишь их единая направленность обусловливает целесообразность объединения совместных усилий. Кроме того, характер деятельности по реализации материальных интересов предопределяет необходимость участия в имущественных отношениях, а потому появление юридического лица в формах, предусмотренных для коммерческих организаций, становится обязательным. В результате отношения, складывающиеся в процессе объединения, подвергаются гражданско-правовому регулированию; подлежат соблюдению требования и ограничения, касающиеся круга возможных учредителей юридических лиц тех или иных форм. Указанное не означает отсутствие конституционных основ у объединений, создаваемых в целях удовлетворения не общих, а индивидуальных интересов. В процессе их учреждения и деятельности реализуются различные экономические, социальные, культурные конституционные права. В отличие от права на объединение они могут осуществляться их обладателем не только совместно с другими лицами, но и в индивидуальном порядке, причем именно он является преобладающим. Объединение лиц здесь не выступает обязательным условием, в зависимость от которого ставится принципиальная возможность осуществления права. Так, граждане, реализуя право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34 Конституции РФ), вправе определять сферу этой деятельности и осуществлять ее в индивидуальном порядке либо путем участия в хозяйственном обществе, товариществе или производственном кооперативе, т. е. путем создания коммерческой организации как формы коллективного предпринимательства <34>. ——————————— <34> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 10 апреля 2003 г. N 5-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 84 Федерального закона «Об акционерных обществах» в связи с жалобой открытого акционерного общества «Приаргунское» // СЗ РФ. 2003. N 17. Ст. 1656.
Что касается обладателей конституционного права на объединение, то, на наш взгляд, оно в целом принадлежит физическим лицам. Вместе с тем созданные ими объединения, в том числе зарегистрированные в качестве юридического лица, также должны признаваться обладателями соответствующего конституционного права. Его осуществление юридическими лицами представляет собой опосредованную реализацию права, принадлежащего изначально объединившимся гражданам, поскольку в конечном итоге именно их интересы и потребности будут удовлетворяться объединением юридических лиц. Естественно, что цели объединений граждан и объединений созданных ими юридических лиц должны, если не совпадать полностью, то находиться в одной сфере. О необходимости признания конституционного права на объединение за отдельными категориями некоммерческих юридических лиц свидетельствуют положения действующего законодательства, устанавливающие единый режим и для объединения граждан, и для объединения учрежденных ими юридических лиц. Так, создаваемые гражданами профсоюзные организации могут формировать свои объединения (ассоциации) по отраслевому, территориальному или иному учитывающему профессиональную специфику признаку. Все профсоюзы и их объединения имеют тождественные цели — представление и защита прав и интересов работников, на них распространяются единые нормативно закрепленные права профсоюзов и гарантии их деятельности (п. 5 ст. 2, п. 2 ст. 4, п. 1 ст. 11 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 10-ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» <35>). ——————————— <35> СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 148.
Допуская принципиальную возможность принадлежности конституционного права на объединение юридическим лицам, следует обратить внимание на неизбежные особенности в его содержании по сравнению с аналогичным правом, обладателем которого выступает гражданин. В составе конституционного права на объединение выделяют правомочия поведения, притязания и пользования. Последнее предполагает возможность пользоваться определенными социальными благами, обладание которыми связано с удовлетворением потребностей, развитием способностей <36>. У юридических лиц, участвующих в объединении, подобная возможность отсутствует, поскольку непосредственное пользование благами в целях удовлетворения конкретных потребностей будет осуществляться не ими, а их учредителями (участниками, членами) — гражданами. ——————————— <36> Зайцева Е. В. Общественные объединения в системе российского общества: конституционно-правовые вопросы. Тверь, 1992. С. 23.
Таким образом, объединения в порядке статьи 30 Конституции РФ, во-первых, создаются гражданами или юридическими лицами, представляющими собой объединения граждан, а потому обладающими конституционным правом на объединение производного характера. Во-вторых, они формируются для реализации особых интересов, поскольку их деятельность позволяет удовлетворять не только потребности объединившихся лиц, но и общества в целом. Подобные потребности заведомо не способны иметь коммерческий характер, а цели объединения не могут связываться с извлечением прибыли. В-третьих, объединения создаются добровольно и имеют негосударственный характер, проявляющийся в отсутствии государственного влияния и вмешательства в процессы их создания и деятельности. При этом понятие «объединение» в рассматриваемом контексте следует рассматривать широко, не ограничиваясь кругом организаций, основанных на членстве. Поскольку объединению граждан может придаваться организационно-правовая форма с целью наделения его правами юридического лица, конституционные положения служат основой для формирования гражданско-правовых норм, определяя их направленность и содержание. При этом от эффективности положений гражданского законодательства во многом зависит возможность реализации конституционного права на объединение и установление оптимального режима для функционирования создаваемых общественных объединений. Действующие гражданско-правовые нормы о некоммерческих юридических лицах не в полной мере учитывают конституционные истоки их появления. В результате для объединений граждан предлагаются как специальные (общественная организация), так и универсальные организационно-правовые формы (фонд и др.), которые в то же время могут использоваться и при создании образований совершенного иного рода. Возникает парадоксальная ситуация. Конституционные нормы провозглашают, что «общественные объединения независимо от их организационно-правовых форм равны перед законом» (ст. 15 Федерального закона «Об общественных объединениях»). Нормы гражданского законодательства устанавливают различные правила применительно к отдельным организационно-правовым формам юридических лиц, хотя часть из них способна использоваться для оформления общественных объединений. Соответственно, равенство общественных объединений перед гражданским законом возможно лишь в случае наличия у них единой организационно-правовой формы. В сложившихся условиях представляется целесообразным четкое закрепление в ГК РФ тех организационно-правовых форм юридического лица, которые могут применяться исключительно для образований, создаваемых гражданами и юридическими лицами при осуществлении конституционного права на объединение. Оптимальной в данном случае может быть единая форма, которая не должна оставлять сомнений относительно основ создания юридического лица. Это позволит учесть общепризнанные принципы функционирования подобных структур при правовой регламентации вопросов их участия в имущественных отношениях. В рамках общей формы могут выделяться отдельные виды объединений, имеющие некоторую специфику в гражданско-правовом статусе, обусловленную их корпоративным или унитарным внутренним устройством. В частности, требуется установление различных режимов для отношений, возникающих в процессе добровольного присоединения к уже существующему объединению, и закрепления возможных форм участия в них.
Библиография
Авакьян С. А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М., 1996. Адвокат: навыки профессионального мастерства / Под ред. Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой. М., 2006. Алиев А. А. Конституционное право на объединение в системе прав и свобод человека и гражданина. М., 2000. Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. М., 2009. Бондарь Н. С. Местное самоуправление и конституционное правосудие: конституционализация муниципальной демократии в России. М., 2008. Глущенко П. П. Конституционные права и свободы граждан в Российской Федерации: теоретические и организационно-практические вопросы социально-правовой защиты: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. СПб., 1998. Грачев Н. А. О видах и месте конституционных экономических прав и свобод человека и гражданина в системе прав и свобод // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 8. Зайцева Е. В. Общественные объединения в системе российского общества: Конституционно-правовые вопросы. Тверь, 1992. Иванова М. И. Конституционный принцип равенства общественных объединений перед законом в Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2010. N 2. Кожевников О. А. Конституционное право на объединение нуждается в многосмысловом законодательном закреплении // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 3. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Конституции Российской Федерации (под ред. Л. А. Окунькова) включен в информационный банк согласно публикации — БЕК, 1996 (2-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Л. А. Окунькова. М., 2002. Конституционное право России: Учебник / Под ред. А. Е. Постникова. М., 2007. Корпоративное право: Учебник / Отв. ред. И. С. Шиткина. М., 2007. Кузнецов В. Конституция и права юридических лиц // Российская юстиция. 1997. N 4. Лесницкая Л. Ф. Некоторые вопросы нотариата в судебной практике // Комментарий судебной практики. Вып. 15 / Под ред. К. Б. Ярошенко. М., 2010. Лучин В. О., Доронина О. Н. Жалобы граждан в Конституционный Суд Российской Федерации. М., 1998. Лысенко В. В. Гражданское общество и неправительственные организации: внутригосударственный и международно-правовой статус // Конституционное и муниципальное право. 2008. N 13. Малый Д. А. Конституционное право на объединение в Российской Федерации: Вопросы теории и практики. СПб., 2003. Павлодский Е. А. Саморегулируемые организации России // Журнал российского права. 2009. N 1. Рахмилович А. В., Сергеева Э. Э. О правовом регулировании расчетных форвардных договоров // Журнал российского права. 2001. N 2. Репин В. С. Комментарий к Основам законодательства Российской Федерации о нотариате (постатейный). М., 1999. Рудинский Ф. М. Права человека в условиях глобализма // Экономические и социальные права человека и гражданина: современные проблемы теории и практики. М., 2009. Ручкина Г. Ф. Конституционные основы предпринимательства в России // Конституционное и муниципальное право. 2002. N 4. Рывкин К. А. Юридические лица как носители основных прав: российская и европейская практика // Журнал российского права. 2007. N 11. Рыжаков А. П. Комментарий к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». Самоненко К. А. Конституционная составляющая экономических прав и свобод в России: к теории вопроса // История государства и права. 2008. N 11. Стецовский Ю. И. Огосударствление адвокатуры несовместимо с правом. Юридическая природа адвокатуры // Адвокат. 2007. N 7. Стрекозов В. Г. Конституционное право России. М., 2010. Уткин Р. В. Развитие законодательства об общественных объединениях в Российской Федерации (вопросы теории и практики): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2007. Эбзеев Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М., 2005.
